CC BY
100
мира. И. Таулер писал, что люди должны смотреть не вовне, а вовнутрь себя, погружаясь в глубину своей души, чтобы там искать Царство Божие и его Правду.
Хотелось бы закончить словами Ж. Бод-рийяра: «Совокупность добра и зла превосходит нас, но мы должны ее полностью
принять. Никакое понимание вещей невозможно вне этого основного правила. Иллюзия, что можно отделить Добро от Зла с тем, чтобы развить то или другое, просто абсурдна (это обрекает на бессилие тех, кто стремится платить злом за зло, ибо в конце концов они творят добро)» [3].
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Абеляр, П.П. Этика, или познай самого себя [текст]: теолог. трактаты / П.П. Абеляр; пер. с латыни, коммент., вводн. ст., сост. С.С. Неретиной. — М.: Прогресс: Гнозис, 1995. — 413 с.
2. Беккариа, Ч. О преступлениях и наказаниях [текст] / / Ч. Беккариа. — М.: Стелс, 1995. — 248 с.
3. Бодрийяр, Ж. Прозрачность зла [текст] / Ж. Бодрийяр; пер. Л. Любарской, Е. Марковской. — М.: Добросвет, 2000. — 257 с.
4. Букалаев, А.К. Наказание как символический слой мировой культуры [текст] / А. К. Букалаев // Летняя филос. шк. «Голубое озеро — 2006». Технопарк как модель интеграции технологии, науки и образования. — Новосибирск, 2006. С. 206.
5. Гуревич, А.Я. Избранные труды [текст] в 2 т. А.Я. Гуревич. Т. 2: Средневековой мир. Категории средневековой культуры. СПб.: Университетская книга, 1999. — 560 с.
6. Каутский, К. Происхождение христианства [текст] / , К. Каутский. М.: Политиздат,
1990. — 463 с.
7. Лозинский, С. Роковая книга Средневековья [текст] / С. Лозинский // Яков Шпренгер, Генрих Инститорис. Молот ведьм. — Саранск,
1991. — 530 с.
8. Полищук, В.И. Мировая и отечественная культура [текст]: учеб. пособие / В.И. Полищук. — Ч. 2. — Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та; Нижневартовск: Изд-во Нижневарт. пед. ин-та, 1993. — 256 с.
9. Фуко, М. Надзирать и наказывать: Рождение тюрьмы [текст] / Мишель Фуко; пер. с фр. В. Наумова. — М.: Ad Marginem, 1999. — 454 с.
10. Хейзинга, И. Осень Средневековья. Исследование форм жизненного уклада и форм мышления в XIV и XV веках во Франции и Нидерландах [текст] / И. Хейзинга. — М.: Изд. группа «Прогресс», 1992. — 371 с.
УДК 140.8 + [101.1 : 316]
О. В. Сидоренко
МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКАЯ ЗАДАННОСТЬ ФУТУРОЛОГИЧЕСКИХ ПРОГНОЗОВ
Вступление человечества в третье тысячелетие и формирование новых парадигм познавательной деятельности сделало особо актуальным для современного мира и востребованным для социо-гуманитарного познания построение различного вида прогнозов в социальной и технологической сферах, а также выработку разннобразных сценариев по предотвращению глобальных катастроф. Среди научных концепций особое место занимает футурология, или исследования будущего. Но
построение прогнозных сценариев зачастую требует от человека нестандартного мышления, использования неизбитых схем и подходов. В связи с этим возникает необходимость переосмысления существующих научных концепций, создания нового мировидения, выработки системных представлений, адекватно отражающих мир во всем многообразии его проявлений и воплощающих в себе достижения научной и философской мысли последних десятилетий.
Поскольку современный этап в истории человечества также можно охарактеризовать и как эпоху мировоззренческих поисков, то процесс раскрепощения сознания человека, исследование закономерностей формирования мировоззрения людей становится приоритетными направлениями теоретической и практической мысли. Поэтому выявление взаимосвязи мировоззренческих установок авторов футурологичес-ких концепций и выстраиваемых ими различных прогнозов актуально в отношении современного, динамически развивающегося мира.
Для того чтобы прояснить значение используемых автором понятий, отметим, что понимается под футурологией. Термин «футурология» образован от латинского термина «futuram» в значении «будущее» и греческого слова «logos» — учение. В наиболее общем значении термин «футурология» обозначает совокупность представлений о будущем человечества, или область знаний, охватывающую перспективы социальных процессов. Термин «футурология» предложил в 1943 году немецкий социолог О. Флехтхейм, имея в виду некую надклассовую «философию будущего», противостоящую идеологии и утопии. С начала 60-х годов это понятие распространилось на Западе в смысле «истории будущего», «науки о будущем», призванной выявить прогностические (предсказательные) функции всех научных дисциплин. Поскольку перспективы социальных процессов изучаются многими науками, термин «футурология» ввиду его многозначности и неопределенности с конца 60-х годов вытесняется понятием «исследование будущего», которое охватывает теорию и практику прогнозирования [8, с. 637]. Термин футурология, как правило, не применяется по отношению к предсказанию будущего сверхестественными способами, а также к предсказанию недалекого будущего или легко предсказуемых вариантов развития событий.
Чтобы более точно раскрыть содержание термина футурология, обратимся к философскому словарю научного прогнозирования [6]. В нем даются три толкования футурологии:
как универсальной «науки о будущем», или «история будущего», которую несколько лет пытались создать многие авторы;
как образного синонима прогнозирования и прогностики;
как «литературы о будущем» — научной, либо публицистической.
Более узкое значение «футурологии» приходится на соотнесение этого понятия с научным прогнозированием, или прогностикой. Само понятие «научного прогнозирования» как специального научного исследования перспектив развития какого-либо процесса или явления охватывает собой весь спектр обоснованных теми или иными научными методами описаний ненаступивших событий или тенденций, как глобального масштаба, так и относящихся к конкретным областям жизни. В узком, интересующем нас, значении прогнозирование — специальное исследование конкретных перспектив развития какого-либо явления. Поскольку прогноз наряду с анализом, диагнозом, синтезом есть имманентная функция каждой научной дисциплины, прогнозирование присутствует во всех без исключения науках. В этом плане различается прогнозирование естествоведческое, научно-техническое и обществоведческое (социальное в широком значении данного понятия).
Таким образом, говоря о футурологии в этом значении, мы имеем в виду органическую часть, присутствующую в каждой науке, делая акцент на присущей этой части обращенности к выявлению еще не обнаруженных тенденций. Составной частью такого прогнозирования выступает прогностика как его теория (реже практика). Хотя данный термин и используется в качестве синонима футурологии, употребляясь только в русскоязычной литературе, он быстро вытесняется более универсальными [7]. Можно сказать, что прогнозирование само по себе не существует как отдельная наука, а прогноз — неотъемлемая часть любой научной дисциплины наряду с анализом и диагнозом. Таким образом, футурология до сих пор заменяется более узкими по смысловому значению терминами, хотя иногда используется и как их синоним. Схематически это можно выразить так: футурология = прогнозирование = = исследования будущего (future studies)
Обращаясь к истории развития футурологи-ческого знания, можно увидеть, что оно развивается именно в сторону конкретных методик, которые могут выявить наиболее возможные события в краткосрочной и среднесрочной перспективе.
Так, С.П. Караганов предлагает выделять четыре эволюционных этапа в истории прогнозирования [6, с. 13—18]:
1. Утопии и антиутопии. Сюда можно причислить и произведения авторов нового времени, и даже некоторые работы современных авторов. Особенность их заключается в том, что они в литературной форме раскрывают социально-политические, культурные идеалы, дают как оптимистический, так и пессимистический прогноз. Это и «Город солнца» Т. Кампанеллы и произведения Дж. Оруэлла.
2. Научная фантастика, появление и бурное развитие которой пришлось на Х1Х—ХХ века; к ней можно отнести произведения Г. Уэллса и Ж. Верна.
3. Научная публицистика в жанре размышлений о будущем. (future studies). Сюда можно отнести целый ряд авторов и даже научных школ: это и работы отечественных исследователей (например, И.В. Бестужев-Лада), и работы зарубежных социологов, политологов и экономистов (Д. Белл с его концепцией постиндустриального общества; О. Тоффлер с концепцией «шока будущего», Ф. Фукуяма с идеей «конца истории» и ряд др.).
4. Этап научных методик: это разработка методов для построения конкретных прогнозов (метод делфи, паттерн, сценирование, игровое имитационное моделирование, ситуационный анализ, форсайт <от англ. foresight — предвидение, дальновидность, предусмотрительность>).
Нас в данном случае интересуют две разновидности современных прогнозов: форсайт и так называемые future studies, так как они в большей мере отвечают критериям научности. В настоящее время внутри современного футурологического знания можно выделить следующие направления:
авторские исследовательские работы (future studies);
научное и технологическое прогнозирование (корпоративные, бизнес-форсайты).
В современных форсайтах на различную тематику, а также публицистических произв-дениях и авторских исследованиях на тему размышлений о будущем особый интерес и актуальность приобретает их мировоззренческое содержание. Мировоззренческие установки можно выявить внутри любых прогнозов. Это касается и публицистики (то есть таких авторов,
как, например, Ф. Фукуяма, С. Хантингтон, Патрик Дж. Бьюкенен, Э. Тоффлер), фантастики, а также любых форсайтных исследований. Касательно последних нужно сказать: даже несмотря на то, что они направлены на решение утилитарных задач, анализ их содержания выявляет основные мировоззренческие установки их авторов.
Необходимо также вкратце прояснить понятие мировоззрения. Т.И. Ойзерман дает следующее его определение: «Мировоззрение — система человеческих знаний о мире и о месте человека в мире, выраженная в аксиологических установках личности и социальной группы, в убеждениях относительно сущности природного и социального мира» [3, с. 578—579]. Обычно мировоззрение определяется как «система взглядов на мир». Существуют разные типы мировоззрения, например религиозное, научное, мифологическое, обыденное и т. д. Необходимо также отличать мировоззрение от всей совокупности знаний человека о мире. Как можно видеть, понятие мировоззрения многогранно и многоаспектно, что не позволяет дать однозначное определение данному понятию. Но важно одно: мировоззрение — это форма духовного бытия человека, а также важный фактор социокультурной жизни.
Анализируя публицистические работы западных исследователей, нельзя не заметить их своеобразное мировоззренческое содержание. Чтобы охарактеризовать западное мировоззрение более подробно, обратимся к работе Александра Панарина «Глобальное политическое прогнозирование» [4]. В ней автор проводит аналогию повсеместного движения к либерализму с законом классической механики: «если на тело не действует сила, оно сохраняет состояние покоя или равномерного прямолинейного движения». А затем делает вывод о том, что «... главным препятствием развитию современной теории общего (глобального) прогнозирования, как и социального прогнозирования вообще, является господствующая научная установка европейского модерна — установка на овладение миром. Речь идет о пресловутой «прометеевой воле», не привыкшей встречать настоящих препятствий в лице «другого», будь этот другой еще не прибранная к рукам природа, или — другая культура, или, наконец, самое будущее» [4].
Таким образом, мировоззренческие установки современного западно-европейского об-
щества нацелены на восприятие будущего как на развертывание трендов современности, опирающихся на приоритет техники и технологии над культурой. Невосприятие будущего как некоего «иного», совершенно не вписывающегося в наши представления о целесообразности развития современного мира, — вот основное кредо форсайтов и авторских прогнозов. Поэтому осознание открытости наших представлений «иному» будущему играет ключевую роль в построении современных прогнозов.
На наш взгляд, примером западного мировоззрения может служить позиция Френсиса Фукуямы, прогнозирующего и утверждающего торжество либеральной демократии как высшей политической ценности и как проявление развитости культуры. А ведь этот человек активно влияет и, можно сказать, формирует внутри США и вообще западной культуры политические установки как широких масс, так и узких кругов, приближенных к военным структурам США. Его прогноз повсеместного установления либеральной демократии и наступление конца истории известен очень многим [10]. Но какой подтекст несла эта идея в 1991 году, в момент своего выхода в свет? Очевидно, что данный прогноз, спланированный еще почти за двадцать лет до написания этой статьи, имеет реальное утверждение на практике. Сейчас с уверенностью можно констатировать навязываемую «победу» демократии практически во всех странах и континентах. Стирая культурные, географические границы, эта идея демонстрирует силу мировоззренческого детерминизма. Здесь нельзя не принять во внимание мысль В.Н. Фино-гентова: «Теоретическая недооценка значимости мировоззренческой детерминации поведения и действий людей ведет к вполне ощутимым практическим действиям» [9, с. 99].
Что касается форсайтов, то они также не только отражают мировоззренческие установки их авторов и заказчиков, но и улавливают общественные настроения, их нацеленность, озабоченность и своеобразное видение глобальных проблем современности. Вот что пишет по поводу форсайтов Сергей Караганов: «Mировоззренческая заданность прогноза, накладывая свой отпечаток на продукцию «фабрик мысли», коммерческих исследовательских центров, общественных институтов и т. п., приводит к формированию в общественном созна-
нии некоего обобщенно-обязательного взгляда на мировые перспективы» [6, с. 23].
Так, у американских форсайтов С. Переслегин выделяет следующие характеристики [5, с. 37.]:
мессианство, что означает признание США наиболее развитой державой, способной влиять на все мировые процессы;
технократичность, т. е. определяющую роль развития технологий по отношению к развитию общества;
приверженость к экономической модели мира, развитием которого можно рационально управлять, используя рыночные инструменты; геополитичность;
отсутствие катастроф. «Мир разовьется и будет прекрасен!».
Следует охарактеризовать такую позицию как «американоцентричный псевдореализм». Примером таких исследований может служить работа корпорации RAND «Глобальная технологическая революция — 2020» [1] и работа Национального совета США по разведке «Карта глобального будущего» [2].
Для европейских форсайтов характерны следующие черты:
экологичность. Вопросы экологии, энергосбережения и т. д. играют чуть ли не ключевую роль при рассмотрении любой проблемы;
наднациональность. Интересы Европы часто ставятся выше государственных. Предполагается, что существует некая «страховочная сеть» из институтов и механизмов ЕС, а также что союз вообще не даст своих членов в обиду;
идеализм. Многие разрабатываемые решения противоречат традиционно понимаемым национальным интересам и развитию национальной экономики.
Из изложенного следует вывод: любой проект — это либо «ответ на современные угрозы и вызовы, либо же способ реализации сегодняшних целей. Иными словами, проект вписан в текущий контекст» [5, с. 147.]. Но так как любой прогноз нацелен на будущее, то он, с одной стороны, не совсем адекватно его описывает, а с другой стороны, формирует его в соответствии с конкретными о нем представлениями. И формирование это происходит под влиянием доминирующих мировоззренческих установок. В связи с этим необходимо вырабатывать адекватные современности мировоззренческие установки, которые будут направлять человеческую деятельность.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Anton, P.S. The global technology revolution : bio/nano/materials trends and their synergies with information technology by 2015 [текст] / P.S. Anton, R. Silberglitt, J. Schneider; National Intelligence Council. — Santa Monica, Cal.: RAND, 2001.
2. Mapping the Global Future [текст]: Report of the National Intelligence Council's 2020 Project / Government pointing Office (GPO). — 2004.
3. Новая философская энциклопедия в 4 т. [текст]. — М.: Мысль, 2001 — Т.2.
4. Панарин, А.С. Глобальное политическое прогнозирование. Глава 1. Методологические проблемы глобального политического прогнозирования. 1.1. Кризис прогностической парадигмы Просвещения. [Электронный ресурс] / А.С. Панарин Режим доступа: http://www.patn-otica.ru/actual/panarin_globprog.html.
5. Переслегин, С. Новые карты будущего, или Анти-Рэнд [текст] / / С. Переслегин. — М.: ACT МОСКВА, СПб.: Terra Fantastica, 2009. — 701 с.
6. Россия и мир. Новая эпоха. 12 лет, которые могут все изменить [текст] / Отв. ред. и рук. авт. кол. С.А. Караганов. — М.: ACT; Русь-Олимп, 2008. — 444 с.
7. Философский словарь научного прогнозирования [текст] / Шестой исследовательский проект «Понятийный аппарат научного прогнозирования» (2001 — 2002). Прогностика: [Электронный ресурс] // Сайт «Russian Futures Studies Academy» (RFSA) Режим доступа: http:// www.rfsa.ru/project6.html.
8. Философский словарь [текст] / Под ред. И.Т. Фролова. — 7-е изд. перераб. и доп. — М.: Республика, 2001. — 719 с.
9. Финогентов, В.Н. Религиозный ренессанс или философия гуманизма? Мировоззренческий выбор современной культуры [текст] / В.Н. Финогентов. — М.: Книжный дом «ЛИБ-РОКОМ», 2009. — 304 с.
10. Фукуяма, Ф. Конец истории и последний человек [текст] / Ф. Фукуяма; Пер. с англ. М.Б. Левина. — М.: Изд-во АСТ, 2004 // [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www. nietzsche.ru/.
11. Философский словарь научного прогнозирования. Футурология. Шестой исследовательский проект: «Понятийный аппарат научного прогнозирования» (2001 — 2002). // [Электронный ресурс]. Сайт «Russian Futures Studies Academy» (RFSA) Режим доступа: http:// www.rfsa.ru/project6.html.
