CC BY
216
Вестник Самарской гуманитарной акалемии. Серия «Право». 2008. № 2 (4)
МЕЖДУНАРОДНЫЕ МЕХАНИЗМЫ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЯМ, СОВЕРШАЕМЫМ В СФЕРЕ СЕМЕЙНО-БЫТОВЫХ ОТНОШЕНИЙ
© Е. Г. Полишук
Полишук Елена Геннадьевна
младший научный сотрудник
Центр европейского права и политики
ГОУ ВПО «Рязанский государственный университет им. С. А. Есенина» г. Рязань
В статье анализируется мировой опыт противолей-ствия преступлениям, совершаемым в семейно-бытовых отношениях, на примере законолательства США и Каналы. Оцениваются перспективы построения в России комплексной системы правовой зашиты от насилия в сфере семейно-бытовых отношений с использованием имеюшихся в этой области положительных наработок зарубежных экспертов-криминолотов.
Ключевые слова: уголовное право зарубежных стран, криминология, преступность, превенция, противодействие преступности, семейно-бытовая преступность, семейное насилие.
На сегодняшний день проблема насилия в сфере семейно-бытовых отношений, в силу значительной опасности и распространенности этого явления, рассматривается многими государствами как проблема национального масштаба.
Положительный опыт, накопленный зарубежными государствами в области противодействия семейно-бытовым преступлениям, заслуживает самого пристального внимания с точки зрения возможного внедрения некоторых из уже разработанных и апробированных механизмов предупреждения семейного насилия в отечественную законодательную и правоприменительную практику.
Показателен в этом смысле пример США и Канады, законодательство которых содержит комплексные меры, направленные на усиление превентивного действия закона и профилактику повторной виктимизации по-
терпевших от преступлений, совершаемых в сфере семейно-бытовых отношений.
Так, США первыми на государственном уровне обратились к комплексному исследованию проблем семейной криминологии. Во многом это было вызвано имевшей место статистикой правонарушений в семье, согласно которой домашнее насилие в США совершается каждые 18 секунд, 6 млн. женщин ежегодно подвергаются избиению мужьями и приятелями, из них 4 тыс. умирают вследствие такого избиения [1]. Подобные цифры послужили предпосылкой для разработки целого ряда нормативных правовых актов, затрагивающих различные аспекты противодействия преступлениям в сфере семейно-бытовых отношений:
• Закон о насилии против женщин (the Violence Against Women Act) впервые определил как относящиеся к федеральным правонарушениям злоупотребления супружескими отношениями, что означало возможность предъявления обвинения в таком злоупотреблении в пределах всей страны;
• Закон «Брэди» (the Brady Bill and an Extension of Brady into Law), в соответствии с которым свыше 250 тыс. человек были лишены права на ношение огнестрельного оружия (среди них лица, совершившие уголовные преступления, включая осужденных за правонарушения, квалифицируемые как домашнее насилие, а также лица, находящиеся под надзором);
• Закон о преступлении в отношении детей и регистрации правонарушителей на почве сексуального насилия (Megan’s Law and The Jacob Wetterling Crimes Against Children and Sexually Violent Offender Registration Act), требующий от штатов учреждения систем регистрации правонарушителей, совершивших сексуальное посягательство в отношении члена семьи, и предписывающий уведомительный порядок смены таким лицом места жительства.
Известный американский специалист в области семейного насилия Э. В. Гондолф в своих исследованиях обращает внимание на создание в ряде штатов особых семейных судов (Family Court), специализирующихся на рассмотрении внутрисемейных преступлений. Лицу, признанному виновным в совершении преступления против кого-либо из членов семьи и которому грозит лишение свободы, предлагается на добровольных началах посещать курсы специально разработанных исправительных программ продолжительностью от 3 до 12 месяцев [2]. Данные курсы направлены на нейтрализацию агрессивных наклонностей и как следствие — на превенцию деликвентного поведения. После успешного прохождения данным лицом такого курса обвинение может быть снято или смягчена мера наказания, в случае же уклонения от участия в программе процедура уголовного преследования возобновляется [3].
В вопросах противодействия семейно-бытовому насилию политику невмешательства в «частные дела семьи» заменила практика обязательного ареста правонарушителя при совершении им тяжкого преступления (felonia) или предпочтительного ареста, когда имело место нарушение ограничительных распоряжений (охранных ордеров, судебных решений по поводу установления определенных запретов); был совершен просту-
пок, не причинивший тяжкого вреда здоровью потерпевшего (misdemeanor domestic assaults) либо пострадавшее лицо хочет, чтобы был произведен арест [4]. Кроме того, жертвы посягательств в сфере семейно-бытовых отношений получили право на выдачу в гражданском суде «охранного приказа» или «судебного ордера» (order of protection), который обязывает преступника покинуть место жительства и запрещает ему контакты с потерпевшим либо посещение определенных мест на период от 6 месяцев до 1 года. И хотя сам охранный приказ рассматривается как форма гражданской защиты, нарушение судебного распоряжения в большинстве штатов квалифицируется как федеральное преступление, а лицо, допустившее нарушение установленных для него ограничений, может быть подвергнуто аресту, тюремному заключению либо привлечено к ответственности за неуважение к суду.
Согласимся с Л. А. Колпаковой, что выдача таких приказов имеет безусловный положительный эффект и может рассматриваться в качестве альтернативы уголовному преследованию в случае совершения преступлений небольшой тяжести [5].
В качестве действенного инструментария реагирования на посягательства в сфере семейно-бытовых отношений в США широкое распространение получила практика посредничества. Однако данная процедура применима только в тех случаях, когда семейная агрессия носит эпизодический, во многом случайный характер и не содержит признаков уголовно наказуемого деяния.
Наряду с США, еще одним мировым центром противодействия преступлениям, совершаемым в сфере семейно-бытовых отношений, выступает Канада, где борьба с семейным насилием возведена в ранг национальной стратегии. Более того, деятельность всех учреждений и служб правоохранительной системы провинций и территорий Канады основана на принципе «нулевой терпимости» к любым проявлениям насилия, суть которого заключается в том, что ни один случай насилия не должен остаться безнаказанным.
Совершенствование легальных механизмов привлечения к ответственности за совершение преступлений в сфере семейно-бытовых отношений является неотъемлемой составляющей практической реализации в Канаде идеологии «нулевой терпимости». В последнее десятилетие работа в этом направлении заметно активизировалась.
Так, в Уголовный кодекс Канады были внесены дополнения, предусматривающие систему мер по обеспечению защиты женщин и детей от насильственных посягательств. Законопроект C-127, ставший впоследствии частью Уголовного кодекса, признал изнасилование в браке уголовным правонарушением. В качестве компонента обвинительного процесса создана Программа зашиты женщин (The Women’s Advocacy Program), обеспечивающая женщинам-потерпевшим от насилия в семье поддержку на всех этапах взаимодействия с правозащитной системой. Помимо этого, на рассмотрение парламента представлены поправки к действующему уголовно-процессуальному законодательству, касающиеся ужесточения пра-
вил условно-досрочного освобождения от отбывания наказания в виде тюремного заключения для лиц, совершивших насильственное преступление в семье. Другие предложенные модификации призваны облегчить процедуру дачи женщиной показаний в суде и освободить ее от многих унизительных формальностей [6].
Интерес для исследования представляет также разработанная и успешно апробированная сначала в Канаде, а затем и в США система немедленного реагирования на проявления домашнего насилия — DVERS (Domestic Violence Emergency Response System). Система DVERS действует по принципу «тревожной кнопки», т.е. семьям из «группы риска», определяемым силами местных социальных служб и правоохранительных органов, бесплатно предоставляется круглосуточно функционирующая портативная сигнальная аппаратура. Член семьи, которому угрожает опасность, может с помощью этой аппаратуры подать сигнал, немедленно передающийся в полицию как звонок особой важности [7].
Оценивая перспективы отражения в отечественном уголовном законодательстве некоторых из рассмотренных нами механизмов предупреждения семейно-бытовых преступлений, нельзя не отметить, что для стран североамериканского континента характерно смещение акцента в понимании посягательств в сфере семейно-бытовых отношений в сторону насилия против женщин, что неоправданно сужает круг потенциальных жертв внутрисемейных преступлений и ограничивает возможности профилактической работы по линии субъектной направленности. С точки зрения отечественной правовой доктрины подобная «подмена» недопустима, поскольку создание преимуществ или ограничений в уголовно-правовой защите интересов представителей того или иного пола нарушило бы закрепленное в Конституции РФ равенство прав человека независимо от половой принадлежности.
Признавая необходимость построения комплексной системы правовой защиты от насилия в сфере семейно-бытовых отношений с использованием имеющихся в этой области положительных наработок зарубежных эк-спертов-криминологов, не стоит стремиться к прямому инкорпорированию предложенных ими форм и методов противодействия внутрисемейной агрессии. Нацеленность на достижение максимального эффекта в деле профилактики семейно-бытовых преступлений требует от законодателя серьезной теоретической проработки и адаптации разноотраслевых мер по предупреждению семейного насилия с учетом специфики российской правовой ментальности в контексте общих тенденций развития уголовноправовой политики.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. См.: Шведова, Н. А. Просто о сложном: гендерное просвещение. Ч. 4. Домашнее насилие: международная практика. М., 2000. С. 274.
2. Гондоёф, Э. В. США: Исследования насилия в семье // Правоведение. 1997. ц 3. С. 110—114.
3. Колпакова, Л. А. Насилие в семье: виктимологический аспект, дифференциация ответственности и вопросы законодательной техники : дис. ... канд. юрид наук. Ярославль, 2007. С. 82.
4 См.: Джогдис, М. Политика, определяющая поведение полиции в делах по насилию в семье и быту / М. Джогдис, Э. Стаббинс. М., 2005. С. 49.
5. Колпакова, Л. А. Указ. раб. С. 79.
6. См. об этом: Забелина, Т. Ю. Канада и проблема насилия в семье: двадцать лет борьбы / Т. Ю. Забелина, Е. В. Исраелян, Н. А. Шведова // Вопросы ювенальной юстиции. 2006. № 4. С. 18—19.
7. Там же. С. 21.
