Научная статья на тему 'Офицеры-выпускники Восточного института: годы и судьбы'

Офицеры-выпускники Восточного института: годы и судьбы Текст научной статьи по специальности «История и археология»

CC BY
1022
447
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Текст научной работы на тему «Офицеры-выпускники Восточного института: годы и судьбы»

А. М. Буяков,

член ученого совета Приморского краевого отделения Русского географического общества — Общества изучения Амурского края

ОФИЦЕРЫ-ВЫПУСКНИКИ ВОСТОЧНОГО ИНСТИТУТА: ГОДЫ И СУДЬБЫ*

Со времени своего основания в 1899 г. Восточный институт во Владивостоке наряду с подготовкой студентов стал готовить из офицеров армии специалистов со знанием китайского, монгольского, корейского и японского языков. Не случайно в принятом «Положении

о Восточном институте» предусматривалось ежегодно принимать по назначению Приамурского генерал-губернатора в число слушателей института 4 офицеров1. Со временем количество принимаемых офицеров увеличилось. С 1902 г. к обучению допускалось уже 10 офицеров всех родов оружия2, а с 1905—1906 уч. года количество их увеличилось еще на 103, таким образом, ежегодный прием был доведен до 20 человек.

Естественно, в подготовке офицеров-слушателей были и определенные проблемы. Но особой проблемой было их дальнейшее использование Военным министерством России4.

В годы русско-японской войны 1904—1905 гг. офицеры-слушатели II — IV курсов института нашли применение в качестве переводчиков при штабах армий и дивизий, некоторые из них возглавляли армейские разведывательные органы на театре военных действий в Маньчжурии5.

Война, революционные события 1905—1907 гг. заставили внести существенные коррективы в подготовку офицеров-слушателей. С нового 1910/1911 акад. года практика их подготовки претерпела кардинальное изменение. Было принято решение на основании «Положения об изучении офицерами восточных языков» учредить при Восточном институте Окружную подготовительную школу переводчиков (ОПШП)6, учитывающую военную специфику.

Офицеры должны были проходить восьмимесячный теоретический курс изучения восточных языков, по окончании которого они командировались за границу для самостоятельного практического совершенствования по избранному языку на срок 1—2 года7. Данная школа должна была обеспечивать потребности Иркутского и При-

* Автор приносит глубокую благодарность приморскому краеведу А.А. Хисамутдино-ву и преподавателю УГПУ А. Бушину за предоставленную информацию о судьбах некоторых офицеров-восточников.

амурского военных округов в офицерах-ориенталистах и принимать ежегодно для обучения 12 человек8. Подготовку в ней могли проходить и офицеры Заамурского округа Отдельного корпуса пограничной стражи. Первая мировая война привела к отзыву офицеров из учебных командировок и закрытию школы.

Попытка восстановить в институте школу переводчиков восточных языков военного ведомства была предпринята осенью 1917 г. Тогда штаб Приамурского военного округа разработал проект нового положения о подготовке офицеров. В декабре 1917 г. специально созданная комиссия, избранная советом Восточного института, признала весьма желательным возобновление обучения офицеров, но высказала ряд принципиальных встречных предложений. В тех сложных политических условиях вопрос о воссоздании школы так и не был окончательно решен9.

Начавшаяся гражданская война и интервенция вновь поставили перед Военным министерством адмирала Колчака вопрос о восстановлении во Владивостоке школы переводчиков военного ведомства. В феврале 1919 г. по этому поводу возникла большая переписка между штабами Омского и Приамурского военных округов и руководством Восточного института. В то время в белой армии ощущалась острая потребность в переводчиках, особенно китайского и японского языков. Но вначале из-за финансовых трудностей, а затем в связи с падением власти адмирала Колчака обучение офицеров осенью 1919 — зимой 1920 г. так и не началось и больше, вплоть до падения белого Приморья во главе с генералом М.К. Дитерихсом в октябре 1922 г., вопрос о школе не поднимался10.

Следует отметить, что в феврале 1919 г. в стенах вуза на общих основаниях вместе со студентами уже обучалось 26 офицеров белой армии. Среди них — поручики Кохановский, Кравченко, СИ. Янковский, мичман П.М. Самойлович и др. Штабс-капитан П.Ю. Серый-Сирык завершал прерванное в связи с первой мировой войной образование11. В мае того же года он закончил институт и был направлен в военностатистическое отделение (ВСО) штаба Приамурского военного округа с назначением резидентом в Японию, затем в 20-е гг. жил в эмиграции в Маньчжурии12.

Таким образом, в подготовке офицеров в Восточном институте можно, на наш взгляд, выделить два этапа.

Первый этап охватывает 1899—1912 гг., когда офицеры-слушатели проходили такую же подготовку в вузе, как и студенты, по существующему в институте порядку. На основании Положения Военного совета, утвержденного Николаем II 19 августа 1912 г., такой порядок приема и обучения был прекращен. Второй этап — 1910—1914 гг. — связан с принятием в 1910 г. «Положения об изучении офицерами Восточных языков» и на основе его созданием и функционированием Окружной подготовительной школы переводчиков при Восточном институте, которая прекратила свою работу в связи с начавшейся мировой войной. Третий этап не выделяется из-за того, что ОПШП в

периоде 1917 по 1919 г. так организационно и не была оформлена, несмотря на то, что офицеры проходили обучение, правда, не специальное в институте.

Выделение двух этапов в истории подготовки офицеров-ориенталистов позволяет определить общее количество окончивших за это время институт и прояснить их дальнейшую судьбу. Установить это позволяет «Список лиц, окончивших и прослушавших полный курс Восточного института за девять выпусков 1903—1912 гг.», изданный Восточным институтом в

1913 г.13 В нем по выпускам приводятся фамилии, имена и отчества Пол—МгЛепа офицеров, их звания и должности с . указанием специального отделения, на котором они обучались. В последней графе «Место службы» указывалось, в какой войсковой части, штабе или другом государственном учреждении они состоят на службе. Судя по «Списку», администрация института провела большую работу и смогла установить место службы практически всех своих офицеров-питомцев, что отчасти облегчает задачу исследователей.

Приведем общие статистические данные об окончивших Восточный институт офицерах по роду их дальнейшей деятельности.

С 1903 по 1912 г. полный курс института окончили 104 офицера и 3 прослушали курс без получения свидетельства об окончании. Из них 5 получили назначения на специальные должности на Дальнем Востоке: пограничных комиссаров в Новокиевске (современный поселок Краскино) и Благовещенске, помощника военного агента в Китае (в Мукдене), консула в Цицикаре и вице-консула в Янь-цзи-гане;

5 человек состояли в распоряжении военного агента в Китае и 2 — в Японии. К военным управлениям и штабам был прикомандирован 31 офицер. 23 из них проходили службу в штабах Приамурского, Иркутского, Омского, Туркестанского военных округов и Заамурского округа Отдельного корпуса пограничной стражи. Как показывают дан-

ные, они занимали те или иные должности в военно-статистических (разведывательных) отделениях названных штабов.

Кроме прикомандированных 2 офицера состояли один преподавателем Тифлисского военного училища, другой — воспитателем Сибирского кадетского корпуса. Еще один выпускник находился в командировке для самостоятельного изучения языка в Японии.

Основная же масса офицеров (41 человек), бывших слушателей института, занимала строевые должности в своих частях — в стрелковых полках, артиллерийских бригадах и пр. Помимо них, 1 выпускник (капитан В.П. Викторов, выпуска 1908 г.) был заведующим офицерами в Окружной подготовительной школе переводчиков при Восточном институте; 11 человек к тому времени вышли в запас и пребывали на должностях советника Приморского областного правления в г. Владивостоке, Иманского уездного начальника Приморской области, крестьянского начальника в Закаспийской области, члена Владивостокской городской управы, яреподавателей Восточного института, Благовещенской мужской гимназии, педагогических курсах в Санкт-Петербурге. 5 выпускников к 1913 г. уже умерли. О деятельности остальных руководство института тогда сведениями не располагало14.

Среди тех, например, кто после окончания вуза вышел в запас и устроился на гражданскую должность, был и поручик Генрих Яковлевич Кляус. Он окончил весной 1908 г. китайско-монгольское отделение Восточного института. В декабре 1910 г. ушел штабс-капитаном в запас армии и устроился работать преподавателем немецкого языка в Благовещенскую мужскую гимназию. В мае 1911 г. подавал прошение о зачислении на должность преподавателя коммерческих наук в Восточный институт, но оно осталось без удовлетворения, поэтому продолжал преподавать в гимназии15.

Через полтора года после окончания института ушел с военной службы с производством в капитаны Густав Густавович фон Ундриц и получил назначение чиновником особых поручений при военном губернаторе Приморской области с переименованием в коллежские асессоры. С июня 1911 г. он стал советником Приморского областного правления16. Этот и другие офицеры не смогли реализовать себя, т.к. не было возможности использовать полученную в институте специальную языковую подготовку, находясь в рядах армии.

Штабс-капитан Николай Александрович Полевой в 1908 г. окончил курс института по китайско-маньчжурскому отделению с отличными успехами и свидетельством 1 степени, золотой медалью за сочинение. Проходил службу в 12-м Восточно-Сибирском наследника цесаревича полку. С февраля 1909 по февраль 1911 г. находился по направлению Главного управления генерального штаба (ГУГШ) в научной командировке для усовершенствования в языках и знании страны в Китае. С февраля 1911 по октябрь 1913 г. состоял при военном агенте России в Китае. В 1913 г. вернулся в свой полк. Был рекомендован Конференцией Восточного института на должность преподавателя китайского языка в школу восточных языков при шта-

А.Рустанович.

I бе Туркестанского военного окру-га17. Дальнейшая судьба его неизвестна.

Есаул Амурского казачьего I полка Лев Иосифович Лион в июне 1910 г. окончил японо-китайское отделение Восточного института по 1 разряду. С июля 1910 г. был переводчиком японского языка штаба Приамурского военного округа. С 30 ноября 1911 г. находился в распоряжении военного (агента России в Японии. В декабре 1914 г. уволен в отпуск по болезни. Выехал на лечение в Евро-]пу. Умер 4 января 1915 г. в Уяз-|довском госпитале в Варшаве18.

Остановимся на другой категории офицеров, проходивших подготовку в ОПШП при Восточном институте. Полностью установить фамилии окончивших ее к

1914 г. пока не представляется Фото 30-х годов. возможным, поэтому невозможно проследить их судьбу. Если, к примеру, на офицеров-слушателей

Восточного института имелись личные дела, ныне хранящиеся в фондах ГАПК, то на тех, кто проходил подготовку в Окружной школе и затем командировался за границу, личные дела в фондах РГИА ДВ или ГАПК не выявлены. Возможно, что они вовсе не заводились или же находились в канцелярии штаба округа, командировавшего офицеров на обучение.

Среди документов в делах РГИА ДВ удалось найти список офицеров, принятых осенью 1910 г. в Восточный институт для прохождения восьмимесячного курса ОПШП19. Это был первый набор, принявший 11 офицеров, среди которых были подпоручик 4-го Владивостокского крепостного артиллерийского полка Александрович (китайский язык), подпоручик 4-й Сибирской стрелковой артиллерийской бригады Панфилов (японский язык), подпоручик 9-го ВосточноСибирского стрелкового полка Неклюков и др. Одно место осталось вакантным.

Фамилии офицеров последующих наборов удалось установить только на основе изучения протоколов заседания Конференции института за периоде 1911 по 1912 г. Фамилии офицеров набора 1913 г. (последнего. — А.Б.) окончательно еще не выяснены.

В 1911—1912 акад. году в школу было принято вместо 12 вновь 11 офицеров, среди них известный в будущем востоковед, автор

многочисленных работ по истории стран азиатского Дальнего Востока, заведующий кафедрой Дальневосточного государственного университета в 20 — 30-е гг., а в то время — поручик 1-го тяжелого

Сибирского артиллерийского дивизиона Константин Харнский (япон-

20

ский язык) .

В 1912—1913 акад. году в ОПШП поступило на правах штатных слушателей 12 офицеров и сверхштатных слушателей З21. В 1913—

1914 уч. году был сделан очередной и последний набор в школу. Всего же полный курс подготовки, как удалось установить, прошли не менее 20 офицеров. Остальные не завершили обучение из-за войны22. Удалось проследить дальнейшую судьбу лишь некоторых офицеров ОПШП.

Так, подполковник Алексей Николаевич Рустанович в 1914 г. закончил маньчжурско-монгольское отделение ОПШП при Восточном институте в г. Владивостоке. С сентября 1914 г. находился в действующей армии. В конце 1917 г. откомандирован из Курского эвакуационного пункта как офицер-восточник в распоряжение штаба Приамурского военного округа и был назначен исполняющим должность старшего драгомана военно-статистического отделения штаба округа23, где служил до 1 января 1919 г. в военно-статистическом отделении штаба в г. Хабаровске. В начале февраля 1919 г. был назначен на новое место службы в распоряжение начальника контрразведки полосы отчуждения КВЖД в г. Харбин24. С февраля 1919 г. — ротмистр, заведующий наблюдением в контрразведке генерала Хорвата, с

1922 г. — заведующий гостиницей «Гранд-Отель» в г. Харбине. В конце 20-х гг. состоял в организации китайских подданных русской национальности. С 1925 по 1930 г. — исполняющий обязанности конторщика, бухгалтера в строительной конторе инженера Рахманова. С 1932 г. — надзиратель иностранного отдела, агент особого отряда Департамента полиции в г. Харбине. В 1936—1937 гг. — безработный. С 1938 г. — агент особого отдела Департамента полиции на железнодорожном пропускном пункте в г. Харбине25. Дальнейшая его судьба, к сожалению, остается пока не выясненной.

Капитан Алексей Николаевич Луцкий получил широкую известность как активный участник гражданской войны, трагически погибший в Приморье. Многим исследователям было известно, что он учился в Восточном институте. Но на самом деле он проходил обучение в ОПШП при Восточном институте во Владивостоке. В 1913—1914 гг. более года провел в учебной командировке для углубления лингвистических знаний в Японии. Занимался изучением обычаев и традиций народа, истории страны, ее экономики и политики, совершенствовал разговорный язык. И, естественно, приобретал знания и навыки, которые могли пригодиться в его дальнейшей работе по «специальности», изучая организацию и методы работы японской разведки. В связи с первой мировой войной полностью курса не окончил. С

1915 г. служил в штабе стрелкового корпуса, расквартированного в

Иркутске, с 1916 г. — в разведывательном отделении штаба Иркутского военного округа. Февральскую революцию 1917 г. Луц-кий приветствовал, вступил в партию эсеров, примыкал к ее левому крылу. Являлся первым председателем Иркутского Совета солдатских депутатов. С апреля 1917 г. — старший помощник начальника контрразведывательного отделения штаба округа. В мае 1917 г. был послан в Петроград на «курсы по контрразведывательной службе», по возвращении с которых в августе получил назначение начальником Харбинского контрразведывательного пункта (КРП) с оставлением в должности старшего помощника. В конце 1917 г. вступил в большевистскую партию. Работал в тес-

в.н. фон Шеренберг. ном контакте с председателем

Фото ЗО-х годов местного Совета, большевиком М.Н.

Рютиным. Разгром генералом Хорватом с помощью китайских войск советских органов и отправка в Забайкалье революционно настроенных дружин заставили большевиков, в том числе и Луц-кого, перейти на нелегальное положение. В середине января 1918 г. прибыл в Иркутск, где продолжал работу по организации разведывательной и контрразведывательной деятельности против сил контрреволюции. По рекомендации Рютина, назначен заместителем начальника штаба Иркутского военного округа, работал в пограничном отделе вместе с большевиком М. А. Трилиссером — будущим начальником иностранного отдела Секретно-оперативного управления ГПУ СССР. Он выступал в местной прессе под псевдонимом «Восточник». Его статьи разоблачали политику союзников относительно Сибири; многие публикации были посвящены деятельности Хорвата и проблеме КВЖД.

Свержение белыми власти первых советов с помощью чехословацких войск и интервентов заставило его бежать с семьей и скрываться в г. Свободном, где в конце августа 1918 г. был обнаружен белой контрразведкой. Его документы как бывшего царского офицера, заместителя начальника контрразведывательного отделения в Иркутске сыграли свою роль. Он был мобилизован в белую армию и направлен в Благовещенск, где проходил службу, все время ожидая разоблачения, ища связи с местным большевистским подпольем.

10 июня 1919 г. он был арестован. 17 июля был доставлен в Харбин к Хорвату, который в это время являлся верховным уполномоченным правительства адмирала Колчака на Дальнем Востоке. До 3 февраля 1920 г. находился в тюрьме. После свержения колчаковской власти на Дальнем Востоке был направлен во Владивосток. Назначен членом Военного совета Приморского революционно-демократического правительства — Приморской земской управы. В апреле 1920 г. был арестован японцами. Погиб в мае 1920 г.26

Интересна судьба и другого офицера — штабс-капитана Федора Евгеньевича Ильяшенко. В 1912 г. он поступил в ОПШП при Восточном институте. Весной 1913 г. был командирован на 2 года для усовершенствования китайского языка в г. Мукден в распоряжение помощника военного агента России в Китае подполковника В.В. Блонского. 1 августа 1914 г. отозван в свой полк. В связи с войной ОПШП не закончил. Весной 1915 г. в составе полка отправлен на фронт. Принимал участие в боях на театре военных действий. После возвращения на Дальний Восток в ноябре 1917 г. зачислен исполняющим должность младшего драгомана в военно-статистическое отделение штаба Приамурского военного округа в г. Хабаровске. С ноября 1918 по январь 1920 г. являлся переводчиком штаба Американского экспедиционного корпуса в г. Владивостоке. С февраля 1920 г. — начальник агентуры разведывательного отдела штаба сухопутных и морских сил Временного правительства Дальнего Востока Приморской областной земской управы. В апреле того же года откомандирован в составе дипломатической миссии во главе с Агаревым в г. Пекин. С мая 1920 по ноябрь 1921 г. был помощником заведующего телеграфным агентством «Дальта» в г. Пекине. Одновременно до 1 июля 1920 г. числился старшим помощником начальника разведывательного отделения штаба сухопутных и морских сил Временного правительства Дальнего Востока После расформирования разведывательного отделения, с 1 сентября 1920 г., был зачислен в резерв командного состава при том же штабе, впредь до зачисления на новую должность. Откомандирован в г. Читу. С ноября 1921 по октябрь 1923 г. — начальник информационного отдела Разведывательного управления штаба Народно-революционной армии ДВР, занимал также должность представителя Реввоенсовета НРА ДВР при английском военном атташе полковнике Файмонвилле в Чите. В октябре 1923 г. демобилизовался и поступил на работу помощником начальника финансово-экономического бюро Дальневосточного банка. Летом 1924 г. переехал вместе с банком в г. Хабаровск. В июне 1925 г. командирован в полномочное представительство СССР в г. Пекине, под «крышей» которого работал помощником резидента Разведывательного управления РККА по агентуре. 6 апреля 1927 г. после нападения на полпредство китайской полиции и военных был арестован. В октябре 1928 г. был освобожден и вернулся в Советский Союз. После увольнения в запас с апреля 1929 по июнь 1931 г. — ответственный секретарь журнала «Золото и платина» в г. Иркутске, а с июня 1931 по

июнь 1932 г. — редактор журнала «Легкие металлы» в Москве. В июне 1932 г. вновь мобилизован на службу в Разведывательное управление РККА и командирован в разведывательный отдел ОКДВА в г. Хабаровск. С ноября 1932 по декабрь 1935 г.— начальник агентурного сектора, помощник начальника

1 -го (агентурного) отделения разведывательного отдела штаба ОКДВА. Присвоено воинское звание майора. 17 июня 1937 г. во время отдыха в центральном санатории РККА им. Ворошилова в Сочи был арестован сотрудниками госбезопасности местного отдела УНКВД по Азово-Черноморскому Н.Д.глебов краю и под специальным конвоем этапирован в распоряжение УНКВД по ДВК в г. Хабаровск. Ему было предъявлено обвинение в том, что он является участником антисоветского военно-троцкистского заговора в ОКДВА и агентом иностранной разведки. 9 апреля 1938 г. выездной сессией Военной коллегии Верховного суда СССР приговорен к высшей мере наказания. Расстрелян в г. Хабаровске. Реабилитирован в начале 90-х гг.27

Но вернемся к судьбам тех офицеров, которые окончили полный курс института. Автору удалось проследить судьбу некоторых офице-ров-ориенталистов после окончания института. Это удалось сделать на основе изучения архивных документов, отечественной и зарубежной литературы, в том числе и эмигрантской.

Естественно, в этом поиске есть и пробелы, которые будут исчезать по мере нахождения новых сведений о каждом из офицеров-выпускников Восточного института.

Необходимо сказать, что не все стали объектом рассмотрения данной публикации. Приводимая здесь информация далеко не полная и представлена только в виде кратких биографических сведений.

Несмотря на это, на наш взгляд, она позволяет ввести в научный оборот новые данные об этих людях и проследить их дальнейшую судьбу.

Большой интерес с этой точки зрения представляют архивные документы из фондов Российского государственного военного архива (РГВА) в г. Москве. Это два «Списка» офицеров-восточников. Первый озаглавлен «Список офицеров, окончивших Восточный институт с 1903 по 1919 годы»28. В нем содержатся фамилии около 140 офицеров с указанием их воинских званий, наименования отделения, на котором они проходили обучение, а также их должности на момент составления данного списка — июнь 1919 г. Эти офицеры окончили Восточный институт или ОПШП при нем как до 1914 г., так и в начальный период гражданской войны и иностранной интервенции в Сибири и на Дальнем Востоке. К примеру, в этом «Списке» есть и фамилия автора фундаментального труда «Корейский вопрос в Приамурье», поручика 1-го Сибирского стрелкового его величества полка Вениамина Дмитриевича Песоцкого, выпускника 1911 г. корейско-китайского отделения института. Он служил после окончания института на строевой должности. В 1916 г. закончил Николаевскую академию Генерального штаба, а затем был назначен начальником оперативного отделения штаба Одесского военного округа. Дослужился до подполковника и в начале 1919 г. занимал должность главного военного комиссара Сибирского правительства в Омске29. Последняя его должность в армии Колчака — командир Морского учебного полка на правах начальника оперативного отделения штаба Верховного главнокомандующего30. В начале 1920 г. был захвачен в плен Особым отделом 5-й армии и подлежал отправке в Москву в распоряжение Всероссийского главного штаба. Что стало с ним там, пока не удалось установить.

Подполковник Николай Клементьевич Павловский был выпускником 1910 г. Восточного института по китайско-маньчжурскому отделению и согласно «Списку» в 1919 г. являлся начальником Военно-цензурно-контрольного бюро при штабе Верховного главнокомандующего адмирала Колчака31.

Интересен и другой архивный документ — «Список офицеров-востоковедов, находящихся в пределах Приамурского военного округа на 27.VIII.1919 г.»32. Он составлен по той же схеме, что и предыдущий. Но в него включена информация не только обо всех офицерах округа, но и о выпускниках, ставших в годы мировой войны офицерами.

Составителем этих «Списков» являлся начальник военно-статистического отделения штаба Приамурского военного округа подполковник Александр Ильич Цепушелов. В мае 1911 г. он закончил полный курс института по японо-китайскому отделению. Получил назначение в 9-й Сибирский стрелковый полк, затем был переводчиком ВСО штаба Приамурского военного округа33. Был неоднократно в секретных командировках в Японии и Китае. С 1917 по январь

1920 г.— начальник военно-статистического отделения штаба При-

амурского военного округа. Принимал активное участие в создании агентурной разведки в Китае и Японии. После прихода к власти правительства Приморской областной Земской управы находился в резерве, затем был безработным. Из редка печатал в местной прессе статьи по вопросам международной жизни под псевдонимом «Ц. Аруш»34. В 1922 г. эмигрировал в Шанхай. В марте

1923 г. поступил на службу в шанхайскую муниципальную полицию. Был председателем Общества помощи нуждающимся учащимся во французском муниципальном колледже. Принимал деятельное участие в работе ряда шанхайских русских эмигрантских общественных организаций, в частности, был членом распорядительного комитета

АИЦепушелов Офицерского собрания, членом Совета

Общества русских ориенталистов (ОРО), членом Совета кружка ревнителей при Архиерейской церкви35. В 1949 г. эвакуирован из Шанхая на Филиппины, а в 1950 г., получив американскую визу, переселился в Лос-Анджелес и работал там на фабрике рабочим. В 1956 г. по болезни прекратил работу и вышел на пенсию. Последние месяцы жизни провел в больнице, умер 14 августа 1960 г. после опе-

36

рации .

Цепушелову удалось собрать весьма интересную и ценную информацию практически обо всех живых к тому времени офицерах, окончивших Восточный институт или ОПШП при нем. Благодаря этому, мы имеем информацию о выпускниках Восточного института на 1919 г. Необходимо учитывать то, что Февральская революция и последовавший в октябре 1917 г. большевистский переворот не только разделили офицеров-восточников на «белых» и «красных», но и кардинально изменили их дальнейшие судьбы. Как показывают архивные данные, только считанные единицы из них перешли на сторону советской власти и в последующем верно служили ей, остальная же их часть осталась по «другую сторону баррикад». Остановимся подробнее на биографиях и судьбах некоторых из восточников, оказавшихся в силу обстоятельств по разные стороны от линии фронта.

Полковник Никита Дмитриевич Кузьмин в 1903 г. окончил институт по корейско-китайскому отделению. В феврале 1904 г. командирован в штаб Маньчжурской армии и в марте был назначен начальником разведывательного отделения Восточного отряда Маньчжурс-

кой армии. С сентября 1904 г.— штаб-офицер для поручений при управлении военных сообщений Приамурского военного округа, а с января 1905 г. — штаба обороны Приморской области. В январе 1906 г. за отличие по службе произведен в подполковники. С марта 1906 г. назначен исправляющим должность пограничного комиссара Амурской области. С августа 1912 г. — исправляющий должность, а с мая

1914 г. — пограничный комиссар в Южно-Уссурийском крае. В декабре 1912 г. за отличие по службе произведен в полковники. В феврале

1915 г. награжден орденом Св. Владимира 4-й ст. с бантом за выслугу 25 лет в офицерских чинах3 7. Кузьмин был пограничным комиссаром до 1923 г. Он не ушел с остатками белой армии в Китай в октябре

1922 г., а остался в советском Приморье.

После ликвидации комиссарства был безработным. Как «чуждый социальный элемент» стоял на учете. Подрабатывал торговлей. Только в 1925 г. был принят на государственную службу главным содержателем имущества морской инспекции частей пограничной охраны Приморского губернского отдела ОГПУ. Уволен 1 ноября того же года как «не имеющий военно-морской специальности». 21 мая

1926 г. был арестован сотрудниками контрразведывательного отделения Приморского окружного отдела ОГПУ по обвинению в шпионаже в пользу Японии. Дело его рассматривала заочно в судебном заседании коллегия ОГПУ СССР. 29 ноября 1926 г. он был приговорен по ее решению к трем годам заключения в концлагерь.

6 февраля

1927 г. был отправлен этапом и отбывал наказание как ссыльнопоселенец в Соловецком концлагере ОГПУ. Ходатайства его и жены об условно-досрочном освобождении были отклонены. В концлагере его дальнейшие следы теряются. Учитывая возраст Кузьмина и плохое состояние здоровья, можно предположить, что он в скором времени там умер. В июне 1997 г. был реабилитирован38.

Подполковник Степан Васильевич Афанасьев в 1904 г. был отчислен с 4 курса корейско-китайского отделения по обстоятельствам военного времени. По ходатайству Конференции института и на основании высочайшего соизволения ему без производства выпускных экзаменов в апреле 1905 г. было разрешено выдать свидетельство об окончании курса наук. 28 января 1905 г. назначен помощником 1-го, а затем просто военного агента России в Китае (Пекин). В 1907—1908 гг. — помощник военного атташе России в Шан-хай-Вэне, в 1909—1910 гг. — в Мукдене. В 1910—1918 гг. — консул российского консульства в Цицикаре. Выполнял негласно обязанности военного агента и руководил агентурной сетью. В отставке коллежский советник. Умер 26 октября 1939 г. в Харбине39.

Полковник Валериан Николаевич фон Шаренберг-Шорлемер в 1907 г. окончил Восточный институт во Владивостоке по китайско-маньчжурскому отделению и направлен в 12-й Восточно-Сибирский стрелковый его императорского величества наследника цесаревича полк. С ноября 1907 по 1911 г. — помощник военного агента России в г. Пекине. Ушел с военной службы в запас. С 1912 по 1914 г. —

чиновник особых поручений VII класса Главного управления земледелия и землеустройства — заведующий 9-м крестьянским переселенческим участком на реке Зее, заведующий рабочим бюро в г. Благовещенске. В августе 1914 г. призван в армию. В 1914—1917 гг. принимал участие в первой мировой войне, капитан, командир 3 роты 2-го Сибирского этапного батальона, этапный комендант 1-го разряда; командир батальона 143-го пехотного Забайкальского полка. В

1917 г. был штаб-офицером военно-статистического отделения штаба Приамурского военного округа по связи с штабом Заамурского округа пограничной стражи40. С 18 апреля по 18 декабря 1918 г. — старший адъютант штаба российских войск полосы отчуждения КВЖД, а затем штаба главнокомандующего в полосе отчуждения КВЖД. С декабря 1918 по 1919 г. — помощник начальника управления государственной охраны в г. Харбине и в правлении КВЖД. В августе 1919 г. — один из организаторов партии «Общество славянского братства» в г. Харбине. С 1920 по 1921 г. — помощник делопроизводителя канцелярии правления КВЖД. С 23 июля по 10 августа 1922 г. — участник Приамурского Земского собора в г. Владивостоке. С августа по октябрь 1922 г. — начальник Районного охранного отдела Ведомства внутренних дел Земского Приамурского края во Владивостоке.

В октябре 1922 г. выехал с семьей в Маньчжурию. С 3 февраля

1923 по 1 марта 1924 г. — преподаватель теории китайского языка на курсах подготовки к службе на КВЖД. В то же время заведовал курсами русского языка для служащих и рабочих китайской национальности КВЖД. С 1 марта 1924 по 22 марта 1925 г. — агент коммерческой службы КВЖД с прикомандированием к экономическому бюро. С 22 марта 1925 г. по 5 октября 1931 г. —инспектор народного просвещения в Особом районе Восточных провинций в г. Харбине, затем инспектор управления народного просвещения, инспектор департамента народного просвещения. С 5 октября 1931 по 29 октября

1934 г. — заведующий 5-м русским начальным училищем, а с 30 октября 1934 г. — заведующий 1-м русским начальным училищем в

г. Харбине. Одновременно с декабря 1936 г. —уполномоченный 3-го отдела БРЭМ по группе служащих административного, педагогического и служебного персонала русского начального училища в Корпусном городке г. Харбина. С ноября 1917 г. — член дальневосточного комитета защиты Родины и Общества возрождения России. С февраля 1935 г. — находился в рядах Бюро российских эмигрантов в Маньчжурии (БРЭМ). Дальнейшая судьба неизвестна41.

Полковник Василий Васильевич Блонский в мае 1908 г. окончил японо-китайское отделение Восточного института с золотой медалью. В 1908 г. находился в распоряжении Главного управления Генерального штаба. С 1909 по 1922 г. — помощник военного агента России в Китае с резиденцией в Мукдене. Инвалид. С 1922 г: — глава русского благотворительного общества в Мукдене. Был старшиной Мукденской эмигрантской общины и вице-председателем православного братства. В 20-е гг. был уполномоченным главы русской эмиг-

рации на Дальнем Востоке генерала Хорвата в Мукдене. В марте 1932 г. был арестован японцами за участие в хорватовской организации, но вскоре выпущен на свободу. С 1925 г. работал директором русского реального училища в Мукдене. В эмиграции был враждебно настроен к атаману Семенову. В начальный период деятельности БРЭМ он выступал против этой организации, но в ноябре 1935 г. был вынужден вступить в ее ряды. Умер в эмиграции42.

Подполковник Константин Александрович Кременецкий в 1908 г. окончил китайско-монгольское отделение института с золотой медалью и был направлен в распоряжение военного агента России в Китае. В декабре 1914 г. получил назначение помощника военного агента с пребыванием в Шанхае. В этой должности он находился вплоть до 1923 г. Дальше следы его теряются43.

Полковник Мартын Мартынович Лепа в апреле 1907 г. зачислен штатным слушателем института, который окончил в 1908 г. с удовлетворительным успехом. В октябре 1917 г. временно командовал 51-й бригадой. В феврале 1918 г. демобилизовался из армии. Летом

1918 г., после чешского переворота, был назначен Владивостокским воинским начальником. В январе 1920 г. ушел в отставку и стал работать на Уссурийской железной дороге. После установления советской власти подал в декабре 1922 г. заявление в Латвийское консульство во Владивостоке с просьбой о принятии в латвийское гражданство. Работал по поручению крупных частных торговцев и иностранных граждан. В 1927 г. получил латвийское гражданство и паспорт. До 1931 г. управлял домами китайского подданного Си-цзэ-тай во Владивостоке. Арестован Владивостокским оперсектором ОГПУ по обвинению в шпионаже. По постановлению Тройки при полномочном представительстве ОГПУ по ДВК от 8 апреля 1932 г. выслан из пределов СССР. Реабилитирован военной прокуратурой КТОФ в ноябре 1989 г.44

Полковник Николай Владимирович Осипов в 1908 г. будучи штабс-капитаном 11-го Восточно-Сибирского стрелкового полка окончил японо-китайское отделение Восточного института. По окончании находился в распоряжении военного агента России в Японии. С 1917 по 1923 г. военный агент России в Японии. Общественный деятель в эмиграции. В 1925 г. в Токио покончил жизнь самоубийством45.

Выпускник 1909 г. японо-китайского отделения капитан 4-го Владивостокского крепостного полка Владимир Николаевич Айваз-Оглу (Оглы) проходил службу в штабе Приамурского военного округа. В 1910 г. совершил поездку на военном транспорте «Шилка» с Приамурским генерал-губернатором П.Ф. Унтербергером. С 1918 по

1921 г.— военный агент России в Токио. В 1918—1919 гг. неоднократно выезжал во Владивосток46.

Капитан Евгений Александрович Федоров на 3 курсе переведен с японо-китайского на китайско-маньчжурское отделение, которое окончил в мае 1909 г. с отличным успехом. С 1917 г. капитан находился в распоряжении военного агента России с местом пре-

бывания в Шанхае. Был драматическим артистом, выступал с 1920 г. в труппе М.А. Смоленского. В 20—30-е гг. — художник-декоратор, изучал китайское искусство47.

Другой выпускник 1910 г. китайско-маньчжурского отделения, штабс-капитан Павел (Октавиан) Феликсович Александрович, проходил службу в 24-м Сибирском стрелковом полку. Участвовал в первой мировой войне. После образования независимого Польского государства перешел на службу в польскую армию, где был произведен в полковники и причислен к генеральному штабу. В 1920—1921 гг. был военным агентом при посольстве Польши в Токио. После выхода в отставку до 1940 г. был учителем в гимназии в Пасвалисе (Литва)48. Можно предположить, что он, как бывший царский офицер и представитель литовской интеллигенции, был репрессирован органами НКВД СССР в начале 40-х гг.

Подполковник Евгений Виллиамович Грегори, на момент выпуска— штабс-капитан в 1-й Восточно-Сибирской стрелковой артиллерийской бригаде. В мае 1910 г. окончил китайско-маньчжурское отделение института с отличным успехом и серебряной медалью за отчетную работу. С 1910 г. состоял драгоманом военно-статистического отделения штаба Приамурского военного округа. В 1913 г. командирован в пределы Северной Маньчжурии для практики в китайском разговорном языке и литературе. Закончил Николаевскую академию генерального штаба. Принимал участие в гражданской войне. На апрель 1922 г. проживал в Пекине, позже стал профессором Мукденской военной академии. В конце 20-х гг. инструктор артиллерии при штабе маршала Чжан Цзолина. По данным П. Балакшина, был разоблачен служащим японской военной миссии как советский секретный сотрудник, после чего покончил жизнь самоубийством49.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Генерал-майор колчаковского производства Петр Михайлович Иванов-Мумжиев. В мае 1910 г. поручик 12-го Восточно-Сибирского стрелкового его Императорского величества наследника цесаревича полка окончил китайско-маньчжурское отделение Восточного института. После окончания был переведен в 11 -й Сибирский стрелковый полк. Участвовал в первой мировой войне. В 1915 г. произведен в полковники. С февраля 1916 г. был командиром 10-го Сибирского стрелкового полка. В начале 1918 г. состоял сторожем в «Лиге благоустройства Владивостока». С 29 июня по 24 июля 1919 г. в боях под Челябинском был командующим Уральской группой войск колчаковской армии. Во второй половине августа 1922 г. воеводой Земского Приамурского края генерал-лейтенантом М.К. Дитерихсом он был назначен начальником Камчатской области и направлен для контроля промыслов и приисков Камчатки и Охотского края, вместо уехавшего в Шанхай есаула Бочкарева50. Прибыл в Петропавловск 25 октября того же года. 2 ноября эвакуировался с близкими ему людьми на пароходе «Сишан» в Японию, а затем в Китай. Дальнейшая судьба неизвестна.

Капитан Александр Михайлович Лехмусар после русско-японской войны, в 1906 г., откомандирован из полка во Владивосток, где поступил в Восточный институт, который окончил в 1910 г.51 В 1911 г. он стал переводчиком в разведывательном отделении штаба Приамурского военного округа. В июне 1911 г. было принято «Положение о контрразведывательных отделениях» военных округов. Такое же отделение было создано и в штабе Приамурского военного округа, куда перешел в качестве помощника начальника отделения Лехмусар. Там он прослужил до начала 1916 г. В связи с конфликтом, возникшим между ним и его непосредственным начальником, подполковником А.А. Немыским, был откомандирован в армейскую контрразведку на фронт. Пробыл там до февраля 1918 г. и после демобилизации вернулся в Хабаровск. С апреля 1918 г. стал служить переводчиком в военно-статистическом (разведывательном) отделении штаба Приамурского военного округа. После занятия в августе месяце 1918 г. Хабаровска японскими войсками и отрядом атамана Калмыкова он продолжал службу в ВСО. В феврале 1919 г. стал заведующим контрразведывательным пунктом.

Основной целью контрразведки тогда была борьба с большевиками. С переездом контрразведывательного отделения штаба округа во Владивосток в мае 1919 г. Лехмусар был назначен помощником начальника контрразведки подполковника Алексеева. В сентябре

1919 г. последовало новое назначение — начальником Хабаровского контрразведывательного пункта. В декабре 1919 г. ушел в отставку. В феврале 1920 г. был арестован большевиками и находился в тюрьме. В апреле был освобожден японцами. В конце сентября 1920 г. выехал на станцию Пограничная, где устроился полицейским в китайскую железнодорожную полицию. В ноябре 1923 г. был откомандирован в Харбин, где служил полицейским в управлении полиции КВЖД, сопровождая поезда по линии дороги. Занимался разведывательной работой против советского Приморья, принимал активное участие в деятельности ряда белоэмигрантских организаций, в частности «Вера, Царь, Народ» в Маньчжурии. В ноябре 1929 г., в период советско-китайского конфликта на КВЖД, во время наступления частей Красной армии был захвачен на китайской территории в районе станции Чжалайнор и отправлен в Хабаровск, где содержался в изоляторе Полномочного представительства (ПП) ОГПУ СССР по Дальневосточному краю. Дело его вел помощник оперуполномоченного КРО ПП ОГПУ Жуков. Лехмусару были предъявлены обвинения в службе царской и белой контрразведки, членстве в антибольшевистских эмигрантских организациях. Дело на него было направлено в коллегию ОГПУ СССР в Москву для внесудебного рассмотрения. Коллегия приняла решение — приговорить A.M. Лехмусара к высшей мере наказания. 14 марта 1930 г. он был расстрелян в Хабаровске. Так завершилась жизнь еще одного выпускника Восточного института52.

Выпускник китайско-монгольского отделения института 1910 г., подъесаул, а затем генерал-майор семеновского производства Кон-

стантин Васильевич Ловцов служил в Чите во 2-м Нерчинском полку Забайкальского казачьего войска. С 18 апреля 1917 г. он занимал должность начальника КРО штаба Иркутского и Заамурского военных округов53. До этого проходил службу в штабе Иркутского военного округа. В январе 1918 г. начальник контрразведывательного отделения штаба Иркутского военного округа полковник К.В. Ловцов по поручению Военно-окружного комитета того же округа выехал в командировку для инспекции деятельности вверенных ему подразделений на станции Маньчжурия, Харбин и Куаньченцзы54. Уволен с занимаемой должности в феврале 1918 г. В годы гражданской войны находился в распоряжении атамана Семенова и после эвакуации белых войск из Приморья в октябре 1922 г. оказался в эмиграции в Шанхае.

Выпускник 1910 г. по японо-китайскому отделению капитан Николай Алексеевич Спешнев проходил службу в 9-й Сибирской стрелковой бригаде в Чите. Он окончил вуз с отличным успехом и за письменную работу был удодтоен Конференцией института золотой медали. В годы гражданской войны подполковник служил советником штаба американских войск во Владивостоке. В 1922 г. вышел в отставку полковником и проживал на станции Океанская во Владивостоке55.

Полковник Алексей Филиппович Лашкевич в 1911 г. окончил Восточный институт по китайско-маньчжурскому отделению. В декабре 1914 г. с войсками округа был отправлен на австрийский фронт в Карпаты. Неоднократно был ранен и контужен. С 1916 по 1917 г. — командир 1-го Заамурского пехотного полка. В 1917 г. вернулся с фронта в Харбин и назначен во 2-ю бригаду на ст. Бухеду, где пробыл до 1918 г. В 1918 —1920 гг. служил помощником начальника 5 отдела на ст. Куаньченцзы. В гражданской войне участия не принимал. С 1921 по 1922 гг. был во внутренней охране 16-го участка на ст. Куаньченцзы.С 1922 по 1925 г. —учитель русского языка в Мукденской китайской коммерческой школе, в 1925—1929 гг. — в школе на ст. Куаньченцзы. В 1929 г. — технический конторщик отделения КВЖД на ст. Куаньченцзы, после окончания советско-китайского конфликта был уволен. До 1931 г. давал частные уроки. В 1931 г. выехал в Харбин, где работал учителем русского языка в студенческой школе. В 1932 г. — преподаватель китайского языка в Харбинском ориентали-стском институте. В 1932 г. выехал в Куаньченцзы, где был безработным. С 1935 г. состоял на учете в БРЭМ. Монархист. Член Корпуса офицеров императорской армии и флота. Награжден орденом Св. Георгия Победоносца 4 ст.56

Полковник Николай Дмитриевич Глебов в 1912 г. окончил китайско-маньчжурское отделение Восточного института. Удостоен объявления почетного отзыва за отчетную работу «Офицерский вопрос в китайской армии (по переводам с китайского)». В 1912—

1913 гг. — драгоман штаба Приамурского военного округа. С1913 по

1914 г. находился в распоряжении военного агента России в Китае. Член ОРО. Член Приамурского отделения Общества востоковедения. В 1914 г. добровольцем в составе 10-го Сибирского стрелкового полка

участвовал в первой мировой войне. В 1915 г. — командир батальона того же полка. После ранения назначен переводчиком в штаб Югозападного фронта. С мая 1915 г. был помощником военного агента России в Румынии. С 1916 г. — командир батальона, а затем с 6 декабря 1916 г. по 10 октября 1917 г. — командир 2-го Заамурского пехотного полка. Был неоднократно ранен. Награжден орденом Св. Георгия Победоносца 4 ст. В марте 1918 г. прибыл в Маньчжурию из действующей армии и вскоре был назначен начальником паспортнопропускного пункта на ст. Пограничная. Долго жил в Пекине, где перевел с маньчжурского курсовые работы. С 1920 по 1927 г. —директор общественной гимназии на ст. Пограничная. С 1927 г. — лектор Института ориентальных и коммерческих наук и с 1929 г. — преподаватель китайского языка в гимназии имени Достоевского в Харбине, занимался со студентами в «Кружке востоковедения». Монархист. С

1935 г. состоял в БРЭМ. С августа 1936 г. — чиновник Особого отдела управления Биныдзянского штаба Кио-Ва-Кай, одновременно вел активную преподавательскую деятельность: профессор богословского и восточно-экономического факультетов Института Св. Владимира, преподаватель истории Маньчжоу-Ди-Го и гражданской морали в ХСМЛ, лектор Северо-Маньчжурского университета, а также преподаватель школы подготовки педагогов и полицейской школы для русских при Биньцзянском губернаторстве. Редактировал журнал в Кио-Ва-Кай. Умер 14 июня 1939 г. от сердечного приступа. Похоронен на Новом кладбище в Харбине57.

Анализ приведенной информации показывает, что до февральской революции 1917 г. у всех офицеров за небольшими отклонениями были схожие судьбы: одинаковое прохождение службы, обучение в Восточном институте или Окружной подготовительной школе переводчиков при нем, работа в разведывательных или контрразведывательных органах штабов Приамурского и Иркутского военных округов. Но гражданская война внесла вполне определенные коррективы в их служебную деятельность и дальнейшую судьбу. Капитан Луцкий, к примеру, сразу перешел на сторону советской власти и поставил свои знания и опыт разведчика и контрразведчика на службу большевиков, чуть позже это сделали капитан Харнский и штабс-капитан Ильяшенко. Полковнику Кузьмину ничего не оставалось делать, как только существовать при новой власти в Приморье. Трагедия его заключалась в том, что он не ушел с белыми в Маньчжурию и закончил жизнь в красных концлагерях.

Таким образом, можно сделать вывод, что судьба офицеров-восточников, воевавших на стороне белых в годы гражданской войны, оказалась связанной на долгие годы с Китаем, именно там они жили в эмиграции. Те же, кто остался в Советском Союзе, были репрессированы в 20 — 30-е гг. органами ОГПУ-НКВД. А судьбы тех, кто уцелел в горниле гражданской войны и вынужденной эмиграции или не попал в машину сталинских репрессий, еще предстоит восстановить. I

ПРИМЕЧАНИЯ

' Известия Восточного института. Владивосток, 1900. Т.1. С.86. г Справочная книжка по Восточному институту в г. Владивостоке на 1909 год. Владивосток, 1901. С.34.

3 Там же. С.36.

4 См.: Буйков A.M. К вопросу об организации и подготовке офицеров-ориенталистов в Восточном институте в конце XIX — в начале XX веков // Особенности общественно-политического и экономического развития стран Азиатско-Тихоокеанского региона: история и современность: Тез. докл. и сообщ. сов.-кит. конференции (Владивосток, 21—23 мая 1991 г.). Владивосток, 1991. Ч. I.

С. 69—70; Подготовка офицеров в Восточном институте // Изв. Вост. ин-та ДВГУ. Владивосток, 1994. № 1. С.64—71.

s См.: Буяков A.M. Восточники на фронтах русско-японской войны 1904—1905 гг. // Изв. Вост. ин-та ДВГУ. Владивосток, 1995. № 2. С. 18—24.

6 См. подробнее: Буяков A.M. Окружная подготовительная школа переводчиков при Восточном институте: 1910—1914 гг. Вопросы истории // Гуманитарные науки в контексте международного сотрудничества: Материалы докл. междунар. научн. конференции ДВГТУ. Владивосток: Изд-во ДВГТУ, 1999. С.40—44.

7 Список лиц, окончивших и прослушавших полный курс Восточного института за три выпуска 1913—1 915 гг. Владивосток, 1916. С.7.

8 Российский государственный архив Дальнего Востока (РГИА ДВ). Ф.226. Оп.1. Д.324. Л.1.

9 Там же. Д.502. Л.4,5.

10 Там же. Л.9.

1 Там же. Л.12-12об.

2 Государственный архив Хабаровского края (ГАХК). Ф.830. Оп.З. Д.21174. Л.4об.-5об.

3 См.: Список лиц, окончивших и прослушавших полный курс Восточного института за девять выпусков 1903—1912 гг. (с обозначением их дальнейшей деятельности). Владивосток: Типолитография Восточного института, 1913.

14 Список лиц, окончивших и прослушавших полный курс Восточного института за девять выпусков 1903—1912 гг. (с обозначением их дальнейшей деятельности). Владивосток, 1913. С.31—32.

5 Государственный архив Приморского края (ГАПК). Ф.115. Оп.1. Д.483. Л.13,16,22,35.

'• РГИА ДВ. Ф.1. Оп.1. Д.5443. Л.6об,9,13,14об.

7 ГАПК. Ф.115. Оп.1. Д.856. Л.б-боб.

8 Там же. Д.616. Л.4.

18 РГИА ДВ. Ф.226. Оп.1. Д.322. Л.28.

201 Изв. Вост. ин-та 13-й год издания. 1911 —1912 акад. год. Протоколы заседаний Конференции Восточного института за 1911—1912 акад. год. Владивосток,

1914. С.30.

2 Изв. Вост. ин-та 14-й год издания. 1912—1913 акад. год. Протоколы заседаний Конференции Восточного института за 1912—1913 акад. год. Владивосток,

1915. С .51-52.

22 Список лиц, окончивших и прослушавших полный курс Восточного института за три выпуска 1913—1915 гг. (с обозначением их дальнейшей деятельности). Дополнение к «Списку» за первые девять выпусков 1903—1912 гг. Владивосток: Типолитография Восточного института, 1916. С.7.

23 Российский государственный военный архив (РГВА). Ф.39507. Оп.1. Д.52. Л.76.

24 Там же. Л.239.

25 ГАПК. Ф.115. Оп.1. Д.947. Л.2—7; ГАХК. Ф.830. Оп.З. Д.57. Л.1—24.

26 Мухачев Б.И., Буяков A.M. Луцкий на КВЖД // Россия и АТР. 1999. № 1. С.107-112.

27 ГАПК. Ф.1588. Оп.1. Д. П. Л.1—601; НСБ. Приказы сухопутным и морским силам Временного правительства Дальнего Востока. Владивосток, 1920. Л.51, 221 об.; РГВА. Ф.39507. Оп.1. Д.52. Л.76об.

28 РГВА. Ф.39507. Оп.1. Д.48. Л.44—46.

29 Там же. Л.44об.—45.

30 Там же. Ф.185. Оп.З. Д.1191. Л.37,172.

3 Там же. Ф.39515. Оп.1. Д.166. Л.116.

32 Там же. Ф.39507. Оп.1. Д.52. Л.27.

33 ГАПК. Ф. Р—115. Оп.1. Д.1191. Л.З.

34 РГВА. Ф.39507. Оп.1. Д.52. Л.225об.

35 Жиганов В. Русские в Шанхае. Шанхай, 1936. С.54, 229.

36 Загорский А. Светлой памяти полковника Александра Ильича Цепушелова // Русская жизнь. Сан-Франциско. 23 сентября. С.2.

37 РГИА ДВ. Ф.702. Оп.\. Д.2013. Л.1—8,144,160,186,209, 215,170об.—179об.

38 Архив отдела регистрации архивных фондов (ОРАФ) Управления Федеральной службы безопасности (УФСБ) по Приморскому краю (ПК). Д.ПУ-7616. Л.12— 12об.,83,115.

33 ГАПК. Ф.115. оп.1. Д.58. Л.9; Д.55. Л.6; George Alexander Lensen. Russian Diplomatic and Consular Officials in East Asia. A handbook of the representatives of Tsarist Russia and the Provisional Government in China, Japan and Korea from 1858 to 1924 and of the Soviet representatives in Japan from 1925 to 1968 compiled of the basis of Russian, Japanese and Chines sources with a historical introduction. Published by Sophia University. Tokyo in cooperation The Diplomatic Press. Tallahassee, Florida, 1968. P.21.

40 РГВА. Ф.39507. Оп.1. Д.52. Л.76.

4 Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф.147. Оп.1. Д.ЗО. Л.21; ГАПК. Ф.115. Оп.1. Д. 1238. Л.25—25об.; Государственный архив Хабаровского края (ГАХК). Ф.830. Оп.З. Д.2468. Л.1—4, 11 об—12.

42 ГАХК. Ф.830. Оп.З. Д.635. Л.1—2,9,11—12.

43 George Alexander Lensen. Указ соч. Р.23.

44 ГАПК. Ф.485. Оп.1. Д.604. Л.З—14; Ф. 1588. Оп.1. Д. П Л..

45 George Alexander Lensen. Указ.соч. Р.39,180,186.

46 ГАПК. Ф.115. Оп.1. Д.60. Л.2,5,7,13-14.; George Alexander Lensen. Указ.соч. Р.21.

47 ГАПК. Ф.115. оп.1. Д. 1153. Л. 1-4; Жиганов В.Д. Русские в Шанхае. Шанхай, 1936. С. 127.

48 ГАПК. Ф.115. Оп.1. Д.15. Л.З.

49 ГАПК. Ф.115. Оп.1. Д.276. Л. 1,6,8,9; Балакшин П. Финал в Китае: Возникновение, развитие и исчезновение Белой эмиграции на Дальнем Востоке. Т.1. Сан- Франциско; Париж; Нью-Йорк, 1958. С.249.

50 Путеводитель по фондам Белой армии. М., 1998. С.117; Хартлинг К.Н. На страже Родины: События во Владивостоке. Конец 1919 г. — начало 1920 г. Шанхай, 1935. С.12; Филимонов Б.Б. Конец белого Приморья. Роквилл, 1971. С.89; Неизвестная Камчатка: Краевед, журнал. 1997. № 2. С. 10—11.

5 ГАПК. Ф. Р—115. Оп.1. Д610. Л.2

52 Архив ОРАФ УФСБ по Хабаровскому краю. Д. П-96732. Л.4—7об.,14—15, 29.

53 РГВА. Ф.39515. Оп.1. Д.178. Л.З, 6.

54 Там же Д.151. Л.6.

55 ГАПК. Ф.115. Оп.1. Д.1048. Л.4,6.

и ГАХК. Ф.830. Оп.З. Д.2172. Л.5-6об.

57 Там же. Д.3782. Л.1—5,12.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.