CC BY
109E.B. БЕЙ,
A.B. ЕВДОКИМОВ
Ye.V. BEY, A.V.YEVDOKIMOV
МИНИСТЕРСКАЯ ЧЕХАРДА
Последние военные министры Российской империи
CABINET RESHUFFLES
The last war ministers of the Russian Empire
Сведения об авторах. Вей Евгений Васильевич — заместитель начальника научно-исследовательского отдела Научно-исследовательского института (военной истории) Военной академии Генерального штаба ВС РФ, подполковник, кандидат исторических наук (Москва. E-mail: evgeniibey@yandex.ru);
Евдокимов Артем Владимирович — преподаватель кафедры социально-гуманитарных наук Приволжского исследовательского медицинского университета Министерства здравоохранения РФ, кандидат исторических наук (г. Нижний Новгород. E-mail: Artemius2014@yandex.ru).
Аннотация. В статье авторы попытались проанализировать деятельность последних военных министров Российской империи, возглавлявших военное ведомство в ходе Первой мировой войны.
Ключевые слова: Первая мировая война; Россия; министерская чехарда; военная элита; контрэлита, генерал В.А. Сухомлинов; генерал А.А. Поливанов; генерал Д.С. Шуваев; генерал М.А. Беляев.
Information about authors. Yevgeny Bey — Deputy Head of Research Section, Research Institute of Military History, the RF AF General Staff Military Academy, Lieutenant-Colonel, Cand. Sc. (Hist.) (Moscow. E-mail: evyeniibey@yandex.ru).
Artem Yevdokimov - Teacher of the Socio-humanitarian Sciences Department, Volga Research Medical University, H F Healthcare Ministry, Cand. Sc. (Hist.) (city of NUhny Novgorod E-mail; Arternius2014@yandex.ru).
Summary. The authors of the paper attempted to analyze the work of the last war ministers in the Russian Empire who headed the War Office during the First World War
Keywords: World War I; Russia; cabinet reshuffles; military elite; counter-elite; General V.A. Sukhomiinov; General A.A. Polivanov; General D.S. Shuvaev; General M.A. Belyaev.
В последние годы среди исследователей неуклонно возрастает интерес к событиям, связанным с Первой мировой войной и крушением Российской империи в 1917 году. Новые возможности для анализа этих событий и понимания причин падения самодержавия даёт использование инструментария теории элит1. В настоящее время наиболее близко к этому подошли историки С.В. Куликов2 и Ф.А. Селезнёв3. Однако значительное число проблем остаются малоизученными. Ярким примером такого исторического сюжета является деятельность военных министров Русской императорской армии как представителей военной и политической элиты в условиях военного времени.
РОВЕДЯ сравнительный группу лиц —профессиональных
анализ деятельности генералов В.А, Сухомлинова, A.A. Поливанова, Д.С. Шуваева и последнего военного министра Российской империи — генерала М.А. Беляева, мы попытаемся приблизиться к пониманию причин их успехов и неудач на посту военного министра, выявить тенденции, приведшие к кризису в управлении страной и падению самодержавия.
Вхождение в военную элиту
Начиная с XVI века слово «элита» (от лат. eligo — избранный; лучший) стало употребляться для обозначения определённой избранной категории людей, занимавших в иерархической социальной структуре общества привилегированное положение. Под термином «военная элита» мы в первую очередь подразумеваем
военных управленцев, обладающих возможностями влияния на действия политической власти в области обеспечения национальной безопасности.
В начале XX века российская военная элита, основу которой составлял офицерский корпус, традиционно занимала особое место в структуре и иерархии элит российского общества. На её формирование оказывали влияние социальные, политические и военно-профессиональные факторы, определявшие в дальнейшем социальную природу этой общности людей и её национально-государственные особенности.
Владимир Александрович Сухомлинов происходил из дворянской семьи. Образование получил в Александровском (Брестском) кадетском корпусе и в 1-й Санкт-
Петербургской военной гимназии, Николаевском кавалерийском училище и Николаевской академии Генерального штаба. Отличился,участвуя в Русско-турецкой войне 1877—1878 гг., за что был награждён Золотым оружием, орденом Ca. Георгия 4-й степени и другими российскими и иностранными наградами. В дальнейшем поэтапно занимал ряд ключевых командных и военно-административных должностей. Так, в разгар революционных событий 1905 года, возглавляя Киевский военный округ, он был одновременно назначен на пост киевского, подольского и волынского генерал-губернатора. В декабре 1908 года генерал от кавалерии S.A. Сухомлинов был назначен начальником Генерального штаба, но уже через три месяца занял пост военного министра (11 марта
F С »0
Ni 3 -2020 * ИОСППО ИСТОРИЧЕСКМН Ж VPN П Л
E.B. БЕЙ, A.B. ЕВДОКИМОВ. Министерская <
1909 — 13 июня 1915}4. Именно при нём Россия вступила в Первую мировую войну.
Алексей Андреевич Поливанов также происходил из дворян. Обучался в Николаевском инженерном училище, Николаевской инженерной академии и Николаевской академии Генерального штаба. Служил в лейб-гвардии Гренадерском полку. Тяжёлое ранение в Русско-турецкой войне 1877—1878 гг. не позволило продолжать строевую службу, и в дальнейшем A.A. Поливанов последовательно занимал целый ряд нестроевых должностей — старший адъютант штаба, старший делопроизводитель, редактор журнала «Военный сборник», генерал-квартирмейстер Главного штаба. С 1906по 1912год занимал должность помощника военного министра, получив звание генерала от инфантерии, и только во время Первой мировой войны достиг пика своей карьеры (13 июня 1915- 15 марта 1916)5.
Путь вхождения в военную элиту для Дмитрия Савельевича Шува-ева отчасти был похож на путь генерала Поливанова, но имел свои особенности. Д.С. Шуваев происходил из семьи потомственных почётных граждан. Обучался в Оренбургской Неплюевской военной гимназии, 3-м военном Александровском училище и Николаевской академии Генерального штаба. В начале своей карьеры принимал участие в покорении Хивинского и Кокандского ханств. В дальнейшем Шуваев занимал как нестроевые должности (учитель бригадной учебной команды, обер-офицер для поручений при штабе округа, начальник военного училища, начальник Главного интендантского управления, главный полевой интендант), так и строевые (командовал дивизией и армейским корпусом}. Получил звание генерала от инфантерии и также, как и его предшественник, достиг вершины карьеры во время Первой мировой войны, на девять с половиной месяцев возглавив военное министерство (15 марта 1916 —3 января 1917)6.
Михаил Алексеевич Беляев происходил из дворян Санкт-Петербургской губернии. Образование получил в 3-й классической гимназии, Михайловском артиллерийском училище (по 1-му разряду}, Николаевской ака-
Генерал от кавалерии В.А. Сухомлинов
демии Генерального штаба {по
1 -му разряду}. Участник Русско-японской войны 1904—1905 гг., награждён Золотым оружием «За храбрость»7. После войны продолжил службу в Главном штабе: начальник отделения, генерал-квартирмейстер, начальник отдела по устройству и службе войск ГУГШ. С началом Первой мировой войны М.А. Беляев приступил к исполнению обязанностей начальника Генерального штаба (утверждён в должности в апреле 1916 г.) и произведён в генералы от инфантерии8. С 3 января 1917 года и до падения самодержавия в дни Февральской революции возглавлял Военное министерство.
Как видно, социальные факторы оказывали на формирование военной элиты самое прямое воздействие. Наиболее распространённый тип офицера в середине XIX века — это потомственный военный, в большинстве случаев и потомственный дворянин, носивший погоны с юного возраста, пришедший в училище из кадетского корпуса и воспитанный в духе безграничной преданности престолу и отечеству9. Типичный пример — дворянский род Беляевых, давший государству немало известных офицеров и генералов. Выбивается же из правила Дми-
трий Шуваев, который не являлся потомственным дворянином, и при поступлении в училище ему пришлось столкнуться с определёнными трудностями10. Вместе с тем надо сказать, что после окончания учебного заведения проблемы сословной принадлежности никак не повлияли на дальнейшую судьбу молодого офицера". С момента вступления любого юноши в кадетский корпус или молодого человека в военное училище исчезало понятие о сословном различии, если оно было привито в семье.
Взаимоотношения с элитой и контрэлитой
Необходимо пояснить, что до событий Февральской революции 1917 года системообразующим элементом российской элиты был император. Под термином «контрэлита» мы подразумеваем политически активную группу лиц (общественные партии и движения, средства массовой информации и т.д.}, которые стремились влиять на состояние силовых структур, вовлекать их в процессы принятия и исполнения политических решений в интересах определённых сил общества. В нашем случае к контрэлите можно отнести оппозиционно настроенных депутатов
ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ • № 3 - 2020
47
Государствен ной думы, объединившихся в 1915 году в Прогрессивный блок, и ряд представителей про-мышленно-финансовых кругов.
Взаимодействие рассматриваемых групп контрастно проявлялось в отношениях между военным министром генералом В.А.Сухомлиновым, императором и институтом народного представительства.
В предвоенные годы Сухомлинов пользовался особым расположением Николая И, что во многом основывалось на тонком понимании характера самодержца. В рамках политики того периода степень влияния напрямую зависела от возможности определять ту картину мира,которая существовала в сознании монарха. По словам главы придворной канцелярии, военному министру удавалось удерживать внимание императора «в напряжении в случае надобности часа два подряд»12.
Для представителей контрзлиты военный министр представлял собой воплощение «военного деспотизма». Особенно напряжённые отношения у него сложились с лидером либерально-консервативной партии «Союз 17 октября» А,И, Гучковым. «Я убедился очень скоро, — вспоминал Гучков, — что с программой, планом реформ, который он [Сухомлинов] вначале изложил очень широко, он не сладит. И тогда я перешёл из благожелательного отношения в резкую оппозицию»13.
Однако Сухомлинова мало интересовала возможность со-
трудничества с политическим представительством. Как человеку, получившему свое раннее воспитание а годы царствования императора Александра II, ему было трудно приспособиться к новым порядкам, т.е. посещать Думу, выслушивать зачастую резкие речи депутатов, парировать их, иначе говоря, перейти на роль парламентарного министра. Этому во многом способствовала и политика Николая II, твердо убеждённого в том, что развитие вооружённых сил, характер программ и последовательность их выполнения являются прерогативой только «Верховного вождя». В стремлении поставить Думу на место император запрещал ряду министров выступать в ней, «Что Вам с ними спорить, — Вы мой министр», — было рекомендовано Сухомлинову1'1. И глава военного ведомства покорно выказывал своё пренебрежение к этому органу высшей власти: демонстративно отказывался посещать думские заседания, присылая для обсуждения военных вопросов своего помощника генерала A.A. Поливанова.
Начиная с 1906 года товарищ военного министра генерал Поливанов сблизился с членами комиссии Государственной думы по обороне. Ум, высокая работоспособность, а также блестящие административные навыки способствовали популярности генерала в представительской среде. Это значительно облегчало проведение законопроектов, однако в придворных кругах Поливанов пользовался репутацией «левого», Собственно, это обстоятельство и стало одной из причин его увольнения. Основным же мотивом послужил скандал, раздутый Гучковым при содействии Поливанова вокруг жандармского подполковника С.Н. Мясоедовас целью пропаганды «заслуг» октябристов в деле государственной обороны,дискредитации военного министра Сухомлинова и последующей его замены на генерала Поливанова.
В 1915 году выявившийся острый недостаток боевого снабжения и другие просчёты Военного министерства стали предметом усиленной критики думских либералов. Персональная же ответственность возлагалась на военного министра В.А. Сухомлинова,
которым императору пришлось «пожертвовать», делая политические уступки общественности.
При поддержке Верховного главнокомандующего — великого князя Николая Николаевича Поливанов был назначен сначала управляющим Военным министерством, а с 10 сентября 1915 года военным министром. Подчеркнём, что генерал Сухомлинов всегда был в натянутых отношениях с великим князем Николаем Николаевичем. В связи с этим предвоенное развитие русской армии проходило на фоне противостояния двух течений, как выразился русский публицист и военный историк A.A. Керсновский, — «поверхностно-новаторского великокняжеского» и «ретроградно-бюрократического сухомлиновского»15.
«Назначение... генерала Поливанова, известного своей энергией и пользовавшегося полным доверием законодательных учреждений и общественных организаций, удовлетворило всех», — заключал впоследствии участник Первой мировой и Гражданской войн, видный деятель Белого движения генерал-лейтенант A.C. Луком ский16. Добравшись до «милютинских кресел», генерал Поливанов всё дальше углублялся в политику, в то время как армии нужен был военный министр — интендант и организатор.
Именно таким требованиям, по мнению Николая II, и отвечал генерал Д.С. Шуваев. Император хотел отдать Военное министерство в руки человека, не связанного с теми или иными придворными кругами, т.е. нейтрального и в то же время знавшего военное дело и нужды армии. 13 марта 1916 года главный интендант «со страхом и смирением» принял пост военного министра.
Генерал Шуваев производил впечатление «человека хотя и не без хитрости, но верного слуги царя и честного солдата»17. Но, несмотря на безупречную репутацию и нейтральное отношение к нему со стороны Государственной думы (учитывая его «правизну»), представители контрэлиты не стремились к сотрудничеству с военным министром. Лидер кадетов П.Н. Милюков считал Шуваева «стариком рамоликом»10, человеком «слишком элементарных понятий и психологии и с слишком малым знанием»19. Октябрист
Генерал от инфантерии A.A. Поливанов
№3-2020 ■ иосппа историческим жчрпол
М.В, Родзянко констатировал, что Шуваев «всё более и более обнаруживал свою неспособность к ответственной роли, подпадал под влияние придворных сфер и слепо исполнял приказания, исходившие из Царского Села»ао.
Интересна пророческая мысль генерала Д.С. Шуваева, высказанная им при представлении монарху: «Ваше величество, я могу вас подвести и невольно поставить в неловкое положение. Мне придётся и с послами бывать, и быть в такой обстановке, где я могу сделать промах, не желая его делать»21.
И разочарование при дворе своим протеже пришло очень скоро. «Не блиставший умом, простодушный и по-солдатски прямолинейный Дмитрий Савельевич давал достаточно материала для желавших поглумиться над ним. В первый же месяц стало видно, что дни нового министра сочтены», — вспоминал протопресвитер русской армии и флота Георгий Шаеельский22. Выступая 4 ноября 1916 года с трибуны Государственной думы, военный министр, сильно волнуясь, подчеркнул, что «он как старый солдат верит в доблесть Русской Армии, что Армия снабжена всем необходимым благодаря единодушной поддержке народа и народного представительства... Закончил он просьбой и впредь поддерживать его доверием»23. Благодаря информационному удару кадетской печати Шуваев оказался в эпицентре скандала. «Речь», а также «Русские ведомости» акцентировали внимание читателей на том, что военный и морской министры оставили зал заседания «под непрерывный шум аплодисментов»^, причём Шуваев публично пожал руку П.Н. Милюкову85. «Подвёл [Милюков] старика ловко», — резюмировал возглавлявший думскую канцелярию Я.В. Глинка26.
Неудачи, постигшие Д.С. Шуваева во взаимоотношениях с контрэлитой, вылились в его скорую отставку. «Я нахожу, что Григорович и Шуваев не нашли в своих речах настоящих нот, но Шуваев сделал то, что хуже всего, — он пожал руку Милюкову, который только что выступил против нас27. Как бы я хотела, чтобы у нас был Беляев (настоящий джентльмен) на его месте», — писала императрица Александра Фёдоровна в Ставку
супругу Николаю II28. Подобная эпистолярная «атака» царицы на мужа с просьбами назначения генерала М.А. Беляева — «джентльмена», «честно преданного» и не из тех, «который бы преклонился перед Думой», — на должность военного министра продолжалась в течение всего 1916 года29.
Во время войны непосредственное вмешательство Александры Фёдоровны в государственные дела резко возросло, что нарушало установившиеся давние традиции управления правительством и неминуемо роняло авторитет царя. Особенно это проявилось после того, как Николай II принял на себя командование и стал надолго уезжать в Ставку30.
В начале января 1917 года генерал Шуваев был заменён на посту военного министра генералом М.А. Беляевым — человеком, как казалось, более верным принятому курсу самодержавной политики. В лагере оппозиционеров не скрывали своего злорадства. Их идеалом по-прежнему оставался Поливанов31. Оппозиция также нашла необходимым отметить, что Беляев имел «опыт чисто канцелярского характера», являясь специалистом по выполнению заранее выработанных схем. То есть буквально с первых дней после своего назначения военный министр оказался мишенью для нападок контрэлиты, в результате чего создавалось впечатление «полной несамостоятельности генерала»32.
Как видно, российская элита того времени была сильно разобщена Налицо противоборство между императором, опиравшимся на военную элиту и верную ему часть политической элиты, с одной стороны, и контрэлитой, поддерживаемой иной частью политической элиты, а также политически активной буржуазией и либеральной интеллигенцией, — с другой. Не обладая сколько-нибудьзначительными властными ресурсами, контрэлита всё же расшатывала существовавшую власть, заставляла её идти на уступки, что в конце концов привело к революционному кризису, закончившемуся крушением монархии.
Успехи и неудачи на посту военного министра
Из всех рассматриваемых нами персоналий генерал В,А. Сухом-
линов занимал пост военного министра империи дольше всех — более шести лет, за которые сделано было немало. Под его руководством проходил второй этап военных реформ 1905—1912 гг., направленных на устранение серьёзных недостатков, проявившихся в Русско-японскую войну. Изменения коснулись почти всех сторон жизни армии. Это и система дислокации комплектования, и боевая подготовка, и техническое оснащение войск. При Сухомлинове зародились боевая авиация, автомобильные части и военная контрразведка, а в полках появились пулемётные команды. Реформы подняли боеспособность русской армии, но из-за недостатка финансовых средств, значительная часть которых была выделена на усиление флота, многие из преобразований были выполнены не полностью, а некоторые и вовсе не были осуществлены, особенно в области артиллерии33.
С началом Первой мировой войны в августе 1914 года военному министру, столь непопулярному в кругах контрэлиты,рукоплескала Государственная дума под впечатлением исключительно слаженно проведённой мобилизации3"1. Но национального единения хватило ненадолго. Первая массированная атака на власть последовала летом 1915 года. Кэтому времени русская армия, засыпаемая градом германских и австрийских снарядов, не имея возможности в должной мере отвечать, неся огромныелюдские потери, вынуждена была отступать под натиском противника на всех фронтах.
Дело в том, что вся подготовка вооружённых сил строилась с учётом сил вероятных противников России — Германии и Австро-Венгрии и ведения кратковременной войны с быстрой победой Антанты35. Важно отметить, что определением запасов военного времени занималась комиссия генерала A.A. Поливанова, созданная при Главном управлении Генерального штаба. В основу её выводов были положены ошибочные представления о скоротечности войны — не более одного года. Именно на этих представлениях базировались проводившиеся в Главном артиллерийском ведомстве расчёты предметов артиллерийского имущества, и
ВО СИИ D Н CT П Р НЧ Е СИ И Й Ж V PHD Л • HP 3 » 2020
Lii
ЛЕТОПИСЬ ОТЕЧЕСТВА
Генерал от инфантерии Д.С. Шуваев
в первую очередь боеприпасов, необходимых войскам в мирное время идля создания запасов для ведения войны36,
В начале мая 1915 года председателю Государственной думы М.В. Родзянко удалось добиться от Николая II осуществления предложения торгово-промышленных кругов по созданию Особого совещания по обороне под председательством военного министра3'. Эта инициатива была немедленно
Генерал от инфантерии М.А. Беляев
поддержана Верховным главнокомандующим — великим князем Николаем Николаевичем.
Создание совещания, где председательствовал Сухомлинов, ещё более обострило давние противоречия между ним и великим князем. Последний стремился использовать совещание как связующее звено между фронтом, общественными организациями и тылом армии38, и тут фигура ненавистного Сухомлинова была очень некстати. В итоге Верховный главнокомандующий сумел добиться отставки военного министра, скомпрометировав его «шпионским» делом полковника Мясоедова39.
Уже 5 августа подавляющим большинством Дума проголосовала за отдачу под суд экс-министра как главного виновника кризиса вооружения и, следовательно, «Великого отступления». До Февральской революции генерал Сухомлинов шесть месяцев провёл в заключении в Петропавловской крепости. Временное правительство вновь арестовало его, чтобы с 10 августа по 12 сентября 1917 года провести показательный судебный процесс"0. На бывшего военного министра свалили все недостатки подготовки России к войне, объявив его ни много ни мало «германским шпионом», Суд приговорил экс-министра к полному лишению прав и бессрочной каторге.
1 мая 1918 года В.А. Сухомлинов был освобождён уже большевиками по «возрастной» амнистии. Сначала он бежал в Финляндию, а оттуда перебрался в Германию, где 2 февраля 1926 года скончался. «Одинокий, всеми оставленный, в бедственном материальном положении, он умер... в Берлине в какой-то лечебнице», — вспоминал российский военный деятель генерал от инфантерии Ю.Н. Данилов"'.
Назначение главой военного ведомства генерала A.A. Поливанова летом 1915 года ознаменовало новый курс во внутренней политике государства. Принято считать, что за недолгое время его управления Военным министерством острый кризис в снабжении армии был в целом преодолен: частично решена проблема пополнения армии личным составом, улучшены поставки вооружения и боеприпасов.
Другой вопрос, какими способами это было достигнуто. Возглавив Особое совещание по обороне, Поливанов сразу же расширил его состав, сделав упор на представителей общественности и крупного капитала, в том числе и только что возникшее детище А.И. Гучкова — Военно-промышленный комитет.
Сеть комитетов очень быстро разрослась по городам империи, перерождаясь е важный инструмент контроля над политической жизнью страны. Фактическая эффективность военно-промышленных комитетов, покровительство которым оказывал военный министр, была гораздо ниже, чем это пытались представить их руководители. ВПК часто не выполняли свои задачи, участвовали в противоправительственной политической деятельности, открыто соперничали с официальными государственными организациями, отвоёвывая у них технический персонал и без того скудные запасы сырья". Впоследствии сам Гучков так описал истинную картину «работы на фронт», когда в январе 1917 года была арестована рабочая группа ВПК: «И вот таким образом мы, мирная, деловая, промышленная, хотя и военно-промышленная организация, вынуждены были включить в основной пункт нашей практической программы переворот, хотя бы и вооружённый»"3.
Собственно, военно-промышленные комитеты, включавшие в свои ряды «политически неблагонадёжных рабочих делегатов», а также «социалистическое движение в России и заграницей», вызванное их деятельностью, и стали основной причиной увольнения столь популярного у контрэлиты A.A. Поливанова44.
Министр иностранных дел Российской империи С.Д. Сазонов вспоминал, что качества политика были в высшей степени присущи личности Поливанова: «Знающий себе цену и честолюбивый, он с нетерпением ожидал благоприятной минуты, чтобы выдвинуться на первый план и занять подобавшее ему место. По убеждениям своим он примыкал клиберальным партиям»45. В своём исследовании русский и советский военачальник, учёный, доктор военных наук, профессор Е.З. Барсуков также подчёркивал одну из ярких черт
50
№ 3 - 2020 * ИОЕПНО-ИСТОРИЧЕСКНМ ЖУРНАЛ
E.B. БЕЙ, A.B. ЕВДОКИМОВ. Министерская
m
ДО
генерала Поливанова — стремление «угодить "общественным деятелям" Государственной думы, а после февральской революции
— временному правительству»46.
Первый военный министр Временного правительства А.И. Гучков предложил A.A. Поливанову должность главного советника, председателя Особой комиссии по построению армии на новых демократических началах. Взяв на себя эту работу и связав своё имя со всеми реформами этого неудачного министра, он «поколебал к себе то уважение, которым... законно пользовался в рядах русской армии»47.
После Октябрьской революции бывшему военному министру не удалось избежать арестов, проводившихся ВЧК в рамках массовых репрессий, направленных против бывших царских офицеров и генералов. Однако после череды задержаний в феврале 1920 года A.A. Поливанов вступил в Красную армию, получив должность члена военно-учебной редакции отдела службы, члена Военно-законодательного совета и особого совещания при главкоме. Во время советско-польских мирных переговоров, проводившихся в том же году в Риге, Поливанов, назначенный в состав советской делегации военным экспертом, заразился тифом, от которого и скончался 25 сентября 1920 года.
Следующий военный министр
— генерал Д.С, Шуваев во многом проявил свой профессионализм ещё до начала Первой мировой войны, успешно проведя интендантскую реформу. За непродолжительный период нахождения в министерской должности ему удалось укрепить прежние достижения по выпуску всего необходимого для фронта. Причём Шуваев продолжил работу и с военно-промышленными комитетами, несмотря на правительственные указания о сокращении их деятельности43. Логика министра была проста и понятна, он заявлял, что «заказы по-прежнему оставил за военно-промышленными комитетами, так как он не имеет в своём распоряжении тысячи чиновников, которые могли бы заменить общественных деятелей, работающих в военно-промышленных комитетах»49.
В своём исследовании историк O.P. Айрапетов справедливо под-
чёркивает, что на тот момент — в условиях войны — именно кандидатура генерала Д.С. Шуваева как нельзя лучше подходила для должности военного министра50. Судя по воспоминаниям современников, мало кто из них видел в Шуваеве «настоящего» военного министра. Внешний вид генерала, манера говорить и «солдатская прямолинейность» создавали ему такое своеобразное реноме, что в светском обществе даже появилась шутка о том, что Шуваев «более годился в каптенармусы, чем в военные министры»31. Наиболее объективной, на наш взгляд, является оценка, данная генералу предшественником В.А. Сухомлинова — А.Ф, Редиге-ром:«.. .Он в мирное время едва ли отвечал бы должности военного министра, но теперь, во время войны, когда общее руководство военным делом принадлежало Ставке, а министру лишь приходилось руководить исполнением её указаний, главным образом, по заготовлению и доставке армии всего ей нужного, Шуваев вполне отвечал своей должности, и его назначение лишь должно было приветствовать»555.
Во время Февральской революции Шуваева не тронули, но сразу же после большевистского Октября генерал подвергся аресту ВЧК как бывший царский министр. Вскоре Д.С. Шуваев, монархист и глубоко верующий человек, ещё недавно убеждавший депутатов с трибуны в том, что не существует такой силы, «которая могла бы одолеть Русское царство»53, в 1918 году добровольно поступил на службу в Рабоче-крестьянскую Красную армию54.
До 1926 года занимал должности главного военного интенданта в Петрограде, начальника штаба Петроградского военного округа РККА, преподавал тактику в Высшей тактическо-стрелковой школе командного состава РККА имени III Коминтерна «Выстрел». С уходом в отставку Шуваев даже удостоился персональной пенсии союзного уровня, которая назначалась за исключительные заслуги в области революционной, профессиональной и общественной деятельности, советского строительства55.
В ходе массовых репрессий в Красной армии в 1937 году 83-летний Шуваев, проживавший к тому времени с семьёй в
Николай II с охраной в лесу (после отречения)
Царское Село, 1917 г.
Липецке, попал в поле зрения НКВД56. Несмотря на преклонный возраст и критическое состояние здоровья, «бывший военный министр царского времени» был расстрелян как антисоветчик, пропагандировавший контрреволюционные идеи57.
Трудно говорить о каких-то достижениях последнего военного министра Российской империи
— М.А. Беляева, ведь даже по признанию самого генерала за столь короткий срок — несколько месяцев в должности — он «никакой работы не сделал»58. Однако следует отметить то, что перед войной Беляев был одним из помощников начальника Генерального штаба и имел репутацию исполнительного и аккуратного работника. «Оченьтрудолюбивый, олицетворение чести и совести...»,
— отзывался о нём французский посол Морис Палеолог59. Одним из заслуживающих внимания примеров вклада Беляева в дело повышения военного потенциала государства явилась разработка проекта «Большой программы по усилению армии». Это было одним из важнейших мероприятий Военного министерства, направленных на подготовку к надвигавшейся войне. Работа над проектом программы была начата отделом по устройству и службе войск ГУГШ во главе с генералом М.А. Беляевым в конце 1912 года и завершилась 22 октября 1913 года, когда Николай II одобрил подготовленный документ30.
51
BDEIDtD-НГГаРКЧССКИЙ Ж VP H CI Jt • HS 3 * 2020
Более заметную роль пришлось сыграть последнему военному министру в дни Февральской революции, 22 февраля он созвал на совещание всех начальников управлений Военного министерства для того, чтобы заявить об опасных для государства волнениях. «В своей речи Беляев выявил себя вполне растерянным человеком, совершенно не знающим, что предпринять ему самому, и что мы должны делать при развивающихся непредусмотренных событиях, — вспоминал генерал-лейтенант Русской императорской армии В.Н. Ипатьев. — Насколько он был растерян, можно было заключить из того, что он предложил развести мосты, чтобы воспрепятствовать проникновению рабочих... в центр города; ему тотчас-же заметили, что реки скованы льдом, и эта мера не имеет никакого смысла»®1.
Генерал Беляев пытался собрать войска для борьбы с восставшими; приказал начальнику Петроградского военного округа генералу С.С. Хабалову объявить Петроград на осадном положении и послал телеграмму в Ставку, прося о срочной присылке «действительно надёжных частей, притом в достаточном количестве, для одновременных действий в различных частях города»62. Но это были уже бесполезные и запоздалые меры. Время было упущено, и в момент начавшегося революционного выступления в столице фактически отсутствовал управляющий центр, не было твёрдой власти, которая могла бы принять необходимые меры и отдать грамотные распоряжения, В сложившейся ситуации Беляеву ничего не оставалось, как сжечь все секретные документы и бумаги военного ведомства и дожидаться неминуемого ареста63.
2 марта из Ставки сообщили в Псков, где находился император, что министры старого правительства арестованы, а столица прочно контролируется новым, которому подчинились все части. А уже приблизительно в 16:00 в Могилёв и Петроград были отправлены телеграммы о согласии Николая II на отречение64.
После волны задержаний нотаблей прежнего режима появились слухи о том, что в дни революции военного министра нашли в Ма-риинском дворце, спрятавшимся под столом65. По крайней мере, подобного рода «тактику» укры-
тия от революционеров — «нас не заметят» — использовали бывший министр иностранных дел H.H. Покровский и последний царский министр путей сообщения Э.Б, Войновский-Кригер66. Причём в мемуарах последнего генерал Беляев аттестуется как «недалёкий и бессильный человек, совершенно не понимавший ни существующего положения, ни своих задач»67.
Военный историк A.A. Керс-новский и вовсе опускается до оскорблений, обзывая Беляева «совершенно ничтожным» человеком, видит в нём военачальника, «всю жизнь не выходившего из канцелярии»60. Действительно, как и многие русские генштабисты того времени, он был связан прежде всего со штабной службой, т.е. был по преимуществу военным канцеляристом,направлявшим всё своё трудолюбие по «бумажному руслу». Естественно, ни о какой популярности генерала в армии не могло быть и речи, за ним даже прочно закрепилась кличка «Мёртвая голова»69. Генерал A.A. Поливанов характеризовал его «как своего бывшего ученика — старательного и добросовестного, но к творчеству не способного и склонного к угодничеству»™.
Очевидно, что такой человек, как М.А. Беляев, случайным образом оказался на посту военного министра лишь благодаря благожелательному отношению к нему членов императорской семьи, в особенности императрицы, ценившей в Беляеве безоглядную личную преданность.
Летом 1917 года бывший военный министр допрашивался созданной Временным правительством Чрезвычайной следственной комиссией (ЧСК) и был привлечён к суду. Содержание в Трубецком бастионе Петропавловской крепости совершенно надломило психику Беляева. «На плечах ещё генеральские погоны, но от генеральства не осталось и следа», — отмечал следователь ЧСК С.А. Коренев71. Бывший министр плакал на допросах и просил только одного — отпустить его «частным обывателем» с «мундиром и пенсией»72. Председатель комиссии, пытаясь привести допрашиваемого в чувства, пророчески заключал: «Генерал... в исторические дни нашей родины вы оказались на посту военного министра. Вы понимаете, это многое объясняет в вашей судьбе .У3.
Судьба его оказалась действительно самой незавидной, в отличие от предшественников по должности. После Октябрьской революции 1917 года Беляевбыл освобождён, но в сентябре 1918 года, в разгар «красного террора», по обвинению «в антисоветской деятельности» был арестован органами ВЧК и расстрелян.
Как можно заключить, в военно-профессиональном отношении все рассматриваемые нами представители военной элиты были подготовлены довольно качественно, у каждого из них за плечами была серьёзная военная школа, которую аенчала Академия Генерального штаба, немалый боевой и служебный опыт. Но к влиянию политических факторов многие из них оказались не готовы. В связи с чем слабо прослеживается стремление военной элиты к выполнению своей основной задачи — сохранению и укреплению существовавшего государственного устройства, пресечению разрушительных действий со стороны контрэлиты. Возможно, этот фактор и оказывал самое сильное влияние на процессы, происходившие в высших властных структурах, получившие в обывательской среде название «министерская чехарда». И именно с этими обстоятельствами был связан кадровый кризис военно-политической элиты.
Трёхсотлетний цикл династии Романовых рухнул буквально за несколько дней. Первостепенную роль в принятии императором решения об отречении сыграли телеграммы высшего командного состава армии. В критический момент военная элита — единственный на тот момент оплот политического строя — не поддержала и не защитила ни Николая II, ни сам институт монархии.
ПРИМЕЧАНИЯ
' Подробнее об исторической элито-логии как попом разделе исторической науки см.: Евдокимов A.B. Историческая элитология: проблемы историографии и теории Ц Социально-гуманитарное познание: методологические и содержательные параллели (научная монография) / Е.В. Агари Н.Э. В. Баркова, A.B. Богомолов, A.B. Грехов, А.А.Давыдов и др., всего 20 чел./ Пол общей редакцией А. 13. Грехова, А.Н.Фа-теикова. М.: Аквилон, 2019. С. 184-200.
5 Куликов C.B. Бюрократическая элита Российской империи накануне падении старогогторялка(1914—19!7), Рязань, 2004.
- 2Ü2Q * Я0Е1ШО-ИСТОРИЧЕСКИМ ЖУРНАЛ
1 Селезнёв Ф.А. Рецо.п юиия 1917 года и борьба элит вокруг вопроса о сепаратном мире с Германией 1914—1918 гг. СПб., 2017.
' Алексеев Ю.А., Иминов В.Т. и др. Начальники Генерального штаба России: биографический сборник. М., 2012. С, 109-111.
I Занесений К.А. Первая мировая война: биографический энциклопедический словарь. М., 2000. С. 487.
' Шилов ДЛ, Государственные деятели Российской империи: главы высших и центральных учреждений 1802—1917 гг. СПб., 2002. С. 760 -762.
' Список генералам по старшинству. Составлен по 1-е июля 1910 года. СПб., 1910. С. 704.
й Залвсашй К.А. Указ. соч. С. 73, 74.
5 Волков С. Российское офицерство как служилое сословие // Российский военный сборник. М., 2000. Вып. 17. С. 290.
" Ширшов Г.М. Красный командарм Д.С. Шуваев// Воен.-истор. журнал, 2005. № 10. С. 20.
II Потомственное дворянство Д.С. Шупаев получил уже вместе с чином полковника.
12 Мосолов A.A. При дворе последнего российского императора. М,, 1993. С. 165.
Александр Иванович Гучков рассказывает: воспоминания Председателя Государственной думы и военного министра Временного правительства. М., 1993. С. 59.
" Дегтярёв А. П. Военные проблемы и деятельности Государственной думы России (1906—1917 гг.): исторический опыт и уроки. Дисс. ... канд. ист. наук. М„ 1995. С. 170.
!í Керсновский A.A. История Русской армии я 4 т. Т. 3. М.: Голое, 1994. С. 130.
16ЛукомскииA.C. Очерки моей жизни: воспоминания. М., 2012. С. 279.
17 Воейков В.Н. С нарем и без царя. М„ 1995. С. 191.
18 Милюков П.Н. Воспоминания. М., 1991. С, 418.
14 Показания ПЛ. Милюкова 7 августа 1917 г. // Падение царского режима: стенографические отчеты допросов и показаний, данных s 1917 г, в Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства / Под ред. П.Е. Щеголева. Т. 6. М.:Л„ 1926. С, 334.
10 Родчннко М.В. Крушение империи // Архив русской революции. Т. !7. Берлин, 1926. С. 128.
31 Там же. С. 282.
22 Шавельский ГЛ. Воспоминания последнего протопресвитера Русской армии и флота. Нью-Йорк, ¡954. С. 55.
^Головин H.H. Военные усилия России в Мировой войне. Жуковский, 2001. С. 239.
21 Русские ведомости. 1916, 5 ноября,
25 Воейков В Н. Указ. соч. С. 191,
20 Глинка Я.В. Одиннадцать лет в Государственной думе, 1906—1917: дневник и воспоминання. М., 2001.С. I57.
27 В своей нашумевшей речи на осенней сессии 19I6 г. в Государственной думе П.Н. Милюков показал очевидность того, что политика правительства была продиктована «либо глупостью, либо изменою». Такого рода атака па власть стала главной в череде антиправительственных выступлений из стен российского парламента.
JK Письма императрицы Александры Федоровны к императору Николаю П. Т. 2. Берлин. 1922. С. 232. 233. 29 Там же. С. 42, 162, 163, 165, 266. w Колоницкий Б.И. «Трагическая эротика»: образы императорской семьи в годы Первой мировой войны. М., 2010. С. 314.
31 Аира петое О. Р. Участие Российской империи в Первой мировой войне. 1917 г. Распад. М.. 2015. С. 8. пТам же. С. 9.
53 Подробнее см.: Ьей ЕЖ Военный министр генерал В.А. Сухомлинов: жизнь и деятельность. М., 2016.
" Цит по: Дойророльский С. О мобилизации Русской армии в 1914 голу// Военный сборник. Кн, I. Белград, 1921. С. 116.
" Иминов В.Т., Дайнес В.О. и др. Генеральный штаб Российской армии: история к современность. М., 2006. С. 96.
3t Агеев АЛ., Багдасарян А.О, и др. Первая мировая война 1914 — 1918 годов. Т. 6. М .. 2017. С. 533.
17 Российский государственный военно-исторический архив (РГ ВИЛ), Ф, 369. On, 1. Д 1.Л. 1-3.
и В соответствии с утверждённым накануне войны «Положением о полевом управлении войск в военное время» Верховный главнокомандующий был подчинён исключительно императору, а военный министр — председателю правительства, и вето ведении находились все войска в тылу, главные артиллерийское и интендантское управления, в силу чего он отвечал за все вопросы материального и прочего обеспечения. Налицо было организационное противоречие, не позволявшее в условиях войны обеспечить единое командование фронтом и тылом, и Об этом см.: Шацилло К.Ф. «Дело» полковника Мясоедова// Вопросы истории. 1967. Ns 4. С. 103-116; Айрапетов О.Р ■«Дело Мясоедова». XX век начинается... // Вестник Рязанского государственного университета имени С. А. Есенина, 2009, № 3. С. 110—129; Фуллер У. Внутренний враг: шпиономания и закат императорской России. М., 2009.
ю Подробнее о судебном процессе но «делу Сухомлинова» см.: Евдокимов A.B. Политическая борьба вокруг «дела Сухомлинова» (1915—1917 гг.). Дисс.... канд. ист. наук. Нижний Новгород, 2017. 197 с.
41 Данилов ЮН. На пути к крушению: очерки последнего периода Российской монархии. М., 1992. С. 13.
Сидоров А.Л. Экономическое положение России в годы Первой мировой войны, М-. 1973, С. 193-201: Фуллер У. Указ. соч. С. 237, 238.
4 Гучков АЛ. Речи но вопросам государственной обороны и об общей политике ¡908-1917. П1„ 1917. С. 114. "РГВИА.Ф. 89. Оп, 1.Д. 61.Л. 12. 45СазоновС.Д. Воспоминания. М., 1991. С. 356.
116 Барсуков Е.З. Артиллерия русской армии (1900-1917 гг.). Т.!, М., 1948. С. 25.
47 Алексей Андреевич Поливанов // Поливанов A.A. Из дневников и воспоминаний по должности военного министра и его помощника 1907—1916 г. / Иод ред. А.М. Зайончковского. Т. I. М., 1924, С. ¡4, ** Монархия перед крушением, 1914— 1917: бумаги Николая II и другие доку менты /Сост. В,П.Семенников. М.; Л., 1927. С. 145.
Там же.
s" Aùpanemoe O.P. Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914—1917): 1916 год. Сверхнапряжение. М., 2015. С. SI.
51 Шавельский ГЛ. Указ. соч, С. 53.
52 РедигерА.Ф. История моей жизни: воспоминания военного министра. Т. 2. М.. 1999. С. 418,419.
"Стенограммазаседания Государственной думы//Нива, 1916. №47. 19ноября.
-ч ГашшА.В. Корпус офицеров Генерального штаба в годы гражданской войны. M., 2009. С. 382.
" Декрет СН К РСФСР «О персональных пенсиях лицам, имеющим Исключительные Заслуги Перед Республикой» от 16 февраля 1923 г.
и Поляков В. Б. И етал министр липча-нином...//Липецкая газета. 2014. Ne 199. 11 октября.
,7 Д.С. Шуваев надуманно обвинялся по ст. 58-10 (Пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений) и ст. 58-8 (Террористическиеакты, направленные против представителей Советской власти или деятелей революционных рабочих и крестьянских организаций) Уголовного кодекса РСФСР и был расстрелян 19дскабря 1937 т. Решением президиума Липецкого областного суда от 22 декабря 1956 г. посмертно полностью реабилитирован (См.: Петелин H.H., Разбирин CA. и др. Помнить поименно: книга памяти жертв политических репрессий Липецкого края с ноября 1917 гола. Т. !. Липецк, 1997).
is Падение царского режима, Т. 2. // Допрос генерала М.А. Беляева 19апреля 1917 г. С. 247.
я Палеолог М.С. Царская Россия во время мировой войны, М., 1991. С. 136. и РГВИА. Ф. 2000. Оп, 2. Д. 50. Л. 2. " Ипатьев В.Н. Жизнь одного химика. Т. 11:1917-1930.Т. 2. Нью-Йорк, 1945, С.9.
42 СпиридоничА.И. Великан война и Февральская революция 1914 —1917 гг. Кн. 3. Нью-Йорк, 1962. С. 174.
63 По распоряжению Временного правительства 2 апреля 1917 г. генерал М.А. Беляев был официально уволен с должности (считая со 2 марта 1917 г.) и заключён под стражу, но вскоре освобождён из-под ареста (см.: ШиловД.Н. Указ. соч. С. 77). " Айрапетов O.P. Указ. соч. С. 129. " Ферро М. Николай П. M., 1991. С. 224. '6 Покровский H.H. Последний в Мари-ииском дворце; воспоминания министра иностранных дел. М., 2016. С. 219, 220.
а Кригер-Войновский Э.Б. Зап иски инженера: воспоминания, впечатления, мысли о революции, М„ 1999. С, 89. ™ Керсновский A.A. Указ. соч. С. 252. « Головин H.H. Указ. соч. С. 239. ™ Блок A.A. Последние дни императорской власти // Последние дни царской семьи. М., 2014. С. 14.
" Коренев С.А. Чрезвычайная Комиссия по делам о бывших Министрах//Архив русской революции. Берлин, 1922. № 7. С. 17.
,г Падение царского режима, Т. 2//Допрос генерала М.А. Беляева 19 апреля 1917 г. С. 247.
73 Там же. С. 248. Ш
впеннпжггпрнчеспий журнал • н» з • 2020
