CC BY
42
КУЛЬТУРОЛОГИЯ
УДК 008:316 10.52070/2542-2197_2021_2_844_250
Е. Н. Корнилова, И. А. Гусейнова
Корнилова Е. Н, доктор филологических наук,
профессор кафедры зарубежной журналистики и литературы
факультета журналистики
Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова ekornilova@mail.ru
Гусейнова И. А., доктор филологических наук, доцент
профессор кафедры немецкого языка и перевода переводческого факультета Московского государственного лингвистического университета ginnap@mail.ru
МИФОЛОГИЧЕСКИЕ МОДЕЛИ В МЕДИАДИСКУРСЕ ПАНДЕМИИ КОРОНОВИРУСА В РОССИИ
В настоящей статье предпринята попытка систематизации материалов российских СМИ, содержащих мифологические мотивы и посвященных защите жизни и здоровья населения при наступлении угрозы пандемии коронавируса. Авторы проводят анализ публикаций с точки зрения поисков архетипических мифологических конструкций и приходят к выводу о том, что миф как элемент традиционной культуры актуализируется в период распространения смертельной болезни. Авторы статьи приходят к выводу о том, что современное пространство массмедиа пронизано мифологическими моделями, интертекстами и интертекст-мемами, демонстрирующими как угрозу и вызов, так и надежду и спасение.
Ключевые слова: пандемия коронавируса; социальные угрозы; социальная ответственность; защита населения; архетипы; мифологическое сознание; интертекст.
Kornilova E. N., Gusejnova I. A.
Kornilova E. N., Doctor of Philology (Dr. habil.) Professor at the Faculty of Journalism Lomonosov Moscow State University ekornilova@mail.ru
Guseynova I.A., Doctor of Philology (Dr. habil), Associate Professor Professor at the Department of Translation and Interpreting Moscow State Linguistic University ginnap@mail.ru
mythological models in the media discourse of THE CoRoNAVIRUS PANDEMIC IN RUSSIA
The article is an attempt to systematize the materials of the Russian media containing mythological motives and dedicated to protecting the life and health of the population in the face of a coronavirus pandemic. The authors analyze publications in search of archetypal mythological constructions and come to the conclusion that being an element of traditional culture myth is actualized during the period of the spread of a fatal disease. The authors of the article come to the conclusion that the modern mass media space is permeated with mythological models, intertext and intertext memes, designed to create conditions for the development of a communicative-discursive space around the value of "health", broadcast with the help of evaluative means that demonstrate threat and challenge as well as hope and salvation. Key words: the pandemic of coronavirus; social threats; social responsibility; the protection of population; archetypes; mythological consciousness; intertext.
Введение
Современный медиадискурс представляет собой информационное пространство коммуникации, в котором переплетены различные виды сообщений, формирующие в своей совокупности концептуальные миры, позволяющие моделировать социальную реальность. Многие ученые отмечают полифоничность массмедиа, их принципиальную способность формировать оценки по отношению к реальным и вымышленным событиям, избирательность относительно эмпирических и фактологических материалов [Писанова, Альварес 2019]. Поли-субъектность массмедиа играет существенную роль в телеологическом распространении актуальной информации. Одновременное участие различных субъектов в коммуникации создает эффект диалога и возможности заявить о своем мнении. Кроме того, современные СМИ обладают безграничными интертекстуальными ресурсами, которые нередко используются для формирования интертекст-мемов (термин Г. В. Денисовой) [Денисова 2020]. Основное отличие от интертекстов, имеющих глубокую культурно-историческую «привязку» к местности, событию или факту, мемы широко применяются в массмедиа для распространения актуальной информации, имеющей ограниченное время действия, что нисколько не снижает их значимости при формировании плюрализма мнений. Вышесказанное касается, прежде всего, традиционного новостного дискурса, однако, в ходе освоения информационного пространства телекоммуникационной сети Интернета мы
отмечаем тенденции конструирования медиапространств. Многие события в силу своей новизны и непредсказуемости, а также экспертных оценок порождают условия для манипуляции имеющимися фактами. Однако представление неизученных фактов в силу указанных выше причин осуществляется по определенным правилам. Для иллюстрации вышесказанного обратимся к пандемии коронавируса, потрясшей все мировое пространство, в том числе Россию.
Исходя из мировых информационных лент последнего полугодия (январь 2020 г. по настоящее время), следует отметить, что современный мир - явление непредсказуемое. Несмотря на то, что специалисты-вирусологи из университета Северной Каролины в 2015 г. рассматривали возможность появления подобной инфекции1, массмедиа оставил подобные изыскания, публикуемые в серьезных научных журналах, без внимания.
Моделируемые в СМК сценарии катастроф заключались в описании следующих тем, интересных для массового реципиента:
а) столкновение огромного метеорита с земной поверхностью («угроза» отошла на задний план, но продолжает муссироваться);
б) экологическая катастрофа, вызванная потеплением климата (отметим, что с приближением лета тема вновь эксплуатируется);
в) гибель «старой» Европы в связи с усилением миграционного потока из мусульманских стран.
Однако пандемия коронавируса продемонстрировала одномоментно весь спектр реально существующих проблем, отодвинув на второй план развлекательную сторону медиасообщений. Новости о вирусе напоминают сводки с фронта, поскольку содержат статистические данные
0 погибших и пострадавших, а также о постоянно растущем количестве зараженных лиц. Перед журналистами, культурологами и лингвистами встал вопрос о встраивании темы коронавируса в существующую систему подачи актуальных информационных материалов.
Появление угрозы жизни и здоровью возродило целую серию архаических мифов, описывающих в частях и в целом опасения людей перед эпидемией смертельной болезни. Своевременное информирование массового реципиента о предпринимаемых научных изысканиях в области медицины иллюстрирует, с одной стороны, многочисленные риски заражения и одновременно ответственность властных структур,
1 URL: https://www.svoboda.Org/a/30538727.html.
свидетельствующую о научной обоснованности предпринимаемых шагов, демонстрируя возможность преодоления апокалиптического начала. М. Элиаде справедливо утверждает, что «современный мир всё еще сохраняет следы мистического поведения», а «сам по себе миф, как и символы, которые он приводит в действие, никогда полностью не исчезал из настоящего мира психики; он просто меняет свой аспект и маскирует свои действия» [Элиада 2015, с. 78]. По этой причине модели мифологического сознания высоко востребованы и в медиадис-курсе, и в частной жизни. Ресурсы и возможности мифа широко применяются при конструировании идеологических моделей, поскольку он способствует установлению контакта с потребителями медиаконтента, незаметно для массового сознания соединяя рациональное и иррациональное. Оба компонента необходимы СМИ по следующим причинам. Во-первых, современный человек обучен мыслить и познавать окружающий мир с помощью логических категорий. Во-вторых, иррациональное в мифе остается крайне привлекательным для реципиента, поскольку он предоставляет рецепты и готовые решения в тех ситуациях, которые с помощью опыта и знаний пока не разрешимы или шансы на их решение минимальны [Малиновский 1998, c. 124].
При выявлении корпуса материалов, в которых очевидны характерные проявления мифологического сознания, авторы статьи опирались на работы крупнейших антропологов, психоаналитиков, философов, литературоведов и экспертов в области изучения мифологии, таких как Дж. Дж. Фрезер, Э. Кассирер, З. Фрейд, Б. Малиновский, К. Леви-Стросс, К. Г. Юнг, Р. Барт, М. Элиаде, Ю. М. Лотман, А. Гулыга, М. М. Бахтин, Е. М. Мелетинский и др. Целью публикации стало стремление показать, как часто в кризисные моменты подсознание подсказывает способы структуризации хаоса и предлагает пути выхода из кризиса. Это тем более необходимо, поскольку в обиходе пишущих о ковиде журналистов термин «миф» получил слишком широкое метафорическое наполнение. Например, в публикации в «Российской газете» 05.06. 2020 под заголовком «10 мифов о коронавирусе»1 получают опровержения слухи, частные мнения некомпетентных бло-геров и простые пересуды, а также ложные представления об опасной болезни, мифами не являющиеся. В материалах ВОЗ, откуда и берутся сведения об ошибочных «рецептах лечения», употребляется понятие
1 URL: https://rg.ru/2020/05/06/10-mifov-o-koronaviruse.html.
«ложные мнения», впрочем, наряду с термином «миф» [Рекомендации ВОЗ для населения в связи с распростанением нового коронавируса URL]. Под похожими названиями их перепечатывает еще ряд изданий1.
В начале ХХ в. наука однозначно заявила, что мифы - это первообразы, интуитивно порождаемые коллективным бессознательным. «Коллективное бессознательное есть часть психики, которая... не обязана своим существованием личному опыту и, следовательно, не является персональным приобретением» [Юнг 1997, с. 211]. Коллективное бессознательное по своему характеру мифологично. Оно продуцирует архетипы, которые Юнг считает «предшествующей формой». «Архетип - это матрица, которая заставляет нас действовать определенным образом. Мы делаем это неосознанно и не понимаем, почему, т. е. принимаем решение на подсознательном уровне» [там же, с. 216]. Как отмечали наиболее авторитетные исследователи мифологического сознания, действие мифа затрагивает в большей степени чувственную сторону и основывается на эмоциональном воздействии [Кассирер 1990, с. 58-65; Барт 2008]. Миф, предоставлявший определенный образ поведения в мире, в кризисных ситуациях всегда предлагал типическую модель поведения для всего общества. Новые угрозы, грозящие повергнуть общество в хаос, заставляют обернуться назад и искать способы понимания событий и собственных действий в мифологическом опыте предков. Неуверенность в завтрашнем дне, балансирование на грани катастрофы возрождает в индивидуальном сознании древние архетипические модели: мифы угрозы и ужаса, а также мифы спасения и защиты, которые стал транслировать меди-адискурс, в том числе и в целях объяснения происходящего. Подчеркнем, что даже если объяснение ошибочно, оно позволяет избежать угрозы неизвестности и обеспечить некую психологическую защиту.
Мифология угрозы и ужаса
Первый глобальный миф, активно распространяющийся в медиа в связи с эпидемией - эсхатологические представления о развитии событий, присущие мифологиям различных народов мира [Мифы народов мира 1980, с. 670-671; Элиаде 2015, с. 62-81]. В Европе упомянутая тема наложилась на традиционные представления христиан,
1 URL: https://otvprim.ru/news/news_health/ lyudi-bessilny-razvenchany-10-mifov-o-covid-19_2020_05_06.
которые в течение тысячелетий ожидают конца мира и второго пришествия (Амос, IX: 13; Исайя, XXX: 23 и след.; XXXV: 1. 2, 7; ЬХУ: 17; Осия. 1: 10; 11: 18 и след.; Захария, VIII: 12; Иезекиль. XXXIV: 14, 27; XXXVI: 9 и след., 30, 35. 72). Предсказания Апокалипсиса присутствуют и в Евангелиях, и в Откровении Иоанна Богослова: и будут землетрясения по местам, и будут глады и смятения. Это - начало болезней (Мк 13:8).
И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя «смерть»; и ад следовал за ним; и дана ему власть над четвертою частью земли - умерщвлять мечом и голодом, и мором и зверями земными (Откр 6:8).
Однако близкие к Патриархии православные священники как раз развенчивают для своей паствы этот миф и успокаивают прихожан. Например, протоирей Владимир Долгих на страницах журнала «Фома»1. Ушли в прошлое и попытки навязать пастве идею о том, что пандемия -«божье наказание» людей за их грехи; тезис, довольно распространенный во время чумных эпидемий Средневековья и Ренессанса. Заметна эволюция церкви в сторону гуманизации, и запрет на присутствие верующих на пасхальных и иных богослужениях тоже тому подтверждение. Современная русская православная церковь в условиях пандемии коронавируса следует рекомендациям Роспотребнадзора, т. е. научно обоснованным и практическим советам институтов государственной власти2. Взаимодействие института церкви и социального института демонстрирует объединение усилий, направленных на преодоление реальной угрозы. В этом смысле существующие институциональные различия отступают на второй план в связи с пониманием возросшего уровня социальной ответственности. Конструктивное взаимодействие возникло не сразу: в православной церкви в начале пандемии в России мощно развивалась тенденция полного отрицания самого существования эпидемической угрозы. Ряд священнослужителей утверждал, что все разговоры об эпидемии - ложная информационная шумиха, на которую не стоит обращать внимания. Подобная позиция привела к массовым вспышкам заболевания в ряде монастырей и среди служителей церкви.
Широкая медийная кампания была развернута вокруг предчувствий и предвидения конца мира и наступающего апокалипсиса в СМИ, не связанных с традиционными религиями. Особую активность
1 URL: https://foma.ru/javljaetsja-li-koronavirus-priznakom-apokalipsisa.html.
2 URL: http://www.patriarchia.ru/db/text/5608502.html.
проявили «языческие» предшественники мировых религий, прежде всего, астрологи, представляющие собой носителей более ранних форм верований. Следует отметить, что современные предсказатели сумели коммерциализировать апокалипсические предчувствия1. Данный игровой прием нашел применение на российском телевидении, в частности, на канале РЕН ТВ, всегда активно опирающемся на мифологическое сознание и мистику и создавшем за счет этого определенную зрительскую аудиторию. Обратимся к конкретным примерам, к материалу Дм. Родионова «Апокалипсис сегодня: каким будет новый мир после коронавируса», вышедшему в эфир 09 апреля 2020, 08:40. Анализируемый нами материал наполнен угрозами и мрачными предчувствиями начала третьей мировой войны, которые якобы «подтверждаются» опасениями военных: «В этот раз, по мнению военных, кто-то использует коронавирус, чтобы провести таким образом разведку боем. Пока весь мир пытается побороть распространившуюся заразу, заинтересованная сторона наблюдает за действием войск химической и биологической обороны разных стран и делает выводы. И так, по одной из версий, происходит подготовка к Третьей мировой войне, т. е. коронавирус -не только оружие-приманка, но и способ отвлечь от подготовки к реальным боевым действиям»2. Подобный материал представлен также на страницах итальянской газеты «Стампа», где помощь Российского министерства обороны не справляющимся с пандемией провинциям севера страны рассматривалась как «разведка боем», направленная против баз НАТО и оборонной структуры Италии [Келекеев 2020].
В контексте нагнетания апокалиптического мотива через понятие мировой войны для испуганных потребителей вполне достаточно мифологического сознания, однако, для устрашения и усиления эмоционального воздействия им предрекают одновременно «казни египетские», которые будут предшествовать всем ужасам атомной катастрофы. Русская служба BBC вдогонку сообщает, что «за корона-вирусом идут потом, засуха и голод. Прогнозы на 2020 год становятся всё мрачнее»3.
1 URL: https://www.mk.ru/social/2020/04/04/koronavirusnyy-apokalipsis-ot-as-trologa-budet-sneseno-vse-ustarevshee.html.
2 URL: https://ren.tv/blog/dmitrii-rodionov/683534-apokalipsis-segodnia-kakim-budet-novyi-mir-posle-koronavirusa.
3 URL: https://www.bbc.com/russian/features-52437166.
Не менее значимый глобальный миф-«страшилка» - конспиро-логический, который трактуется как теория заговора против всего мира, больших регионов или конкретных стран и народов1. Приведем в качестве иллюстрации данного мифа два примера.
а. Военные обеих враждующих в западном мире группировок обвиняют друг друга в создании вируса как биологического оружия и использовании его с разведывательными целями, а также с целью уничтожить экономику и живую силу противника (ср. выше цитируемый материал Родионова). Этот миф опровергают специалисты с двух сторон, но в массовом сознании он продолжает существовать. На страницах «МК» приводится мнение эксперта В. Казюлина, отрицательно ответившего на вопрос, мог ли covid-19 использоваться военными2.
б. Раздаются упреки в адрес Китая, что именно лабораторная утечка в Ухани стала причиной пандемии3. Китайские власти обвиняют американских военных, которые в рамках военно-технического сотрудничества были в этом районе до начала эпидемии. Оппозиция коллективного бессознательного «свой - чужой», активно внедряемая официальной пропагандой на бытовом уровне, приобретает расистский или крайне антигуманный оттенок4. Более детально этот мифологический мотив анализируется в статье Игоря Кондакова «"Ящик Пандоры" / Новые аспекты взаимосвязи культурного и биологического на фоне пандемии» [Кондаков 2020].
Приведенные выше материалы свидетельствуют о том, что применение бинарных оппозиций, имеющих сакральные корни, формирует основу для эмоционального воздействия на массового реципиента и стимулируют страх как базовую эмоцию, заставляющую людей изменить свое поведение в связи с пандемией коронавируса [Леви-Стросс 2011].
Мифология психологической защиты
В начале эпидемии в Европе на бытовом уровне в упрощенной форме «былички», бытового мнения, распространялось неоправданное
1 URL: https://www.bbc.com/russian/features-52256074.
2 URL: https://novayagazeta.ru/articles/2020/04/29/85161-vspyshka-sprava.
3 URL: https://www.mk.ru/social/2020/04/06/razvedka-britanii-nazvala-veroyat-nyy-istochnik-proiskhozhdeniya-koronavirusa.html.
4 URL: https://www.vedomosti.ru/opinion/ articles/2020/03/20/825733-koronavirusnaya-teoriya.
утверждение о том, что covid-19 опасен только для китайцев. Однако в ходе развития эпидемиологической ситуации было доказано обратное - опасность вируса для всех этносоциумов. На смену приведенному выше мнению, или мему, имеющему связь с актуальным событием, пришел новое не менее опасное ложное утверждение, что от вируса умирают только старики или больные диабетом. В результате широкого распространения данного мема, по меньшей мере две страны в Южной Европе - Италия и Испания - оказались в тяжелейшем положении. Швеция, отказавшаяся от введения строгого локаута, сегодня также показывает высокие результаты по заболеваемости и смертности. Несмотря на негативный сценарий развития эпидемиологической ситуации в разных странах, постоянный мониторинг, демонстрирующий опасность заражения и губительные последствия для человека, в медиадискурсе продолжают появляться материалы, опровергающие серьезность опасности с помощью демонизации отдельных экономических или технологических структур. Примером может послужить публикация Джейсо-на Мохагега «Коронавирус как демон. Что сближает болезнь века с нечистью и какие выводы мы можем сделать из этого сходства» [Мохагега 2020]. Также, в чатах и комментариях к статьям появляется необоснованная и непроверенная версия о том, что пандемия служит источником обогащения фармацевтических компаний. Опасность не является глобальной, а страхи поддерживают экономически заинтересованные лица и институции. Экономический эффект от распространения информации, служащей нарастанию социальной напряженности представляется весьма внушительным. В этот период, пока не все административные органы осознали реальный уровень опасности, лаборатории пользуются субсидиями и инвестициями, направленными на решение задач по расшифровке генома, а также на разработку тестовых систем и безопасной вакцины. В СМИ присутствуют многочисленные сообщения о том, что первая вспышка острой вирусной инфекции, вызванной коронавирусом летучих мышей (SARS-CoV), произошла в Китае в 2002 г. По мнению многих вирусологов, тогда вспышку инфекции не победили, она сама сошла на нет. То же повторилось, по мнению вирусологов, и с MERS. Иными словами, одной из ключевых тем массмедиа является та, согласно которой кто-то переложил существенные государственные средства, полученные от налогоплательщиков, в карманы частных фармацевтических
компаний. Отметим, что подобные заявления носят декларативный характер и не подкрепляются ссылками на конкретных экспертов, авторизованных лиц или на конкретные институции.
Продуктом «низового» мифологического мышления стала старая как мир «страшилка» о том, что дьявол кроется в технологиях. Так, в Британии представители наименее образованных слоев населения (в основном мигранты из районов, где традиционно исповедуют шаманизм) ломают вышки сотовой связи. Бесконтрольно распространяются слухи о том, что сотовая связь 5G разрушает иммунную систему человека и разносит вирус. Газета «The Guardian» отмечает, что введенные в заблуждение стараниями ряда политиков и медийных персон, среди которых актер Вуди Харрельсон и певица MIA, которые в своих соцсетях размещали «безосновательные» данные о связи усиления симптомов коронавируса с «излучениями» от вышек 5G, вандалы начали нападать на инженеров, работающих в британской телекоммуникационной компании Openreach. Например, согласно медиасообщениям в апреле 2020 г. сотрудники предприятия подверглись атакам около 50 раз. При этом нападают преимущественно на техников в специальных жилетах, которых принимают за инженеров, работающих, например, с телефонными проводами, поддерживающими сети 5G. Один из инженеров сообщил газете, что до эпидемии коронавируса он и его коллеги никогда не испытывали такого давления: «Мы уходим на работу с мыслью о том, будет ли сегодня безопасно или нет», - поделился мужчина1.
В России эту теорию поддерживает телеведущая В. Боня2. Также из зарубежных СМИ известны случай повреждения башен сотовой связи и в Нидерландах.
Таким образом, в ряде случаев, отмечаемых в СМИ, в массовом нерасчлененном сознании сохраняются демонологические представления, под влиянием которых толпа, напуганная угрозами заражением неизученным вирусом, направляет свою агрессию на уничтожение результатов научно-технического прогресса и инженерной мысли.
Мифология и государство
В связи с введением жестких карантинных мер, рекомендованных Всемирной организацией здравоохранения и Роспотребнадзором,
1 URL: https://lenta.ru/news/2020/05/12/attack.
2 Там же.
резко возросла роль цифровых технологий в общественной жизни. Находящиеся в вынужденной изоляции люди приобрели возможность коммуникации в виртуальной среде. Ряд социально значимых институтов функционировал в режиме on-line, в том числе сфера образования от начальной до высшей школы; сфера культуры: музеи, театры, картинные галереи, выставочные залы, концертные залы, филармонии, библиотеки и др. Вышеперечисленные институции расширили свое присутствие в телекоммуникационной сети Интернета, стали предлагать прежде недоступные в электронном формате просмотры и экскурсии.
Решение о введении карантина на государственном уровне дало положительные результаты: количество заражений снизилось. С позиций психологической защиты населения решение было совершенно правильным. Однако перевод социальных контактов в сфере образования и культуры многие люди восприняли болезненно. М. Элиаде в своей программной работе «Мифы современного мира» выделяет «два принципиальных способа "бегства", используемых современным человеком - чтение и зрелищные развлечения. Нет необходимости обращаться ко всем мифическим прецедентам публичных зрелищ, упомянем только ритуальное происхождение боя быков, скачек и соревнований атлетов, имеющих единство в том, что действие происходят в "сосредоточенном" времени, времени повышенной напряженности; времени, оставшемся или являющимся магической заменой религиозного времени. Это "сконцентрированное" время является также и специфическим измерением таких видов массового искусства как театр и кино. Учитывая обрядовое происхождение и мифологическую структуру драмы или фильма, главным остается то обстоятельство, что оба типа зрелищ заставляют жить человека во времени, качественно отличном от "секуляризованного течения", в темпоральном ритме, в одно и то же время концентрированном и четко сформулированном, который, кроме эстетической причастности, пробуждает в зрителе и глубокое эхо». И дело не только в заполнении досуга, но, продолжает Элиаде, в «превосходнейшем "отвлечении"», «дающем иллюзию господства над Временем, что, как вполне можно предположить, удовлетворяет тайное желание человека уйти от неумолимого течения времени, ведущего к смерти» [Элиаде 2015].
В связи с тем, что парки и детские площадки, а также прочие общественные пространства: клубы, рестораны, спортивные залы, магазины, кроме продовольственных, и т. д. были закрыты и оказались недоступными в реальном пространстве, расширилась интернет-торговля
и возрос спектр интернет-услуг. Мобильные компании стали предлагать самый широкий ассортимент цифровых продуктов со скидкой, предоставляя «пакет» сервисных и постсервисных услуг, обещающих экономическую выгоду потребителям. Глобальный поворот к цифре позволил заполнить досуг людей, оказавшихся в вынужденной изоляции, создал условия для замены реальной общественной жизни жизнью виртуальной, подарив тем самым массовому реципиенту надежду на защиту от вирусной инфекции, продемонстрировав одновременно заботу государства о здоровье нации.
Население больших городов восприняло карантинные ограничения неоднозначно. Часть людей полагала, что переход в цифровой экономике существенно облегчил профессиональную и бытовую стороны жизни человека, высвободил свободное время для реализации индивидуальных интересов. Другие, наблюдая переход общественной жизни, торговли и экономики в цифровой формат, стали опасаться, не приведет в дальнейшем углубление этих процессов к формированию электронного правительства и системы дигитального управления человеческим капиталом. Безусловно, корни данной дискуссии следует искать в сакральной оппозиции коллективного бессознательного рай - ад и в ее модифицированной версии свобода - рабство.
Оппозиция коллективного бессознательного рабство - свобода (как посмертное воздаяние страдальцам и освобождение от насильственного труда) восходит практически к временам возникновения рабства. Многие исследователи отмечают, что «великие мифические темы продолжают повторяться в смутных глубинах психики» [Элиаде 2015]. Конечно, утверждение, что слова «работник» и «раб» имеют общий корень, и что работник вынужден согласиться с временными ограничениями, обусловленными его профессиональной деятельностью, является смелым, но с точки зрения социально-футурологической парадигмы несет в себе глубинные смыслы. Ведь работа в дистанционном формате особенно вначале, доставила немалое удовольствие тем, кто мог работать из дома, поскольку была создана иллюзия свободного пользования не только часами досуга, но и рабочим временем. «Телеком дейли» опубликовал результаты социологических опросов1, согласно которым многие люди наслаждались возможностью самостоятельно планировать свой распорядок
1 URL: http://tdaily.ru/news/2020/05/15/opros-telecomdaily-kak-prohodi-la-samoizolyaciya.
дня и жить без стресса, вызванного перемещениями в реальном времени и пространстве, отказавшись от рутины, сопровождающей каждый выход на работу. Однако, когда эмоциональное возбуждение от новых условий дигитализации поутихло, пришло рациональное понимание новой цифровой реальности. Социологические опросы, опубликованные в телекомуникационной сети Интернета или в социологических научных обзорах демонстрируют негативные стороны глобальной цифровизации: состояние «иного мира» требует серьезных материальных затрат на соответствующее оборудование, обеспечивающее профессиональное взаимодействие в электронном деловом пространстве; стирание границ между бытовой и профессиональной сферами приводит к нарушению и смешению межличностных и статусно ориентированных отношений; существенное увеличение рабочего дня, например, работники образования перешли на работу в режиме 20/6, а с учетом административной работы на режим 24/7. Многие участники социологических опросов столкнулись с ненадежностью цифровых технологий, в том числе в сфере бытовых услуг. Затраты на Интернет, гаджеты, платформы Zoom и др., а также доставка продуктов, вынужденное передвижение на такси, медицинские услуги и т. п. потребовали пересмотра структуры расходов и выявили существенное несоответствие между качеством и стоимостью предоставляемых услуг. Росту социального напряжения во многом способствовали реальные бытовые проблемы: отсутствие возможности уединиться в отдельном помещении, отсутствие качественных персональных компьютеров; нестабильность коммуникационных каналов, не умение пользоваться новыми программами, устаревшая техника, не соответствовавшая системным требованиям программ, нередко оказывали негативное влияние на качество работы. Несмотря на тот факт, что работник, заключенный в четыре стены, живущий в постоянном страхе перед заражением, обложенный штрафами и запретами, обреченный на беспрерывное общение с детьми и второй половиной, не уверенный в завтрашнем дне, переживал длительный стресс. В целом можно выделить те области человеческой деятельности, в которых цифровые технологии выступают вспомогательным инструментом, облегчающим выполнение рутинных действий [Vartanova, Gladkova 2020]. Одновременно стали очевидными сферы, где диги-тальные решения нуждаются в существенной доработке или пока не
могут использоваться обширными социальными группами. Большинство людей, которых не могли защитить цифровые технологии - это граждане с низким социальным статусом, невысокими доходами, возможно, иной расы, и очень ценный капитал любого государства: квалифицированные врачи и медицинский персонал.
В ряде случаев человечество оказалось заложником жесткого «карантинного» управления со стороны государственного администрирования и одновременно попало в цифровую зависимость. В большинстве стран, где государственные институции взяли на себя роль спасителя населения и регулятора в борьбе с эпидемией, был нарушен элементарный привычный быт. Напомним, что в 1978 г. М. Фуко в лекции «Безопасность, территория, население» показал, что в XVII-XVIII вв. больные проказой вообще выбрасывались за пределы всех социальных структур, а в случае эпидемии чумы или оспы государство использовало меры «дисциплинарного типа», которые применялись к преступникам, вместо того, чтобы использовать «регулирующие способы контроля», необходимые для защиты здоровья населения [Фуко 1978]. Тогда как и сейчас применялись четкое разделение охваченных эпидемией регионов и городов на участки, однозначно определялось, когда, в какие часы, и каким образом население может покидать их территорию, как должно вести себя дома, чем питаться, каких контактов избегать, и подчеркивали, что люди обязаны обеспечивать доступ в свои жилища инспекторам, контролирующим тот или иной участок. В данном случае мы явно имеем дело с системой дисциплинарного типа [Фуко 1996].
Трактуя приведенные выше размышления применительно к современной эпидемиологической ситуации, следует упомянуть, прежде всего, меры, с помощью которых стало возможным пресечь гибельное распространение вируса. Во-первых, действия директивного типа, направленные на отграничение реальных территориальных пространств. Первое, что было сделано, например, в Евросоюзе, это закрытие границ, отмена авиарейсов, проверка температуры в портах; направление прибывших из-за рубежа на 14-дневный карантин с ограничением свободы передвижения. Одновременно, ссылаясь на рекомендации ВОЗ, медиа настоятельно рекомендовали соблюдение табу на личные контакты, рукопожатия, объятия, поцелуи и прочие обыденные невербальные действия и жесты, сопровождающие коммуникацию.
Обязательное ношение масок и перчаток, соблюдение социальной дистанции стало напоминать ритуал, исполнение которого превратилось в требование несмотря на то, что эффективность этой меры не раз подвергалась сомнению. Предприимчивые люди сразу же воспользовались новыми правилами пребывания в общественных пространствах, взвинтив цены на антисептики, перчатки и маски. В то же время указанные меры привели к тому, что наиболее сознательная часть населения существенно изменило потребительское поведение, отношение к собственному здоровью и безопасности социального окружения. Предпринятые шаги, основанные на архетипических структурах, принятых в российском национально-культурном социуме, продемонстрировали массовому реципиенту институциональную поддержку и защиту, вселив уверенность в правильности административных решений.
Опора на базовую эмоцию страха перед заражением при одновременном внедрении дисциплинарных мер по спасению, а также регулярном информировании массового реципиента через СМИ
0 статистических данных и поиске действенной вакцины против вируса привели к принятию большой частью населения условий цифровой экономики и высокотехнологического контроля над перемещениями в пространстве. Вирусологи предупреждают, что wvid-19, это навсегда. Дистанционное обучение - наше всё, несмотря на возражения со стороны студентов, преподавателей и общественных деятелей1.
Механистичность и превращение человека в робота, в биологическую приставку к компьютеру, возникше как опасение в период перехода к дистанционным формам коммуникации, - это тоже миф, но произведенный не традиционной мифологией, а мифологией Просвещения и романтизма, миф Нового времени. Это мифологическая конструкция интеллектуалов и для интеллектуалов, поэтому она не является широко востребованной и тиражируется в ограниченных группах.
1 URL: https://tsargrad.tv/news/my-jelita-a-vy-obsluzhivaete-mihalkov-sno-va-nanjos-udar-grefu_263088;
ttps://docs.google.com/forms/d/e/1FAIpQLSensR2zKIio2QsIl7uX2XYs3T-
J7r2AZs3DScyhZM0yqNyGjrw/viewform;
https://philologist.livejournal.com/11491722.html
заключение
Анализ приведенных материалов показал, что даже фрагментарное использование в СМИ элементов мифологического мышления позволяет постоянно информировать население об угрозах распространения эпидемии и средствах защиты от нее с помощью научно обоснованных рекомендаций и правил поведения, хотя сами материалы строятся с использование архетипов. Это объясняется тем, что сегодня «миф больше не доминирует в существенных секторах жизни, он вытеснен частично на более скрытые уровни психики» [Элиаде 2015, с. 66] в отличие от функционирования этой системы в традиционных обществах. «В примитивной культуре миф выполняет незаменимую функцию: он выражает, укрепляет, кодифицирует веру; он оправдывает и проводит в жизнь моральные принципы; он подтверждает действенность образа и содержит практические правила» [Малиновский 1998, с. 99]. Совокупная работа всех элементов культуры позволяет поддерживать внимание реципиента к проблеме на протяжении длительного времени, стимулировать к практическим действиям, обеспечивающим сохранение здоровья, а также формировать ответственное отношение к социальному окружению - родным, близким, соседям, коллегам и друзьям. Мониторинг ситуации с постоянно обновляемыми данными должен продемонстрировать, что пандемия находится под контролем ответственных лиц, а ситуация с вирусом является управляемой. Самые мрачные прогнозы и сценарии все же не позволяют утверждать, что современная цивилизация утратила гуманистические составляющие глобального мифа.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ / REFERENCES
Барт Р. Мифологии. М.: Академический проект, 2008. [Bart, R. (2008).
Mifologii (Mythologies). Moscow: Akademicheskiy proyekt. (In Russ.)]. Денисова Г. В. Интертекст в современной социокультурной реальности России и Италии. М.: Канон+ РООИ «Реабилитация», 2020. [Denisova, G. V. (2020). Intertekst v sovremennoy sotsiokul'turnoy real'nosti Rossii i Italii (Intertext in the modern socio-cultural reality of Russia and Italy.). Moscow: Kanon + ROOI «Reabilitatsiya». (In Russ.)]. Кассирер Э. Техника современных политических мифов // Вестник Московского университета. Сер. 7. Философия. 1990. № 2. С. 58-65. [Kassirer, E. (1990). Tekhnika sovremennykh politicheskikh mifov (The technique of
modern political myths). Vestnik Moskovskogo unversiteta. Ser. 7. Filosofiya, 2, 58-65. (In Russ.)].
Келекеев А. La Stampa: 80% российской помощи Италии бесполезно // Коммерсант. 26 марта 2020 г. [Kelekeyev, A. (2020). La Stampa: 80% rossiyskoy pomoshchi Italii bespolezno (Stampa: 80% of Russian aid to Italy is useless). Kommersant. 26 marta 2020 g. (In Russ.)]. URL: https://www.kommersant.ru/ doc/4302112 (data obrashcheniya: 13.02.2021).
Кондаков И. «Ящик Пандоры». Новые аспекты взаимосвязи культурного и биологического на фоне пандемии // Искусство в контексте пандемии: медиатизация и дискурс катастрофизма: Коллективная монография / отв. ред. А. А. Новикова, Е. В. Сальникова, В. Д. Эвалльё. М.: Издательские решения по лицензии Ridero, 2020. С. 28-78. [Kondakov, I. (2020). «Yashchik Pandory». Novyye aspekty vzaimosvyazi kul'turnogo i biologicheskogo na fone pandemii ("Pandora's Box". New aspects of the relationship between cultural and biological in the context of the pandemic). In Novikova, A. A. et al. (eds.), Iskusstvo v kontekste pandemii: mediatizatsiya i diskurs katastrofizma (pp. 28-78). Moscow: Izdatel'skiye resheniya po litsenzii Ridero. (In Russ.)].
Леви-Стросс К. Структурная антропология. М.: АСТ, 2011. [Levi-Stross, K. (2011). Strukturnaya antropologiya (Structural anthropology). Moscow: AST. (In Russ.)].
Малиновский Б. К Магия, наука, религия. М.: Рефл-бук, 1998. [Malinovskiy, B. K. (1998). Magiya, nauka, religiya (Magic, science, religion). Moscow: Refl-buk. (In Russ.)].
Мифы народов мира / под ред. С. А. Токарева. Т. 2. М.: Советская энциклопедия. 1980. С. 670-671. [Mify narodov mira (1980). (Myths of the peoples of the world). Pod red. S. A. Tokareva. T. 2. (pp. 670-671). Moscow: Sovetskaya entsiklopediya. (In Russ.)].
Мохагега Дж. Коронавирус как демон // Прощай COVID? / под ред. К. Гаазе, В. Данилова, И. Дуденковой, Д. Кралечкина, П. Сафронова. М.: Изд-во Института Гайдара, 2020. [Mokhagega, Dzh. (2020). Koronavirus kak demon. Proshchay COVID? Pod red. K. Gaaze, V. Danilova, I. Dudenkovoy, D. Kralechkina, P. Safronova. Moscow: Izdatel'stvo Instituta Gaydara. (In Russ.)].
Писанова Т. В., Альварес А. А. Пространства коммуникации Испании и Латинской Америки: многоязычие, литература, традиции перевода. М.: ФГБОУ ВО МГЛУ 2019. [Pisanova, T. V, Al'vares, A. A. (2019). Prostranstva kommunikatsii Ispanii i Latinskoy Ameriki: mnogoyazychiye, literatura, traditsii perevoda (Communication spaces of Spain and Latin America: multilingualism, literature, translation traditions.). Moscow: FSBEI HE MSLU. (In Russ.)].
Рекомендации ВОЗ для населения в связи c распространением нового коронавируса (2019-nCoV): мифы и ложные представления // Всемирная
организация здравоохранения. [Rekomendatsii VOZ dlya naseleniya v svyazi c rasprostraneniyem novogo koronavirusa (2019-nCoV): mify i lozhnyye predstavleniya (WHO recommendations for the population in connection with the spread ofthe new coronavirus (2019-nCoV): myths and misconceptions). (InRuss.)]. URL: https://www.who.int/ru/emergencies/diseases/novel-coronavirus-2019/ advice-for-public/myth-busters (data obrashcheniya: 13.02.2021).
Фуко М. Безопасность, территория, население. Лекция 11 января 1978 г. [Fuko, M. (1978). Bezopasnost', territoriya, naseleniye (Security, territory, population). Lektsiya 11 yanvarya 1978 g. (In Russ.)]. URL: https://gtmarket. ru/library/articles/6693/6694 (data obrashcheniya: 13.02.2021).
Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. Работы разных лет / пер. с фр. М.: Касталь, 1996. [Fuko, M. (1996). Volya k istine: po tu storonu znaniya, vlasti i seksual'nosti. Raboty raznykh let (The will for truth: on the other side of knowledge, power and sexuality. Works of different years). Per. s frants. Moscow: Kastal'. (In Russ.)].
Элиаде М. История веры и религиозных идей. От Магомета до Реформации. М.: Академический проект, 2015. [Eliade, M. (2015). Istoriya very i religioznyh idej. Ot Magometa do Reformacii (History of Faith and Religious Ideas. From Mahomet to the Reformation). Moscow: Akademicheskij proekt. (In Russ.)]
Юнг К. Г. Душа и миф. Шесть архетипов. Киев ; Москва: Государственная библиотека Украины для юношества, 1997. [Yung, K. G. (1997). Dusha i mif. Shest' arkhetipov (Soul and myth. Six Archetypes). Kiev ; Moscow: Gos. biblioteka Ukrainy dlya yunoshestva. (In Russ.)].
Vartanova E. L., Gladkova A. A. Old and new discourses in Emerging States: communication challenges of the digital age // Journal of Multicultural Discourses. 2020, 15:2. P. 119-125.
