CC BY
423
панской и русской лингвокультурах // Вестник Адыгейского гос. ун-та. 2009. № 3.
10. Неровная Н. А. Концепт «толерантность» в публицистических источниках на русском и английском языках // Вестник Воронежского гос. ун-та. 2008. № 2.
11. Уолцер М. О терпимости. М., 2000.
12. Рянжина М. Н. Толерантность как феномен культуры, социальной действительности и воспитания // Среднее профессиональное образование. 2011. № 3.
13. Красиков В. И. Терпимость, насилие и толерантность // Вестник Кемеровского гос. ун-та культуры и искусств. 2008. № 5.
14. Жижек С. О насилии. М., 2010.
university. Series 2: Philology and study of art. 2009. № 3.
10. Nerovnaya N. A. Concept «tolerance» in the Russian and English language publicistic sources // Bulletin of the Voronezh state university. Series: philology. Journalism. 2008. № 2.
11. Walzer M. On toleration. Moscow, 2000.
12. Rianzhina M. N. Tolerance as phenomenon of culture, social reality and education // Secondary professional education. 2011. № 3.
13. Krasikov V. I. Indulgence, violence and tolerance // Bulletin of Kemerovo state university of culture and arts. 2008. № 5.
14. Zhizhek S. On violence. Moscow, 2010.
УДК 323.2 ББК 66.041.111
H. С. Горбачева
МЕТОДОЛОГИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ ПОЛИТИЧЕСКОГО ЛИДЕРСТВА
В статье рассматриваются некоторые подходы к изучению лидерства. Ориентируясь на практику организации конкретного исторического общества в определенный период истории, автор доказывает, что лидер есть продукт изменения истории, а также обосновывает необходимость изучения политического лидерства с точки зрения социокультурного подхода как наиболее перспективного на современном этапе развития политической науки.
Ключевые слова: лидер, политическое лидерство, исторический волюнтаризм, институциона-лизм, неоинституционализм.
RESEARCH METHODOLOGY OF POLITICAL LEADERSHIP
The article is about some approaches of studying of leadership. The author focusing on a specific historical practice of organizing society in the period of history proves, necessity of studying political leadership on base on socio-cultural approach is the most successful approach in modern political science.
Key words: leader, political leadership, historical voluntarism, neoinstitutionalism.
Лидерство - одна из фундаментальных проблем социально-философской и политической мысли. Данный феномен осознается уже с первых шагов рефлексии человека, его размышлений об устройстве социума и государства. Лидерство, в том числе и политическое, универсально и неизбежно. Оно существует в больших и малых организациях, в различных социальных группах, в бизнесе и религии. Основным признаком и обязательным условием существования любой социальной группы является наличие лидера.
Наряду с разными аспектами лидерства политическое лидерство занимает особое положение. Представляется верной мысль о том, что лидерство в политике более заметно и значимо по сравнению с другими сферами жизнедеятель-
ности человека. Это объясняется тем, что человек, независимо от его воли и знаний, так или иначе вовлечен в политику. Если же свести политику к ее базису, то есть выделить то, что является наиболее видимым для граждан, этим феноменом окажется политическое лидерство.
Разные аспекты политического лидерства часто становились предметом самостоятельного исследования, в частности, многие труды Аристотеля, Платона, Т. Карлейля, Н. Макиавелли и других авторов посвящены данной проблеме. Несмотря на неоспоримые достижения классиков политической мысли, степень разработанности проблемы нельзя назвать приемлемой в силу того, что зачастую подлинно политический анализ заменялся описанием эмпирических фактов, что, в свою очередь, не позволило сформировать
системные знания политического лидерства как феномена общественно-политической мысли.
Указанные обстоятельства обусловили цель настоящей статьи - раскрыть основные подходы к изучению политического лидерства в современной науке. В ракурсе нашего внимания будут ис-торико-волюнтаристский, социологический и психологический подходы.
Постановка проблемы лидерства в истории человечества есть стремление осознать сущность взаимосвязи правителя и управляемого. Люди, которые оставили свой след в истории, всегда привлекали внимание современников и потомков. При этом интерес вызывала не только их общественно-политическая деятельность, но и личность политика, то есть человек, обладающий определенными морально-нравственными нормами, установками и мотивами.
Эту мысль подтверждает тот факт, что со времен Аристотеля [1, с. 22-24] исследователи задумывались не только о том, почему человек берет в свои руки власть, но и для каких целей. Древнегреческие философы полагали, что хороший лидер будет стремиться к справедливости, честности и всеобщему благу.
Интересно, что для Древней Греции был характерен нормативно-моралистский подход, при котором философы уделяли особое внимание не технологиям управления, а тому, что должны знать правители, при каких условиях может состояться лидер (образование, политическая воля).
Так, подтверждением указанного факта являются «Сравнительные жизнеописания» Плутарха, в которых автор персонифицирует описываемую им эпоху, признавая: «Мы пишем не историю, а жизнеописания...» [6, с. 116]. Плутарх не пытается обобщить и выявить какие-либо закономерности феномена лидерства: на первое место он ставит диалектическое единство героя, в характере которого он сводит плохое и хорошее. Такой нормативный подход к понятию лидерства философа есть идеализация лидера как квинтэссенции руководства. Вслед за Платоном и Аристотелем ведущую роль Плутарх отводил воспитанию, целью которого он считал исправление нравов.
Необходимо отметить, что термин «лидер» появился в английском языке лишь в XII веке, а античные мыслители использовали другие слова для обозначения лидера, имеющие иное смысловое содержание: «герой», «царь», «государственный деятель», то есть человек, который ведет кого-нибудь (обычно многих) за собой. Объяснением этому являются особенности античного общества, предстающего как трансцендентная культура. Так, следует отметить, что герой Ан-
тичности - это сакральный лидер, он не просто ведет толпу, ему поклоняются. Доказательств и аргументации его лидерства не требуется. Герой из выдающегося субъекта превращается в объект поклонения, весомость которого столь велика, что ценностью становится все, что он делает [4, с. 36].
Современное определение лидерства связано с его синонимическим объемом (согласно толковым словарям). В словаре В. Даля лидер ассоциируется с такими понятиями, как «вожак», «глава», «предводитель», «руководитель». В то же время герой толкуется В. Далем как витязь, храбрый воин, богатырь, чудо-воин, доблестный сподвижник в войне и мире [9].
Исходя из вышесказанного, делаем вывод, что лидер - это тот, кто возглавляет, ведет, то есть самый главный субъект в группе. Следовательно, слова «лидер» и «герой» также являются синонимами. Так, Плутарх, ставя своей задачей показать великого человека, делает акцент на положительных деяниях героев как образцах для подражания в массовом сознании.
Однако уже в Средние века Н. Макиавелли придерживается абсолютно противоположного мнения: опираясь на прошлое, выявляя закономерности развития современности, мыслитель объясняет будущее, в котором основная задача лидера - удержание власти [5, с. 28]. При этом совершенно не важен способ: государь, по мысли Макиавелли, должен быть великим человеком, для которого выполнение долга превыше всего.
Итак, мы приходим к выводу, что, рассматривая эволюцию представлений о политическом лидерстве, следует ориентироваться на практику организации конкретного общества в тот или иной период истории. Несомненно, обращение к прошлому является важнейшим методологическим приемом, который призван помочь найти пути решения проблем современности. Однако не следует упускать из виду тот факт, что исторический анализ специфических черт и особенностей, свойственных политическому лидеру как социально-историческому явлению, имеет свои недостатки. Очевидно, что эти специфические особенности будут трансформироваться в зависимости от хода истории. Лидер в данном случае должен рассматриваться как продукт изменения истории, которое никогда не будет носить прямолинейного характера, то есть поведение лидера будет зависеть от конкретных исторических условий.
Зачастую исследователи обращались к истории, не имея других источников информации, при
этом почти всегда придавали большое значение проблеме лидерства (Т. Карлейль, Р. Эмерсон), поскольку тот или иной период в истории рассматривался, как правило, как эпоха какой-либо лидирующей личности. В данном случае из поля зрения ученых ускользает целый комплекс собственно политологических проблем: общественные движения, структура и функционал властных отношений. В то же время отказ от данного подхода впоследствии может привести к недооценке роли той или иной личности в развитии цивилизации.
Например, Т. Карлейль в своем труде «Герои и героическое в истории» признает, что «всемирная история - это история великих людей» [3, с. 7]. Автор полагает, что история человечества делится на периоды в соответствии с фазами поклонения великим личностям. Можно предположить, что лидер-герой является своеобразным архетипом эпохи, это некая универсальная форма, наполненная соответствующим содержанием. Для Т. Карлейля лишь человек, обладающий специфическими чертами: искренностью, интуицией и гениальностью, - может стать лидером. Исследователь утверждает, что главной отличительной особенностью великого человека является сам факт его величия. Это идея не просто харизматичного лидера, это мысль о лидере как базисе мироздания.
Но если согласиться с Т. Карлейлом, значит, признать верной мысль о том, что лидер - это герой, легитимность власти которого объясняется поклонением ему, то в данном случае все социальные процессы в обществе должны быть сведены к открытию предмета поклонения, который будет при определенных условиях обладать соответствующими способностями. Очевидно, что подлинно политические процессы в обществе намного сложнее.
Т. Карлейль, являясь апологетом исторического волюнтаризма, не выдерживает свою концепцию последовательной во всех деталях. Он признает очевидность и непреодолимость объективных факторов, которые обусловливают характер эпохи и волеизъявление масс людей. Однако исследователь не рассматривает данные факторы, поскольку в этом случае его концепция терпит крах.
Исторический волюнтаризм обнаруживает свою несостоятельность сразу по нескольким причинам. Во-первых, он, по нашему мнению, не может претендовать на полномасштабную интерпретацию политического лидерства, поскольку не отвечает на вопрос о том, от чего зависит феномен лидерства. С точки зрения исторического волюнтаризма лидерство рассматривается как дан-
ность. Он не ставит своей задачей исследование его первопричины (предпосылки и условия появления, функции и типологизацию).
Во-вторых, исторический волюнтаризм представляется неким романтическим идеалом, оторванным от реальной действительности. Следуя логике волюнтаристских теорий, все выборные процессы стремятся к избранию самого способного к руководству лидера. И здесь открывается еще одна крайность исторического волюнтаризма - тесная связь с религией, предполагающая сакральность лидера, то есть лидера-героя, который обладает особым знанием, является пророком.
Кроме историко-волюнтаристского подхода, стоит отметить, что лидерство изучается в рамках социологического, психологического и собственно политологического подходов. Мы не ставим себе задачу определить, что есть лидерство в менеджменте и каковы различия между менеджером и лидером, поэтому нам будут интересны исследования, в которых так или иначе затрагивалась проблема политического лидерства.
Далее необходимо рассмотреть лидерство с точки зрения социологии, которая позволяет исследовать данное явление через феномен власти. Здесь стоит отметить работы М. Вебера, который в контексте общественной истории развития дает определение понятию лидерства собственно через феномен власти. Социологический вклад ученого заключается в разработке понятия «харизма». М. Вебер считает власть главной ценностью и определяет харизму как «.качество личности, признаваемое необычайным, благодаря которому она оценивается как одаренная сверхъестественными, сверхчеловеческими способностями» [8, с. 139].
Концепция М. Вебера представляется нам во многом противоречивой, поскольку она носит идеалистический характер. Ученый исходит из психологической трактовки типологии лидеров (в ее основе лежит вера в законность существующей власти). Впоследствии Вебер рассматривает предложенные им типы лидеров как объективно существующие социальные структуры. Следовательно, первичным является осознание общественных отношений их участниками. В то же время Вебер исключает принцип историзма в своей теории: все типы лидерства потенциально возможны в любых исторических условиях.
Строго говоря, идея власти харизматичного лидера - это одна из разновидностей общественного состояния, структурированная по типу «лидер-последователи». Очевидно, что логика рассуждений М. Вебера имеет психологическую
основу. Значимость авторитета лидера обусловлена признанием его подчиненными. Рассуждая о категориях легальности и легитимности, Ве-бер доказывает, что легитимный вследствие обладания харизмой лидер становится таковым только благодаря воле подчиненных.
В то же время сам концепт харизмы не есть какое-нибудь индивидуальное явление, это абстракция, модель, которая представляет совокупность определенного рода признаков, лишь частично проявляющихся в конкретный исторический период. Вследствие этого харизму весьма сложно соотнести с конкретной исторической эпохой и реальным лидером.
Одним из самых разработанных и развитых является институциональный подход к изучению политического лидерства, основанный на анализе исторического и правового материала.
Данный подход отказывается от эмпатийно-го понимания лидерства и акцентирует свое внимание на формальном лидерстве, априори подразумевает абсолютный несокрушимый авторитет политической власти лидера при условии, что она сдерживается социально-юридическим контролем существующих в обществе политических институтов. Институционализм как преемник других методологических подходов обнаруживает самостоятельную роль институтов и доказывает возможность их применения при изучении политического лидерства.
Институциональный подход позволяет проанализировать процесс выдвижения политического лидера, социально-правовые ограничения феномена политического лидерства, а также характеристики среды, способствующей или препятствующей его формированию. При всех положительных моментах данного подхода обнаруживается и ряд недостатков.
Во-первых, применение институционального подхода как единственно возможного не позволяет выявить собственно природу лидерства, поскольку предмет анализа ограничен изучением формальных институтов. От исследователей ускользают неформальные аспекты существования политических институтов, а они в свою очередь оказывают немаловажное влияние на политического лидера.
Во-вторых, классический институционализм также игнорирует социальный контекст. Но ведь обращение к институтам вызвано интересом исследователей к вопросу о соотношении субстанционального содержания политики (в нашем случае - сущностного понимания политического лидерства), что, с одной стороны, связано с взаимодействием групп людей по поводу власти, а с дру-
гой - с институциональными формами политической жизни, то есть конкретными структурами и институтами.
Не утрачивая логики исследования, будем считать, что под институтом следует понимать формальные и неформальные правила игры, поскольку человек придерживается некоторых поведенческих и социально-правовых норм, которые не закреплены в законах и постановлениях. Подобная трактовка феномена «институт» приводит к значительному расширению его смыслового содержания. Например, Дюверже рассматривает личность, социальные группы как институт. Здесь мы солидарны с мыслью автора о том, что все институты в той или иной степени соотносятся с системой ценностей [2, с. 49-51].
В силу объективно сложившегося разнообразия подходов к политическим институтам вряд ли возможно дать конечное определение этой категории. Мы не ставим перед собой подобную задачу, так как для нас важна корреляция понятий «политический институт» и «политическое лидерство». Можно согласиться с А. Ю. Мель-вилем, характеризующим институт как «состояние организованной общности» [7, с. 582]. Именно в этой организованной общности и появляется политический лидер, у которого в рамках рассматриваемого подхода подразумевается абсолютный авторитет, сдерживаемый лишь социальным и правовым контролем существующих в государстве институтов.
Между тем институциональный подход отличается от социологического или психологического акцентированием своего внимания именно на нормативном обеспечении политической деятельности. Однако данный подход имеет ограничения, связанные с тем, что в силу объективной динамики политического процесса порой весьма сложно проследить изменения в нормативной базе.
Безусловно, данный подход, применявшийся зачастую лишь при анализе национального лидерства, позволяет изучить механизм выдвижения политического лидера, а также социальные, правовые, экономические ограничители его деятельности. Вместе с тем предмет анализа в рамках институционального подхода значительно ограничен, поскольку осуществляется формальный подход к изучению лидерства, то есть без учета неформальных аспектов, личностных и эмоциональных факторов.
Рассмотренные ограничения преодолевает неоинституционализм, появившийся в середине 80-х годов прошлого века. Он комбинирует достижения институционального подхода и вместе с тем расширяет свои границы, уделяя присталь-
ное внимание социокультурным основаниям политического лидерства.
В контексте неоинституционализма актуализируется понятие «культура» как один из методов понимания и познания окружающего мира. В данном случае культуру можно трактовать как человеческую деятельность в социальной практике того или иного общества. Культура находит свое выражение в институциональной деятельности, а институт в свою очередь является ее носителем. В процессе институционализации индивид включается в систему ценностей конкретного социального института, то есть становится последователем или противником политического лидерства.
Представляется верной мысль о том, что в рамках неоинституционального подхода осуществля-
Литература
1. Аристотель. Политика. М., 2006.
2. Дюверже М. Политические партии. М., 2002.
3. Карлейль Т. Герои и героическое в истории. М., 2008.
4. Лаврухина И. М. Типология культур при обсуждении проблемы трансцендентного // Со-ловьевские исследования. 2009. №№ 23.
5. Макиавелли Н. Избранные произведения. М., 1982.
6. Плутарх. Сравнительные жизнеописания: в 2 т. М., 1994.
7. Мельвиль А. Ю. Политология: учебник. М., 2005.
8. Вебер М. Харизматическое господство // Социологические исследования. 1988. № 5.
9. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. URL: http://slovardalja.net/ word.php?wordid=5664
10. Ожегов C. И. Словарь русского языка. URL: http://www.ozhegov.com/words/14544.shtml
ется оптимальное исследование национального политического лидерства: он подразумевает под политическим лидерством особый политический институт, то есть своеобразную модель социальных отношений, которая находит отражение в политических связях, персонификации политики, а также артикуляции интересов социальных групп.
Универсальность феномена лидерства, безусловно, определяет и теоретико-методологические трудности его объяснения. В рамках политической науки отсутствует единый взгляд на природу лидерства. Рассмотренные нами подходы также не дают всестороннего понимания данного явления, поэтому есть необходимость исследования социокультурных оснований политического лидерства.
Bibliography
1. Aristotle. Politics. Moscow, 2006.
2. Duverger M. Political parties. Moscow, 2002.
3. Carlyle T. Heroes and the heroic in history. Moscow, 2008.
4. Lavrukhina I. M. Typology of cultures when transcendental things are discussing // Soloviev's researches. 2009. №№ 23.
5. Machiavelli N. Selected works. Moscow, 1982.
6. Plutarch. Comparative biography: in two volumes. Moscow, 1994.
7. Melville A. Yu. Politics: textbook. Moscow, 2005.
8. Weber M. Charismatic domination // Sociological research. 1988. №№ 5.
9. Dal V. I. Explanatory dictionary of Russian language. URL: http://slovardalja.net/word.php? wordid=5664
10. Ozhegov S. I. Dictionary of Russian language. URL: http: //www.ozhegov.com/words/ 14544.shtml
УДК 347.77 ББК 67.99
В. В. Косинков
ПОНЯТИЕ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫХ ПРАВ: ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ
В статье рассматриваются теоретико-методологические аспекты интеллектуальных прав, выявляются основные подходы к их определению, принципы и объем. Отмечается, что под интеллектуальным правом понимаются личные неимущественные права авторов, трудом которых создается соответствующий результат деятельности.
