CC BY
14
С.А. Некрылов
МЕЖДУНАРОДНЫЕ КОНТАКТЫ УЧЕНЫХ ТОМСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
В ДОРЕВОЛЮЦИОННЫЙ ПЕРИОД
Томский государственный университет
В последнее время заметно возрос интерес к истории высшего образования и науки. Сегодняшнее реформирование высшей школы побуждает обратиться к историческому опыту, чтобы на примере прошлого еще раз убедиться в правильности проводимых в этой области мероприятий. Одной из проблем, недостаточно изученных и весьма актуальных в связи с сегодняшними попытками реформирования науки и высшей школы, является система формирования профессорско-преподавательского корпуса, его участия в учебной и научной деятельности, культурной и общественно-политической сферах жизни России.
Одной из форм организации научной работы и повышения преподавательской и научной квалификации были командировки профессоров, приват-доцентов, профессорских стипендиатов, лиц учебно-вспомогательного персонала в пределах России (тогда обычно писали «внутри» империи) и за границу. Причем эти командировки оплачивались университетом, т.е. финансировались из средств министерства.
Особый интерес для профессоров и преподавателей Томского университета представляли зарубежные командировки. Прежде всего это было связано с отдаленностью Томска от российских центров науки и культуры, а также нехваткой научной литературы в университетской библиотеке, особенно для профессоров юридического факультета. Обратим внимание на тот факт, что жизнь дореволюционного профессора была менее динамичной, чем в наши дни. Особенно это касалось получения новой информации. В то время одним из важных источников получения последней были научные командировки за границу. Во время зарубежных поездок профессора и преподаватели изучали постановку учебного дела, знакомились с научными исследованиями в университетах и институтах стран Западной Европы, занимались в архивах и библиотеках, делились научным опытом, выступая на съездах и конгрессах. Кроме того, бывая за границей, профессора закупали, часто на свои деньги, иностранную литературу, приборы и экспонаты, которые привозили в Томск, пополняя тем самым библиотеку, оборудование кабинетов, лабораторий и музеев Томского университета. Следует
отметить, что в длительные заграничные командировки направлялись и перспективные студенты, так будущий профессор Г.М. Колоножников, обучаясь на старших курсах Томского университета, провел полтора года в Берлине, где слушал лекции профессоров и занимался научной работой. Право на зарубежную командировку имели и профессорские стипендиаты (аспиранты). В первые 10 лет работы Томского университета заграничные командировки были редкими. Так, в 1889 г. за границу выезжал профессор Н.М. Ма-лиев. В 1892 г. постановлением совета университета за границу были командированы четыре профессора. С открытием в Томском университете юридического факультета число преподавателей, выезжавших для научных целей за рубеж, резко увеличилось. Всего за период 1899-1914 гг. число выезжавших за границу с научной целью составило 145 человек. С началом первой мировой войны число направляемых с научной целью за границу резко сократилось (1915 г.-3, 1916-2)'.
По существовавшим тогда правилам направляемые в командировки должны были по возвращении на родину представить подробные отчеты о проделанной работе. Показателен в этом отношении отчет профессора зоологии Н .Ф. Кащенко о годичной командировке в Европейскую Россию и за границу в 1892/93 уч. г., написанный в «Известиях Императорского Томского университета» на 70 стр. Он, в частности, основными целями своей командировки определял осмотр выдающихся заграничных музеев, с целью почерпнуть что-нибудь новое в отношении постановки музейного дела; проведение исследований на Неаполитанской зоологической станции и приготовление там же на свежем материале препаратов, необходимых для преподавания, личный сбор посредством обмена или покупки фаунистических коллекций, которые могли бы быть полезны для сравнения при обработке местных, сибирских объектов и, наконец, «возбудить среди зоологов, путем личных с ними сношений, интерес к Томскому университету и вызвать в них готовность оказать ему поддержку научным материалом, обработкой его коллекций или в каких-либо других отношениях.» [1, с. 1].
1 Подсчет сделан по «Отчетам о состоянии Императорского Томского университета за 1889-1916 гг.». (Томск, 1890-1916).
— 67 —
Вестник ТГПУ. 2000. Выпуск 4 (20). Серия: ГУМАНИТАРНЫЕ НА УКИ (СПЕЦВЫПУСК)
В отчете Н.Ф. Кащенко подробно излагает содержание проделанной работы, рассказывает о своих впечатлениях от посещения зоологических учреждений Вены, зоологической станции, зоологического музея университета в Неаполе и др. Находясь за границей, Н.Ф. Кащенко изучал постановку пчеловодства, устрицеводства и других отраслей прикладной зоологии. Особенно впечатляет список коллекций, препаратов и других предметов, привезенных и переданных им в зоологический музей Томского университета. Он насчитывает свыше 1 500 экз. Помимо этого он привез свыше 90 книг и сборников статей по зоологии [1, с. 58-69].
Важное значение имели зарубежные поездки для представителей медицинских кафедр и клиник. Посещая клиники и больницы, санатории и курорты стран Западной Европы, они могли не только перенимать опыт светил европейской медицины, но и поработать в лабораториях и институтах. Так. приват-доцент И.А. Валединский, выезжавший в 1911/12 уч. г. в Германию, Францию и Швейцарию, наряду с посещением клиник Берлина, Мюнхена, Цюриха, Фрейбурга, Парижа, прослушал практический курс бактериологии в Коховском институте в Берлине. Этот курс, который вели выдающиеся ученые -нобелевский лауреат Роберт Кох, Август Вассер-ман и др. - состоял из теоретических лекций и практических занятий. Особенно хорошо были организованы и обставлены практические занятия. Каждый слушатель имел небольшой лабораторный столик, снабженный всеми необходимыми для работы инструментами. «Суммируя все мои впечатления, надо сказать, - писал в своем отчете И.А. Валединский, - что исполненная мною командировка была для меня очень полезной, давши мне возможность воочию увидеть благоустроенные по последнему слову науки клиники, увидеть и услышать лекторов с научными именами, познакомиться специально с некоторыми отделами внутренней медицины и вообще таким образом расширить свои знания, а с другой стороны, и упрочить уже имевшуюся подготовку путем сравнительного изучения представлявшегося материала» [2, с. 1-45].
Бывая за границей, ученые-медики имели возможность сравнить постановку лечебного и курортного дела в учреждениях стран Западной Европы с аналогичными заведениями у себя на родине. При этом ими замечались как позитивные, так и негативные стороны деятельности учреждений. Например, приват-доцент при хирургической госпитальной клинике H.A. Богораз в течение трехмесячной командировки (ноябрь 1910 г. - февраль 1911г.) посетил крупные больницы и клиники Вены, Парижа, Берлина. Напри-
мер Парижские хирургические клиники и больницы, по мнению Богораза, «представляли собой совершенно самостоятельный, отдельный мир и совершенно не похожи на прочие». Вместе с тем Н.А. Богораз обнаружил в заграничных клиниках и некоторые негативные стороны. Они, на его взгляд, не производили впечатления «университетской клиники столицы мира». При сравнении, писал он, «убранство палат производит впечатление российской губернской больницы среднего достоинства» [3].
Такого же рода наблюдения делались и в отношении медицинского образования в России и в Западной Европе. Тот же И.А. Валединский писал по этому поводу: «Наше медицинское образование по общему своему направлению нисколько не хуже западноевропейского, и у нас можно научно работать одинаково хорошо. По моему мнению, - замечал он, - если есть преимущество западноевропейских клиник и ученых, то они больше технического характера. Но отсюда не следует, что нам, русским врачам, совершенно незачем ездить за границу и довольствоваться только отечественным образованием. Помимо того, что там есть много специалистов, каких у нас нет, есть много первоклассных ученых, задающих тон современному направлению медицины, важны эти командировки в виду их вообще широкого образовательного значения» [3, с. 45].
При этом не следует считать, что медики только усовершенствовали свои знания. Их общение с зарубежными коллегами давало свои позитивные плоды. Так, благодаря зарубежным контактам М.Г. Курлова в Томске в 1-897 г. была открыта одна из первых в России рентгеновская лаборатория и был приобретен великолепный Гриссоновский рентгеновский аппарат спустя год после открытия рентгеновских лучей немецким физиком профессором Вильгельмом Конрадом Рентгеном [4]. Благодаря этому открытию ученые могли теперь диагностировать многие заболевания, в том числе такое распространенное в то время социальное заболевание?, как туберкулез (чахотка). Помимо этого томские медики имели возможность применять новейшие достижения мировой медицины в борьбе с эпидемиями холеры, брюшного и сыпного тифа и другими инфекционными заболеваниями.
Важное место научным командировкам, в том числе и заграничным, отводилось на юридическом факультете. Чтобы собрать необходимый для написания научных работ материал, преподавателям юридического факультета, помимо поиска в университетской библиотеке, в библиотеках Москвы и Петербурга, приходилось выезжать и за границу, где они также зани-
мались в библиотеках и архивах. Нередко по линии Министерства народного просвещения им предоставлялись оплачиваемые заграничные командировки сроком от нескольких месяцев до г. и более. За период 1899-1916 гг. в зарубежных научных командировках побывали практически все профессора и приват-доценты юридического факультета.
Так, профессор H.H. Розин в течение 1898-1899 гг. работал в библиотеках Парижа, Берлина, Гейделъберга и Лейпцига. В Лейпциге он занимался также проблемами криминалистики под руководством выдающегося немецкого юриста, профессора уголовного права и судопроизводства Лейпцигского университета К Биндинга.
Профессор М.Н. Соболев во время поездки в 1900 г. познакомился с постановкой статистики труда в ряде стран Западной Европы. Он работал в библиотеках, музеях и государственных учреждениях Берлина, Брюсселя, Лондона, Парижа, Цюриха, Вены. Там он выступил на конгрессе по преподаванию социальных наук в Париже с докладом о положении преподавания политэкономии в вузах России. Кроме знакомства с организацией, методами и результатами статистических исследований, М.Н. Соболев собрал довольно полный комплект изданий по статистике труда на немецком, французском, английском языках, которые он передал в юридический кабинет Томского университета [5].
Приват-доцент Г.М. Колоножников в 1909 г., кроме Москвы и Петербурга, посетил Берлин и Париж, занимаясь проблемами торгового права и акционерного законодательства. Помимо изучения новейшей литературы и источников, составления библиографии по торговому праву (составил 500 карточек библиографии по этому вопросу), ознакомления с состоянием преподавания этого предмета в российских и зарубежных университетах он совершенствовал свои знания итальянского и анхлийского языков. «Сделать это за границей, - писал Г.М. Колоножников в своем отчете о заграничной командировке, - во много раз удобнее и дешевле, чем в России, осЬбенно в Сибири - в Томске» [6]. Профессора и преподаватели Томского университета того времени были не только широко эрудированными специалистами в своей области, но и обладали обширными познаниями в различных областях науки. Так, профессор физиологии A.A. Кулябко помимо своих мировых открытий в физиологии совершенствовал свои знания и в иностранных языках. Он свободно владел и разбирался в общей сложности в 17 языках. Всего Кулябко выезжал за границу 13 раз, проведя в общей сложности за рубежом почти четыре года.
Кроме зарубежных командировок, ученые совершали зарубежные экспедиции. Так, профессора М.Н. Соболев и М.И. Боголепов совершили экспедицию в Монголию, результатом которой стал труд «Очерки русско-монгольской торговли».
Ученые Томского университета поддерживали тесные связи с крупными научными и учебными центрами за рубежом, переписывались со своими отечественными и иностранными коллегами. Они принимали активное участие в работе международных научных съездов и конгрессов. Так, профессор М.Г. Курлов представлял российскую науку на Международном конгрессе по гигиене и демографии, проходившем в Вене (1894), XV Международном медицинском конгрессе в Лиссабоне (1906). И.Н. Граммати-кати участвовал в работе XIV Международного съезда врачей в Мадриде (1903). Профессор А.А. Кулябко участвовал в целом ряде международных съездов и конгрессов физиологов (Кембридж, Турин, Лиссабон, Гейдельберг, Вена, Будапешт, Брюссель) [7, с. 85, 135-136, 141]. Причем делегации ученых Томского университета, направлявшиеся на российские съезды, были по тем временам весьма представительными.
В признание заслуг профессоров Томского университета их избирали почетными членами зарубежных научных обществ. Так, Бельгийское акушерско-гинекологическое общество, прйзна-вая научные достижения И.Н. Грамматикати, избрало его своим почетным членом (1914). Профессор А.А. Кулябко был избран почетным членом научных обществ физиологов Англии, Германии, Франции и ряда других стран [7, с. 85, 136]. Работы томских медиков регулярно печатались на страницах зарубежных медицинских журналов, в том числе издававшихся в Берлине, Вене, Париже.
Научный авторитет Томского университета признавался во многих странах мира, поэтому профессора вуза приглашались на различные юбилеи старейших университетов Европы. Так, профессора юридического факультета П.М. Бо-гаевский и С.П. Мокринский в 1909 г. в качестве делегатов от Томского университета участвовали в праздновании 350-летнего юбилея Женевского университета. В 1909 г. профессор А.А. Кулябко в качестве представителя от совета Томского университета в составе делегации русских университетов присутствовал на праздновании 500-летнего юбилея Лейпцигского университета, в 1912 г. - 200-летнего юбилея медицинского факультета Дублинского университета, ав 1914г. на торжестве 300-летнего юбилея Гронингенско-го университета (Нидерланды) [7, с. 42,136,169].
Вестник ТГПУ. 2000. Выпуск 4 (20). Серия: ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ (СПЕЦВЫПУСК)
Таким образом, зарубежные командировки профессоров, преподавателей и научных сотрудников Томского университета способствовали
повышению их научной и преподавательской ква-
лификации, укреплению научных связей с иностранными коллегами, позволяли им находиться на уровне современной им мировой науки.
1. Кащенко Н.Ф. Отчет о деятельности во время годичной командировки в Европейскую Россию и за границу в 1892-93 акад. году // Известия Императорского Томского университета (ИТУ). 1895, Кн. 8.
2. Валединский И.А. Отчет о заграничной командировке в 1911/12 уч. году // ИТУ. 1914. Кн. 56.
3. Богораз H.A. Отчет о заграничной командировке: ноябрь-февраль 1910-1911 года // ИТУ. 1911. Кн. 46. С, 5-6.
4. Журнал заседания совета Императорского Томского университета. 1 марта 1897 г. № 3 // ИТУ. Кн. 14. С. 37; Там же. 26 апреля 1897 г. №6. С. 58.
5. Соболев М.Н. Отчет о заграничной командировке 1900 года // ИТУ. 1902. Кн. 21. С. 1-2; Профессора Томского университета. Вып. 1. С. 240,
6. Колоножников Г. Отчет о заграничной командировке на время от 1 мая до 1 сентября 1909 г. // ИТУ, 1910. Кн. 38. С. 5.
7. Профессора Томского университета. Биографический словарь. Вып. 1. 1888-1917. Томск, 1996.
A.B. Литвинов
ПРОФЕССОРСКИЙ КОРПУС ТОМСКОГО УНИВЕРСИТЕТА (1917-1945 гг.). ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ ФОРМИРОВАНИЯ
Томский государственный университет
Магистральным направлением деятельности Советского государства по формированию профессорско-преподавательского корпуса высшей школы стала пролетаризация последнего. Так, до 1917 г. профессура Императорского Томского университета формировалась главным образом из представителей привилегированных слоев русского общества: из духовенства - около 34,5 %, из дворян - около 28, из чиновников - свыше 11, 5 [1]. Из числа лиц, ставших профессорами в последующий период 1917-1945 гг. доля представителей духовенства и дворянства снизилась до 17 и 10 %, увеличилось количество выходцев из среды чиновников и служащих до 17 %. Выходцы из крестьян составляли около 7,5, а представители пролетарских слоев - около 3 %. Среди профессоров, работавших в Томском университете в 1920-30-е гг., выпускниками советских вузов были 51 человек. Рабоче-крестьянское происхождение имелось уже у 18 %, значительно увеличилось представительство выходцев из служащих -до 30 и интеллигенции - до 32 [2]. Приведенные выше данные свидетельствуют о демократизации высшей школы. Источником формирования научно-педагогической интеллигенции становятся фактически все слои советского общества. Однако о появлении «пролетарской» профессуры в рассматриваемый период говорить не приходится. Свыше 70 % профессоров Томского университета, работавших в нем в 1917-1945 гг., сформировались как ученые либо до 1920 г., когда за-
кончилась Гражданская война, либо в первые годы после ее окончания. Таким образом, элитарная вузовская интеллигенция указанного периода сформировалась еще в дореволюционный период. Более существенные результаты в «пролетаризации» профессорско-преподавательского корпуса вузов были достигнуты на уровне младшего и среднего научно-педагогического персонала. Обращает на себя внимание резкий рост представителей интеллигенции в числе профессуры Томского университета. Расширение самовоспроизводства интеллигенции свидетельствует, на наш взгляд, о ее сохранении и укреплении как самостоятельной социальной структуры. Тем не менее классовая направленность кадровой политики Советской власти очевидна.
Другой мерой большевиков, направленной на укрепление собственной социальной базы в стенах высшей школы, стало изгнание из Томского университета ученых, скомпрометировавших себя в глазах новой власти активным сотрудничеством с антибольшевистскими правительственными и общественными организациями, а также активным выражением своих политических позиций на страницах белой печати. Так, после восстановления в Томске Советской власти в декабре 1919 г.. весной следующего года были уволены профессора юридического факультета Томского университета И.И. Аносова, И.Я. Галахо-ва, В.М. Грибовского, В.Ф. Залесского, Б.П. Иванова, И.В. Михайловского, И.В. Новомбергско-
