CC BY
81
УДК 101.8 П-58
Попова Ольга Владимировна
аспирант кафедры философии Кубанского Государственного Университета vestnic@rambler.ru
Между М. Штирнером и М. Зюнделем (философские воззрения Н.А. Бердяева)
Аннотация:
В статье проанализировано творчество Н.А. Бердяева в его связи и конфронтации с взглядами яркого представителя крайнего анархизма Макса Штирнера и теолога-персоналиста Мориса Зюнделя. Новизна исследования заключается в том, что воззрения указанных мыслителей никогда не пытались рассматривать в их единстве, а это возможно именно через философию Н.А. Бердяева, который совмещает противоположности «индивидуализм-персонализм» в своем творчестве. В ходе исследования глубоко затронуты понятия «анархизм», «индивидуализм», «персонализм», актуальные и интересные и для современных исследователей философии.
Ключевые слова: человек, личность, Бог, свобода, анархизм, индивидуализм, персонализм.
Макс Штирнер (настоящее имя Иоганн Каспар Шмидт) немецкий философ- младогегельянец, прожил на свете менее пятидесяти лет (1806-1856), но его главная книга «Единственный и его собственность» актуальна и сегодня. Штирнер, которого считают предтечей индивидуализма и анархизма, предвосхитил взгляды не только Ф. Ницше и А. Шопенгауэра, но и Ж.-П. Сартра и А. Камю. Так, последний утверждал, что Штирнер «сводил счеты не только с Всевышним, но и с фейербаховским Человеком, с гегелевским Духом и с его историческим воплощением Государства» [1, с. 166]. Вызывает удивление тот факт, что, выступая против индивидуализма, Н.А. Бердяев практически не подвергает критике воззрения Штирнера, напротив «находит» в его философии идеи, якобы не замеченные другими критиками. М. Штирнер, как и Бердяев, считал, что человек и личность - это разные понятия, он писал в трактате «Единственный»: «Кто мечтает о Человеке, тот - в пределах своих грез - оставляет личность без внимания и растворяется в священном интересе. Человек ведь не личность, а идеал, призрак» [2, с. 104]. М. Штирнер не разделял Я на «высшее» и «низшее», т. е. на чувственное и интеллектуальное; тело и душа для Штирнера не иерархичны, они - одно целое. Как тут не вспомнить Н.А. Бердяева, считающего, что тело наравне с душой входит в единый образ человека. Н.А. Бердяев писал о Штирнере, что тот отрицает реальность человека, общества и иных общностей и что для него реален только Единственный - синоним собственного «Я». Поэтому считается, что Штирнер - крайний индивидуалист, для которого высшую ценность имеет только индивидуально-единичное. Но для Бердяева Единственный Штирнера не единичный человек, не особенная личность, а псевдоним Бога. Единственный - это универсум, макрокосм. «У Макса Штирнера, несмотря на ложность его философии, есть извращенная истина персонализма. В нем обнаруживается диалектика самоутверждения «я». Единственный не есть личность, так как личность исчезает в беспредельности самоутверждения, в нежелании знать другого и транс-цендировать к высшему. Но в «Единственном» есть доля истины, ибо личность есть универсум. Макрокосм и в известном смысле весь мир ее собственность, ей принадлежит, личность не есть частичное, частное, подчиненное целому и общему» [3, с. 37]. Н.А. Бердяев не соглашался с определением человека как существа, наделенного разумом и этим отличающегося от животных. Он писал, что человек - существо разумное, но в этом и есть его горе, так как разум не есть единичное и индивидуальное, а как раз универсальное, всеобщее, безличное. Штирнер также признал, что «когда господствует разум, гибнет личность» [2, с. 133]. Для Штирнера природный мир неистинен, он «только обманывающее виденье». Но при этом в мире всегда присутствует дух, мыслитель утверждает: мир - это видимая оболочка духа. «Дух духом делают его же собственные творения, и по его творениям узнают творца! В них он живет, они его мир. Так что же такое дух? Он творец духовного мира» [2, с. 50]. Штирнера нельзя считать солипсистом, хотя Бердяев и пишет в работе «Новое религиозное сознание», что «анархическая фило-
38
софия М. Штирнера есть предельный индивидуализм, человеческий субъективизм и солипсизм» [4, с. 202]. Немецкий философ утверждал, что истина священна и вечна, но не предназначена для внешних чувств, это святыня для веры или для духа; истина всегда духовна, она сама «дух» для «духа». По Штирнеру, внутренняя свобода человека - это обособленность его в самом себе. Мыслитель писал: «Если свободы добиваются ради своего Я, то почему же само это Я не избран началом, серединой и концом всего? Разве Я не важнее свободы? Разве я не делаю себя свободным, разве Я не начало, не самое главное» [2, с. 197]. Подобно античным софистам, М. Штирнер настаивал на том, что человек должен стать «мерилом всех вещей». Из этого проистекает его негативное отношение к этике: «моим делом должно быть исключительно благое дело? Но что мне до добра и зла! Я сам - собственное дело! Я не добрый и не злой. И то и другое не имеет для меня значения» [2, с. 29]. Общество признает только собственную свободу, а не свободу индивидов, поэтому не стоит полагаться на общественный или государственный строй, полагаться следует исключительно на себя. Таким образом, согласно М. Штирнеру, свобода, в первую очередь, самоосвобождение. Штирнер утверждал, и Ж.-П. Сартр позже разделил его позицию, что можно быть свободным, даже будучи рабом.
Вслед за Штирнером Н.А. Бердяев подчеркивал, что «святость свободы и всевозможные доказательства этой святости никогда не дадут свободы: плач и мольба свойственны нищим» [2, с. 79], но, вместе с тем, критикует его высказывание о том, что человек может иметь столько свободы, сколько добудет ее для себя. Жажда свободы - человеку, но «свобода есть бремя, путь свободы - крестный путь страдания» [5, с. 118]. Поэтому беспредельная анархическая свобода М. Штирнера на самом деле пуста и бессодержательна. Бердяев настаивал, что Штирнер самый сильный и глубокий из теоретиков анархизма на Западе, так как анархизм М. Штирнера философский, по преимуществу в нем мало социальных мотивов. Анархизм М. Штирнера - это один из пределов позитивизма, но в то же время он с необходимостью переходит в анархизм мистический, хотя «я» не обладает у М. Штирнера подлинной реальностью, оно не «метафизическая монада» (термин Н.А. Бердяева), а лишь совокупность психически-субъективных состояний.
Характерно, что Н.А. Бердяев предпочитал критиковать воззрения именно М. Штирнера, а не таких признанных теоретиков анархизма как П.А. Кропоткин, М.А. Бакунин и др. Ведь Бердяев предпринял попытку рассмотреть явление анархизма с позиции философии; мыслитель писал, что «анархизм... есть крайний номинализм, отрицание реальности всех общностей и целостей, наций, государств, человечества, космоса, Бога» [6, с. 253]. С точки зрения мыслителя, анархизм равнозначен атомизму, в нем происходит распадение общественных целостей на индивиды, отрицающие все высшие реальности. Торжество анархии стало бы разрушением космической иерархии, уничтожением космоса. Путь анархизма - это путь самоистребления личности, ее распад и гибель. Ведь тот, кто «взрывает динамитом» возвышающиеся над ним реальности, все ценности и святыни, тот взрывает и свое «я», ввергает себя в хаотическое небытие. М. Штирнер отказывается от идеи «все-человечества» утверждая, что это светлая идея, но испорченная деятелями церкви, выдвинувшими идею, что человечество суть тело Иисуса Христа, Бердяев, который также отрицал идею о человечестве как мистическом теле Христовом, отмечал, что в этом М. Штирнер прав, так как обоготворение только человеческого ведет не к соединению людей, а к их разъединению, «атомизированию». «Единственный» Штирнера во многом сближается со «Сверхчеловеком» Ницше, хотя нельзя сказать, что Штирнер имел непосредственное влияние на формирование воззрений Ф. Ницше. Нельзя считать Штирнера и воинствующим атеистом, поскольку он, подвергая критике воззрения Л. Фейербаха, писал: «Если Бог только наша сущность, то мы должны признать его своим и вернуть из потустороннего в наше бытие. Ведь как мы можем допускать, чтобы «наша сущность» нам противопоставлялась, чтобы мы разделились на существенное и несущественное я?» [2, с. 55]. Для проблемы сущности Бога М. Штирнер предлагает следующее решение: Высшее Существо - это сущность человека, но именно потому, что это только сущность, а не он сам, то совершенно безразлично, видим ли мы данную сущность вне человека и созерцаем как Бога или находим в самом человеке и называем его «Человеком». М. Штирнер заговорил о творчестве в связи с саморазвитием человека. Так как человек, только появившись на свет, уже пытается найти, обрести себя, его творчество и есть самостановление. Штирнер писал о человеке как о творце самого себя: «Я ничто не в смысле пустоты, но творческое ничто, из которого я сам, как творец, творю все» [2, с. 29]. Исследователь Ю. Б. Мелих отмечает, что М. Штирнер «излагает свою позицию не как экзистенциальную, бытийственную, а формулирует ее в плоскости самопознания, самоидентификации и самотворчества» [7, с. 20]. Нам представляется, что данная позиция присуща в равной степени и Н.А. Бердяеву. Морис Зюндель (1897-1975) - швейцарский проповедник, теолог, персоналист, основные работы «Recherche de la personne», «Spiritualite personaliste» и др. Будущий персоналист родился в Швейцарии, в протестантском городке Ньешателе. В колледже
39
он учился вместе с будущим знаменитым психологом Жаном Пиаже. В 14 лет пережил глубокий духовный кризис, который и предопределил дальнейшую жизнь мыслителя. Юный Морис, придя за причастием в неоготический собор Нотр Дам Нъешатель, интуитивно почувствовал присутствие рядом с собой незримой Девы Марии, и твердо решил стать католическим священником.
В 1919 г., закончив колледж при бенедиктинском аббатстве, М. Зюндель был послан в самый отдаленный от Женевы приход - приход Святого Иосифа. Но молодой священник оказывается неспособным преподавать катехизис по книгам, Зюндель предпочитает приводить детей к Богу через восхищение произведениями искусства или через свет недавних научных открытий. С молодыми людьми он легко говорил о социально- экономических проблемах, о браке и даже о половом воспитании. Но новаторство не всегда оценивается положительно. Один из коллег Зюнделя рассказал о его воззрениях епископу Бессону. Епископ решает изгнать М. Зюнделя из прихода. В 1925 г. Зюндель уезжает в Рим, где продолжает занятия теологией. Через два года он представляет свою докторскую диссертацию «Влияние номинализма на христианскую мысль».
М. Зюндель всегда старался помогать бедным и призывал их ощущать свое достоинство. Заботы о неимущих он никогда не оставлял. Зюндель всегда остро реагировал на проблемы социальной справедливости. В 1921 г. он выступил публично в пользу утверждения женщин. Начиная с 30-х гг. он пишет о безработице, предлагая современные решения, и рассматривает демографические проблемы. Это было весьма незаурядно для священнослужителя.
В 1937 г. Морис Зюндель смог, наконец, осуществить, свою главную мечту - провести год в библейской школе Иерусалима. Там он с подлинным неистовством изучает библейские языки и тексты. В 1938 г. Зюндель публикует книгу «Исследование Личности». Но этот труд был изъят из продажи по приказу епископа, обосновавшего свой запрет тем, что Зюндель слишком рьяно говорил о семье и браке, а это неуместно для священника.
После объявления войны Зюндель возвратился в Швейцарию, но не смог найти себе работу. Прислушавшись к советам друзей, он отправляется в Каир. Во время этой поездки Зюндель нашел множество друзей, которые посещали его до самой смерти.
В 1946 г. он возвращается в Швейцарию и получает скромную должность ризничего в приходе Святого сердца в Лозанне. На этом посту он будет значиться до конца своих дней. Примерно в течение 30 лет Зюндель ведет жизнь странствующего проповедника, он путешествует по Франции, Англии, Египту, Ливану. Пишет несколько книг - «Диалог с Правдой, Моралью и Мистикой», «Я есть Другой» и др.
Морис Зюндель скончался 10 августа 1975 г., многие из тех, кто знал его лично, сказали, что он был святым. Французские исследователи (О. Клеман [8], Ф. Дарбуа [9] и др.) отмечают непосредственное сходство воззрений Н.А. Бердяева и М. Зюнделя.
Для Зюнделя характерна следующая идея: теология рождена из опыта, а опыт - это и есть Бог. М. Зюндель, был католиком, но не поддерживал схоластическую традицию, мыслители которой, как ему казалось, рассматривали Бога, словно упорядоченную систему. Он писал, что «Бог не является изобретением, это открытие» [10]. Бог не является великим правителем, господствующим над миром; единственный Бог о котором необходимо говорить - это Бог сердца человека. Поэтому нет никакого противоречия в словах, что не человек рождается в Боге, а Бог в человеке. Примерно, то же самое утверждал и Бердяев: Бог для осуществления собственной воли нуждается в существовании человека. «Необычайно дерзновенная мысль, что Бог нуждается в человеке, в ответе человека. Но без этого дерзновения откровение Богочеловека лишается смысла» [11, с. 458].
Согласно М. Зюнделю, наука не противоречит теологии. Наука - это исследование правды мира и в то же время диалог с правдой творца. Мыслитель старался прочесть все значительные научные труды. Известно, что он уважал А. Энштейна и принимал теорию относительности.
Н.А. Бердяев также не был антагонистом знания, он положительно относился к науке, но оговаривался, что научное познание уступает философскому познанию, поскольку «наука не творчество, а послушание, ее стихия не свобода, а необходимость» [12, с. 24]. Но Бердяев категорически выступал против техники и технологии. Для него одна из самых злободневных опасностей, которым подвергается человек - угроза полной технизации жизни, опасность «автоматизма». Механизм или автомат противоположен образу Бога, поэтому могут существовать «или богочеловечество или авто-маточеловечество, машиночеловечество» [3, с. 52]. Техника для Бердяева одна из крайних форм объективации. Кризис начала XX в., по его мнению, был вызван и техникой, с которой человек уже тогда не мог справиться. Техника оказалась не только властью человека над природой, но и властью человека над человеком, контролем над жизнью людей. Вхождение машины в человеческую жизнь было одной из самых главных революций истории, перевернувшей весь человеческий уклад.
40
Машина нарушает ритм жизни природы. Но она главным образом опасна тем, что претендует на замену человеческого тела собой. Н.А. Бердяев говорил, что ошибочно считать, что машина уничтожает дух, в первую очередь она разрушает органическую материю. Победа техники и произведенные ею «разрушения» вызвали вражду некоторых философов (например О. Шпенглера), к современной цивилизации, изобличение неправды технизированного мира, идеализацию беспечных времен варварства и тщетные попытки вернуть природе ее утраченную цельность. Но возврат к прошлому невозможен. Мир обязан пройти через торжество техники, а человек должен устоять в этом нелегком процессе.
М. Зюнделя часто упрекали в презрении к Ветхому Завету. И он действительно критически говорил о Ветхом Завете. Пассажи, где Бог выступал гневным, наказывающим, он считал неверными. Для него Бог мог быть только Богом любви. Зюндель видел в Ветхом завете только божественную педагогику, а не жестокость.
Прожив некоторое время на Ближнем Востоке, М. Зюндель не мог не столкнуться с исламом. Он был восхищен поэтикой Корана, изучал исламскую мистику. Но не стал мусульманином, поскольку для него была дорога свобода человека. Он писал, что Аллах ислама - недоступный деспот, перед которым можно только согнуться и который абсолютно не приемлет свободной духовной жизни человека. Н.А. Бердяев по понятным причинам не затрагивал проблему ислама, а из трех ветвей христианства выбирал православие, но стоит заметить, что с католичеством он сталкивался постоянно, так как его супруга Лидия Бердяева (Трушева) еще в 1918 г. стала ревностной католичкой. Н.А. Бердяев считал, что христианство - суть, синоним милосердия, сострадания, прощения и человечности. Христианство антропоцентрично и «антропосо-фично», в нем человек является высшей иерархической ступенью бытия, он выше ангельской иерархии, так как Сын Божий воплотился не в ангела, а в человека. Но именно из христианства делали самые бесчеловечные выводы. Католичество было одновременно и унижением человека и его непомерным возвеличиванием; православие - принижением человеческой стихии, подчинением ее Божеству, столь характерным для Востока исчезновением человека в Боге.
М. Зюндель защищал тайну тринитарности Бога. «Бог единственен, но не одинок», - писал он. Бог творит свободного человека не как «постороннего» себе, а создает его как союзника. Зюндель не переставал говорить, что божественная тринитарность является ключом к тайне человека, а также основанием освобождения человека, который, освободившись «от себя», может отдаться в руки Бога, который свободен и сам является свободой. Бердяев принимает догмат о тринитарности Бога, но в своих сочинениях чаще говорит об Иисусе Христе, и создается впечатление, что Иисус как бы «заслоняет» собой Бога-творца в произведениях русского мыслителя. Еще одно различие в рассуждениях двух персоналистов касается свободы: у Бердяева свобода - до Бога и вне Бога, ее источник - некая хаотическая бездна, Ungrund, у Зюнделя Свобода и Бог тождественны.
В отличие от Зюнделя Н.А. Бердяев был не теологом, а религиозным философом, но подчеркивал, что внутренняя глубокая религиозность должна быть присуща каждому мыслителю, ведь «религия есть ничто иное, как достижение близости, родственности» [11, с. 49].
Как мы можем заметить, Н.А. Бердяева привлекали и индивидуализм, и даже анархизм, при этом он, несомненно, философ персоналистической традиции, и главная его заслуга в том, что компилируя воззрения философов диаметрально противоположных направлений, сам он оставался оригинальным мыслителем.
Ссылки:
1. Камю А. Бунтующий человек. М.: Политиздат,1990. С. 166-168.
2. Штирнер М. Единственный и его собственность. Спб. : Азбука-классика, 2001.
443 с.
3. Бердяев Н.А. О рабстве и свободе человека. М.: АСТ, 2006. 316 с.
4. Бердяев Н.А. Новое религиозное сознание и общественность. М.: Канон +. 1998.
С. 7-290.
5. Бердяев Н.А. Экзистенциальная диалектика божественного и человеческого. -М.: РГХИ, 2005. 640 с.
6. Бердяев Н.А. Философия неравенства. М.: АСТ, 2006, 349 с.
7. Мелих Ю. Б., Бердяев Н.А. и Карсавин Л. П.: анархизм и симфоничность личности // Н.А. Бердяев и единство европейского духа. М.: Изд-во библейско-богословского института св. апостола Андрея, 2007. С. 17-25.
8. Clement, O. Zundele, Berdiaev et la spiritualite de christianisme orientale \\ Revue de L Institut Catholigue de Paris. Paris. 1986. № 34. P. 23-47.
41
9. Darbois, F. Maurice Zundel oula naissance de Dieu dans l'homme / Режим доступа: http://mauricezundel. free. fr/these-fd/0 Itablematieres. htm
10. Цитир. по: Donze, М. Maurice Zundel, libre et pauvre // Режим доступа: www. annesiqier. qc. ca/zundel/biographie. html
11. Бердяев Н.А. Самопознание. Опыт философской автобиографии. Спб.: Азбука-классика, 2007. 416 с.
12. Бердяев Н.А. Смысл творчества. М.: АСТ, 2006. 414 с.
42
