CC BY
93
ОБЗОРЫ И СООБЩЕНИЯ
УДК 821 (7СОЕ).09
Н.В. Морженкова Модернистская автобиография: жанровые трансформации
В статье рассматриваются ключевые для модернистского автобиографического письма проблемы, связанные с концепциями личности, памяти, субъективного времени, эстетизации и мифологизации жизни. Описывается культуртрегерская функция автобиографического дискурса и затрагивается вопрос о конструирующей роли жанра автобиографии, работающего на формирование единого макротекста модернистской культуры.
The article examines the issues of modernist life-writing through the lens of the concepts of the individual, memory, subjective time, aesthetisation and my-thologisation of life. Focusing on the culture-triggering function of autobiographical writing the paper explores how the autobiography frames modernist culture and promotes the value of modernists' literary production among readers.
Ключевые слова: модернистская автобиография, спонтанная память, эстетизация жизни, достоверность автобиографии, метатекстуальность.
Key words: modernist autobiography, spontaneous memory, aesthetisation of life, authenticity of life-writing, metatextuality.
В XX веке в рамках модернистской литературы традиционные жанровые формы автобиографии претерпевает значительные трансформации, обусловленные переосмыслением таких категорий, как сознание, идентичность, личность. Общий для модернистской эстетики интерес к глубинам человеческой психики и сознания повлёк за собой психологизацию, интериоризацию автобиографического нарратива, усложнение его субъектной структуры. Говоря о литературной эволюции автобиографии как «саможизнеописания», Дж. Олни отмечает постепенно возрастающий интерес к образу себя, явленного в слове [12]. По мнению исследователя, это смешение фокуса с «bios» на «autos» и «graphe», бессознательно намеченное уже у Руссо, определяет специфику автобиографий XX века [12, с. 15]. В контексте модернистских представлений о человеческой сущности как о чём-то текучем, бесформенном, и неуловимом, проблематизируется сама
возможность создания автобиографии с её установкой на фиксацию «я», самости. Модернистские представления о протеистично-сти человеческого «я», утратившего ясные очертания и границы, требовали иных способов художественной рефлексии над сущностью человека.
Особо следует подчеркнуть внимание модернистской эстетики к категории памяти (и в частности памяти автобиографической), а точнее, к её процессуальности. Наблюдается смещение акцента с того, что вспоминается, на сам причудливый процесс работы человеческой памяти, в ходе которого «плетётся» образ прошлого. Образы прошлого начинают осмысляться не как готовые «продукты», извлекаемые из памяти-хранилища, а как заново порождаемые в творящем акте воспоминания.
В модернистской парадигме трансформируется и само культурно обусловленное представление о человеческой памяти. Так, Дж. Олни выделяет следующие контрастные способы метафорического осмысления памяти. Согласно пространственной модели память - это «место», «археологической площадка». Раскапывая слой за слоем, мы обнаруживаем искомое. Динамичная же модель памяти метафорически сравнивается с ткачеством, в результате которого из готовых нитей постоянно продуцируются всё новые и новые воспоминания [12, с. 19-21]. Эта концепция памяти как динамичного «переплетения» воспоминаний и воображения весьма типична для модернистской автобиографии. Для модернистского автобиографического письма характерна подчёркнутая зыбкость границ между правдой и вымыслом, прошлым и настоящим, переплетающихся в субъективном пространстве человеческой памяти.
Говоря об интерпретации феномена памяти в эстетике модернизма, следует отметить особый интерес к явлению спонтанной, непреднамеренной памяти, противопоставляемой памяти произвольной, сознательной. Анализируя художественную концепцию непреднамеренной памяти у М. Пруста, Ж.М. Делез отмечает, что спонтанная память «интериоризирует контекст, делая прежний контекст неотделимым от настоящего ощущения» [2, с. 88]. Он утверждает, что прустовская спонтанная память сродни метафоре, устанавливающей тождество между моментами про-
шлого и настоящего. Так, в спонтанной памяти «печенье «Мадлен» с его вкусом и Комбре с его цветовыми и температурными характеристиками» сворачиваются один в другой, формируя сложный внутренний образ. «Комбре - уже более не Комбре-восприятия, не Комбре-произвольной памяти. Он появляется таковым, каким он не мог бы быть в жизни; не в своей реальности, а в своей истинности; не в своих внешних и случайных связях, но в своем интериоризированном различии, в своей сущности» [2, с. 88]. В эссе «Пруст» (1931) С. Беккет характеризует комплекс ощущений и воспоминаний, возникающих в результате работы непроизвольной памяти, как связанный одновременно с воображением и эмпирикой, с припоминанием и непосредственной перцепцией, с идеальным и реальным [4, с. 544]. Модернистский автобиографический нарратив во много ориентирован именно на этот внерационалистический вид памяти, воспринимаемый как источник художественной аутентичности.
Импрессионистическое мировосприятие определило особое отношение человека к миру, в основе которого лежит приоритет субъективного впечатления по отношению к породившему его объективному явлению действительности. В модернистских автобиографиях субъективный образ начинает вытеснять факт. Показателен в этом контексте фрагмент из книги мемуаров Форда Мэдокса Форда (Thus to Revisit, 1921), в котором он описывает свои впечатления от вида холмов близ города Льюиса. Автор восклицает - «Это были не забываемый переживания!» - и тут же заявляет, что сам он в этих местах не бывал. Неизгладимые впечатления сложились не в результате непосредственного опыта, а под воздействием чтения книги знаменитого натуралиста Вильяма Генри Хадсона [6, с. 77-78]. Здесь писатель не просто фиксирует свои впечатления от прочитанного, а показывает, как внутренняя субъективная жизнь конструируется текстом.
В свете вышесказанного, очевидно, что в контексте модернистского автобиографического письма усложняется вопрос о взаимодействии художественного и документального планов, о разграничении аутентичной и фиктивной автобиографий. Как отмечает М. Сондерс, вопрос о разграничении собственно автобио-
графии от художественных произведений весьма сложен и неоднозначен в случае с модернистской автобиографией, которую он определяет как «impressionist autobiography» и рассматривает как особую гибридную форму, возникающую между документальным и художественным дискурсом (по определению М. Сондерса «autobiografiction») [14, с. 261]. По мысли исследователя, с одной стороны, «импрессионистические автобиографии» таких авторов, как Дж. Конрад (The Mirror of the Sea, Personal Record, 1912), Г. Джеймс (A Small Boy and Others, 1913; Notes of a Son and Brother, 1914; The Middle Years, 1917), Ф. Мадокс Форд (Return to Yesterday, 1931; It was the Nightingale, 1934) не воспринимаются как романы и явно отличаются от модернистских романов с ярко выраженным автобиографическим компонентом («В поисках утраченного времени» М. Пруста, «На маяк» В. Вулф, «Портрет художника в юности» Дж. Джойса). Но, с другой стороны, нельзя не заметить подчёркнутую «романность» этих автобиографий, заключающуюся в использовании романных техник и топосов в формальных жанровых рамках автобиографии.
Среди особенностей модернистской автобиографии следует выделить тенденцию к эстетизации, обусловленную установкой на жизнетворчество как на основной принцип эстетического самосознания эпохи, ориентированной на превращение жизни в художественный текст. Многие модернистские художники активно творят из своей жизни миф, пропуская автобиографические факты через призму мифотворческой интерпретации. Это выстраивание своей «персональной мифологемы» во многом восходит к романтической программе, наглядно воплотившейся в призыве Ф. Шеллинга, утверждавшего, что «всякий великий поэт призван превратить в нечто целое открывшуюся ему часть мира и из этого материала создать собственную мифологию» [3, с. 147]. Как отмечает С. Налбантиан автобиографии писателей и художников XX века подчёркнуто эстетизированы, ибо в них авторы, прежде всего, стремятся показать творческое становление художника [11, с. 23]. Иллюстративна в этом контексте первая книга автобиографии У. Б. Йейтса «Reveries over Childhood and Youth» (1914), в которой
поэт показывает как детские мечты и фантазии становятся источником его поэтической образности [17].
Говоря об общей ориентации на эстетизацию автобиографического нарратива в XX веке, М. Сондерс предлагает выделить особый вид модернистской автобиографии, определяя его как «aesthetic autobiography» [14, с. 76-81]. Согласно концепции исследователя, к этому типу относятся далеко не все автобиографии художников, а лишь те, в которых эстетический план довлеет над автобиографическим. По замечанию М. Сондерса, автобиографии Руссо, Гёте и Де Квинси нельзя назвать «эстетическими», так как искусство представлено в них лишь как одна из сторон (пусть и значимая) жизни. К эстетическим автобиографиям он причисляет автобиографию Дж. Рёскина «Praeterita» (1885-1889), мемуары Артура Саймонса и Джона Аддингтона Саймондса (1889-1892), оказавшие, по его мнению, значительное влияние на модернистское автобиографическое письмо. «Эстетическая» автобиография определяется им как явление, возникшее в конце XIX века в контексте эстетизма. Он оспаривает точку зрения С. Налбантиан, причисляющей к «эстетической автобиографии» модернистский автобиографический «роман о художнике», о чём свидетельствует само название её монографии «Эстетическая автобиография: от жизни к искусству. Марсель Пруст, Джеймс Джойс, Вирджиния Вулф, Анаис Нин» [11]. М. Сондерс сужает и конкретизирует понятие «эстетической автобиографии». Он отделяет его от художественных произведений и трактует как вид «формальной» автобиографии, сформировавшейся в определённый период истории литературы (в период между Викторианством и модернизмом) и связанный с определённым литературным направлением. Согласно концепции исследователя, как модернистский «роман о художнике» с автобиографическим подтекстом, так и модернистские экспериментальные автобиографии, во многом восходят именно к «эстетической» автобиографии.
Тенденция к эстетизации как своей жизни, превращаемой в автобиографический миф, так и языка модернистской автобиографии, во многом проблематизировала вопрос о достоверности автобиографического нарратива. Во второй половине XX века
проблема соотношение фактуального и вымышленного в автобиографических текстах становится ключевым пунктом теоретической рефлексии над жанром автобиографии. Так, в известной работе «Автобиографический пакт» (Le pacte autobiography) Ф. Лежен вводит понятие «автобиографического договора», смещая вопрос об автобиографической правдивости в сторону прагматики [9]. По Ф. Лежену, «автобиографический договор» - это соглашение между автором и читателем, в силу которого, излагаемые события воспринимаются как достоверные, а автор, повествователь и герой - как один субъект. Оппоненты Ф. Лежена критикуют его за то, что он уходит от анализа автобиографических произведений, смещая акцент на исследование прагматического аспекта текста. Дж. Олни в работе «Метафоры себя» ставит под сомнение саму возможность создания достоверной автобиографии, ибо «время уносить нас прочь не только от других людей, но и от самих себя» в результате чего, «мы постоянно умираем для наших прошлых «я» [13, с. 29]. Показательно и название этой монографии, акцентирующее точку зрения на автобиографическое письмо, как на творческое созидание самого себя посредством языка. В эссе «Автобиография как деформация» Поль де Мэн утверждает, что автобиографическая объективность - это самообман. По мысли исследователя, убеждение в том, что жизнь и автобиография соотносятся так же, как действие и следствие не верно, ибо автобиографическое письмо не является «продуктом» жизни; оно само творит и определяет жизнь [5, с. 920]. Мы не вспоминает своё прошлое, а создаём его. Одним из ключевых вопросов в исследовании жанра автобиографии становится «автобиографическое воображаемое», понимаемое как формы/регистры/модусы/фигуры ... переживания и понимания частного опыта, реконструируемые на основе его текстуального выражения» [1, с. 150].
Это смещение акцента на «graphe», то есть исследование автобиографии как текстуального по своей сути явления, проявилось в частности в попытке сблизить автобиографию и литературную критику на основании их вторичной, метадискурсивной природы. Так, К. Ланг отмечает, что и в том, и в другом случае речь идёт о метатекстуальности разница лишь в том, что критика имеет дело с
«чужим» текстом, а автобиография - со «своим» удалённым во времени текстом [7, с. 11]. Эта связь автобиографии с критическим дискурсом весьма актуальна в рамках американской литературы XX века, так как в контексте европейской школы американского модернизма автобиография выполняет своеобразную фреймовую функцию. По замечанию К. Монка, именно в автобиографиях американских писателей экспатриантов формируется образ их творчества как единого литературного движения [10, с. 9]. В результате автобиографической рефлексии порождается некое «поле», в котором объединяется литературная деятельность различных писателей, на самом деле весьма слабо связанных между собой. Иллюстративны в этом контексте автобиографии М. Каули («Exile's Return», 1934), Р. Макалмона («Being geniuses together: an Autobiography» ,1938), Г. Стайн («The Autobiography of Alice B. Toklas», 1933), У. Карлоса Уильямса («Autobiography», 1951). Таким образом, автобиография, в которой художник-модернист вписывает себя в определённый литературный контекст, работает и на конструирование единого макротекста модернистской культуры.
Указывая на сходство автобиографического и критического дискурсов, следует отметить, что в контексте «высоколобой» модернистской литературы автобиография рассматривается и как выполняющая «разъяснительную» популяризаторскую функцию. Так, «Автобиография Алисы Б. Токлас» и «Автобиография всякого» американской модернистки Г. Стайн наглядно иллюстрируют это положение. Здесь читатель находит многочисленные метатек-стовые фрагменты, в которых писательница комментирует свои творческие намерения и замыслы, воплощённые в её экспериментальных, «закрытых» для среднестатистического читателя произведениях. Принимая во внимание семантическую затемнённость стайновской прозы, ценность этих автокомментариев, написанных на более доступном языке очевидна. Автобиография даёт «ключи» для понимания других текстов автора. Показательна в этой связи статья Х. Ленарт-Ченг. Рассматривая автобиографическое письмо как способ манипулировать читательским сознанием и формировать рецептивное восприятие своего творчества, иссле-
довательница видит в стайновском обращении к жанру автобиографии маркетинговое действие, направленное на привлечение читательской аудитории и продвижения её собственного творчества [8, с. 117-131].
По наблюдению А. Стоун, при всём своём новаторстве автобиографии модернистских писателей демонстрирую более умеренные формы экспериментального письма, чем художественные произведения этих же авторов [16, с. 111]. В этой связи интересно, что в рецензии на автобиографию Альфреда Креймборга «Трубадур: автобиография» (1925) Г. Стайн, называя книгу «нашей и его собственной историей», акцентирует именно этот культуртрегерский аспект (In this history of us of himself and us Kreymborg makes us, makes himself, and each one of us different enough so that some one can know us) [15, с. 278]. «Трубадур» А. Креймборга - одна из первых модернистских автобиографий, дававшая американскому читателю представление о жизни писателей-экспатриантов в Париже 1920-х годов. Существенно, что эта автобиография знакомит читателей не только с парижской литературно-художественной жизнью богемы, но и с модернистскими трансформациями традиционных автобиографических топосов. Пародируя сложившиеся представления о жанре, А. Креймборг пишет свою автобиографию в третьем лице. Этим приёмом пародизации традиционных форм автобиографии воспользуется Г. Стайн в своей знаменитой «Автобиографии Алисы Б. Токлас».
В свете вышесказанного, очевидно, что жанр автобиографии оказывается весьма чутким «барометром» времени, отразившим ключевые концепты модернистской антропологии. В модернистских автобиографиях наглядно воплотилась установка на текстуа-лизацию, мифологизацию, эстетизацию жизни и личности. Жанровая амбивалентность модернистской автобиографии во многом обусловлена интерференцией полярных интенций автобиографов-модернистов, которые, с одной стороны, усложняют поэтику автобиографического повествования, но с другой стороны, возлагают на неё своеобразную популяризаторскую функцию.
Список литературы
1. Арлаускайте Н. Поэтика частного пространства Марины Цветаевой: пространство неповседневности // Новое литературное обозрение: Теория и история литературы, критика и библиография. - М.: Новое литературное обозрение, 2004. - № 4 (68). - С. 148-153.
2. Делез Ж. Марсель Пруст и знаки. Пер. с фр., редакция и предисловие Соколов Е.Г. - СПб.: Алетейя, 1999.
3. Шеллинг Ф. Философия искусства. М.: Мысль, 1966.
4. Beckett S. Proust // Beckett S. Poems, Short Fiction, Criticism. Vol. 4. New York: Grove Press, 2006.
5. De Man P. Autobiography as De-Facement // Modern Languages Notes, Vol. 94, No.5, Comparative Literature (December), 1979. - P. 919-930.
6. Ford M.F. Thus to revisit: some reminiscences. London: Chapman and Hall, 1921.
7. Lang C. Autobiography in the Aftermath of Romanticism // Diacritics. Baltimore: Johns Hopkins University Press, 1982. -Vol. 12. - P. 2-16.
8. Lenart-Cheng H. Autobiography as Advertisement: Why Do Gertrude Stein's Sentences Get Under Our Skin? // New Literary History, 2003. - Volume 34, No. 1 (Winter). - P.117-131.
9. Lejeune Ph. Le Pacte Autobiography. Paris: Seuil, 1975.
10. Monk C. Writing the Lost Generation: Expatriate Autobiography and American Modernism. Iowa City: University of Iowa Press, 2008.
11. Nalbantian S. Aesthetic Autobiography: From Life to Art in the Marcel Proust, James Joyce, Virginia Woolf and Anais Nin. New York, Basingstoke: Mac-millan, St. Martin's Press, 1997.
12. Olney J. Memory and Narrative: The Weave of Life Writing. Chicago: The University of Chicago Press, 1998.
13. Olney J. Metaphors of Self: The Meaning of Autobiography. Princeton, New Jersey: Prinston University Press, 1972.
14. Saunders M. Self Impression: Life-Writing, Autobiografiction, and the Forms of Modern Literature. Oxford, New York: Oxford University Press, 2010.
15. Stein G. Review of Kreymborg's Troubadour // Ex Libris. Paris: American Library in Paris, issue of June, 1925.
16. Stone A.E. Modern American Autobiography: Texts and Transactions // American Autobiography: Retrospect and Prospect. Madison: University of Wisconsin Press, 1991. - P. 95-122.
17. Yeats W. B. Reveries over Childhood and Youth. New York: Macmillan,
1916.
