CC BY
68
УДК 811.512. 111'366.54 А. М. Иванова
модальные значения номинатива в чувашском языке
Рассмотрены модальные значения основного (именительного) падежа в чувашском языке.
Ключевые слова: морфология, чувашский язык, падеж, номинатив, модальность, удмуртский язык.
В языкознании термин модальность [фр. modalite < лат. modus «способ, наклонение»] понимается неоднозначно: грамматико-семантическая категория [2]; функционально-семантическая категория, является языковой универсалией, принадлежит к числу основных категорий естественного языка [3. С. 303]; понятийная категория со значением отношения говорящего к содержанию высказывания [1. С. 237]; грамматическая категория, обозначающая отношение содержания предложения к действительности и выражающаяся формами наклонения глагола, интонацией, вводными словами и т.п. [5]. На наш взгляд, по всем параметрам это - категория понятийная; различаются два вида модальности: объективная - выражение отношения сообщаемого к действительности (реальность или нереальность, возможность или невозможность, необходимость или вероятность и т.д.); субъективная - выражение отношения говорящего к сообщаемому (уверенность или неуверенность, согласие или несогласие, экспрессивная оценка).
В чувашском языкознании вопросам модальности посвящена работа М. Р. Федотова «Средства выражения модальности в чувашском языке», где основное внимание уделено лексическим и лексико-грамматическим средствам выражения модальности, но не затрагивается вопрос о модальности падежных значений [6]. Поскольку модальные значения, выраженные при помощи языковых средств, входят в смысловую структуру предложения в качестве ее компонентов, принцип полноты описания предполагает изучение всех средств выражения модальных значений - центральных и периферийных, грамматических и лексических, причем «особое место в числе грамматических показателей "широкой"
Модальные значения номинатива в чувашском языке_
модальности занимают падежные формы» [6]. В удмуртском языкознании специальное исследование категории модальности и средств ее выражения, а также подробное описание грамматических значений модальных слов представлены в диссертационной работе Т. М. Кибардиной [5].
Модальные значения номинатива в чувашском языке имеют следующие значения:
1. Объективно-модальное. Как отмечает Е. В. Клобуков, этот план модальности у форм номинатива крайне ограничен. Можно наметить два семантических типа объективно-модального значения: императивный и волюнтативный.
Императивная (повелительная или побудительная. - А. И..) модальность сопровождается соответствующей императивной интонацией или интонацией модальной окраски, имеющей целью эмоционально-волевое воздействие говорящего лица на слушающего (или слушающих); также интонация императивная - законченная интонация повелительного предложения: а) в ситуации собрания, митинга, урока, лекции и т.п.: Тимлёх! «Внимание!»; Шаплах! (или Шап!) «Тишина!», удм. Шып! «Тихо!»; б) в коммуникативной ситуации «проверки»: - Петров! Доска патне тух-ха. «- Петров! Иди к доске». Вокативные предложения-призывы, называющие адресата речи с целью не только привлечь его внимание, но и добиться определенной вербальной или иной реакции, имеют императивное значение.
Волюнтативная модальность реализуется в примерах псевдоадресации:
Чёкед, чёкед, чёкедём! Кунёпе ларма пёлмерён. «Ласточка, ласточка, ласточка моя! Целый день ты не знаешь покоя».
Тинёс, тинёс, вайларах, хыддан-хыддан хум парах! «Море, море, все сильнее, за волною мчи волну!».
Тёвик-тёвик текерлёк, адта каян, текерлёк? «Чивик-чивик чибисок, куда путь держишь, чибисок?».
Волитив (субстантивный волюнтатив) в приведенных чувашских стихотворных примерах передан модальным значением выражения воли, намерений авторов с обращением не к морю или птичкам, а к читателю (слушателю).
2. Акто-речевая семантика; в данном случае анализу подвергается явление обращения, которое всегда выражается именительным падежом имени существительного или равноценной ему словоформой в сочетании со звательной интонацией (это - собственные имена людей, названия лиц по степени родства, положению в обществе, по профессии, занятию, должности, званию, по национальному и возрастному признаку, по взаимоотношениям людей и др.). Обращение составляет особую контекстуально-обусловленную синтаксическую функцию именительного падежа, благодаря которой выявляется целый ряд модальных значений номинатива с разными типами интонации:
а) звательная (обращение с усиленным ударением и более высоким тоном, а также паузой после обращения): Тусам, лар-ха юнашар. «Посиди со мной рядом, друг мой»; удм. Кошком, анай, асьмеос татын шудбурезум адзе. «Пойдём, мама, здесь мы счастья не увидим»;
б) восклицательная: Тарас! Тарас Петрович! Эсех-и ку? «Тарас! Тарас Петрович! Ты ли это?»;
_А. М. Иванова
в) вводности: Ну, Венера, хадан тухатан ёде? «Ну, Венера, когда выйдешь на работу?». Удм. Ну, Парамон, ку тон юмшамысь дугдод? «Ну, Парамон, когда ты перестанешь гулять?».
Выражая модальность, обращения могут давать оценочную характеристику, содержать экспрессивную окраску, выражать отношение говорящего к собеседнику:
Сетнер, йыта, кёдде пит, пуян херне ан хапсан! «Знай, Сетнер, знай, пес бесстыжий: ты - богатому не зять!».
Лексической опорой оценочно-характеризующей функции обращения могут быть слова, произнесенные с особой интонацией, слова с качественной семантикой, обращения-метафоры, обращения-метонимии, обращения-иронии, обращения-перифразы, риторические обращения и др. Определяя обращение как «великолепную, сильную и словооживляющую фигуру», М. В. Ломоносов отмечал, что «сею фигурою можно советовать, засвидетельствовать, обещать, грозить, хвалить, насмехаться, утешать, жалеть, прощаться, сожалеть, повелевать, запрещать, прощения просить, оплакивать, жаловаться, просить, сказывать, толковать, поздравлять и прочее» [4. С. 341].
Обращение называет адресата речи: Хватей, айта, кёр. «Фадей, давай, зайди (заходи)». Номинативная, именующая функция обращения признается одним из конститутивных признаков и соединена с функцией модальной, акто-речевой, что дает основание сближать указанную основную функцию обращения с модальной сферой языка [6].
3. Номинатив может иметь значение эмоциональной оценки: Чан-чан ёне «Настоящая корова» (о человеке). Четкие и постоянные оценочные коннотатив-ные значения несут метафоры типа «животное^человек», «птица^человек», «предметы-человек» и др. Цель этих метафор - приписать человеку некоторые признаки, которые всегда или почти всегда имеют оценочный смысл. Данные метафоры представлены в номинативе. Слова с нейтральной семантикой также могут приобретать отрицательную модально-оценочную семантику: Тупанна кунта учитель! «Нашелся тут учитель!» (т. е. псевдоучитель. - А. И.).
Пейоративно-оценочную семантику содержат вокативные однословные предложения типа: Ольга! Петя!, - сказанные тоном упрека и вызывающие мысль: «зачем ты это сделал(а), зачем так поступил(а), как тебе не стыдно!».
В поэме «Нарспи» К. В. Иванова есть такие строки (обращения):
Эй, каччамдам Тахтаман. «Тахтаман, жених мой старый»;
Эй, кёрудём Тахтаман. «О, зять добрый, Тахтаман».
На первый взгляд, употребление уменьшительно-ласкательной формы принадлежности 1 лица ед. числа с аффиксом -дам(-дём) мелиоративно характеризует Тахтамана, но по смыслу здесь кроются упрек и укор, что и вызывает пейоративно-оценочную семантику.
Таким образом, у номинатива, традиционно считавшегося «беспризнаковым» падежом, лишенным своего содержания, обнаруживается широкий спектр семантических функций, последовательно соотносимых с разнообразными позициями в составе предложения, синтаксемы, текста.
В лингвистической литературе нач. XXI в. особо подчеркивается, что «категориальное значение отношения реализуется в двух различных типах значений
Модальные значения номинатива в чувашском языке_
падежных форм - диктальных (объективных) и модальных (субъективных) [2. С. 259; 5. С. 533]. Основу функционально-семантической парадигмы номинатива составляют следующие четыре типа диктальных падежных значений: 1) субъектное значение, связанное с указанием на производителя действия (ача вёренет «ребенок учится»); 2) объектное значение, указывающее на объект, то есть предмет, на который направлено действие или отношение (кёнеке вула «читать книгу»); 3) обстоятельственное (адвербиальное) значение, указывающее на время, место, причину, образ действия или иные обстоятельства осуществления действия (пёр уйах ханалан «гостить месяц»; хёлле кил «приехать зимой»); определительное (атрибутивное) значение, характеризующее признак предмета (ылтан сехет «золотые часы»).
Возникает вопрос: сколько же типов модальных падежных значений в языке? В лингвистических работах (а исследованию модальных падежных значений посвящены труды Л. Л. Касаткина, Е. В. Клобукова, П. А. Леканта) ответ пока не сформулирован. Загвоздка в том, как понимать категорию модальности -в широком или узком смысле. Для падежных форм и значений, по нашему мнению, подходит «широкий подход», в рамках которого модальность трактуется как категория предположения, выражающая отношение его содержания к действительности с точки зрения говорящего и включающая такие аспекты высказывания, как его эмотивность, экспрессивность, коммуникативная целеустановка, отрицание, оценочность, время. Модальность - категория универсальная и многоаспектная.
В лингвистической литературе существуют различные мнения о сущности «модального феномена», и интерпретируется он по-разному. Расхождения заключаются в несовпадении объема понятия «модальность» и охвата им языковых фактов у разных авторов. Модальность, как языковая универсалия, может иметь значения утверждения, отрицания, сравнения, приказания, пожелания, допущения, достоверности, недостоверности, реальности, нереальности и др. Проявляются ли эти модальные значения в падежных формах? Примеры из чувашской морфологии подтверждают разные значения модальности номинатива, например:
1) утверждение: Кил илемё - килёнтеш (осн. п.). «Уют в доме - снохи»; Халахра - вай (осн. п.). «В народе - сила»;
2) сравнение: кёреде (осн. п.) сухал (осн. п.) «борода лопатой»; хурлахан (осн. п.) кудсем ман «глаза мои смородиной»;
3) приказание (при обращении): комсомолец (осн. п.), харасут! «комсомолец, шагай в ногу!».
Здесь модальность как функционально-семантическая категория выражает разные виды как отношения высказывания к действительности, так и субъективной квалификации сообщаемого, то есть передает отношение говорящего к содержанию высказывания.
Об универсальности этой категории свидетельствует тот факт, что термин модальность сегодня широко используется в различных науках: лингвистике, литературоведении, философии, логике, психологии, педагогике. Учитывая широкий подход к модальности в языкознании, можно сказать, что вне классификации высказываний, словосочетаний, предложений, а иногда отдельных слов и словоформ по признаку модальности, изучение любого языка и свободное владение им невозможны.
_А. М. Иванова
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. М.: СЭ, 1969. 607 с.
2. Касаткин Л. Л. Краткий справочник по современному русскому языку. М.: Высшая школа, 2006. 470 с.
3. Лингвистический энциклопедический словарь. М.: СЭ, 1990. 683 с.
4. Ломоносов М. В. Краткое руководство к красноречию // Там же. С. 341.
5. Кибардина Т. М. Средства выражения модальности в удмуртском языке: Авто-реф. ... канд. филол. наук. Ижевск, 2003. 22 с.
6. Русский язык: Учебник / Сост. Л. Л. Касаткин, Е. В. Клобуков, Л. П. Крысин и др. М.: Изд. центр «Академия», 2005. 768 с.
7. ФедотовМ. Р. Средства выражения модальности в чувашском языке. Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 1963. 122 с.
Поступила в редакцию 15.03.2012
A. M. Ivanova
Modal semantics of the nominative case in Chuvash
The modal semantics of the nominative case in Chuvash are considered. Keywords: morphology, the Chuvash language, case, the causative case, modality.
Иванова Алена Михайловна,
кандидат филологических наук, доцент, ФГБОУ ВПО «Чувашский государственный университет им. И. Н. Ульянова»
г. Чебоксары E-mail: amivano@rambler.ru
Ivanova Alena Mihailovna,
Candidate of Sciences (Philology), associate professor,
Chuvash State University Cheboksary E-mail: amivano@rambler.ru
