CC BY
94
В.А. Ковалев
МЕЖАКТОРНОЕ
ПОЛИТИЧЕСКОЕ
ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ
И ПОЛИТИЧЕСКИЕ
ПРОТИВОРЕЧИЯ
АДМИНИСТРАТИВНОГО
РЕЖИМА В
_ _ __ _ __ +
РЕСПУБЛИКЕ КОМИ*
Аннотация:
На основе широкого эмпирического материала, автор исследует региональный политический процесс. Статья является продолжением цикла работ автора по данной проблеме. В статье анализируется современный политический процесс в Республике Коми. На примере российского региона показывается инволюция политического режима к административному режиму и последствия проявления авторитарных тенденций. Делается вывод о формальной либерализации политического процесса.
Ключевые слова:
политический режим, региональная политика, выборы, местное самоуправление, авторитаризм, Республика Коми, Россия
V. Kovalev
POLITICAL INTERACTION BETWEEN ACTORS AND POLITICAL CONTRADICTIONS OF AN ADMINISTRATIVE MODE IN THE KOMI REPUBLIC
Abstract:
On the basis of a wide empirical material, the author investigates regional political process. Article is continuation of a cycle of works of the author on this problem. In article modern political process in the Komi Republic is analyzed. On the example of the Russian region involution of a political regime to an administrative mode and consequences of manifestation of authoritative tendencies is shown. The conclusion about formal liberalization of political process is drawn.
Key words:
political regime, regional policy, elections, local government, authoritarianism, Komi Republic, Russia
В силу ряда экономико-географических, этно-культурных и социальнополитических особенностей такой субъект РФ как Республика Коми (РК) трудно назвать «медианным» регионом. Он имеет ряд своих специфических особенностей, неоднократно описанных, в том числе и нами [5] . Но в условиях выстраивания в «нулевые» годы бюрократически-насильственной «вертикали» и оформления в стране системы зрелых форм так называемого «электорального авторитаризма», эти особенности все меньше влияют на политические проявления в (квази) публичном пространстве. Вообще, то, что должно бы в условиях открытой политической конкуренции проявляться
* Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научноисследовательского проекта РГНФ «Современная эволюция политических систем и режимов в регионах России: сравнительный анализ», проект № 10-03-00074а.
в результатах региональной политики, демонстрировать «расколы» и региональное многообразие, в условиях России последнего десятилетия уходит далеко вглубь и наблюдается иногда с трудом. Речь идет именно об обусловленной различными объективными факторами региональном политической специфике, которая «спряталась» под коркой повсеместного торжества «партии власти». Поэтому, прежде чем говорить о нынешних особенностях регионального режима в РК, стоит дать хотя бы краткую характеристику общероссийских условий, которые определяют ныне публичную политику (или то, что под ней понимается) практически в любом субъекте РФ.
Начнем с общей характеристики центр-периферийных отношений в современной России. За минувшее десятилетие, особенно после отмены прямых губернаторских выборов в 2004 году субъекты Российской Федерации в лице своих руководителей во многом утратили политическое влияние как на федеральном, так, собственно, и на региональном уровне. При этом речь идет именно о политическом, а не административном влиянии. Конечно, в своих регионах губернаторы, министры, депутаты законодательных собраний и т.п. остаются «начальниками» и могут повлиять на ряд важных вопросов, а самое главное - на распределение в своем кругу финансовых средств и материальных благ, но в решении политических проблем они превратились в государственных «евнухов». На свои посты не избираются, а фактически назначаются уже не только главы исполнительной власти регионов («губернаторы»), но и при определении того, кому руководить крупными муниципальными образованиями, городскими округами и муниципальными районами, власть все чаще уходит от прямых выборов. Эпидемия отказа от прямого голосования и введение постов «сити-менеджеров», выдвижения глав из состава советов МО и т.п. - широко прокатилась по российским регионам. В свою очередь, выборы вплоть до муниципального уровня (на федеральном - они уже дано имеют предсказуемый результат), а также процесс формирования региональных ассамблей, почти полностью зависят от идущих из Москвы «вертикалей». Это может быть прямой приказ по административной линии, так и использование так называемой «партийной» составляющей «партии власти» в виде «Единой России», а теперь еще и соответствующего «национального» «фронта».
Практически, это, конечно, означает резкое передвижение по оси «демократия - авторитаризм» в сторону последнего. Естественно, если вообще имеет смысл противопоставлять региональный авторитаризм демократической ситуации, нигде более не наблюдаемой в условиях путинских перемен на федеральном уровне. Региональные акторы существенно снижают свою автономию, также как и акторы на муниципальном уровне. Последнее происходит уже под влияние региональных администраций, которые не хотят терпеть более очевидный уровень легитимности муниципалов (факт прямого избрания населением МО) по сравнению со своей очевидной зависимостью.
Поэтому, например, в Коми за последние годы в ряде городских округов и сельских районов произошел отказ от прямых выборов глав МО в пользу контролируемого сверху избрания глав МО депутатами соответствующих муниципальных советов. Однако, это общероссийская тенденция, и ничего особенного РК здесь не демонстрирует, кроме разве что отдельных скандалов на муниципальном уровне.
Идет также дальнейшее выхолащивание выборов как политического института. Все чаще итог этих выборов - на федеральном, региональном и даже муниципальном уровнях является заранее предопределенным. Некоторые следствия подобных «инноваций» является то, что население потеряло интерес к политике и стремится, пока возможно, заниматься своими повседневными делами. Коррумпированность чиновников превратилась в системообразующий фактор нынешней российской государственности. Утрата политической зависимости власти (муниципальной, региональной, федеральной) от электоральных предпочтений населения приводит к тому, что она что-то делает только в случае, если имеет от таких действий собственную выгоду. В противном случае, реализация тех или иных решений, в том числе, с помпой объявленных «реформ» в той или иной области эффективно саботируется на местах. На пожелания большинства россиян, касающихся самого широкого круга проблем, от культуры до этнополитики, от распределения бюджетных средств до вопросов образования и т.д. власть при таком раскладе может не обращать внимания.
Столь явное расхождение между «верхами» и «низами» пока компенсируется избытком «нефтяных» денег и еще работающей советской инфраструктурой. В Коми традиционно развита нефте- и газодобыча, произошла также некоторая стабилизация в угольной отрасли после прихода в Воркуту «Северстали». Но стимулы для развития страны и регионов, если и действуют, то в существенно ослабленном виде. К примеру, на фоне угрозы наступающего экономического кризиса для российских регионов эффективной стратегией было бы развитие малого и среднего бизнеса, который мог бы сыграть роль стабилизирующего фактора в случае ухудшения экономической обстановки. Но для муниципальных и региональных властей появление новых неподконтрольных им бизнес-игроков крайне невыгодно. Потому превентивные антикризисные мероприятия в регионах РФ по большому счету невозможны.
Разумеется, это говорит не только о снижении реальной региональной автономии, но и о невысокой эффективности региональной власти и управления. Здесь примеров можно привести довольно много. В РК наиболее заметным является провал планов создания на территории региона бокситового комбината (первоначально такие платы рекламировал СУАЛ), бесконечная эпопея с железной дорогой «Белкомур», которая неизвестно, будет ли когда-нибудь построена; а также довольно напряженные отношения, которые складываются у региональных властей с такой монополией как РЖД,
периодически возникающими противоречиями с «Лукойлом» и той же «Северсталью». Эффективность муниципальных властей в регионе имеет очевидные различия, но во многих вопросах оценивается населением как неудовлетворительная.
Главной экономической темой в развитии региональной экономики стало лоббирование продолжения строительства «Белкомура» и автомобильной трассы, связывающей центральные и северные районы республики (до сих пор нет связности территории региона!). Оценивать перспективы реализации этих проектов, повторим, следует весьма осторожно, памятуя прошлые провалы амбициозных заявок.
Наблюдается видимое сокращение публичной активности представителей центра в республике (О ГФИ почти ничего не слышно). Официально благополучно выстраиваются отношения республиканской власти с новым полпредом в СЗФО. Но это весьма трудно оценить, в силу того, что в официальных СМИ информация часто заменяется пропагандой и бессодержательным официозом.
В условиях политической беспомощности население российских регионов становится заложником бесконтрольного курса российских властей, чей пассивный, антимодернизаторский, по сути, курс периодически сменяется административным зудом, желанием что-нибудь переимено-вать/отреформировать. Большинство же потенциально политически активных россиян в таких условиях уже ничего не могут или не хотят делать. Систем оказалась нереформируемой без влияния внешних кризисных факторов, но наступление кризиса вызывает обоснованные страхи. Если кризис в России в обозримом будущем разразится, то его придется встречать неподготовленными, хотя бы с точки зрения наличия эффективных и ответственных управленцев на местах. Но подготовиться к кризису, выдвинуть на ключевые посты нормальных людей, а не воров и приспособленцев, мешают нынешние политические порядки.
Когда рассматриваешь это противоречие, то в первую очередь опасения вызывают его экономические и политические последствия. Но столь же опасно нынешнее положение и для состояния федеративных и центр-периферийных отношений в современной России, да и просто для сохранения единства страны в нынешних границах. После некоторого успокоения в «нулевые» годы, вопрос - быть или не быть современной РФ - вновь активно дебатируется в качестве актуальной дилеммы [8]. Ситуация слишком напоминает состояние СССР в апогее «застоя», за несколько лет до «крупнейшей геополитической катастрофы» - распада страны. Экономика неэффективна, граждане политически беспомощны и информационно дезориентированы, «элиты» недееспособны и рассматривают личные интересы как несравненно более важные по сравнению с государственными. В случае, если пойдут «трещины» разлома, сохранять Российскую Федерацию будет некому, так же, как не нашлось достаточного количества эффективных защитни-
ков у Советского Союза. Может ли долго существовать государство, обеспечивающее свое единство при помощи тяжелейшего административного пресса гиперцентрализации и игнорирования своеобразия территорий.
Между тем, происходит даже дальнейшее усиление «электорального авторитаризма» на региональном уровне, что, возможно, по замыслу вдохновителей и организаторов такой политики, должно смикшировать потенциальное обострение кризисных явлений в обозримом будущем.
Анализ региональных выборов, даже в их нынешнем виде, - это довольно обширная тема. Поэтому, мы не будем подробно им здесь заниматься. Кроме того, по нашему убеждению говорить о выборах как политическом институте в современной России и ее регионах, не имеет смысла. Института конкурентных выборов нет, есть периодически проводимые голосования для подтверждения легитимности существующей власти.
Мы возьмем последние выборы в РК разного уровня и посмотрим как эти голосования «работают» на укрепление властной «вертикали». Иногда понадобятся экскурсы в региональную политическую историю постсоветского периода.
Итак, о положении в РК в текущий период. Как и в остальных регионах главным видимым индикатором политической лояльности руководства региона Кремлю является проведение выборов и обеспечение высокого процента голосования за список «Единой России». Это относится не только к выборов в Госдуму, но и региональные и местные представительные органы. Характерный пример - выборы в Госсовет РК в марте 2011 года. Их итоги будут лучше освещены, если предложить некоторую предыстоию «партийной конкуренции» на территории РК.
Партийная маркировка выборов в регионе связана с выборными кампаниями в Государственную Думу Российской Федерации и Государственный Совет Республики Коми. В 1990-е годы, в то время, когда выборы в России еще были относительно свободными, по региону первые места на федеральных выборах занимали ЛДПР (в 1993 и, отметим, в 1995 годах), а в 1999 году первенствовало «Единство». Причем смешанных несвязный характер избирательной системы в тот период проявлялся довольно отчетливо. Так, в декабре 1995 года повторный успех жириновцев в регионе (коммунистов на территории одного из бывших крупнейших «островов ГУЛАГа не сильно жалуют) не помешал победить в одномандатном округе, охватывающем всю территорию РК коммунистке Р. Чистоходовой. Хотя главным в то десятилетие была не партийная принадлежность, а качества одномандатников - в данном случае - обещание борьбы с коррупцией.
В следующем, «нулевом» десятилетии, на думских выборах 2003 и 2007 года в Коми уже безусловно первенствовала «Единая Россия», как и по всей электоральной карте страны, где «кливажи», «расколы» в том смысле, как их понимали С. Липсет и С. Роккан уже практически исчезли. То же
можно сказать и о выборах в Государственный Совет Республики Коми. Они отличались только той особенностью, что в 1995, 1999 и 2003 году депутаты регионального парламента избирались только по мажоритарным округам. В 2007 и 2011 году использовалась формула, согласно которой 15 депутатов ГС РК избирались по мажоритарной системе в одномандатных округах, а другая половина - еще 15 человек - по спискам партий. В ходе применения в РК такой системы по пропорциональной системе побеждала «ЕР», но главное, что в одномандатных округах, с которыми предварительно «поработали», основное преимущество имели представители «партии власти». На последних выборах 13 марта 2011 г. единороссы получили все мандаты по мажоритарной системе. Таким образом, распределение мест в Госсовете РК сделано в интересах «Единой России» и не отражает те доли голосов, которые были поданы за других кандидатов.
Таблица 1. Голосование и распределение мандатов в ГС РК по итогам выборов 13.03.2011_____________________________________________________________
Политическая партия Число и %% голосов Мандаты в ГС
«Единая Россия» 182619 (50,53%) 25 (из них - 10 мандатов по списку)
КП РФ 58043 (16,06%), 2
ЛДПР 53603 (14,83%), 2
«Справедливая Россия» 45597 (12,62%), 1
«Патриоты России» 6047 (1,67%). 0
Поистине, при такой системе «победитель получает всё». При этом мы показываем здесь только официальное распределение мест, не касаясь таких вопросов, как отказ в регистрации нежелательным для властей кандидатам, неравные условия проведения агитации, административное и прочее давление, нарушение в ходе процедуры голосования и подсчете голосов и т.п. (Ряд данных содержится на сайте ассоциации ГОЛОС). Имеет ли смысл в таких условиях говорить о партийной конкуренции и наличии многопартийности в России? Этот вопрос нам представляется риторическим. Как на одной из карикатур (политических демотиваторов) в качестве эмблем якобы оппозиционных «партий» изображен пресловутый «медведь». По нашим оценкам, в 1990-е годы для региона была характерна «квазипартийность» [4, с. 211-230], что стало благодатной почвой для установления режима с одной доминирующей «партией», тоже с приставкой «квази».
В современной Российской Федерации, и ее регионах, существует система с ярко выраженным доминированием одной партии, а так называемая «оппозиция» слаба и труслива, и имеет задачу канализировать протестные настроения в безопасное русло. Главный итог «партийных выборов» в ре-
гионах - это не влияние на политический курс, пусть даже в рамках некоего «электорального партикуляризма» [7, с. 117-144];
для масс, а подтверждение лояльности со стороны региональных элит Кремлю и обеспечение их партикулярного интереса.
Получает ли регион что-либо взамен. Главный приз для местных элит -это согласие Москвы на их сохранение на занимаемых позициях. Что особенно связано с фактом пролонгации губернаторских полномочий, занятие других постов в региональной власти. В РК по этому вопросу пока сохраняется относительная стабильность. В начале 2010 года был назначен новый глава региона В. Гайзер и пока его позиции рассматриваются как прочные. После прошедших выборов в ГС РК М. Истиховская сохранила должность спикера Госсовета. Сменился лидер КРО ЕР - Р. Зенищев покинул этот пост, место мэра республиканской столицы и выехал в другой регион (Рязанскую область). Бывший глава республики В. Торлопов занял место в Совете Федерации (сенатором он уже был до 2001 года), вторым сенатором от РК стал бывший депутат ГС В.Шумейко.
Однако происходят здесь и подвижки, имеющие на наш взгляд не столько политическую подоплеку, сколько внутри аппаратные перестановки-интриги, своего рода «патримониально-бюрократическую рациональность». Так, осенью 2012 года спикер республиканского Госсовета Марина Истиховская была для многих неожиданно и посреди депутатского срока передвинута на должность ... ректора Сыктывкарского госуниверситета. Спикер меняется, не досидев до очередных выборов в ГС. В ноябре 2012 года председатель комитета по бюджету, налогам и экономической политике, член фракции «Единая Россия» Игорь Ковзель стал председателем Госсовета Коми. Произошли колебания в представительстве РК в Федеральном Собрании (О выборах в Государственную Думу РФ ниже).
Однако губернатор Вячеслав Гайзер пока остается на своем месте и не имеет пока видимых конкурентов в случае проведения губернаторских выборов. Хотя кандидат от партии власти на этот или другой пост может быть «любым» (в смысле, самым неожиданным, «варягом» и т.д. - «как решат).
В РФ сложилось так, должность главы исполнительной власти региона (губернатора) считается ключевой. В РК на этом посту ныне пребывает В. Гайзер. 6 января 2010 года президент РФ Д. Медведев внес в Госсовет Коми кандидатуру первого заместителя главы РК, министра финансов В. Гайзера для утверждения его в должности главы республики. 15 января депутаты наделили В. Гайзера соответствующими полномочиями. Так, без всяких потрясений произошла смена губернатора в республике. Примерно за четыре года год до того, В. Путин переназначал В. Торлопова на пост главы РК на второй срок. Таким образом, В. Торлопов пробыл главой РК 8 лет.
За недолгий период постсоветской политической истории в Коми губернатор менялся всего два раза, но происходило это в условиях резкого изме-
нения «правил игры», политических институтов, когда в субъектах РФ выборность губернаторов населением была заменена их фактическим назначением. Сам этот пост был введен после принятия новой республиканской Конституции в 1994 году. В мае того же года первые выборы главы республики выиграл бывший первый секретарь обкома и председатель Верховного Совета РК Юрий Спиридонов. В ноябре 1997 года ему удалось вновь победить всех своих конкурентов. Несмотря на то, что и следующие выборы обещали принести аналогичный результат, в декабре 2001 г. на выборах главы Республики Коми (РК) инкумбент Ю. Спиридонов, неожиданно для многих, потерпел поражение. Он проиграл своему основному противнику - председателю Государственного Совета РК В. Торлопову. Ход и результаты этих выборов были достаточно подробно описаны и проанализированы [2, с. 103-115].
В 1990-е годы в Коми действовал политический режим с ярко выраженными авторитарными чертами. Например, долгое время не проводились выборы в органы местного самоуправления, наблюдался существенный перекос в сторону исполнительной власти в ущерб представительной, общественные организации и отделения политических партий чаще всего играли сугубо декоративную роль, монополия на власть со стороны Ю. Спиридонова и его группировки казалась незыблемой. Тогда мы пришли к заключению, что его демократизация возможна лишь при условии раскола в региональной элите, если, конечно, он примет не «подковерный», а публичный, политический характер. Такой раскол и произошел в РК, когда спикер Законодательного собрания осмелился бросить вызов главе республики, волю которого он до этого послушно проводил. Возникла ситуация, которую мы определили как «региональный поставторитарный синдром» [6, с. 95-103]. Это объяснялось целым рядом причин.
Во-первых, при правлении авторитарного лидера его фигура образует центр соответствующего политического поля; в этих условиях роль формальных политических институтов (парламента, партий, суда и т.д.) заметно ослаблена. Падает значение права: законы принимаются, изменяются и упраздняются в угоду лидеру. Если он терпит поражение и уходит, политические институты далеко не сразу могут начать работать в нормальном режиме. Политической машине требуется серьезный ремонт, который нелегко осуществить.
Во-вторых, в рамках авторитарной ситуации большинство вопросов решается волей регионального лидера, многое держится на личных связях и договоренностях. В управлении республиканской собственностью «телефонное право» зачастую бывает весомее, чем владение акциями. При смене власти значительная часть этих каналов неформальной коммуникации оказывается разрушенной. Эффективность государственного управления падает. На региональном и субрегиональном уровне начинается «драка» за место «под солнцем». Чиновники, озабоченные карьерными перспективами, забы-
вают о выполнении служебных обязанностей. Общая институциональная неустойчивость ведет к ухудшению социально-экономической ситуации.
В-третьих, уход ключевой фигуры создает неопределенность во взаимоотношениях остальных политических игроков. До тех пор, пока в регионе имеется безусловный лидер, все действуют с оглядкой на него и ведут себя более или менее предсказуемо по отношению друг к другу. После «сенсационного поражения» ключевой фигуры былая ясность исчезает, и различные политические силы и отдельные деятели начинают яростно сражаться за сферы влияния и место во власти в условиях, когда они недостаточно представляют себе реальный потенциал и намерения противников. Это еще больше дестабилизирует политико-административную ситуацию.
В-четвертых, ростом дезорганизации «всего и вся» пользуются группировки и кланы, заинтересованные в переделе собственности. Для них это время, когда можно обогатиться, «ловя рыбу в мутной воде». О наведении порядке в регион они будут думать только, когда захватят важнейшие экономические ресурсы.
Описанная выше ситуация, на наш взгляд, сохранялась в Коми, по крайней мере, до февраля - марта 2003 г., когда там произошли резкие изменения в правительстве и проходили очередные выборы в законодательное собрание и органы местного самоуправления. Изменение правил выборов в республиканский парламент (сокращение его численности с 50 до 30 депутатов), а также гипотетическим повышение роли местных руководителей диверсифицировали политическую власть в республике по горизонтали и по вертикали. Рост влияния муниципалов был связан в РК с относительно свободными выборами в МО в 2003 году. Но потом власть стала «отыгрывать назад», в частности, стала отменять прямые выборы глав МО. Существенную роль сыграла также муниципальная реформа в РФ (так называемая «реформа Козака») и массовая неразбериха на уровне местного самоуправления по этому поводу [3]. Это создало благоприятные возможности для усиления административного контроля на местном уровне.
Существовавшая политическая неопределенность в регионе была чревата кризисом, но правила, закрепленные в этот период, могли оказаться устойчивыми и предотвратить возврат к прошлому, т.е. моноцентрическому режиму и авторитарной ситуации. Однако развитие регионов в политической плоскости в середине «нулевых» годов было прервано и заменено административно-бюрократическим регулированием.
Населению региона оставалось лишь быть свидетелями этого процесса. Судя по дальнейшим событиям, региональные отношения между властью и обществом вновь вернулись к состоянию «прото-политики». Бесспорным стало доминирование в регионе одного актора - главы республики, но залогом его политического выживания была безусловная лояльность московскому «патрону». Так эту лояльность глава республики всячески и демонстрировал. Как
и в других субъектах федерации, политическое взаимодействие между регионами и Москвой практически полностью переместилось в административную плоскость, вместо спора за ресурсы - безусловное подчинение. Это подчинение руководство регионов демонстрирует во всех вопросах, начиная от «национальных проектов» (в реализации которых немало спорных моментов) до организации выборов (и глава республики, и спикер госсовета, а также большинство руководителей городов и районов состоят в «Единой России», помогая ей административным ресурсом). В свою очередь, региональные и местные власти стараются улучшить результаты ЕР на выборах федерального уровня, напрямую видя в этом успех или неуспех для своей карьеры.
Показательны здесь, к примеру, кампании федерального цикла 20112012 гг.
В Коми на выборах 4 декабря 2011 г. приняли участие 593 637 избирателей, итоговая явка составила 72,61% - это самый высокий результат по Северо-Западу и самый лучший за всю историю проведения выборов на территории Коми. В целом по России итоговая явка избирателей составила чуть более 60%.
Наибольшее число голосов - 316916 избирателей (58,81% голосов) -получила «Единая Россия». За КПРФ проголосовали 72533 избирателя (13,46%). За ЛДПР - 64163 избирателей (11,91%), за «Справедливую Россию» - 61804 избирателей (11,47%). Партию «Яблоко» в Коми поддержали 8164 избирателей (1,51%), партию «Патриоты России» - 5079 избирателей (0,94%), «Право дело» - 3145 избирателей (0,58%).
Для сравнения в целом по стране за «Единую Россию» отдали свои голоса 49,34% избирателей. КПРФ получила 19,19%, «Справедливая Россия»
- 13,24%, ЛДПР - 11,67%.
Партии «Яблоко» (ее результат на выборах - 3,42% голосов), «Патриоты России» (0,97%) и «Право дело» (0,60%) не преодолели проходной барьер и не получают мест в российском парламенте.
Региональное отделение КПРФ намерено оспорить результаты голосования на двух участках в судебном порядке. По остальным избирательным участкам замечаний и претензий от членов комиссии не последовало.
По итогам голосования, Коми в нижней палате российского парламента будут представлять архангелогородка О. Епифанова (партия «Справедливая Россия»), москвич А. Андреев (КПРФ) и сыктывкарка Т. Кузьминых (выдвиженка Народного фронта, проходившая по спискам партии «Единая Россия»).
Также первый номер в предвыборном списке единороссов от Коми глава региона В. Гайзер отказался от своего мандата в пользу прокурора республики В. Поневежского.
Евгения Самойлова в списках депутаты Госдумы не оказалось. Политсовет регионального отделения «Единая Россия» рекомендовал его кандида-
туру президиуму генсовета партии для согласования на должность члена Совета Федерации вместо Евгения Шумейко.
Интересно в региональных итогах выборов декабря 2011 года для Коми, пожалуй, то, что результат партии власти приблизился к рубежу 60%%, чем заметно отличался от окружающих регионов со сходными характеристиками. На одном из «круглых столов» известный исследователь электоральных процессов А. Кынев назвал это своеобразной «электоральной аномалией» (этот круглый стол проходил в Москве, в январе 2012 года - свидетельство автора статьи).
Последние выборы президента РФ на территории РК прошли еще более «правильно». Итоговый протокол выборов президента, состоявшихся 4 марта демонстрирует следующие результаты по итогам голосования в Коми:
Владимир Путин получил 62,02% (341 864 голоса);
За Геннадия Зюганова проголосовали 13,34% (70 135 голосов);
Михаилу Прохорову отдали свои голоса 8,32% граждан (43 759 голосов);
За Владимира Жириновского — 7,67% (40 314 голосов);
Сергей Миронов набрал 4,32% (22 738 голосов).
Таким образом, власти Коми всячески демонстрируют свою лояльность Кремлю и с этой стороны, при сохранении нынешней практики, для них не просматривается какой-то карьерной угрозы (видимой, по крайней мере).
Региональная политика, фактически, свелась к минимуму, как и критика властей, благодаря контролю над СМИ и изыманию ресурсов у потенциальной оппозиции. Результаты выборов в значительной степени предопределены, суть института выборов выхолощена; все напоминает времена советского «застоя», только на другой экономической основе. Но, в целом, наблюдается новая политическая неопределенность, связанная как раз с нехваткой политического.
Как долго продлится такое состояние? Невозможно ответить на этот вопрос, исходя из состояния региональной политики, по причине отсутствия таковой. Ответ на вопрос, как будут развиваться регионы РФ, надо сейчас искать в Москве. По сути, в Коми, как и в большинстве других субъектов РФ, установился административный режим. Это состояние, когда борьба интересов в рамках публичной политики исчезает и на поверхности заменяется администрированием и имитацией политических действий.
С одной стороны это создает комфорт для управленцев различного уровня. С другой - резко снижает по всей «вертикали» возможности «защиты от дурака», что в случае усиление кризиса чревато управленческим коллапсом.
Может ли быть преодолено такое состояние? Путем «выборов», то есть конвенциональных методов, вряд ли. На проводимых выборах гарантированная победа «партии власти» будет обеспечена. Это относится и к региональном уровню политики. Как показал опыт голосования 14 октября 2012 года на губернаторских выборах сюрпризов не происходит, в силу наличия
«муниципального фильтра», доминирования в СМИ и целого ряд других обстоятельств. Если «примерить» эту ситуацию на Коми, то представитель партии власти (тот же Гайзер, если будет выдвинут он) легко проходит на следующий срок. Он рассматривается как лояльный губернатор, его не заменили в канун «возращения» губернаторских выборов.
На уровне региона в связи с этим прошли некие законодательные подвижки. Так, на сессии ГС РК 21 июня 2012 были приняты определенные решения. В Коми вернулись к прямым выборам губернатора. Однако в отличие от ранее действующей системы все претенденты на эту должность будут проходить муниципальный фильтр. Такое решение сегодня приняли депутаты Госсовета республики. Кроме того, срок полномочий губернатора, как и самих народных избранников, увеличен с четырех до пяти лет, также введен институт председателя правительства. Решение об увеличении срока пребывания у власти главы Коми и работы депутатского корпуса было принято большинством голосов - сроки полномочий главы и депутатов Госсовета увеличены до пяти лет.
Депутаты также одобрили главное новшество - введение института председателя правительства, чью кандидатуру предложит глава республики. Назначение будет происходить с согласия Госсовета. В состав правительства также войдут заместители главы республики, министры и иные лица, которых глава Коми может включать по предложению председателя правительства. Отставка председателя одновременно повлечет за собой отставку всего правительства региона.
При существующей в стране обстановке сейчас это вряд ли будет способствовать демократизации в регионе, но юридические изменения внесены и могут в будущем наполниться новой политической практикой. Эта некая возможность, которая связывается нами пока не с региональным уровнем политики. Для существенных изменения, для того, например, чтобы «возврат» губернаторских выборов стал частью реальной политической реформы в РФ должны произойти существенные изменения «наверху», на федеральном уровне.
Однако мы не исключаем совсем, что такие изменения могут вызревать и «снизу», например, с муниципального уровня или даже от «отдельного избирателя».
Как мы уже неоднократно отмечали, за последние годы произошли существенные изменения в деле девальвации института выборов и отказа учитывать волю избирателей. Происходит также усиление контроля за уровне МО. Это не может порождать определенной противодействие. Все чаще и население, и некоторые муниципальные политики отказываются играть в игры, в которых невозможно выиграть, и правила которых, к тому же, постоянно изменяются заинтересованной стороной - властью.
В качестве примера можно привести один эпизод из современной практики РК.
Так, по сообщениям ряда республиканских и местных СМИ, августовское (2012 г.) заседание сессии Совета Ижемского района не состоялось из-за сорванного кворума. Это был очередной эпизод противостояния ряда депутатов и власти муниципалитета. Из 19 депутатов Совета на заседание не пришли десять. Как пояснил журналистам один из них, лидер общественного движения «Изьватас» Николай Рочев, 9 человек проигнорировали сессию в знак протеста. По словам Николая Рочева, демарш был связан с тем, что на заседании должны были быть приняты изменения в устав района, связанные с изменениями в Федеральном законе «Об общих принципах организации местного самоуправления в РФ» (131-Ф3). Среди поправок, утверждает депутат, было много спорных моментов. Таким образом, «прогул» был протестом против обновления устава. Недовольство, было связано и с созданием при Совете контрольноревизионного органа, с грядущим руководителем которого депутаты еще не знакомы. Представить его, по словам лидера «Изьватас», как раз должны были на сессии, хотя, по его мнению, это знакомство должно было произойти раньше. На просьбу парламентариев сообщить о кандидатуре администрация района не откликнулась. По некоторым данным, если в сентябре устав района принят не будет, райсовет может оказаться распущенным. Как утверждает Николай Рочев, «вопрос этот очень щекотливый и зависит от воли Желтого дома». Андрей Терентьев же на этот счет заявил, что хотя на это кто-то и рассчитывает, процедура роспуска - «очень сомнительная и очень долгая».
Противостояние ряда парламентариев и власти в лице Андрея Терентьева и руководителя администрации района Игоря Норкина длится уже больше года. Прошлым летом несколько ижемских депутатов во главе с Николаем Рочевым сорвали заседание Совета под председательством избранного незадолго до этого Андрея Терентьева. На заседании рассматривался вопрос о кандидатах на должность руководителя администрации. Депутаты возмущались, что среди двух претендентов на этот пост не было ни одного коренного жителя, однако в итоге администрацию все равно возглавил приезжий Игорь Норкин. В июне группа депутатов во главе с тем же Николаем Рочевым решила отправить Андрея Терентьева в отставку, потому что тот, по их мнению, не справляется со своими обязанностями и, проживая в другом муниципалитете, не знает проблем района. И хотя фронда пока ни к чему не привела, по утверждению Николая Рочева, депутаты-оппозиционеры продолжат добиваться отставки председателя Совета района [1].
Остается сказать, что в Ижемском районе РК до того был пройден «тест демократизации» (то есть власть на районном уровне дважды менялась в ходе конкурентных выборов). Административное вмешательство в районные дела вызывает неконвенциональные формы протеста, типа бойкота сессии. Как правило, к особым успехам такие протесты не приводят, но тенденция обозначилась. Разумеется, в этом и ряде подобных случаев легко найти свою специфику, типа субъективных споров, личных амбиций и пр. Но как индика-
тор - это очень интересно, ибо он показывает, что власть, занимаясь намеренной порчей институтов (нарушая собственные правила или/и меняя их на ходу), разрушает и нормальный механизм урегулирования противоречий.
Несмотря на все усилия, на муниципальном уровне в регионе пресловутой «стабильности» не наблюдается. Так долгое время волновал вопрос, кто будет стоять во главе города Воркуты. Наблюдалось острое недовольство бывшим главой (В. Пуро). Осенью 2012 на эту должность был, наконец, предложен бывший профсоюзный активист, сенатор и член республиканского правительства Евгений Шумейко. Не менее показательна ситуация в региональной столице Сыктывкаре. Здесь в 2005 году произошла смена власти, когда бывший мэр Сергей Катунин (избирался сессией горсовета) был отстранен странным образом и неполным составом сессии, собравшейся вне здания горадминистрации, и после ряда судебных тяжб и публичных скандалов уступил свое место ставленнику республиканской администрации («Желтого дома») Роману Зенищеву. Тот также возглавлял региональное отделение «Единой России», но после относительной неудачи для «партии власти» в Сыктывкаре вынужден был оставить свой пост. Ныне связанные с властью СМИ развлекаются размещением на него компромата. Подобных историй масса и варево пока кипит под плотно закрытой крышкой.
Как реагирует население на эти и подобные тенденции? Пока, в основном, пассивно. Акции протеста зимой 2011-2012 года в регионе были немногочисленными и результатов, по сути, не принесли. Зато заметно упал интерес к участию в голосовании. Вот данные самого последнего на нынешний момент единого дня голосования 14 октября 2012 года. Они говорят сами за себя.
Перед осенними муниципальными выборами на 1456 мест в советах поселений претендовали 2346 человек (выдвигалось 2412), на 53 должности глав поселений - 155 (выдвигалось 180).
Среди партий наибольшее количество кандидатов представляло «Единую Россию». Из 155 кандидатов на выборные должности в муниципалитетах 84 - самовыдвиженцы, 74 выдвинуты избирательными объединениями, 50 - «Единой Россией», 6 - ЛДПР, 5 - КПРФ, 3 - «Справедливой Россией», 1
- «Патриотами России». 9 кандидатов пошли на выборы Коми республиканской общественной организацией ветеранов войны, труда, Вооруженных сил и правоохранительных органов.
Среди 2346 кандидатов в депутаты местных советов самовыдвиженцев 707, 1639 выдвинуты избирательными объединениями. 1380 из них представляют «Единую Россию», 93 - ЛДПР, 53 - «Справедливую Россию», 30 -КПРФ, 6 - «Патриотов России», 77 идут от ветеранской организации.
Таковы были данные избиркома. Неудивительно, что кандидаты «Единой России» получили подавляющее большинство мандатов на выборах в Коми.
Явка на выборах в органы местного самоуправления была различной в зависимости от района - от 12% в Печоре до 100% в Койгородском районе.
Однако везде прослеживалась одна тенденция: меньше всего избирателей приходили на участки в райцентрах.
Явка по районам:
Вуктыльский район — от 31 до 47%;
Ижемский район — от 25 до 48%;
Княжпогостский район — от 23 до 70%;
Койгородский район — от 40 до 100%;
Корткеросский район — от 30 до 65%;
Печорский район — от 12 до 68%;
Прилузский район — от 32 до 92%;
Сосногорский район — 39 до 42%;
Сыктывдинский район — 20 до 61%;
Сысольский район — от 46 до 68%;
Удорский район — от 24 до 68%;
Усть-Вымский район — от 20 до 77%;
Усть-Куломский район — от 29 до 65%;
Усть-Цилемский район — от 27 до 60%;
Троицко-Печорский район — от 33 до 68%.
В итоге представители «Единой России» получили 1025 мандатов, представители «Справедливой России» - 18, ЛДПР - 26, представители КПРФ - 13, члены Коми республиканского совета ветеранов (пенсионеров) войны, труда, вооруженных сил и правоохранительных органов -48, «Патриоты России» - 2, самовыдвиженцы - 315 мандатов.
На дополнительных выборах в советы в Ижемском и Сысольском районах победили единороссы - Олег Рочев и Анатолий Дурнев.
В досрочном голосовании приняли участие 2817 человек из 6150 возможных. На участках работали 311 наблюдателей.
Довыборы в Госсовет по Эжвинскому одномандатному округу
Явка на выборах в Госсовет Коми составила всего 18,57%! За представителя «Единой России» Светлану Литвину отдали свои голоса 61,38% избирателей (5185 человек), за коммуниста Олега Михайлова - 17,71% (1497 человек), за эсера Александра Щиголева - 11,33% (951 человек), за лидера «Рубежа Севера» Алексея Колегова 5,65% (477 человек). Всего на выборы пришли 8447 человек из более чем 45 тыс. избирателей.
Таким образом, в РК, как и во многих других местах, заметно укрепились две тенденции. «Партия власти» (пока в этой роли выступает ЕР, но может произойти и какая-то рокировка) побеждает практически везде и всегда, но население к этому относится все более недоверчиво и не хочет участвовать в таких «выборах».
«Обратная связь» в системе становится все более ненадежной, что создает дополнительные угрозы для стабильности нынешней системы в
Росси, которая существует как бы сама по себе, «независимо» от общества. И это прослеживается на всех уровнях, в том числе, как показывает статистика голосований и на региональном и местном уровне в РК.
Поэтому, на наш взгляд, существующие политические риски актуальны не только и не столько для отдельного региона сколько для Российской Федерации в целом, и в заключении регионального «кейса» можно написать именно о них.
Для одних в России выборы должны быть соревнованием элитных групп за голоса граждан (по модели Й. Шумпетера), для других голосование - это способ продемонстрировать лояльность начальству и свои верноподданические чувства. Побеждает пока второй вариант, хотя все больше граждан не хотят с ним мириться и не хотят жить в такой системе, участвовать в игре без правил и без прав.
Вернемся к грядущим выборам в регионах. Детали по каждому конкретному субъекту федерации пока неясны и прогноз в каждом из отдельных случаев затруднителен. Но общая картина секретом не является. В 1990-х - первой половине 2000-х годов мы с коллегами, российскими политическими регионалистами, потратили немало усилий для изучения политического своеобразия регионов РФ. Сценарии перехода от административного (внешнего) единообразия будут самыми разными - возникнут более демократические и явно авторитарные режимы на различных территориях. Политико-правового единства страны снова не будет.
Выдержит ли страна еще один эксперимент, наподобие региональной вольницы и произвола местных «баронов» «лихих девяностых»? Это не шутки. В позапрошлом десятилетии некоторые склонны усматривать развитие российского федерализма, но это был скорее «феодализм». Десять с лишним лет назад у Москвы не было достаточных сил и ресурсов ни для контроля за провинциальными элитами, ни для того, чтобы обеспечить по всей территории России (или хотя бы на большей ее части!) единый правовой стандарт. Хотелось бы обратить внимание на то, что преодоление угрозы сепаратизма и пр. произошло в путинской России не политическим, а административным путем. Ряд региональных противоречий и проблем отечественного федерализма попросту бюрократически «заморозили». Сейчас наступает нечто, похожее на очередную «оттепель» и ситуация опять готова «поплыть».
Особенно тревожным является то, что в «нулевые» годы федеральному Центру так и не удалось добиться исполнения на территории страны избирательного законодательства. Наоборот, «выборы» по татарстанскому, мордовскому, северокавказскому и т.п. сценариям становились общим правилом и всячески поощрялись Москвой. Здесь же упомянем и то, что проблема разнообразия губернаторских выборов в политическом плане для Кремля тоже оказалась не по зубам, и было предпринято простое как
мычание решение - предлагать на утверждение региональным законодательным собраниям непонятно как подобранные кандидатуры (отклоненных не было!), то есть фактически назначать губернаторов по московскому усмотрению. Теперь система опять вроде бы усложняется под влиянием внешних вызовов, но готова ли к такому усложнению существующая «вертикаль». Те же самые губернаторские выборы обставили значительным количеством преград для хотя бы относительной конкуренции, что полностью выхолостили не только демократический, но и адаптационный потенциал этого института. Не покажет ли система вновь свою полную нереформируемость с весьма вероятными последствиями развала государства. Так распался Советский Союз. Потом трещины пошли по России, где демократия и законность так и не смогли возобладать. Ведь если страна не скреплена единым законом, и сама госвласть всячески беззаконие в ходе тех же выборов поощряет, а «вертикаль» (партийная, президентская и т.д.) ослабевает, то, что же остается? Что может обеспечить единство России в условиях, когда и граждане, и целые регионы склонны играть в принципиально несовместимые политические игры?
Литература
1. Ижемские депутаты бойкотируют руководство района. (Без автора). Бизнес-новости Коми. 21.08.2012. [Электронный ресурс]. иР1: http://www.bnkomi.ru/data/news/14916/ (Дата обращения: 18.02.2013)
2. Ковалев В.А. Выборы в республике Коми: Смена лидера // Рабочие материалы Московского центра Карнеги. М.: Московский центр Карнеги, 2002. Вып. 3.
3. Ковалев В.А. Выживет ли местная политика в нынешней России? // Политическая наука. 2008. №3.
4. Ковалев В.А. Квазипартийность в регионе. Казус Республики Коми и общероссийская ситуация // Рубеж: Альманах социальных исследований. Сыктывкар: СыктГУ, 2000. №15.
5. Ковалев В.А. Политическая трансформация в регионе. Республика Коми в контексте российских преобразований. Сыктывкар: Издательство СыктГУ, 2001.
6. Ковалев В. Поставторитарный синдром в регионе. Опыт республики Коми в контексте «путинского федерализма» // Полис. 2002. №6.
7. Панов П.В. Электоральный партикуляризм: где и как искать следы»? // Российские властные институты и элиты в трансформации / Под ред. А. Дуки. СПб, 2011.
8. Петров С. Россия 2020. Просуществует ли РФ до 2020 года // Ведомости, 2011, 1 августа. [Электронный ресурс]. иР1:
http://www.vedomosti.ru/newspaper/article/264854/prosuschestvuet_li_rf_do_2 020_goda. (Дата обращения: 18.02.2013).
