CC BY
260
история
УДК 93
панкратова йльга Борисовна
кандидат исторических наук Костромской государственный университет им. Н.А. Некрасова
турыгин Александр Александрович
кандидат исторических наук Костромской государственный университет им. Н.А. Некрасова
теоретико-методологические аспекты теории модернизации в научном исследовании
В статье идет речь о содержании и специфике модернизационного подхода к изучению исторической действительности. Анализируются сущность модернизации, а также основные подходы, раскрывающие ее характер и внешние проявления при исследовании разных сфер общественной жизни: экономики, политики, социальной структуры и культуры. Акцент поставлен на традиции и наследии отечественных историков и философов в изучении модернизации. В статье проанализированы основные вехи дискуссий на эту тему в отечественной историографии. Кроме того, сделана попытка проанализировать опыт изучения модернизации в контексте подходов, развиваемых западными гуманитарными науками. Рассматриваются идеи западных философов Макса Вебера и Карла Маркса, а также анализируются попытки ревизии их взглядов в современной науке. Акцент поставлен на дискуссиях вокруг проблем теории модернизации именно на современном этапе. Хотя большинство историков сходится во мнении, что модернизация общества - это процесс, который по-прежнему продолжается, сама теория модернизации подвергалась неоднократной критике. Особенно сильна критика модернизации постструктуралистами и представителями постмодернистской философии. Они отвергают саму идею «прогресса», или идею поступательного развития, лежащую в основе модернизации. Критике за излишний структурный редукционизм и нарратив подвергается не только общая теория модернизационного развития, но и ее частные проявления - теории модернизации. В статье речь идет также о компромиссах в интерпретации модернизации, которых удалось достичь в отечественной историографии, как и в современном (специфическом) ее рассмотрении в западной гуманитарной науке.
Ключевые слова: модернизация, теории модернизации, история, эволюционизм, историческое исследование.
Актуальность исторического изучения проблемы «модернизации» характеризовала, прежде всего, состояние западной гуманитарной науки в середине ХХ века и была связана с необходимостью осмысления опыта революций, диктатур, войн, характеризовавших первую половину минувшего столетия, а также с поиском новых ориентиров и прогнозов развития общества. Обращение к теории «модернизации» связывалось с попыткой осознать негативный опыт и кризисы развития западного общества в новых, изменившихся после Второй мировой войны условиях, а также с прогнозами его будущего развития. Поскольку политических интерпретаций для объяснения тенденций общественного развития было явно недостаточно, требовался целостный подход, учитывающий изменения в других, неполитических сферах: экономической, социальной, культурной, правовой и т.д.
Наиболее остро проблема выработки новой, эксплицитной теории общественного развития коснулась историографии, для которой 1960-е -1970-е гг. стали, по словам авторитетного специалиста в области теории и методологии истории Й. Рюзена, временем смены парадигм, или «дисциплинарной матрицы» [59, s. 3].
Историки, долгое время концентрировавшиеся на политической истории, идее государства, переходящей в культ последнего, примате внешней
политики над внутренней, политики над экономикой, признании решающей роли идей в истории и отрицании каких-либо закономерностей исторического развития, выглядели «классическими апологетами» традиционализма, оказавшись неспособными делать прогнозы. Они отказывались признавать необходимость какой бы то ни было преемственности в истории, полагаясь на формулу Л. фон Ранке - «писать историю так, как это собственно было» («wie es eigentlich gewesen»), делая объектами своего преимущественного интереса события из Античности и Средневековья.
Мотив к разработке целостной исторической концепции дала набиравшая силу социальная история, возникшая в качестве целостного направления исторических исследований в середине прошлого века во Франции, Великобритании, США и Западной Германии. В этих странах возникли школы социальной истории, ориентированные на модернизационный подход к ее изучению (У Ростоу, Ш. Эйзенштадт, Г. Беккер, Т. Парсонс и др.). В российской и западной историографии имеется большое количество работ по изучению их идей. Целое поколение социальных историков отказалось следовать «примату политического», оставаясь убежденным в том, что политика представляет лишь сферу социального, общественного и может быть осознана только в комплексе каузальных связей (Э. Хоб-сбаум, Ф. Бродель, Г.-У Велер, Б. Кокка и др.).
© Панкратова О.Б., Турыгин А.А., 2014
Вестник КГУ им. H.A. Некрасова «й- № 6, 2014
63
Методологическую основу подобным рассуждениям дала рецепция наследия М. Вебера и «раннего К. Маркса». Влияние М. Вебера ощущалось гораздо сильнее. В его концепции основным критерием исторического движения общества являлась его постепенная рационализация во всех сферах и областях (экономике, политике, культуре, социальной структуре). В идеях «раннего Маркса» (1840-е гг. XIX в.) интерес стала представлять та, которая связывала общественное бытие с сознанием человека и его действиями, с определяющим влиянием первого и тем, что сам человек не является творцом истории, а действует в определенных условиях.
Первые попытки систематизировать учение М. Вебера делались еще в первую половину ХХ в. Так, ученик М. Вебера немецкий историк О. Хинце доказал, что средневековый «феод» в равной степени можно понимать не только как инструмент господства, но и как экономическую или культурную единицу [55].
Пример Хинце демонстрирует возможность целостного подхода к интерпретации исторического явления, но не дает представления о последовательности и движении, что представляется необходимым, если следовать замыслу модернизации. Необходимость обобщений, свойственная социальным историкам второй половины прошлого века, требовала теории, с помощью которой можно было связать исторические явления, прослеживая их преемственность, чтобы на этом основании обозначить контуры современного общества и определить перспективы его развития.
Особенностью становления социальной истории на протяжении второй половины ХХ в. стала ее зависимость от социальной теории и связанных с ней методов исследования социальных отношений [13, с. 164]. Эта особенность подчеркивала необходимость связи истории с социологией. Ее интересы первоначально не ограничивались современностью, а включали также исследования истории и развития общества. При этом социология, в отличие от исторических наук XIX в., притязала на разработку четких теорий общественного развития. Первые социологи (Спенсер, Конт, Морган и др.) начертали схемы эволюции и разработали социальные теории стадий (например, трех стадий развития общества - «дикости», «варварства», «цивилизации»), оказав влияние и на историков. С другой стороны, теоретические обобщения ранней социологии, как эволюционистские, так и зачастую недостаточно обоснованные эмпирические, вызывали критику со стороны ученых-историков, которые считали недостижимой цель разработки общей теории. Базируясь на своем филологическом методе, они неоднократно подчеркивали идею «неповторимости» исторических явлений.
Социальные историки придерживались мнения, что окружающая действительность многомер-
на и многообразна, поэтому необходимо не только отказаться от однолинейных интерпретаций такой действительности, но и признать существование различных путей её осмысления и понимания [60, s. 7].
Так, в русле теории Вебера, процесс осмысления действительности понимался во взаимосвязи с возможными путями ее рационализации в рамках определенного действия. Пути рационализации зависели от тех его областей и сфер действительности, в которых она, собственно, происходила. К ним относились экономика, политическое господство, социальная структура и культура. Это совпадало с взглядами известного философа Юр-гена Хабермаса, относившего к таким областям работу, господство и язык [60, s. 7].
Исходя из идеи Вебера о двойном строении действительности, - объективно существующего «огромного, хаотического потока случайностей, который, благодаря потоку времени течёт дальше» [56, s. 17], и определенным образом структурированного мира, создаваемого учёным в процессе его осмысления, - предмет познания гуманитарных наук «возникал и мог быть структурирован в определенной плоскости» [56, s. 17]. Так историки пришли к выводу, что «человеческое знание в гуманитарных науках является частичным знанием», которое может быть адекватно и наилучшим образом интерпретировано в рамках отдельной науки - экономики, социологии, политологии и др. Именно в контексте частных гуманитарных наук позже возникнут отдельные «теории модернизации».
Перспектива использования в исследованиях разнообразных теорий, взятых из гуманитарных наук, аргументировалась историками в связи с важностью исторического сравнения. Если отдельная теория содержит определенную модель интерпретации в одной или сразу нескольких областях исторической действительности, то она не может предоставить знание сразу обо всей действительности. Любая теория должна сравниваться с другими, аналогично ориентированными теориями. Это было необходимо, так как интерпретация модели действительности посредством «её собственных понятий и категорий», как в случае с теорией экономических формаций, не могла быть достаточно результативной.
Структурный подход позволял видеть связи между историческими фактами, событиями и явлениями, объясняя причины и перспективы развития современного западного общества, зачатки которого были обнаружены в эпоху раннего нового времени. Однако рамками комплексной теории модернизации было сложно охватить отдельные сферы жизни общества, интерпретация которых требовала специальной подготовки и профессиональной компетентности.
Для интерпретации поступательного развития общества были взяты отдельные теории, которые получили название «теорий модернизации». Отдельная теория содержит определенную модель интерпретации в одной или сразу нескольких областях исторической действительности, но она не может предоставить знание сразу обо всей действительности. Отдельно взятая теория обладает потенциалом интерпретировать определенный объект, сферу действительности посредством «её собственных понятий и категорий» [57, s. 18].
Подчеркивая преимущества применения теорий в историческом исследовании, можно указать на два способа действия профессионального историка с историческим материалом: «Можно наглядно описать индустриализацию (дымовые трубы, возвращение вспотевших рабочих, холодные и расчетливые предприниматели), но, при помощи теоретического инструментария, как, например, поток капитала, чистые инвестиции, ценные бумаги и т.д., можно сделать это описание более точным» [61, s. 215].
Можно предположить, что увеличение теоретического инструментария (элементы теории), как, например, в случае с теорией индустриализации, позволяет понять историческое явление с еще большей точностью. Как замечает по этому поводу Ю. Кокка, важно было проанализировать процесс индустриализации, а не описывать возникновение предприятий, дымовые трубы и т.д. [58].
Предложения западных социальных историков в рамках требования «больше теорий» можно свести: к необходимости разработки и использования теорий в отдельных сферах действительности, а не теорий, охватывающих всю действительность сразу; повышению эффективности теорий посредством их эмпирической проверки (верификации), важности междисциплинарной интеграции.
Совершенно очевидно, что понятие «модернизация» является междисциплинарным. С начала 1990-х гг. оно уже активно используется в отечественной историографии - для объяснения проблем развития российского общества в посткоммунистическую эпоху. Императивом его применения является потребность в освобождении от моноидеологических стереотипов в условиях поиска новых подходов к интерпретации иной, некоммунистической действительности [1; 2; 6; 10; 12; 15; 19-21; 24; 25; 29-34; 37; 39; 40; 42, 43; 45; 46; 49; 53].
Если в 1990-е гг. в западной историографии уже наблюдается отход от любых нарративных методик в сторону постмодернистских, то в российской гуманитарной науке начинаются дискуссии об общих проблемах модернизации. Первая такая попытка была сделана на «круглом столе» в форуме журнала «Вопросы философии» [45]. Ее результатом стало «многоцветье» и обилие мнений, а самое главное - понимание междисциплинарности и противоречивости применения этого термина.
Первые серьезные, строго научные попытки анализа «модернизации», как междисциплинарного термина, сделаны в диссертациях 1990-х гг. О.В. Кишенковой [18], С.М. Поздяевой [41], В.Н. Зосимчука [14], Л.А. Беляевой [5], Г.Н. Ланского [23]. В них ученые рассуждают об интеграции в гуманитарное исследование модерни-зационной теории, пытаются структурировать действительность в плоскости новой парадигмы, в том числе и российского общества, используя конкретные исторические факты (в связи с применением идей модернизации идет рассуждение о социальной идентичности как ключевом звене трансформации любого общества, об уровнях, сферах, типах, путях и специфике модернизации). Вопросы модернизации поднимаются и в последующих диссертациях историков, социологов, политологов, философов [38; 47; 48].
В работах российских ученых (А.С. Ахиезер, Б.С. Ерасов, А.И. Кравченко, Н.И. Лапин, В.Г. Хо-рос и др.) [1-4; 10; 11; 19; 26-28; 53; 54] к изучению проблем модернизационного процесса в разных странах применяется стадиальный подход. К стадиям (фазам) относят раннеиндустриальный, позднеиндустриальный и постиндустриальный периоды в развитии общества, где критерием является уровень индустриализации. Страны, в которых была проведена индустриализация, по мнению исследователей, завершили первую стадию (фазу) модернизации.
Другой вариант подобного подхода к исследованию проблем модернизации предлагает следующие фазы: «традиционную - переходную - современную». Модернизация здесь понимается как трансформация традиционного общества в современное, которое существует длительный период как общество промежуточного (переходного) типа [1; 19; 28; 53].
По мнению А.С. Ахиезера, модернизация - это явление цивилизационного масштаба, так как она является переходом от «традиционной цивилизации к либеральной», от человеческого коллектива, работавшего на постоянное и статичное воспроизводство, к обществу с саморазвивающейся личностью [45, с. 4].
Историк В.Г. Хорос, специалист по методологии исторического познания и истории общественной мысли, определяет модернизацию как переход от традиционного общества к современному, от аграрного - к индустриальному [45, с. 12].
Социолог А.И. Кравченко соглашается с таким объяснением сути модернизации, считая ее процессом перехода доиндустриальных обществ к индустриальным через медленные и продуманные реформы [19, с. 92]. Главным результатом модернизации, по мнению социолога, является изменение общества в смысле образа жизни во всех сферах.
Философ Б.С. Ерасов отмечает, что модернизацией можно считать движение обществ доинду-стриальных, традиционных, к тем экономических и политическим социальным системам, а также массовой культуре, которые характерны для развитых капиталистических стран [12, с. 458]. При этом тип социальности при смене одного типа общества другим глубоко меняется, но страна, переживающая модернизацию, не может стать копией развитых капиталистических стран, так как эти общества также продолжают развиваться, а поэтому достичь их уровня невозможно.
Отечественные исследователи, работающие в стадиальной парадигме, выделяют также различные модели модернизации. Самым известным подходом в этом смысле в российских гуманитарных науках является представление моделей модернизации как неких эшелонов развития - первом, втором, третьем (Хорос). В трактовке западных ученых, это «первый», «второй» и «третий мир». Запад, по мнению В.Г. Хороса, является инициатором [45, с. 13].
С точки зрения социолога А.И. Кравченко, модель модернизации может определяться как органическая и неорганическая: если всё предшествующее развитие страны подводит ее общество к модернизации и обновление становится очередным шагом развития - такие изменения необходимо определить как органическую цивилизацию. Скорее всего, такого рода модернизация будет начинаться с изменения сознания, общественного разума, новых проявлений культуры, а не с экономических показателей. По логике рассуждения ученого, неорганическая модернизация, конечно, будет инициирована или объективными условиями или политическим руководством для решения конкретных задач [19, с. 92].
Понятно, что органическая модернизация происходит «снизу» и органично, а несвойственная, «чужая», вводимая чьей-то рукой «сверху» модернизация таковой остается и по сути. Поэтому, при такой модернизации, «модернити» не успевают проникнуть в общественное сознание и поэтому не получают социальной поддержки. Лишь наиболее подготовленная часть общества принимает такие изменения. Такая точка зрения предполагает, что есть общества, готовые к органической модернизации, и есть такие, которые по традиции и по природе своей запрограммированно подчинены «догоняющему» развитию.
С.Я. Матвеева вводит понятия естественной и искусственной модернизации, которые, на наш взгляд, очень похожи на понятия органической и неорганической модернизации. Искусственный характер преобразований в России сопровождает почти всю ее историю, которая подтверждает вывод о том, что насильственно вводимые «модернити» оборачиваются негативными последствиями и для
России, и для других стран - извращением традиций и нарушением эволюции развития [22, с. 45].
Существующим до сегодняшнего времени подходом к рассмотрению модернизационных проявлений является цивилизационный. В этой парадигме работали и работают А.А. Кара-Мурза, А.С. Пана-рин, В.Г. Федотова, Л.В. Поляков, Л.С. Васильев и др. [6; 7; 16; 17; 35; 36; 42-44; 49-52]. У этих исследователей модернизация анализируется в циви-лизационном аспекте: Запад - Восток.
Ученый А.А. Кара-Мурза подходит к пониманию проблемы модернизации с философской точки зрения. Каким быть «русскому обществу»: традиционным или современным, восточным или западным? Исследователь задает этот вопрос еще более конкретно - «быть или не быть» России? [45, с. 20]. Модернизация, по его мнению, является путем потери собственной идентичности и погружения в «ничто», что характерно для большинства стран, вынужденных приноравливаться к цивили-зационному вызову исторического авангарда.
Интересным является тот факт, что многие из представленных современных мнений и точек зрения не являются абсолютно новыми. Первые концептуальные попытки систематизировать соотношение уровней и этапов развития России в соответствии с западным и восточным миром делались еще в XIX в. «западниками» и «славянофилами», Н.Я. Данилевским (посл. четверть XIX в.), «евразийцами» (20-е годы XX века). Идея о привычности понимания Запада и Востока как двух полюсов принадлежит Н.Я. Данилевскому (Запад, Европа составляют полюс прогресса, неустанного совершенствования, непрерывного движения вперед; Восток, Азия - полюс застоя и косности, столь ненавистные современному человеку, желающему присоединиться к прогрессивному) [9, с 59]. Поэтому и Россия должна была обращаться к Западу, к цивилизации, как считали в то время многие. «Конечно, можно попытаться "войти в круг цивилизованных народов", то есть чужой суперэтнос. Но, к сожалению, ничто не дается даром. Надо осознавать, что ценой присоединения в любом случае будет полный отказ от отечественных традиций и последующая ассимиляция» [8, с. 256].
Исследователи не только определяют сущность понятия модернизации, но и рассуждают о способах ее описания и изучения.
Культуролог Л.С. Васильев считает, что «модернизация» является практическим синонимом понятия «революция» [45, с. 22]. Согласно этой точке зрения, модернизация рассматривается как качественный скачок в развитии производительных сил. Конечно, отличия традиционного и современного обществ существенны, но с трактовкой модернизации как революции вряд ли можно согласиться, так как этот процесс скорее является накопительным и эволюционным.
Исследователь В.Г. Федотова выделяет западную цивилизацию как некий образец - модель для других стран, что не является новой идеей в изучении модернизации, а для А.А. Кара-Мурзы в ци-вилизационном подходе речь идет скорее о мировом процессе модернизации, который становится созданной конструкцией для перехода к «индивидуально-собственнической модели развития» - западной и в, конечном итоге, к смещению всех ци-вилизационных «лучей» к этому полюсу [45, с. 20]. Социолог В.А. Ядов, признавая единство общеци-вилизационного процесса и не отрицая особенностей восточной и западной культуры, убежден, что российская модернизация не может изучаться вне общемирового процесса [45, с. 38].
Таким образом, развитие модернизационных идей в России происходит в основном вокруг соотношения процессов социокультурной модернизации (академик РАН Н.И. Лапин заключение коллективной монографии называет: «Из кризиса - к социокультурной реформации?») [22, с. 236] и цивилизационной специфики России как общества и как государства (А.А. Кара-Мурза назвал свою статью: «Общее и особенное в цивилизационно-формационном развитии человечества (проблемы методологии)» [16, с. 176]. Эти идеи демонстрируют взаимосвязь и взаимопроникновение идей русских мыслителей XIX века и западной теории модернизации.
Культуролог Б.С. Ерасов, стремясь сделать некоторые обобщения, определяет противоречия модернизации, считая, что они основываются на «наложении» друг на друга абсолютно разных или частично разных социокультурных систем. Это проявляется в «тройном» противостоянии, которое проявляется в разных степенях, но постоянно: противоречие традиции и современности; противоречие между новым привносимыми социокультурными и политическими явлениями и собственной исторической памятью; противоречие между желанием перемен, без которых невозможно современное международное состояние, и стабильностью уклада жизни [10, с. 462-463]. Таким образом, по-видимому, модернизацией можно называть сложную систему политических, экономических, культурных, социальных изменений, происходящих в обществах различного типа, по пути развития от традиции к осовремениванию. Очень важно разобраться в уровнях этих изменений.
Во-первых, модернизацию можно считать комплексным процессом, так как почти всегда она пронизывает все стороны жизни общества - социальную, культурную, правовую, экономическую, - это макроуровень. Эти изменения взаимообуславливают друг друга, поэтому если между ними проявляются противоречия, то модернизация оказывается ограниченной, неполной.
Во-вторых, модернизация формирует изменение положения и престижа различных социальных
пластов общества, различного отношения этих групп (общностей, слоев) к изменениям - это ме-зоуровень.
В-третьих, модернизация - это организация, становление и развитие новой личности в смысле возможностей проявления ее свободы, удовлетворения ее потребностей, восприятие ею модерниза-ционных процессов, - это микроуровень.
Таким образом, модернизационная концепция стала одной из наиболее востребованных в настоящее время научных теорий, так как является многосторонним и многовариантным способом изучения обществ, в которых взаимодействуют внутренние и внешние факторы. Теория модернизации снимает преобладание политической или экономической основы изучения истории, при этом оставляя комплексность в изучении, связывая исторические явления, прослеживая их преемственность, определяя перспективы развития. Применение данной концепции позволяет «структурировать» «хаос случайностей», что собственно и является предметом познания гуманитарных наук.
Библиографический список
1. Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта: в 3 т. - М.: Филос. общ-во, 1991. - Т. 1. -318 с.; Т. 2. - 378 с.; Т. 3. - 470 с.
2. Ахиезер А.С. Реформы и контрреформы в России. Циклы модернизационного процесса. -М.: МГУ, 1996. - 400 с.
3. Ахиезер А.С. Между циклами мышления и циклами истории // Общественные науки и современность. - 2002. - № 3. - С. 122-132.
4. Ахиезер А.С. Миграция в российской истории // Полития. - 2004. - № 4. - С. 69-76.
5. Беляева Л.А. Социальная модернизация в России в конце XX века: дис. ... д-ра социол. наук / Институт философии. - М., 1997 - 242 с.
6. Васильев Л.С. Генеральные очертания исторического процесса. Ч. 8. Триумф Запада и вестер-низация Востока в XIX в. // Философия и общество. - 1998. - № 3. - С. 113-134.
7. Васильев Л.С. Восток и Запад в истории (основные параметры проблематики) // Альтернативные пути цивилизации. - М.: Логос, 2000. - С. 96114.
8. Гумилев Л.Н. От Руси до России. - СПб.: ЮНА, 1992. - 272 с.
9. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. - М.: Книга, 1991. - 576 с.
10. Ерасов Б.С. Социальная культурология: изд. 2-е, испр. и доп. - М.: Аспект Пресс, 1997. - 591 с.
11. Ерасов Б.С. Цивилизационное устроение общества: универсалии и самобытность. - М.: ИФРАН, 2013. - 210 с.
12. Зарубина Н.Н. Социокультурные факторы хозяйственного развития: М. Вебер и современные теории модернизации. - СПб.: Нестор, 1998. - 167 с.
13. Зидер Р. Что такое социальная история? Разрывы и преемственность в освоении «социального» // Thesis. - 1993. - Вып. 1. - С. 32.
14. Зосимчук В.Н. С.Ю. Витте и модернизация России, 1892-1903: дис. ... канд. ист. наук / Ярославский государственный университет. - Ярославль, 1998. - 295 с.
15. Ильин В.В., Панарин А.С., Ахиезер А.С. Реформы и контрреформы в России. Циклы модернизационного процесса. - М.: МГУ, 1996. - 400 с.
16. Кара-Мурза А.А. Общее и особенное в циви-лизационно-формационном развитии человечества (проблемы методологии) // Цивилизация: теория, история и современность / отв. ред. Л.И. Новикова. - М.: ИФ АН СССР, 1989. - 176 с.
17. Кара-Мурза А.А. Кризисы национальной идентичности в истории России // Проблемы российского самосознания: эволюционное становление и революционные ломки: материалы III Все-рос. конф., 22-24 мая 2008 г., Москва - Пенза. - М., 2009. - С. 10-14.
18. Кишенкова О.В. Концепции общественной модернизации в политической доктрине российской консервативной мысли XIX - нач. XX в.: дис. ... канд. полит. наук / Российская академия гос. службы при Президенте РФ. - М., 1996. - 192 с.
19. Кравченко А.И. Социология. Словарь: учеб. пособие для студентов вузов. - М.: Изд. центр Академия, 1997. - 240 с.
20. Красильщиков В.А. Вдогонку за прошедшим веком (развитие России в XX веке с точки зрения мировых модернизаций). - М.: РОССПЭН, 1998. -262 с.
21. Красильщиков В.А. Модернизация и Россия на пороге XXI века // Вопросы философии. -
1993. - № 7. - С. 40-56.
22. Кризисный социум. Наше общество в трех измерениях / отв. ред. Н.И. Лапин. - М.: ИФ РАН,
1994. - С. 45.
23. Ланской Г.Н. Социально-политическое развитие России в конце XIX - нач. XX вв. в английской и американской историографии кон. 60 - нач. 90-х гг.: дис. ... канд. ист. наук / Российский государственный гуманитарный университет. - М., 1998. - 168 с.
24. Лапин С.И. Проблема социокультурной реформации в Росси: тенденции и препятствия // Вопросы философии. - 1996. - № 5. - С. 21-31.
25. Лапин С.И. Модернизация базовых ценностей россиян // Социологические исследования. -1996. - № 5. - С. 3-19.
26. Лапин Н.И. Социокультурные факторы российской стагнации и модернизации // Социологические исследования. - 2011. - № 9. - С. 3.
27. Лапин Н.И. Измерение модернизации российских регионов и социокультурные факторы ее стратегии // Социологические исследования. -2012. - № 9. - С. 4.
28. Лапин Н.И. Проблемы формирования концепции и человеческих измерений стратегии поэтапной модернизации России и ее регионов // Социологические исследования. - 2014. - № 7. - С. 8-19.
29. Милецкий В.П. Российская модернизация. Предпосылки и перспективы эволюции социального государства. - СПб.: Изд-во Санкт-Петербург. ун-та, 1997. - 128 с.
30. Модернизация: зарубежный опыт и Россия. - М.: Агентство Информат, 1994. - 115 с.
31. Модернизация в России и конфликт ценностей / отв. ред. С.Я. Матвеева. - М.: ИФ РАН, 1994. - 250 с.
32. Модернизация и национальная культура: материалы теоретического семинара. - М.: Изд-во Апрель-85, 1995. - 127 с.
33. Модернизация: факторы, модели развития, последствия изменений. - Екатеринбург: Академкнига, 2000. - 444 с.
34. Ольшанский Д.В., Харитонова О.Г. Перестройка как неудавшаяся попытка политической модернизации // Вестник Моск. ун-та. Сер. 12. Политические науки. - 1995. - № 6. - С. 28-36.
35. Панарин А.С. «Вторая Европа» или «третий Рим» (парадоксы европеизма в современной России) // Вопросы философии. - 1996. - № 10. -С. 19-31.
36. Панарин А.С. Политология. Западная и восточная традиции: учеб. для вузов. - М.: Книжный Дом «Университет», 2000. - 320 с.
37. Панкратов С.А. Модернизация как исторический феномен. - Волгоград: Изд-во Волгогр. гос. ун-та, 1999. - 64 с.
38. Панкратов С.А. Политическая модернизация России в контексте устойчивого развития: дис. ... д-ра полит. наук / Волгоградский государственный университет. - Волгоград, 2006. - 395 с.
39. Пантин И.К., Плимак Е.Г. Россия XVIII-XX вв. Тип «запоздавшего» исторического развития // Коммунист. - 1991. - № 11. - С. 54-68.
40. Поздяева С.М. Эволюционистский подход и теория модернизации // Типы философствования: материалы Всероссийской научно-практической конференции «Духовность и культура философствования на рубеже ХХ-ХХ1 вв.» - Уфа: Изд-во Башкирск. ун-та, 1998. - С. 19-22.
41. Поздяева С.М. Модернизация России: социально-философский анализ: дис. ... д-ра филос. наук / Башкирский государственный университет. - Уфа, 1999. - 344 с.
42. Поляков Л.В. Модернизационный процесс в России (Социальные сдвиги и кризисы идентичности): дис. в форме научного доклада ... д-ра философ. наук. - М.: ИФ РАН, 1994.
43. Поляков Л.В. Российская модернизация: социо-психоаналитический подход // Коллаж: Социально-философский и философо-антропологи-ческий альманах. - М.: ИФ РАН, 1997. - С. 55-75.
44. Поляков Л.В. Осмысливая модернизацию // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. - 2011. - № 1. -С. 180-191.
45. Российская модернизация: проблемы и перспективы (материалы «круглого стола») // Вопросы философии. - 1993. - № 7. - С. 3-39.
46. Семенникова Л.И. Цивилизационные парадигмы в истории России // Общественные науки и современность. - 1996. - № 5. - С. 107-119; № 6. - С. 44-57.
47. Славина-Шкретова Н.Б. Политическая модернизация: теоретико-методологический аспект: дис. ... канд. полит. наук / Московский педагогический государственный университет. - М., 2001. - 222 с.
48. Сонина Е.О. Концепт «модернизация» в политическом дискурсе современной России: проблема идеологизации: дис. ... канд. полит. наук / Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ. - М., 2013. - 178 с.
49. Федотова В.Г. Модернизация «другой» Европы. - М.: ИФ РАН, 1997. - 255 с.
50. Федотова В.Г. Меняющаяся социальность: новые формы модернизации и прогресса. - М.: ИФРАН, 2010. - 274 с.
51. Федотова В.Г. Социально-философский анализ модернизации: теории, модели, опыт. - М.: ИФРАН, 2013. - 221 с.
52. Федотова В.Г., Колпаков В.А., Федотов Н.Н. Какая модернизация и какой капитализм нужны России? // Вопросы философии. - 2013. - №10. - С. 3-12.
53. Хорос В.Г. В поисках ключа к прошлому и будущему // Вопросы философии. - 1993. -№ 5. - С. 99-110.
54. Хорос В.Г. Модернизация, авторитаризм и демократия в посттрадиционных обществах // Модернизация, авторитаризм и демократия: сб. матер. конференции. - М.: ИМЭМО РАН, 2010. -С. 6-10.
55. Hintze O. Wesen und Verbreitung des Feudalismus. - Sonderdr^^k, 1929.
56. Kocka J. Sozialgeschichte. - Göttingen, 1986.
57. Kocka J. Theorien in der Sozial- und GesellschaftsgescЫchte. VorscЫäge zur historischen Schichtungsanalyse // Geschichte und Gesellschaft. -Göttingen, 1975.
58. Kocka J. Zurrök zur Erzählung? Plädoyer für historische Argumentation // Geschichte und Gesellst! - Göttingen, 1981.
59. Rüsen J. Der Strukturwandel der Geschichtswissenschaft und die Aufgabe der Historik, in: Seminar: Geschichte und Theorie. Umrisse einer Historik / Hrsg. von J. Rusen und H.M. Baumgartner. -Frankfurt, 1976.
60. Wehler H.-U. Deuts^e Gesellschaftsgeschichte. Bd. 1. Vom Feudalismus des Alten Rekhes bis zur Defensiven Modernisierung der Reformära 17001815. - Münzen, 1987.
61. Wehler H.-U. Historis^e Sozialwissenschaft und Geschichtsschreibung. Studien zu Aufgaben und Traditionen deuts^er Geschichtswissenschaft. -Göttingen, 1980.
