CC BY
26Вестник ВГУ. Серия: Экономика и управление. 2021. № 3. C. 81-93. Proceedings of Voronezh State University. Series: Economics and Management. (3), 81-93.
Вестник Воронежского государственного университета
Серия: Экономика и управление
Экономика труда и управление персоналом
Научная статья УДК 331.101.26 : 314.7
Б01: https://doi.Org/10.17308/econ.2021.3/3516 }БЬ: }23; 161; И23
Миграционные процессы в сельской местности и их влияние на состояние трудовых ресурсов
Е. А. Югов1н
1 Воронежский государственный аграрный университет имени императора Петра I, ул. Мичурина, 1, 394087, Воронеж, Российская Федерация
Предмет. При исследовании трудовых ресурсов сельских территорий Липецкой области мы обратили внимание на тот факт, что в масштабах региона их изменения не столь значительны. В то же время публикации многих ученых свидетельствуют о существенном оттоке сельских жителей. Изучение статистических данных показало, что миграция на сельских территориях имеет двустороннюю направленность: происходит не только отток жителей из села, но и приток мигрантов в сельскую местность. Поэтому нами было выдвинуто предположение о том, что миграционные процессы в сельской местности носят более сложный характер. Цель. Установление масштабов и направлений миграционных потоков на сельских территориях, причин миграции и определение степени влияния миграционных процессов на трудовые ресурсы сельской местности.
Методология. Материалами для анализа послужили статистические данные территориального органа статистики по Липецкой области, балансы трудовых ресурсов Управления труда и занятости Липецкой области. Были применены статистико-экономический, аналитический, корреляционно-регрессионный анализ, интерпретации, абстрактно-логический метод научных исследований. Результаты. В ходе исследования было выявлено, что миграционные процессы ежегодно охватывают значительную (до 20 % с учетом прибывших и убывших) часть населения региона. В сельской местности Липецкой области за период 2012-2018 гг. на фоне активной миграции в целом отмечен миграционный прирост на 5867 человек. Он существенно различается по отдельным муниципальным образованиям: в половине районов отмечена миграционная убыль сельских жителей, а в остальных - прирост. Более половины участвующих в миграции перемещаются внутри области, третья часть - между регионами. Факторами привлекательности сельской местности для миграции являются: близость к областному центру; наличие производственно-промышленных зон; благоприятная экология; развитая инфраструктура.
Выводы. Выявлена слабая зависимость и незначительное влияние миграции сельского населения на численность трудовых ресурсов сельских территорий. Ключевой причиной миграции из сельской местности нами определен недостаток квалифицированных рабочих мест с конкурентным уровнем заработной платы.
Ключевые слова: сельское население, сельские территории, миграция, занятость, трудовые ресурсы сельской местности.
Для цитирования: Югов Е. А. Миграционные процессы в сельской местности и их влияние на состояние трудовых ресурсов // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Экономика и управление. 2021. № 3. С. 81-93. Б01: https://doi.Org/10.17308/econ.2021.3/3516
© Югов Е. А., 2021
Материал доступен на условиях лицензии CC BY 4.0
Введение
Миграция сельских жителей, исчезновение десятков тысяч небольших населенных пунктов по всей России волнуют очень многих: от простого человека, ранее уехавшего из деревни, до чиновников федерального уровня. Не стоят в стороне и российские ученые [1-5; 7; 9; 10; 13 и др.], которые данную проблему рассматривают с разных сторон, пытаясь объяснить причины этого процесса, выявить последствия и предложить способы ее решения.
Многие ученые [2; 4] считают, что к миграции сельских жителей подталкивают отсутствие возможности трудиться по месту жительства и неудовлетворительные условия жизни и труда. По мнению А. В. Малахова, А. А. Борисова, А. А. Асеевой, С. В. Малаховой [4], миграция сельского населения в города выше там, где хуже условия для жизни. Если их улучшить, то миграция резко сокращается. Ю. Г. Быченко и В. Л. Шабанов [2] считают основной причиной сельской миграции в города - отсутствие рабочих мест. Н. В. Демчева и Н. А. Петров [3] указывают на пять групп причин, стимулирующих сельских жителей на переезд в город, не выделяя ни одну из них в качестве главной.
Трудовая миграция, по мнению Т. В. Сабе-товой [9], может идти по трем направлениям: межрегиональному, центростремительному, межстрановому. Она также выделяет аспекты, влияющие на выбор конкретного места для миграции, и объединяет их в шесть групп: экономические, условия трудовой деятельности, удобство места жительства, образ жизни местного населения, наличие государственной поддержки, отношение к мигрантам.
И многие ученые особо подчеркивают негативные последствия, возникающие в сельской местности из-за массовой миграции. Так, Т. Г. Нефедова [5] обращает внимание на происходящий «отрицательный социальный отбор» среди сельских жителей: уезжают, как правило, лучшие. Кроме того, участников маятниковой трудовой миграции она считает «потерянными» работниками для сельского хозяйства, потому что они крайне редко возвращаются к сельскохозяйственному труду.
О. Пашкевич и В. Левкина [7] в своей статье аргументируют серьезность последствий миграции молодежи из сельской местности, которая ведет к деформации возрастной структуры сельских жителей и, как следствие, к проблемам воспроизводства сельского насе-
ления. Так же думают Ю. Г. Быченко и В. Л. Ша -банов [2], по мнению которых высокий уровень сельской миграции уже привел к деформации в соотношении мужчин и женщин в лучшем репродукторном возрасте 25-39 лет в пользу мужчин, что подрывает воспроизводственный потенциал села. По мнению Л. И. Алонкиной и П. В. Панькина [1], из-за большого отрицательного сальдо внутренней миграции сельского населения образовался дефицит трудовых ресурсов в сельском хозяйстве, который покрывается за счет иммигрантов. Мы можем согласиться с тем, что сельхозпредприятия охотно используют труд иммигрантов, так как их рабочая сила обходится дешевле, но это не связано с дефицитом трудовых ресурсов -их в сельской местности избыток. И в то же время без иммигрантов проблемы были бы более масштабными. Так, И. М. Четвертаков [13] считает, что благодаря внешней миграции в сельской местности удалось избежать катастрофической убыли населения.
Таким образом, основной причиной активной миграции сельских жителей, и особенно молодежи, является отсутствие достаточного количества рабочих мест с достойной зарплатой. Даже развитие нестандартных (гибких) форм занятости, о которых говорят А. А. Федченко, Н. В. Дорохова, Е. С. Дашкова [11], не помогут исправить ситуацию, так как в сельской местности практически отсутствует предложение такой занятости. И дистанционная занятость, которую предлагают А. А. Федченко и И. Ю. Олей [12], вряд ли будет востребована сельскими жителями, поскольку такая работа требует применения современных информационных технологий и высокой квалификации исполнителей. Вообще трудовая деятельность на сельских территориях специфична. Т. В. Са-бетова [8] в своей статье перечисляет особенности рынка труда в сельской местности, которые фактически доказывают практически полное отсутствие на нем конкуренции. А потому предлагаемые ею меры по развитию рынка труда, по нашему мнению, вряд ли приведут к повышению «добросовестной конкуренции» как среди работодателей, так и среди наемных работников. Следовательно, проблема обеспечения сельских жителей рабочими местами остается.
Подобные миграционные процессы на сельских территориях характерны не только для России. С проблемами, вызванными миграцией сельских жителей, сталкиваются практически
все страны мира [15-18; 20]. Так, K. M. Johnson и D. T. Lichter [17] отмечают серьезную депопуляцию сельского населения в США: чем дальше отстоят сельские округа от столиц штатов, тем в большей степени проявляется обезлюдевание. Причинами этого процесса являются помимо миграции также старение населения и снижение уровня рождаемости.
C. D. Viñas [20] считает, что процессы сокращения населения, его депопуляция в сельской местности Испании, произошедшие вследствие миграции, в настоящее время уже труднообратимы. Это может потребовать значительных усилий со стороны государства в виде положительной налоговой дискриминации для депрессивных сельских территорий, диверсификации сельской экономики и многого другого.
В то же время исследования других европейских ученых свидетельствуют о неоднородности миграционных процессов, как, например, в сельских районах Италии (A. Rizzo [18]). В своей работе он показывает, что есть регионы, где потери населения очень значительные. Есть районы, где не только не произошло депопуляции, но и идет медленный прирост. И есть местности, занимающие промежуточное положение: убыль присутствует, но незначительная. Также A. Rizzo обращает внимание на то, каким образом отдельным сельским территориям удается противостоять негативным воздействиям урбанизации: этому способствуют близость к крупным городам, промышленным центрам, туристическим направлениям.
И наконец, ряд ученых отмечают процесс обратной миграции: из города в сельскую местность [14; 15; 19], подчеркивая при этом, что она не носит массового характера. K. Eliasson, H. Westlund, M. Johansson [15] свидетельствуют о процессе реурбанизации в Швеции, когда сельские районы, прилегающие к крупным городам, становятся привлекательными для городских жителей благодаря формированию в них городской инфраструктуры. Но при этом одновременно идет миграционный отток населения из отдаленных районов страны. Т. е. пригородные сельские районы привлекательны как место жительства, но не рассматриваются в качестве места работы.
В отличие от Швеции, по данным другой группы ученых [19], в Шотландии развивается такой процесс, как повторное заселение сельских территорий. Они отмечают его положительное влияние на омоложение местного на-
селения, создание новых рабочих мест и увеличение занятости сельских жителей, оживление ряда непроизводственных сфер: торговли, услуг, рынка недвижимости. Это подтверждается данными О. Bosworth [14], согласно которым внутренняя миграция в сельские районы Шотландии оказывает положительное влияние на сельский рынок труда и его экономику. По его данным, мигранты в сравнении с местными жителями более активны в бизнесе, создают больше рабочих мест и дают больший экономический эффект, чем сельскохозяйственное производство. Но одновременно ученые [19] свидетельствуют о том, что дети переехавших в сельскую местность семей по-прежнему не видят себя сельскими жителями и стремятся вновь вернуться и обосноваться в городе.
Таким образом, как следует из анализа публикаций российских и зарубежных ученых, несмотря на общность причин, порождающих миграционные процессы в сельской местности, каждый регион обладает своей спецификой, которую нужно учитывать при разработке рекомендаций. Поэтому целью нашего исследования является выявление направлений миграционных потоков, установление их масштаба в разрезе муниципальных образований и определение степени влияния миграции на трудовые ресурсы сельской местности.
Материалы и методы исследования
Наше исследование базируется на обширном статистическом материале, который охватывает все муниципальные образования Липецкой области. Данный регион уже длительное время является объектом нашего пристального внимания, поскольку он - один из лидеров социально-экономического развития в России. Кроме того, Управлением труда и занятости Липецкой области налажен подробный учет трудовых ресурсов, что позволяет осуществлять их анализ в соответствии с поставленными целями. Нами также были использованы материалы, предоставленные Территориальным органом статистики по Липецкой области и администрациями муниципальных образований Липецкой области.
В процессе обработки и анализа собранных данных, при написании статьи были применены статистико-экономический, аналитический, корреляционно-регрессионный анализ, интерпретации, абстрактно-логический метод научных исследований.
Результаты исследования
В первую очередь мы обратили внимание на масштабы миграции (табл. 1), которые за анализируемый период существенно возросли: в целом по Липецкой области с 2012 по 2018 г. количество прибывших в течение года выросло на 46,6 %, а выбывших - на 51,2 %, а в сельской местности - на 47,8 и 48,8 % соответственно. В целом половину всего миграционного потока в Липецкой области как среди прибывающих, так и среди выбывающих составляют жители сельских территорий. Статистические данные свидетельствуют, что с каждым годом все боль-
шее число сельских жителей вовлекается в миграционные потоки: так, в 2018 г. миграция затронула 20,3 % сельского населения, или каждого пятого (без учета участвующих в маятниковой трудовой миграции). Поэтому высказывания некоторых ученых и политиков о недостаточной мобильности сельских жителей, на наш взгляд, не соответствуют действительности - наши данные говорят об обратном.
Также хорошо заметно, что во всех административных образованиях количество мигрантов существенно отличается. Наиболее привлекательными для прибывающих являют-
Т а б л и ц а 1
Масштабы миграции по административным образованиям Липецкой области, человек
Административные образования 2012 г. 2015 г. 2018 г. Всего за 2012-2018 гг.
и населенные пункты прибыло выбыло прибыло выбыло прибыло выбыло прибыло выбыло
Липецкая область, всего 27 964 27 385 37 507 34 982 40 998 41 407 251 081 239 922
г. Липецк 9462 7990 12 321 12 336 13 741 13 001 82 897 77 391
г. Елец 2182 2362 2492 2619 2696 3115 17 351 17 816
г. Грязи 917 1020 1568 1214 1597 1338 8988 8160
г. Данков 145 455 418 538 644 649 2867 3617
г. Задонск 361 319 455 362 457 446 3059 2685
г. Лебедянь 386 522 452 581 705 673 3204 3964
г. Усмань 722 458 596 610 676 946 5021 4445
г. Чаплыгин 262 282 325 384 495 441 2508 2525
Сельские поселения, 13 527 13 977 18 880 16 338 19 987 20 798 125 186 119 319
всего,
в т. ч. по районам
Воловский 275 562 591 588 582 746 3706 4381
Грязинский 2008 991 2065 1424 1809 1794 13 568 9732
Данковский 179 551 439 546 704 848 3250 4203
Добринский 632 1087 883 1075 1258 1428 6655 8494
Добровский 642 651 1036 729 1228 1034 7202 5589
Долгоруковский 475 660 861 702 766 944 5237 5352
Елецкий 939 972 887 955 1240 1232 7440 7388
Задонский 1086 855 1542 1101 1129 1391 9126 7936
Измалковский 535 595 776 758 679 887 4746 5202
Краснинский 597 535 567 600 654 781 3813 4163
Лебедянский 266 622 574 736 837 1054 3920 5461
Лев-Толстовский 526 598 762 760 643 846 4882 4876
Липецкий 1710 1234 3205 2314 3631 2864 19 945 15 920
Становлянский 608 578 721 681 884 907 5181 5327
Тербунский 924 822 1101 875 1008 1027 7097 6556
Усманский 1234 1373 1241 1117 1440 1432 9566 8906
Хлевенский 463 601 940 646 792 801 5443 4912
Чаплыгинский 428 690 689 731 703 782 4409 4921
И с т о ч н и к: Стат. бюллетень «Численность населения по муниципальным образованиям Липецкой области на 1 января» за 2013-2019 гг.
ся пригородные районы: Липецкий и Грязин-ский. Также более тысячи человек ежегодно прибывало в Задонский и Усманский районы. Эти четыре района лидируют и по числу выбывающих жителей.
Но изучение только абсолютных значений дает недостаточное представление о миграционном приросте или убыли населения. Поэтому обратим внимание на сальдо миграции в Липецкой области в разрезе муниципальных образований (табл. 2).
Как нетрудно заметить по данным табл. 2, в Липецкой области выделяется несколько райо-
нов с устойчивой на протяжении семи лет миграционной убылью населения: Добринский, Лебедянский, Данковский, Чаплыгинский, Крас-нинский, - причем убыль охватывает не только сельскую местность, но и районные центры: города Лебедянь, Данков, Чаплыгин. Трудно понять причины такой направленности миграции, особенно в Данковском и Лебедянском районах, где имеется промышленность, строятся новые предприятия, развитая инфраструктура, но несмотря на это идет отток населения.
Совсем иную картину мы видим в Липецком, Грязинском, Добровском, Задонском рай-
Т а б л и ц а 2
Миграционный прирост населения по административным образованиям Липецкой области, человек
Административные Сальдо по годам
образования 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 2012-2018 гг.
Липецкая область, всего 579 2127 2411 2525 4572 -646 -409 11159
г. Липецк 1472 1445 1112 -15 584 168 740 5506
г. Грязи -103 -166 242 354 162 80 259 828
г. Усмань 264 232 154 -14 176 34 -270 576
г. Задонск 42 42 92 93 74 20 11 374
г. Чаплыгин -20 -50 68 -59 58 -68 54 -17
г. Елец -180 26 173 -127 146 -84 -419 -465
г. Данков -310 -155 -143 -120 -84 67 -5 -750
г. Лебедянь -136 -117 -14 -129 -297 -99 32 -760
Сельские поселения, -450 870 727 2542 3753 -764 -811 5867
всего,
в т. ч. по районам
Липецкий 476 217 445 891 1348 -119 767 4025
Грязинский 1017 1250 533 641 389 -9 15 3836
Добровский -9 189 232 307 422 278 194 1613
Задонский 231 326 324 441 282 -152 -262 1190
Усманский -139 -12 97 124 291 291 8 660
Тербунский 102 63 70 226 211 -112 -19 541
Хлевенский -138 -39 93 294 146 184 -9 531
Елецкий -33 82 -153 -68 228 -12 8 52
Лев-Толстовский -72 -3 75 2 270 -63 -203 6
Долгоруковский -185 -77 59 159 224 -117 -178 -115
Становлянский 30 50 -55 40 -32 -156 -23 -146
Краснинский 62 -55 -26 -33 -102 -69 -127 -350
Измалковский -60 -89 25 18 117 -259 -208 -456
Чаплыгинский -262 -189 -77 -42 51 86 -79 -512
Воловский -287 -127 -185 3 39 46 -164 -675
Данковский -372 -278 -266 -107 248 -34 -144 -953
Лебедянский -356 -242 -25 -162 -337 -202 -217 -1541
Добринский -455 -196 -439 -192 -42 -345 -170 -1839
И с т о ч н и к: рассчитано по данным Стат. бюллетеня Липецкстата «Численность населения по муниципальным образованиям Липецкой области на 1 января» за 2013-2019 гг.
онах. Отрицательные результаты в отдельные годы общее впечатление в целом не меняют. Первые три района являются пригородными, примыкают к областному центру г. Липецк. Потому многие мигранты охотно оседают в окружающих город селах, а работу себе находят на липецких предприятиях и организациях. Кроме того, в Грязинском районе большую роль в привлечении мигрантов сыграла организованная на его территории Особая экономическая зона (далее - ОЭЗ) «Липецк». Задонский, а также Добровский районы в качестве одной из самых привлекательных своих сторон позиционируют экологическую составляющую, отсутствие промышленных предприятий, загрязняющих окружающую среду, наличие больших лесных массивов, т. е. их можно рассматривать как рекреационные зоны.
Интересными для исследования нам представляются направления миграционных потоков (табл. 3). К сожалению, отсутствуют данные об этом в разрезе муниципальных образований, которые позволили бы лучше понять мотивы перемещения населения.
Как следует из данных табл. 3, более половины миграционных перемещений происходит внутри Липецкой области. Поэтому мы согласны с другими учеными [2], которые считают, что в современной России для миграции характерна центростремительная
направленность: из периферийных регионов -в центральные (в первую очередь Московский), из сел и деревень - в районные и областные центры. Большинство сельских переселенцев остаются в своих регионах, что и подтверждают данные Липецкстата.
Мигранты из Липецкой области в рамках межрегиональной миграции в значительной своей части в качестве основного направления рассматривают Московский регион, включающий Москву и Московскую область. Как регион прибытия Липецкую область выбирают переселенцы из северных и сибирских районов, поскольку климат средней полосы России благоприятен для проживания как в летний, так и в зимний период. Необходимо еще заметить, что в межрегиональной миграции количество выезжающих из Липецкой области существенно превышает число прибывших в регион: за семь лет на 7111 человек.
Совсем иначе обстоит дело с международной миграцией. Липецкая область представляется интересной для переселения на постоянное место жительство представителям других стран, прежде всего, ближнего зарубежья. Как показывает статистика, число прибывших превышает количество уехавших обратно за семь лет на 13 745 человек, в т. ч. из стран СНГ - на 13 360 че -ловек. Это свидетельствует о том, что большинство прибывающих из-за границы не трудовые
Т а б л и ц а 3
Структура миграции по направлениям в сельской местности Липецкой области, %
2012 г. 2014 г. 2015 г. 2016 г. 2017 г. 2018 г.
о о о о о о
Направления л ы о л л ы о л л ы о л л ы о л л ы о л л ы о л
миграции ю и л ю ю и л ю ю и л ю ю и л ю ю и л ю ю и л ю
р У р У р У р У р У р У
С С С С С С
Миграция, всего 100 100 100 100 100 100 100 100 100 100 100 100
из нее:
внутрироссийская 84,9 98,7 82,0 93,5 79,5 91,7 77,9 93,2 81,8 87,4 81,8 88,0
в т. ч.:
внутриобластная 53,6 57,7 50,8 55,0 50,7 52,6 50,2 55,9 50,9 53,4 51,0 54,0
межрегиональная 31,3 41,0 31,2 38,5 28,8 39,1 27,7 37,3 30,9 34,0 30,9 34,0
международная 15,1 1,3 18,0 6,5 20,5 8,3 22,1 6,8 18,2 12,6 18,2 12,0
в т. ч.:
со странами СНГ 14,5 1,0 17,4 6,2 20,0 7,9 21,6 6,5 17,6 12,3 17,6 11,7
с другими зарубеж- 0,6 0,3 0,6 0,3 0,5 0,3 0,5 0,3 0,6 0,3 0,5 0,3
ными странами
И с т о ч н и к: рассчитано по данным Липецкстата за 2013-2019 гг.1
1 Липецкий статистический ежегодник : стат. сб. / Липецкстат [Электронный ресурс]. URL: https://lipstat.gks.ru/ official_publications
мигранты, а лица, стремящиеся получить российское гражданство. Общая численность мигрантов-иностранцев наглядно демонстрирует, что большого влияния на рынок труда в Липецкой области они не оказывают. Кстати, эти наши данные согласуются с результатами исследований другой группы ученых [6].
При сопоставлении миграционных потоков (табл. 2) с изменениями численности
трудовых ресурсов в сельской местности (табл. 4) в некоторых районах было выявлено совпадение их направленности: или убыль, или прирост.
Так, в Грязинском, Липецком и Хлевенском районах на фоне положительного сальдо миграции наблюдается увеличение численности трудовых ресурсов. А в Данковском, Лебедянском, Добринском и некоторых других районах
Т а б л и ц а 4
Изменение численности трудовых ресурсов в сравнении с предшествующим годом, человек
Административные образования и населенные пункты Численность трудовых ресурсов на 01.01.2012 г. Изменение численности трудовых ресурсов Численность трудовых ресурсов на 01.01.2019 г. Коэффициент корреляции
2012 г. 2013 г. 2014 г. 2015 г. 201б г. 2017 г. 2018 г. Всего
Всего по области 721 б42 -4140 5500 -14 742 -217б -19 000 -3577 -5723 -43 858 б77 784 -0,483
г. Лебедянь 11 203 1585 203 -3б -110 -40 -270 -4 1328 12 531 -0,10б
г. Задонск б840 -577 -858 1б39 -138 -175 17 3 -89 б751 0,439
г. Чаплыгин 8150 -295 -13 105 -23б -101 -31б 375 -481 7бб9 0,б91
г. Усмань 10 553 -213 -830 239 -377 -152 -18 -1б0 -1511 9042 -0,181
г. Данков 14 049 -135 -5б2 -805 -270 -1584 -135 3б8 -3123 10 92б 0,143
г. Грязи 28 б50 -512 532 -728 144 -2б17 -50 81 -3150 25 500 -0,1б1
г. Елец б7 240 92 -125б -212 -541 -1537 552 -2032 -4934 б2 30б 0,205
г. Липецк 343 008 -452 5б08 -11774 -780 -10 501 -2509 -2490 -22 898 320 110 0,18б
Сельские поселения, всего, в т. ч. по районам 231 949 -3б33 2б7б -3170 132 -2293 -848 -18б4 -9000 222 949 0,13б
Грязинский 15 300 412 218 728 100б 93 75 0 2532 17 832 0,347
Хлевенский 10 393 138 338 -3б4 397 58б 502 213 1810 12 203 0,320
Липецкий 29 592 -2б 1297 553 -424 -710 1б3 108 9б1 30 553 -0,б9б
Елецкий 1б 224 10б 351 190 177 -499 -78 115 3б2 1б 58б -0,б5б
Усманский 15 190 -520 1б0б -502 -75 -242 -22 -1б8 77 15 2б7 -0,130
Добровский 12 042 -334 215 -10 15 58 -9 3 -б2 11 980 0,б3б
Лев-Толстовский 97б9 23 58 74 б -б0 30 -19б -б5 9704 0,312
Задонский 13 275 -532 79б -1144 414 217 51 б9 -129 13 14б 0,00б
Становлянский 9978 43 -95 114 -301 4 8 -199 -42б 9552 -0,43б
Тербунский 13 509 75 -25 -2б -281 -б5 94 -205 -433 13 07б -0,4бб
Краснинский 8193 -4б1 140 228 -450 -104 -92 -197 -93б 7257 -0,332
Долгоруковский 9822 -21 -244 13 -432 -28 -189 -47 -948 8874 -0,229
Чаплыгинский 11 407 333 153 -550 315 -598 -бб5 5 -1007 10 400 -0,75б
Измалковский 10 249 -45 б -838 174 7 -5 -108 -232 -1458 8791 0,318
Воловский 8б22 -20 -б55 -73б 47 -151 -2 -12 -1529 7093 0,289
Добринский 18 481 -292 -197 -б28 -243 -141 -303 -204 -2008 1б 473 0,753
Лебедянский 11 592 -1б29 17 -559 -110 -10б -180 -2б7 -2834 8758 0,299
Данковский 8311 -472 -459 -725 б4 -542 -123 -б50 -2907 5404 0,1б2
И с т о ч н и к: составлено и рассчитано автором на основе балансов трудовых ресурсов (по данным муниципальных образований Липецкой области).
при отрицательном миграционном потоке отмечается сокращение трудовых ресурсов.
Поэтому мы решили провести проверку отмеченной взаимосвязи с помощью корреляционно-регрессионного анализа. Проведенные расчеты коэффициентов корреляции (табл. 4) показали, что только в одном Добринском районе наблюдается тесная прямая корреляция (по шкале Чеддока 0,7 и более) между миграционной убылью населения и сокращением трудовых ресурсов. И еще в Добровском районе отмечена умеренная связь. Во всех остальных административных образованиях коэффициенты корреляции демонстрируют слабую прямую связь между миграцией населения и изменением численности трудовых ресурсов, и даже более того, в отдельных случаях наблюдается обратная связь. Таким образом, перемещения населения внутри области, включая обмен с другими регионами, оказывают влияние на трудовые ресурсы сельской местности, но они не несут в себе катастрофических последствий.
Конечно, мы в процессе анализа обратили внимание на то, что при односторонне направленной миграции (из села в город) уменьшение трудовых ресурсов было бы более существенным. Но в сельской местности существует и встречный поток - мигранты также приезжают и в село. Поэтому необходимо учитывать это направление миграции, а также еще другие факторы влияния, такие как превышение числа прекративших трудовую деятельность над числом вступивших в трудоспособный возраст, высокий уровень смертности сельских жителей в трудоспособном возрасте и др.
Очень значимым для сельской местности нам представляется еще один миграционный процесс - маятниковой трудовой миграции, который затрагивает существенную часть трудовых ресурсов (табл. 5).
Как следует из данных статистики, в 2018 г. 37 691 чел. (16,9 %) трудоспособных сельских жителей Липецкой области трудились за пределами родных районов. Это может быть соседний район или город (например, почти половина
Т а б л и ц а 5
Доля трудовых ресурсов сельской местности, участвующих в маятниковой трудовой миграции
Наименование сельских районов Удельный вес за пределами сельских жителей, работающих района, в трудовых ресурсах, % 2018 к 2011, %
2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018
Сельские районы, всего 17,4 18,3 19,2 17,3 19,3 17,0 16,9 16,9 93,3
Липецкий 38,7 40,4 42,0 40,5 45,8 42,5 47,4 47,2 125,7
Добровский 12,4 13,7 18,3 15,9 24,5 24,8 24,5 24,6 196,9
Воловский 19,3 24,0 18,6 16,3 18,1 15,8 16,8 16,6 70,9
Становлянский 15,1 14,5 15,2 13,3 14,5 14,9 14,7 16,3 103,3
Елецкий 27,3 23,3 20,7 19,3 29,1 25,4 19,6 16,0 60,0
Добринский 12,4 12,9 14,4 15,3 15,8 15,8 15,8 15,8 113,5
Измалковский 7,8 7,2 13,5 12,2 12,8 12,8 11,8 12,8 140,4
Долгоруковский 16,2 16,5 15,9 15,5 14,1 14,5 14,2 14,3 79,6
Хлевенский 4,4 11,4 11,5 12,2 11,6 11,0 11,8 12,6 339,0
Чаплыгинский 14,2 17,0 15,3 11,2 13,2 16,3 10,3 11,3 72,4
Грязинский 19,5 20,3 22,0 23,8 26,7 11,1 11,0 11,0 65,9
Краснинский 10,8 13,5 13,3 12,3 10,3 9,8 9,9 9,7 79,9
Лебедянский 7,9 9,2 9,5 5,7 8,3 8,3 8,9 9,2 88,3
Тербунский 7,8 7,8 7,8 7,8 8,0 7,3 7,7 7,3 90,0
Лев-Толстовский 8,4 8,1 7,9 7,8 7,2 7,1 7,0 7,1 84,6
Усманский 12,1 11,2 17,4 9,8 8,1 7,5 6,9 6,7 55,8
Данковский 25,7 24,3 25,0 23,6 16,6 7,3 4,0 6,6 16,6
Задонский 18,3 18,8 17,0 6,2 5,6 5,8 5,7 5,6 30,2
И с т о ч н и к: рассчитано автором на основе балансов трудовых ресурсов (по данным муниципальных образований Липецкой области).
всех трудовых ресурсов Липецкого района трудятся в областном центре), но большинство на заработки выезжают в другие регионы.
Основными причинами, побуждающими к такой активной трудовой миграции, являются недостаток рабочих мест на сельских территориях и низкий уровень оплаты на предлагаемых. В то же время эти трудовые мигранты являются резервом рабочей силы для строящихся предприятий Елецкой площадки ОЭЗ «Липецк», для ОЭЗ регионального уровня «Тер-буны», «Данков», «Чаплыгинская» и др., поскольку в сельском хозяйстве они уже вряд ли будут востребованы. Так, в Данковском районе после того, как начиная с 2014-2015 гг. их про-мышленно-производственная площадка начала интенсивнее развиваться, число участников маятниковой трудовой миграции резко пошло на убыль (табл. 5).
Обсуждение результатов
Результаты исследования достаточно однозначно свидетельствуют о том, что миграционные процессы в сельской местности регионов России (на примере Липецкой области) находятся в целом в одном тренде с мировыми тенденциями. Так же, как и в других странах [17; 18; 20], не повсеместно, а в отдельных районах Липецкой области, идет процесс депопуляции населения, который объясняется общими для всего мира причинами: переездом молодых и активных сельских жителей в города, увеличением доли пожилых людей среди оставшихся в селе, катастрофическим падением рождаемости в сельской местности и др.
Совпадают с мировыми в регионах России и основные направления миграционных потоков, которые можно обобщенно назвать центростремительными [15; 17; 18; 20]: из районов - в областной центр, из области - в столичные регионы. Так же, как и в других странах, большинство участников миграции подталкивают к переезду развитая инфраструктура крупных городов, наличие там большого количества рабочих мест и возможность их выбора, более высокий уровень зарплат.
Привлекательной для миграции сельская местность становится в том случае, если она располагается вокруг областного центра. По данным зарубежных ученых [14; 15; 18], аналогично ведут себя и жители Швеции, Италии, Шотландии и других стран. Это укладывается в логику современной жизни: жить в деревне,
имеющей городскую инфраструктуру, а работать в городе. Не случайно в Липецкой области самыми привлекательными для миграции являются примыкающие к областному центру сельские районы: Грязинский, Добровский и Липецкий.
Отток трудовых ресурсов из сельской местности негативно сказывается на многих аспектах развития сельских территорий: экономике, социальной сфере и т. д. В то же время приток мигрантов может дать толчок для экономического развития села, как это наблюдается в Шотландии [14; 19]. Но в Липецкой области такой взаимосвязи выявлено не было; на наш взгляд, необходимо проведение дополнительных более глубоких исследований в этом направлении. Да и в других странах, кроме Шотландии, повторного заселения сельских территорий также не было зафиксировано.
В ходе исследования было установлено, что при наличии двух встречных миграционных потоков (из села - в город и из города - в село) зависимость численности трудовых ресурсов от направленности миграции выявить практически невозможно: как показали расчеты, тесной корреляционной связи здесь не наблюдается. Влияние может проявляться только в случае ярко выраженного преобладания одного потока над другим. Косвенно эти результаты согласуются с данными некоторых зарубежных ученых [18; 19].
Завершая обсуждение, необходимо отметить, что, несмотря на совпадение в целом тенденций в миграционных процессах в сельской местности России и зарубежных стран, четко проявляется специфичность условий их протекания. Публикации российских и иностранных ученых однозначно свидетельствуют, что в каждой стране (и в каждом регионе страны) есть свои особенности, которые и делают миграционный процесс в ней уникальным. Именно поэтому требуется проводить исследования в каждом регионе отдельно, не полагаясь только на выявленные мировые или общероссийские тенденции.
Заключение
Итак, подводя итоги проведенного исследования, анализируя полученные в ходе его результаты в соответствии с поставленной целью, мы можем сделать ряд выводов.
1. В сельской местности Липецкой области идет интенсивное миграционное движение,
которое в течение всего анализируемого периода имело четко выраженную тенденцию нарастания. Миграция охватывает значительную часть населения (в 2018 г. 20,3 % среднегодовой численности сельского населения). Нами отмечено существенное увеличение за семь лет миграционных потоков: прибывающих в Липецкую область - на 47,8 %, убывающих -на 48,8 %. Предпосылок к сокращению масштаба миграции нами обнаружено не было.
2. В сельской местности миграционные потоки движутся в двух направлениях: из сельской местности и обратно в село. Из сельской местности большую часть составляет переселенческая и трудовая маятниковая миграция, а в село переезжают для проживания, в основном в районы, примыкающие к областному центру. Более половины всех мигрантов перемещаются внутри области, еще треть - участвуют в межрегиональном обмене. В целом по региону за анализируемый период нами отмечен миграционный прирост на 5867 человек. Но в области четко выделяются несколько районов с устойчивой миграционной убылью населения (Добринский, Лебедянский, Данков-ский и др.) и несколько - с приростом (Липецкий, Грязинский, Добровский, Задонский). Международная миграция носит положительный характер, несмотря на небольшой ее масштаб, за счет мигрантов-иностранцев на сельских территориях было обеспечено положительное сальдо миграции.
3. Основной причиной миграционного оттока населения из сельской местности и маятниковой трудовой миграции является недостаток квалифицированных рабочих мест, обеспечивающих конкурентную зарплату в сравнении с предложениями территорий, привлекающих рабочую силу.
4. Большое влияние на привлечение мигрантов в сельскую местность оказывают:
Библиографический список
1. АлонкинаЛ. И., Панькин П. В. Миграция сельского населения России // Проблемы экономики и менеджмента. 2014. № 3 (31). С. 8-13.
2. Быченко Ю. Г., Шабанов В. Л. Современная миграция сельского населения : особенности, направления, последствия // Вестник Саратовского государственного социально-экономического университета. 2012. № 2 (41). С. 136-142.
- расположение сельских населенных пунктов вблизи областного центра;
- размещение на сельских территориях производственно-промышленных зон;
- благоприятная природно-экологическая обстановка в совокупности с развитой инфраструктурой.
Исходя из сказанного, ключевым фактором, способствующим уменьшению миграционной убыли населения, можно назвать диверсификацию экономики каждого муниципального района, дальнейшее развитие имеющихся и создание новых производственно-промышленных зон.
5. Прямого сильного влияния миграции сельского населения на численность трудовых ресурсов выявлено не было, связь между ними очень слабая, что подтверждается результатами корреляционно-регрессионного анализа. Мы считаем, что это связано с наличием встречного миграционного потока по направлению в село. По нашему мнению, более существенное влияние на снижение численности трудовых ресурсов могут оказывать естественные демографические причины: старение жителей села и уменьшение числа подростков, вступающих в трудоспособный возраст. Но данный аспект наших выводов требует проведения отдельного исследования.
В целом мы считаем, что миграционные процессы в сельской местности являются естественной реакцией населения и трудовых ресурсов на несоответствие их запросам существующего уровня развития сельских территорий.
Конфликт интересов
Автор декларирует отсутствие явных и потенциальных конфликтов интересов, связанных с публикацией настоящей статьи.
3. Демчева Н. В., Петров Н. А. Миграция населения из сельской местности // Аграрные реформы и развитие многоукладной экономики в России : материалы межрегион. науч.-практ. конф. Воронеж. 2012. С.206-208.
4. Малахов А. В., Борисов А. А., Асеева А. А., Малахова С. В. Внутриобластная миграция как индикатор качества жизни сельского населения //
Вестник Курской государственной сельскохозяйственной академии. 2015. № 8. С. 44-48.
5. Нефедова Т. Г. Развитие АПК и продовольственная безопасность России (в условиях миграции населения из сельской местности) // ЭКО. 2015. № 9 (495). С. 123-143.
6. Новак М. А., Козлова Е. И., Титова О. В. Оценка влияния иммиграционных процессов на региональную занятость населения (на примере Липецкой области) // Современная экономика : проблемы и решения. 2019. Т. 1. С. 35-44. Б01: 10.17308/тер8.2019.1/2022
7. Пашкевич О., Левкина В. Демографические процессы в сельской местности Беларуси : новые тенденции, проблемы, последствия, оптимизация // Аграрная экономика. 2018. № 8 (279). С. 19-30.
8. Сабетова Т. В. Сущность и особенности конкуренции на рынке труда сельских территорий // Научно-техническое обеспечение агропромышленного комплекса в реализации Государственной программы развития сельского хозяйства до 2020 года : сб. статей. Курган. 2019. С. 117-122.
9. Сабетова Т. В. Факторы миграционной привлекательности стран и регионов // Образование, наука и производство. 2014. № 4 (9). С. 36-40.
10. Смыслова О. Ю., Осипова И. В., Филонен-ко Н. Ю., Лакомова Д. В. Повышение социальной привлекательности сельских территорий как фактор сохранения человеческих ресурсов на селе // Современная экономика : проблемы и решения. 2020. Т. 8. С. 128-136. Б01: 10.17308/шерз.2020.8/2417
11. Федченко А. А., Дорохова Н. В., Дашкова Е. С. Гибкая занятость : глобальный, российский и региональный аспекты // Мировая экономика и международные отношения. 2018. Т. 62. № 1. С. 16-24. Б01: 10.20542/0131-2227-2018-62-1-16-24
12. Федченко А. А., Олей И. Ю. Дистанционность как прогрессивная форма занятости // Инноваци-
онные доминанты социально-трудовой сферы : экономика и управление : материалы ежегод. меж-дунар. науч.-практ. конф. (17 заседание). Воронеж. 2017. С. 354-357.
13. Четвертаков И. М. Трудовые ресурсы и развитие сельских населенных мест // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Экономика и управление. 2016. № 2. С. 116-120.
14. Bosworth G. Counterurbanisation and job creation : entrepreneurial in-migration and rural economic development // CRE Discussion Paper. 2006. URL: https://eprints.ncl.ac.uk/file_store/production/148390/ BF6195C1-7FBB-4B31-9483-1F016C48EE8C.pdf
15. Eliasson K., WestlundH., Johansson M. Determinants of net migration to rural areas, and the impacts of migration on rural labour markets and self-employment in rural Sweden // European planning studies. 2015. Vol. 23. № 4. P. 693-709. DOI: 10.1080/09654313.2014.945814
16. Gaika J., Warych-Juras A. Suburbanization and migration in Polish metropolitan areas during political transition // Acta Geographica Slovenica. 2018. Vol. 58. № 2. DOI: 10.3986/AGS.2256
17. Johnson K. M., LichterD. T. Rural depopulation : growth and decline processes over the past century // Rural Sociology. 2019. Vol. 84, № 1. P. 3-27. DOI: 10.1111/ruso.12266
18. Rizzo A. Declining, transition and slow rural territories in southern Italy Characterizing the intra-ru-ral divides // European Planning Studies. 2016. Vol. 24. № 2. P. 231-253. DOI: 10.1080/09654313.2015.1079588
19. Stockdale A., Findlay A., Short D. The repopulation of rural Scotland : opportunity and threat // Journal of rural studies. 2000. Vol. 16, № 2. P. 243-257. DOI: 10.1016/S0743-0167(99)00045-5
20. Viñas C. D. Depopulation processes in European rural areas : a case study of Cantabria (Spain) // European Countryside. 2019. Vol. 11, № 3. P. 341-369. DOI: 10.2478/euco-2019-0021
Югов Евгений Александрович, канд. экон. Поступила в редакцию 27.01.2021 наук, доцент кафедры экономики АПК Воро- Подписана в печать 07.07.2021 нежского государственного аграрного университета имени императора Петра I, Воронеж, Российская Федерация
E-mail: eugene_68@mail.ru ORCID ID: 0000-0003-2729-3221
Вестник ВГУ. Серия: Экономика и управление. 2021. Ns 3. C. 81-93. Proceedings of Voronezh State University. Series: Economics and Management. (3), 81-93.
Proceedings of Voronezh State University
Series: Economics and Management
Labour economics and human resource management
Original article UDC: 331.101.26 : 314.7
DOI: https://doi.Org/10.17308/econ.2021.3/3516 JEL: 123; J61; R23
Migration processes in rural area and their effect on the labour resource condition
Е. А. Yugov1H
1 Voronezh State Agrarian University named after Emperor Peter the Great, 1 Michurina str., 394087, Voronezh, Russian Federation
Importance. When studying labor resources living in rural areas of the Lipetsk region, we drew attention to the fact that, on a regional scale, their changes are not so significant. At the same time, publications of many scientists indicate a significant outflow of rural residents. The study of statistical data showed that migration in rural areas has a two-way direction: not only the outflow of residents from the village, but also the influx of migrants into the countryside. Therefore, we have put forward the assumption that migration processes in rural areas are more complex.
Objective. Establishing the scale and directions of migration flows in rural areas, the reasons for migration, and determining the degree of influence of migration processes on the labor force of rural areas. Methodology. The materials for the analysis were the statistical data of Lipetskstat, balances of labor resources of the Labor and Employment Department of the Lipetsk region. Statistical-economic, analytical, correlation-regression analysis, interpretation, abstract-logical methods of scientific research were applied. Results. In the course of this work, it was revealed that migration processes annually cover a significant (up to 20%, taking into account those who arrived and left) part of the region's population. In rural areas of the Lipetsk region for the period of 2012-2018 against the background of active migration, in general, there was a migration increase of 5867 people. It differs significantly in individual municipalities: in half of the district's the migration loss of rural residents was noted, and in the rest - the increase. More than half of those are involved in migration move within the region, and one third - between regions. The factors of attractiveness of rural areas for migration are: proximity to the regional center; the presence of production and industrial zones; favorable environmental situation; developed infrastructure. Conclusions. Some weak dependence and insignificant impact of rural migration on the labor force in rural areas was revealed. We have identified the lack of qualified jobs with a competitive level of wages as the key reason for migration from rural areas.
Key words: rural population, rural areas, migration, employment, rural labour resources
Citе as: Yugov, Е. А. (2021). Migration processes in rural area and their effect on the labour resource condition. Proceedings of Voronezh State University. Series: Economics and Management. (3), 81-93. (In Russ., abstract in Eng.). DOI: https://doi.org/10.17308/econ.2021.3/3516
Conflict of Interest
The author declares that there are no obvious and potential conflicts of indifference related to the publication of this article.
©® This work is licensed under a Creative Commons Attribution 4.0 International License
References
1. Alonkina, L. I. & Pankin, P. V. (2014) Migration of country people of Russia. Problemy economiki i menedzhmenta. 3 (31), 8-13. (In Russian)
2. Bychenko, Yu. G. & Shabanov, V. L. (2012) Modern migration of rural population: trends and consequences. Vestnik of Saratov State Socio-Economic University. 2 (41), 136-142. (In Russian)
3. Demcheva, N.V. & Petrov, N.A. (2012) [Migration from the rural areas] Agrarian reforms and the development of a mixed economy in Russia: Proc. conf. Voronezh. P. 206-208. (In Russian)
4. Malakhov, A. V., Borisov, A. A., Aseev, A.A. & Mal-akhov, S.V. (2015) [Intraregional migration as an indicator of the quality of life of rural population] Vestnik of Kursk State Agricultural Academy. 8, 44-48. (In Russian)
5. Nefedova, T. G. (2015) Agricultural development and food security of Russia (in terms of population migration from rural areas). ECO. 9 (495), 123-143. (In Russian)
6. Novak, M. A., Kozlova, E. I. & Titova, O. V. (2019) The assessment of the impact of immigration processes on regional employment (on the example of Lipetsk region). Modern Economics: Problems and Solutions. 1, 35-44. (In Russian) DOI: 10.17308/meps.2019.1/2022
7. Pashkevich, O. & Levkina, V. (2018) Demographic processes in rural areas of Belarus: new trends, problems, consequences, optimization. Agrarian economics. 8 (279), 19-30. (In Russian)
8. Sabetova, T. V. (2019) [The essecne and features of competition in the rural area labour market] Scientific and technical provision of the agro-industrial complex for the implementation of the National program of agriculture development until 2020: Work collection. Kurgan. P. 117-122. (In Russian)
9. Sabetova, T. V. (2014) [Factors of migration attractiveness of countries and regions] Education, science, and production. 4 (9), 36-40. (In Russian)
10. Smyslova, O. Yu., Osipova, I. V., Filonenko, N. Yu. & Lakomova, D. V. (2020) Enhancing social attractiveness of rural areas as a factor of human resources conservation in the countryside. Modern Economics: Problems and Solutions. 8, 128-136. (In Russian) DOI: 10.17308/ meps.2020.8/2417
11. Fedchenko, A. A., Dorokhova, N. V. & Dashkova, E. S. (2018) Flexible employment: global, russian and regional aspects. World Economy and International Relations. 62 (1), 16-24. (In Russian) DOI: 10.20542/01312227-2018-62-1-16-24
12. Fedchenko, A. A. & Oley, I. Ju. (2017) [Remote work as a progressive form of employment] Innovative dominants of the social and labor sphere: economics and management: Proc.conf. Voronezh. P. 354-357. (In Russian)
13. Chetvertakov, I. M. (2016) The human resources and development of the rural inhabited areas. Proceedings of Voronezh State University. Series: Economics and management. 2, 116-120. (In Russian)
14. Bosworth, G. (2006) [Counterurbanisation and job creation: entrepreneurial in-migration and rural economic development] CRE Discussion Paper. URL: https://eprints.ncl.ac.uk/file_store/production/148390/ BF6195C1-7FBB-4B31-9483-1F016C48EE8C.pdf
15. Eliasson, K., Westlund, H. & Johansson, M. (2015) Determinants of net migration to rural areas, and the impacts of migration on rural labour markets and self-employment in rural Sweden. European planning studies. 23 (4), 693-709. DOI: 10.1080/09654313.2014.945814
16. Galka, J. & Warych-Juras, A. (2018) Suburbanization and migration in Polish metropolitan areas during political transition. Acta Geographica Slovenica. 58 (2). DOI: 10.3986/AGS.2256
17. Johnson, K. M. & Lichter, D. T. (2019) Rural depopulation: growth and decline processes over the past century. Rural Sociology. 84 (1), 3-27. DOI: 10.1111/ ruso.12266
18. Rizzo, A. (2016) Declining, transition and slow rural territories in southern Italy Characterizing the intra-rural divides. European Planning Studies. 24 (2), 231-253. DOI: 10.1080/09654313.2015.1079588
19. Stockdale, A., Findlay, A. & Short, D. (2000) The repopulation of rural Scotland: opportunity and threat. Journal of rural studies. 16 (2), 243-257. DOI: 10.1016/S0743-0167(99)00045-5
20. Viñas, C. D. (2019) Depopulation processes in European rural areas: a case study of Cantabria (Spain). European Countryside. 11 (3), 341-369. DOI: 10.2478/ euco-2019-0021
Evgeny A. Ygov, Cand. Sci. (Econ.), Assoc. Prof. Received 27.01.2021
of the Chair of agrarian economy of the Voronezh Accepted 07.07.2021 State Agrarian University named after Emperor Peter the Great, Voronezh, Russian Federation E-mail: eugene_68@mail.ru ORCID ID: 0000-0003-2729-3221
