CC BY
112■
ОРИГИНАЛЬНАЯ СТАТЬЯ
DOI: 10.34022/2658-3712-2020-40-3-31-43 УДК 314.87
МЕЖСТРАНОВАЯ МОБИЛЬНОСТЬ НАСЕЛЕНИЯ В ПЕРИОД И ПОСЛЕ ЭПИДЕМИЧЕСКОГО ШОКА
И.П. Цапенко
Национальный исследовательский институт мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова Российской академии наук
Москва, Россия https://orcid.org/0000-0001-6065-790X
АННОТАЦИЯ
Статья посвящена изменениям в международной мобильности населения и ее регулировании в условиях пандемии COVID-19 и на выходе из нее. Перед исследованием были поставлены следующие задачи: охарактеризовать масштабы ограничений и оценить их влияние на людские потоки, выявить основные последствия противоэпидемических мер и обрисовать возможные перспективы возрождения мобильности. Указанные вопросы рассматриваются в межстрановой перспективе в контексте изменений в эпидемической, экономической и политической ситуации в странах глобального Севера с привлечением данных экспертных оценок и сценарных прогнозов. По результатам исследования была составлена аналитическая картины влияния пандемии на передвижения населения. Показано, что пандемия COVID-19 привела к разрушению прежней модели мобильности и резкому сжатию подавляющей массы людских потоков. Локдаун сорвал осуществление программы ООН по переселению беженцев, вызвал в ряде государств глобального Севера сложности в обеспечении сельскохозяйственных производств сезонной рабочей силой и риски возникновения там продовольственных проблем. Он породил угрозы нарастания нелегальных перемещений населения, усиления бюрократического произвола в сфере управления мобильностью, нанесения экономического ущерба странам Юга из-за сокращения переводов мигрантов из развитых регионов мира, охваченных эпидемией, и т.д. Хотя перспективы возрождения людских передвижений пока остаются туманными, можно ожидать обновления формата последних, задаваемого необходимостью следования строгим санитарно-эпидемическим правилам, созданием цифровых платформ управления перемещениями населения и др.
Результаты исследования, в том числе, описание уроков зарубежного опыта применения противоэпидемических мер и перспективных подходов к управлению мобильностью, могут представлять интерес для российских органов власти при выработке и реализации государственной миграционной политики в условиях усиливающихся эпидемических угроз и чрезвычайных ситуаций.
Ключевые слова: пандемия COVID-19; миграционная политика; мобильность населения; безопасность; противоэпидемические меры; ограничения; последствия; рецессия; медицинские проверки; цифровые технологии.
Для цитирования: Цапенко И.П. Межстрановая мобильность населения в период и после эпидемического шока. Социально-трудовые исследования. 2020; 40(3):31-43. DOI: 10.34022/2658-3712-2020-40-3-31-43.
ОRIGINAL PAPER
CROSS-BORDER POPULATION MOBILITY AMID AND AFTER THE PANDEMIC SHOCK
I^. Tsapenko
Institute of World Economy and International Relations of the Russian Academy of Sciences, Moscow, Russia https://orcid.org/0000-0001-6065-790X
ABSTRACT
The article is devoted to changes in international human mobility and its regulation in the context of the COVID-19 pandemic and on its way out. The study was aimed at describing the extent of restrictions and assessing their impact on population flows, identifying the main consequences of anti-epidemic measures, and
© И.П. Цапенко. 2020.
outlining possible prospects for reviving mobility. These issues are considered in the global framework in the context of changes in the epidemic, economic and political situation in the countries of the Global North using data from expert assessments and scenario forecasts. Based on the results of the study, an analytical picture of the impact of the pandemic on population movements was compiled. It is shown that the COVID-19 pandemic led to the destruction of the previous model of mobility and a sharp compression of the overwhelming mass of human flows. The lockdown disrupted the implementation of the UN refugee resettlement program, caused difficulties in providing agricultural business with seasonal labor in a number of countries of the global North, and risks of food problems there. It has given rise to threats of increasing illegal population movements, increasing bureaucratic arbitrariness in the field of mobility management, causing economic damage to the countries of the South due to reduced migrant remittances from the developed regions of the world affected by the epidemic, etc. Although the prospects for the revival of human movements are still vague, we can expect an update of the format of the latter, set by the need to follow strict sanitary and epidemic rules, creation of digital platforms for managing population movements, etc. The results of the study, including the description of lessons to be taken from the experience of other countries in applying anti-epidemic measures as well as promising approaches to managing the mobility, may be of interest to the Russian authorities engaged in the development and implementation of the official migration policy in the context of increasing epidemic threats and emergencies.
Keywords: COVID-19 pandemic; migration policy, population mobility; security; anti-epidemic measures; restrictions; impact; recession; medical checks; digital technologies.
For citation: Tsapenko I.P. Cross-border population mobility amid and after the pandemic shock. Social and labor research. 2020; 40(3):31-43. DOI: 10.34022/2658-3712-2020-40-3-31-43.
ВВЕДЕНИЕ
Мир, в котором мы живем, еще до недавнего времени называли взаимосвязанным и движущимся, а наше время - веком миграции (Age of Migration [1]), эрой беспрецедентной мобильности людей (Era of Unprecedented Human Mobility [2, c. 2]) и т.п. В 2019 г. ООН оценила численность международных мигрантов (лиц, проживавших за пределами стран происхождения) на планете в 272 млн1, Всемирная туристская организация (ЮНВТО) насчитала 1,5 млрд прибытий международных туристов2, Международная ассоциация воздушного транспорта (ИАТА) сообщила о благополучной перевозке 4,54 млрд авиапассажиров3. Глобальной модели мобильности, существовавшей в первое двадцатилетие нынешнего века, были характерны поступательная динамика перемещений населения, интенсификация миграций как в ареалах Севера, так и в макрорегионах Юга, изменения в характере переездов в пользу менее долгосрочных, в том числе немиграционных форм мобильности, резкие всплески беженства, рестриктивность иммиграционной политики развитых государств и одновременно ее селективность, поощрявшая приток талантов [3].
1 International Migrant Stock 2019 (United Nations database, POP/DB/ MIG/Stock/Rev.2019).
2 UNWTO насчитала в мире 1,5 млрд туристических поездок в 2019 году 20.01.2020. URL:https://tourism.mterfax.m/m/news/artides/65670/ (дата обращения: 13.05.2020).
3 IATA заявила об улучшении безопасности авиаперевозок в мире
в 2019 году 14/04/2020 URL:https://tourism.interfax.m/m/news/arti-cles/69031/(дата обращения: 13.05.2020).
Однако разразившаяся на исходе второго десятилетии пандемия COVID-19 переломила действовавшие тенденции в сфере трансграничных передвижений и сделала серьезный вызов их сложившейся модели. Весной 2020 г. ее эпицентром стали страны глобального Севера. В целях противодействия распространению пандемии меж-страновая мобильность подверглась резкому и беспрецедентному ограничению. Каковы же масштабы противоэпидемического миграционного локдауна? Каковы его последствия? Каковы перспективы возобновления людских перемещений? Каков будет их вероятный формат в условиях «следующей нормальности» в «мире после коро-навируса»? На эти и другие вопросы попытается ответить автор предлагаемой статьи.
МАСШТАБЫ И ХАРАКТЕР ОГРАНИЧЕНИЙ МОБИЛЬНОСТИ
Миграция, будучи многогранным и амбивалентным процессом, несет участвующим в нем обществам и их отдельным членам как блага, в первую очередь экономические, так и серьезные риски. В том, что касается последних, в фокусе внимания принимающих государств традиционно находились негативные последствия иммиграции на рынке труда и в сфере социальных услуг, в области межэтнических, межконфессиональных и межкультурных отношений, внутри- и международно-политической стабильности [4; 5; 6].
■
Вместе с тем, в нынешнем столетии в условиях перехода развитых стран на четвертую стадию эпидемиологического перехода, сопровождаемого появлением новых, чрезвычайно контагиозных вирусных заболеваний [7], - все настойчивее стали заявлять о себе вызовы медико-биологической безопасности людей со стороны трансграничной мобильности [8; 9]. Стремительная интенсификация и небывалый размах последней в XXI веке серьезно осложнили сани-тарно-эпидемический контроль прибывающих пассажиров.
Особенно отчетливо и масштабно это проявилось в период пандемии COVID-19. Для предотвращения распространения пандемии по каналам перемещения инфицированных лиц многие государства прекратили подавляющее большинство международных поездок населения [10; 11]. Постановка на паузу передвижений легитимизировалась императивом физического выживания людей, увязывающим их безопасность с территориальной неподвижностью4. Уже в начале 2020 г. были введены такие меры локдауна как:
• полное или частичное закрытие государственных границ;
• полное или частичное свертывание международного пассажирского сообщения;
• ограничения на въезд пассажиров (независимо от гражданства) из стран с неблагополучной эпидемической ситуацией, вплоть до запрета на въезд иностранцев, которые в предшествовавшие 2 недели побывали на таких территориях;
• ограничения на въезд граждан определенных стран;
• изменения в условиях действия и выдачи виз: признание прежде выданных виз недействительными, прекращение практики выдачи виз по прибытии в отношении лиц, приезжающих из определенных регионов, прекращение безвизового передвижения и требование идентификационных и транспортных документов при передвижении между странами с прежде свободным режимом въезда и выезда, приостановка процедур приема и обработки заявлений на визы вплоть до прекращения приема новых прошений о предоставлении убежища;
4 Favell A. and Recchi E. Mobilities, neo-nationalism and the lockdown of Europe: will the European Union survive? 14.04.2020. URL:https://www.compas.ox.ac.uk/2020/mobilities-and-the-lockdown-of-europe-will-the-european-union-survive (дата обращения: 13.05.2020).
• ужесточение медицинских проверок на въезде, включая требование некоторых государств предоставления медицинских деклараций о здоровье, «паспортов здоровья», сертификатов отрицательного теста на коронавирус и т.п. Ограничительные инициативы осуществлялись в «пожарном порядке», напоминая цепную реакцию, и нередко носили бессистемный характер. В то же время заградительные меры зачастую вводились с запозданием в условиях уже начавшегося распространения инфекции. Угрозы вспышки пандемии, ухудшения экономического положения и ужесточения ограничений спровоцировали всплеск возвратных потоков потерявших работу трудовых мигрантов. Репатрианты устремились из Ирана и Пакистана в Афганистан, из Колумбии в Венесуэлу, из России в Таджикистан и Казахстан, из стран Балтии и из Польши через Беларусь в Украину, из стран Персидского залива в страны Южной Азии и др., из ЮАР в Зимбабве, из Таиланда в Мьянму и т.д. Запаздывание с принятием решений об ограничениях объективно снижало их противоэпидемическую эффективность и повышало экономические издержки. В этом отношении целый ряд действий российских органов власти (например, своевременное закрытие границы с Китаем, заблаговременное строительство госпиталей для больных коронавирусом), выгодно отличался от принимавшихся в ЕС и за океаном мер своей дальновидностью и работой на опережение.
Весной 2020 г. число вводившихся в мире рестрикций проделало поистине головокружительный рост, при этом их характер ужесточился, а масштабы применения расширились. Так, согласно данным Международной организации по миграции (МОМ), если на 8 марта в общей сложности насчитывалась 661 ограничительная мера, введенная 74 государствами в отношении 105 стран и территорий, то на 1 апреля соответствующие показатели достигли 42,2 тыс., 190 и 247. С мая наметилась тенденция к заметному замедлению роста масштабов ограничений. На 4 мая действовало 53,6 тыс. подобных инициатив, 1 июня -62,9 тыс., 2 июля - 71,4 тыс., 3 августа - 78,3 тыс., 21 августа - 83,7 тыс.5
Как это повлияло на динамику перемещений? По оценкам ИАТА, в марте число авиарейсов в мире стало меньшим более чем вдвое. Учитывая,
5 DTM (COVID-19) Global Mobility Restriction Overview. 24 August, 2020. URL: https://migration.iom.int/system/tdf/ reports/DTM-Covid19%20Global%200verview%200utput%20 24.08.2020%20Fiml_0.pdf?file=1&type=node&id=9493 8 (дата обращения: 27.08.2020).
что заполнение самолетов сократилось до 1020%, в США масштабы пассажирских перевозок ведущими авиакомпаниями упали на 96%6. Согласно данным ЮНВТО, на 6 апреля текущего 2020 г. введены ограничения на 96% туристических направлений. По оценкам того же ЮНВ-ТО, за первый квартал число туристов сократилось на 22%, в том числе только в марте на 57%7. Опрос более 1,5 тыс. представителей компаний, занимающихся организацией командировок, проведенный в апреле 2020 г. Международной ассоциации делового туризма (Global Business Travel Association, GBTA) показал, что 98% компаний отменили полностью все или большую часть служебных заграничных поездок своих со-
о
трудников8.
По данным МОМ, от таких ограничений на въезде особенно пострадали рядовые иностранные путешественники, прежде всего туристы и лица, выезжающие на отдых. Однако, как показывает опыт, больше случаев заражения было выявлено не у въезжавших иностранцев, а у возвращавшихся соотечественников: циркулирующих эквадорских мигрантов - из Испании, румынских - из Испании и Италии, китайских студентов зарубежных университетов - из разных стран, европейских туристов-горнолыжников из Австрии (Тироля), депортированных нелегальных мигрантов из США в Гватемалу [12, с.12]. В результате некоторые страны, например, Эквадор, Казахстан и Узбекистан «закрылись» и для своих граждан.
Миграционные ограничения приняли во многом запретительный характер, гипертрофированные формы и получили институционально-правовое закрепление. Они стали кульминацией рестриктивного тренда в регулировании людских потоков, возобладавшего в большинстве развитых государств после глобальной рецессии 2008-2009 гг. Эти меры нашли в принимающих странах благодатную социальную почву в условиях усиления антииммиграционных настроений местного населения, политического и бытового экстремизма, спровоцированных в Европе кризисом беженства 2015-2016 гг.
6 Wallace G. Airlines and TSA report 96% drop in air travel as pandemic continues. CNN, April 9, 2020. URL:https://edition.cnn. com/2020/04/09/politics/airline-passengers-decline/index.html (дата обращения: 20.05.2020).
7 COVID - 19 Related Travel Restrictions. A Global Review for Tourism. First Report as of 16 April 2020. UNWTO, 2020.
8 Coronavirus Poll Results. Global Business Travel Association
(GBTA), April 28, 2020 URL:https://www.gbta.org/Portals/0/
Documents/GBTA-Poll_Key_Highlights_April_28_2020.pdf (дата
обращения: 18.05.2020).
Сходные тенденции к ужесточению иммиграционной политики до эпидемии и во время ее вспышки характерны и для США [13]: власти США стали отказывать во въезде всем прибывающим из стран «красного» списка», куда в частности попали почти все европейские государства, Китай, Иран и Бразилия, а также лицам, побывавшим там в течение 2 предшествовавших недель. В целях предупреждения распространения инфекции и защиты занятости местного населения Президент США Д. Трамп подписал 22 апреля 2020 г. указ о временной приостановке выдачи видов на постоянное место жительства (green card), в первую очередь членам семей постоянно проживающих в Америке иностранцев. По оценкам Института миграционной политики США, этот указ блокировал на 2 месяца выдачу 52 тыс. видов на ПМЖ9. 22 июня также был приостановлен и въезд ряда категорий временных иностранных работников, угрожавший усилением дестабилизации американского рынка труда. Прекращение пропуска людей через государственные границы, замораживание процедур приема и рассмотрения заявлений на визы, в первую очередь, очных собеседований, усугублялись закрытием судов по миграционным вопросам и приостановкой слушаний, что сильно деформировало иммиграционную машину10.
Оказались заблокированы не только магистрали движения с Юга на Север, но и перемещения внутри развитых и развивающихся ареалов, подавляя регионализационный тренд в развитии миграций. В марте европейские страны: Австрия, Болгария, Венгрия, Германия, Дания, Испания, Италия, Словения и Франция - в одностороннем порядке закрыли границы с соседними государствами ЕС или возобновили пограничный контроль [14]. В условиях закрытия внешних и возрождения внутренних границ на пространстве ЕС, одним из столпов которого традиционно была свобода перемещений населения, некоторые эксперты даже стали предрекать конец Шенгенской зоны. Подвергся эрозии институт европейского гражданства. Прежний тренд к транснационализации иммиграционной политики прервался
9 IOM COVID-19 Analytical Snapshot #28: Impacts on Immigration Policies. URL:https://www.iom.int/sites/default/files/documents/ covid-19_analytical_snapshot_28_-_impacts_on_immigration_ policies.pdf (дата обращения: 19.05.2020).
10 Kristin B. Sandvik and Adèle Garnier. How Will the COVID-19 Pandemic Reshape Refugee and Migration Governance? March 27, 2020. URL:https://blogs.prio.org/2020/03/how-will-the-covid-19-pandemic-reshape-refugee-and-migration-governance (дата обращения: 13.05.2020).
■
возникшей тенденцией к ренационализации последней, усилению роли государства, берущего на себя ответственность за безопасность и здоровье своих граждан и заботу об их благополучии.
Волна протекционизма перекрыла даже многие маршруты движения с Севера на Юг. Государства Юга стали закрываться от мигрантов с Севера. Так, Уганда, Турция и Иордания перестали пропускать граждан ЕС и отправляли таких пассажиров обратно, если они отказывались находиться на двухнедельном карантине.
Ограничения распространились практически на все группы мобильного населения, включая вынужденных мигрантов. В середине весны примерно треть государств, полностью или частично закрывших границы, не делали исключений из введенных ограничений для въезда к ним лиц, ищущих убежища [15, с. 2]. На южной границе США в рамках принятого запрета на не относящиеся к основным переезды (non-essential travel - поездки с целью туризма и отдыха) между этой страной и Мексикой был прекращен пропуск в страну соискателей убежища, которые не имели необходимых для въезда документов11. Таких мигрантов возвращали/высылали в страны, из которых они приехали, или на родину [16]. В Европе, в частности, в Греции, было приостановлено рассмотрение прошений о предоставлении убежища и оказание социальных услуг подавшим их лицам.
В массовом закрытии границ, нарушающем ранее сложившиеся тренды перемещений населения и фактически прерывающем их многие потоки, некоторые эксперты увидели конец парадигмы глобальной мобильности и возникновение новой реальности иммобильности12. Однако за этой красивой метафорой стоят гораздо более многогранные процессы. С одной стороны, и до пандемии мобильность была не всеобщим благом, а скорее привилегией избранных. В миграцию было вовлечено лишь 3% землян, а остальные 97% были «вынужденно иммобильными» [17, с. 6] из-за отсутствия средств на переезд, антииммиграционных кордонов стран Севера и т.п. С другой стороны, масштабы ограничений су-
11 COVID-19 Migration-Related Developments. April 21, 2020. URL:https://cmsny.org/cms-initiatives/migration-covid (дата обращения: 14.05.2020).
12 Borriello G. and Salihoglu A. Borders in the Time of Coronavirus: How the COVID-19 Pandemic Upended the Global Mobility Paradigm. 20.03.2020. URL:https://Www.compas.ox.ac.uk/2020/ borders-in-the-time-of-coronavirus-how-the-covid-19-pandemic-upended-the-global-mobility-paradigm/(n;aTa обращения: 10.05.2020).
щественно варьировались по вводившим их государствам и по группам населения, на которых они были направлены. Так, некоторые страны ЕС, как например, Швеция, не закрывали внутренних границ с соседями по Союзу. Кроме того, действовал ряд исключений в отношении определенных категорий населения, сохраняя проницаемость границ, а, следовательно, и трансграничные потоки. Было бы точнее назвать сложившуюся ситуацию периодом пониженной мобильности.
Многие государства оставляли миграционные каналы приоткрытыми для своих граждан и постоянно проживающих на их территории иностранцев и членов их семей, дипломатов и членов их семей, представителей ООН и международных гуманитарных организаций, медицинского персонала, исследователей в области медицины, членов экипажей самолетов, трансграничных работников, военнослужащих, людей, нуждающихся в срочном лечении, транзитных пассажиров и некоторых других категорий, предварительно получивших специальное разрешение на въезд.
Показательно, что, когда после резкого ужесточения ограничительных мер и приостановки международного транспортного сообщения многочисленные когорты мигрантов лишились возможности вернуться из-за границы на родину, многие государства стали организовывать эвакуацию соотечественников13. В порядке исключения были созданы коридоры такого движения в Австралию из Перу, Аргентины и ЮАР; в Японию из Индии; в Пакистан из ОАЭ; в Россию из Таиланда, США, Украины, Италии и др. По данным МИДа РФ, с 16 марта в Россию вернулось более 250 тыс. сограждан14.
Сделанные исключения нередко воспроизводят, причем в усиленной мере, селективный характер иммиграционной политики, традиционно отдававшей приоритет въезду востребованных высококвалифицированных специалистов. В условиях эпидемии подобная позитивная
13 При невозможности организации репатриации соотечественников консульские службы предоставляли им информацию о других каналах возврата на родину и финансовую поддержку. Согласно опросу ООН, проведенному среди представителей стран-участниц в 2018 г. в рамках оценки показателей управления миграцией, 69% государств считали своей важной обязанностью помогать своим гражданам за границей в периоды кризисов, включая репатриацию соотечественников. 31% - оказывали помощь от случая к случаю в трудные времена лишь при наличии консульств в странах проживания соотечественников [18, р. 29-30].
14 Глава МИДа назвал число вывезенных из-за границы россиян. 15.05.2020.URL:https://www.rbc.ru/rbcfreenews/5ebe60ad9a7
9478466№9а9(дата обращения: 25.05.2020).
избирательность относится в первую очередь к медперсоналу, въезду которого благоприятствуют, в частности, страны ЕС, Австралия и США. Показательно, что ограничивающий иммиграцию апрельский указ Д. Трампа не затронул выдачу виз на постоянное место жительства в США для врачей и медсестер (как и супругов и малолетних детей американских граждан и некоторых других категорий иностранцев). Кроме того, введенные в этой стране ограничения не распространялись на перемещения людей между США и Канадой и между США и Мексикой, обусловленные профессиональной деятельностью, ведением бизнеса, учебой, лечением и другими важными причинами.
В рамках борьбы с пандемией иммиграционные системы совершили крутой вираж в сторону жестких рестрикций. Произошла чрезвычайная остановка большинства потоков. В то же время локдаун обошел стороной передвижения, которые относились к числу необходимых и неотложных.
ПОСЛЕДСТВИЯ ОГРАНИЧЕНИЯ МОБИЛЬНОСТИ
Экстраординарное перекрытие большинства каналов перемещения населения уже принесло мировому сообществу целый ряд новых проблем или угрожает их возникновением. Текущие и возможные негативные эффекты миграционного локдауна обсуждаются в недавних работах МОМ, УВКБ ООН, Института миграционной политики, Оксфордского университета, Всемирного банка и др.15
Подорвано функционирование системы защиты беженцев. ООН приостановила с марта по июнь действие программы переселения беженцев. В результате большие группы населения, не имеющие возможности покинуть зоны конфликтов и социальных бедствий, подвержены опасности. Государства ЕС уклоняются от следования приятой практике солидарного перераспределения по Евросоюзу беженцев, находящихся в Греции и Италии. Катастрофическое положение складывается в лагерях временного содержания вынужденных мигрантов, причем не только, например, в Мексике или Турции, но и в южно-европейских странах. Скученность проживания, антисанитария, отсутствие элементарных
15 См., например: Yayboke E. Five Ways COVID-19 Is Changing Global Migration. March 25, 2020. URL:https://www.csis.org/ analysis/five-ways-covid-19-changing-global-migration (дата обращения: 13.05.2020).
удобств и самых необходимых благ и услуг сопряжены, помимо прочего, с высокими рисками заражения коронавирусом.
Хотя весной 2020 г. основные очаги эпидемии находились в странах глобального Севера, введенный там локдаун тянет за собой шлейф последствий в странах - донорах мигрантов на Юге. Свертывание трудовой миграции в сочетании с безработицей и уменьшением доходов мигрантов, находящихся за пределами родины, отзовется истощением каналов денежных переводов мигрантов. По прогнозам МВФ и Всемирного банка, этот финансовый поток в страны с низким и средним уровнем дохода сократится на 20%: с 554 млрд в 2019 г. до 445 млрд в 2020 г. (вместо их изначально ожидавшегося роста до 574 млрд). Еще значительнее уменьшится объем таких средств, поступающих в Центральную и Южную Азию, - на 22% и в Тропическую Африку - 23% [19, с. 5, 12].
Это неблагоприятно скажется на положении семей мигрантов, сообществ и стран исхода, сильно зависящих от подобных переводов. При том, что в 2018 г. крупнейшими реципиентами ремиттанс были Индия, Китай, Мексика, Филиппины и Египет, значимость переводов была особенно высока для экономики бедных стран, небольших островных территорий и политически нестабильных государств. Доля этих средств в ВВП достигала 35% в Тонга, 34% - Киргизии, 31% - Таджикистане и Гаити и 28% - в Непале [20, с. 36], а прогнозируемое в 2020 г. сокращение на 28% денежных переводов мигрантов в Киргизию будет эквивалентно потере 8% ВВП этой страны [19]. Сжатие этих потоков в страны Юга усугубится еще более глубоким падением объема зарубежных прямых и частных портфельных (на 80%) инвестиций, внешней торговли и т.п., накладывающимся на снижение цен на нефть у ее крупнейших экспортеров: России и государств Персидского залива, привлекающих большое число иностранных работников.
Из-за нарушения трансграничных передвижений рабочей силы во многих развитых странах возникла острая нехватка сезонников в сельском хозяйстве: весной в Германии их дефицит оценивался в 286 тыс., во Франции - 200 тыс., в Великобритании - 80 тыс.16 Создавая серьезные проблемы в функционировании сельскохозяйственных
16 Hooper K. and Le Coz C. A Race Against the Clock: Meeting
Seasonal Labor Needs in the Age of COVID-19. March 2020. URL:https://www.migrationpolicy.org/news/meeting-seasonal-labor-needs-age-covid-19 (дата обращения: 13.05.2020).
■
производств и цепочек поставок, это может привести к ухудшению продовольственной безопасности, росту цен на продукты питания, нехватке средств для автоматизации производственных задач и т. п. Поэтому 30 марта 2020 г. Евроко-миссия предложила возобновить перемещения по территории Союза сезонников и придать им статус необходимых работников, как это уже сделала Германия в отношении таких мигрантов из Румынии. Ее примеру последовала Великобритания. Австралия и Новая Зеландия пошли по пути продления виз находящимся там временным работникам и состыковки последних с новыми работодателями. Указы Д. Трампа, ограничивающие постоянную и временную миграцию, в США не затронули выдачу виз для сезонной работы в сельском хозяйстве и пищевой индустрии этой страны. Более того, были приняты временные правила продления виз находившимся в стране сезонникам. Также во многих консульствах США отменили требование прохождения сезонниками собеседования, чтобы облегчить процедуру подачи ими заявлений на визу - им разрешен въезд в страну, а Канада сняла ограничения на въезд сезонных и временных иностранных работников (но без членов семей), предусмотрев их медицинский скрининг и помещение на карантин на 14 дней17.
В отсутствие официальных каналов иммиграции ожидаем рост незаконных перемещений и численности нелегально проживающих и занятых иностранцев. Часть мигрантов воздержится от возврата на родину, опасаясь проблематичности последующего въезда, и пополнит ряды нелегалов в принимающих странах. Этому способствует и осуществленная многими странами Европы приостановка высылки иностранцев, лишившихся права оставаться на их территории, в том числе нелегальных мигрантов и соискателей убежища, получивших отказ в его предоставлении лиц. Канада, Германия и отчасти США приостановили депортации нелегальных мигрантов и стали больше внимания уделять проверкам состояния их здоровья. Это продиктовано не столько гуманитарными соображениями, сколько практической невозможностью высылки из-за ограничений передвижения и угрозами безопасности работников иммиграционных служб. В тоже время эпидемия стала использоваться странами исхода и транзита нелегальных мигрантов как предлог для уклонения от обратного приема
17 Hooper K. and Coz C. Opc.cit.
депортированных, как это было в случае отказа принять Гватемалой высланных их США мигрантов на основании заражения коронавирусом их значительного числа.
Отметим, что Совет Европы рекомендовал выпустить максимальное число нелегальных мигрантов из мест содержания под стражей во избежание возникновения новых очагов эпидемии. Испания, Бельгия и Великобритания стали освобождать из числа задержанных нелегалов пожилых, страдающих хроническими заболеваниями, беременных женщин, детей и т.п., позволив им временно находиться в этих странах по гуманитарным основаниям. Помимо этого, при невозможности репатриации части безработных мигрантов легальным путем возник феномен их «обратной контрабанды» (reverse smuggling). В условиях прекращения рядом африканских стран рейсов из Европы выявлены случаи нелегальной перевозки мигрантов из Испании в страны Ма-гриба. Подобная практика усугубляет риски распространения пандемии. В то же время происходящее ужесточение требований к здоровью и его страхованию у въезжающих может в дальнейшем повысить привлекательность теневых каналов проникновения в страны Севера.
«Застрявшие» трудовые мигранты создают дополнительные линии напряжения в и без того непростой ситуации в странах их нахождения, ибо именно появление довольно многочисленных когорт иностранцев, лишенных средств на покупку продуктов питания, жилье и другие насущные нужды, увеличивает риски роста преступности, активизации экстремистских религиозных и террористических организаций и т.п. Согласно данным исследования РАНХиГС, среди опрошенных в Москве приезжих из других стран (общее число мигрантов столице оценивается экспертами в 1,5 млн) 54% из них потеряли работу или были отправлены в неоплачиваемый отпуск (среди опрошенных жителей Москвы, имеющих российское гражданство, - 32%), лишились всех источников дохода 32% мигрантов (среди москвичей - 17%)18. Поэтому предусматриваются гибкие меры по облегчению положения мигрантов и противодействию роста их нелегальных контингентов, в частности, вводится автоматическое или упрощенное продление виз, как на-
18 Исследование: в Москве полностью лишились дохода полмиллиона мигрантов. URL:https://news.ru/investigations/
issledovame-v-moskve-polnostyu-HsЫHs-dohoda-polmШюna-migrantov/ (дата обращения: 13.05.2020).
пример в России19, а также в ОАЭ и во Франции. Власти Португалии временно урегулировали статус мигрантов, подавших заявления на вид на жительство до пандемии, чтобы обеспечить им доступ к социальному страхованию и здравоохранению. В Италии обсуждается возможность легализации (разрешение на проживание в стране в течение полугода, продлеваемое в случае заключения трудового договора на срок его действия) 500 тыс. иностранцев, занятых в сельском хозяйстве, строительстве и уходом за больными и людьми пожилого возраста.
Хотя многие ограничения мобильности введены в силу чрезвычайных обстоятельств и задуманы как краткосрочные, велика вероятность их более длительного применения. Даже на фоне начавшегося в отдельных странах послабления карантинных мер зарубежные эксперты прогнозируют продолжение действия многих контрмиграционных инициатив до конца 2020 г. Данное предположение имеет ряд оснований. Возможны новые волны эпидемии на глобальном Севере, ее распространение на Юге, в первую очередь в странах Африки. Популистские силы, представители которых, в частности нативистски настроенные премьер-министр Венгрии В. Ор-бан и бывший глава МВД Италии М. Сальвини, возложили ответственность за вспышку эпидемии на иностранцев, предпринимают немалые усилия, чтобы стигматизизировать мигрантов
19 В соответствии с указами Президента РФ № 274 от 18 апреля 2020 г. и № 392 от 15 июня 2020 г. приостановлено (фактически продлено) течение с 15 марта по 15 сентября текущего года сроков временного пребывания или проживания иностранцев и лиц без гражданства, а также сроков, на которые эти мигранты поставлены на учет или зарегистрированы по месту жительства. До 15 сентября в отношении иностранцев и лиц без гражданства не должны приниматься решения о нежелательности их пребывания в России, депортации или передаче их иностранному государству. Их также не должны лишать статуса беженца, временного убежища, визы, разрешения на работу, вида на жительство и т.п. В течение этого времени российским работодателям предоставлено право нанимать иностранцев, у которых нет разрешения на работу или патента. При этом работодатели должны иметь разрешение на привлечение иностранных работников и обеспечивать соблюдение санитарно-эпидемиологических норм. Указ Президента РФ от 18 апреля 2020 г. № 274 «О временных мерах по урегулированию правового положения иностранных граждан и лиц без гражданства в Российской Федерации в связи с угрозой дальнейшего распространения новой коронавирусной инфекции (ШVГО-19)». ШL:https://Www.garant.ш/products/ ipo/prime/doc/73813348/ (дата обращения: 15.05.2020); Указ Президента РФ от 15 июня 2020 г. № 392 "О внесении изменений в Указ Президента Российской Федерации от 18 апреля 2020 г. № 274 "О временных мерах по урегулированию правового положения иностранных граждан и лиц без гражданства в Российской Федерации в связи с угрозой дальнейшего распространения новой коронавирусной инфекции (COVID-19)". http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_354948
как виновников распространения эпидемии, разжечь ксенофобию и как можно дольше сохранить теперешний очень жесткий курс иммиграционной политики.
Приостановка миграции, связывавшей национальные экономики и интегрировавшей их в мировое хозяйство, усиливает деглобализаци-онные тенденции, ухудшает функционирование цепочек поставок. Свой негативный вклад в этот процесс вносит и остановка экономики многих стран, влекущая за собой сжатие спроса на труд, от которого особенно страдают увольняемыми первыми иностранцы. По прогнозам международных организаций, закрытие на карантин стран и целых регионов и огромные расходы на противодействие эпидемии угрожают новой глобальной рецессией, которая может быть еще глубже кризиса 2007-2009 гг. Согласно МВФ, в 2020 г. возможно падение мировой экономики на 3%, в том числе на 6,1% развитых экономик и на 1-2,2% - развивающихся20. Восстановление ожидается не ранее 2021 г., но может растянуться и на годы в зависимости от масштабов и продолжительности пандемии.
Сжатие спроса на труд, в том числе иностранный, и многократный рост безработицы подрывают экономические основания миграции многих категорий работников. Тяжелый удар нанесен сектору услуг, особенно таким отраслям, как розничная торговля непищевыми и нелекарственными товарами, гостиничное дело, индустрия общественного питания и развлечений, а также транспорту, где занята значительная часть малоквалифицированных мигрантов, которые обычно первыми подвергаются увольнениям, а значит, остаются без доходов. Кроме того, приезжие сталкиваются с большими, чем местное население, сложностями в получении медицинской и социальной помощи.
В то же время многие сектора экономики знаний сохраняют свою жизнеспособность. По понятным причинам оказалась крайне востребованной сфера здравоохранения, столкнувшаяся с острейшим дефицитом человеческих ресурсов. Важную роль в его восполнении играют приезжие врачи и медсестры. При том, что в 2018 г. иммигранты составляли 17% всех занятых в американской экономике, на их долю приходится 29% вра-
20 Всемирный банк прогнозирует падение ВВП на 5.1% в Тропической Африке, 4.6 - Латинской Америке и странах Карибского бассейна, 4.4 - Европе и Центральной Азии, 2.8 - Южной Азии, 1.8 - на Ближнем Востоке и в Северной Африке, 0.5% - в
Восточной Азии и Тихоокеанском регионе [18, р. 9] (дата обращения: 25.08.2020).
■
чей, 38% ухаживающих за пациентами на дому сиделок и медсестер, 23% аптечных фармацевтов [21]. В условиях перегруженности лечебных учреждений больными коронавирусом целый ряд стран, в том числе Австралия, Германия, Италия и США, ослабили прежние жесткие требования к приезжему медперсоналу, допустив к оказанию медицинской помощи студентов и выпускников медвузов, еще не подтвердивших свои дипломы, ускорили процедуру оформления виз медицинским специалистам и др.
Более того, как полагает один из ведущих ученых ИМЭМО - академик РАН, доктор экономических наук Н.И. Иванова, наукоемкие отрасли могут стать бенефициарами глобального кризиса. В их числе - фармацевтика, оборудование для здравоохранения, биотехнологии и информационные технологии, занимающиеся разработкой лекарств и вакцин, производством нового оборудования для строящихся больниц, новых технологий ухода за больными и эпидемического контроля, а также смежные отрасли21. Это открывает перспективы миграции профессионалов в сектор хайтека после снятия административных ограничений.
Таким образом, продиктованное противоэпидемическими соображениями ограничение мобильности стало источником серьезных экономических и социальных проблем и деформаций, причем не только в карантинных странах, но и в связанных с ними сетями международных экономических отношений государствах. Огромные издержки локдауна подталкивают государства к ускорению выхода из состояния изоляции.
ПЕРСПЕКТИВЫ МИГРАЦИИ В ЭРЕ
«СЛЕДУЮЩЕЙ НОРМАЛЬНОСТИ»
Отсутствие ясности относительно возможных сроков окончания пандемии, масштабов и глубины ее последствий оставляет туманными перспективы людских передвижений. Представляется, что эпидемия не способна кардинально ослабить действие движущих сил миграции, порождаемых такими объективными детерминантами, как демографическая асимметрия мира и социально-экономическое неравенство стран и сдерживавшихся административными рычагами в период роста заболеваемости. Однако восстановление территориальной подвижности будет не только постепенным и поэтапным, но и не-
21 Иванова Н.И. Экономические шоки пандемии. 30.03.2020. URL:https://www.imemo.ru/news/events/text/ekonomicheskie-shoki-pandemн?p=2&ret=527 (дата обращения 17.04.2020).
линейным, разноскоростным и избирательным в отношении разных стран, учитывая различие стадий развития эпидемии и риски ее повторной вспышки на конкретных территориях, а также динамику и масштабы снятия там ограничений и возобновления экономической, культурной и спортивной жизни и оздоровления рынка труда.
В то время как в одних частях мира, прежде всего на глобальном юге, куда летом переместился центр пандемии, продолжается ужесточение рестрикций, в других, где наблюдается спад заболеваемости, подобные ограничения постепенно ослабляются и снимаются, возобновляются передвижения. Сперва стали намечаться так называемые пузыри мобильности (travel bubbles) - создание коридоров передвижений жителей соседних стран. Начались «бескарантинные» перемещения населения между Латвией, Литвой и Эстонией. Постепенно приступили к снятию ограничений на передвижения внутри ЕС и другие его страны. С июля начал составляться и обновляться список третьих стран, гражданам которых разрешен въезд в Евросоюз при обязательном условии сохранения низкого числа новых случаев заражения коронавирусом в указанных странах.
Однако в условиях «переподключения мира» и возрождения связей между государствами после ослабления ограничений объем трафика в ближайшие месяцы, а, возможно, и годы, будет меньшим, чем непосредственно до эпидемии. В краткосрочном плане скажутся произошедшая приостановка работы визовых служб и откладывание потенциальными мигрантами запланированных поездок или отказ от них с учетом эпидемической ситуации и связанных с ней проблем на родине и в стране назначения.
Согласно прогнозам Международной организации гражданской авиации (ИКАО), в 2020 г. число перевозимых пассажиров на международных линиях сократится по разным сценариям на 0,8-1,5 млрд (на 35%-65%) по сравнению с 2019 г.22 По результатам опроса 4700 авиапассажиров из 11 стран, проведенного ИАТА в апреле 2020 г., 84% респондентов опасались путешествовать, пока эпидемия не остановлена, при этом только 14% были готовы вылететь немедленно, 47% - планировали воздерживаться от поездок 1-2 месяца после сдерживания натиска эпидемии, а 40% - не совершать
22 Effects of Novel Coronavirus (COVID-19) on Civil Aviation: Economic Impact Analysis. Montréal: Air Transport Bureau, 13 May 2020. URL:https://Www.icao.int/sustainabiHty/Documents/ COVID-19/ICAO_Coronavirus_Econ_Impact.pdf (дата обращения: 23.05.2020).
перелетов, по меньшей мере, в течение полугода или вообще никогда23.
По расчетам ЮНВТО, в 2020 г. ожидается сокращение числа международных туристов на 850 млн - 1,1 млрд или на 58-78%24. Судя по данным вышеупомянутого опроса GBTA, 27% обследованных компаний планировали возобновление зарубежных поездок своих сотрудников через 2-3 месяца после стабилизации обстановки, 39% -через 6-8 месяцев, а 8% - через год и позднее25.
Затормозить нарастание потоков способны и некоторые факторы долгосрочного характера. Как полагают сотрудники аналитического центра МакКинси (McKinsey & Company), после победы над эпидемией наступит совершенно новая реальность - так называемая следующая или будущая нормальностью (next normal), в которой произойдет «драматическая перестройка экономического и социального порядка»26.
Подобная перестройка неизбежно отразится на передвижениях населения, создавая предпосылки для обновления их формата, задаваемого необходимостью следования строгим санитарно-эпидемическим правилам, созданием цифровых платформ управления перемещениями населения и др. Так, глобальные цепочки поставок, обеспечение функционирования которых предполагало большой объем заграничных командировок работников, оказались в условиях эпидемии уязвимыми к ограничениям мобильности, что сказалась в перебоях встроенной в эти цепочки биз-нес-деятельности27. Во избежание повторения подобных коллапсов пострадавшие предприятия предполагают усилить ориентацию на местных поставщиков и обслуживающих эти цепочки местных сотрудников вместо передвигающихся по миру (globetrotting) мобильных служащих ТНК.
23 IATA COVID-19 Passenger Survey. Passengers insights in the rimes of a pandemic. URL:https://storage.pardot.
com/123902/311009/IATA_COVID_19_Pax_Insights__Issue_1__
Highlights.pdf (дата обращения: 1.05.2020). .
24 International Tourist Numbers Could Fall 60-80% in 2020, UNWTO Reports. 7 May 2000. URL:https://www.unwto.org/ news/covid-19-international-tourist-numbers-could-fall-60-80-in-2020 (дата обращения: 13.05.2020).
25 Coronavirus Poll Results. a Global Business Travel Association (GBTA) April 28, 2020 URL:https://www.gbta.org/Portals/0/ Documents/GBTA-Poll_Key_Highlights_April_28_2020.pdf (дата обращения: 13.05.2020).
26 Sneader K. and Singhal S. Beyond coronavirus: The path to the next normal. March 23, 2020. URL:https://www.mckinsey. com/industries/healthcare-systems-and-services/our-insights/ beyond-coronavirus-the-path-to-the-next-normal (дата обращения: 13.05.2020).
27 COVID-19 Analytical Snapshot #37: Global Talent Mobility. URL:https://www.iom.int/sites/default/files/documents/covid-19_
analytical_snapshot_37_-_global_talent_mobility.pdf (дата обращения: 23.05.2020).
Важную преобразующую роль сыграет развитие и применение цифровых технологий [22]. Развитие бесконтактной цифровой экономики, грандиозно расширяющее просторы удаленной занятости, создает предпосылки для замещения физических передвижений работников виртуальными, не требующими пересечения границ.
Как полагает директор по исследованиям европейского отделения Института миграционной политики М. Бентон, соблюдение строгих требований медико-биологической безопасности станет одним из главных условий возобновления передвижений на выходе из пандемии. Помимо необходимости ношения масок, перчаток и пользования санитайзерами, неотъемлемой частью управляемой мобильности, особенно при переездах на дальние расстояния и на длительный срок, могут стать проверки состояния здоровья пассажиров. В то же время тесты на коронавирус не всегда надежны, занимают определенное время, угрожая созданием очередей в пунктах пропуска через границы. В случае применения подобных мер сильно пострадают краткосрочные поездки, совершаемые с целью работы, туризма, шопинга, отдыха и т.п., прежде всего ежедневные приграничные маятниковые трудовые миграции, несовместимые с двухнедельным пребыванием на карантине и сдерживаемые необходимостью постоянных тестирований. Поэтому предпочтительны бескарантинные пересечения границ, например, путем создания коридоров свободного передвижения населения, или проведения экспресс-тестов.
Обсуждается и необходимость паспортов здоровья. Однако у медиков пока нет ясности относительно иммунитета к вирусу у переболевших им. Более того, требование наличия антител к вирусу может толкать людей на иррациональное поведение - намеренное заражение, чтобы получить пропуск для путешествий28.
Важную роль в изменении формата миграции сыграет создание интегрированной инфраструктуры пограничного контроля. Получат более широкое применение технологии автоматизации и цифровизации регистрации и досмотра пассажиров и их багажа, в том числе технологии бесконтактного прохождения границ, включая арки автоматического распознавания лиц в масках и бесконтактной сдачи и проверки багажа. Перспективно создание цифровых платформ управ-
28 Benton M. The Rocky Road to a Mobile World after COVID-19. Commentaries. May 2020. URL:https://www.migrationpolicy.org/ news/rocky-road-mobile-world-after-covid-19 (дата обращения: 13.05.2020).
■
ления передвижениями населения, хранящих информацию о медицинских сертификатах и других документах мигранта и формирующих на основе подобных записей «цифровой след» последнего. Обсуждается (в том числе с позиции этических соображений и безопасности персональных данных) регламент использования программ наблюдения (геолокация телефонов) за перемещениями и контактами путешественников, которые находились на близком расстоянии от зараженных.
Наряду с пунктами пропуска через государственную границу в случае нестабильной эпидемической ситуации могут быть переоборудованы салоны самолетов, вагоны и т.п. в целях более разряженной рассадки пассажиров или даже их отделения друг от друга дополнительными перегородками. Однако эти меры, как и перечисленные выше средства минимизации рисков безопасности, весьма дорогостоящи. Хотя на ближайшие месяцы прогнозируется снижение цен на пассажирские перевозки из-за сокращения спроса, по мере улучшения экономической ситуации транспортные компании скорее всего постараются компенсировать свои потери. В результате, как подчеркивает М. Бентон, рынок внесет вклад в регулирования мобильности - ограничивая ее путем повышения стоимости переездов. С усилением мер безопасности, требований вакцинации или тестов на антитела, представления медицинских сертификатов в цифровом формате и повышением стоимости переездов будет связан рост неравенства в сфере мобильности29.
С учетом возможного ужесточения правил международных поездок, особенно касающихся состояния здоровья пассажиров, даже после открытия границ вероятно продолжение ре-стриктивного курса иммиграционной политики. Высказываются опасения, что приуроченные к вспышке пандемии ограничения в сочетании с переводом иммиграционных систем в «режим ожидания» могут принять более затяжной, если не постоянный, характер как в отношении широких категорий мигрантов, так и в плане административных процедур30. Практика массового отказа во въезде в развитые страны нежелательным иностранцам под предлогом их угрозы здоровью местного населения, ставшим легитимным способом не пропускать через границы людей без не-
29 Benton M., Op. cit.
30 Sandvik K. and Garnier A. How Will the COVID-19 Pandemic Reshape Refugee and Migration Governance? March 27, 2020. URL:https://blogs.prio.org/2020/03/how-will-the-covid-19-pandemic-reshape-refugee-and-migration-governance (дата обращения: 11.05.2020).
обходимых документов, создает серьезные кордоны на пути лиц, ищущих убежища на Севере. Более того, принятие большого числа правовых актов чрезвычайного характера, ограничивающих права и свободы людей и возможности последних контролировать принимаемые властью меры, создает условия для роста бюрократического произвола в решениях, выносимых в отношении мигрантов, в том числе беженцев.
Однако возможен и другой сценарий изменений в «мире после коронавируса». Развитие пре-диктивной аналитики, прогнозирования и мониторинга санитарно-эпидемической ситуации на разных территориальных уровнях позволило бы оперативно принимать заблаговременные и адекватные меры, препятствующие проникновению и распространению инфекционных заболеваний. Учитывая глобальный характер пандемий, эффективный ответ на их вызовы требует международного сотрудничества стран исхода, транзита и приема лиц, совершающих перемещения, включая организацию их медицинских проверок не только на въезде, но и на выезде. Перспективным способом реализации подобного общественного запроса мог бы стать запуск продвигаемой ООН модели упорядоченной, безопасной, легальной и ответственной миграции и мобильности.
ВЫВОДЫ
Пандемия COVID-19 привела к разрушению прежней модели мобильности. В результате противоэпидемических мер резкому сжатию подверглись почти все людские потоки. Введение жестких ограничений на передвижения населения поставило под вопрос действенность всей системы защиты беженцев, вызвало в ряде стран Севера сложности в обеспечении сельскохозяйственных производств сезонной рабочей силой и риски возникновения там продовольственных проблем, породило угрозу нарастания нелегальных перемещений населения, возможного усиления бюрократического произвола в сфере управления мобильностью, финансовых потерь стран Юга из-за сокращения переводов мигрантов из стран глобального Севера, охваченных эпидемией, и т.д. На данный момент пока трудно прогнозировать, насколько мобильным будет «мир после коронавируса». Однако представляется, что соображения безопасности будут играть одну из важных ролей в управлении передвижениями. Последнее должно стать более эффективным благодаря широкому применению современных цифровых технологий.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ
1. Castles S., Haas H., Miller M. The Age of Migration: International Population Movements in the Modern World. Houndmills: Palgrave Macmillan; 2014. 420 p.
2. Lee J., Guadagno L. World Migration Report 2015.Migrants and Cities: New Partnerships to Manage Mobility. Geneva: IOM; 2015. 202 р. URL: https://publications.iom.int/system/files/wmr2015_en.pdf (дата обращения: 12.06.2020).
3. Tsapenko I. Cross-Border Mobility: Updating the Format. Herald of the Russian Academy of Sciences. 2018;88(5):369-378.
4. Интеграция инокультурных мигрантов: перспективы интеркультурализма. Отв. ред.: И.П. Цапенко, И.В. Гришин. М.: ИМЭМО РАН; 2018. 233 с.
5. Социальный контекст экономического развития в XXI веке. Отв. ред.: Е.Ш. Гонтмахер, И.В. Гришин, И.П. Цапенко. М.: ИМЭМО РАН; 2016. 238 с.
6. Миграционные процессы в Евросоюзе: современные проблемы и вызовы / под ред. О.Е. Трофимовой. М.: ИМЭМО РАН; 2019. 211 с.
7. Омран А. Р. Теория эпидемиологического перехода: взгляд 30 лет спустя. Демографическое обозрение. 2019;6(1):177-216.
8. Цапенко И.П., Сауткина В.А. Глобальные миграции и экономика здравоохранения. Тет economicus. 2018;16(1):84-100.
9. Eric D. Carter When Outbreaks Go Global: Migration and Public Health in a Time of Zika. Migration Information Source. 2016; July 7. URL: https://www.migrationpolicy.org/article/when-outbreaks-go-global-migration-and-public-health-time-zika (дата обращения: 20.05.2020)
10. Wilson M., Chen L. Travellers give wings to novel coronavirus (2019-nCoV). Journal of Travel Medicine. 2020;27(2):1-3. URL:http://dx.doi.org/10.1093/jtm/taaa015 (дата обращения: 20.05.2020)
11. Михайлова Т., Валсеки М. Внутренняя миграция и вирус COVID-19. В кн.: Экономическая политика во времена COVID-19. М.: РЭШ; 2020: 26-33.
12. MacKellar F.COVID-19: Demography, economics, migration and the way forward. Migration Policy Practice. 2020;(X)2:8-14. URL:https://publications.iom.int/system/files/pdf/mpp-41.pdf (дата обращения: 23.05.2020)
13. Никольская Г. К. Социальные и политические аспекты иммиграционной политики США. Международная экономика. 2018;(3):44-62.
14. Andriescu M. Under Lockdown Amid COVID-19 Pandemic, Europe Feels the Pinch from Slowed Intra-EU Labor Mobility. Migration Information Source. 2020; May 1. URL:https://www.migrationpolicy.org/article/covid19-europe-feels-pinch-slowed-intra-eu-labor-mobility (дата обращения: 12.05.2020)
15. Ardittis S. and Laczko F. Introduction - Migration policy in the age of immobility. Migration Policy Practice. 2020;(X)2:2-7. URL: https://publications.iom.int/system/files/pdf/mpp-41.pdf (дата обращения: 23.05.2020)
16. Chishti M. and Pierce S. Crisis within a Crisis: Immigration in the United States in a Time of COVID-19. Migration Information Source. 2020; March 26. URL:https://www.migrationpolicy.org/article/crisis-within-crisis-immigration-time-covid-19 (дата обращения: 12.05.2020)
17. King R. Theories and Typologies of Migration: An Overview and a Primer. Willy Brandt Series of Working Papers in International Migration and Ethnic Relations, 2012, no. 3. 43 р. URL: https://www.mah.se/upload/ Forskningscentrum/MIM/ WB/WB%203.12.pdf (дата обращения: 23.05.2020).
18. Milan A. and Cunnoosamy R. COVID-19 and migration governance: A holistic perspective// Migration Policy Practice. 2020;(X)2:27-31. URL:https://publications.iom.int/system/files/pdf/mpp-41.pdf (дата обращения: 23.05.2020)
19. COVID-19 Crisis Through a Migration Lens. WB Migration and Development Brief. 2020 (32). 42 р. URL: URL:www.knomad. org/sites/default/files/2020-04/Migration%20and%20Development%20Brief%2032_0.pdf (дата обращения: 23.05.2020)
20. McAuliffe M., Khadria B., Céline Bauloz, Michelle Nguyen et al. World Migration Report 2020. Geneva: IOM; 2020. 477 р. URL:https://publications.iom.int/system/files/pdf/wmr_2020.pdf(дата обращения: 12.06.2020)
21. Gelatt J. Immigrant Workers: Vital to the U.S. COVID-19 Response, Disproportionately Vulnerable. MPI; 2020. 14 р. URL: https://www.migrationpolicy.org/research/immigrant-workers-us-covid-19-response (дата обращения: 20.05.2020)
22. Садовая Е.С., Сауткина В.А., Зенков А.Р. Формирование новой социальной реальности: технологические вызовы. М.: ИМЭМО РАН; 2019. 190 c.
REFERENCES
1. Castles S., Haas H., Miller M. The Age of Migration: International Population Movements in the Modern World. Houndmills: Palgrave Macmillan; 2014. 420 p.
2. Lee J., Guadagno L. World Migration Report 2015.Migrants and Cities: New Partnerships to Manage Mobility. Geneva: IOM;
2015. 202 p. URL: https://publications.iom.int/system/files/wmr2015_en.pdf (accessed on 12.06.2020)
3. Tsapenko I. Cross-Border Mobility: Updating the Format. Herald of the Russian Academy of Sciences. 2018;88(5):369-378.
4. Integration of migrants with different cultural background: prospects of interculturalism / I. Tsapenko, I. Grishin, eds. -Moscow: IMEMO; 2018. 233 p. (In Russ.).
5. Social context of economic development in the XXI century/ E. Gontmakher, I. Grishin, I. Tsapenko, eds. Moscow: IMEMO;
2016. (In Russ.).
6. Migration processes in European Union: problems and challenges / O. Trofimova, ed. Moscow: IMEMO; 2019. 211 p. (In Russ.).
7. Omran A.R. The Epidemiologic Transition Theory Revisited Thirty Years Later. Demographic Review. 2019;6(1):177-216. (In Russ.).
8. Tsapenko I., Sautkina V. Global Migrations and Health Economics. Terra economicus. 2018;16(1):84-100. (In Russ.).
■
9. Eric D. Carter When Outbreaks Go Global: Migration and Public Health in a Time of Zika. Migration Information Source. 2016; July 7. URL:https://www.migrationpolicy.org/article/when-outbreaks-go-global-migration-and-public-health-time-zika (accessed on 20.05.2020)
10. Wilson M., Chen L. Travellers give wings to novel coronavirus (2019-nCoV). Journal of Travel Medicine. 2020;27(2):1-3. URL:http://dx.doi.org/10.1093/jtm/taaa015 (accessed on 20.05.2020)
11. Mikhailova T., Valseki M. internal Migration and Virus COVID-19: in Economic Policies in Times of COVID-19. Moscow: RSE; 2020: 26-33. (In Russ.).
12. MacKellar F.COVID-19: Demography, economics, migration and the way forward. Migration Policy Practice. 2020;(X)2:8-14. URL:https://publications.iom.int/system/files/pdf/mpp-41.pdf (accessed on 23.05.2020)
13. Nicolskaya G. Social and political aspects of US immigration policy. Mezhdunarodnaya ekonomika. 2018;(3):44-62. (In Russ.).
14. Andriescu M. Under Lockdown Amid COVID-19 Pandemic, Europe Feels the Pinch from Slowed Intra-EU Labor Mobility. Migration Information Source. 2020; May 1. URL:https://www.migrationpolicy.org/article/covid19-europe-feels-pinch-slowed-intra-eu-labor-mobility (accessed on 12.05.2020)
15. Ardittis S. and Laczko F. Introduction - Migration policy in the age of immobility. Migration Policy Practice. 2020;(X)2:2-7. URL:https://publications.iom.int/system/files/pdf/mpp-41.pdf (accessed on 23.05.2020).
16. Chishti M. and Pierce S. Crisis within a Crisis: Immigration in the United States in a Time of COVID-19. Migration Information Source. 2020; March 26. URL:https://www.migrationpolicy.org/article/crisis-within-crisis-immigration-time- covid-19 (accessed on 12.05.2020)
17. King R. Theories and Typologies of Migration: An Overview and a Primer. Willy Brandt Series of Working Papers in International Migration and Ethnic Relations, 2012, no.3. 43 p. URL: https://www.mah.se/upload/ Forskningscentrum/MIM/ WB/WB%203.12.pdf (accessed on 23.05.2020).
18. Milan A. and Cunnoosamy R. COVID-19 and migration governance: A holistic perspective// Migration Policy Practice. 2020;(X)2:27-31. URL:https://publications.iom.int/system/files/pdf/mpp-41.pdf (accessed on 23.05.2020).
19. COVID-19 Crisis Through a Migration Lens. WB Migration and Development Brief. 2020;(32):42 p. URL:www.knomad.org/ sites/default/files/2020-04/Migration%20and%20Development%20Brief%2032_0.pdf (accessed on 23.05.2020).
20. McAuliffe M., Khadria B., Céline Bauloz, Michelle Nguyen et al. World Migration Report 2020. Geneva: IOM; 2020. 477 p. URL:https://publications.iom.int/system/files/pdf/wmr_2020.pdf (accessed on 12.06.2020).
21. Gelatt J. Immigrant Workers: Vital to the U.S. COVID-19 Response, Disproportionately Vulnerable. MPI; 2020. 14 p. URL:https://www.migrationpolicy.org/research/immigrant-workers-us-covid-19-response (accessed on 20.05.2020).
22. Sadovaya E.S., Sautkina V.A., Zenkov A.R. Formation of a new social reality: technological challenges. Moscow: IMEMO; 2019. 190 p. (In Russ.).
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ
Ирина Павловна Цапенко - доктор экономических наук, зав. сектором, Национальный исследовательский институт мировой экономики и международных отношений имени Е. М. Примакова РАН, Москва, Россия [email protected]
ABOUT THE AUTHOR
Irina P. Tsapenko - Dr. Sci. (Econ.), Head of Section, Institute of World Economy and International Relations, Russian Academy
of Sciences, Moscow, Russia
Статья поступила 24.05.2020; принята к публикации 08.06.2020 Автор прочитал и одобрил окончательный вариант рукописи. The article was received on 24.05.2020; accepted for publication on 08.06.2020. The author read and approved the final version of the manuscript.
