CC BY
132
4. Vocabulaire des philosophes. Paris: Ellipses, 2000.
5. Delerm P. La sieste assassinée. Paris: Gallimard, 2001.
6. Гак В.Г Теоретическая грамматика французского языка. Москва, 2000.
7. Беликова Г.В. Conversons français! Французский язык. Пособие по развитию навыков устной речи для старших курсов вузов. Москва, 2006.
8. Бартенева И.Ю., Желткова О.В., Левина М.М. Французский язык. Москва, 2017.
9. Попова И.Н., Казакова Ж.А., Ковальчук Г.М. Французский язык: учебник. Москва, 2007.
10. Хрестоматия по теоретической грамматике французского языка. Сост. Т.А. Абросимова. Москва, 1987.
References
1. Céline. Voyage au bout de la nuit. Paris: Folioplus, 2006.
2. Piron S. Grammaire française. Supérieur, formation continue. Mise à niveau. 2e Édition. Paris: DE BOECK, 2017.
3. Struve-Debeaux A. Maîtriser la Grammaire française. La grammaire de référence des étudiants en FLE/FLS. Paris: Belin, 2010.
4. Vocabulaire des philosophes. Paris: Ellipses, 2000.
5. Delerm P. La sieste assassinée. Paris: Gallimard, 2001.
6. Gak V.G. Teoreticheskaya grammatika francuzskogo yazyka. Moskva, 2000.
7. Belikova G.V. Conversons français! Francuzskij yazyk. Posobie po razvitiyu navykov ustnojrechi dlya starshih kursov vuzov. Moskva, 2006.
8. Barteneva I.Yu., Zheltkova O.V., Levina M.M. Francuzskij yazyk. Moskva, 2017.
9. Popova I.N., Kazakova Zh.A., Koval'chuk G.M. Francuzskij yazyk: uchebnik. Moskva, 2007.
10. Hrestomatiya po teoreticheskoj grammatike francuzskogo yazyka. Sost. T. A. Abrosimova. Moskva, 1987.
Статья поступала в редакцию 02.11.18
УДК 070.1
Deminova M.A., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Altai State University (Barnaul, Russia), Е-mail: m.deminova@mail.ru Semilet T.A., Doctor of Sciences (Philosophy), Professor, Altai State University (Barnaul, Russia), Е-mail: 7let@mail.ru Fotieva I.V., Doctor of Sciences (Philosophy), Professor, Altai State University (Barnaul, Russia), Е-mail: fotieva@bk.ru Chutcheva A.V., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Altai State University (Barnaul, Russia), Е-mail: a.v.m._jour@list.ru
MYTH-MAKING OF MODERN RUSSIAN JOURNALISM: SOCIAL MEANING, PRACTICES, DETERMINANTS, INSTRUMENTS. The article is dedicated to an analysis of the phenomenon of myth-making, carried out by modern media. The work is based on cultural, historical and axiological approaches, discourse analysis of texts, comparative and interpretive research methods. The authors explore the social meaning of modern myth-making, used media practices, explicate social determinants and tools for creating journalistic myths. It is noted that, on the one hand, there is a "request" of a certain part of the mass audience to construct myths, on the other hand, the mechanisms for mediating society are restricted by real people's interests. Special attention is paid to the signs of propaganda, the specifics of its discursive practices and communication strategies, which today constitute the tools of social myth-making of modern Russian journalism. Key words: journalism, myth, myth-making, reality construction, propaganda.
М.А. Деминова, канд. филол. наук, доц., Алтайский государственный университет, г. Барнаул, Е-mail: m.deminova@mail.ru Т.А. Семилет, д-р филос. наук, проф., Алтайский государственный университет, г. Барнаул, Е-mail: 7let@mail.ru И.В. Фотиева, докт. филос. наук, проф., Алтайский государственный университет, г. Барнаул, Е-mail: fotieva@bk.ru А.В. Чутчева, канд. филол. наук, доц., Алтайский государственный университет, г. Барнаул, Е-mail: a.v.m._jour@list.ru
МИФОТВОРЧЕСТВО СОВРЕМЕННОЙ РОССИЙСКОЙ ЖУРНАЛИСТИКИ: СОЦИАЛЬНАЯ СУЩНОСТЬ, ПРАКТИКИ, ДЕТЕРМИНАНТЫ, ИНСТРУМЕНТАРИЙ
Статья посвящена анализу феномена мифотворчества, осуществляемого современными средствами массовой информации. Опираясь на культурно-исторический и аксиологический подходы, дискурсивный анализ текстов, компаративный и интерпретативный методы, авторы исследуют социальную сущность современного мифотворчества, применяемые медийные практики, эксплицируют социальные детерминанты и инструментарий создания журналистских мифов. Отмечается, с одной стороны, «запрос» определённой части массовой аудитории на конструирование мифов, с другой стороны - ограниченность действия механизмов медиатизации общества. Особое внимание уделяется признакам пропаганды, специфике её дискурсивных практик и коммуникативных стратегий, которые и составляют сегодня инструментарий социального мифотворчества современной российской журналистики. Ключевые слова: журналистика, миф, мифотворчество, конструирование реальности, пропаганда.
Введение
В условиях информационного общества и виртуализации социокультурной жизни новую актуальность приобретает проблема мифотворчества в средствах массовой информации. Для большинства членов общества медийная картина мира - главный источник ценностных ориентаций, представлений о социальной реальности и базис в определении стратегий поведения. Неадекватное отражение реальности в медиа - причина социальной дисгармонии и личной дезориентации и девиации.
Феномен мифотворчества в журналистике имеет двойную детерминацию. С одной стороны, архисложную и запутанную реальность журналистам приходится упрощать, делать доступной для массовой аудитории, что приводит к созданию законченной, ценностно однозначной схемы, где причинно-следственные связи заменяются ссылкой на прецедент, абсолютизируется случайное и второстепенное, исключается многозначность происходящего. С другой стороны, журналисты сознательно идут на формирование искаженной картины, подтасовку фактов, участвуя в мифотворчестве по конъюнктурным соображениям разного свойства (идеология, запросы и ожидания публики, политика).
Миф как феномен общественного сознания и продукт масс-медиа
С точки зрения культурологии, миф как одна из первых форм культуры не утратил своей актуальности, а продолжает существовать в современных формах, используя современные технологии. Как утверждает С. Смирнов, «с уходом древних культур миф как культурная модель никуда не уходит Миф как мир, как культурная модель, как особая действительность культуры постоянно воспроизводится» [1, с. 157 - 158]. Ярким отличием сегодняшних мифов является их
управляемость и возможность трансформирования в зависимости от задач, реализуемых в данной социальной среде. Миф заостряет внимание, акцентирует ценность, соединяя в себе рациональное и иррациональное, и эффективно воздействует, поскольку имеет свойство повторяемости.
Важным вопросом функционирования современного медиатекста является поддержание и воспроизводство мифов. Примером являются политические ток-шоу на российских федеральных телеканалах. Независимые социологи, проведя их контент-анализ за последние несколько лет, выявили доминирование крайне малого набора тем на данных ток-шоу (Украина, Сирия, отношения России и США, санкции, деятельность правительственных учреждений и структур) и ограниченного списка приглашенных спикеров, которые «кочуют» из передачи в передачу, с одного телеканала на другой. С. Марков, генеральный директор Института стратегических исследований, утверждает, что «зритель... хочет видеть знакомых участников ток-шоу, которые в бесчисленный раз сойдутся в споре про Украину и бандеровскую хунту, и он хочет ещё раз утвердиться в мысли о том, что Россия права и он, зритель, тоже прав вместе с Россией» [2].
При этом участники ток-шоу и эксперты регулярно воспроизводят стандартные мифологемы: «Россия как осажденный врагами лагерь», «страшные 1990-е гг в судьбе страны», «Современная Россия как наследница разных предшествующих исторических государственных форм, начиная чуть ли не с IX века», «Коммунистическая угроза слева, либеральная справа, главное - сильное государство» и т. п. В результате данные мифы и предубеждения распространяются среди аудитории этих передач, как нечто, имеющее статус реальности. Таким образом телевидение начинает оказывать серьёзное влияние на жизнь совре-
менных людей, постепенно становясь проводником разных идей, мифов, представлений, влияющих в том числе на этические нормы и ценности.
Можно утверждать, что действие телевизионного медиатекста носит комплексный характер. С одной стороны, происходит отражение представлений и ценностей, которые доминируют в обществе, а с другой, — медиатекст выступает катализатором изменений в обществе. Общий ход этого процесса связан с взаимодействием потребителей массовой информации с контентом СМИ. Телевидение, впрочем, как и остальные СМИ, навязывает определённую систему ценностей с помощью взаимодействия зрителей и содержания программы или шоу. Примерно таким же образом происходит формирование образцовых поведенческих моделей, которые осваиваются и включаются в набор сценариев, используемых потребителями массовой коммуникации в своей повседневной жизни.
Изображаемая в массмедиа социальная реальность конструирует «свою» реальность. Люди смотрят одно и то же, например, события в Сирии (гражданская война всех против всех в Сирийской арабской республике), но американцы, узнавая об этом из американских телеканалов «видят» одно, российские зрители «наблюдают» совсем другое, а арабы, используя телеканал А1 ^еега, «видят» что-то третье. Медиатекст не только влияет на информированность и кругозор индивида, но и создаёт предпосылки для изменения восприятия действительности в целом, формирует иллюзорное мировоззрение и новую мифологию, которые, в свою очередь, влияют на установки и поведенческие реакции людей.
Данные процессы на современном этапе носят не хаотический, а чётко управляемый характер. Следовательно, мы можем утверждать, что новая информационная реальность и новая мифология являются специально созданными информационными системами, имеющими перед собой определённые задачи в плане формирования социокультурной среды и управления обществом в целом.
Проблема истины и конструирование реальности в СМИ
В то же время здесь необходимо сделать ряд уточнений. Сегодня доминирует тенденция элиминирования таких классических понятий, как «истина» и «объективная реальность», - тенденция, заложенная в постмодернистской традиции и, напомним, многократно раскритикованная многими учёными и философами. В частности, как выразился Д. Деннет, вопрос об истине для всего живущего на земле - это вопрос о жизни и смерти: любое существо стремится знать истину об окружающем мире и адекватно реагировать на ситуации, иначе погибнет. Человек отличается лишь тем, что его методы поиска истины предполагают постоянную коррекцию добытой истины. При этом постмодернисты, по мнению Деннета, абсолютизируют момент относительности; они, «рассуждая о демонстрируемой неспособности их методов к поиску истины ... и опираясь на их собственный опыт, наивно обобщают их в том духе, что никому другому вообще неведома возможность открытия истины» [3, с. 95]. В применении к теме нашего исследования это можно проиллюстрировать на представлениях о конструировании реальности. Тема конструирования реальности средствами СМИ опирается на конструктивистский подход, в рамках которого «социальные проблемы - это конструкции, создаваемые индивидами и группами, выражающими недовольство относительно тех или иных предполагаемых ситуаций и выдвигающими требования изменить их» [4, с. 3]. Когда СМИ обращаются к освещению тех или иных событий и проблем, то эти проблемы начинают восприниматься аудиторией в качестве наиболее заслуживающих внимания, и формируется соответствующая повестка дня, то есть особая медиа-реальность, «профильтрованная» через средства массовой информации.
Безусловно, в рамках данного подхода выявлены многие существенные черты не только функционирования современных СМИ, но и массовой коммуникации как таковой. Но его абсолютизация ведёт к односторонности, более того, к противоречиям. Так, Е.П Дьякова и А.Д. Трахтенберг отмечают, во-первых, его редукционистскую установку, при которой процесс коммуникации сводится к акту привлечения внимания; во-вторых, акцент исключительно на эмпирических доказательствах существования данного эффекта; в-третьих, игнорирование вопроса о том, как устанавливается повестка дня и происходит отбор значимых новостей проблем [5, с. 147]. Центральная же проблема заключается в следующем: «Если предположить, что ... средства массовой информации искажают реальность, "как она есть на самом деле", то возникает вопрос: как описать эту эталонную "реальную" реальность, которую они искажают?. Авторы, работающие в позитивистской парадигме, печально отмечают, что "в отсутствие объективных и точных индикаторов реальности не существует способа оценить, насколько верно она отражается" в средствах массовой информации» [5, с. 149 - 151, 157]. Иначе говоря, конструктивистская парадигма «выносит за скобки» вопрос об онтологическом статусе социальных проблем. Только в том случае, если мы признаем социальную проблему объективной, мы можем на основании наших исследований предлагать пути её решения. В противном случае исследователь должен, по сути, отказаться и от эмпирических исследований (они, в этой логике, ничего не доказывают), и от выработки каких-либо рекомендаций. Если реально само общество - реальны и его проблемы. Плавный вопрос состоит в следующем: как, по каким критериям, увидеть и классифицировать эту реальность за многочисленными конструктами и симулякрами, которые создаются СМИ?
Конъюнктурная детерминация мифотворчества в СМИ
Критерии объективной реальности - «философский камень» современного медийного пространства. В мире «постправды» отличить факт от фейка становится всё сложнее, а порой практически невозможно. Стремительное развитие
технологий позволяет трансформировать реальность под «социальный заказ»: показывать и рассказывать аудитории то, во что она предпочитает верить. Известный российский публицист и политолог Г Бовт рассуждает о том, «почему информационную картину дня превращают в полный «треш»: «Задачей современных СМИ и их эрзацев (тех же соцсетей) становится не информирование, ... а "кормление тараканов" в головах представителей разных сегментов аудитории. Вы верите во всемирный заговор (неважно, кого именно и против кого) - вот вам "постправда" и "постфакты", которые комфортно лягут на вашу паранойю ... Главное содержание - и главное, критический анализ - к примеру, важного государственного визита и сложных переговоров заменяется на примитивные рассуждения на тему "кто кого уел" или к протокольным подробностям, вплоть до меню.. Мелкие второстепенные подробности словно специально разуваются, чтобы замаскировать суть» [6]. Таким образом, необходимо в первую очередь говорить о «запросе на мифы» со стороны потребителей информации. Зачастую СМИ потакают предрассудкам и стереотипам аудитории, потому что она именно этого и ждёт
Ярким примером стала ситуация с предоставлением автокефалии Украинской православной церкви в октябре 2018 года. СМИ России и Украины комментируют данный факт диаметрально противоположно. Так, интернет-издание «Украинская правда» (по данным ИноСМИ) рассказывает читателям о «всеобщей радости верующих» по поводу этого решения. В публикации «Украинцы поддерживают единую церковь» (17.10.2018) приводятся результаты опроса: «54% опрошенных положительно относятся к идее создания единой поместной церкви в Украине, негативно к идее единой церкви относятся 19% опрошенных. Также 19% заявили, что им безразлично». На отечественном же портале Lenta. ru говорится исключительно о негативных последствиях этого события: «РПЦ предупредила, что после предоставления автокефалии на Украине может пролиться кровь» (13.10.2018). 14 октября в Киеве на Софийской площади прошло массовое мероприятие - благодарственная молитва за предоставление автокефалии УПЦ. Российские СМИ отреагировали следующим образом: «Украинские власти начали сгонять людей на молебен за автокефалию» (https://lenta.ru/ news/2018/10/13/yavka/).
Интересна и оценка правомерности решения Константинопольского патриархата. «Украинская правда» пишет (11.10.2018): «Константинополь из-за неблагоприятных исторических условий вынужден был проявлять терпимость и молчать, но никогда не отказывался от своих прав, а Церковь Украины de jure никогда не прекращала быть канонической территорией Вселенского Патриархата». В программе «Время» (1 канал, выпуск от 12.10.2018) предлагается иная трактовка событий: «Киевская митрополия была передана в юрисдикцию Московского патриархата еще в 1686 году. Константинопольский патриархат является одной из поместных православных церквей, его название «Вселенский» всего лишь дань традициям, а не статус в современном мире. Поэтому решение об автокефалии Украинской православной церкви Константинополь не мог принять единолично. Только на Соборе всех поместных православных церквей можно ставить вопрос об отделении УПЦ от Московского Патриархата». Реакция украинских медиа на данное заявление последовала 16 октября: «С 2016 года МП [Московский Патриархат] сознательно обостряет конфликт со Вселенским Патриархатом. Какая же цель этого? По моему мнению, цель проста: самим занять место «первого патриархата». А для того, чтобы этого достичь, нужно это место «очистить»» (https://www.pravda.com.ua/rus/news/2018/10/16/7195324/). Таким образом, СМИ, действуя в едином медиапространстве, формируют разные картины мира для разных аудиторий в русле господствующих стереотипов и мифов. В такой ситуации пропасть между братскими народами, жившими в одной стране СССР, будет только расти.
Разоблачение мифов и фейковых новостей — значимый аспект в работе многих медиа со своими аудиториями. Однако часто это объясняется вовсе не стремлением к объективности. Наоборот, медиа стремятся ещё больше запутать рядового гражданина. Вот подборка «разоблачений» с портала Lenta.ru за сентябрь-октябрь 2018 года: «Разоблачен фейк о неубиваемом «вирусе Путина»», «Развенчан миф о взрывном росте экономики Трампа», «Наказание ЛДПР и КПРФ из-за выборов является фейком», «ООН извинилась за фейк с обвинением России в убийстве брата Ким Чен Ына» и т.д. Зачастую речь идёт исключительно о развлечении аудитории интересными фактами и «постфактами». Расцвет мифотворчества в современной российской журналистике актуализирует проблему повышения уровня медиаобразования и медиаграмотности граждан в условиях тотальной медиатизации общества.
Инструментарий журналистского мифотворчества
Средства массовой коммуникации как значимые агенты массовой культуры становятся творцами определённой мифологии общества. Несомненно, что посредством формирования повестки дня и «воспламенения проблемных зон» СМИ влияют на общественное мнение и конструируют медийную картину социальной реальности. Но, как отмечал ещё У. Липпман, действие этих механизмов имеет определённые ограничения: во-первых, такое воздействие недолговременно, во-вторых, переключить внимание публики возможно только с одной важной проблемы на другую, не менее важную; в-третьих, направляющее и отвлекающее воздействие СМИ эффективно лишь в отношении «навязанных» проблем, т. е. тех, которые не входят в личный опыт и круг интересов респондентов, в отличие от «ненавязанных» проблем, которые затрагивают личные интересы и
связаны с личным опытом членов аудитории [7]. Так, внесение в повестку дня обсуждений «вызова на дуэль» А. Навального генералом Золотовым и скандала с отравлением Скрипалей в Англии не изменило доминантную проблемную зону общественного мнения — повышение пенсионного возраста, хотя частично отвлекло от неё внимание. И потакание запросам публики — родовая травма массовой культуры и СМИ как её существенной части — превращает информационную картину дня в «полный треш», внося вклад в формирование «чёрного мифа реальности».
Но наряду с этим есть специализированные и институционализированные практики мифотворчества в СМИ. Это реклама, PR и пропаганда. Оставим за рамками рассмотрения рекламу и PR как творчество, не аутентичное журналистской профессии. Посмотрим на пропаганду как на целенаправленное, контролируемое распространение сознательно искаженных представлений с целью создать специфическую картину реальности с определёнными ценностно-смысловыми параметрами и побудить людей к действиям, отвечающим заранее намеченным целям заинтересованных групп. Главное назначение пропаганды — симуляция действительности, её мифологизация, конструирование картины реальности, которая реальнее самой социальной действительности [8].
В научной литературе выделяются многие признаки пропаганды [9 - 12]. Их можно обобщить следующим образом:
1. Искажение информации и создание правдоподобной, но фальшивой картины мира с использованием подмены понятий, дезинформации; искажения фактов и замалчивания «невыгодных» фактов, избирательной подачи информации, манипулирования фактами и оценками; подкрепления пропагандистских посылов обращением к авторитетам, религии, истории; ссылки на несуществующие зарубежные издания и сайты, высказывания свидетелей, использование «социологических опросов».
2. Сведение многомерного к двумерному, представление событий в черно-белом свете: правда всегда «на нашей стороне», кривда — на стороне противника.
Библиографический список
3. Создание и поддержание образа врага, в отношении которого морально оправдано любое действие, его демонизация.
4. Дискредитация оппонентов, лишение голоса людей несогласных, имеющих отличное или критическое мнение.
5. Нагнетание ситуации, создание чувства тревоги, опасности, истерии или, наоборот, чувства эйфории, гордости за бенефициара пропаганды, или же сочетание этих компонентов; использование интриги и драматизация с целью привлечения аудитории на сторону тех, в чьих интересах ведётся пропаганда.
6. Подталкивание реципиентов к определённым выводам и образу действий.
7. Извлечение «на свет божий» фактов столетней давности, о которых знали, но «почему-то молчали».
8. Использование предрассудков и стереотипов, примитивизация ситуаций и абсурдизация объектов пропагандистской атаки.
9. Явная, порой нарочитая речевая агрессия, вульгаризация дискурса, его предельное упрощение, лозунговость, безапелляционность суждений и категоричность оценок, использование штампов, языка ненависти, навешивание ярлыков.
10. Замена рациональной аргументации — эмоциональной в виде хлестких фраз, бранной лексики, насмешек, иронии и сарказма; апелляции к общественной мифологии.
11. Нецензурируемость внедряемых положений и их рефлексии с точки зрения их соответствия общественной морали, игнорирование принципов журналистской этики.
12. Отсутствие стремления к диалогу и конструктивному поиску решений.
Эти идентификационные для пропаганды признаки, особенности её дискурсивных практик и коммуникативных стратегий составляют сегодня инструментарий социального мифотворчества современной российской журналистики.
1. Смирнов С. Культурный возраст человека. Новосибирск: Офсет, 2001.
2. Марков С. Тайны политического ток-шоу эпохи гибридной войны: взгляд изнутри. Available at: https://www.mk.ru/social/2017/05/26/tayny-politicheskogo-tokshou-epokhi-gibridnoy-voyny-vzglyad-iznutri.html
3. Деннет Д. Постмодернизм и истина: Почему нам важно понимать это правильно. Вопросы философии. 2001; 8: 93 - 100.
4. Ясавеев И.Г Конструирование социальных проблем средствами массовой коммуникации. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 2004.
5. Дьякова Е.Г, Трахтенберг А.Д. Проблемы конструирования реальности в процессах массовой коммуникации: гипотеза «agenda-setting». Научный ежегодник Института философии и права Уральского отделения Российской академии наук. Екатеринбург, 1999; Вып. 1: 142 - 160.
6. Бовт Г Торговля вниманием. Available at: https://www.gazeta.ru/comments/column/bovt/11989825.shtml
7. Липпман У Общественное мнение. Available at: http://baguzin.ru/wp/wp-content/uploads/2015/02/Уолтер-Липпман.-Общественное-мнение.pdf
8. Галанина Е.В. Миф как реальность и реальность как миф: мифологические основания современной культуры. Available at: https://www.monographies.ru/ru/book/ view?id=173
9. 14 признаков пропаганды, которые должен знать каждый. Available at: http://mediakritika.by/article/3579/14-priznakov-propagandy-kotorye-dolzhen-znat-kazhdyy
10. Пропаганда в лингвистической экспертизе. Available at: https://ceur.ru/library/articles/lingvisticheskaja_jekspertiza/item350359/
11. СМИ и массовый гипноз: как отличить пропаганду от правды? Available at: https://shkolazhizni.ru/world/articles/66900/
12. Как отделить пропаганду от свободы мнений. Available at: https://www.vedomosti.ru/opinion/articles/2016/02/09/627928-propagandu-svobodi
References
1. Smirnov S. Kulturnyj vozrast cheloveka. Novosibirsk: Ofset, 2001.
2. Markov S. Tajny politicheskogo tok-shou 'epohigibridnoj vojny: vzglyad iznutri. Available at: https://www.mk.ru/social/2017/05/26/tayny-politicheskogo-tokshou-epokhi-gibridnoy-voyny-vzglyad-iznutri.html
3. Dennet D. Postmodernizm i istina: Pochemu nam vazhno ponimat' 'eto pravil'no. Voprosy filosofii. 2001; 8: 93 - 100.
4. Yasaveev I.G. Konstruirovanie social'nyh problem sredstvamimassovojkommunikacii. Kazan': Izd-vo Kazanskogo un-ta, 2004.
5. D'yakova E.G., Trahtenberg A.D. Problemy konstruirovaniya real'nosti v processah massovoj kommunikacii: gipoteza «agenda-setting». Nauchnyj ezhegodnik Instituta filosofii i prava Ural'skogo otdeleniya Rossijskoj akademii nauk. Ekaterinburg, 1999; Vyp. 1: 142 - 160.
6. Bovt G. Torgovlya vnimaniem. Available at: https://www.gazeta.ru/comments/column/bovt/11989825.shtml
7. Lippman U. Obschestvennoe mnenie. Available at: http://baguzin.ru/wp/wp-content/uploads/2015/02/Uolter-Lippman.-0bschestvennoe-mnenie.pdf
8. Galanina E.V. Mif kakreal'nost' ireal'nost' kak mif: mifologicheskie osnovaniya sovremennoj kul'tury. Available at: https://www.monographies.ru/ru/book/view?id=173
9. 14 priznakov propagandy, kotorye dolzhen znat' kazhdyj. Available at: http://mediakritika.by/article/3579/14-priznakov-propagandy-kotorye-dolzhen-znat-kazhdyy
10. Propaganda v lingvisticheskoj 'ekspertize. Available at: https://ceur.ru/library/articles/lingvisticheskaja_jekspertiza/item350359/
11. SMI i massovyj gipnoz: kak otlichit' propagandu ot pravdy? Available at: https://shkolazhizni.ru/world/articles/66900/
12. Kak otdelit'propagandu ot svobody mnenij. Available at: https://www.vedomosti.ru/opinion/articles/2016/02/09/627928-propagandu-svobodi>
Статья поступала в редакцию 02.11.18
УДК 821
Chapaeva R.M., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Department of Dagestan languages, DSPU (Makhatskala, Russia), E-mail: uzlipat066@mail.ru
Muradova D.M., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Department of Dagestan languages, DSPU (Makhatskala, Russia), E-mail: uzlipat066@mail.ru
COMPARATIVE ANALYSIS AVAR AND DARGIN PAREMIES REFERRING TO THE CONCEPT OF "WORK". The study of the relation of language with real life, the conditions of existence of people, their worldview and attitude to reality in a multi-ethnic environment is particularly relevant in the semantics of proverbs and sayings. Paremia as one of the priceless realities of the reflection of human existence is an indisputable fact of the dialogue of language and culture of peoples of different nationalities and includes various concepts that reflect the picture of the world in the language and in the minds of its speakers. The specifics of the system of the Avar paroemias are most evident in comparison with the parallel system of the darginian language, where the concept of "work' also reflects the identity and national identity of the "language picture of the world" in the consciousness of Dargin people.
Key words: Avar language, Dargin language, paremia, concept, cultural analysis, lexical, comparative.
Р.М. Чапаева, канд. филол. наук, доц. каф. дагестанских языков ДГПУ г. Махачкала, E-mail: uzlipat066@mail.ru
Д.М. Мурадова, канд. филол. наук, доц. каф. дагестанских языков ДГПУ г. Махачкала, E-mail: uzlipat066@mail.ru
