CC BY
199
Е.А. Канаев, Р.И. Файншмидт
Многостороннее сотрудничество в АТР на фоне глобальных тенденций
Аннотация. Анализ эволюции форматов и инициатив многостороннего сотрудничества Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) сквозь призму глобальных тенденций 2014-2015 гг. свидетельствует о снижении значимости повестки ускоренной торгово-инвестиционной либерализации по азиатско-тихоокеанскому треку и росте интереса к мероприятиям в русле наращивания региональной взаимосвязанности (connectivity). Поиск новых возможностей поддержания высоких темпов экономического роста и сохранения политической стабильности ставит перед азиатско-тихоокеанскими игроками задачу расширить сотрудничество по наращиванию взаимосвязей в формирующемся евразийском мегарегионе. Это отвечает интересам России, увеличивая арсенал ее внешнеполитических возможностей в АТР и позволяя интегрировать азиатско-тихоокеанское и евразийское направления своей внешней политики.
Abstact. An analysis of Asia-Pacific formats and initiatives of multilateral cooperation through the prism of global trends in 20142015 demonstrates decreasing significance of accelerated trade and investment liberalization along the Asia-Pacific track and rising interest to strengthening regional connectivity. A search for new opportunities to maintain high rates of economic growth and political stability make Asia-Pacific actors expand the connectivity framework upon the nascent Eurasian mega-region. This meets Russia's interests in terms of expanding the spectrum of its foreign policy instruments in Asia-Pacific and integrating the Asia-Pacific and the Eurasian vectors of its foreign policy. 96
Ключевые слова: глобальные тенденции, АТР, многостороннее сотрудничество, консолидированная Евразия, интересы России.
Keywords: global trends, Asia-Pacific, multilateral cooperation, consolidated Eurasia, Russia's interests.
На фоне усиливающейся глобальной конфронтации Азиатско-Тихоокеанский регион (АТР) в целом сохраняет высокие темпы экономического роста, политическую стабильность и управляемость. Вместе с тем в регионе все чаще проявляются противоречия между влиятельными глобальными игроками, прежде всего США и КНР. Подтверждением этому служит регулярная эскалация проблемы Южно-Китайского моря в 2014-2015 гг.
Основными амортизационными механизмами, способными купировать нарастание противоречий между азиатско-тихоокеанскими игроками и придать импульс их экономическому росту, остаются форматы и инициативы многостороннего диалога. Их эволюция в 2014-2015 гг. позволяет определить, не только какие направления сотрудничества обладают наибольшим стабилизирующим и консолидирующим потенциалом, но и какое место регион будет занимать в формирующемся мироустройстве.
Данный анализ тем более своевременен, что активизация участия в многостороннем сотрудничестве является одним из основных императивов российской внешней политики на азиатско-тихоокеанском направлении и ключевым фактором ее успешности. В условиях продолжающейся конфронтации на атлантическом треке это имеет большое значение для расширения глобальных возможностей России и сохранения ею статуса состоявшейся мировой державы.
Глобальные тенденции и ответ АТР
На современном этапе ситуация в сфере многостороннего сотрудничества по вопросам экономики и безопасности в АТР формируется под влиянием ряда взаимосвязанных глобальных тенденций.
Первой тенденцией стало углубление так называемого «глобального парадокса». Суть его в том, что многообещающее экономическое сотрудничество приносится в жертву политическим ин-
тересам, в том числе - сиюминутным и конъюнктурным. Примером служат прежде всего антироссийские санкции, введенные США и рядом европейских стран, притом что экономические убытки для последних очевидны, а выгоды крайне сомнительны. Дополнительную пищу для размышлений странам АТР дало закрытие проекта «Южный поток». В условиях нарастания глобальной конфронтации, проведения политики «двойных стандартов» и антироссийской кампании, поддержанной многими мировыми СМИ, высока вероятность появления новых примеров того, как «политика управляет экономикой».
Для стран АТР такая ситуация имеет особое значение. Формируя площадки многосторонних обсуждений по вопросам политики и безопасности, эти страны рассчитывали на обратное, а именно - что наращивание собственно экономических связей будет служить надежным компенсаторным механизмом для недопущения эскалации политических проблем до состояния крупных кризисов. В настоящее время многие азиатско-тихоокеанские игроки - прежде всего Китай, Республика Корея и страны АСЕАН -стремятся упрочить свои позиции на глобальном уровне, повысив свое влияние на мировые экономические процессы, а посредством этого - свой политический статус. Практика показывает, что в нынешних условиях решить подобную задачу крайне проблематично.
Второй тенденцией стало укрепление «коллективного неЗапада» с точки зрения возрастания его глобальных возможностей и потенциала развития. Появляются новые глобальные форматы экономического сотрудничества без участия США. В этой связи для восточноазиатских игроков особую значимость приобретает решение стран БРИКС развивать параллельные стабилизационные механизмы, свободные от американского влияния. В странах АТР еще свежи воспоминания о том, какую политику проводили США и подконтрольные им глобальные финансовые институты во время азиатского финансово-экономического кризиса 1997-1998 гг., равно как и о том, по чьей вине произошел глобальный финансовый и экономический кризис 2008-2009 гг. В настоящее время это понимание, как и стремление обеспечить себе надежную страховку в случае повторения подобных событий, подкрепляется возросшими финансовыми и технологическими возможностями незападных стран. Но главное - в этих странах растет осознание того, что их 98
модель модернизации, основанная на азиатских ценностях в духе «конструктивного авторитаризма», более жизнеспособна, чем либерально-демократическая модель развития западных стран. Ментально нынешние азиатские игроки все менее готовы руководствоваться указаниями Запада касательно того, как надлежит осуществлять государственное строительство и каким общественным ценностям при этом следовать, тем более что украинский кризис наглядно продемонстрировал, чем может обернуться либерально-демократическая модель модернизации в ее «проатлантическом» варианте.
Третьей тенденцией стало снижение значимости повестки торгово-инвестиционной либерализации. Примерами могут служить пробуксовки переговоров как в рамках ВТО, так и в формате прочих экономических мегаблоков в других регионах. Это логично подтолкнуло азиатско-тихоокеанских игроков к тому, чтобы активизировать действия, нацеленные не столько на либерализацию торговых обменов, сколько на укрепление основы для производственных, технологических, профессиональных и иных обменов с расчетом на мультиплицирующий эффект для экономического сотрудничества в целом.
Четвертой и главной тенденцией стало осознание последствий украинского кризиса для АТР. Если бы попытки Запада добиться смены режима в России увенчались успехом, АТР мог бы столкнуться с экспортом нестабильности не только на северо-восточную, но и - через Центральную Азию - на северо-западную границу Китая. Если добавить к этому активизацию политики США в Юго-Восточной Азии, прежде всего в отношении проблемы ЮжноКитайского моря, то делается очевидным: о мирном внешнем окружении как об одном из ключевых факторов осуществления внутренних социально-экономических преобразований Пекину придется надолго забыть. Осознание этого стало одной из основных причин нынешнего нарастания центростремительных тенденций в отношениях между КНР и РФ и заинтересованности Китая в их дальнейшем развитии. Москва, имеющая собственные веские причины наращивать сотрудничество с Китаем и АТР в целом, такую позицию Пекина лишь приветствовала.
В свете подобных тенденций азиатско-тихоокеанские игроки отчетливо понимают: необходимо, насколько это возможно, сохра-
нить предпосылки для продолжения устойчивого развития вне зависимости от глобальной политической конъюнктуры, тем более что наработанный ими потенциал таков, что растерять его было бы куда как неразумно. В совокупности участники форума АТЭС, состоявшегося в мае 2015 г., заключили 144 соглашения о свободной торговле, что составляет 53% от общемировых показателей. Более 40% из этих соглашений были заключены между двумя и более экономиками АТЭС [Key trends.., 2015, p. 1]. Согласно рейтингу аналитического агентства Thomson Reuters «Top 100 global innovators», в АТР находятся 46 из 100 компаний с наибольшим инновационным потенциалом [2014: Top 100.., 2014, p. 11]. В 2012 г. члены Регионального всеобъемлющего экономического партнерства (РВЭП) аккумулировали 27% мировой торговли, а совокупный ВВП экономик АТЭС был равен 30 трлн долл. США [25 years.., 2014]. Отсюда - стремление основных региональных игроков проводить более сбалансированную политику, нацеленную на диверсификацию источников экономического роста, в том числе - за пределами АТР. Это проявилось прежде всего на примере Китая, Республики Корея и Ассоциации стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН).
Китай, развивая проект «Экономический пояс Шелкового пути», руководствуется рядом соображений. Одним из них является желание стимулировать внутренний спрос в центральных и западных частях страны, главным образом в Синьцзян-Уйгурском автономном районе. Одновременно Китай стремится получить больший доступ к энергетическим ресурсам стран Центральной Азии, значимость которых в приоритетах КНР возрастает. Второй, не менее важный мотив заключается в нацеленности Китая на то, чтобы защитить свои интересы от возможной эскалации нестабильности в Южно-Китайском море, инициированной, по мнению Пекина, с подачи Вашингтона. Открытие торгового маршрута через Евразию могло бы значительно снизить зависимость Китая от поставок через Южно-Китайское море и Малаккский пролив. Наконец, посредством проекта «Экономический пояс Шелкового пути» Китай сможет активизировать сотрудничество с европейскими странами и одновременно - с государствами Центральной Азии и Россией [Wang Shuchun, Wan Qingsong, 2014].
Южная Корея при администрации Пак Кын Хе в качестве основного стратегического ориентира рассматривает реализацию 100
Евразийской инициативы. Ее основным компонентом является наращивание взаимосвязанности (connectivity) на евразийском пространстве посредством создания единой транспортной, энергетической, технологической и межчеловеческой взаимосвязи. Подобный подход отражает попытки Сеула интернационализировать межкорейские отношения, закрепив предпосылки для объединения страны на выгодных для себя условиях, а также расширить источники для экономического роста за счет укрепления сотрудничества на евразийском треке.
АСЕАН, развивая амбициозные планы повышения своего статуса на глобальном уровне, стремится повысить степень своей интегрированности в мировые экономические процессы. Отсюда -стремление ассоциации оптимизировать существующие диалоговые партнерства и создать новые. В приоритетах ассоциации - углубить предпосылки для успешной реализации задуманного, предложив партнерам консолидирующую повестку сотрудничества. На данный момент подобной повесткой является укрепление региональной взаимосвязанности. Выход идеи взаимосвязанности за рамки АТР - при условии, что в наращивании взаимосвязей АСЕАН будет принимать деятельное участие, - означает для ассоциации многократное расширение инструментария для осуществления задуманного.
Наряду с этим азиатско-тихоокеанские игроки отчетливо осознают два момента. Первый - для успешной реализации таких планов необходимо создать надлежащую основу в рамках самого АТР, выходя в более широкое географическое пространство с уже наработанным заделом. Второй - экономические успехи АТР в значительной степени будут определяться возможностью создать стабильную и предсказуемую международную среду в рамках более широкого географического пространства. Таковым видится консолидированная Евразия.
Азиатско-тихоокеанское многостороннее сотрудничество
На фоне рассмотренных выше тенденций эволюция азиатско-тихоокеанских форматов многостороннего сотрудничества определялась тремя факторами.
Первым фактором стала перспектива поляризации АТР по геоэкономическому признаку после подписания соглашения о Транстихоокеанском партнерстве (ТТП).
Движение к соглашению о ТТП не было гладким. На переговорах, прошедших в 2014 и первой половине 2015 г.1, прогресса достигнуто не было, даже несмотря на попытки администрации Б. Обамы использовать для этого политический ресурс. Весной 2014 г. Вашингтон заявил о необходимости завершить переговоры ко времени следующего азиатско-тихоокеанского турне американского президента, намеченного на осень. Тем не менее во время последующих встреч между 12 экономиками региона проявились серьезные расхождения. Япония выступала против снижения тарифов на сельскохозяйственные товары и продукцию автомобилестроения. Австралия и Новая Зеландия, напротив, выступали за расширение доступа продукции своего сельскохозяйственного сектора на рынки партнеров. Большой комплекс спорных вопросов выявился по линиям определения стандартов качества товаров и услуг в санитарной, фармацевтической и трудовой сферах, по защите прав интеллектуальной собственности, экологическим стандартам, уменьшению поддержки государственных компаний. Проблемы усугубились снижением поддержки ТТП со стороны американского бизнеса. В частности, компании, входящие в состав Национальной федерации производителей молочной продукции (National Milk Producers Federation) и Совета США по экспорту молочной продукции (US Dairy Export Council), выступили с заявлением, что ТТП не будет отвечать их интересам, если Канада и Япония откажутся открыть свои рынки для американских товаров. Критике со стороны американских производителей молочной продукции подверглась и протекционистская политика Новой Зеландии. Во многом по этой причине США сочли целесообразным прозондировать возможность перенести срок реализации ТТП на январь 2017 г. Эта дата прозвучала в заявлении посла США в Малайзии Дж. Юна по итогам визита в эту страну Б. Обамы в апреле 2014 г. [TPPA to be concluded.., 2014].
1 Последним примером перед заключением соглашения о ТТП служат результаты сессии министерского совещания участников ТТП на Гавайях в июле 2015 г. См.: [Joint statement.., 2015]. 102
Результаты пекинского саммита АТЭС, состоявшегося в ноябре 2014 г., тоже не давали оснований ожидать существенных прорывов в переговорах о ТТП. На сессии глав экономик АТЭС была принята Дорожная карта содействия продвижению в АТЭС Азиатско-Тихоокеанской зоны свободной торговли (АТЗСТ) [2014 APEC.., 2014 а], содержавшая положение о том, что АТЗСТ будет сформирована в том числе на основе ТТП, что свидетельствовало о нацеленности Китая на «размывание» ТТП в рамках более обширной схемы сотрудничества.
В целом завершение переговоров о ТТП выглядело малореальным. Тем не менее 5 октября 2015 г. страны, участвовавшие в переговорах о формировании ТТП, заявили о подписании соглашения [Summary.., 2015]. Проецируя его результаты на Азиатско-Тихоокеанский регион, можно выделить национальное, региональное и глобальное измерения.
На национальном уровне государствам - участникам ТТП предстоят масштабные экономические преобразованя прежде всего по линии реформирования госпредприятий, повышения прозрачности их деятельности, оптимизации управления активами и пр. с целью максимального повышения конкурентоспособности этих предприятий в условиях конкуренции с американским крупным бизнесом при снижении государственной поддержки.
На региональном уровне подписание соглашения о ТТП ведет к усилению конкуренции в АТР двух «всеобъемлющих и высококачественных» (comprehensive and high-quality) инициатив экономического регионализма - ТТП и Регионального всеобъемлющего экономического партнерства (РВЭП). Если ТТП, где отсутствуют такие крупные азиатские экономики, как Китай, Индия и Индонезия, нацелено на закрепление американских «правил игры», определяющих условия экономического сотрудничества в этом приоритетном для американских интересов регионе, то РВЭП является шагом к формированию геоэкономической парадигмы «Азия для Евразии», центральную роль в которой играет Китай. Сопряжение ТТП и РВЭП маловероятно в силу того, что они являются не комплиментарными геоэкономическими, а конкурирующими геостратегическими проектами. При этом можно ожидать снижения значимости такого проекта сотрудничества между экономиками АТЭС, как Азиатско-Тихоокеанская зона свободной торговли, по-
скольку ТТП, особенно при дальнейшем расширении состава его участников, может стать заменой АТЗСТ.
Ожидать вступления Китая в ТТП объективно оснований немного. Пекин изначально считал ТТП элементом антикитайской стратегии Вашингтона, нацеленным на то, чтобы перенаправить на себя региональные интеграционные процессы, снизив влияние на них КНР. Многие участники ТТП - военно-политические союзники США, другие активно развивают с Вашингтоном военные связи. Особое раздражение Китая вызывает тот факт, что сигналы готовности присоединиться к переговорам о ТТП на правах отдельного участника периодически посылает Тайвань. Но главное - сотрудничество в рамках ТТП, предполагающее снижение уровня государственного регулирования экономики, в том числе ее высокотехнологичных секторов, на данном этапе невыгодно Китаю, осознающему свою ограниченную конкурентоспособность в диалоге с американским крупным бизнесом.
На глобальном уровне соглашение о ТТП - особенно при его сопряжении с проектом Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства (ТТИП) - приведет к снижению влияния ВТО на мировую торговлю. Тем актуальнее для Китая станет развитие собственных проектов экономического регионализма как в АТР, так и на евразийском пространстве, прежде всего проектов «Экономический пояс Шелкового пути» и «Морской Шелковый путь».
Вторым фактором, определяющим эволюцию форматов многостороннего сотрудничества в АТР, стало дальнейшее возрастание интереса к такому направлению сотрудничества, как «наращивание взаимосвязанности» (connectivity). Примерами служат итоги китайского председательства в АТЭС, а также перспективы активной разработки тематики наращивания взаимосвязей между участниками Регионального всеобъемлющего экономического партнерства (РВЭП).
Во время председательства Китая в АТЭС было проведено множество встреч, в ходе которых тема наращивания взаимосвязей получила комплексную проработку. В числе таких мероприятий -Рабочая встреча по интеграции малых и средних предприятий в глобальные цепочки добавленной стоимости (24 марта 2014 г.), Рабочая встреча по повышению эффективности глобальных цепочек 104
поставок (26-28 марта 2014 г.), Семинар по развитию трансграничной электронной коммерции (27-29 мая 2014 г.), Конференция по укреплению продовольственной безопасности и повышению эффективности продовольственных глобальных цепочек добавленной стоимости в АТР (19-20 июня 2014 г.) и ряд других. В ходе этих мероприятий затрагивались вопросы строительства объектов инфраструктуры, способных оптимизировать экономические обмены, укрепления их институциональной основы, в частности, путем создания и оптимизации «службы одного окна», активизации торговли услугами. Применительно к последнему речь шла об услугах в сфере транспорта, телекоммуникаций, банковском сопровождении торговых сделок. Были выдвинуты предложения об оптимизации Базы данных требований в сфере торговли услугами в АТЭС (APEC Services Trade Access Requirements Database), об использовании Карты деловых передвижений в АТЭС (APEC Business Travel Card) и внесении новых компонентов в План действий по облегчению инвестирования в рамках АТЭС (APEC Investment Facilitation Action Plan).
Помимо прочего в 2013 г. был принят Долгосрочный план АТЭС по развитию инфраструктуры и инвестиционной политике (APEC Multi-Year Plan on Infrastructure Development and Investment), нацеленный на облегчение условий передвижения лиц, товаров, капиталов и услуг между экономиками АТЭС.
Еще одним направлением наращивания взаимосвязанности стала продовольственная безопасность. Меры по укреплению продовольственной безопасности в АТР в рамках Дорожной карты АТЭС в сфере продовольственной безопасности до 2020 г. (APEC Food Security Roadmap Towards 2020) предполагают формирование надежных производственно-сбытовых цепочек между производителями и потребителями сельскохозяйственной продукции.
Но главное - на пекинской сессии глав экономик АТЭС была принята Дорожная карта наращивания взаимосвязанности в АТЭС (Blueprint on APEC Connectivity) [2014 APEC.., 2014 b]. Лидеры АТЭС определили, что цели по достижению инфраструктурной, институциональной и межкультурной взаимосвязанности должны быть достигнуты к 2025 г., что дает даже наименее подготовленным экономикам форума достаточно времени для проведения необходимых мероприятий, координируя собственные перспективные
планы с сотрудничеством наряду с АТЭС с другими многосторонними форматами и инициативами. Тогда же была подчеркнута необходимость развивать элементы государственно-частного партнерства (ГЧП), в том числе по линии мероприятий, прописанных в Дорожной карте по созданию эффективной модели ГЧП для реализации инфраструктурных проектов и в Повестке дня по поощрению инвестиций в инфраструктуру на основе ГЧП. Учитывая, что в сложившейся в АТР практике ГЧП является необходимым условием развития трансграничных инфраструктурных проектов, такой подход свидетельствует о серьезности намерений экономик АТЭС добиваться намеченных целей. Большое внимание было уделено укреплению человеческих контактов (people-to-people contacts), причем не только в сфере бизнеса, науки и подготовки высококвалифицированных специалистов, но и между простыми людьми. Все это дает основания для оптимистичных оценок перспектив наращивания взаимосвязанности как направления сотрудничества между экономиками АТЭС.
Тематика наращивания взаимосвязей просматривалась и на заседаниях Восточноазиатского саммита (ВАС). На мьянманской сессии глав МИД стран ВАС был принят План действий по внедрению в практику Пномпеньской декларации о развитии ВАС на 2014-2015 гг. (Plan of Action to Implement the Phnom Penh Declaration on EAS Development Initiative (2014-2015)). Направления сотрудничества включают энергетику, образование, финансы, вопросы охраны здоровья и борьбы с пандемиями, ликвидацию последствий стихийных бедствий, торгово-экономические обмены и обеспечение продовольственной безопасности. Все это концентрируется вокруг идеи «наращивания взаимосвязанности», которая в обозримой перспективе будет иметь тенденцию к доминированию в отношениях между странами ВАС. В 2015 г. министры иностранных дел стран ВАС приняли решение продлить срок действия плана до 2017 г. [Chairman's statement of the 5 th.., 2015, p. 2].
На мьянманском заседании на уровне министров 18 государств - членов ВАС, прошедшем в августе 2014 г., также был поставлен вопрос об активизации усилий стран ВАС по наращиванию взаимосвязей и на этой основе - об оптимизации их участия в экономических обменах АТР. Та же тема была озвучена на заседании ВАС на уровне глав государств и правительств - в увязке этого 106
направления сотрудничества с укреплением исследовательской сети ЭРИА1 как «мозгового центра» экономического сотрудничества участников ВАС. С учетом того, что ЭРИА активно разрабатывает тему наращивания взаимосвязей, есть все основания ожидать усиления этого компонента в практическом взаимодействии 18 государств.
Говоря о Региональном всеобъемлющем экономическом партнерстве (РВЭП), отметим, что в 2014-2015 гг. его повестка помимо собственно торгово-инвестиционной либерализации перекликалась с мероприятиями, прописанными в Генеральном плане АСЕАН по наращиванию взаимосвязанности. На заседаниях РВЭП, начиная со встречи в Куала-Лумпуре (январь 2014 г.) и заканчивая заседанием в Нейпьидо (август 2015 г.), обсуждались такие вопросы унификации сотрудничества между 16 странами - участницами РВЭП, как номенклатура товаров, на которые распространяется снижение тарифов, процедуры технического регулирования стандартов и критериев соответствия (Standards, Technical Regulations and Conformity Assessment Procedures), меры по облегчению торговли и определение правил страны происхождения товара. Есть все основания считать, что в обозримом будущем тема наращивания взаимосвязей в странах РВЭП получит дальнейшее развитие в силу следующих причин.
Во-первых, на примере АТЭС участники РВЭП отчетливо видят, что ускоренная торгово-инвестиционная либерализация в рамках многосторонней инициативы, куда входит большое количество стран, вряд ли осуществима без масштабных мероприятий по развитию трансграничной инфраструктуры, оптимизации институциональных условий функционирования трансграничного бизнеса и облегчения условий передвижения людей. Осознают они и то обстоятельство, что, в отличие от АТЭС, в рамках РВЭП провести необходимые мероприятия по наращиванию взаимосвязей будет проще прежде всего в силу географического фактора.
1 Транслитерация английской аббревиатуры ERIA (Economic Research Institute for ASEAN and East Asia). ЭРИА является исследовательской сетью, объединяющей институты экономического профиля 16 государств (10 стран АСЕАН, Китая, Японии, Южной Кореи, Индии, Австралии и Новой Зеландии).
Во-вторых, Азиатский банк инфраструктурных инвестиций нацелен на финансирование инфраструктурных проектов, в том числе в Северо-Восточной, Юго-Восточной и Южной Азии, что дает дополнительный импульс развитию этого направления сотрудничества между участниками РВЭП, объединяющего данные субрегионы. Свой вклад внесет и Фонд «Морского Шелкового пути». Китайские дипломаты, работающие в ЮВА, не скрывают, что реализация проекта «Морской Шелковый путь» с акцентом на наращивание взаимосвязанности, станет основным фактором активизации центростремительных тенденций в отношениях между Китаем и АСЕАН [Xu Bu, 2015]. А, как известно, «движущей силой» РВЭП является и будет оставаться именно ассоциация.
Наконец, в-третьих, потребность АСЕАН в закреплении своего статуса движущей силы многосторонних переговоров объективно подталкивает ее к тому, чтобы предложить своим партнерам консолидирующую повестку сотрудничества. Предыдущая повестка, ставящая акцент на противодействии нетрадиционным угрозам безопасности, уже не отвечает приоритетам крупных региональных игроков так, как раньше. Веление времени - провести «перезагрузку» прежней повестки с акцентом именно на экономическую составляющую. Наращивание взаимосвязей на уровне Восточной и Южной Азии видится логичным, если не единственно возможным, шагом.
Третьим фактором, тесно связанным с двумя предыдущими в процессе эволюции форматов многостороннего сотрудничества в АТР, стало нарастание маргинализации асеаноцентричных диалоговых структур в этом сотрудничестве. Не подвергая подробному рассмотрению итоги заседаний всех асеаноцентричных структур по вопросам безопасности, обратимся к результатам Регионального форума АСЕАН (АРФ) и совещания глав МИД стран Восточноази-атского саммита, сессии которых прошли в Мьянме и Куала-Лумпуре в 2014 и 2015 гг. соответственно (подробнее см.: [Chairman's statement of the 21 st.., 2014; Chairman's statement of the 22 nd.., 2015]).
На обеих сессиях теоретическая основа деятельности АРФ не получила надлежащей доработки. Согласно Концепции АРФ, его участники концентрируются на решении трех задач: укреплении доверия, проведении превентивной дипломатии и создании меха-108
низма урегулирования конфликтов. А поскольку, как указывали критики деятельности АРФ, оставалось неясным, чем укрепление доверия отличается от превентивной дипломатии, в 2001 и 2011 гг. АСЕАН как «движущая сила» АРФ опубликовала соответственно два документа - Концепцию и принципы превентивной дипломатии АРФ (ASEAN Regional Forum Concept and Principles of Preventive Diplomacy) и Рабочий план АРФ по осуществлению превентивной дипломатии (ASEAN Regional Forum Preventive Diplomacy Work Plan). Однако содержание обоих документов не дало убедительного ответа на этот вопрос. Тем не менее в ходе упомянутых заседаний АРФ в 2014 и 2015 гг. их участники призвали к ускорению перехода от стадии мер по укреплению доверия к проведению превентивной дипломатии на основе «практически ориентированных действий» (action-oriented activities) и ориентиров, заданных двумя вышеуказанными документами, а также признали необходимость синхронизации шагов по укреплению доверия и проведению превентивной дипломатии, не проясняя, чем первое отличается от второго.
Участники мьянманского и малайзийского заседаний АРФ не уделили должного внимания обсуждению вопросов безопасности в Северо-Восточной Азии. Не могут не удивлять их призывы сгладить остроту проблемы северокорейских ракетно-ядерных наработок путем следования положениям Совместного заявления по итогам четвертого раунда шестисторонних переговоров по урегулированию ядерной проблемы Корейского полуострова от 19 сентября 2005 г. Совершенно очевидно, что в нынешних условиях Северная Корея не откажется от своего ядерного оружия. КНДР официально закрепила свой ядерный статус, внеся соответствующие поправки в Конституцию страны, а также на официальном уровне провозгласила курс на параллельное развитие экономики и ядерных вооружений. Одновременно министры иностранных дел стран - участниц АРФ сверили свои позиции по вопросам, выходящим за рамки происходящего в Азиатско-Тихоокеанском регионе, обсудив такие проблемы, как украинский кризис, ситуацию в Сирии, Ираке, Афганистане и Иране. Подобный подход ведет к распылению усилий участников обсуждений на направлениях, не имеющих непосредственного отношения к безопасности в АТР.
Схожим образом развивалась ситуация на совещаниях глав МИД стран ВАС, прежде всего на его малайзийской сессии. Выразив «серьезную озабоченность» обострением обстановки в ЮжноКитайском море, руководители внешнеполитических ведомств 18 государств ВАС не предложили новых идей, способных купировать остроту назревших проблем. В очередной раз была подчеркнута лишь важность поддержания мира, стабильности, безопасности и свободы судоходства и воздушного сообщения через ЮжноКитайское море. Министры призвали Китай и АСЕАН следовать положениям Декларации поведения сторон в Южно-Китайском море от 2002 г. и активнее продвигаться к принятию Кодекса поведения сторон в Южно-Китайском море, что помимо крайней осторожности свидетельствует о кризисе подходов к этой проблеме и сужении спектра возможностей ее урегулирования на фоне очевидного увеличения ее остроты в 2014-2015 гг.
По другим вопросам «кризис идей» не менее очевиден. Применительно к проблеме ракетно-ядерного оружия КНДР главы МИД стран ВАС в очередной раз заявили о необходимости следовать резолюциям Совета Безопасности ООН и положениям Совместного заявления от 19 сентября 2005 г. Практика показала, что ни то ни другое не способно даже частично сгладить остроту этой проблемы. Был обойден стороной вопрос морских территориальных споров в Северо-Восточной Азии, актуальность которого остается высокой. Зато были рассмотрены взаимоотношения между Палестиной и Израилем, что имеет лишь косвенное отношение к безопасности и сотрудничеству в Восточной и Южной Азии [Chairman's statement of the 5 th.., 2015].
Примечательно, что в Малайзии вопрос о расследовании катастрофы малайзийского воздушного судна MH-17 не получил освещения в итоговых коммюнике ни после сессии АРФ, ни после встречи глав МИД стран ВАС, хотя незадолго до проведения этих сессий российская позиция была разъяснена более чем подробно.
В таких условиях АСЕАН как движущая сила АРФ и ВАС не может не задумываться о том, чтобы получить дополнительную поддержку со стороны крупных региональных игроков. Основным из них видится уже не столько Китай или США, сколько ЕАЭС. В настоящее время рассматривается вопрос о том, чтобы соглашение о свободной торговле между ЕАЭС и Вьетнамом стало «мос-110
том» для аналогичного соглашения между ЕАЭС и АСЕАН [Выступление.., 2015]. Это откроет возможности для получения ЕАЭС статуса полномасштабного диалогового партнера ассоциации, а подписание ЕАЭС и АСЕАН Договора о дружбе и сотрудничестве не является чем-то невыполнимым. Тем самым ЕАЭС сможет интегрироваться в асеаноцентричные структуры и инициативы многостороннего сотрудничества, прежде всего ВАС и РВЭП, что отвечает приоритетам ассоциации по расширению взаимосвязанности на евразийском пространстве и повышению своих глобальных возможностей.
Интересы России
Анализируя динамику региональных процессов азиатско-тихоокеанского многостороннего сотрудничества сквозь призму российских интересов, отметим их двойственный характер.
Поляризация региона по геоэкономическому признаку невыгодна России. Подписание соглашения о ТТП «подняло планку» региональной торгово-инвестиционной либерализации, объективно затрудняя продвижение России к заключению соглашений о ЗСТ с партнерами из АТР, а также к реализации уже подписанного соглашения о ЗСТ между ЕАЭС и СРВ. Россия не интегрирована в региональные цепочки производственной и технологической кооперации, у нее нет узнаваемых брендов своей продукции в странах АТР. Не последнюю роль играют антироссийские санкции, к которым присоединился ряд государств региона, а также нацеленность Москвы на активизацию мероприятий по импортозамещению.
В то же время нацеленность участников форума АТЭС, ВАС, а в перспективе РВЭП на дальнейшее наращивание региональной взаимосвязанности напрямую отвечает российским интересам. Эксперты Российского совета по международным делам и Международного дискуссионного клуба «Валдай» начали разрабатывать эту тему еще до проведения саммита во Владивостоке. Была предложена евразийско-транстихоокеанская инициатива по наращиванию взаимосвязей - как комплексный мегапроект, нацеленный на создание трансконтинентальной оболочки взаимосвязанности с сильным инфраструктурным и институциональным компонентом [Интересы России.., 2012; К Великому океану.., 2012]. Новые грани
эта тематика приобрела в исследованиях РСМД и Валдайского клуба в 2013-2014 гг. [Азиатско-тихоокеанские ориентиры.., 2013; К Великому океану.., 2014]. В начале 2015 г. Валдайский клуб обосновал возможность и целесообразность интеграции проекта «Экономический пояс Шелкового пути» и Евразийского экономического союза, основу которого составляет взаимовыгодное сотрудничество в ряде сфер, прежде всего в транспортной [К Великому океану.., 2015].
В год своего председательства в АТЭС Россия уделяла особое внимание многим компонентам укрепления региональной взаимосвязанности, примером чего, в частности, служит высокий приоритет формирования надежных транспортно-логистических цепочек. Развитие этого направления в год китайского председательства в АТЭС приведет к дальнейшей активизации сотрудничества между Россией и ее партнерами по форуму, особенно в области формирования производственно-сбытовых цепочек сельскохозяйственной продукции в контексте укрепления продовольственной безопасности, развития транспортных интермодальных перевозок, портовых хозяйств и т.д. Это, с одной стороны, будет способствовать активизации центростремительных тенденций в российско-китайских отношениях, а с другой - поможет избежать излишнего перекоса в сторону Китая, наметившегося на фоне конфронтации по линии Россия - США и подключения ряда союзников Вашингтона, например Японии и Австралии, к антироссийским санкциям.
С определением последствий, которые может иметь для России перспектива маргинализации асеаноцентричных диалоговых форматов, дело обстоит сложнее. С одной стороны, Россия заинтересована в их укреплении. То обстоятельство, что глобальная нестабильность пока не распространилась на АТР в той степени, в какой это произошло в других регионах, в значительной мере обусловлено деятельностью асеановских площадок многосторонней дипломатии. Снижение их значимости может привести к тому, что единственным институциональным форматом в АТР, в рамках которого будет осуществляться многостороннее сотрудничество по вопросам безопасности, станут американские альянсы, что приведет к заведомо деструктивным, возможно, даже катастрофическим последствиям для региональной стабильности и самым негативным образом отразится на планах России расширить внешние воз-112
можности для проведения внутренней социально-экономической модернизации, прежде всего Сибири и Дальнего Востока.
С другой стороны, мощнейшим компенсаторным фактором для России может стать развитие Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). На фоне расширения ШОС маргинализация треугольной структуры АРФ - СМО АСЕАН+8 - ВАС вполне логична с точки зрения естественных возможностей этих площадок. Вкупе с грядущей интеграцией проекта «Экономический пояс Шелкового пути» с ЕАЭС расширение возможностей ШОС ведет к формированию консолидированной Евразии как одного из геостратегических полюсов современного мира, что будет содействовать становлению более сбалансированного мирового порядка и, следовательно, укреплению тенденции к сотрудничеству между государствами АТР, одновременно снижая конфликтный потенциал в отношениях между ними.
В этой связи Россия будет лишь приветствовать вероятную активизацию политики АСЕАН на евразийском направлении, в том числе формирование полномасштабного диалогового партнерства с ЕАЭС и ШОС, тем более что Вьетнам и ЕАЭС уже подписали соглашение о свободной торговле, а Камбоджа запросила статус диалогового партнера ШОС [Cambodia requests.., 2015].
В целом на фоне общей турбулентности мировой политики, текущая эволюция основных азиатско-тихоокеанских форматов и инициатив многостороннего сотрудничества затрудняет полноценную интеграцию России в процессы азиатско-тихоокеанского сотрудничества в сфере экономики, политики и безопасности. Тем актуальнее для России становится активизация практических действий в реализации стратегии «поворота на Восток» и ее интеграции с проектами ЕАЭС.
Выводы
Потребность в сохранении экономического динамизма и политической управляемости объективно подталкивает страны Азиатско-Тихоокеанского региона искать такой ответ на глобальные вызовы, который был бы адекватен нынешним реалиям. Та же потребность оказывает возрастающее влияние на эволюцию азиатско-тихоокеанских форматов и инициатив многосторонней диплома-
тии, определяя повестку сотрудничества между их участниками. При сохранении нынешних тенденций эта повестка с высокой долей вероятности будет определяться процессом формирования консолидированной Евразии как одного из центров полицентрич-ного мира.
Многосторонние форматы и инициативы восточноазиатско-го и южноазиатского треков будут искать возможность интегрироваться в более широкую оболочку сотрудничества - в рамках консолидированной Евразии, чтобы занять одну из ключевых ниш. Основным направлением сотрудничества, способным консолидировать интересы азиатско-тихоокеанских и евразийских игроков, станет наращивание взаимосвязанности.
Такое развитие событий будет отвечать интересам России, поскольку позволит ей интегрировать азиатско-тихоокеанское и евразийское направления своей политики, тем самым расширив внешние возможности для проведения внутренних социально-экономических модернизаций, прежде всего Сибири и Дальнего Востока, тем более что в становлении евразийского мегарегиона главную роль будут играть Китай и Россия, которые одновременно являются крупными азиатско-тихоокеанскими, евразийскими и глобальными игроками.
Список литературы
Азиатско-тихоокеанские ориентиры России после саммита АТЭС во Владивостоке: К итогам Второго азиатско-тихоокеанского форума / И. С. Иванов (гл. ред.); В. В. Сумский (рук.) и др.; РСМД. - М.: Спецкнига, 2013. - 32 с. - Режим доступа: http://russiancouncil.ru/common/upload/ asiapacific2.pdf (Дата обращения - 10.09.2015).
Выступление министра иностранных дел России С. В. Лаврова на встрече с представителями деловых кругов, Куала-Лумпур, 5 августа 2015 года / МИД РФ. - 2015. - Режим доступа: http://www. mid.ru/press_ service/minister_speeches/-/asset_publisher/7OvQR5KJWVmR/content/id/ 1639797 (Дата обращения - 10.09.2015).
Интересы России в Азиатско-Тихоокеанском регионе: Безопасность и развитие: Итоги Первого азиатско-тихоокеанского форума / И.С. Иванов (гл. ред.); В.В. Сумский, Е.А. Канаев, Е.В. Колдунова (сост.); РСМД; РЦИ АТЭС. - М.: Проспект, 2012. - 33 с. - Режим доступа: http:// russianco uncil.ru/common/upload/RIAC_ATR.pdf (Дата обращения - 10.09.2015).
К Великому океану, или новая глобализация России: Аналитический доклад Международного дискуссионного клуба «Валдай» / Караганов С. А., Барабанов О.Н., Бордачев Т.В., Макаров И. А. - М., 2012. - Июль. -80 с. - Режим доступа: http://vid-1.rian.ru/ig/valdai/Toward_great_ocean_ rus.pdf (Дата обращения - 10.09.2015).
К Великому океану-2, или российский рывок к Азии: Доклад Международного дискуссионного клуба «Валдай» / Караганов С. А. (рук. и отв. ред.); Макаров И. А., Барабанов О.Н., Бордачев Т.В., Канаев Е.А., Ларин В.Л., Рыжков В.А. - М., 2014. - Февраль. - 84 с. - Режим доступа: http://vid-1.rian.ru/ig/valdai/Twd_Great_Ocean_2_Rus.pdf (Дата обращения - 10.09.2015).
К Великому океану-3: Создание Центральной Евразии: Экономический пояс «Шелкового пути» и приоритеты совместного развития евразийских государств: Аналитический доклад Международного дискуссионного клуба «Валдай» / Караганов С. А. (рук. и отв. ред.); Барабанов О.Н., Безбо-родов А.А., Бордачев Т.В., Габуев А.Т., Кузовков К.В., Лихачева А.Б., Лукин А.В., Макаров И. А., Макарова Е.А., Скриба А.С., Суслов Д.В., Тимофеев И.Н. - М., 2015. - Июнь. - 25 с. - Режим доступа: http://karaganov. ru/content/images/ uploaded/7c15ceac311a5c93201dcb2a3c851be4.pdf (Дата обращения - 10.09.2015).
25 years of progress in the Asia-Pacific / / APEC. - Singapore, 2014. -
29.10. - Mode of access: http://www.apec.org/Press/Features/2014/1029_ anniversary.aspx (Дата обращения - 10.09.2015).
2014 APEC leaders' declaration. Annex A: The Beijing roadmap for APEC's contribution to the realization of the FTAAP / APEC. - Beijing, 2014 a. -
11.11. - Mode of access: http://www.apec.org/Meeting-Papers/Leaders-Declarations/2014/2014_aelm/2014_aelm_annexa.aspx (Дата обращения -10.09.2015).
2014 APEC leaders' declaration. Annex D: APEC connectivity blueprint for 2015-2025 / APEC. - Beijing, 2014 b. - 11.11. - Mode of access: http://www. apec.org/Meeting-Papers/Leaders-Declarations/2014/2014_aelm/2014_aelm_an nexd.aspx (Дата обращения - 10.09.2015).
2014: Top 100 global innovators / Thomson Reuters Co. - N.Y., 2014. -November. - 24 p. - Mode of access: http://top100innovators.com/pdf/Top-100-Global-Innovators-2014.pdf (Дата обращения - 10.09.2015).
Cambodia requests SCO dialog partner status // Official website of Russia's presidency in Shanghai Cooperation Organization 2014-2015. - 2015. - 17.04. -Mode of access: http://en.sco-russia.ru/news/20150417/1013350093.html (Дата обращения - 10.09.2015).
Chairman's statement of the 5 th East Asia summit foreign minister's meeting / ASEAN. - Kuala Lumpur, 2015. - 06.08. - 7 p. - Mode of access:
http: / / www.asean.org/images/2015/August/chairman_statement/Chairmans %20Statement%20of%20the% 205th%20East% 20Asia%20Summit%20Foreign%20 Ministers%20Meeting% 20-% 206% 20August% 202015.pdf (Дата обращения -10.09.2015).
Chairman's statement of the 21 st ASEAN regional forum / ASEAN. -Nay Pyi Taw, 2014. - 10.08. - 13 p. - Mode of access: http://www.asean. org/images/documents/47thAMMandRelatedMeetings/Final%20Chairmans% 20Statement% 20of%20the%2021st%20ASEAN%20Regional% 20Forum%20Nay% 20Pyi%20Taw% 2010%20August%202014.pdf (Дата обращения - 10.09.2015).
Chairman's statement of the 22 nd ASEAN regional forum / ASEAN. -Kuala Lumpur, 2015. - 06.08. - 9 p. - Mode of access: http: //www.asean. org/images/2015/August/chairman_statement/Chairmans% 20Statement%20-%2022nd%20ARF%20Kuala%20Lumpur% 206% 20August% 202015.pdf (Дата обращения - 10.09.2015).
Joint statement by TPP ministers / Office of the United States trade representative. - Lahaina, HI, 2015. - 31.07. - Mode of access: https://ustr.gov/ about-us/policy-offices / press-office/press-releases / 2015/july/joint-statement-tpp-ministers (Дата обращения - 10.09.2015).
Key trends and developments relating to trade and investment measures and their impact on the APEC region: Do FTAs matter for trade? / G.O. Pasadilla, E.A. San Andres, A. Wirjo, Rh.C. Hernando (Eds.); APEC policy support unit. - Singapore, 2015. - May. - 28 p. - Mode of access: http://publications.apec.org/publication-detail.php?pub_id=1631 (Дата обращения - 10.09.2015).
Summary of the Trans-Pacific partnership agreement / Office of the United States trade representative. - Wash., 2015. - 04.10. - Mode of access: https://ustr.gov/about-us/policy-offices/press-office/press-releases/2015/octo ber/summary-trans-pacific-partnership# (Дата обращения - 22.10.2015).
TPPA to be concluded before Jan 2017 // Free Malaysia Today. - Kuala Lumpur, 2014. - 05.05. - Mode of access: http://www.freemalaysiatoday. com/category/nation/2014/05/05/tppa-to-be-concluded-before-jan-2017/ (Дата обращения - 10.09.2015).
Wang Shuchun, Wan Qingsong. The Silk Road Economic Belt and the EEU: Rivals or partners? / / Central Asia and the Caucasus. - Luleä, 2014. -Vol. 15, Issue 3. - Mode of access: http://www.ca-c.org/online/2014/ journal_eng/cac-03/01.shtml (Дата обращения - 10.09.2015).
Xu Bu. Maritime Silk Road can bridge China-Asean cooperation / / Asia News Network. - Bangkok, 2015. - 05.08. - Mode of access: http://www. asianewsnet.net/news-79085.html (Дата обращения - 10.09.2015).
