Миллениалы, или куда уходит девиантность? Текст научной статьи по специальности «Право»

59

УДК 343.97

Комлев Ю.Ю.

МИЛЛЕНИАЛЫ, ИЛИ КУДА УХОДИТ ДЕВИАНТНОСТЬ?

MILLENIALS, OR WHERE DEVIANCE GOES?

В представленной статье автор исследует вопросы влияния технологий на поведение подростков; девиаций, вызванных технологическим прогрессом; показывает, как развивается преступность в рамках кибернетизации общества; делает акцент на том, что деятельность органов внутренних дел не должна отставать от правонарушений, совершающихся при помощи компьютерных технологий.

Ключевые слова: миллениалы, high-tech, киберпреступление, девиантность, киберворов-ство, киберхулиганство, киберсталкерство, кибермошенничество, кибербезопасности

In the present article, the author explores the impact of technology on behavior of adolescents; deviations caused by technological progress; shows how crime develops within cybernization of society; emphasizes that the activities of the internal affairs bodies should not lag behind the offenses committed with the help of computer technology.

Key words: millennials, high-tech, cybercrime, deviance, cyber stealing, cyber bullying, cyberstalking, cyber fraud, cyber security

Для цитирования: Комлев Ю.Ю. Миллениалы, или Куда уходит девиантность? // Ученые записки Казанского юридического института МВД России. 2018. Т.3. №6. С. 59-66. DOI: 10.24420/KUI.2018.64.75.003

For citation: Komlev Yu.Yu. Millennials, or Where deviance goes? // Uchenye Zapiski of Kazan Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2018. T.3. №6. P. 59-66. DOI: 10.24420/ KUI.2018.64.75.003

59

Технологии меняют жизнь человечества не впервые. В XX веке потребовалось 50 лет, чтобы электричество стало доступным для 25% населения. Персональному компьютеру, чтобы войти в жизнь современного человека, понадобилось 16 лет, интернету — 7 лет, для социальных сетей этот срок укладывается в 5 лет - не более. Никогда еще процессы инновационных технологических изменений не развивались такими высокими темпами, как в начале третьего тысячелетия - периода в обществе постмодерна, который характеризуют как high-tech-э-поха. Технологическая революция, информатизация, кибернетизация, интернетизация социума эпохи постмодерна

1Инструкция о деятельности органов внутренних приказом МВД России от 17 января 2006 г. № 19.

спровоцировали процесс его дальнейшей девиантизации, которая в значительной мере проходит в латентной форме.

Впрочем, на поверхности явления, согласно официальной статистике, все выглядит вполне пристойно.

В российском социуме не первый год, начиная с 2006, происходит существенное снижение регистрируемой преступности.

Многие криминологи полагают, что преступность отреагировала на позитивные изменения уголовного законодательства в контексте декриминализации и депена-лизации отдельных социально неопасных составов преступлений. п по предупреждению преступлений: утверждена

Рисунок 1

Динамика коэффициентов преступности в России в 1998-2017 гг.

Действительно, в Уголовный кодекс 60 РФ было внесено большое количество новелл, которые усилили общепрофилактическое действие уголовного закона, повлияли на изменения качественных и количественных характеристик преступности.

В ряду позитивных общероссийских трендов очевидны: снижение доли насильственных преступлений и, прежде всего, убийств и снижение показателей преступности несовершеннолетних и молодежи.

С формальной точки зрения этот отрадный факт можно объяснить рестрик-тивным потенциалом Федерального закона от 24.06.1999 № 120-ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних». Ограничительные меры по недопущению нахождения (пребывания) несовершеннолетних лиц в общественных местах без сопровождения родителей (в возрасте от 7 до 14 лет с 21 часа до 6 часов; от 14 до 18 лет с 22 часов до 6 часов) и другие профилактические практики, институализированные в зако-

не, несомненно, дают социальный эффект. Позитивными являются и рестрик-тивные меры, связанные с возрастными и временными ограничениями продаж алкогольных напитков. Работает на конечный результат и административный запрет на реализацию алкоголя возле детских, образовательных, медицинских организаций, физкультурно-оздоровительных и спортивных сооружений, в местах проведения культурно-массовых мероприятий.

Немаловажную роль играет и реформа органов внутренних дел, начиная с 2012 года. Согласно опросам общественного мнения, стал расти рейтинг доверия к органам полиции на местах. А это во многом заслуга таких служб, как участковые инспектора полиции, сотрудники инспекции по делам несовершеннолетних и другие службы, работающие в тесном контакте с населением. Так, по оптимистичным данным Всероссийского центра изучения общественного мнения, уровень доверия к сотрудникам полиции своего региона вырос с 2013 по 2016 годы и составил 47%1.

60

1Работа полиции: доверие и оценки. URL: http://www.wciom.ru (дата обращения: 20.06.2018).

61

Однако с преступностью и девиантно-стью подростков и молодежи не все так просто. Не будем забывать, что современные молодые люди из возрастной группы 14 - 18 лет - это миллениалы -дети, рожденные на рубеже третьего тысячелетия и вступившие в пору взросления в нулевые и последующие за ними годы. Их численность меньше, поскольку они - продукт демографического провала. Но не это главное в характеристике поколения миллениалов.

С моей точки зрения, главной отличительной особенностью современной молодежи и в городах и на периферии является ее повальная вовлеченность в мир новых технологических возможностей, которые открыли третья и четвертая технологические революции. Миллениалов за рубежом называют поколением Е-ман, то есть людьми электронной эры. Да, действительно, в виртуальном мире электронных симуляций проходит значительная часть жизни современных людей, но, прежде всего, это справедливо в отношении миллениалов, которые в значительно большей мере, по сравнению с другими возрастными группами, удовлетворяют свои потребности в общении, в шопинге, в работе и удовольствиях, и даже в де-виантности с помощью смарт-девайсов и сетевого взаимодействия.

Рискну предположить, что наряду с конформизмом в виртуальном мире быстро распространяются различные формы девиантной активности, в том числе и преступности, риски наказания за которую минимальны в силу консерватизма дистрибутивного по сути уголовного права и практик его применения. В ки-берпространстве практически не работает принцип неотвратимости наказания. Криминальная активность не может никуда исчезнуть согласно Э.Дюркгейму, поскольку она функциональна. Она просто меняет форму под воздействием технологических сдвигов, трансформируется, уходя в киберпространство.

Этот взгляд на проблему трансформации или «ухода из поля зрения» де-

виантности и преступности в высокотехнологичную эру, где с каждым годом по экспоненте нарастает скорость социальных и технологических изменений, отчасти подкрепляют и эмпирические исследования моих собратьев по научному цеху, работающих в предметном поле экономической социологии. Так, недавние публикации (например, «Миллениалы на фоне предшествующих поколений») и выступления профессора В.В. Радаева показали, что миллениалы существенно отличаются от других поколений молодежи по ценностным ориентациям (существенно менее религиозны, несмотря на некоторый ренессанс клерикализма в постсоветском социуме, и более других возрастных групп удовлетворены жизнью) [1]. Многие представители поколения милле-ниалов предпочитают традиционным молодежным тусовкам общение в чатах и блогосфере. Кроме того, они отличаются специфическим потребительским поведением. Объяснение выявленным эмпирическим фактам В.В. Радаев дает исходя из того, что мы живем в эпоху социального перелома, вызванного не столько политическими или экономическими преобразованиями, а скорее сменой поколений.

В частности, эконом-социологи обращают внимание на резкое снижение алкоголизации в этой возрастной группе -на 25%. Потребление спиртных напитков среди миллениалов - минимальное по сравнению с предыдущими поколениями молодежи (мобилизационного или послевоенного, поколения оттепели 60-х, поколения эпохи брежневского застоя и пореформенного поколения 90-х годов прошлого века).

Со своей стороны я бы добавил, что поколение миллениалов вместо алкогольных привычек отличается другой формой зависимого поведения - смарт-фон-аддикцией. Так, исследования Бэй-лорского университета показали, что у многих современных студентов формируются смартфон-аддикции. Они используют свой гламурный «чудо-телефон» от 8 до 10 часов в течение суток. В среднем

61

62

около 94,6 минут уходит на набор текстовых сообщений, 48,5 минут на отправку и просмотр электронной почты, 38,6 минут на общение в социальных сетях, 34,4 минуты на посещение сайтов Интернета, 26,9 минут на прослушивание музыки. При этом 60% опрошенных студентов не скрывают, что зависимы от своих мобильных устройств. Смартфон-ад-дикция - это новый тип современной высокотехнологичной девиантности [2]. Появление и массовое распространение смартфон-аддикций позволило Всемирной организации здравоохранения в 2018 году выделить эту группу в самостоятельный вид социальных заболеваний.

High-tech-эпоха порождает новых девиантов и новые формы девиантности. Среди тех, кто «продвинут» в освоении технических новшеств, немало иннова-торов, совершающих безнаказанно высокотехнологические и весьма доходные преступления. Так, незаконный доход среднего киберпреступника в современном Нью-Йорке, по данным полиции, в семь раз превышает добычу обычного уголовника. Раскрываемость традиционных преступлений в этом мегаполисе составляет в разные годы от 40 до 60%, а киберпреступлений — 4% [3]. Иными словами, киберпреступность - это высокодоходная и малорискованная криминальная деятельность.

Велик и постоянно растет ущерб от киберпреступлений. Так, Федеральное управление уголовной полиции Германии зарегистрировало около 60 000 киберин-цидентов в 2010 году. Совокупный ущерб от сетевых киберпреступников в этой стране с одной из самых развитых экономик мира составил в указанный период, по оценкам полиции, 61,5 млн евро [4]. В 2018 году на Всемирном экономическом форуме было признано, что киберпре-ступность является одним из наиболее критических глобальных рисков. По оценкам экспертов, ежегодные потери мировой экономики в результате действий киберпреступников в настоящее время могут достигать 500 миллиардов долла-

ров. Для сравнения: годовой внутренний валовой продукт Швейцарии в 2017 году оценивался в 659 миллиардов долларов.

Собранный и обработанный автором с помощью метода контент-анализа в иностранных и отечественных источниках материал на основе типологизации позволяет выделить и структурировать известные и новые виды кибердевиантно-сти, в авангарде освоения которых идет поколение миллениалов.

Основные результаты анализа состоят в следующих обобщениях.

1.Понятие «киберпреступность» как разновидность девиантности включает различные формы преступной активности не только в связи с использованием компьютеров или в компьютерной сфере, но и деликты, совершаемые в кибер-пространстве, благодаря повсеместному использованию Интернета, умных мобильных устройств и новых технологий в повседневной жизни людей.

2. Киберпреступность принимает много форм. Она включает хищение идентификационных данных, интернет-мошенничество, нарушение законов об авторском праве, «взламывание» компьютерных систем, создание и распространение полиморфных вирусов и DDoS-атаки, распространение спама, фишинг, создание порнографических сайтов с сексуальным насилием против несовершеннолетних, киберсталкер-ство, кибербуллинг и другие.

Типологизация киберпреступлений. Анализ зарубежных и отечественных источников позволяет сделать ряд констатаций и обобщений, характеризующих многообразные проявления современной киберпреступности:

а) криминальная активность в интернет-торговле. Достаточно сказать, что в Европе каждый десятый покупатель в целях экономии на лекарственных препаратах пользуется интернет-магазинами, где каждые 9 из 10 разрекламированных лекарств являются подделками. Этот результат — явное следствие незаконного доступа

62

63

преступников к конфиденциальной информации фармацевтических компаний;

б) киберворовство как похищение программных продуктов. Использование несанкционированного доступа к базам данных и серверам компаний разработчиков программных продуктов и аппаратных гаджетов — еще один путь к нелегальному обогащению. Широко известно, что в одной из компаний Силиконовой долины, специализирующейся на разработке операционных систем, программист взломал защиту, используя номера телефонов, введенные в компьютер. Программа, скопированная злоумышленником, обошлась компании в несколько миллионов долларов. Реализация ее «пиратских» копий нанесла огромный урон разработчикам и законным владельцам программного продукта. Как свидетельствует отчет компании Software Publishing Association (SPA), глобальные потери от компьютерного пиратства в уже в 1996 году составили 11,2 млрд долларов, поскольку на мировом рынке программных продуктов почти каждая вторая разработка является пиратской копией. Некоторые развивающиеся страны имеют особенно высокий уровень незаконного использования программных продуктов. Так, например, из всех компьютерных программ, используемых во Вьетнаме, 99% скопированы незаконно [5];

в) киберворовство как похищение конфиденциальной информации. Девиации с использованием девайсов (сканеров и декодеров), разработанных по военным заказам для сканирования электромагнитного излучения, могут практически на любом расстоянии от компьютера снимать информацию при обработке и чтении цифровых данных. Этим не преминули воспользоваться девианты от хайтека. Современные киберпреступ-ники могут обнулить банковские счета, стереть содержание компьютерных серверов. До настоящего времени нет компьютерной системы, которую невозможно было бы взломать;

г) киберхулиганство. Уничтожение или изменение приватных или конфиденциальных корпоративных данных с целью компьютерного хулиганства. Некоторые девианты-хакеры преднамеренно уничтожают или изменяют данные в персональных компьютерах, в информационных сетях своей компании или в компаниях-конкурентах. Как известно, первый прецедент по заражению компьютера бывшего работодателя вредоносной программой (вирусом) был создан в 1988 году американцем Дональдом Барлесоном с целью «насолить» своему бывшему боссу. Создание и распространение разрушительных компьютерных программ-вирусов («червей», макро- или полиморфных вирусов) получило массовое распространение;

д) киберсталкерство. В отечественной литературе, кроме работ Я.И. Гилинско-го, практически нет упоминаний о новых девиантах-киберсталкерах (stalkers -упорные преследователи, «охотники»), в отличие от публикаций зарубежных психиатров и криминологов [6]. Речь идет о девиантах, преследующих кого-либо с использованием различных, в том числе современных технологических средств, прежде всего, сети Интернет и сотовой связи. Потенциальными и реальными жертвами сталкеров могут быть некогда близкие люди (бывшая жена, бывший муж, дети, родители, бывшие друзья), а также сослуживцы, коллеги по профессии. Нередко это явление рассматривают как результат психических расстройств. Суть сталкерства определяется как постоянное преследование жертвы, вызванное местью, ревностью, завистью с помощью современных технологий, коммуникативных средств и иных приемов с целью вызвать у нее чувство страха. В прежние времена сталкеры пользовались слежкой, почтовыми отправлениями, прессой. Арсенал современного сталкера включает интернет-ресурсы, телефонные звонки, СМС-сообщения, звонки и сообщения с помощью Skype, обычные и электронные письма, граффити, сообщения в

63

64

печатных и электронных СМИ. Сталкер может постоянно напоминать о себе в сетевом общении, с помощью электронной почты. Он может приблизиться к жертве, или обозначить свое присутствие, или следовать за ней, или держать ее дом под видеонаблюдением с размещением информации в e-mail отправлениях. Преследование может проявляться и как заказ товаров от имени жертвы в интернет-магазине, отправка незапрашиваемых материалов, инициирование поддельных судебных исков (Маллен,1999). Преследование нарушает частную жизнь жертвы и вызывает у нее непреодолимый страх перед насилием. Такие страхи оправданны, поскольку угрозы, материальный ущерб и нападения происходят слишком часто в процессе преследования. По данным зарубежных исследователей, жертвами сталкеров являются от 1 до 2 % женщин. Физическое насилие происходит приблизительно в каждом третьем случае.

Новой разновидностью киберсталкер-ства стал кибербуллинг, обращенный, как правило, к детям и незащищенным социальным группам. Он осуществляется в форме травли, оскорблений или угроз, распространяемых путем рассылки сообщений в социальных сетях, по e-mail или СМС. Любое унизительное, оскорбительное или угрожающее сообщение, отправленное в электронной форме, является кибербуллингом. Кибербуллинг - один из самых губительных типов онлайн-атак. С широким вовлечением детей и подростков в виртуальный мир социальных сетей и смартфонов быстро распространился этот новый вид высокотехнологичного социального насилия. В детской среде кибербуллинг проявляется в отправке жертве сообщений с угрозами публикации унижающих достоинство жертвы фотографий и видео в социальных сетях или даже в создании поддельных веб-сайтов, нацеленных на унижение и оскорбление жертвы. Информационные технологии позволяют сохранить анонимность ки-бербуллеру и вытекающую из этого без-

наказанность. Дети - получатели мессед-жей не могут определить, кто является источником их мучений, боятся мести за привлечение к проблеме родителей и учителей. Отсюда абсолютно каждый юный владелец смартфона или планшета, использующий Twitter, WhatsApp, Snapchat, Facebook, YouTube или любую другую программу, создающую социальную сеть, может стать мишенью для кибербуллинга. Последствия же ки-бербуллинга нередко имеют печальный психологический или даже фатальный исход в форме суицида;

е) киберпреступления на транспорте. Специальные программы хакеров могут способствовать краже или поломке автомобиля, поскольку современная машина во многом работает под управлением бортового компьютера. Автомобиль второго десятилетия XXI века, сошедший с конвейера, имеет более 200 микрочипов. Бортовой компьютер посредством программного обеспечения контролирует радиоприемник, GPS, подушки безопасности, систему круиз-контроля, спидометр. По заданию хакера он может быть взломан с преступной целью;

ж) телефонный фрикинг как форма незаконного доступа к сотовому телефону практикуется не один десяток лет. С развитием сотовой связи этот вид девиации получил массовое распространение, включая кражу или нелегальное использование сим-карт сотовых телефонов вызываемых абонентов и кодов доступа с целью обогащения за чужой счет. В настоящее время широко используются взломы голосовой почты. Частные голосовые почтовые ящики, используемые для хранения вербальных сообщений, стали объектами преступной деятельности телефонных фрикеров.

Фрикер-воровство и мошенничество стало острой проблемой в современной России в связи с массовым распространением смартфонов на платформе Андроид. Фрикеры заражают смартфоны

64

65

специальными программами и списывают деньги с банковских счетов своих жертв, поскольку в памяти смартфонов храниться множество важных личных данных: от баланса банковской карты до паролей и логинов;

з) кибермошенничество в банковской сфере. Преступники пользуются тремя основными приемами хищений при использовании интернет-банкинга. Первый способ осуществляется с помощью СМС-банкинга. Вирусная программа в этом случае перехватывает все СМС, приходящие на мобильный телефон. Затем преступник переводит денежные средства себе на счет с помощью программы «Мобильный банк». При этом хозяин смартфона не получает уведомлений о том, что с его счета в банке списана сумма. Обычно это мелкие и средние хищения.

Второй способ - использование ки-бермошенниками фишинговых сайтов. При использовании фишинга клиент банка может быть введен в заблуждение с помощью муляжа web-сайта банка. Псевдосайт практически не отличается от оригинала. Он разработан так, чтобы выманить личные регистрационные данные, с помощью которых осуществляется доступ к счетам и финансовым средствам. Например, одна из наиболее опасных кибератак этого типа может выглядеть следующим образом.

Фишер, воспользовавшись широкодоступными базами web-адресов, рассылает сообщение, в котором под благовидным предлогом предлагается подтвердить клиенту банка ту или иную персональную информацию. Подтверждение данных делается по гиперссылке, через которую якобы инициируется соответствующий диалоговый интерфейс. На экран компьютера клиента при этом выводится изображение, идентичное тому, которое воспроизводится при работе с кредитной организацией через интернет-браузер. Однако адресная строка, которую видит клиент, представляет собой фальшивый элемент изображе-

ния. Он формируется при помощи JavaScript и накладывается на изображение настоящей адресной строки, в которой теперь стоит (но не виден) адрес сайта фишера, с которым реально имеет дело клиент. Для убедительности в адресной строке преступником имитируется наличие защищенного соединения (https://), на изображении присутствует программная кнопка «Переход» («Со»), а в фальшивой адресной строке при желании можно впечатать настоящий адрес банка. Клиент, ничего не подозревая, вводит свой логин и пароль, а преступник, получая эти данные, переводит деньги на свой счет. Это лишь один из немногих недавно изобретенных вариантов кибер-мошенничества. По статистике, на эту уловку попадаются примерно 5% клиентов интернет-банкинга.

В третьем случае фрикеры используют Google Play. Поддельное окно появляется каждый раз, когда держатель мобильного телефона заходит в это популярное приложение и там же он указывает данные своей карты в случае интернет-покупки приглянувшейся программы. Практически во всех указанных случаях киберворы и мошенники остаются безнаказанными.

З.Современные зарубежные исследователи киберпреступности в рамках интегративного междисциплинарного подхода все больше концентрируются на изучении ряда новых криминальных проблем:

• использования инновационных технологий хранения данных в кибер-пространстве (например, при хищении криптовалюты);

• влияния распространения социальных сетей на киберпреступность;

• использования сетевого фактора в кибертерроризме;

• изучении поведения жертв и преступников в киберпространстве;

• разработке политики и инструментов по обеспечению кибербезопасности;

• защите инфраструктуры от кибер-преступности1.

65

66

4. Для защиты глобального киберпро-странства в Давосе в 2018 году было заявлено о создании Глобального центра кибербезопасности, целью которого является учреждение первой международной платформы для правительств, компаний, специалистов и правоохранительных органов, предназначенной для сотрудничества по преодолению проблем кибербезопасности2.

Таким образом, в эпоху постмодерна в мире high-tech технологий носители криминального поведения, в том числе из числа миллениалов, изощренно используют в своих целях все новые технологические возможности. Сами

кибердевианты и их незаконная деятельность на основе современных технологий столь же разнообразны, как и сами технологии, а обеспечение кибер-безопасности имеет сегодня характер глобальной проблемы. Отсюда напрашивается поиск и новых форм реакции полицейских сил на высокотехнологичные вызовы, связанные с правонаруще-ниями в киберпространстве, найти которые может позволить модернизация полицейского образования. Пришло время открытия новых полицейских специальностей, в ряду которых термин «киберполицейский» звучит вполне актуально и современно.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Радаев В.В. Миллениалы на фоне предшествующих поколений: эмпирический анализ. URL: http://www.theoryandpractice.ru/videos/1255-vadim-radaev-millenialy-na-fone-predshestvuyushchikh-pokoleniy

2. Комлев Ю.Ю. Девиантность и преступность в эпоху high-tech, консьюмеризма и глэм-капи-тализма // Вестник КЮИ МВД России. 2018. № 1.

3. Goodman M. Future Crimes: Everything is Connected, Everyone is Vulnerable, and What We Can Do About It. Doubleday, 2015.

4. Девиантность в обществе потребления: коллективная монография / под ред Я.И. Гилинско-го и Т.В. Шипуновой. СПб.: Алеф-Пресс, 2012.

5. Schmalleger F. Criminology Today: An Integrative Introduction. New Jersey, 1999.

6. Meloy J.R. The Psychology of Stalking. In: The Psychology of Stalking: Clinical and Forensic Perspectives. San Diego: Academic Press, 1998.

66

Комлев Юрий Юрьевич, доктор социологических наук, профессор, профессор кафедры философии, политологии, социологии и психологии Казанского юридического института МВД России

e-mail: [email protected] © Комлев Ю.Ю., 2018

Статья получена: 28.06.2018. Статья принята к публикации: 28.07.2018. Статья опубликована онлайн:15.11.2018.

Против размещения полнотекстовой версии статьи в открытом доступе в сети Интернет не возражаю.

1Cybercrime: interdisciplinary approaches to cutting crime and victimisation in cyber space. URL: http://www. newworldencyclopedia.org/entry/Cybercrime (дата обращения: 20.06.2018).

2 ВЭФ анонсировал создание Глобального центра кибербезопасности. URL: https://www.securitylab.ru/ news/491033.php (дата обращения: 20.06.2018).