Мифы и реальность "устойчивого развития" Текст научной статьи по специальности «Социальная и экономическая география»

ЭКОНОМИКО-ЭКОЛОГИЧЕСКИЕ РАЗРАБОТКИ

Г.С. Розенберг, С.А. Черникова, Г.П. Краснощеков,

Ю.М. Крылов, Д.Б. Гелашвили

МИФЫ И РЕАЛЬНОСТЬ «УСТОЙЧИВОГО РАЗВИТИЯ»

На основе критического анализа различных вариантов концепций перехода России на модель устойчивого развития обсуждается методика такого развития и приводятся примеры оценки степени его достижения на территориях разного масштаба: страна; бассейн крупной реки (Волжский бассейн); регион (Самарская область); город (Самарско-Тольяттинский урбанизированный район).

Социально-экономические предпосылки возникновения концепции устойчивого развития. Нарастание глобальных экологических проблем, возникновение локальных кризисов и катастроф антропогенного происхождения, угрозы для выживания человечества привели к необходимости пересмотра взаимосвязей системы «природа - человечество», поиску путей их гармонизации. Такая возможность становится реальной путем выработки механизмов развития общества в соответствии с законами природы.

Рассмотрим ряд социально-экономических предпосылок возникновения представлений о устойчивом развитии.

Господство «философии потребления». На протяжении многих веков человечество придерживалось «ресурсного» пути развития [1, с. 70-81], господствовали такие его принципы, как «потребление ради процветания», «биосфера для человека», «человек -царь природы». В результате возник конфликт взаимосвязей в системе «человечество

- природа» в отдельных природных сообществах и биосфере в целом. В процессе целенаправленной деятельности человека проявилась его двойственная природа: с одной стороны, как элемент биосферы он является ее частью, с другой - как биосоциальное существо находится в конфликте с ней. Человечество на протяжении истории своего развития использовало биосферу в качестве источника ресурсов для удовлетворения возрастающих потребностей. Результатом такого способа хозяйствования явились истощение ресурсного потенциала и деградация окружающей природной среды. Существовавшее в ХХ в. противоборство между капиталистической и социалистической системами способствовало интенсификации использования природных ресурсов и нарастанию глобальных экологических проблем.

Господство ресурсоразрушающих технологий. Высокая конкурентоспособность низкоэффективных технологий определялась приоритетом экономической выгоды и иллюзией неисчерпаемости ресурсного потенциала.

Неадекватность механизма ценообразования на природные ресурсы их истинной стоимости, а также динамике цен на ресурсы по мере использования возобновимых и исчерпаемости невозобновимых ресурсов. К недостаткам системы ценообразования следует отнести и отсутствие системы выплат за сохранение не нарушенных в процессе хозяйственной деятельности территорий и обесценивание «нересурсных» природных ценностей.

1 Статья подготовлена при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда (проект № 99-06-00074 а).

Проблема «Север — Юг». Суть ее заключается в специфике взаимоотношений между развитыми и развивающимися странами. Относительно низкий уровень цен на сырье, на стоимость рабочей силы в развивающихся странах, с одной стороны, и высокий технологический и промышленный потенциал развитых государств с другой способствовали возникновению проблемы «Север - Юг». Результатом этого является возникновение конфликта, т.е. диспропорции в уровнях экономического развития (в частности, уровень потребления энергии и ресурсов на душу населения в развитых странах Севера в 10-20 раз превосходит уровень потребления в странах Юга).

Данная ситуация породила трудноразрешимые социально-экономические противоречия между этими группами государств. Основное - постоянно возрастающий долг стран Юга, который сформировался как результат низких цен на природные ресурсы, а также недоступности для этих стран высокоэффективных технологий. Возврат задолженности при сохранении данной ситуации становится возможным только при условии еще более интенсивной эксплуатации природных ресурсов. От разрешения конфликта во взаимоотношениях стран «Север - Юг» во многом зависит переход мировой системы на путь устойчивого развития. Попытка копировать систему хозяйствования, нацеленную на достижение уровня потребления, существующего в развитых странах, может привести к катастрофе в силу ограниченных возможностей биосферы.

Экологические предпосылки возникновения парадигмы устойчивого развития рассмотрим по аналогии.

Загрязнение окружающей среды, формирование новых техногенных геохимических зон, нарушение биогеохимических циклов как на глобальном, так и на локальном уровнях.

Техногенное нарушение целостности поверхности ландшафтов: обезлесива-ние, опустынивание, заболачивание и др.

Уменьшение видового разнообразия мира живых организмов.

Проблема качества продуктов питания и питьевой воды: накопление полю-тантов в продуктах питания, загрязнение поверхностных и подземных вод.

Возникновение экологической патологии: заболевания, генетические отклонения, сокращение продолжительности жизни и др.

Таким образом, состояние глобальной социо-эколого-экономической системы (СЭЭС), сложившееся под воздействием вышеуказанных предпосылок, можно охарактеризовать как нестабильное [2]:

- в экологической подсистеме антропогенные воздействия на окружающую среду превысили допустимые пределы, происходит разрушение биосферы под воздействием ряда взаимосвязанных процессов: экономический рост - рост населения - рост потребления ресурсов - разрушение окружающей среды - распад генома человека;

- в социальной подсистеме господствует философия антропоцентризма; идеология защиты окружающей среды не сформирована; национальные, групповые интересы преобладают над общечеловеческими; продолжается рост населения, особенно в странах с низким уровнем развития, что порождает увеличение разрыва в уровне жизни, рост численности бедного населения, заболеваемости и т. д.;

- в экономической подсистеме превалирует приоритет экономических целей развития (экономическая прибыль, обогащение); имеют место экстенсивный характер развития (путь экономического роста), отсутствие экономических критериев, свидетельствующих о переходе порога допустимых воздействий на окружающую природную среду (о снижении ее устойчивости).

Для человечества возникает опасность экологической катастрофы, уничтожения его и значительной части биоты. В этой связи становится насущной необходимость определения дальнейшего пути развития, способствующего выходу из кризиса. Обобщая существующие представления, можно условно выделить три основных пути дальнейшего развития цивилизации (табл. 1).

Антропоцентризм - путь развития, по которому движется человечество. На определенном этапе такого развития создается иллюзия процветания, экономического благополучия. Господствующая философия - «философия потребления», т.е. человечество при удовлетворении своих возрастающих потребностей не учитывает возможностей окружающей природной среды, потребностей последующих поколений. С теоретической точки зрения, базируясь на естественнонаучной основе представлений о законах, закономерностях, принципах развития, можно утверждать, что данный путь приводит к исчерпанию ресурсов и гибели человечества [3, с. 810-817].

Биоцентризм исключает предполагаемый возврат к эволюционно сложившейся оптимальной структуре биогеохимических циклов с теоретической точки зрения. Этот путь развития, как и предыдущий, в своих крайних проявлениях утопичен [4, с. 217-220].

Устойчивое развитие. К этому пути склоняются все больше ученых и политиков. Основным его принципом является гармонизация взаимоотношений человека и биосферы. В соответствии с декларацией концепции развития, провозглашенной на конференции в Рио-де-Жанейро в 1992 г., под устойчивым развитием следует понимать создание социально ориентированной экономики, основанной на разумном использовании ресурсной базы и охране окружающей природной среды и не подвергающей риску возможность будущих поколений удовлетворять свои потребности [5, с. 436-441].

Таблица 1

Сравнительная характеристика возможных путей развития цивилизации

Характеристика пути развития Антропоцентризм Биоцентризм Устойчивое развитие

Основной принцип Господствующая философия Путь достижения целей развития Биосфера для человека Биосфера - источник ресурсов для удовлетворения возрастающих потребностей человечества «Вперед к природе». Обеспечение «процветания» человечества за счет технологического и технического прогресса Человек для биосферы Биосфера - единая самоорганизующаяся система. Человечество - часть биосферы «Назад к природе». Предоставление биосфере возможности восстановить свои функции путем отказа от благ цивилизации Человечество + биосфера = гармонизация отношений Развитие человечества в согласии с законами развития биосферы «Вместе с природой». Осознанные ограничения на потребление ресурсов биосферы. Удовлетворение потребностей с учетом возможностей биосферы

Напомним, что в 1983 г. по инициативе Генерального секретаря ООН и в соответствии с резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН была создана Международная комиссия ООН по окружающей среде и развитию (МКОСР). Эта комиссия была призвана вскрыть экологические и социально-экономические проблемы в разных регионах мира. В 1987 г. был опубликован доклад МКОСР «Наше общее будущее» («Our Common Future (The Brundtland Report)»). В составлении и обсуждении этого доклада приняли участие 823 специалиста и 84 организации. Среди приглашенных - ученые из Канады (30%), Бразилии (9%) и России (6,5%). Из отечест-

венных ученых присутствовали, в частности, академики В.Е. Соколов (член МКОСР), Н.Н. Моисеев, В. А. Легасов, Р.З. Сагдеев, И.Т. Фролов, Ю.А. Израэль и др.

Отметим, что понятие «устойчивое развитие»2 имеет три различающиеся группы определений [6, р. 1181-1183]:

- поддерживаемая продуктивность (урожай) биологических ресурсов (определение биолога);

- поддерживаемое биологическое разнообразие отдельных видов в экосистемах, подвергающихся эксплуатации или находящихся под тем или иным антропогенным воздействием (определение эколога);

- поддерживаемое экономическое развитие, не подвергающее угрозе истощения существующих ресурсов для будущих поколений (определение экономиста).

Более того, все эти определения противоречивы. Так, квотируемость биологических ресурсов при существующем росте народонаселения, падении уровня благосостояния и резких колебаниях факторов антропогенно нарушенной окружающей среды не позволяет ожидать достижения устойчивого развития. (Примерами могут служить истощение запасов перуанских анчоусов, североморской сельди, практическое уничтожение стад усатых китов и пр.) Все это приводит к выводу о том, что «потребление5 должно быть уменьшено до уровня намного ниже максимального уровня урожаев, чтобы компенсировать ожидаемые и неожиданные изменения обилия» [7, р. 556].

Экологический аспект этой проблемы также весьма спорен. Популяциям и экосистемам свойственны динамические (флуктуационные, сукцессионные и эволюционные) изменения, что делает сам факт достижения устойчивости относительным. Можно, конечно, определить это состояние следующим образом: «устойчивость - ряд установок, которые не существенно влияют на естественные колебания и процессы в экосистемах» [8, р. 586]; но в этом определении критическим является значение слова «существенно», по содержанию которого научное согласие не достижимо.

Что касается экономического определения устойчивого развития, то имеется столько же его определений, сколько и различных экономических школ. При этом в узком смысле экономическое развитие определяется в традиционных понятиях как реальный валовой национальный продукт (ВНП) на душу населения или реальное потребление на душу населения.

Р. Тюрнер [9, р. 3-36] определяет устойчивое развитие как такое максимальное развитие, которого можно достигнуть без уменьшения капитальных активов нации, т.е. ее основных ресурсов. Далее, Р. Тюрнер различает слабую устойчивость (постоянство во времени полного запаса капитальных активов) и сильную устойчивость (то, что собственно и должно называться экологической экономикой - сохранение полного запаса капитальных активов при сохранении естественно-природного капитала). Но и в этом случае в противоречие вступают рост ВНП и постоянство капитальных и природных активов.

В настоящее время существует более 50 определений устойчивого развития, и количество их продолжает расти. Это отражает как сложность самого понятия, включающего социальные, экономические и экологические аспекты развития человечества, так и несовпадение взглядов представителей разных слоев общества -научных, предпринимательских, политических.

Наиболее распространены различные варианты определения, предложенного на конференции в Рио.

«Устойчивое и долговременное развитие представляет собой не неизменное состояние гармонии, а скорее процесс изменений, в котором масштабы эксплуатации ресурсов, направление капиталовложений, ориентация технического развития и институциональные изменения согласуются с нынешними и будущими потребностями. Мы не утверждаем, что данный процесс является простым и беспрепятственным. Болезненная процедура выбора неизбежна. Таким образом, в конечном счете в основе устойчивого и долговременного развития должна лежать политическая воля» [10, с. 20].

2 Дословный перевод термина sustainable development. На наш взгляд, более точен перевод как «допустимое развитие» или «неистощающее развитие«.

3 Речь идет о возобновляемых ресурсах. — Авт.

При разнообразии акцентов квинтэссенция этого рода определений сводится к прогрессивному развитию, не ведущему к необратимым изменениям биосферы, т. е. предполагает равенство антропо- и биосфероцентрических подходов. Иными словами, это «стратегия выживания и непрекращающегося развития цивилизации (и страны) в условиях сохранения окружающей природной среды». Подобные определения отражают гуманистическую сущность концепции.

Для научных кругов идея устойчивого развития означает переход в новое качество общества («коэволюция человека и природы») и биосферы («ноосфера»). Высказывается также мысль, что с переходом к устойчивому развитию следует пересмотреть взгляд на эволюцию - полностью отказаться от дарвиновского в%одения эволюции как стихийного процесса борьбы за существование, конкуренции за ресурсы, заменив его прогнозируемой (и следовательно плановой) эволюцией на основе кооперации и взаимодополняемости как отношений между людьми, так и взаимосвязей человека с природой [11, с. 1107].

Для предпринимательских кругов суть устойчивого развития иная - это возможность работать без политических потрясений и переустройства общества.

Философ А.И. Ракитов поясняет, что устойчивое развитие - финансовая стабильность, минимизация социальных конфликтов, спад социально-политической напряженности, неуклонный подъем производства и обслуживания, улучшение инвестиционного климата, четкая работа государственных и региональных институтов, обеспечивающих права человека и гарантирующих безопасность граждан и организаций [12, с. 106]. Такая интерпретация - «обратная» сторона концепции устойчивого развития, отражающая интересы не всего человечества, а правящих кругов как во внутренней, так и внешней политике. Она особенно привлекательна для транснациональных корпораций, «управляющих» экономикой развивающихся стран путем предоставления им финансовой помощи на выгодных для себя условиях. Принципы Рио позволяют лидирующим развитым странам воспроизводить ценой относительно небольших затрат сложившееся неравенство; развивающимся странам - оправдывать невозможность достижения уровня жизни, существующего в развитых странах.

Таким образом, достичь устойчивого развития предполагается с помощью сознательного ограничения удовлетворения потребностей человечества, минимизации возмущающего (до порогового уровня) воздействия на биосферу, используя способности биосферы к самоорганизации и основываясь на современных достижениях науки, техники и технологии. Данный путь (с нашей точки зрения в меру утопичный) представляется пока единственно возможным, однако для его реализации необходима разработка теоретических и практических основ устойчивого развития, адаптированных к условиям конкретных территорий (региональный подход).

Устойчивое развитие требует формирования новых механизмов управления как на глобальном, так и на региональном уровнях. Для осуществления перехода на путь устойчивого развития должны измениться его приоритеты, цели, общечеловеческие ценности. Как следствие последуют кардинальные демографические, социально-экономические, культурные, политические и другие трансформации.

Для России переход на модель устойчивого развития - это подход к разработке системной концепции, позволяющей выявить условия и возможности новой ориентации страны и цивилизации, определить структуру, средства и пути оптимизации управления на глобальном, федеральном и региональном уровнях на длительную перспективу, т.е. создания модели социоэкоразвития. При этом необходима тщательная разработка новых механизмов управления экологическими процессами.

Принципы устойчивого развития СЭЭС различных уровней организации и пространственного масштаба. Термин «социо-эколого-экономическая система», используемый в статье, обозначает системы различных уровней организации: глобального - биосфера, регионального - Россия, Волжский бассейн, Самарская область и локального - Самарско-Тольяттинская агломерация. Под этим термином подразумевается совокупность образований биологической, географической, экономической и социальной природы, в основу которой положен принцип сбалансированности, обусловливающий рассмотрение СЭЭС как единого целого.

СЭЭС относится к классу открытых сложных динамических систем. В ней можно выделить три основные подсистемы:

- социальную, включающую демографический, социально-политический, идеологический, юридический, культурный, морально-этический элементы;

- экологическую (биосферную)4, которая может рассматриваться на различных уровнях иерархии экосистем (от биосферного до локального) и характеризуется ее качественными и количественными показателями (биологическими, ландшафтногеографическими, климатическими и др.);

- экономическую, представляющую собой совокупность производственных отношений и характеризующуюся способом производства, методами ведения хозяйства, формами собственности.

Данные подсистемы находятся в тесном взаимодействии как между собой, так и с окружающей их внешней средой, обмениваясь с ней потоками вещества, энергии и информации.

Большинство процессов, протекающих в СЭЭС, не имеет количественной меры и определяется только качественными показателями. При исследовании СЭЭС необходимо учитывать, что информация о процессах имеет запаздывающий характер. Неопределенность развития систем и неполнота происходящих в них процессов являются основными проблемами информационного обеспечения принятия управляющих решений в СЭЭС. Для таких сложных систем, как СЭЭС, характерно также наличие следующих свойств: неаддитивность, эквифинальность, целенаправленность, эмерджентность, компартментизация, стремление к созданию и поддержанию состояния гомеостаза, взаимосвязь между элементами системы.

Особую роль играет свойство устойчивости. Это важнейшее свойство сложных систем обусловливает их жизнеспособность, адаптацию к изменяющимся условиям внешней среды.

Устойчивость СЭЭС определяется устойчивостью ее экологической подсистемы, которая является основополагающей по отношению к социальной и экономической подсистемам (рис. 1).

Рис. 1. Устойчивое (а) и неустойчивое (Ь) состояния СЭЭС при различных приоритетах развития системы:

□ - экономическая подсистема; □ - социальная подсистема;

В - экологическая подсистема

В настоящее время развитие СЭЭС подчиняется экономическим приоритетам, что приводит ее в неустойчивое состояние. Для обеспечения устойчивого развития СЭЭС необходима смена приоритетов развития с экономических на экологические, так как только при условии обеспечения устойчивости экологической подсистемы становится возможным обеспечение устойчивости двух других подсистем. Иными словами, антропогенные воздействия на экологическую подсистему не должны превышать допустимых пределов ее запаса устойчивости. Таким образом, для обеспечения перехода на путь устойчивого развития необходимо управление развитием в соответствии с состоянием экологической подсистемы исследуемой СЭЭС, т.е. в соответствии с эко-

4 В данном случае существует определенная двойственность: социальная и экономическая подсистемы действуют в биосфере и могут рассматриваться как ее составляющие; использование в качестве синонимов понятий «экологическая» и «биосферная» является относительным.

логическими ограничениями или пределами устойчивости [13, с. 3-27].

Устойчивость экологической подсистемы СЭЭС предполагает необходимость ограничений, определяемых условиями сохранения окружающей природной среды (антропогенные воздействия не должны нарушать процессов самоорганизации биосферы): сохранение видового разнообразия, структурной и функциональной составляющих сообществ в течение характерного интервала времени; для популяции - отсутствие резких колебаний численности, способных привести к ее гибели, что определяется не только биотической, но и абиотической составляющей. Особо важным представляется сохранение функционирования и направленности биогео-химических циклов и потоков энергии, вещества, информации.

Устойчивость социальной подсистемы определяется поддержанием динамики численности населения (демографической устойчивости) за счет механизмов регуляции (например, путем поддержания этнического разнообразия человечества); минимизацией зависимости от неблагоприятных условий окружающей среды; обеспечением равноправия, социальной справедливости и благополучия; уровнем жизни и культурного развития.

Устойчивость экономической подсистемы СЭЭС - поддерживаемое экономическое развитие, не подвергающее угрозе удовлетворение потребностей в ресурсах для будущих поколений, т.е. поддержание сбалансированности круговоротов вещества и потоков энергии и информации между социальной и экологической подсистемами, взаимосвязи между экономическими процессами, осуществляемыми в процессе круговорота (циркуляции) товаров, ресурсов и финансовых потоков. Особую значимость приобретает система ценообразования на природные ресурсы, призванная выполнять роль основного механизма регуляции взаимоотношений между потребностями социальной подсистемы и возможностями экологической подсистемы.

Кибернетический закон У.Р. Эшби гласит: если одна подсистема в системе функционирует, не согласуясь с другими, ее устойчивость нарушается. Несогласование целей развития экономической подсистемы с возможностями окружающей природной среды, господство приоритета экономической выгоды способствовали потере устойчивости всех подсистем СЭЭС. По мнению Н.В. Чепурных и А.Л. Новоселова [2], проблема устойчивого развития учитывает два ключевых аспекта: потребности общества в удовлетворении основных нужд, с одной стороны, и ограничения с другой.

Поддержание устойчивости СЭЭС осуществляется посредством пространст-венно-временн>х периодических флуктуаций в системе, которые характеризуют динамику ее развития. Для экологической подсистемы - это поддержание биоразнообразия, замкнутости биогеохимических циклов, непревышение допустимого порога антропогенных воздействий, обусловленного социальной и экономической составляющими; для экономической подсистемы - несоответствие совокупного спроса совокупному предложению (рыночный механизм в экономике аналогично природному рынку выполняет регулирующие функции взаимоотношений); для социальной подсистемы - периодические колебания численности населения, смена общественных явлений и процессов (политических приоритетов, нравственноценностных установок и пр.).

Критический анализ некоторых из предложенных в последнее время концепций и представлений о устойчивом развитии России позволяет сделать три принципиальных, на наш взгляд, замечания:

- все предлагаемые концепции - «линейны», а не «объемны», т. е. они написаны для России в целом без представления о том, как будут реализовываться на местах;

— отсутствует четкое представление об объемах и источниках финансирования такого рода изменений в жизни страны, ее регионов и городов;

— практически отсутствует описание механизмов реализации этих концепций.

Любая концепция устойчивого развития интегрирует в себе экологическую,

экономическую и социальную сферы и является прежде всего политическим документом, для успешной реализации которого необходимы последовательное проведение демократизации управления и соблюдение определенных принципов [14].

Принцип иерархической организации. Основываясь на рассмотрении биосферного пути развития мира (восстановления биоты в объеме, необходимом для реализации устойчивого развития), следует выделить следующие уровни:

— планета Земля - общие («рамочные») принципы устойчивого развития (см., например, программные документы конференции в Рио-92 [15]);

— страна, федерация - совокупность территорий, объединенных единством законодательной, экономической, нормативной баз для реализации принципов устойчивого развития (например, указ президента РФ о утверждении концепции перехода России к устойчивому развитию);

— регион - объединение нескольких областей на основе добровольного сотрудничества в использовании ресурсов, организующегося преимущественно на определенном единстве природных условий (в качестве примера может служить Федеральная целевая программа (ФЦП) «Оздоровление экологической обстановки на реке Волге и ее притоках, восстановление и предотвращение деградации природных комплексов Волжского бассейна (“Возрождение Волги”)», разработанная по поручению правительства РФ);

— область, автономия - минимальная административная единица, включающая разнообразные по ландшафтам, степени антропогенной трансформации, характеру использования территории (как правило, в пределах одной экологической зоны) и обеспечивающая удовлетворение основных потребностей населения за счет собственных ресурсов (например, ФЦП «Социально-экологическая реабилитация территории Самарской области и здоровья ее населения», принятая правительством РФ);

— крупные и средние города - минимальные эколого-экономические системы, способные самостоятельно решать проблемы устойчивого развития в рамках урбо-экосистем (создание «ноосферного каркаса городов»; например, «Концепция экологической безопасности и устойчивого развития города Тольятти», принятая решением Тольяттинской Городской Думы или ФЦП «Социально-экологическая реабилитация территории и охрана здоровья населения города Чапаевска Самарской области», принятая правительством РФ).

Каждый уровень иерархической организации территории решает задачи в пределах своей компетенции в основном за счет собственных сил и средств, оказывая методическую и консультативную помощь нижележащим уровням и представляя интересы последних перед более высокими уровнями иерархии.

Принцип единства целей. Деятельность всех уровней иерархии объединяется единством целей, которые могут быть сформулированы в следующем общем виде:

— обеспечение мира и безопасности (в том числе социальной и экологической), здоровья и полноценного воспроизводства населения на своей и сопредельной территориях;

— рациональное, экологически сбалансированное природопользование для удовлетворения основных материальных, духовных и иных потребностей всех членов сообщества данной территории с учетом потребностей последующих поколений и без ущерба окружающей среде за пределами ее границ; город, область, страна должны компенсировать причиняемый ими ущерб соседним территориям;

- охрана естественных и антропогенно измененных, но еще устойчивых ландшафтов, разнообразия растительного и животного мира; реконструкция нарушенных ландшафтов для сохранения устойчивого состояния биосферы в целом.

Конечной целью развития территорий любого уровня иерархии является достижение принципов устойчивого развития, сформулированных в Декларации по окружающей среде и развитию, принятой в Рио-де-Жанейро. В процессе достижения этих принципов отклонения должны, по возможности, компенсироваться на следующем уровне иерархии. Работа по достижению этих целей осуществляется органами самоуправления территорий, контроль эффективности обеспечивается не ведомственными или центральными властными структурами, а населением территории.

Принцип последовательной экологизации всех сфер жизнедеятельности территории. Ресурсы каждой территории находятся в собственности и распоряжении ее населения и используются для удовлетворения основных его материальных, духовных, эстетических потребностей, обеспечения здоровья, полноценного воспроизводства, а также достижения целей устойчивого развития - это основа экологизации всех сфер жизнедеятельности территории.

Естественные природные ландшафты объявляются национальным достоянием, в них устанавливается специальный режим природопользования. Использование их для иных целей допускается в исключительных случаях, при отсутствии альтернативных (даже более дорогих) возможностей.

Принцип «управление - для населения». Управление территориями строится по принципу передачи местным органам максимально возможных, а центральной власти - необходимых полномочий в принятии решений, а также общественного согласия по наиболее существенным вопросам, затрагивающим интересы всего населения или отдельных его групп.

Органы управления территориями имеют все полномочия для прекращения деятельности предприятий и производств (независимо от форм собственности), представляющих угрозу для здоровья населения, а также применения «отлагательного вето» на решения вышестоящих органов управления, способных нанести ущерб окружающей среде, до проведения дополнительных и независимых экспертиз. Проекты с неясными или непредсказуемыми экологическими последствиями не принимаются к реализации до получения убедительных доказательств их осуществления без ухудшения среды обитания.

В качестве приоритетного критерия оценки деятельности руководителей всех уровней в пределах их компетенций принят характер изменения экологической ситуации в территории.

Принцип единого контроля и доступности информации. Существующая сегодня ведомственная разобщенность контролирующих природоохранных организаций не позволяет проводить системный анализ экологической обстановки территории любого масштаба, а также приводит к дублированию (особенно на муниципальном уровне) контроля и управления природоохранной деятельностью. Необходимо создать на территориях комплексные, автоматизированные, межведомственные информационно-управляющие системы экологического мониторинга (МИУСЭМ), обеспечивающие сопряжение федеральных, региональных, муниципальных и производственных служб контроля окружающей среды и безвозмездный обмен информацией для обеспечения нужд органов самоуправления, бюджетных организаций и общественных объединений. В крупных городах в рамках МИУСЭМ должны быть созданы информационно-аналитические центры.

Население имеет право получать любую информацию, касающуюся экологической обстановки; органы управления поощряют информированность и участие на-

селения в решении проблем устойчивого развития территории. Любой род деятельности открыт для служб экологического контроля всех уровней.

Принцип финансирования программ устойчивого развития. Поэтапное выполнение программ устойчивого развития территорий любого масштаба следует напрямую связать с выделением отдельной строкой в защищенных разделах бюджетов территорий (страны, области, города) расходов на охрану окружающей природной среды в объемах: I этап - не менее 3% расходной части бюджета (этот пункт первыми и пока единственными в России выполняется с 1993 г. Самарской областью и с 1994 г. - городами Самара и Тольятти); II этап - не менее 5%; III этап - не менее 7%.

Принцип осуществимости концепции. На каждом иерархическом уровне для достижения устойчивого развития необходима реализация следующих систем обеспечения концепции: законодательно-правовой и нормативной, экономической, контрольно-информационной (мониторинговой), научной, просветительско-образо-вательной, материально-технической и трудовых ресурсов, организационной.

Прогнозирование и управление развитием СЭЭС. Важность этого этапа исследования сложных СЭЭС не подлежит сомнению.

Продемонстрируем только один результат неправильности прогнозов в рамках проекта «Большая Волга», разработанного в 30-х годах (табл. 2).

Таблица 2

Прогнозные и реальные величины уловов в Волге до и после реконструкции, тыс. т

До реконструкции Прогноз После реконструкции

год улов автор улов автор год улов автор

1930 23,7 Берг, 1934 50,0 Тихий, 1934 - 12,6 Негановская, 1986

1934 19,3 Тихий, 1934 1991 13,7 Газета «Зеленый

мир», 1995, № 33

1938 12,2 Тихий, 1940 1994 6,6 - -

Для современного состояния экологического прогнозирования характерны четыре основных принципа.

Принцип множественности моделей предложен В.В. Налимовым и заключается в том, что для прогнозирования конкретной экологической ситуации возможно построение нескольких одинаково достоверных математических моделей.

Принцип омнипотентности факторов, также предложенный В.В. Налимовым, сводится к тому, что существуют факторы, которые раньше не играли значимой роли в динамике той или иной сложной системы, но могут оказать на нее определяющее воздействие в будущем. (Классический пример - все гидробиологические прогнозы развития водохранилищ, разработанные ведущими специалистами, не учли эффекта цветения водоемов.)

Принцип контринтуитивного поведения сложных систем согласно американскому исследователю Дж. Форрестеру обусловлен объективной сложностью экосистем, субъективностью человеческих знаний и уже названным принципом ом-нипотентности факторов. (Экологический кризис сегодня во многом «обязан» этому принципу.)

Принцип несоответствия между точностью и сложностью Л. Заде, который формулируется следующим образом: понятия точности и сложности при прогнозировании структуры и поведения СЭЭС связаны обратной зависимостью - чем

глубже анализируется реальная СЭЭС, тем менее определенны наши суждения о ее поведении.

Таким образом, несмотря на то, что правдоподобных моделей одной и той же СЭЭС можно предложить несколько (первый принцип), ни одной из них нельзя безоговорочно доверять (второй принцип), как нельзя доверять и экспертам (третий принцип). Более того, высокие требования к точности эколого-экономического прогнозирования вообще представляются недостижимыми (четвертый принцип). Если вспомнить о уникальности экосистем, невозможности их редукции, сложности проведения системных экспериментов над СЭЭС, значительной погрешности и малочисленности измерений многих экологических, экономических и социальных параметров (так, традиционны временн>е ряды наблюдений в 10-20 значений), неполноте наших знаний о механизмах функционирования этих сложных систем, то становятся понятными сомнения ряда специалистов относительно возможностей эко-лого-экономического прогнозирования вообще.

Однако необходимость в достаточно надежных эколого-экономических прогнозах становится все более острой, растет число их возможных потребителей.

Качество и тип любой модели (предиктора) прогнозирования структуры и поведения экологических систем и СЭЭС определяются: целью исследования; объемом знаний о исследуемой системе; объемом ресурсов (например, количеством времени, отведенным на разработку модели, типом ЭВМ, числом системных программистов и т.п.); парадигмой (имитационной, самоорганизующейся, статистической, эскизной и пр.); опытом и талантом модельера.

Для эффективного функционирования системы экологического прогнозирования необходимо алгоритмическое и программное обеспечение, которое бы позволяло: работать с небольшими выборками данных, полученных со значительной погрешностью; использовать приемы борьбы с омнипотентностью факторов; учитывать неформальное знание и видение одного и того же феномена с помощью множества различных моделей, возможную «разношкальность» предикторов, отсутствие унифицированной и общепризнанной методики оценки их качества; быть гибким по отношению к новой информации.

Новая методология прогнозирования (см., например, [16, с. 254-262]) реализована в рамках экспертной системы REGION, созданной для оценки устойчивого развития территорий разного масштаба (см. ниже).

Однако любой прогноз сам по себе не имеет самостоятельной ценности; он становится важным в системе принятия решений и управления сложными системами. Эффективность управления, качество осуществления процесса регулирования развитием системы характеризуются величиной отклонения ее от состояния динамического равновесия. В устойчивых системах отклонения достаточно малы, что обеспечивается действием механизма обратных связей и осуществлением оперативного управления, стремящихся уменьшить возникшее отклонение. Если в процессе управления системой не учитываются обратные связи или оперативность процесса принятия управляющего решения снижена, то отклонение может достичь критического и даже катастрофического значения. По мере нарастания конфликта система, продолжая оставаться управляемой, может оказаться неспособной вернуться к исходному уровню.

Важно также учитывать, что для СЭЭС различных уровней организации и масштаба характерен процесс управления посредством сочетания природной самоорганизации и управления, присущего социальным процессам (возможность осуществлять сознательный выбор определенной цели развития, корректировать ее; интенсифицировать процесс самоорганизации, повышая адаптивные свойства системы и эффективность управления; способность предвидеть (эффект перспективной активности) последствия управления). Так как выбор, осуществляемый человеком, может не соответствовать законам природы и, следовательно, приводить к возникновению предпосылок и самих кризисов и катастроф, любой момент времени для социальной подсистемы СЭЭС потенциально катастрофичен.

По мнению Н.Ф. Реймерса и Н.П. Федоренко, цель управления СЭЭС заключается в осуществлении процессов регуляции воспроизводства ресурсов для обеспечения сбалансированности имеющихся в системе потоков вещества, энергии, информации; в воздействии на определенные формы саморегуляции системы более высокого уровня. В.С. Столбовой с соавторами и Г.А. Фоменко подчеркивают особую значимость обеспечения в процессе управления сбалансированности воспроизводства экономически, социально, экологически обоснованных пропорций ресурсов с учетом иерархической территориальной соподчиненности для перехода на путь устойчивого развития. Проблема перехода к устойчивому развитию для каждого региона состоит в том, чтобы развитие социальной и экономической подсистем СЭЭС происходило в пределах воз-

можностей экологической подсистемы территории с учетом специфики характера проблем как регионального, так и глобального уровня.

Таким образом, принятие научно обоснованных управляющих решений посредством разработки и реализации превентивных мер обусловливает возможность эффективного управления, направленного на поиск разумного динамического компромисса с целью обеспечения оптимальной траектории развития системы, предотвращения возникновения кризиса, катастрофы.

Экспертно-информационная система REGION как инструмент оценки устойчивого развития территории. Созданная в ИЭВБ РАН база пространственно-распределенных данных по территории Волжского бассейна, ряда областей (Самарская, Ульяновская) и городов и экспертно-информационная система (ЭИС) REGION неоднократно служили предметом рассмотрения [17, 18].

База пространственно-распределенных эколого-экономических данных региона, основу которой составляет ретроспективная многоплановая статистика, формально может быть отнесена к геоинформационной системе (ГИС) «неклассического типа». Основное ее отличие от типовых баз данных ГИС - это отказ от тщательной детализации чисто географических аспектов территории.

Ни в коей мере не отрицая необходимости и желательности проведения специальных дистанционных видов исследований, заметим, что общие затраты на создание ГИС достаточно скромного по размерам региона становятся огромными.

Отбор и подготовка данных для ввода в ЭИС. Показатели, загружаемые в базу, в соответствии со спецификой решаемых задач могут принадлежать к следующим предметным областям:

- физико-географическая характеристика территории (географическая и геоморфологическая принадлежность, тип ландшафта, рельеф, грунты, почвы, водоемы, гидрогеологические особенности, климатические факторы);

- биоценотическая характеристика территории (преобладающие природные экосистемы и популяции, их видовой состав и разнообразие, численность, биомасса и продуктивность; круговорот биогенных элементов и биологическая трансформация энергии; соотношение продукции и деструкции на различных трофических уровнях и т. д.);

- данные гео- и биохимического мониторинга (результаты натурных измерений и расчетные концентрационные поля химических, радиационных, тепловых и других загрязняющих аномалий);

- описание промышленного потенциала территориального комплекса (интенсивность техногенных потоков, химический состав выброса, агрегатные и термодинамические условия эмиссии вещества и энергии в окружающую среду);

- данные о сельскохозяйственной нагрузке (продуктивность сельскохозяйственных культур и распределение по территории численности скота и искусственно поддерживаемых популяций животных; сведения о источниках и условиях загрязнения окружающей среды удобрениями, пестицидами и другими продуктами функционирования агропромышленного комплекса);

- медико-биологические и санитарно-гигиенические наблюдения (профессиональные источники временной нетрудоспособности и заболеваемости населения).

Алгоритмы обработки информации в ЭИС включают алгоритмы поддержания базы данных.

Алгоритм «нормирование» предполагает выбор шкалы баллов и пересчет натуральных значений каждого показателя в целочисленные баллы [от 0 до 9], что дает возможность снять некоторый «шум» исходной информации, вывести на экран дисплея схему распределения показателя по территории в виде цветной видеограммы, получить оцифрованную карту или сконструировать обобщенный показатель.

Алгоритм «комплекс» обеспечивает по желанию исследователя получение любого множества различных комплексных показателей из произвольного набора уже имеющихся в базе данных.

Алгоритм «регрессия» реализует несколько математических методов установления причинно-следственных связей между совокупностью варьируемых переменных, определяющих факторы воздействия на исследуемый объект, и откликом

- параметром состояния объекта; алгоритм осуществляет оценку параметров классического уравнения множественной линейной регрессии методом наименьших квадратов с исключением несущественно влияющих факторов, построение самоорганизующихся моделей по методике А.Г. Ивахненко [19] и реализует оригинальный алгоритм «модельного штурма» [16].

Алгоритм «статистика» реализует общепринятые методы многомерного статистического анализа - факторный и кластерный анализы, различные алгоритмы обработки временн>х рядов и т.д.

Эколого-экономическая информация о Волжском бассейне собиралась в виде различного рода карт распределения тех или иных параметров. Вся территория Волжского бассейна была разделена на 210 квадратов, каждый площадью около

6,5 тыс. кв. км. Всего ЭИС ЯЕОЮК-УОЬОАБАБ содержит 509 параметров-карт, из них 85 - обобщенных показателей.

Пространственно-распределенная информация в ЭИС ЯЕОЮК-УОЬОАБАБ позволила провести эколого-экономическое районирование территории Волжского бассейна, оценить структуру и динамику природоохранных затрат, дать предложения по организации экологического мониторинга и управлению рациональным природопользованием в Волжском бассейне, а также по финансированию экологических программ. Эти предложения были учтены при подготовке ФЦП «Оздоровление экологической обстановки на реке Волге и ее притоках, восстановление и предотвращение деградации природных комплексов Волжского бассейна (“Возрождение Волги”)».

Экспертная система КЕОЮК-БАМАКА содержит 287 карт-параметров: территория Самарской области разделена на 287 участков площадью 194 кв. км. Информация этой ЭИС использовалась при разработке ФЦП «Социально-экологическая реабилитация территории Самарской области и здоровья ее населения ».

Экспертная система КЕОЮК-ТОЫАТТ содержит 96 карт-параметров, она стала основой разработки «Концепции экологической безопасности и устойчивого развития города Тольятти».

Общая характеристика состояния СЭЭС Волжского бассейна. Экологическая подсистема. На сегодняшний день Волга практически полностью зарегулирована (табл. 3) [8, 9]. Эксплутационные ресурсы подземных вод в бассейне составляют в среднем 39 куб. км в год (потенциальные - 47,7 куб. км в год), 50% из них не связаны с поверхностным стоком.

Естественная растительность представлена 105 ее типами; участки с естественным травяным покровом практически полностью распаханы, а оставшиеся подвержены засорению, пастбищной и рекреационной деградации. На 40-50% площади бассейна наблюдается овражная эрозия, 10-20% - заболачивание, на 5-10% встречаются карст и суффозия. Берега водохранилищ и притоков поражены оползнями, речной и ветровой эрозией, абразией. Общая площадь лесов региона около 94,2 млн. га, лесистость составляет 35% (для России в целом - 45%). Фауна региона коррелирует со степенью нарушенности естественных ландшафтов. Биологическое разнообразие постоянно сокращается в связи с деградацией естественных ландшафтов.

Таблица 3

Некоторые характеристики водохранилищ Волги

Площадь Полный Выработка

Водохранилище Год заполнения Длина, км водосбора, тыс. кв. км зеркала, км объем, куб. км электроэнергии, млрд. кВт. ч

Иваньковское 1937 145 41,00 327 1,12 0,1

Угличское 1940 136 60,02 249 1,24 0,2

Рыбинское 1940-1949 360 15,50 4550 25,42 0,9

Горьковское 1955-1957 448 1591 8,82 1,5

Чебоксарское 1982-1985 340 2190 13,80 3,3

Куйбышевское 1955-1957 484 1210,00 5900 58,00 19,8

Саратовское 1967-1968 348 1831 12,37 5,3

Волгоградское 1958-1960 546 3117 31,45 10,9

Все водохранилища Волжско-Камского каскада - 3000 1360,00 20700 143,80 49,0

Ресурсная база характеризуется значительной концентрацией нефти и горючих газов (439 месторождений), запасов свободного газа, конденсата, битумов и битуминозных пород, бурых углей, горючих сланцев, торфа, строительных материалов, водных, почвенных и растительных ресурсов.

Состояние экологической подсистемы характеризуется наличием многофакторного антропогенного воздействия на экосистему региона. В бассейне выделяются следующие зоны «экологической конфликтности» (место - в порядке убывания нагрузки):

- старопромышленная зона - Тульская область (первое место), Московская область (второе место), Ивановская, Владимирская и Нижегородская области;

- новопромышленная зона Средней Волги - Самарская область (третье место), Татарстан;

- Мордовия, Удмуртия, Калужская, Рязанская, Ульяновская, Ярославская области, Чувашия, Пензенская область.

Социальная подсистема. Численность населения в Волжском бассейне составляет 40% населения России. При этом распределение его по территории неравномерное. Средняя плотность населения РФ равна 8,6 чел/кв. км, в бассейне - 55 чел/кв. км. Неблагоприятная демографическая ситуация выражается в сравнительно низком естественном приросте населения.

Общая заболеваемость взрослого населения колеблется вокруг среднего для России показателя. Заболеваемость детского населения мозаична, с 1992 г. отмечается рост детской смертности, но в общем показатель находится на уровне средних значений по РФ. Количество злокачественных новообразований, заболеваний органов дыхания, аллергических проявлений, нарушений репродуктивной функции превышает средние российские уровни.

Происходят ухудшение социальных условий жизни населения, нарушение социальной инфраструктуры.

Экономическая подсистема. Регион, обладая богатым ресурсным, научнотехническим и интеллектуальным потенциалами, занимает особое положение в экономике страны. Сложившаяся структура его промышленного производства отличается чрезмерно высокой долей базовых отраслей, высоким удельным весом предприятий оборонного комплекса, высокой степенью изношенности основных

промышленно -производственных фондов (до 46% на 1994 г.), неоднородностью размещения производственного потенциала. В настоящее время для экономики региона (как и для страны в целом) характерно резкое усиление спада производства. Предполагается, что определять экономику региона в текущий период будут в значительной степени предприятия оборонного комплекса.

Особенностью промышленности региона является контрастность состояния технической базы: наряду с современными технологическими линиями функционируют морально устаревшие, экологически опасные технологии, обеспечивающие высокое потребление ресурсов и наносящие ущерб окружающей природной среде.

В целом экономика бассейна обладает мощным многоотраслевым индустриальным комплексом, специализирующимся на машиностроении и металлообработке, химии и нефтехимии, легкой, пищевой, оборонной промышленности. Значительную долю в отраслевой структуре занимают энерго-, водо- и материалоемкие производства химии, черной и цветной металлургии, других отраслей, которые развиваются без учета ресурсных возможностей региона, причем большая часть продукции вывозится за его пределы.

Заметим, что деление Волжского бассейна на социальную, экономическую и экологическую подсистемы не является единственно возможным. Наличие в его составе 38 относительно автономных субъектов РФ, обладающих собственными социальными и экономическими структурами, требует отдельного их рассмотрения. Таким образом, система Волжского бассейна может быть рассмотрена как совокупность 38 элементов в рамках единого природно-географического комплекса.

Общая характеристика СЭЭС Самарской области. Самарская область имеет уникальное и очень выгодное ландшафтно-географическое положение, характеризуется значительной неоднородностью природных условий и почвенного покрова, что обусловлено ее расположением в двух природных зонах - лесостепной и степной. Она находится в среднем течении реки Волги, что делает ее привлекательной для хозяйственного использования и заселения. Самарская область в настоящий момент является наиболее развитым индустриальным районом Поволжья. Ее площадь 53,6 тыс. кв. км, в ней проживает более 3,3 млн. чел., что составляет 15% населения Поволжского экономического региона. Продукция промышленности Самарской области составляет 37% промышленной продукции Поволжья и 3,7% РФ.

Экологическая подсистема. Самарская область на протяжении последних лет входит в число самых загрязненных территорий страны и по комплексной оценке экологической ситуации в Волжском бассейне прочно занимает «почетное» третье место. Состояние воздушного бассейна характеризуется высокой степенью загрязненности, на его уровень наибольшее влияние оказывают предприятия химической и нефтехимической промышленности (25%), нефтяной промышленности (11%), энергетики (8%) и автотранспорта (55%). Сокращение (на 34,9 тыс. т с 1995 г.) выбросов вредных веществ в атмосферу, наблюдаемое в последнее время, происходило в основном за счет падения объема производства. Однако это не привело к заметному уменьшению загрязненности воздушного бассейна, так как наблюдались рост выбросов автотранспорта, увеличение физической изношенности оборудования.

На состояние водного бассейна оказывает существенное влияние сброс загрязненных сточных вод предприятиями жилищно-коммунального хозяйства (40%), энергетики (26%), химической и нефтехимической промышленности (13%), сельского хозяйства (8%). Но в последнее время наметилась тенденция к уменьшению сброса в водоемы органических веществ, нефтепродуктов, фенолов, азотсодержащих веществ, меди и др. В области достаточно высокий коэффициент оборотного водоснабжения (90%). Происходит подтопление территории.

Имеются значительные проблемы с переработкой и хранением отходов: в области ежегодно образуется около 700 тыс. т промышленных и более 3,5 млн. куб. м бытовых отходов, 400 «официальных» (организованных) свалок не отвечают нормативным требованиям эксплуатации. Утилизация промышленных отходов составляет только 50%.

Состояние почвенного покрова характеризуется снижением содержания гумуса (ежегодные потери гумуса в среднем по области 0,7 т/га), деградацией естественных кормовых угодий, ростом загрязненности почв. Большая часть пахотного фонда области подвержена антропогенному загрязнению. Растительный мир, лесной фонд в результате хозяйственной деятельности и других антропогенных воздействий ослаблены, поражены болезнями и вредителями. На обширных территориях уничтожены естественные растительные сообщества. Для территории области характерна тенденция к обеднению фауны, особенно в высокоурбанизированных районах.

Социальная подсистема. Уровень качества жизни в области определяется следующими показателями: относительно высокая заработная плата (по сравнению со средним уровнем по бассейну), высокие цены, низкий уровень безработицы. В общем по показателю уровня жизни Самарскую область можно отнести к группе наиболее благополучных территорий Волжского бассейна. Вместе с тем наблюдается высокий уровень заболеваемости населения. Наиболее часто у взрослого населения встречаются болезни органов пищеварения и дыхания (23,2%), системы кровообращения (8,7%), нервной системы (10,3%); у детей - инфекционные (5,0%), кожные заболевания (3,5%). Справедливости ради следует отметить и сравнительно низкий показатель детской смертности в Самарской области.

Экономическая подсистема. Самарская область является промышленно-аграрной с высокой степенью урбанизации (81% городского населения). На ее территории сосредоточено около четверти производственных фондов Поволжского экономического района. По данным показателям область занимает пятое место в России. Экономическая подсистема области выполняет роль донора для РФ и характеризуется следующими показателями: автомобильная промышленность области производит 70% автомобилей, выпускаемых в стране; на территории области расположен третий по величине нефтехимический комплекс; область производит 8,5% гидроэлектроэнергии России, являясь важным энергетическим узлом востока европейской части страны. Сельское хозяйство характеризуется наличием благоприятных агроклиматических условий и специализируется на зерновом и животноводческом направлениях.

По объему экспорта Самарская область занимает второе место в России (после Тюменской области, экспортирующей нефть). Несмотря на то, что в последние годы в области в целом происходил спад промышленного производства (индекс физического объема производства 1994/1991 гг. составляет 61,6%), Самарская область остается одним из ведущих производителей в России.

Общая характеристика состояния СЭЭС Самарско-Тольяттинской агломерации. Экономической основой Самарской области является Самарско-Тольят-тинский урбанизированный район, или агломерация (СТА), которая включает 8 городов области (Самара, Тольятти, Жигулевск, Новокуйбышевск, Чапаевск, Сызрань, Октябрьск, Кинель), 20 поселков городского типа, 9 административных районов, 510 сельских населенных пунктов.

Самарско-Тольяттинская агломерация является третьей по величине городской агломерацией в РФ и самой крупной в Поволжском экономическом районе: объем ее производства составляет 30,3% выпуска промышленной продукции данного района, или 3,7% промышленной продукции РФ. По численности населения СТА

занимает третье место в РФ после Московской и Санкт-Петербургской агломераций. Высокий уровень развития социальной и экономической подсистем СТА определяется ее выгодным географическим положением на перекрестке важнейших межрайонных путей и границе двух природных зон (степной и лесостепной).

Исходя из существующей системы расселения, структура СТА является би-центрической: ее центры - города Самара и Тольятти и подцентр - город Сызрань.

Состояние экологической подсистемы совпадает с основными характеристиками данной подсистемы Самарской области.

Социальная подсистема характеризуется рядом неблагоприятных тенденций: наблюдаются постарение населения, депопуляция (во всех крупных населенных пунктах, кроме Тольятти, смертность превышает рождаемость), рост безработицы. В остальном состояние социальной подсистемы СТА совпадает с состоянием социально-демографических процессов Самарской области.

Экономическая подсистема характеризуется наличием следующих проблем: сокращением платежеспособного спроса на многие виды продукции; уменьшением объема государственного заказа на продукцию оборонного комплекса; повышением цен на сырье, материалы, энергоносители, оборудование, все виды услуг; прекращением централизованного финансирования капитального строительства, НИР и ОКР. Как следствие произошло значительное снижение объема производства (СТА - на 23%, Тольятти - на 17%), увеличилась степень износа основных фондов промышленности - на 44%.

Промышленность размещена в городах: Тольятти - 57%, Самара - 25,4%, Но-вокуйбышевск - 13,5%. В остальном экономическая подсистема СТА по структуре и основным характеристикам соответствует Самарской области в целом.

Методика оценки степени «устойчивого развития» территорий разного масштаба складывается из следующих этапов.

1. Районирование территорий и отбор комплекса показателей состояния СЭЭС Волжского бассейна, Самарской области, Самарско-Тольяттинской агломерации с помощью одного из методов кластерного или факторного анализа.

2. Системный анализ СЭЭС объекта исследования на основе междисциплинарного подхода (как в целом, так и для «контрастных» групп территорий, выделенных на этапе 1).

3. Моделирование СЭЭС объекта исследования (построение регрессионных моделей с целью выработки эффективных управляющих воздействий, направленных на оптимальное развитие СЭЭС территории).

4. Анализ влияния изменения параметров регрессионных уравнений (сценарные прогнозы) путем сопоставления теоретической (оптимальной) кривой состояния СЭЭС территории и кривой реально существующего состояния.

Построенная нами по оригинальной методике графическая модель СЭЭС территорий различных уровней организации и масштаба [14] представляет собой графическое изображение характеристик, соответствующее состоянию системы в настоящий момент и оптимальное для данного региона. Возможно также выделение области допустимых нагрузок, которая ограничивается кривой предельно допустимой нагрузки на подсистемы исследуемой СЭЭС. Область, ограниченная кривой оптимального и предельно допустимого уровня нагрузки, является диапазоном устойчивости. Показатели модели для сопоставимости представлены в единой оценочной шкале (баллах). Получаемые таким образом две кривые наглядно показывают различие между реальным и желательным (оптимальным) состоянием СЭЭС, что дает возможность проводить анализ состояния отдельных подсистем; системы в целом как по группе показателей, так и по конкретным характеристикам; позволяет сделать выводы о степени кризисности исследуемой системы. Применение данного подхода позволяет осуществлять выработку управляющих решений на основе приоритетов развития, являющихся наиболее важными для данной территории. Таким образом, существует возможность выбора сценария развития системы, который улучшает состояние приоритетной области параметров.

Устойчивое развитие территории Волжского бассейна. Принцип иерархической организации при определении территорий «устойчивого развития» реализуется через выделение бассейнов крупных рек (см. [14]): для территории Земли

выделен 41 бассейн (охватывает 39% всей территории), для России - 23 (91%). Для каждого из бассейнов определена «экологическая столица» - территория, способная взять на себя ответственность за устойчивое развитие всего бассейна. Более подробно методику оценки устойчивого развития продемонстрируем на примере Волжского бассейна.

Кластерный анализ 38 административно-территориальных объединений Волжского бассейна проводился по группам показателей (отдельно по 17 экологическим, 17 социальным и 10 экономическим параметрам, а также по 44 и 25 социо-эколого-экономическим параметрам, отобранным экспертным путем, как наиболее информативным). Анализ показал, что наиболее интерпретируемое разбиение получено по комплексу социо-эколого-экономических показателей (табл.4).

Таблица 4

Административно-территориальные объединения по группе из 25 социо-эколого-экономических показателей

Кластер 1

Ленинградская, Тульская, Вологодская, Липецкая, Рязанская области_____________________

Кластер 2

Свердловская, Пермская, Челябинская, Самарская области; республики Башкортостан и

Татарстан; Нижегородская, Московская области__________________________________________

Кластер 3

Республики Калмыкия, Коми; Тамбовская, Оренбургская, Волгоградская, Саратовская,

Ульяновская области___________________________________________________________________

Кластер 4

Новгородская, Ярославская, Ивановская, Владимирская области___________________________

Кластер 5

Смоленская, Курская, Тверская, Костромская области; Республика Удмуртия; Брянская, Астраханская, Орловская, Пензенская, Калужская, Кировская области; республики Мордовия, Марий Эл, Чувашия

Для проведения следующего этапа анализа за основу взят кластер 1 (соответствующий кластерам 1 и 2 табл. 4) и контрастный по отношению к нему кластер 2 (соответствующий кластеру 5 табл. 4). Как уже отмечалось, состав показателей состояния СЭЭС, включенных в модель, определялся экспертным путем с учетом результатов корреляционного анализа, проведенного покластерно. Состав наиболее значимых параметров (Х) в каждом варианте представлен в табл. 5 и 6. В качестве «отклика - У» были приняты показатели рождаемости и смертности. Выбор данных управляющих параметров (отклика) определялся первостепенной значимостью решения демографических проблем для перехода на путь устойчивого развития, их комплексным характером описания состояния как социальной подсистемы СЭЭС, так и экологической и экономической подсистем. Данные показатели занимают важное место в планах социально-экономического развития региона любого уровня организации и масштаба. Их уровень и динамика определяют степень благополучия региона, успешность осуществления стратегии развития.

Таблица 5

Результаты множественного регрессионного анализа кластера 1

Показатель-фактор Обозначение К регрессии Процент влияния факторов

Рождаемость У1 4,307

Смертность У2 3,528 -

Интегральная оценка уровня жизни Х1,1 -0,046 14,1

Зарегистрировано заболеваний ЗНО Х1,2 -0,448 12,1

Х2,1 0,650 12,2

Продукция промышленности Х2,2 -0,430 28,7

Валовая продукция сельского хозяйства Х1,3 0,261 34,4

Х2,3 -0,005 23,6

Плотность населения Х1,4 -0,309 10,7 2(1) = 71,3 2(2) = 64,5

Таблица 6

Результаты множественного регрессионного анализа кластера 2

Показатель-фактор Обозначение К регрессии Процент влияния факторов

Рождаемость У1 4,902

Смертность У2 -0,348 -

Интегральная оценка уровня жизни Х2,1 0,138 8,6

Зарегистрировано заболеваний ЗНО Х1,1 -0,402 31,6

Произведенный национальный доход Х2,2 0,981 70,3

на душу населения Х2,3 0,259 6,7

Продукция промышленности Х1,2 0,001 11,6

Производство электроэнергии Х1,3 -0,206 17,6

Х2,4 -0,021 0,6 2(1) = 60,8 2(2) = 86,2

Показатели состояния СЭЭС, используемые в качестве «Х» в уравнении множественной линейной регрессии, отражают состояние всех подсистем СЭЭС (социальной, экологической, экономической) и их взаимосвязей; отбор осуществлялся с учетом возможности оказания воздействия на данные параметры в процессе управления. Некоторые сценарные варианты управления с помощью уравнений регрессии, представлены в табл. 7.

Таблица 7

Результаты управляющих воздействий на параметр «смертность»

Кластер 1 Изменение показателя Х\ на 1 балл Уменьшение заболеваний ЗНО - Х2,1 Увеличение продукции промышленности - Х2,2 Увеличение валовой продукции сельского хозяйства - Х2,3 Изменение функции У1,2 Уменьшение на 0,65 балла Уменьшение на 0,43 балла Уменьшение на 0,005 балла

Кластер 2 Изменение показателя Х] на 1 балл Уменьшение интегральной оценки уровня жизни - Х2,1 Изменение функции У1,2 Уменьшение на 0,14 балла

Уменьшение заболеваний ЗНО - Х2,2 Уменьшение на 0,98 балла

Уменьшение произведенного национального дохода на

душу населения - Х2,3 Уменьшение на 0,26 балла

Увеличение производства электроэнергии - Х2,4 Уменьшение на 0,02 балла

Анализ результатов, представленных в табл. 7, позволяет сделать, например, следующие выводы. Для кластера 1, представляющего собой антропогенно более нагруженные территории, основными управляющими воздействиями являются уменьшение заболеваемости злокачественными новообразованиями (ЗНО) и увеличение объемов промышленного производства (последнее, скорее всего, связано с параметром «смертность» через группу скоррелированных переменных); для кластера 2 (территории со сравнительно меньшей антропогенной нагрузкой) - в основном только уменьшение заболеваемости ЗНО.

Для получения комплексной картины состояния СЭЭС Волжского бассейна представим наглядное ее изображение с помощью графической модели (рис. 2). На рисунке 44 социо-эколого-экономических параметра объединены в 3 группы (экологическая подсистема - 1 - 17-й показатели, социальная - 18-34, экономическая -35-44).

Рассмотрим опыт такого сравнительного анализа на примере Самарской области. Наиболее высокие значения параметров принадлежат экономической подсистеме, наиболее низкие - экологической. Это говорит о неблагоприятной экологической обстановке, которая сложилась в результате высокой нагрузки на территорию области со стороны социальной и экономической подсистем. Сравнение кривых состояния территорий, принадлежащих кластеру 1, продемонстрируем на примере Московской и Самарской областей (рис. 2а, Ь).

На графиках видно, что состояние СЭЭС Московской и Самарской областей по многим параметрам является сходным. В обоих случаях наиболее низкие показатели имеет экологическая подсистема, состояние социальной подсистемы находится в пределах среднего диапазона значений, высокие показатели экономической подсистемы ставят ее на первое место по степени приближения к теоретической кривой. При сравнении этих территорий обнаруживается: Московская область имеет преимущества по состоянию социальной и экономической подсистем, но состояние экологической подсистемы при этом находится в худшем положении по сравнению с Самарской областью, т.е. большая нагрузка со стороны социальной и экономической подсистем приводит к большей деформации экологической подсистемы.

Балл

1 экономические

Показатели

Рис.2. Комплексные графические модели СЭЭС Самарской (а), Московской (Ь)

и Пензенской (с) областей

— — — теоретическая оптимальная траектория (7 баллов)

Сравнительный анализ результатов проведения мероприятий и осуществления управляющих воздействий с целью достижения устойчивого развития продемонстрируем кривыми состояния двух территорий, принадлежащих контрастным кластерам (т. е. имеющим различное состояние СЭЭС - Самарской области из кластера 1 и Пензенской области из кластера 2 (см. рис. 2 а, с).

В отличие от сравнительного анализа Самарской и Московской областей в данном случае наблюдаются значительные расхождения в состоянии экологической и экономической подсистем, однако состояние социальной подсистемы в обоих случаях находится в пределах среднего диапазона. Наиболее контрастно состояние экономических подсистем СЭЭС данных территорий: показатели Самарской области значительно превышают показатели Пензенской. Однако по ряду показателей экологической подсистемы Пензенская область выгодно отличается от Самарской. Это позволяет сделать вывод о том, что экономически менее нагруженная Пензенская область имеет преимущества в качестве окружающей среды, поддерживая социальные показатели на уровне аналогичных Самарской области.

Подобным образом рассматривается эффективность методики применительно к Самарской области и Самарско-Тольяттинской агломерации. В качестве примера приведем (без комментариев) результат регрессионного анализа для Самарской области (табл. 8).

Таблица 8

Результаты множественного регрессионного анализа (кластер 1 - промышленные районы, кластер 2 - сельскохозяйственные районы Самарской области)

Показатель-фактор Обоз- начение К регрессии Процент влияния факторов

Детская заболеваемость

Кластер 1 У1 0,716 -

Кластер 2 У2 1,651 -

Обобщенная сельскохозяйственная нагрузка

Кластер 1 Х1,1 0,358 12,2

Кластер 2 Х2,1 0,550 4,5

Обобщенная оценка промышленной нагрузки

Кластер 1 Х1,2 0,204 12,1

Кластер 2 Х2,2 0,071 1,8

Обобщенная оценка транспортной нагрузки

Кластер 1 Х1,3 0,375 31,1

Кластер 2 Х2,3 0,573 «о сл 6 54 со 11 11 ^ £6 N N

Направления социально-экологической реабилитации территорий Волжского бассейна. До сих пор высказываются крайние оценки восстановления экологической обстановки, например в Волжском бассейне, а также рекомендации вплоть до предложений о спуске водохранилищ. Естественно, хотелось бы видеть природу Поволжья в лучшем состоянии, однако практически сложно смоделировать развитие этого региона при иных условиях хозяйствования. Но некоторые принципы все же сформулировать можно.

Во-первых, маловероятно, чтобы Россия пошла по пути консервации природы, как Швейцария, где эстетическая ценность естественных ландшафтов стала основным источником национального богатства. В России уже в начале ХХ в. передовые ученые забили тревогу о губительных последствиях агрессивного капитализма для природной среды. Большинство экологов забывают, что нынешнее благополучие развитых стран достигнуто практически за счет полного разрушения естественной среды - еще совсем недавно Темза, Рейн были безжизненными «сточными канавами Европы», Великие озера Америки ожидала та же судьба. До 40% водных ресурсов США непригодны сегодня для питья, а треть рек и озер настолько загрязнена, что в них нельзя купаться и ловить рыбу. Если в отношении реабилитации ряда водоемов достигнуты значительные успехи, то для этого потребовались колоссальные средства и перестройка экономики.

Во-вторых, индустриализация Поволжья диктовалась его географическим положением - практически невероятно, чтобы здесь сохранилась сельскохозяйственная ориентация экономики. Уже в начале века Нижний Новгород, Казань, Самара, Саратов и (после строительства железной дороги на Калач) Царицын начали формироваться как крупные индустриальные центры. Возможно, темпы индустриализации Поволжья в 40-50-х годах были не столь велики, если бы не перемещение в Поволжье массы заводов с запада во время войны и открытие крупнейших нефтегазовых месторождений. Последнее предопределило развитие здесь нефтеперерабатывающей и химической промышленности. Эти экономические факторы действовали безотносительно к укладу народного хозяйства.

В-третьих, вызывает большие сомнения дальнейшее наращивание промышленного потенциала в регионе уже после зарегулирования Волги, необходимость строительства, например, в Тольятти комплекса нефтехимических заводов, автомобильного гиганта ВАЗ в 60-70-е годы. В это время уже можно было предвидеть обострение экологической ситуации и корректировать развитие промышленности в соответствии с экологической емкостью территории. Но дело тут не только в недомыслии. Не следует забывать, что развитие сложных, самоорганизующихся систем подчиняется своим законам, которые только начинают постигаться. Получив стимул для развития, система растет экспоненциально вплоть до насыщения. (Блестяще описан этот процесс на примере роста бюрократического аппарата - закон Паркинсона.) Но есть и вполне серьезные исследования формирования дорожной сети, урбанизации территорий, роста антропогенных воздействий на территорию. Это лишний раз подтверждает, что никакая гармония между обществом и природой не возникает сама собой - если она и может быть достигнута, то в результате творческой деятельности человека.

В-четвертых, анализ становления и развития Поволжья осложняется тем, что многие экологические последствия не связаны непосредственно с зарегулированием Волги. Максимальный ущерб от строительства водохранилищ обычно связывается с потерей земель и как следствие с недостаточным производством продовольствия. Потери земли, конечно же, невосполнимы. Но не они лежат в основе экологического

кризиса. В частности, в конце 40-х годов был принят не менее грандиозный, нежели зарегулирование Волги, план создания лесозащитных полос, предусматривавший лесопосадки на 6 млн. га с защитой 120 млн. га пашни и 120 тыс. га лесополос вдоль берегов степных рек и на водоразделах. Этот план, основанный на исследованиях В. В.Докучаева конца прошлого века, был направлен на улучшение агроклиматических условий степных и лесостепных регионов и сельскохозяйственного производства. Но выполнение его было свернуто в 1953 г., а часть лесополос была выкорчевана в последующие годы с целью дать простор тяжелой сельскохозяйственной технике, играющей немалую роль в деградации земель.

Серьезный ущерб агропромышленному комплексу был нанесен освоением целинных и залежных земель - всего в СССР было выведено из пользования свыше 5 млн. га земель. По данным Госкомзема, в 1991-1995 гг. в России потеряно 27 млн. га сельскохозяйственных угодий. При сооружении водохранилищ затоплено «всего лишь» 2 млн. га, т.е. 40% сегодняшних ежегодных потерь. Причем только в Калмыкии за счет опустынивания ежегодно теряется 50 тыс. га. Впечатляющие цифры прошлых потерь блекнут на нынешнем фоне.

При анализе истоков экологического кризиса в Поволжье как всякой научной проблемы идеологические пристрастия должны быть отброшены. Это необходимо для выработки адекватных мер для его преодоления. При этом станет очевидным, что напряженная экологическая ситуация здесь возникла в конце прошлого - начале нынешнего века и связана она с прогрессирующим сведением лесов, уменьшением гидрологической сети и водности малых рек, ухудшением условий сельскохозяйственного производства, а также демографическим взрывом после отмены крепостного права. Позднее эти процессы в какой-то мере были «сглажены» относительно небольшим приростом населения, отсрочкой индустриализации в послереволюционный период и менее хищническим по сравнению с нарождавшимся в России капитализмом использованием природных ресурсов в первые десятилетия советской власти. В 50-70-е годы эти факторы прекращают действовать, происходят усиленная индустриализация и урбанизация региона, увеличивается рост населения. Изменяется и характер антропогенного нарушения среды - на смену экстенсивной деградации ландшафтов приходит преимущественно локальное химическое загрязнение техногенного характера.

Этот естественно-исторический процесс становления территории (сведение лесов - деградация ландшафтов - локальное загрязнение) должен учитываться при составлении планов реабилитации любой территории и прежде всего Волжского бассейна, основой которых должен стать процесс «обратнойраскрутки» (ликвидация последствий и очистка от загрязнения - восстановление ландшафтов - увеличивающееся воспроизводство лесных ресурсов). Так, ситуацию с загрязнением удалось несколько стабилизировать интенсивным строительством очистных сооружений (на основе положительно оцениваемого многими специалистами Постановления ЦК КПСС и СМ СССР от 13 марта 1972 г. «О мерах по предотвращению загрязнения бассейнов рек Волги и Урала неочищенными сточными водами»). В 70-е годы их было построено более 300. Однако ни число, ни мощность этих сооружений не соответствовали продолжающим расти объемам сброса загрязненных вод. Да и сама идеология - «чистить от отходов» - неэкологична. Правильнее - не допускать этих отходов путем перехода на ресурсосберегающие и экологически чистые технологии, создания цепочки безотходных производств.

* * *

Что же такое устойчивое развитие - миф или реальность? В качестве доктрины гармоничного социально-экономического, не истощающего ресурсы и поддерживающего естественное состояние биосферы в пределах ее экологической емкости, оно наиболее корректно может быть определено как утопия.

Утопичность, однако, не означает принципиальной неосуществимости представлений о устойчивом развитии. Например, реализация ее природоохранного блока уже сейчас достаточно эффективно проводится международным сообществом.

Эффективность достижения целей и решения задач устойчивого развития с точки зрения социально-экономического эффекта заключается в достижении экологической безопасности, нормативного качества окружающей среды, здоровья населения и повышения качества жизни, создания условий устойчивого функционирования и развития территории в окружающей природной среде, с одной стороны, и затрат на их достижение с другой. Эффективность затрат, направляемых на улучшение состояния экосистем, выражается в стоимостной оценке предотвращаемых потерь здоровья населения и ресурсов (природных, трудовых, материальных и финансовых, потерь качества продукции), достигаемых путем улучшения качества окружающей среды.

Стратегические направления реабилитации крупных территорий (в частности, Волжского бассейна) достаточно ясны и частью хорошо проработаны. Работы по реабилитации следует вести в нескольких направлениях. Прежде всего - это сокращение выбросов путем увеличения мощности и совершенствования технологии очистных сооружений, а также реконструкции предприятий. Чисто инженерная, если не сказать «сантехническая проблема».

Сложнее выглядит проблема с водохранилищами. Возможность их спуска решается однозначно отрицательно. Такое решение проблемы приведет к возникновению зоны экологического бедствия, охватывающей практически всю восточную часть европейской территории России. Но необходимо отказаться и от приоритета энергетического использования каскада водохранилищ, тем более что ценность их в этом отношении невелика. (1 кв. м затопленных территорий «производит»

2,5 кВт энергии; см. табл. 3.) Предпочтение следует отдать водохранилищам как источникам водоснабжения и их рыбохозяйственному значению. Соответствующим образом следует пересмотреть сезонные изменения их гидрологического режима с учетом интересов рыбного хозяйства. Возможно, придется несколько снизить уровень верхнего бьефа, имея в виду частичное осушение мелководий с последующим облесением и созданием нерестилищ. Но рациональность этого пути требует дополнительного изучения.

Эти направления реабилитации давно известны, и, по крайней мере, часть из них вводилась неоднократно в законодательном порядке, но так и не была реализована. Кроме того, в условиях кризиса сколько-нибудь серьезных инвестиций в непроизводственную сферу ожидать не приходится - бюджетное финансирование природоохранных мероприятий практически прекращено. Это позволяет заключить, что возрождение Волжского бассейна возможно только с возрождением России, подъемом ее экономики.

Литература

1. Горшков В.Г., Кондратьев К.Я., Лосев К.С. Глобальные экологические перспективы // Вестн. РАН. 1992.

№ 5.

2. ЧепурныхН.В., Новоселов А.Л. Экономика и экология: развитие, катастрофы. М.: Наука, 1996.

3. Виноградов М.Е., Михайловский Г.Е., Монин А. С. Вперед к пр-ироде //Вестн. РАН. 1994. Т. 64. № 9.

4. Котляков В.М. Сохранение биосферы — основа устойчивого развития общества //Вестн. РАН. 1994.

Т. 64. № 3.

5. Розенберг Г.С., Гелашвили Д.Б., Краснощеков Г.П. Крутые ступени перехода к устойчивому развитию // Вестн. РАН. 1996. Т. 66. № 5.

6. Gatto M. Sustainability: is it a well defined concept? //Ecol Application. 1995. V. 5(4).

7. Ludwig D. Environmental sustainability: magic, science and religion in natural resource management // Ecol. Application. 1993. V. 3.

8. Rubenstein D.I. Science and the pursuit ofa sustainable world // Ecol. Application. 1993. V. .3.

9. Turner R.K. Sustainability: principles and practice // Sustainable Environmental Economics and Management. London: Belhaven. 1993.

10. Наше общее будущее: Доклад Международной комиссии по окружающей среде и развитию (МКОСР): Пер. с англ. М.: Прогресс, 1989.

11. Голубев В. С. Устойчивое развитие: новая парадигма // Вестн. РАН. 1997. Т. 67. № 12.

12. Ракитов А.И. Роль науки в устойчивом развитии общества //Проблема устойчивого развития России в свете научного наследия В.И.Вернадского. М., 1997.

13. Бобров А.Л. Состояние и динамика социальной и эколого-экономической устойчивости России и ее регионов //Вестн. МГУ. 1997. Сер. 6. № 5.

14. Розенберг Г.С., Краснощеков Г.П., Крылов ЮМ. и др. Устойчивое развитие: мифы и реальность. Тольятти: ИЭВБ РАН. 1998.

15. Программа действий. Повестка дня на XXI век и другие документы конференции в Рио-де-Жанейро в популярном изложении. Женева: Центр «За наше общее будущее», 1993.

16. Брусиловский П.М., Розенберг Г.С. Модельный штурм при исследовании экологических систем // Журн.общ.биол. 1983. Т. 44. № 2.

17. Розенберг Г. С., Краснощеков Г.П., Крылов Ю.М. и др. Информация к размышлению (некоторые данные к анализу экологической безопасности и устойчивого развития Ульяновской области по экспертной системе REGION-VOLGABAS). Тольятти; Ульяновск: ИЭВБ РАН, 1997.

18. Экологическая ситуация в Самарской области: состояние и прогноз / Отв. ред. Г.С.Розенберг, В.Г.Беспалый. Тольятти: ИЭВБ РАН, 1994.

19. Ивахненко А.Г. Индуктивный метод самоорганизации моделей сложных систем. Киев: Наук. думка, 1982.