CC BY
722
Подсекция «История литературы»,
научный руководитель Давыдова Т.Т., д.-р филол. наук, профессор
УДК 82.09
Мифологемы в поэзии Иосифа Бродского
М.С. Герасимова
Московский государственный университет печати имени Ивана Федорова 127550, Москва, ул. Прянишникова, 2А e-mail: storm06.93@mail.ru
Рассматриваются особенности использования И. Бродским образов- и сюжетов-мифологем, проанализирована их роль и функции в творчестве поэта, а также факторы, повлиявшие на обращение к ним.
Ключевые слова: мифологема; сюжет-мифологема; образ-мифологема; античная мифология, история и культура; метафора; темы, образы творчества; лирический герой; античность; современность.
Как сказано в «Википедии», мифологема - термин, используемый для обозначения мифологических сюжетов, сцен, образов, характеризующихся глобальностью, универсальностью и имеющих широкое распространение в культурах народов мира. Понятие было введено в научный оборот К.Г. Юнгом и К. Кереньи в монографии «Введение в сущность мифологии» (1941) [1].
В поэзии Бродского немало образов- и сюжетов-мифологем, так как обращение к античной мифологии и истории играет у него большую роль. Поэт объяснял свой интерес к античной истории и культуре следующим образом: «При ближайшем рассмотрении сходство между тем, что мы называем античностью, и тем, что именуется современностью, оказывается весьма ошеломительным: у наблюдателя возникает ощущение столкновения с гигантской тавтологией» [4].
149
Широко представлена у Бродского имперская римская тематика, которая в значительной степени есть результат его знакомства с Литвой.
Так, в стихотворении «Anno Domini» («Провинция справляет Рождество»), написанного в Паланге в январе 1968 г., описана не Литва, а захолустная провинция Рима. Автор и Наместник здесь не противопоставлены, а сопоставлены друг с другом. Обоих сделала несчастными Империя [4].
Обращение к античности всегда подразумевает поиск культурной модели. Империя Бродского здесь - это «метафора насильственной гармонизации при глубоком внутреннем неблагополучии». Кажется, что в Провинции все хорошо, там отмечается большой праздник, но «внутреннее неблагополучие», метафорически выраженное в болезни Наместника, которому «выклевал печень» имперский орел, пронизывает все стихотворение [4].
Стихотворение «Дидона и Эней», которое перекликается со стихотворением «Не пугайся - я еще похожей» (1962) из цикла «Шиповник цветет» А.А. Ахматовой и написано семь лет спустя, также связано с римской темой с помощью сюжета- и образов-мифологем.
Исследователь поэзии Бродского Лев Лосев в статье «На столетие Анны Ахматовой» (1989) называет стихотворение «Дидона и Эней» «своего рода вербальной статуей-аллегорией». По его мнению, в контексте сборника Бродского «Остановка в пустыне» (1970) «Дидона» безошибочно указывает на Ахматову. [5]
Однако, не отрицая связь произведения с творчеством Анны Ахматовой, стоит отметить, что мотивы стихотворения «Дидона и Эней» переплетены с судьбой самого Бродского, так как поднятые в произведении темы, образы характерны для его творчества. В стихотворении чувствуются личные переживания поэта, возможно, осуждение самого себя в образе-мифологеме Энея.
Отождествляя автора и Наместника в «Anno Domini», в «Ди-доне и Энее» Бродский, напротив, по мнению критика В. Куллэ, чужд своему персонажу. Но, на наш взгляд, «чуждость» не значит абсолютное отсутствие соотнесения себя с лирическим героем. Как указывает Л. Лосев в биографии Бродского, отношения поэта с Мариной Басмановой продолжались шесть лет и окончательно прекратились в 1968 г., вскоре после рождения их сына [6, с. 72]. Написанное в 1969 г. стихотворение вполне могло быть и отзвуком тяжелого расставания с любимой, попыткой переосмыслить свою роль в сложившейся ситуации, и сюжетмифологема стал маской реальной жизненной ситуации.
Еще одна античная маска - образ Одиссея из стихотворения «Одиссей Телемаку» (1972). Автобиографичность произведения очевидна: оно было написано в 1972 г. (год эмиграции Бродского), Одиссей и
150
Телемак проецируются на Бродского и его сына Андрея Басманова (род. В 1968 г.). «Одиссей Телемаку» - это послание поэта, с болью покидающего родину, своему сыну.
«Троянская война» - может быть прочитана как Вторая мировая, «перекодируется как ироническое «война с государственной ма-шиной«», может быть понята и как Гражданская, которая началась в России в 1917 г., затем, принимая разные формы, продолжалась все годы советской власти и как вражда разных идеологий продолжается до сих пор. Для Бродского она кончилась в момент высылки [3].
Под греками, исходя из понимания Бродским греческой культуры как основы культуры русской [3], подразумеваем русских (обозначение либо советских войск, понесших огромные потери на чужбине на последнем этапе Второй мировой войны, либо русских эмигрантов, скончавшихся в изгнании [7]).
Хотя литературовед А.М. Ранчин считает, что «в действительности, характеризуя «Троянскую войну», поэт скорее выражает иронически отстраненное отношение к героизации войны вообще» [7] и выступает против понимания стихотворения как прямого «кодирования» в мифе реалий жизни поэта, на наш взгляд, Бродский, прибегая к горькой иронии, переосмысливая личную жизненную трагедию (расставание навсегда с родиной, родными, близкими, родной языковой средой) с помощью античных мифологем, пытается преодолеть ее.
«Письма римскому другу», написанные от имени окончившего дни в изгнании, в провинциальной Бильбиле, Марциала, предвосхищают собственную судьбу поэта и вооружают его навыками стоицизма (как известно, Марциал дружил с философом Сенекой и поэтом Луканом) [4].
Лев Лосев отмечает, что на скамейке не сам Плиний, а его сочинение «Naturalis Historia», и общую установку финального посмертного «письма» на излюбленный Бродским образ «мира без меня». [6, с. 273-274] Марциал у Бродского - больше философ, чем поэт, практически стоик [2].
Итак, Иосиф Бродский, ощущая античность и современность как «гигантскую тавтологию», пытаясь найти ответы на мучительные вопросы в отражении нынешнего в прошлом и самого себя в мифолого-историческом зеркале, воплотил в сюжетах- и образах-мифологемах свое восприятие мира, свой индивидуальный взгляд на него. Личное переживание в «пространстве» вечных образов стало для него спасением от страдания, безысходности и жестокости жизни через принятие судьбы и всепрощение и импульсом для открытий духовного порядка.
Библиографический список
1. Википедия : свободная энциклопедия [Электронный ресурс]. - URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/Мифологема.
151
2. Губайловский В. Оптика времени // Дружба Народов. -2010. - № 5. [Электронная версия: Журнальный зал : сайт. - URL: http:// magazines.russ.ru/druzhba/2010/5/gu17.html]
3. Зубова Л. Стихотворение Бродского «Одиссей Телемаку» // Старое литературное обозрение. - 2001. - № 2 (278) «Новая Одиссея». Памяти Иосифа Бродского (1940-1996)) [Электронная версия: Журнальный зал : сайт. - URL: http://magazines.russ.ru/slo/2001/2/telem.html]
4. Куллэ В. Поэтическая эволюция Иосифа Бродского в Рос-
сии (1957-1972) : дисс., защищенная в Литературном институте им. А.М. Горького (1996) [Электронный ресурс] // Журнальный зал : сайт. -URL: http://magazines.russ.ru:81 /novyi_mi/redkol/kulle/dop/
diss1.html#_ftn102
5. Лосев Л. На столетие Анны Ахматовой [Электронный ресурс] / 1989. - URL : http://www.telenir.net/literaturovedenie/ kak_rabotaet_stihotvorenie_brodskogo/p13.php
6. Лосев Л. Иосиф Бродский. Жизнь замечательных людей. -М. : Молодая гвардия, 2006. - 448 с.
7. РанчинА.М. Миф как текст и миф как код. Рецепция архаического мифа в Новое время (сюжет о возвращении Одиссея в поэзии Иосифа Бродского) [Электронная версия: URL: http://www.portal-slovo.ru/philology/46616.php]
152
