CC BY
30ISSN 2409-630X (Print), ISSN 2618-916X (Online) DOI: 10.15507/2409-630X.044.015.201901.091-102
УДК 94(100)»1939/45»
А. H. Скрипник
Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова (Москва, Россия), e-mail: a.skripmk@bk.ru
МЕТОДЫ СТИМУЛИРОВАНИЯ ТРУДОВОЙ ДИСЦИПЛИНЫ НА СОВЕТСКИХ ОБОРОННЫХ ПРЕДПРИЯТИЯХ В 1941-1945 гг.
Введение. Работа посвящена методам поддержания трудовой дисциплины на предприятиях советской промышленности. Актуальность заключается в возможности более полно оценить такой важный для успешного функционирования экономики компонент, как трудовая дисциплина. Затрагивается проблема поддержания трудовой дисциплины в СССР в годы Великой Отечественной войны. Цель - выявить основные методы поддержания трудовой дисциплины на советских предприятиях в военное время и оценить их эффективность. Главная задача исследования состоит в анализе архивных документов, научных монографий для изучения основных приемов руководства предприятий по поддержанию дисциплины. Материалы и методы. Основными материалами при исследовании темы стали фонды ГаАРФ и Московского городского архива. В исследовании использовался исто-рико-сравнительный метод и историко-генетический метод. Результаты исследования. Выявлены основной арсенал методов поддержания дисциплины на предприятиях в СССР. Обсуждение и заключение. Полученные данные позволяют понять основные инструменты советского руководство на предприятиях в военное время и улучшить представление о функционировании экономики СССР в годы второй мировой войны.
Ключевые слова: стимулирование, трудовая дисциплина, оборонные предприятия, трудовое законодательство, агитация.
Для цитирования: Скрипник А. Н. Методы стимулирования трудовой дисциплины на советских оборонных предприятиях в 1941-1945 гг. // Экономическая история. - 2019. - Т. 15. - № 1. - С. 91-102. DOI: 10.15507/2409-630Х.044.015.201901.091-102
Aleksandr N. Skripnik
Moscow State University (Moscow, Russia), e-mail: a.skripnik@bk.ru
METHODS OF STIMULATION OF LABOUR DISCIPLINE AT SOVIET DEFENSE ENTERPRISES IN 1941-1945
Introduction. The article is devoted to methods of maintaining labor discipline at enterprises of the Soviet industry. The relevance lies in the possibility of more fully assessing such an important component for the successful functioning of economy as labor discipline. The problem of maintaining labor discipline in the USSR during the Great Patriotic War is touched upon. The goal is to identify the main methods of maintaining labor discipline in Soviet enterprises during the wartime and evaluate their effectiveness. The main task of the paper is to analyze the archival documents, scientific monographs for revealing the main methods of management of enterprises to maintain discipline. Materials and Methods. The main materials in the study of the topic were the funds of the State Archive of the Russian Federation and the Moscow City Archive. The author used the historical-comparative method and the historical-genetic method. Results. The main arsenal of methods of maintaining discipline at enterprises in the USSR was revealed. Discussion and Conclusion. The data obtained allow us to understand the basic tools of the Soviet leadership in enterprises in the wartime and to improve our understanding of the functioning of the Soviet economy during the Second World War.
© Скрипник А. H., 2019
Keywords: stimulation, labor discipline, defense enterprises, labor legislation, agitation
For citation: SkripnikA. N. Methods of Stimulation of Labour Discipline at Soviet Defense Enterprises in 19411945. Ekonomicheskaya istoriya = Russian Journal of Economic History. 2019; 15(1): 91-102. (In Russ.). DOI: 10.15507/2409-630X.044.015.201901.091-102
Введение
Советская историография, посвященная работе тыла в годы Великой Отечественной войны, включает немало статей и книг, характеризующих энтузиазм и трудовые подвиги советских рабочих, ковавших победу на многочисленных оборонных заводах. Меньше известно о проблемах в сфере трудовой дисциплины в советской промышленности в 1941-1945 гг. В данной статье предпринята попытка рассмотреть методы стимулирования трудовой дисциплины в оборонной промышленности СССР в условиях военного времени.
В работах последнего десятилетия показано, что советская экономика в годы Великой Отечественной войны столкнулась с проблемами трудовой мотивации рабочих и сотрудников предприятий [8], положения рабочих оборонной промышленности [4], а также с проводившейся агитационной ра-ботой1, действиями органов НКВД на предприятиях [3] и т. д.
Методы
Сложное положение с трудовой дисциплиной приводило к серьезным перебоям в советской экономике, что вынуждало советское руководство искать различные методы преодоления данной проблемы. Целью статьи является рассмотрение этих методов и степени их эффективности. Для
изучения проблемы использовались, главным образом, историко-сравнительный и историко-генетический методы исторического исследования.
Результаты
Одной из основных причин невысокой трудовой дисциплины на предприятиях была трудная ситуация с бытовыми условиями для рабочих. Большинство сотрудников советских оборонных предприятий страдали от нехватки одежды, жили в мало приспособленных для этого помещениях, имели проблемы с питанием. Неудивительно, что в таких условиях нередкими явлениями были прогулы, дезертирство, воровство.
Руководство предприятий осознавало данную проблему и пыталось исправить ситуацию. Одним из методов стало повышение заработной платы. Обратимся к архивным данным (табл. 1).
Как следует из данных табл. 1, заработная плата у рабочих и инженерно-технических работников (ИТР) выросла за четыре года более чем в 1,5 раза. Однако насколько это влияло на уровень жизни рабочих?
Следует признать, что, несмотря на повышение заработной платы, уровень потребления рабочих и служащих оставался весьма низким. Дело в том, что в ходе войны резко выросли цены на продовольствие. Из-за высоких цен рабочие питались плохо,
Таблица 1
Среднемесячная заработная плата работников черной металлургии в годы войны, руб.*
Tab. 1
The average monthly wage of ferrous metallurgy workers during the war years, rub.
Категория / Categories 1942 г 1943 г. 1944 г. 1945 г.
Рабочие / Workers 440 526 697 690
ИТР / Engineering worker 1 120 1 138 1 722 1 724
Российский государственный архив экономики (РГАЭ). - Ф. 8875. - Оп. 46. - Д. 161. - Л. 57, 59
1 Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). - Ф. 17. - Оп. 125. - Д. 108.
Таблица 2
Питание рабочих в годы Великой Отечественной войны (домашнее и общественное питание на одного члена семьи, в процентах от 1940 г.) [6 c.76]
Table 2
Food for workers during the war (home and public catering for one family member, as a percentage of 1940)
Вид продукта / Product type 1940 г. 1941 г. 1942 г. 1943 r. 1944 г.
Хлеб и мука / Bread and flour 100 96,9 98,0 98,0 83,5
Крупа, бобовые, макароны / Groats, beans, pasta 100 95,4 73,0 91,0 114,0
Картофель / Potatoes 100 128,2 131,6 198,7 234,1
Овощи и бахчевые / Vegetables and gourds 100 66,1 41,4 105,6 111,6
Молоко и молочные продукты (без масла животного) / Milk and dairy products (without animal oil) 100 90,4 58,3 67,3 69,5
Мясо и мясопродукты / Meat and meat products 100 111,3 42,1 55,8 59,5
Жиры животные и растительные / Animal and vegetable fats 100 56,4 65,4 79,9 106,5
Рыба и сельдь / Fish and herring 100 87,3 78,4 105,6 111,6
Сахар и кондитерские изделия / Sugar and pastry 100 50,6 33,8 25,3 22,4
недополучали мяса, хлеба, молока и сахара, компенсируя эти недостатки картофелем и отчасти овощами и рыбой (табл. 2).
Хотя в годы войны делались попытки применять методы материального стимулирования, в условиях войны они оказались малоэффективными. Острая нехватка материальных ресурсов делала этот «пряник» слишком маленьким, чтобы он мог эффективно повлиять на сознание рабочего. Неудивительно, что в этих условиях, когда даже страны с демократическими традициями стали использовать элементы принуждения, руководство СССР не оставило в стороне такой инструмент для достижения необходимых показателей трудовой дисциплины.
Отметим, что еще до войны советское руководство приступило к созданию необходимой правовой базы для наказаний за нарушения трудовой дисциплины. Так, 20 декабря 1938 г. Совет народных комиссаров СССР принял постановление № 1320, в соответствии с которым предписывалось внедрение на предприятиях СССР новой формы учета рабочих - трудовых книжек. Согласно постановлению 15 января 1939 г., для рабочих и служащих всех государственных и кооперативных предприятий и учреждений стали обязательными трудо-
вые книжки. В трудовую книжку вносили следующие сведения о владельце: фамилию, имя и отчество, возраст, образование, профессию и сведения о его работе, о переходе из одного предприятия (учреждения) в другое, о причинах такого перехода, а также о получаемых им поощрениях и награждениях. Постановление № 1320 требовало, чтобы рабочие и служащие, поступающие на работу, в обязательном порядке предъявляли администрации предприятия трудовую книжку. Администрация могла принимать на работу рабочих и служащих только при предъявлении трудовой книжки. Трудовые книжки должны были быть у всех рабочих и служащих, работающих в предприятии свыше пяти дней, и даже у сезонных и временных работников. Важным моментом с точки зрения борьбы за трудовую дисциплину, являлся и тот факт, что трудовая книжка должна была храниться у администрации предприятия. Тем самым был сделан первый шаг для закрепления рабочих.
В целях дальнейшего повышения дисциплины на предприятиях 26 июня 1940 г. был принят Указ Президиума Верховного Совета СССР «О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих
и служащих с предприятий и учреждений». В рамках этого указа была введена уголовная ответственность за трудовые нарушения, в частности за самовольный уход с предприятий. Рабочим, которые оставили рабочее место без разрешения руководства, грозило судебное преследование. Они могли получить уголовный срок от двух до четырех месяцев. Указ не ограничивался дезертирами, он коснулся и темы прогулов. Теперь, если работник отсутствовал на рабочем месте без уважительной причины, администрация могла применить к нему такую санкцию, как исправительные работы на данном же предприятии сроком до шести месяцев с удержанием 25 % из заработной платы. Этим нововведения не ограничивались. 10 августа
1940 г. был издан новый указ, который разрешал народным судьям рассматривать дела о прогулах и самовольном уходе с предприятий и учреждений без участия народных заседателей.
Начавшаяся 22 июня 1941 г. война привела к дальнейшему ужесточению трудового советского законодательства. 26 декабря
1941 г. был принят Указ «Об ответственности рабочих и служащих предприятий военной промышленности за самовольный уход с предприятий». По данному указу все граждане, работающие в военной промышленности, объявлялись на время войны мобилизованными, со всеми вытекающими из данного статуса последствиями. Они не могли покинуть рабочие места без разрешения директора предприятия, а в случае самовольного ухода становились дезертирами. Лица, виновные в самовольном уходе, привлекались к уголовной ответственности. Уголовно преследовались и лица, совершившие прогул. Значительное число работников оказались под угрозой уголовного преследования за нарушения трудовой дисциплины, и, как подтверждает статистика ГУЛАГа, эта угроза часто находила реализацию. Видно, что наказанные за самовольный уход с предприятий составили более половины контингента ГУЛАГа (в
1941 г. - 57,1 %, в 1942 г. - 51,48, в 1943 г. -52,58, в 1944 г. - 51,0 %), являясь самой массовой группой осужденных [8].
Уголовное наказание нарушителей было все же крайней мерой, и руководители предприятий старались не использовать его слишком часто; более того, многие директора предприятий тормозили применение уголовных наказаний, о чем свидетельствуют архивные материалы. Как отмечается в документах Комитета по учету и распределению рабочей силы, «безнаказанности дезертиров способствует и то, что руководители многих предприятий и учреждений и председатели правлений колхозов принимают на работу дезертиров с других предприятий, а прокуратура не выполняет требования закона о привлечении к ответственности их укрывателей, что особенно необходимо в условиях военного време-ни»2. Причин тому было несколько.
Первое: угроза наказания не слишком сильно действовала на рабочих, чье положение было, как правило, достаточно тяжелым. Характерен следующий эпизод, описанный первым заместителем народного комиссара авиационной промышленности СССР. П. В. Дементьевым, будущим министром авиационной промышленности СССР. Отвечая за массовое производство самолетов, он часто посещал авиационные заводы и стал свидетелем такого диалога:
«Начальник цеха сборки Горьковского авиационного завода отчитывал 16-летнего учащегося ФЗУ, который был виноват в том, что молотком забивал болт в проушину крепления консоли крыла с центропланом.
- Как же ты мог? - кричал начальник цеха. - Этот самолет летать и летать должен, а ты кувалдой!
- Летать и летать, - срывающимся баском фыркнул парень. - Да все наши самолеты летают не больше недели, через пять-десять полетов их сбивают.
- Да я тебя, знаешь куда упеку, стервец!
- А хоть на фронт отправьте, там хоть кормят, как следует» [Цит. по: 7, с. 78].
Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). - Ф-9517. - Оп. 1. - Д. 29. - Л. 42.
В таких условиях, даже несмотря на практику показательных судов, серьезно запугать рабочих было невозможно.
Вторая причина: заводы и предприятия испытывали острую нехватку рабочей силы. Третьей причиной было банальное сострадание к людям, попавшим в трудные условия. Особенно это касалось рабочих-подростков, призванных на заводы. Как пишет А. В. Захарченко: «Директор казанского моторостроительного завода М. М. Лукин так говорил о молодых нарушителях, когда ему подавали соответствующие рапорты: «Это же дети! Они еще до станков дотянуться, не могут, стоят на деревянных подставках. Да разве поднимется рука так сурово наказывать их!» [Цит. по: 4, с. 83].
В целом методы поддержания дисциплины «кнутом» репрессий были весьма противоречивыми. С одной стороны, такая строгость одобрялась и приносила определенную пользу. На предприятиях устраивались показательные суды, для чего приезжали выездные сессии военных трибуналов - с точки зрения руководителей предприятия это должно было сформировать у рабочих и служащих понимание неотвратимости наказания за совершенные проступки. В 1943 г. на самолетостроительном заводе имени Сталина было выявлено 3 223 дезертира. Из них более 2/3 были привлечены к уголовной ответственности. Чтобы показать рабочим, что их ожидает в случае проступков, суды проводились показательные - прямо в цехах завода. Эти судебные разбирательства транслировались и в радиосети предприятия. В 1944 г., на этом же предприятии был проведен 31 показательный процесс над 33 рабочими. В феврале 1943 г. аналогичный процесс прошел на самолетостроительном заводе им. Горбунова в Казани [4, с. 82].
С другой стороны, интересен такой пример. В 1942 г. бригада комсомольцев, отправленная ЦК ВЛКСМ расследовать проблемы трудовой дисциплины, писала: «На
заводе № 1 сбежало свыше тысячи молодых рабочих. Дирекция завода передала в суд в июне дела на 747 нарушителей дисциплины, в июле на 278. Нередко у нас забывают о том, что судить нужно и тех, кто бездушно относится к молодым рабочим»3. В целом осуждались те управленцы, которые, не заботясь о бытовых условиях рабочих, не занимаясь воспитательной работой, полагались лишь на массовые репрессии среди нарушителей.
Репрессии применялись и против руководства. По Указу Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1940 г. руководители предприятия, которые не привлекли лиц, виновных в нарушении трудовой дисциплины, к суду, сами должны были нести судебную ответственность. Вот одна из таких историй, случившихся на предприятии № 30 Наркомата авиационной промышленности. На пленуме заводского комитета данного завода во время заседания 4 января 1943 г. трудовая дисциплина в цехах была признана неудовлетворительной, что демонстрировали соответствующие показатели трудовых нарушений. Причины этих показателей на предприятии признали как в проблемах учета, так и в том, что прогульщиков и нарушителей «плохо наказывают в цехе № 12». Были выдвинуты и обвинения в адрес начальников цехов - в том, что они покрывают нарушителей. Например, начальник цеха № 29 Штрахман, у которого три человека не вышли на работу, был обвинен в том, что он, вместо того, чтобы передать их дела в суд, ограничился постановкой на вид4. Заседание заводского комитета постановило: «За отсутствие повседневной работы по изжитию нарушителей, несвоевременное выявление рабочих, не выходящих на работу по неизвестным причинам и плохую организацию порядка в цеховой столовой, нач-ка цеха т. Карева и предцехкома т. Чернышева предупредить; начальнику цеха № 21 т. Силаеву и предцехкому цеха т. Мартынову за большую запущенность в учете и не выявлении
3 РГАСПИ. - Ф. 17. - Оп. 125. - Д. 107.
4 Там же. - Ф. 17. - Оп. 121. - Д. 157.
рабочих отсутствующих на работе больше года объявить выговор и обязать т. т. Силаева и Мартынова к 25/У1 выявить всех отсутствующих по неизвестной причине, представив к 28/У1 письменный отчет в завком завода; за нарушение Указа президиума Верховного Совета от 26 июня 1940 года, начальника цеха 29 т. Штрахмана - просить директора завода отдать под суд, а пред-цехкома т. Волкова не обсудившего этих прогульщиков - строго предупредить»5. Завершая разговор о репрессиях по отношению к нарушителям трудовой дисциплины, следует отметить, что вопреки имеющимся стереотипам о крайне строгом соблюдении законов в военное время в ходе войны довольно часто происходили случаи неисполнения трудового законодательства. Так, в докладах, посвященных борьбе с дезертирством, отмечалось: «Практика работы органов прокуратуры показывает, что руководители военных предприятий не всегда соблюдают требования утвержденного 10 сентября 1940 г. Совнаркома Союза ССР Положения о паспортах, предусматривающего хранение паспортов рабочих и служащих у администрации этих предприятий. Дезертирующие с предприятий лица используют такие нарушения в своих интересах и имея на руках паспорт устраиваются на работу в другом месте без особых затруднений. Так, из 27 дезертиров, задержанных в г. Москве, большинство имели на руках паспорта»6.
Оценить степень эффективности репрессий в стимулировании труда в военное время весьма сложно. Безусловно, страх уголовного наказания влиял на многих сотрудников предприятия, особенно на тех, у кого была семья, на людей старшего возраста. Исследователь данной проблемы А. М. Демидов указывает что трудовая дисциплина укрепилась после показательных репрессий. Однако на самую проблемную категорию работников - мобилизованных подростков, выходцев из деревень - страх влиял слабее. Тот факт, что в послевоенное
время от такого метода, как уголовное наказание за нарушения трудовой дисциплины, в итоге отказались, говорит о том, что «кнута» недостаточно для поддержания необходимой производственной дисциплины.
Важными инструментами для поддержания порядка на заводах, по замыслу советского руководства, должны были стать пропаганда и агитация. В СССР понимали важность идеологического настроя граждан. Более того, в условиях, когда «пряник» в виде материальных благ был весьма мал, а «кнут» в условиях военного времени не мог быть всеобщим, роль агитации через газеты, кинофильмы, радио, а также использование политинформаторов и лекторов-пропагандистов была весьма высока (или как минимум считалась советским руководством таковой). Советские органы пропаганды стремились «загасить» имеющееся недовольство, апеллируя к патриотизму, к чувству долга и сознательности у населения. Уже в первые дни войны газеты стали публиковать лозунги и призывы к рабочим советской промышленности: «Победами на трудовом фронте поможем Красной Армии!» «Стахановская работа -удар по агрессору!», «Образцовой работой в тылу ковать победу на фронте» и т. д.
Много места отводилось и теме ударного труда на предприятиях, который пропагандировался практически в каждой газете. Так, в ноябре 1941 г. газета «Известия» опубликовала материал, посвященный теме эвакуированных на Урал заводов, под заголовком «На новых местах работать по-фронтовому», где перед сотрудниками этих предприятий ставилась задача «без проволочек, не теряя ни одного дня» включить в действие все оборудование предприятий, прибывших на новые места.
Однако усилий только центральной печати было явно недостаточно. Причин было несколько: во-первых, в ходе войны произошло значительное сокращение выпуска газет и журналов, так как в стране имелась острая не-
центральный государственный архив (ЦГА) Москвы после 1917 г. - Ф. Р-719. - Оп. 4. - Д. 24. - Л. 35.
РГАСПИ. - Ф. 17. - Оп. 121. - Д. 157.
хватка как бумаги, типографской краски, так и кадровых рабочих, способных заниматься выпуском печатной продукции. Выпуск журналов к 1943 г. упал почти в пять раз (относительно 1940 г.) и даже к 1945 г. был меньше в 4 раза. Тиражи газет сократились меньше, так как советская власть помнила слова В. И. Ленина о том, что газета «не только коллективный пропагандист и коллективный агитатор, но также и коллективный организатор» [Цит. по: 9, с. 123].
Большое значение имело и то обстоятельство, что среди рабочих многие были выходцами из деревень, хватало среди них и малограмотных. Поэтому немалая часть из них была слабовосприимчивой к печатному слову. Тем не менее, и их было необходимо охватить пропагандой и агитацией. Это уже было задачей партийных и комсомольских организаций на местах. «Агитационно-массовая работа должна способствовать еще большему расширению социалистического соревнования в промышленности и сельском хозяйстве, повышению трудового подъема нашего народа» [1, с. 125].
В годы войны возросла роль молодежи на предприятиях: в промышленности СССР она достигала 50 %, а в некоторых отраслях доходила и до 80 % [5]. Агитационную работу с молодежью (нередко это были подростки) с целью добиться повышения ее сознательности, улучшения показателей трудовой дисциплины на многочисленных советских предприятиях было поручено вести комсомолу. На заводах и фабриках формировались так называемые «фронтовые бригады» комсомольцев-агитаторов. Их задачей было при помощи лекций, читок новостей, публичных выступлений, докладов и бесед доносить до рабочей молодежи политику партии, укреплять трудовую и производственную дисциплину, добиваться высокого уровня самоотдачи у рабочих, «гасить» их недовольство бытовыми условиями, нежелание работать в столь сложных условиях. Внедрялись и другие методы агитационной работы. Например, в Ленинграде местные партийные организации начали создавать агитпункты. Первый такой
агитпункт появился у Нарвской заставы. В нем было установлено круглосуточное дежурство консультантов, у которых простые рабочие, не слишком сведущие в советских законах, могли получать необходимые разъяснения по тем или иным вопросам.
На предприятиях использовались также боевые листки, доски политинформации и стенгазеты. Как отмечалось в наставлении для партийных работников и активистов «Партийная работа в военное время», боевые листки должны были «информировать рабочих цеха о важных событиях в стране, на фронтах Отечественной войны, заграницей и о событиях данного цеха». Надо заметить, что масштаб данной агитации был весьма широким. По данным Н. М. Га-лимуллиной, только в Казани выпускалось 700 стенгазет и «боевых листков» [2, с. 53]. Широко использовались радиопропаганда, кинопропаганда и, что особенно актуально для заводских коллективов, устная агитация. Учитывая общий невысокий культурный уровень заводских рабочих, устная агитация была для них одной из наиболее доходчивых форм пропаганды, что хорошо понимали советские руководящие органы. Поэтому устной агитации уделялось значительное внимание, что видно на примере небольшого города Зеленодольска - там только за один месяц войны было проведено 7 152 беседы с охватом 69 402 чел., преимущественно рабочих [2].
С другой стороны, архивные документы дают нам свидетельства недостаточной охваченности рабочих агитационной работой. Например, на заводе № 73 Наркомата боеприпасов молодые рабочие, по словам инструкторов ВЦСПС, «после работы предоставлены сами себе. Для них не организована читка газет, нет журналов и книг» [2, с. 53]. Схожая ситуация наблюдалась и на заводе № 68, где рабочая молодежь оказалась предоставлены сама себе, без должного внимания более опытных рабочих и служащих. Ситуация на данных предприятиях, как показывают архивные документы по другим заводам, не была уникальной. Вот пример завода № 30 Наркомата авиацион-
ной промышленности. На заседании профкома завода от 16 июля 1943 г. высказывались следующие факты: «Доставкой газет в цеха культкомиссия не занимается, а потому в цехах не могут проводить читки во время обеденного перерыва», «...клуб завода не работает, а клуб сейчас должен жить полной жизнью вместе с заводом. В общежитиях нет никакой работы, есть уголки, но не работают, кинопередвижка не работает. Нет работы с молодежью»7. Другой пример: завод имени Дзержинского, Молотовская область, общежитие № 5. Из докладной записки в обком ВКП (б): «Рабочие утверждают, что никаких бесед у них в общежитии не проводится, ни из Комитета ВЛКСМ, ни из завкома никого у них не бывает»8. При этом данный барак не был исключением из правил на заводе. Вот более подробный отчет бригады ЦК ВКП (б): «Массовая политическая работа среди рабочих не ведется, агитаторов и докладчиков в общежитии не встречали. Газеты выписываются, но они до рабочих не доходят. Витрины для газет нет. Сводки Советского информбюро не вывешиваются. Нет лозунгов и плакатов, говорящих о том, что у нас идет отечественная война, но в общежитиях и столовой висят старые лозунги. В цехах по месту работы, рабочие на беседах у агитаторов не бывают и не знают о них, на собрания не остаются, спешат на поезд»9.
Рабочие предприятий Челябинской области в 1942 г. также находились без должного надзора: «Молодые рабочие не обслуживаются культурными мероприятиями. Красные уголки во многих общежитиях отсутствуют, а там где имеются, большей частью находятся под замком. Коллективных посещений кинотеатров, спектаклей не бывает. В общежитиях беседы, лекции, вечера не проводятся, нет читчиков и аги-таторов»10.
Характерно, что именно в этой области в данный период происходила большая текучесть кадров в промышленности.
Рассмотрим подробнее ситуацию с агитацией на предприятии № 10 имени Дзержинского, расположенного в г. Молотовске. Данное предприятие в 1942 г. демонстрировало неплохие производственные показатели, о чем свидетельствует получение переходящего Красного знамени ЦК ВКП (б). Тем не менее, проверка Управления пропаганды и агитации ВКП (б) демонстрировала, что на предприятии имеются существенные проблемы с воспитательной и политической работой. На завод за время первого военного года было принято 11 389 рабочих, что с учетом массовой мобилизации в армию привело к тому, что данный контингент составил примерно половину всего рабочего состава предприятия. Учитывая, что 75 % из числа новоприбывших на предприятие не имели производственного опыта, им следовало уделить повышенное внимание со стороны партийных и комсомольских организаций, в чью обязанность вменялось заниматься пропагандой и воспитанием рабочих. Однако на дело оказалось, что новоприбывшие рабочие выпали из поля зрения партийных организаций. Например, рабочие цеха № 2 сообщили, что в течение двух месяцев с ними не проводилось никакой партийной работы - ни бесед, ни читок газет, ни собраний11. Многие из проработавших два-три месяца рабочих не знали, кто в цехе агитатор. Похожая ситуация была и в цехе № 4. Там был проведен опрос 30 новых рабочих на предмет участия в беседах с агитатором. Оказалось, что 17 чел. никогда не были на таких беседах, оставшиеся 13 посещали их лишь изредка.
Такие ситуации могли приводить к опасным для руководства предприятия настроениям. Так, например, работница цеха № 2
7 ЦГА Москвы после 1917 г. - Ф. Р-719. - Оп. 4. - Д. 24. - Л. 36.
8 РГАСПИ. - Ф. 17. - Оп. 125. - Д. 108. - Л. 276.
9 Там же. - Л. 271.
10 Там же. - Д. 107. - С. 9.
11 Там же. - Д. 108.
Таблица 3
Количество нарушений на заводе им. Дзержинского в г. Молотовске за 1942 год *
Table 3
The number of violations at the plant named after Dzerzhinsky
in the city of Molotovsk for 1942
Вид нарушения / Type of violation 1-й квартал / 1st quarter 2-й квартал / 2st quarter Всего / Total
Прогулы / Absense from work 93 172 265
Опоздания / Lateness 28 39 62
Отказ от работы / Refusal to work 15 5 20
Уход с работы раньше времени / Leaving work ahead of time 25 41 66
Выход на работу в пьяном виде / Going to work in drink 10 12 22
Сон на работе / Sleep at work - 12 12
Самовольная отлучка во время работы / Unauthorized absenteeism during work - 1 1
РГАСПИ. - Ф. 17. - Оп. 125. - Д. 108. - Л. 99.
Илющенко давала систематический брак, который доходил до 30-40 %. Несмотря на то, что ей указывали, что такой брак приведет к маленькому заработку, она не обращала на это внимания, отвечая на замечания: «Проживу и без денег, у нас родственники в деревне, у нас есть корова»12.
Следует, однако, учитывать, что даже многие партийные руководители предприятия не считали агитацию чем-то важным и необходимым, особенно в условиях предельного напряжения военного времени, когда рабочие работали по 12-14 ч в сутки. Хорошо отражают подобные настроения слова агитатора цеха № 1 завода № 10 имени Дзержинского т. Варшавского: «Проводить агитационную работу некогда, мы осваиваем новую деталь, да и рабочие новые. Вот немного справимся, тогда и будем проводить беседы»13.
На предприятии среди агитаторов было немало «мертвых душ», которые лишь числились как агитаторы, но реальной политработы на местах не вели. Многие из
12 РГАСПИ. - Ф. 17. - Оп. 125. - Д. 108. - Л. 1.
13 РГАСПИ. - Ф. 17. - Оп. 125. - Д. 108. - Л. 2.
14 РГАСПИ. - Ф. 17. - Оп. 125. - Д. 108. - Л. 282.
них ничего не читали, были людьми малообразованными. Это приводило к тому, что уровень агитации на предприятии нередко был низким - особенно в сочетании с наличием большого числа малограмотных рабочих, выходцев из деревни, имевших узкий кругозор, недостаточный даже для восприятия советской агитационной продукции. Как показывали опросы рабочих на заводе им. Дзержинского в Молотовской области, они часто не знали о положении на фронтах, соцсоревновании, положении за пределами своей области14. Характерно, что на данном предприятии существовали большие проблемы с трудовой дисциплиной (табл. 3):
Количество нарушений трудовой дисциплины на данном предприятии увеличивалось: всего за квартал показатели нарушений выросли в ряде случаев более чем в 1,5 раза. При этом выросло не только число прогулов и самовольных опозданий (число прогулов выросло с 93 до 172 - почти в два раза, опозданий на работу - с 28 до 39, более чем на треть). Эти виды нарушений можно
списать на традиционный для советских предприятий сезонный уход рабочих в родные деревни, однако увеличилось количество нарушений и по другим показателям -например, выход на работу в пьяном виде (с 10 до 12) или сон на работе (с 0 до 12).
Как отмечалось в документах Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП (б), посвященных состоянию партийной работы среди рабочих предприятий СССР, «Комитет по делам искусств, кинематографии, физкультуры и спорта фактически ничего не делает для культурного обслуживания молодого рабочих. Как правило, все театры расположены в центре города, а заводы и общежития - на окраинах. После 11-12-часового рабочего дня молодой рабочий не имеет возможности пойти в театр, а даже если и вырвет время, то не достанет билетов. И выходит, что в театр попадают, прежде всего, не работающие, бездельники. Комитет по делам искусства обязан пойти к рабочим, послать бригады артистов из лучших театров страны на фабрики, заводы, выступать в заводских клубах, в цехах, в общежитиях. Здесь, как и на фронте, решается успех борьбы с немцами, поэтому сюда и должны ехать артисты.
В комитете есть сектор по руководству самодеятельным искусством. За все время войны он ничем себя не проявил. У нас нет даже хотя бы небольших сборников пьес, песен для кружков самодеятельности. Выпускаемые картины не всегда доходят до молодых рабочих. В таком крупном промышленном пункте как Безымянка был единственный киноэкран в лагере заключенных. Молодые рабочие были вынуждены смотреть картины, которые демонстрировались заключенным через проволоку. Это вызывало не здоровые и неправильные настроения. "Мы - говорили некоторые рабочие - не поймем, кто здесь арестанты"»15.
Таким образом, следует учитывать, что реальный охват пропагандой советских
15 РГАСПИ. - Ф. 17. - Оп. 125. - Д. 107. - Л. 53.
16 Там же. - Л. 66.
17 Там же. - Л. 67.
граждан был ниже, чем этого хотелось советскому руководству, которое полагало, что грамотно поставленная агитационная работа сможет компенсировать недостаток материальных стимулов. Неудивительно, что в 1942 г. на свет появилась телеграмма «Об улучшении политической работы с молодежью» Управления пропаганды ЦК ВКП (б), которая была направлена секретарям по пропаганде обкомов, крайкомов ВКП (б) и ЦК компартий союзных республик16. В данной телеграмме заявлялось, что Управление пропаганды располагает многочисленными фактами, говорящими, что секретари по пропаганде горкомов обкомов, крайкомов и ЦК союзных республик не занимаются руководством политической работы среди молодежи, в то время как удельный вес ее в промышленности вырос и повысилась ее роль в выполнении производственных планов, что актуализировало задачу по поддержанию их трудовой дисциплины.
Управление пропаганды ЦК ВКП (б) предлагало следующие методы для улучшения политической работы среди молодежи: «1. Обеспечить систематическое выступление лучших партийных лекторов перед молодежью. 2. Включить в план работы лекторских групп и групп агитаторов специальные темы для молодежи: Комсомол -боевой резерв и верный помощник ВКП (б); боевые задачи советской молодежи; что несет германский фашизм советской молодежи и другие. 3. Оказать практическую помощь в организационном укреплении и налаживании работы комиссий по пропаганде и агитации при горкомах и райкомах комсомола. 4. Редакциям областных, районных газет шире и более систематически освещать жизнь, работу и борьбу молодежи. Помочь комсомолу растить из числа комсомольцев свои квалифицированные кадры пропагандистов. Начальник Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП (б) Г. Александров»17 Комсомольские организации также были
обязаны выдвигать на общежития (на каждые 1 500-200 чел.) воспитателей18.
Однако на пути реализации данных предложений встали новые проблемы. Главной из них была вся та же нехватка подготовленных кадров. Например, на Уралмашзаводе были специальный помощник начальника отдела кадров по бытовым и производственным вопросам молодежи т. Левин и три воспитателя, прикрепленных к общежитиям, но воспитательная работа среди окончивших школы ФЗО и ремесленные училища была поставлена как в цехах, так и в общежитиях «совершенно неудовлетворительно».
Среди тех же воспитателей часто царил формальный подход, что иллюстрирует ситуация на заводе Наркомата авиационной промышленности № 81: «В общежитиях неудовлетворительно поставлена агит-массовая и воспитательная работа. Заводские комитеты отнеслись к этому формально: есть агитаторы, есть воспитатели, а красные уголки не работают, беседы в общежитиях проводятся редко. Среди молодежи есть факты неряшливости, имеются частые случаи краж»20 [Цит. по: 3, с. 61]. Все это приводило к тому, что воспитательный эффект был весьма поверхностным и многие молодые рабочие продолжали совершать нарушения.
Заключение
Таким образом, в годы войны борьба за трудовую и производственную дисципли-
ну на оборонных предприятиях страны включала целый спектр методов стимулирования - от репрессивных до агитационных. В распоряжении Советского государства был весьма внушительный арсенал средств агитации и пропаганды - от газет и журналов, боевых листков и стенгазет до «армии» низовых пропагандистов, агитаторов и политинформаторов. Надо, однако, учитывать, что качество этой агитации серьезно снижалось рядом факторов.
Первым таким фактором являлось падение тиражей газет и журналов, что было связано с общей нехваткой ресурсов. Вторым фактором стал невысокий уровень подготовки основной массы низовых агитаторов. На ряде предприятий агитационная работа велась некачественно или формально, что серьезно снижало ее ценность. С другой стороны, учитывая отсутствие альтернативных источников информации (за исключением «сарафанного радио»), даже в таком виде определенный эффект агитационной работы достигался: естественное чувство патриотизма и ситуация военного времени повышали уровень сознательности рабочих. Однако архивная документация предприятий показывает, что агитация, даже в сочетании с жесткими репрессивными мерами, далеко не всегда достигала успехов в деле преодоления недостатков трудовой дисциплины.
Библиографический список
1. Бредехин В. Е. Комсомол Тамбовской области в годы Великой Отечественной войны: социально-политические аспекты деятельности : дис. ... канд. ист. наук : 07.00.02. - Тамбов,
2004. - 294 с.
2. Галимуллина Н. М. Советско-партийная пропаганда периода Великой Отечественной войны как проблема историко-политического анализа : дис. ... канд. ист. наук : 23.00.01. - Казань,
2005. - 167 с.
3. Демидов А. М. Деятельность территориальных органов государственной безопасности СССР в сфере военной экономики. 1941-1945 гг. (на архивных материалах). - Бишкек : Изд-во КРСУ, 2008. - 374 с.
4. Захарченко А. В. Социально-бытовой аспект жизни рабочих авиационных заводов Поволжья в годы Великой Отечественной войны // Отечественная история. - 2005. - № 2.- С. 83-86.
5. Зырина А. А. Организация политико-воспитательной работы среди молодых рабочих на промышленных предприятиях в первый период Великой Отечественной войны // Московский библиотечный институт. Ученые записки. - М., 1960. - Вып. 7. - С. 69-70.
18 РГАСПИ. - Ф. 17. - Оп. 125. - Д. 107. - Л. 61.
19 ГАРФ. - Ф. Р-5451. - Оп. 30. - Д. 1. - Л. 2.
6. История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941-1945 : в 6 т. / ред. П. Н. Поспелов [и др.]; Ин-т марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. Отд. истории Великой Отечественной войны. - М. : Воениздат, 1960-1965.
7. Остапенко Ю. А. Товарищ министр. Повесть о руководителе авиационной промышленности СССР П. В. Дементьеве. - М. : АЭРОСФЕРА. - 383 с.
8. Скрипник А. Социально-бытовые аспекты проблем трудовой дисциплины на советских оборонных предприятиях в 1941-1945 гг. // Исторический журнал: научные исследования. 2015 - № 6. - С. 56-66.
9. Широкорад И. И. Центральная периодическая печать в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 / Гос. ун-т по землеустройству, Межвуз. центр сопоставит. ист.-антропол. исслед. «Ист.-антропол. компаравистика» при Рос. ун-те дружбы народов. - М. : МГУП, 2001. - 363 с.
References
1. Bredekhin V. E. Komsomol of the Tambov Region in the Years of the Great Patriotic War: Sociopolitical Aspects of Activity: dis. cand. hist. sciences. 07.00.02, Tambov, 2004, 294 p.
2. Galimullina N. M. Soviet-Party Propaganda of the Great Patriotic War Period as a Problem of Historical and Political Analysis: dis. cand. hist. sciences. 23.00.01. Kazan, 2005, 167 p.
3. Demidov A. M. Activities of the Territorial Bodies of State Security of the USSR in the Sphere of the Military Economy. 1941-1945 (on Archival Materials). Bishkek, 2008, 374 p.
4. Zakharchenko A. V. Social and Domestic Aspect of the Life of the Workers of the Volga Aviation Plants during the Great Patriotic War. Russian History. 2005. No. 2: 83-86.
5. Zyrina A. A. Organization of Political and Educational Work Among Young Workers in Industrial Enterprises during the First Period of the Great Patriotic War. Moscow Library Institute. Scholarly Notes. Issue 7. Moscow, 1960. P. 69-70.
6. History of the Great Patriotic War of the Soviet Union. 1941-1945: In 6 v. / еd. P. N. Pospelov; Institute of Marxism-Leninism at the Central Committee of the CPSU. Separate History of the Great Patriotic War. Moscow, 1960-1965.
7. Ostapenko Yu. A. Comrade Minister. The Story about the Head of the Aviation Industry of the USSR P. V Dementiev. Moscow, 383 p.
8. SkrypnykA. Social Aspects of Labour Discipline Problems in Soviet Defense Enterprises in 19411945. Historical Journal: Scientific Research. 2015, No. 6: 56-66.
9. Shirokorad1.1. Central Periodical Press in the Years of the Great Patriotic War of 1941-1945; State University of Land Management, Interuniversity center of comparative hist.-anthropol. researches "East-anthropol. Comparavistics" with Rus. University of Friendship of Nations. Moscow, 2001, 363 p.
Поступила 30.11.2018.
Сведения об авторе
Скрипник Александр Николаевич - соискатель кафедры исторической информатики исторического факультета Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова (Москва, Россия). Сфера научных интересов - социальная история СССР ORCID http:// orcid/org 0000-0003-1519-7339.
Тел.: +7 925 302 41-55
E-mail: a.skripnik@bk.ru
Submitted 30.11.2018
About the author
Aleksandr N. Skripnik - Applicant, Department of the historical information science, Moscow State University (Moscow, Russia). Research interests: social history of the USSR. ORCID http:// orcid/org 0000-0003-1519-7339.
Tel.: +7 925 302 41-55
E-mail: a.skripnik@bk.ru
