CC BY
34
2.2. МОДЕРНИЗАЦИЯ СОЦИАЛЬНОГО БЫТИЯ
Болотова Ульяна Владимировна, кандидат философских наук, доцент кафедры истории и философии права Место работы: Северо-Кавказский Федеральный университет, филиал г. Пятигорск
Бондаренко Наталья Григорьевна, доктор философских наук, профессор, заведующая кафедрой истории и философии права
Место работы: Северо-Кавказский Федеральный университет, филиал г. Пятигорск
Аннотация: в статье, в рамках социально-философского анализа, рассматривается вопрос нового знания, нового понимания мира и нового уровня свободы от заблуждений. Научная революция привела к десакрализации понятия «модерн», открыв новые возможности для критического мышления. Проблема модерности появилась как ответ на идею бесконечности, неисчерпаемости и необратимости прогресса. Своего апогея достигает отождествление культуры, знания с идеей прогресса экономики, хозяйственных связей и отношений; это приводит к их фактической идентификации. Концептуальным стержнем идеи современности становится универсалистское представление о законах истории, детерминистское видение законов развития.
Аргументирована позиция авторов по поводу теории модернизации, в которой выявляются многообразные и противоречивые процессы, возникающие в русле общих перемен, дифференциации обществ, проявляющейся в ходе модернизации, а также место и роль каждого компонента социальной регуляции, включая социокультурные аспекты.
Ключевые слова: модернизм, Логос, критичность, рационализм, сциентизм, эмпиризм, авангардизм, десакрализация.
MODERNIZATION OF SOCIAL BEING
Bolotova Ulyana V., PhD in Philosophy, associate Professor Place of work: North-Caucasus Federal University, Pyatigorsk branch
Bondarenko Natalia G., doctor of philosophical sciences, Professor, head of the Department of history and philosophy of law Place of work: North-Caucasus Federal University, Pyatigorsk branch
Abstract: In the article, in the framework of social-philosophical analysis, the issue of new knowledge, new understanding of the world and a new level of freedom from delusions. The scientific revolution led to the desacralization of concept "modern", opening new opportunities for critical thinking. The problem of modernity appeared as a response to the idea of infinity, of inexhaustible and irreversible progress. Its peak reaches identification of culture, knowledge with the idea of economic progress, economic relations and relations; it leads to actual identification. The conceptual core of the idea of modernity becomes a universalist idea of laws of history, deterministic vision of the laws of development.
Convincingly, the authors' position on the theory of modernization, which revealed diverse and contradictory processes that arise in the General direction of change, differentiation of societies, which is manifested in the course of modernization, as well as the place and role of each component of social regulation, including sociocultural aspects.
Keywords: modernism, the Logos, criticism, rationalism, scientism, empiricism, avant-gardism, desacralization.
Идея эволюции оказала колоссальное влияние на мировоззрение модерна. Декарт и Лейбниц, Кант и Лаплас стремятся показать, как образуется и эволюционирует Вселенная. Ламарк и Дарвин развивают идеи эволюции в области биологии. Природа определяется как эволюционирующий феномен, развивающийся от хаоса к порядку через последовательность незначительных изменений, происходящих естественным путем. Такая модель позволяет обойтись без допущения грандиозного и сверхъестественного вмешательства, что делает эволюционизм предпочтительнее креационизма. Идея эволюции предполагает:
1. движение от простого к сложному в природе (в физике, химии, биологии и космологии);
2. движение человека и общества от природы к свободе (от мира необходимости к царству свободы или от материального к духовному).
Принятие данной идеи радикально изменило антропологическую доктрину. Оба прежних подхода - теологический (человек есть творение) и метафизический (человек есть разумное существо) - подвергаются существенному переосмыслению.
Человек остается творением, но не личного Бога христианской религии, а безличной природы и, в известном смысле, творцом самого себя. Ведь эволюция человека -
плод коллективных усилий рода homo sapiens. Креационизм подменяется естественнонаучным пантеизмом. Природа с ее разумностью, наделяется творческой энергией лишь метафорически. Да и сам человек допускается в соавторы самого себя, наряду с естественным отбором и закономерностями развития общества.
Человек по-прежнему понимается как разумное существо, но его разум представляется развитием таких естественных органов, как мозг и нервная система. Этими органами наделены и «неразумные» животные. Биологи создают объяснения того, как из физиологических рефлексов возникает простейшая психическая активность, которая затем усложняется, создавая мысль. Разум и его законы ориентируют человека в мире, позволяют ему адаптироваться и эффективно действовать.
Однако сегодня философы, продолжая традицию Франкфуртской школы, главными представителями которой являются М. Хоркхаймер, Т. Адорно, Э. Фромм, Г. Маркузе, Ю. Хабермас, все чаще приравнивают проект модерна к идеалу воплощения в действительность достижений научного знания о природе, истории, человеке - к идеалу ratio эпохи Просвещения.
Начиная с XVIII века, в европейской интеллектуальной культуре господствует логоцентристское убеждение, что значимость предмета определяется не его
самобытностью, а лишь отношением к разуму, с точки зрения «разумности» его существования.
Таким образом, можно говорить о том, что эпоху модерна породил не один, а множество проектов будущего - это Реформация, Контрреформация, барокко, Просвещение, идея эмансипации в немецкой классической философии и марксизме.
Таким образом, «первобытному человеку» можно приписать лишь «зародышевые формы» разума, свободы, права. Человек в учениях Нового времени - это естественное существо, преобразовавшее свою природу, надстроившее над биологическим социальное. По мере этого преобразования все большее значение в жизни индивида приобретает самостоятельность в мышлении и действии, появляется свобода и ответственность. Прежде чем перейти к рассмотрению модерна как социокультурной реальности с позиций философии культуры и культурологии, рассмотрим культурную ситуацию первой половины XX века, которая складывалась под знаком модернизма.
Искусствоведы и теоретики культуры понимают сущность модернизма двояко - в широком и узком смысле. В первом он обозначает всю совокупность художественных течений, школ и направлений начала XX века, выразивших отход от культурных ценностей XVIII-XIX веков и провозгласивших новые подходы и ценности. Фовизм, экспрессионизм, кубизм, футуризм, абстракционизм, дадаизм, сюрреализм - таков далеко не полный список направлений художественного поиска в начале XX века.
В узком смысле модерн обозначает только одно направление в искусстве. В таком случае его название берут в кавычки. «Модерн» (фр. moderne - новейший, современный, ар нуво, югендстиль) - стилевое направление в европейском и американском искусстве конца XIX - начала XX века. Новое направление распространилось по всей Европе и в первую очередь затронуло архитектуру и декоративное искусство. Представители «модерна» использовали новые технико-конструктивные средства, свободную планировку, своеобразный архитектурный декор для создания необычных, подчеркнуто индивидуализированных зданий (X. Ван дер Велде в Бельгии, И. Ольбрих в Австрии, А. Гауди в Испании, Ч. Р. Макинтош в Шотландии, Ф. О. Шехтель в России). В Италии его называли растительным стилем, или «либерти», в Великобритании - стилем «модерн», в Испании - модернизмом, в Бельгии - стилем Велде, в Австрии - сецессионом, в Германии - югендстилем. Стиль «модерн» возник как реакция на эклектизм и безжизненное копирование исторических стилей прошлого. Для модерна характерны гибкие текучие линии, стилизованный растительный узор. Эксцентричный декоративный стиль использовался для отделки крупных магазинов, которые в это время начинали строиться в больших городах Европы и Америки, и всемирных выставок, символизируя, таким образом, процветание и могущество торговли.
Когда говорят о широком значении модернизма, то употребляют также термин «авангардизм» Иными словами, упомянутые течения можно именовать либо модернистскими, либо авангардистскими. Авангардизм (авангард) -собирательное название для тех художественных тенденций, которые являются более радикальными, чем художественный стиль «модерн». У этого термина, в отличие от модернизма, одно значение.
Модернизм (авангардизм) связан с отходом культуры от реализма, с провозглашением независимости искусства от действительности. Выступления художников-модернистов принимали зачастую форму анархи-
ческого эстетического бунта против установившихся традиций и канонов в искусстве. Авангард обозначал идущих впереди всех, то есть экспериментирующих с художественным материалом, создающих новые, ни на что не похожие стиль, язык, содержание в изобразительном искусстве.
Развитие торговых и экономических отношений, связей привело к постепенной модернизации традиционных обществ и к появлению новой индустриальной цивилизации. Ее экономической базой была промышленность, возникшая на фундаменте машинной техники. Торгово-экономические связи привели к усилению социальной мобильности. В политической сфере усилилась роль государства, складывался демократический режим правления, в котором господствовали право и закон. Человек становился активным политическим субъектом.
Эти перемены сформировали автономный тип человека, который руководствовался не столько корпоративными, сколько собственными целями и интересами. Как отмечает А. Турен: «Идея модерна в своей наиболее амбициозной форме заключается в утверждении о том, что человек есть то, что он из себя делает; в утверждении о существовании тесной связи между производством, становящимся все более эффективным, благодаря использованию науки, технологии управления, организацией общества, опирающейся на закон, и жизнью индивида, руководствующегося интересом и желанием освободиться от всяких ограничений. А такое соответствие между научной культурой, упорядоченным обществом и свободными индивидами должно базироваться на разуме» [1, с.21].
Человечество, действующее в соответствии с законами разума, стремилось к достижению всеобщего процветания и счастья. Идея модерна - это идея всеобщей рационализации и секуляризации жизни. В новом обществе разум должен был стать естественным принципом управления людьми и вещами, существовавшими в согласии с естественным порядком природы. «Естественное право», провозглашенное Б. Спинозой, понималось как право на жизнь любого живого существа, которое стремится к самосохранению. Подчинение естественному ходу природы было правилом естественной морали, позволявшей человеку наслаждаться существованием, которое соответствовало его собственной природной сущности.
«Главной целью такой этики и эстетики, - как полагает А. Турен, - не является создание какого-то образа человека. Она заключается в устранении всяких образов человека, в том, чтобы избегать всякого соотнесения с божественным законом и с душой, то есть всех ссылок на присутствие Бога в каждом индивиде, как этому учит христианство. Главное в том, чтобы освободиться от всякого дуалистического мышления и утвердить натуралистическое видение человека» [2,с.21].
В ХХ веке полностью обнаружились предсказанные еще О. Шпенглером кризисные явления техногенной цивилизации, возникшей на развалинах средневековья. Культура этой цивилизации сложилась на основе новых взаимоотношений человека и природы, человек стремился вырваться из зависимости от природы, и высшими ценностями культуры признавались господство человека над природой, прогресс, обновление, наращивание технологических и научных знаний. «Развитие техники и технологии как орудий господства человека над природой стало главной целью общественного развития. В результате возникла ситуация, когда постоянное наращивание материального богат-
ства на основе обновления техники превратило человека в простое орудие эффективной экономической деятельности» [3,с. 377].
Сегодня уже очевидно, что процесс модернизации, начавшийся в Европе как социальный, тесно связанный с миром западного рационализма и приведший в действие функциональные законы экономики и государства, техники и науки разделился, условно говоря, на два влиятельных процесса: собственно социальной модернизации и модернизации культурной - культурного модерна. Можно говорить о том, что проблема культурной модернизации, обусловившей сущностное содержание культурной реальности эпохи модерна, как отмечается в западной рационалистической традиции (М. Вебер [4], Э. Гуссерль [5], Х. Ортега-и-Гассет [6], Р. Гвардини [7] и др.), связана, прежде всего, с кризисом рационалистических и гуманистических установок.
По мнению указанных исследователей, задача заключается именно в том, чтобы преодолеть негативные явления и сохранить традиционные ценности ре-нессансной и просвещенческой культуры. В отличие от российской философской мысли, где значительную роль играет представление об особой роли России в преодолении кризиса культуры и религиозной ориентации в ходе этого преодоления, западные философы по-своему видят как причины возникшей кризисной ситуации, так и пути ее преодоления.
Спасение человечества видится, прежде всего, не в религиозном преображении человека, а в возвращении к традиционным рационалистическим и гуманистическим ценностям эпохи Нового времени. В данной интеллектуально-философской традиции размышляет А. Вебер. Он считает, что именно «духовное начало» должно стать столь сильным, чтобы снова определить путь общественного развития. Внешние материальные условия бытия не должны диктовать свою волю человечеству. Главная задача - «вернуть каждый европейский народ самому себе» [8].
М. Вебер, по сути, предсказал, как будет идти развитие западной цивилизации в ХХ веке, какой облик она приобретет в результате углубления процессов модернизации. М. Вебер исходит их того, что тенденция рационализации всех сфер социальной жизни современного капиталистического общества будет нарастать. Более того, он считал, что рационализация - это судьба всего человечества, ибо вовлечение других, неевропейских цивилизаций на путь индустриального развития неизбежно приведет к появлению у них черт, сходных с «фаустовской цивилизацией» Запада.
Рационализация, по Веберу, проявляется во всех сферах жизни современного общества, где мысли и поступки человека детерминируются не его чувствами и естественными потребностями, а элементарным интересом, возможностями получения выгоды, материальных или моральных дивидендов. Рационализация, считает М. Вебер, неизбежно разрушает сложившуюся систему социальных связей и отношений, ведет к обеднению духовной жизни человека, превращает социум в сообщество автомизированных индивидов.
«Конечно, - пишет Макс Вебер, - этот процесс не исчерпывает понятия рационализации действия, ибо последняя может протекать, кроме того, позитивно - в направлении сознательной ценностной рационализации - и негативно - не только за счет разрушения нравов, но также за счет вытеснения аффективного действия и, наконец, за счет вытеснения также и ценностно-рационального поведения в пользу чисто рационального,
при котором уже не верят в ценности» [9, с. 279].
Известные западные философы ХХ века говорили о неизбывности кризисности, сопровождающей развитие европейской культуры: М. Хайдеггер («забвение бытия»), Г. Марсель («конец человека»), Т. Адорно («поражение западной культуры»). В современной философии культуры эти представления подкрепляются в концепции «глобального кризиса» человечества и его культуры.
Проблемой социокультурного состояния эпохи модерна занимался и видный немецкий исследователь Карл Ман-хейм. Он полагает, что культура в эпоху модерна представляет все-таки автономное образование, только номинально связанное с экономическим базисом.
Культура, утверждает К. Манхейм, представляет один из самых сложных объектов для научного анализа. Если в сфере экономики и политики перемены легко замечаемы, то в отношении культуры дело обстоит принципиально иным образом. Здесь взаимосвязь между причиной, приводящей к тем или иным изменениям, и следствием обнаруживается с большим трудом. Причина такого положения вещей, как пишет К. Манхейм, в том, что «необходимо устранять в воспринимаемых феноменах их непосредственно зримую в явленности форму и переосмысливать их в соответственные, неочевидные, действующие на заднем плане социальные процессы»[10, с.32].
К. Манхейм говорит о том, что культурная жизнь индустриального общества (общества модерна) регулируется исходя из принципов конкуренции и сотрудничества. Эти принципы, как он полагает, суть общие для всех сфер общественной жизни, а не только для экономики, применительно к которой они описаны наиболее подробно и обстоятельно. Примечательны слова К. Манхейма, характеризующие его видение социокультурной реальности современного ему общества -общества модерна. «Подобно тому, как в современной экономике при наивысшем развитии техники коммуникаций рождаются движения за автократию, - пишет он, - точно так же возникают и перебои в культурной сфере. Сторонники локальной духовности стремятся вытеснить из своих рядов тех, кто отстаивает в культуре интернациональные связи, и таким образом уничтожить все, что мы духовно восприняли с момента возникновения гуманистической образованности...
Если до самого последнего времени нормальный отбор возвышал носителей культуры или постепенно повышал культуру поднимающихся в этом процессе слоев, то теперь в ходе негативного отбора тон начинают задавать те, кто отстал по своему самообладанию и способности контролировать свои влечения. Вследствие их победы, господствующими становятся их ценности. В душе отдельного индивида также возникает внутренняя борьба мотивов, и в конце концов происходит негативный отбор такого рода, что люди начинают стыдиться культуры, которую они восприняли, ощущают склонности к ней как проявление слабости и трусости» [11, с. 81].
Общество модерна, «опьяненное» успехами в развитии технологический цивилизации, в формате взаимовлияния на культуру начало создавать такой вариант взаимоотношений между ними, при котором культуре отводилось, с одной стороны, декоративное значение, с другой - она подчинялась тому положению вещей, которое было характерно для общества нового типа. Культура стала впадать в зависимость от техногенного общества, утрачивая свободу самоорганизации.
Человек рассматриваемой эпохи остается один на
один с достижениями своего разума, техника заменяет ему культуру, но не может выполнить для общества и человека и малой доли того, что выполняла по отношению к ним свободная культура. Э. Фромм так описывает эту проблему. «В течение последних столетий западную культуру отличал дух гордости и оптимизма: гордости за разум как инструмент познания человеком самого себя и овладения природой; оптимистической веры в исполнение самых сокровенных надежд человечества в достижение величайшего счастья для огромного числа людей.
Гордость человека была оправданной. Силой своего разума он построил материальный мир, реальность которого превосходила даже мечты и образы волшебных сказок и утопий. Человек подчинил себе физические энергии, способные обеспечить роду человеческому материальные условия, необходимые для достойного и плодотворного существования. И хотя многие из человеческих целей еще не достигнуты, едва ли кто-либо сомневается, что они в пределах досягаемости, и проблема производства, которая была проблемой прошлого, в принципе решена.
Тем не менее, современный человек обеспокоен и все более приходит в замешательство. Он упорно трудится, но смутно осознает чувство тщетности всех своих трудов. Хотя власть его над материей растет, но он чувствует бессилие в своей индивидуальной и общественной жизни» [12,с. 778].
Оживленная дискуссия о том, что же такое культура модерна - гибель культуры и общества или начало их обновления, ведется и в современной философии культуры. В этом смысле интересны работы П. Сорокина, посвященные развитию социальной и культурной динамики. Он, продолжая диалектическую традицию и обогащая ее глубоким знанием культурных изменений в России и на Западе, рассматривал кризис не как конечное, а как переходное состояние в развитии культуры. Для него кризис культуры становится одновременно и процессом консолидации новых культурных ориентиров и идеалов, специфичных для новой культурной суперсистемы. При этом фатальное разрушение социокультурной целостности не ведет к ее окончательному уничтожению, поскольку определенные ее элементы входят в новую культурную систему. Поэтому логичен и вывод, предлагаемый П. Сорокиным: современный культурный кризис - это не смерть культуры вообще, а кризис определенной, исторически ограниченной социокультурной суперсистемы.
Как пишет известный западный ученый в области теории модернизации Ш. Эйзенштадт, «крушение классической модели и представления об универсальном современном обществе» ХХ в. сопровождалось следующими выводами:
1. Прямолинейная имитаторская модернизация ведет к дезорганизации, разрушению и хаосу в обществе, социальным потрясениям, срывам и откату от реформ.
2. В процессах модернизации особую роль играют сложившиеся в обществе духовные ценности, трудовые ориентации, «символические структуры», менталитет.
3. Модернизация сопровождается оживлением прежнего духовного достояния, имеющего огромное значение для обеспечения самостоятельности и самобытности общества.
4. Важное значение имеет характер сформировавшихся общественных институтов и элит, степень их восприимчивости к новому и способность к поддержанию стабильности [13, с.478].
В XIX веке модернизация проходила на фоне ее противоположности: традиционного унаследованного мира и природы, которую нужно было познать и покорить. Именно процесс покорения человеком природы, совершение им в этой связи целого ряда важнейших научных открытий и их воплощение в техническом прогрессе, постоянное стремление к достижению абсолютного удобства жизни и составляли основу социокультурной реальности эпохи модерна и сущности модернизации.
Таким образом, социокультурная реальность общества модерна достаточно сложна и неоднозначна, что особо подтверждается двойственным отношением к культуре в сознании людей эпохи модерна. С одной стороны, культура становится ведомой техникой, а с другой стороны, именно посредством культуры общество пыталось ликвидировать негативные явления и сохранить традиционные ценности культуры Ренессанса и Просвещения. Социальная модернизация и культурная модернизация - две стороны одного явления - Модерна. Разум, Ум, Логос, мышление человека - вот основные «двигатели» и «фундаменты» общества нового типа, общества модерна.
Список литературы:
1. Турен А. Критика модерна // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Серия 3. Философия. Реферативный журнал. - 1999. - № 1. - М., 1999. - С. 21.
2. История мировой культуры / Науч. ред. Г.В. Драч. -Ростов-на-Дону: Изд-во «Феникс», 2000. - С. 377.
3. Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма // Вебер М. Избранные произведения. - М., 1990.; Он же. Критические исследования в области логики наук о культуре // Там же.; Он же. Социология религии // Он же. Избранное. Образ общества. - М., 1994.
4. Гуссерль Э. Кризис европейского человечества и философия // Культурология. ХХ век. Антология. - М., 1995.
5. Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. - М., 2002.
6. Гвардини Р. Конец Нового времени // Вопросы философии. - 1990. - № 4.
7. См.: Вебер А. Кризис европейской культуры. -СПб., 1999.
8. Вебер М. Избранное. Образ общества. - М., 1994. -С. 8279.
9. Манхейм К.Человек и общество в век преобразований. - М.,1991.- С.32.
10. Фромм Э. Иметь или быть. - М., 1990. - С. 778.
11. Эйзенштадт Ш. Новая парадигма модернизации / Сравнительное изучение цивилизаций. Хрестоматия. -М., 1998.- С. 478.
12. Эйзенштадт Ш. Новая парадигма модернизации / Сравнительное изучение цивилизаций. Хрестоматия.- М., 1998. - С. 384-385.
13. Болотова У. В. Социально-философская экспликация понятия «современность». - Научные проблемы гуманитарных исследований. 2012. № 2. С. 249-254.
14. Болотова У.В. Основные подходы к проблеме понимания и объяснения в истории философской мысли.- Современная наука и инновации. 2013. № 2. С. 51-59.
15. Болотова У. В. Критический смысл современности как движущий фактор научного познания. - Материалы Всероссийской научной конференции «Вузовская наука Северо-Кавказскому федеральному округу». - Пятигорск: ФГАОУ ВПО «СКФУ» (филиал) в г. Пятигорске, 2013. - Т. 1. - Ч. 1 Гуманитарные науки. - 326 с.
16. Толчинский М. В., Толчинская Т. И. Глобализация, как фактор национально-государственной формы организации общества.- «Пробелы в российском законодательстве» юридический журнал - М.: Издательский дом «Юр-ВАК» - Рецензируемые периодические издания, 2015. -№4. - С.277-281.
РЕЦЕНЗИЯ
на статью У.В. Болотовой, Н.Г. Бондаренко «Модернизация социального бытия» Философское содержание постмодернистских учений содержит в себе большой созидательный потенциал, хотя в настоящий момент постмодернизм выступает как разрушительно-критическое интеллектуальное и социокультурное движение. Для преодоления социальной дисфункции необходимо придать постмодернизму статус средства и включить в состав созидательной теории модерна.
Важность обращения авторами к теме критического мышления обусловлена тем, что в социальной философии последних десятилетий усилились тенденции гиперкритицизма и социального нигилизма, благодаря более радикальной пропаганде идей эпистемологического, морального и политико-правового релятивизма. Авторы подчеркивают, что критическое мышление лишь тогда является подлинным благом, когда критика направлена на улучшение и совершенствование тех или иных аспектов социального бытия, а не на его разрушение. В статье авторы проводят анализ соотношения негативного и позитивного в критичности постмодернизма.
По мнению рецензента, основные теоретические и практические выводы, полученные в результате проведенного исследо-
вания, содержат решение ряда актуальных вопросов, относящихся к теоретическому описанию роли и места критического мышления в процессе формирования институтов гражданского общества и демократического правового государства.
Материалы статьи представляют интерес для дальнейшего изучения проблематики становления современного мировоззрения и рефлексии по поводу системы ценностей. Актуальность научной проблемы, представленной авторами, обоснована. В тексте приведен сравнительный анализ с уже известными фактами и достижениями современной мировой науки. Содержание текста соответствует названию и выводам.
Вывод: статья У. В. Болотовой, Н. Г. Бондаренко написана логично, легко читается, обращает на себя внимание тщательное изучение проблемных вопросов отраженных в тексте, отвечает предъявляемым требованиям и рекомендуется к опубликованию.
Рецензент:
Кандидат философских наук, инспектор по особым поручениям штаба Управления ФСВНГ РФ, подполковник полиции
Толчинский Марк Вячеславович
