CC BY
54
ИСТОРИЯ РОССИИ
УДК 94(5)+929
00! 10.23951/1609-624Х-2018-3-157-165
МИХАИЛ АРКАДЬЕВИЧ ПОЛУМОРДВИНОВ: К БИОГРАФИИ ВОЕННОГО ВОСТОКОВЕДА
А. Л. Котенко, Е. А. Андреева
Томский областной краеведческий музей им. М. Б. Шатилова, Томск
Михаил Аркадьевич Полумордвинов (1867-1917) - офицер-пограничник, востоковед, член Общества русских ориенталистов (Харбин). Обращение к его жизни и творчеству поможет лучшему пониманию характера русского востоковедения в Китае начала XX в., а также анализу коллекций Полумордвинова, находящихся в томских хранилищах. Его биография мало изучена, хотя и привлекала внимание исследователей. Используются новые данные, по-новому интерпретируется ранее известный материал. Рассматривается связь служебной деятельности военного с его занятием ориенталистикой, делается вывод не только о наличии этой обусловленности, но и о том, что она выходила за данные рамки, определяясь личными склонностями востоковеда и особенностями исследований Азии в «русском Харбине».
Ключевые слова: востоковедение, евразийство, Полумордвинов, Особый корпус пограничной стражи, русско-японские отношения, Маньчжурия, Китайско-Восточная железная дорога, Харбин, Общество русских ориенталистов, Томский областной краеведческий музей.
Михаил Аркадьевич Полумордвинов (18671917) - востоковед, член Общества русских ориенталистов (ОРО) в Харбине, сотрудник журнала «Вестник Азии». Будучи офицером Заамурского округа Отдельного корпуса пограничной стражи, долгое время жил в Маньчжурии, изучая разные стороны жизни региона. Часть рукописей исследователя, книг с его пометками, собранной им коллекции хранятся в настоящее время Томском областном краеведческом музее им. М. Б. Шатилова (ТОКМ) и в Научной библиотеке Томского государственного университета [1, 2]. Обращение к жизни и творчеству одного из видных представителей ОРО послужит лучшему пониманию содержания и субъективной составляющей китайско-монгольской ветви русского востоковедения начала XX в. Изучение деятельности харбинских ориенталистов приобретает особую актуальность в свете современного укрепления связей между Россией и зарубежной Азией.
Жизнь М. А. Полумордвинова была богата на события, но свидетельства о них крайне скупы и разрозненны. В литературе имеется всего лишь одна публикация о его биографии - краткая справка о служебной деятельности, составленная на основе документации российских военных архивов [3]. В данной статье, опираясь на ранее известные и ныне выявленные биографические данные, воссоздается своего рода портрет одного из представителей русского военного востоковедения в Китае начала XX в.
М. А. Полумордвинов родился в семье чиновника средней руки (коллежского асессора), потомственного дворянина Саратовской губернии [3; 4, с. 450]. Годы учебы прошли в Оренбургском Не-плюевском кадетском корпусе и Чугуевском пехотном юнкерском училище, откуда в 1888 г. бывший юнкер, очевидно в чине подпоручика, вышел в 158-й пехотный Кутаисский полк. Довольно быстро, в 1889 г., оказался ротным командиром - временно исполняющим должность (в армии императорской России так именовались военные, назначенные на посты, предназначенные для лиц с более высоким чином). Через шесть лет способный молодой человек, уже поручик, был прикомандирован для «письменных занятий» к штабу 40-й пехотной дивизии, размещавшейся в Бобруйске; здесь же исполнял должности старшего адъютанта дивизии, комендантского (гарнизонного) адъютанта Бобруйска. В обязанности адъютантов, прикрепленных к штабам воинских подразделений, входило ведение делопроизводства, переписка (в том числе секретная), составление проектов приказов, заведование архивом, управление связью штаба: литографией, командами писарей, ординарцев; исполнение особых поручений и пр. [5; 6, с. 1-4]. Адъютанты являлись важными «нервными узлами» военного управления.
В 1897 г. Полумордвинов находился уже в Забайкалье, будучи переведен в Сретенский резервный батальон. Сложная ситуация на восточных рубежах Российской империи потребовала
укрепления русской армии на Дальнем Востоке: часть личного состава переводилась с западных границ. В резервном батальоне поручик временно исполнял должности командира роты, заведовал охотничьей командой (май - август 1898 г.). Последнее можно рассматривать как своего рода характеристику молодого офицера. Охотничьи команды создавались для исполнения отдельных поручений, «соединенных с опасностью и требующих личной находчивости. В охотники выбирали людей сильных, ловких, отличавшихся особой сметливостью, твердым и решительным характером» -обычно всего четыре человека от роты. Надо полагать, что офицер, который стоял во главе подобной группы смельчаков, сам должен был обладать такими же качествами. К тому же в его обязанности входило обучение подчиненных ориентированию на местности, топографии, совершению больших и быстрых переходов, наведению переправ, скрытному слежению за противником, организации летучей почты (связи между войсками) и другому - в зависимости от местности и конкретных условий войсковой части. С 1908 г. охотники в пехоте получили наименование разведчиков [7; 8, с. 34].
С августа 1898 г. Полумордвинов вновь на штабной работе - помощником старшего адъютанта 3-го военного отдела Забайкальской области, т. е. в Забайкальском казачьем войске, в Нерчинске [3, 9]. В этом качестве он принял участие в походе русской армии в Китай 1900-1901 гг. Вскоре северо-восток этой страны станет на 12 лет местом службы Полумордвинова: в марте 1903 г. он получил перевод в недавно созданный Заамурский округ Отдельного корпуса пограничной стражи [3].
Отдельный корпус пограничной стражи - воинское формирование, предназначавшееся для охраны границ государства. Корпус делился на нескольких округов. В 1901 г., в результате русско-китайской войны, на Дальнем Востоке был создан Заамурский округ (ЗО ОКПС) [10, 11]. Задачами ЗО ОКПС была охрана восточных границ России и Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД) от разбойников-хунхузов, диверсантов и войск противника (в годы Русско-японской войны). КВЖД, важнейший фактор экономического развития Маньчжурии с конца XIX в., строилась и функционировала на правах концессии, охранялась и обслуживалась подданными Российской империи и являлась одним из главных проводников российского влияния в Азии. В интересах разведки, контрразведки и аналитического анализа ситуации для формирования внешней политики страны в задачу чинов Заамурского округа, действовавших на территории соседнего с Россией государства, входил также сбор сведений об Азиатском регионе в статистическом, географическом, политическом,
военном и культурном отношении [11, 12]. Этим и занимался во время своей службы в Маньчжурии Полумордвинов.
В начале XX в. ситуация в регионе была чрезвычайно сложной и взрывоопасной. Китай насильно разделяли на сферы влияния Англия, Гер -мания, Россия, Япония; страна являлась ареной противоборства нескольких держав, активно работали их разведслужбы [13]. Подвластные империи народы лелеяли сепаратистские мечты и надеялись на поддержку России, которая, в свою очередь, испытывала колебания в проведении своей политики. Среди разных народов Цинской империи зрело недовольство маньчжурской династией, присутствием иностранцев, что выливалось в революционное движение, в 1911 г. привело к падению императорской власти, провозглашению республики и последующей гражданской войне. Вспыхивали голодные крестьянские бунты, совершались убийства чиновников, происходили диверсии на КВЖД.
В таких условиях разворачивалась деятельность военных ЗО ОКПС. Предыдущая карьера Полумордвинова подготовила его к службе в пограничных войсках. Сочетание в нем способностей к «письменным занятиям», делающих из него ценного штабного работника, и качеств разведчика во многом определило характер его военной стези на Дальнем Востоке. Первоначально новоиспеченный пограничник был определен на полевую должность - младшим офицером 22-й сотни 4-й бригады ЗО ОКПС, но уже в августе 1903 г. он снова на адъютантских должностях - в штабе округа: помощником старшего адъютанта; с февраля 1904 г. - исполняющим должность старшего адъютанта (в этом качестве участвовал в Русско-японской войне, в ноябре 1904 г. получил чин ротмистра (досрочно - за боевые заслуги), в 1908 г. - подполковника).
С 1910 г. подполковник Полумордвинов странно часто менял должности и места службы в ЗО ОКПС, порой возвращаясь на прежние позиции. Сначала он перешел на штабную работу в полк -младшим штаб-офицером 4-го Заамурского пограничного пехотного полка (ЗППП), затем в том же качестве - 3-го ЗППП. В последнем заведовал школой прапорщиков, нес дополнительные обязанности заведующего полковым хозяйством, какое-то время замещал полкового командира (1911). С мая по ноябрь 1912 г. последовательно служил в 1-м и 2-м ЗППП, временно исполняя должность командира батальона. Потом снова на несколько месяцев вернулся в штаб округа (младшим штаб-офицером; временно замещал должность старшего адъютанта). В августе 1913 г. вновь перевелся в штаб 4-го ЗППП (как и ранее, младшим штаб-офицером). С октября - опять в штабе округа старшим адъютантом и, наконец, с сентября 1914-го, с началом
Первой мировой войны, временно исполнял должность штаб-офицера для поручений при штабе округа. Таким образом, на протяжении 5 лет (до апреля 1915 г.) подполковник Полумордвинов чередовал службу при штабе ЗО ОКПС со службой в различных подразделениях округа, тоже в основном на штабной работе. (Чем вызваны такие частые служебные перестановки, достоверно неизвестно, возможно, особыми заданиями, которые уже опытный офицер, обладавший организаторскими навыками, привыкший к сбору и анализу информации, должен был выполнить в названных полках.)
Вообще во время службы Полумордвинову приходилось много перемещаться по региону. Информация о поездках Михаила Аркадьевича, отметки на сделанных им фото, записи о приобретениях для собственной коллекции восточных предметов [14, 15] позволяют выявить ряд мест, в которых бывал штабной офицер. Это, в первую очередь, различные станции и большие города на КВЖД, принадлежавшей России: Буходу, Цицикар, Харбин (здесь располагался штаб округа) и др. Полумордвинов также совершал поездки и по ЮжноМаньчжурской железной дороге (ЮМЖД). Во время Русско-японской войны большая часть сил ЗО ОКПС была нацелена на защиту железной дороги в Южной Маньчжурии и здесь принимала участие в боях. Но Полумордвинов нередко оказывался в тех местах, в частности в Мукдене, и после того, как по Портсмутскому мирному договору ЮМЖД отошла к Японии. В фондах ТОКМ сохранилось свидетельство о пребывании Михаила Аркадьевича в Порт-Артуре - фотопортрет 1908 г. японского инженера военной связи (Ш^ШШ) Хаттори Сигэ-нао (Х^ф^): дарственная надпись на фото содержит благодарность Полумордвинову за содействие в открытии памятника русским офицерам и нижним чинам, погибшим при осаде Порт-Артура (открытие мемориала было совместной акцией России и Японии).
Периодически Михаил Аркадьевич выезжал в Пекин, где находились резиденция китайских императоров и Русская духовная миссия - дипломатическое и культурное представительство России в Поднебесной империи. Китайскую столицу пограничник посещал, между прочим, и в годы Русско-японской войны, и в 1911 г., когда в ходе революции пала Цинская династия. Доводилось офицеру оказываться и за пределами Маньчжурии, например, в Чифу (Чжи-фу, Яньтай) - крупном китайском порту на Шаньдунском полуострове (в 1911 г. провинция провозгласила свою самостоятельность). В сферу внимания Полумордвинова попадала Монголия, которая до 1911 г. являлась частью китайской империи. Монголия имела давние торговые связи с Россией; в 1910-х гг. переживала подъем нацио-
нального движения, что в 1915 г. привело к объявлению автономии. Источники ТОКМ показывают, что офицер бывал в Урге (ныне Улан-Батор), Боду-нэ (Синь-чэн на р. Сунгари) - центре монголо-китайской торговли. Опубликованные работы военного также свидетельствуют, что он совершил несколько вояжей по различным местностям в Маньчжурии и Восточной Монголии - для изучения их в военно-географическом, военно-статистическом, историческом и этнографическом отношении [3].
Некие связи существовали у М. А. Полумордвинова с Японией. Мы уже упоминали о состоявшемся знакомстве японского военного инженера с русским пограничником; есть информация о награждении офицера ЗО ОКПС японским орденом (сведения об этом предоставлены доктором О. Батсанхаем, профессором из Монголии, работавшим в японских архивах). Отношения России с ее недавним противником в послевоенное время являлись неоднозначными. С одной стороны, продолжалось скрытое и явное соперничество в Дальневосточном регионе, с другой - делались примирительные, уважительные жесты в отношении друг друга. Известно, что Михаил Аркадьевич побывал в Японии (в частности, в Нагасаки) в 1907 г.: в тот год Россия и островное государство подписали конвенцию о соблюдении территориальной целостности друг друга, независимости и целостности Китая, а также секретный протокол об установлении демаркационной линии в Маньчжурии, разделившей русскую и японскую сферы влияния.
Как можно заметить, подполковник Полумордвинов, случайно или нет, часто оказывался там, где разворачивались масштабные процессы, происходили значимые политические события (это, может быть, не удивительно, поскольку Китай в начале столетия находился в постоянном политическом кипении) и, что особенно примечательно, - за пределами ответственности ЗО ОКПС.
Поездки обогащали М. А. Полумордвинова обширным личным опытом, давали ему глубокое понимание внутренней жизни региона, формировали его как востоковеда. Сбор сведений о текущей обстановке в Азии, об экономической, политической, культурной жизни, о живущих в ней народах, анализ этой информации - то, чем занимался Полумордвинов и другие аналитики ЗО ОКПС, наряду с дипломатическими штудиями помогали формировать политику России в Юго-Восточной Азии, российским пограничникам успешнее выполнять свою миссию по защите КВЖД и русских интересов в Азии.
Михаил Аркадьевич делал для ЗО ОКПС обзоры событий по региону, отчасти опубликованных в ведомственном издании «Материалы по Маньчжурии,
Монголии, Китаю и Японии»: оно распространялось среди военнослужащих и информировало их о военно-политической обстановке, ходе маневров, устройстве армий государств Азии и пр. В ряде выпусков в 1908-1909 гг. (вып. 21-23, 26-31) Полумордвинов принимал участие как редактор, составитель и переводчик с французского, английского, монгольского, китайского, японского. В том же издании увидели свет и составленные Полумордвиновым аналитические записки, переводы с китайского, японского об организации армий этих стран [3].
Очевидно, что полиглот и знаток местных реалий был ценным сотрудником штаба пограничного округа, имел определенное преимущество в понимании культур народов Юго-Восточной Азии, ознакомлении с исследованиями об этом регионе, опубликованными в других странах. Равным образом компетентность и энергия офицера ЗО ОКПС оказались востребованы и в общественной научной организации, созданной русскими в Маньчжурии. Полумордвинов вступил в ряды харбинского Общества русских ориенталистов (ОРО), учрежденного 21 июня 1908 г.; он числился действительным членом общества по крайней мере с 1909 г. [16, с. 280].
В 1910-х гг. ОРО являлось, пожалуй, наиболее оживленным центром местного научного сообщества. Общество русских ориенталистов объединяло часть русской интеллигенции, заинтересованной в умножении знаний о регионе и желавшей послужить делу науки. Среди его членов были сослуживцы Михаила Аркадьевича - офицеры ЗО ОКПС, служащие КВЖД, журналисты местных русскоязычных и билингвистичных изданий; примечательно, что среди членов ОРО были выпускники Восточного института, созданного за 10 лет до открытия ОРО.
Организация ставила перед собой целью изучение современного Востока в лингвистическом, филологическом, историческом, экономическом, общественно-политическом отношениях, а также, что следует отметить особо, - содействие сближению культур России и народов Востока [17, с. 274]. Далеко не всякое научное общество начала XX в. ставило перед собой подобную задачу. Эту задекларированную цель ОРО можно рассматривать и как проявление искреннего интереса «русского Харбина» к иноэтническому, инокультурному окружению, и как стремление к мирному сосуществованию разных народов, и как уважительное, симпатизирующее отношение к культуре народов региона - своего рода показатель умонастроений русских на Дальнем Востоке.
Подобные взгляды нашли отражение и на страницах периодического издания ОРО «Вестник
Азии», с которым сотрудничал М. А. Полумордвинов. Сегодня печатное наследие общества является многоплановым, ценным по содержанию источником для востоковедов разных сфер интересов. «Вестник Азии» своевременно информировал подписчиков о текущей обстановке в Китае, Монголии, Тибете, Корее, Японии; колониальной политике других стран; печатал статьи по истории и культуре азиатских народов; сообщал новости об отечественных и зарубежных исследованиях в области ориенталистики и сибиреведения.
Михаил Аркадьевич являлся довольно активным деятелем журнала: был редактором одного из выпусков (№ 11-12 в 1912 г.), опубликовал в 19121915 гг. ряд статей, названия которых уже свидетельствуют о направлениях его востоковедческих изысканий: «Историческая справка» о Цинской империи и подчиненных ей народах, «Монастыри Чжеримского сейма северо-восточной Монголии» и «Китайская революция в императорских указах», «1912 год на Дальнем Востоке», «Лафкадио Херн. Биографическая заметка» об американском писателе-японисте, «О влиянии современных мировых событий на положение дел на Дальнем Востоке», «Эволюция местного административного управления в Китае (по декретам президента республики)».
Деятельность Полумордвинова в ОРО не ограничивалась журнальными публикациями. Он принимал участие в организационных и научных собраниях, в публичных лекциях общества. Так, в объявлении ОРО о цикле таких выступлений зимой 1913-1914 гг. значились и две лекции подполковника-востоковеда: «Обзор 1913 г. на Дальнем Востоке» и «О ламаизме (с демонстрацией предметов и изображений ламайского культа)» [18, с. 75]. Можно не сомневаться, что названные «предметы и изображения», принадлежали самому Михаилу Аркадьевичу, который с первых месяцев своей службы в Маньчжурии начал собирать коллекцию, характеризующую культуру различных этносов Юго-Восточной Азии. Часть собрания, возможно, должна была пополнить музей, над созданием которого задумывалось ОРО уже на второй год своего существования. Члены общества собирались построить собственное здание, в котором планировали разместить библиотеку, музей и информационное бюро. Есть сведения, что Михаил Аркадьевич пожертвовал будущему культурному учреждению несколько «буддийских идолов» [19, с. 220; 20, с. 101].
Немалая часть подобных приобретений военного ориенталиста в 1920-е гг. попала в Томский краевой музей, составив ядро так называемой Восточной коллекции ТОКМ. По ней можно судить о том, что интересовало Полумордвинова как собирателя. В ней представлены китайский и японский фарфор, женские украшения, облачение японского самурая,
письменные принадлежности и др., но преобладают предметы буддийского культа конца XIX - начала XX в. из Китая (включая Монголию и Тибет).
В Томский областной краеведческий музей поступили и рукописи собирателя, свидетельствующие об основательности изучения им буддизма. Для атрибуции предметов Полумордвинов исследовал зарубежную и отечественную литературу, расспрашивал лам, собирал и сравнивал разные варианты изображений персонажей буддийского пантеона, пытался проследить их эволюцию и географию и даже найти аналоги среди сибирских божеств. Он описывал конкретные предметы культа, изображения будд, бодхисаттв и пр., приводил их имена на санскрите, тибетском и монгольском языках. Можно сказать, что рукописи Полумордвинова - это незаконченный определитель буддийских изображений. Даже в таком виде его работа до сих пор представляет научную ценность и для целей музейной атрибуции, и для исследователей буддизма в целом.
Вернемся к военной службе ориенталиста. В феврале - апреле 1915 г. полки ЗО ОКПС были отправлены на Юго-Западный фронт для усиления русской армии, измотанной в сражениях Первой мировой войны [21, с. 5; 22, с. 3]. Полумордвинов оставался в числе тех, кто продолжал нести службу на КВЖД: он, согласно опубликованным данным, именно в апреле 1915 г. был назначен временно исполняющим должность штаб-офицера для поручений при начальнике округа [3] (видимо, взамен ушедшего на фронт сослуживца). Но на этом посту Полумордвинов был недолго. Спустя всего несколько недель, в июне, Полумордвинов вышел в отставку «по болезни», а в сентябре он снова в строю - только уже на Юго-Западном фронте и не штабным офицером, а «окопником», командиром батальона [3; 23, с. 136] 4-го Заамурского пехотного полка 1-й Заамурской пехотной дивизии, сформированной из воинских частей Заамурского округа. Действительно ли Михаил Аркадьевич был вынужден временно подать в отставку из-за обострения заболевания или это был лишь благовидный предлог патриота, стремившегося участвовать в защите страны, - в любом случае, с болезнью или без, но подполковник Полумордвинов оказался вместе со своими старыми сослуживцами на театре военных действий.
Полумордвинов участвовал в боях на Юго-Западном фронте, был ранен: известно, что он в феврале 1916 г. находился в Крыму на излечении [24], а в мае 1916 г. был вынужден из-за ранения выйти в отставку в чине полковника1 [3]. Вероятно, ране-
1 Вероятно, документы на присвоение нового звания им были получены не сразу: в письмах, посылавшихся М. А. Полумордвиным в декабре 1916 г., он именовал себя подполковником.
ние было довольно тяжелым: Михаил Аркадьевич в письмах 1916-1917 гг. жаловался на здоровье, сожалел, что его «судьба... перебросила в инвалиды» [25, л. 18 об.]. Возможно, фронтовое увечье послужило обострению болезни и стало причиной ранней смерти отставного военного: он умер в 50 лет в 1917 г. от приступа стенокардии (грудной жабы) [26, л., 55 об. - 56]. Под Томском, около д. Виленки Петропавловской волости, на своей «даче» военный-ориенталист провел последние месяцы жизни.
Год и место смерти М. А. Полумордвинова, обстоятельства, этому предшествовавшие, до недавнего времени оставались совершенно не известны специалистам. Эти сведения были получены благодаря архивным изысканиям сотрудников Томского краеведческого музея А. А. Донцовой и Т. Ю. Наза-ренко, а также краеведа из Саратова А. В. Кумако -ва. Обнаружены, в частности, записи с упоминаниями имен четы Полумордвиновых в метрической книге церкви с. Петропавловского Томского уезда [26], письма М. А. Полумордвинова к Е. А. Ивановой, датированные 20.10.1916 - июнем 1917 г. и отправленные из Томской губернии [25]. Последние, несмотря на их скупое содержание и краткость, способны пролить свет на некоторые личностные качества Михаила Аркадьевича.
Переезд ориенталиста в центр Сибири, возможно, был вызван семейными обстоятельствами2 или тесным знакомством с некоторыми местными жителями. Из писем Полумордвинова явствует, что здесь проживала супруга его фронтового друга, попавшего в плен, подполковника Льва Васильевича Скопина, семья Соболевских, состоявшая, возможно, с Полумордвиновыми в родстве: именно на имя А. И. Соболевского, «инженера Управления земледелием», в Томск приходили письма для отставного офицера; в августе 1917 г. восприемниками новорожденного сына «инженера-технолога» Аркадия Ивановича Соболевского стали его дочь и, очевидно, другой очень близкий к семье человек -М. А. Полумордвинов (кстати, младенец, также как и его крестный, был наречен Михаилом) [26, л. 19 об. - 20].
Почему Полумордвинов поселился в глуши, на заимке («даче») около переселенческого поселка Виленка3, - на этот вопрос выявленные источники
2 Томские источники дают некоторые скупые сведения о его супруге, о наличии племянниц [27, л. 11 об.] (данные предоставлены директором МАЭС ТГУ Е. В. Барсуковым).
3 Полумордвинов с женой состояли прихожанами храма в с. Петропавловском, к которому относилась Виленка. В источниках встречается упоминание о «даче» Полумордвиновой в «деревне Вилейки», т. е. Виленке Петропавловской волости [28]. Елизавета Петровна Полумордвинова продолжала жить в этой местности и в 1924 г.: во время выборов в сельсовет 60-летняя вдова полковника была лишена избирательных прав «как живущая на нетрудовые доходы» [29, л. 125].
ответа не дают. Возможно, выбор места жительства был обусловлен стремлением сэкономить на расходах (в Томске при колоссальной дороговизне ощущался дефицит продовольствия) и (или) профессиональной деятельностью уже упомянутого А. И. Соболевского, служившего лесничим в Томс -ко-Обском лесничестве [30, с. 120].
Уединение удручало Михаила Аркадьевича. В письмах он неоднократно жаловался на затрудненность сношений с остальным миром: «Я живу в тайге и, несмотря на всяческие хлопоты, вот уж больше месяца не могу добиться отправки Скопи-ну телеграммы» (17.12.1916) [25, л. 6-6 об.]; «Живу я от города далеко, и это связывает меня ужасно... Я до бешенства дохожу, что благодаря нашей трущобе ничего для Левы сносно сделать не могу сам» (29.12.1916) [25, л. 9 об., 10 об.]; «. полная распутица и от меня проезда нет. И это письмо посылаю с тем случайным человеком, который еле пробрался ко мне из ближайшего поселения с почтой, которую не имею уже почти 2 недели. Ведь я живу совершенно один в глухой тайге, и до меня ближайшая деревушка 2 версты, а ближайший еле-еле сносный культурный пункт 15 верст, до города же, т. е. до почты и телеграфа - 35» (11.04.1917) [25, л. 23]. Полумордвинов вел переписку с однополчанами из Заамурской пехотной дивизии, со знакомыми в Харбине, в других местах; отсутствие оперативной, надежной связи его раздражало. Кроме того, деятельному офицеру были в тягость бессилие и невозможность приложить к полезному делу свою энергию, особенно в военное время: «Очень жалею, что судьба меня перебросила в инвалиды. За одно за это, что так поставлены наши пленные, наклали бы им, мерзавцам1, будь опять я на фронте, вдвое. Я здесь сижу как на шиле и схожу с ума от бешенства, что не могу помочь. Кстати, не могу ли я быть хоть в чем-нибудь полезен в Вашей организа-ции2? Я бы с удовольствием взял даже самую маленькую должность, только бы не сидеть бесполезно в такое время. Здоровье у меня не блестящее, но все же не настолько плохо, чтобы ничего не делать. Если да, сообщите, с охотой возьму все, что дадут делать, и сейчас же приеду. Если ничего нет там, то когда будете в Петрограде - узнайте, нет ли чего там. Место мне безразлично, хоть в Центральной Африке» (после 02.12.1916) [25, л. 19 об.].
Один из центральных сюжетов цитируемых писем М. А. Полумордвинова к Е. А. Ивановой -судьба общего знакомого, сослуживца Михаила Аркадьевича - подполковника Льва Васильевича
1 Подразумеваются Германия и Австро-Венгрия.
2 Имеется, видимо, в виду организация Красного Креста -Е. А. Иванова была сестрой милосердия.
Скопина, попавшего в одном из сражений в плен: перемещения пленного, хлопоты о выделении ему средств из полковой казны, пересылка его личных вещей, оказавшихся у Михаила Аркадьевича, продуктов и табака, закупаемых на средства того же Полумордвинова.
Письма отставного полковника характеризуют его как самоотверженного друга, преданного фронтовому братству, как человека довольно коммуникабельного, имеющего немало знакомых, поддерживавших с ним отношения даже по переписке, как человека яркого по темпераменту и как достойного представителя лучшей части офицерского корпуса Российской армии - энергичного, деятельного, компетентного, патриотично настроенного, готового на самопожертвование ради своей Отчизны.
Возможно, в глуши продолжались научные изыскания Полумордвинова - во всяком случае, в Сибирь были переправлены его библиотека, рукописи, коллекция восточных предметов, которую он собирал на протяжении многих лет.
Умер Михаил Аркадьевич в августе 1917 г. Об этом свидетельствуют запись в метрической книге храма с. Петропавловского [26, л. 55 об., 56] и телеграмма с печальным известием, отправленная уже упоминавшимся А. И. Соболевским Е. А. Ивановой [25, л. 56]. Правда, дата смерти в этих документах указывается разная: в метрической книге -23 августа, в телеграмме - 12 августа. Последняя представляется более достоверной: указана в телеграмме от 14 августа - вскоре после обозначенного события и ранее, чем была сделана запись в метрической книге. Боевой офицер-пограничник, разведчик-аналитик, востоковед был похоронен на кладбище в с. Петропавловском, почти в 40 км от Томска. Могилу обнаружить не удалось.
Михаил Аркадьевич Полумордвинов являлся одним из активных и ярких членов русского сообщества востоковедов в Маньчжурии и в некотором роде типичным его представителем. Его труды не были сугубо академическими, они инициировались прежде всего практическими целями, жизненно важными, переплетенными со служебной деятельностью и повседневным существованием в иной этнокультурной среде: выстраивание миролюбивых, уважительных отношений с представителями этой среды; работа на защиту и продвижение интересов России в регионе; экспертное участие в формировании внешней политики российского государства. Примечательно, что востоковедом Полумордвинов стал не только в силу «служебной надобности» (его карьера в Маньчжурии могла бы сложиться и иначе). Интерес Михаила Аркадьевича к региону и культуре населявших его народов носил искренний и личный характер - об
этом, например, свидетельствуют его увлечение разийской интеграции, Михаила Аркадьевича По-
изучением буддизма, собирание коллекции вос- лумордвинова. точных предметов. Очевидно, что многое в биографии военного востоковеда еще нуждается в Статья выполнена в рамках гранта РФФИ по
выяснении, уточнении. Надеемся, что последую- гуманитарным и общественным наукам, проводи-
щие исследования позволят продвинуться в реше- мого совместно с администрацией Томской обла-
нии этой задачи - изучения жизненного пути, ста- сти для проекта «Предтечи евразийской интегра-
новления и развития одного из предвестников ев- ции в зеркале музейных фондов» (№ 17-11-70007).
Список литературы и источников
1. Ивановская Е. В. Что читал русский офицер-разведчик начала XX в. (к вопросу о реконструкции библиотеки М. А. Полумордвинова) // Вестник Томского государственного университета. Культурология и искусствоведение. 2016. № 4 (24). С. 216-221.
2. Котенко А. Л. Буддийские интересы военного этнографа М. А. Полумордвинова (на материалах ТОКМ и НБ ТГУ) // Этюды культуры -2017: материалы Международной научно-практической конференции студентов, аспирантов и молодых ученых. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2017. С. 483-490.
3. Полумордвинов Михаил Аркадьевич // Басханов М. К. Русские военные востоковеды до 1917 г.: биобиблиографический словарь. М.: Восточная литература, 2005. С. 187-188.
4. Список генералам, штаб- и обер-офицерам Отдельного корпуса пограничной стражи по старшинству. СПб., 1904. 565 с.
5. Адъютант // Военная энциклопедия. СПб.; М., 1911. Т. 1. С. 175-176.
6. Зайцев В. Н. Руководство для адъютантов. СПб., 1908. 156 с.
7. Охотничьи команды // Военная энциклопедия. Петроград; М., 1913. Т. 14. С. 236-237.
8. Баяндин В. И. Обучение нижних чинов специальных частей Российской армии и флота во второй половине XIX - начале XX в. // Сибирский педагогический журнал. 2013. № 1. С. 31-36.
9. Апрелков В. Ю., Константинова Н. Н. Забайкальское казачье войско // Историческая энциклопедия Сибири. URL: http://bsk.nios.ru/ enciklodediya/zabaykalskoe-kazache-voysko (дата обращения 01.12.2017).
10. Пограничная стража // Военная энциклопедия. СПб.; М., 1911. Т. 18. С. 283-285.
11. Вишняков О.В. Создание Заамурского округа Отдельного корпуса пограничной стражи. Конец XIX - начало ХХ века. Ч. 2 // Военно-исторический журнал. 2007. № 2. С. 51-53. URL: http://regiment.ru/Lib/C/2.htm (дата обращения 01.12.2017).
12. Вишняков О.В. Пограничники в вооруженных конфликтах на Дальнем Востоке (конец XIX - начало XX в.) // Россия и АТР. 2006. № 4. С. 57-69.
13. Соколенко А.В. Взаимодействие ведомств и органов Российской империи на Дальнем Востоке в борьбе с иностранной разведкой в 1905-1911 гг. // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2016. № 3, ч. 2. С. 148-158.
14. Полумордвинов М. А. Опись буддийской коллекции // Архив ТОКМ. Ф. 1. Оп. 1. Д. 25.
15. Полумордвинов М. А. Заметки для атрибуции восточных предметов // Архив ТОКМ. Ф. 1. О. 1. Д. 29.
16. Состав Общества русских ориенталистов // Вестник Азии. 1909. № 1, июль. С. 278-280.
17. Краткий очерк возникновения и деятельности Общества русских ориенталистов // Вестник Азии. 1909. № 1. С. 272-278.
18. Наука и жизнь // Вестник Азии. 1913. № 19-22. С. 75-84.
19. В Обществе русских ориенталистов // Вестник Азии. 1910. № 4. С. 216-221.
20. Хисамутдинов А. А. Изучение Китая русскими исследователями из Харбина // Русский Харбин: опыт жизнестроительства в условиях дальневосточного фронтира. Благовещенск: Амурский гос. ун-т, 2015. 462 с.
21. Маслов К. Н. Опыт боевого применения Пограничной стражи России в Первой мировой войне // Общество, государство, право. 2014. Вып. 4. URL: http://gosuprav.ru/PDF/11OGP414.pdf (дата обращения: 01.12.2017).
22. Степанов Е. И. Войска Заамурского округа Отдельного Корпуса пограничной стражи в годы Первой мировой войны и опыт их боевого применения // Общество, государство, право. 2014. Вып. 4. URL: http://gosuprav.ru/PDF/15OGP414.pdf. (дата обращения 01.12.2017).
23. Ефремова М. В. К истории поступления Восточной коллекции в собрание Томского областного краеведческого музея (1920-е гг.) // Факторы формирования духовного мира и социального облика населения Западной Сибири с древности до современности. Томск: Изд-во НТЛ, 2004. С. 135-150.
24. Русское слово. 1916. 16 февр.
25. Саратовская губернская ученая архивная комиссия. Письма Полумордвинова М. А. к Ивановой Е. А. 1916-1917 гг. // ГАСО. Ф. 407. Оп. 2. Д. 682.
26. Метрическая книга данных из Томской духовной консистории причту Петропавловкой церкви с. Петропавловского Петропавловской волости, благочиние № 2 за 1916 и 1917 гг. // ГАТО. Ф. 527. Оп. 1. Д. 594.
27. Хроника Музея истории материальной культуры Томского университета // Архив МАЭС ТГУ. № 83.
28. Специальные телеграммы // Знамя революции, 1920. 14 февр.
29. Список лиц, не имеющих права избирать и быть избранными в Петропавловский сельсовет Томского района Томского уезда Томской губернии. 23.10.1924 г. // ГАТО. Ф. Р-238. Оп. 1. Д. 11. Л. 124-125 об.
30. Памятная книга Томской губернии на 1915 год. Томск, 1915. 288 с.
Котенко Александра Леонидовна, научный сотрудник, Томский областной краеведческий музей им. М. Б. Шатилова (пр. Ленина, 75, Томск, Россия, 634050). E-mail: [email protected].
Андреева Елена Анатольевна, кандидат исторических наук, зав. научно-исследовательским отделом, Томский областной краеведческий музей им. М. Б. Шатилова (пр. Ленина, 75, Томск, Россия, 634050). E-mail: [email protected]
Материал поступил в редакцию 14.12.2017.
DOI 10.23951/1609-624X-2018-3-157-165
MIKHAIL ARKADIEVICH POLUMORDVINOV: TO THE BIOGRAPHY OF THE MILITARY ORIENTALIST
A L. Kotenko, E. A Andreeva
Tomsk Regional Museum named after M. B. Shatilov, Tomsk, Russian Federation
Mikhail Arkadievich Polumordvinov (1867-1917) is a border guard officer, Orientalist, a member of the Society of Russian Orientalists (Harbin). His manuscripts and collections of Asian artifacts are now stored in the Tomsk Regional Museum after M.B. Shatilov and in the Scientific Library of Tomsk State University. His biography is little studied, although it attracted the attention of researchers. The article uses new data, an attempt is made to reinterpret previously known material. The article examines connection of military service with his occupation of orientalism. The conclusion is drawn not only about presence of this conditionality, but also that conditionality was beyond these limits, determined by personal inclinations of orientalist and peculiarities of Oriental studies existence in "Russian Harbin". Polumordvinov appears before us as strong orientalist and representative of military intelligentsia, whose heritage is interesting for a wide range of researchers to this day. Also shown are geographical boundaries of his activity and personal qualities of this person. The article is of practical value, as supporting material for further work with the orientalist's collections. The appeal to the life and creativity of Polumordvinov will serve to understand content and subjective component of the Chinese-Mongolian "branch" of Russian oriental studies of the early 20th century. The study of Harbin orientalists' activities takes on special relevance in light of current strengthening of the ties between Russia and foreign Asia.
Key words: oriental studies, eurasianism, Polumordvinov, Zaamursky District of Border Guard, Russian-Japanese relations, Manchuria, CERD, Harbin, Russian Orientalists Society, Tomsk Regional Museum named after M. B. Shatilov.
References
1. Ivanovskaya E. V. Chto chital russkiy ofitser-razvedchik nachala XX v. (k voprosu o rekonstruktsii biblioteki M. A. Polumordvinova) [What reads Russian service agent officer in early XX century (to the question of the reconstruction of the library M. A. Polumordvinov, 1867-1917)]. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Kul'turologiya i iskusstvovedeniye - Tomsk State University Journal of Cultural Studies and Art History, 2016, no. 4 (24), pp. 216-221 (in Russian).
2. Kotenko A. L. Buddiyskiye interesy voyennogo etnografa M. A.Polumordvinova (na materialakh TOKM i NB TGU) [Buddhist interests of military ethnographer M. A.Polumordvinov (on materials TRM and SL TSU). Etyudy kul'tury- 2017: materialy Mezhdunarodnoy nauchno-prakticheskoy konferentsll studentov, aspirantov i molodykh uchyonykh [Etudes of Culture-2017: materials of the International Scientific and Practical Conference of Students, PhD Students and Young Scientists]. Tomsk, TSU Publ., 2017. Pp. 483-490 (in Russian).
3. Baskhanov M. K. Russkiye voyennyye vostokovedy do 1917 goda: biobibliograficheskiy slovar' [Russian military orientalists until 1917: Biobiographical dictionary]. Polumordvinov Mikhail Arkad'yevich. Moscow, Vostochnaya literatura Publ., 2005. 295 p. (in Russian).
4. Spisok generalam, shtab- i ober-ofitseram Otdel'nogo korpusa pogranichnoy strazhi po starshinstvu [List for generals, shtabs- and ober-officers of the Separate corps of border guards by seniority]. Saint Petersburg, 1904. 565 p. (in Russian).
5. Ad''yutant [Adjutant]. Voyennaya entsiklopediya [Military encyclopedia]. Saint Petersburg, 1911. Vol. 1. Pp. 236-237 (in Russian).
6. Zaytsev V. N. Rukovodstvo dlya ad"yutantov[Guide for adjutants]. Saint Petersburg, 1908. 156 p. (in Russian).
7. Okhotnich'i komandy [Hunting teams]. Voyennaya entsyklopediya [Military encyclopedia]. Petrograd, Moscow, 1913. Vol. XIV. Pp. 236-237 (in Russian).
8. Bayandin V. I. Obucheniye chinov spetsial'nykh chastey Rossiyskoy armii i flota vo vtoroy polovine XIX - nachale XX vv. [Training of lower ranks of special units of the Russian army and navy in the second half of the XIX - early XX centuries]. Sibirskiy pedagogicheskiy zhurnal- Siberian Pedagogical Journal, 2013, no. 1, pp. 31-36 (in Russian).
9. Aprelkov V. Yu., Konstantinova N. N. Zabaykal'skoye kazach'e voysko [Trans-Baikal Cossack army]. Istoricheskaya entsiklopediya Sibiri: sait [Historical encyclopedia of Siberia: site] (in Russian). URL: http://bsk.nios.ru/enciklodediya/Zabaykalskoe-kazache-voysko (accessed 1 December 2017).
10. Pogranichnaya strazha [Border guard]. Voyennaya entsiklopediya [Military encyclopedia]. Saint Petersburg, Moscow, 1911. Vol. 18. Pp. 283-285 (in Russian).
11. Vishnyakov O. V. Sozdaniye Zaamurskogo okruga Otdel'nogo korpusa pogranichnoy strazhi. Konets XIX - nachalo ХХ veka. Ch. 2 [The creation of the Separate Corps of border guard of Zaamursky District. The end of the XlX-early XX century. P. 2]. Voyenno-istoricheskiy zhurnal- Military Historical Journal, 2007, no. 2, pp. 51-53 (in Russian). URL: http://regiment.ru/Lib/C/2.htm (accessed 1 December 2017).
12. Vishnyakov O. V. Pogranichniki v vooruzhonnykh konfliktakh na Dal'nem Vostoke (konets XIX - nachalo XX v.) [Border guards in armed conflicts in the Far East (late XIX - early XX century)]. Rossiya i ATR - Russia and the Pacific, 2006, no. 4, pp. 57-69 (in Russian).
13. Sokolenko A. V. Vzaimodeystviye vedomstv i organov Rossiyskoy imperii na Dal'nem Vostoke v bor'be s inostrannoy razvedkoy v 1905-1911 gg. Chast' vtoraya. Priamurskiy general-gubernator P. F. Unterberger [Interaction of agencies and bodies of the Russian Empire in the Far East on counteracting foreign intelligence in 1905-1911. Part 2. The Amur region gavernor-general P.F. Unterberger]. Istoricheskiye, filosofskiye, politicheskiye i yuridicheskiye nauki, kul'turologiya i iskusstvovedeniye. Voprosy teorii i praktiki - Historical, Philosophical, Political and Law Sciences, Culturology and Study of Art. Issues of Theory and Practice, 2016, no. 3, part 2, pp. 148-158 (in Russian).
14. Polumordvinov M. A. Opis' buddiyskoy kollektsii [Inventory of Buddhist collection]. Arkhiv Tomskogo oblastnogo krayevedcheskogo muzeya [The Archive of Tomsk Regional Museum of Local Lore]. Fund 1. List 1. File 25 (in Russian).
15. Polumordvinov M. A. Zametki dlya atributsii vostochnykh predmetov [Records for attribution of oriental things]. Arkhiv Tomskogo oblastnogo kraevedcheskogo muzeya [The Archive of Tomsk Regional Museum of Local Lore]. Fund 1. List 1. File 29 (in Russian).
16. Sostav Obshchestva russkikh oriyentalistov [Structure of Russian Oriyentalists Society]. Vestnik Azii, 1909, no. 1, pp. 278-280 (in Russian).
17. Kratkiy ocherk vozniknoveniya i deyatel'nosti Obshchestva russkikh orientalistov [A brief sketch of the origin and activities of Russian Orientalists Society]. Vestnik Azii, 1909, no. 1, pp. 272-278 (in Russian).
18. Nauka i zhizn' [Science and life]. Vestnik Azii, 1914, no. 19-22, pp. 75-84 (in Russian).
19. V Obshchestve russkikh orientalistov [In Russian Orientalists Society]. Vestnik Azii, 1910, no. 4, pp. 216-221 (in Russian).
20. Khisamutdinov A. A. Izucheniye Kitaya russkimi issledovatelyami iz Kharbina [The study of China by Russian researchers from Harbin]. Russkiy Kharbin: opyt zhiznestroitel'stva v usloviyakh dal'nevostochnogo frontira [Russian Harbin: experience of life-building in conditions of the Far Eastern frontier]. Blagoveshensk, Amur State University Publ., 2015. Pp. 99-138 (in Russian).
21. Maslov K. N. Opyt boyevogo primeneniya Pogranichnoy strazhi Rossii v Pervoy mirovoy voyne [The experience of fighting employment of the Russian Border Guard in the First World War]. Obshchestvo, gosudarstvo, pravo - Society, State, Law, 2014, no. 4, pp. 1-7 (in Russian). URL: http://gosuprav.ru/PDF/11OGP414.pdf (accessed 7 November 2017).
22. Stepanov E. I. Voyska Zaamurskogo okruga Otdel'nogo korpusa pogranichnoy strazhi v gody Pervoy mirovoy voyny i opyt ikh boyevogo primeneniya [Troops of Separate Corps of border guard of Zaamursky District in the years of the First World War and experience of their fighting employment]. Obshchestvo, gosudarstvo, pravo - Society, State, Law, 2014, no. 4, pp. 1-6 (in Russian). URL: http://gosuprav.ru/PDF/15OGP414. pdf (accessed 1 December 2017).
23. Efremova M. V. K istorii postupleniya Vostochnoy kollektsii v sobraniye Tomskogo oblastnogo krayevedcheskogo muzeya (1920-e gg.) [To the history of receipt of the Eastern Collection in collection of the Tomsk Regional Museum (at the end of the 1920s)]. Faktory formirovaniya dukhovnogo mira i sotsial'nogo oblika naseleniya Zapadnoy Sibiri s drevnosti do sovremennosti [Factors of shaping of spiritual world and social appearance of the Western Siberia population from antiquity to the present]. Tomsk, 2004. Pp. 135-150 (in Russian).
24. Russkoye slovo. 1916, 16 Febriary (in Russian).
25. Saratovskaya gubernskaya uchebnaya arkhivnaya komissiya. Pis'ma Polumordvinova M. A. k Ivanovoy E. A. 1916-1917 gg. [Saratov provincial learned archival commission. The letters of Polumordvinov M. A. to Ivanova E. A. 1916-1917 ]. Gosudarstvennyy arkhiv Saratovskoy oblasti [The State Archive of Saratov Region]. Fund 307. List 2. File 682 (in Russian).
26. Metricheskaya kniga dannykh iz Tomskoy dukhovnoy konsistorii prichtu Petropavlovskoy tserkvi s. Petropavlovskogo Petropavlovskoy volosti, blagochiniye no. 2 za 1916 i 1917 gg. [Metric book of dates from Tomsk Spiritual Consistory to pricht of Petropavlovsk church of village Petropav-lovskoe of Petropavlovskaya volost', blagochinie no. 2 for 1916 and 1917 years]. Gosudarstvennyy arkhiv Tomskoy oblasti [The State Archive of Tomsk Region]. Fund 527. List 1. File 594 (in Russian).
27. Khronika Muzeya istorii material'noy kul'tury Tomskogo universiteta [Chronicle of the Museum of Material Culture History (Tomsk University)]. Arkhiv Muzeya Arkheologii i Etnografii Sibiri Tomskogo gosudarstvennogo universtiteta [Archive of Museum of Archeology and Ethnography of Siberia at Tomsk State University]. File 83 (in Russian).
28. Spetsial'nyye telegrammy [Special telegrams]. Znamya Revolyutsii, 1920, 14 Febriary, no. 22, p. 22 (in Russian).
29. Spisok lits, ne imeyushchikh prava izbirat' i byt' izbrannymi v Petropavlovskiy sel'sovet Tomskogo rayona Tomskogo uezda Tomskoy gubernii. 23.10.1924 g. [List of persons who do not have the right to elect and be elected to the Petropavlovsk rural council of Tomsk district of Tomsk province. 23.10.1924]. GATO (Gosudarstvennyy arkhiv Tomskoy Oblasti) [The State Archive of Tomsk Region]. Fund R 238. List 1. File 11 (in Russian).
30. Pamyatnaya kniga Tomskoy gubernii na 1915 god [Memorial book of Tomsk province for the 1915 year]. Tomsk, 1915. 288 p. (in Russian).
Kotenko A. L., Tomsk Regional Museum named after M. B. Shatilov (pr. Lenina, 75, Tomsk, Russian Federation, 634050).
E-mail: [email protected]
Andreeva E. A., Tomsk Regional Museum named after M. B. Shatilov (pr. Lenina, 75, Tomsk, Russian Federation, 634050).
E-mail: [email protected]
