CC BY
1
Научная статья УДК 340.12
https://doi.org/10.24412/2073-0454-2023-6-75-80 EDN: https://elibrary.ru/cmcouw NIION: 2003-0059-6/23-839 MOSURED: 77/27-003-2023-06-038
Методологические проблемы российской юридической науки
конца XIX - начала XX вв.
Татьяна Евгеньевна Грязнова
Омская академия МВД России, Омск, Россия, griaznova-te@yandex.ru
Аннотация. В соответствии с подходом к пониманию права российскими юристами конца XIX - начала XX вв. был представлен широкий спектр трактовок предмета и методов юридической науки, что способствовало более глубокому осмыслению права как явления. Объединяло правоведов признание нормативного характера позитивного права, значимости формально-догматического метода его изучения. Понятия «правоведение» и «юридическая наука» употреблялись авторами в качестве синонимов.
Ключевые слова: С. А. Муромцев, Н. М. Коркунов, П. И. Новгородцев, Г. Ф. Шершеневич, Л. И. Петражиц-кий, Б. А. Кистяковский, Б. Н. Чичерин
Для цитирования: Грязнова Т. Е. Методологические проблемы российской юридической науки конца XIX - начала XX вв. // Вестник Московского университета МВД России. 2023. № 6. С. 75-80. https://doi. org/10.24412/2073-0454-2023-6-75-80. EDN: CMCOUW.
Original article
Methodological problems ofthe Russian legal science of the late XIX - early XX centuries
Tatyana E. Gryaznova
Omsk Academy ofMinistry oflnternal Affairs ofRussian Federation, Omsk, Russia, griaznova-te@yandex.ru
Abstract. In accordance with the approach to the comprehension of law by Russian lawyers ofthe late XIX - early XX centuries, a wide range of interpretations ofthe subject and methods of legal science was presented, which contributed to a deeper understanding of law as a phenomenon. Thejurists were united by the recognition of the normative nature of positive law, the importance ofthe formal dogmatic method of its study. The concepts of «jurisprudence» and «legal science» were used by the authors as synonyms.
Keywords: S. A. Muromtsev, N. M. Korkunov, P. I. Novgorodtsev, G. F. Shershenevich, L. I. Petrazhitsky, B. A. Kistyakovsky, B. N. Chicherin
For citation: Gryaznova Т. E. Methodological problems ofthe Russian legal science ofthe late XIX - early XX centuries. Bulletin of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2023;(6):75-80. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2073-0454-2023-6-75-80. EDN: CMCOUW.
Расцвет российской юриспруденции конца XIX -начала XX вв. был обусловлен не только многообразием мировоззренческих парадигм, юридических направлений и школ, в рамках которых целой плеядой талантливых мыслителей всесторонне исследовались феномены государства и права, но и тем вниманием, с которым отечественная профессура относилась к предметно-аналитической области, связанной с решением глобальных методологических проблем, касающихся
задач, предмета, методов, структуры юридической науки, ее места в системе социально-гуманитарного знания. Европейская юриспруденция, несмотря на многовековую историю, так и не смогла предложить их однозначного решения. Тем более сложно это было сделать юриспруденции российской, летоисчисление которой начинается только с XVIII в. Университетские Уставы (в том числе 1863 и 1884 г.) существенно расширив перечень кафедр, соответственно учебных
© TpH3HOBa T. E., 2023
дисциплин, юридических факультетов, на самом деле, не намного позволили продвинуться в этой области.
Необходимость перехода отечественной юридической науки от накопления теоретических знаний и решения прикладных задач к профессиональному юридическому мышлению остро осознавалась всеми отечественными правоведами. Так, на потребность радикального преобразования юриспруденции указывал С. А. Муромцев. Развивая эту мысль применительно к отрасли гражданского права, он отмечал, что: «научное самосознание отстает от действительного состояния науки, задерживая ее поступательное движение» [4, с. 27]. Согласно П. И. Петражицкому, «исключительно негативное положение» правоведения вызвано свойственной науке «исторической и догматической микроскопией» в совокупности с чисто утилитарным подходом к решению проблем [8, с. 93, 123-124]. С точки зрения Б. А. Кистяковского, состояние «методологического бездорожья» [1, с. 664] юриспруденции обусловлено как накоплением огромной массы новых научных данных, так и идейным хаосом.
Преодоление негативных тенденций в правоведении юристы связывали, в первую очередь, с уяснением вопроса о его задачах, предмете и методах. Так, прямую зависимость результативности научных исследований от методологического инструментария подчеркивал В. И. Сергеевич. «Правильное определение задачи науки указывает цель, к которой она должна стремиться, правильное определение приемов науки - указывает путь, которым она должна идти к цели» [11, с. 1], - писал он. На то, что лишь новейшей методологии под силу «превратить груду знаний..., известных под именем... государственных и правовых явлений» [1, с. 233], в настоящую науку указывал Б. А. Кистяковский. «Научный метод зависит от той задачи, какую ставит себе данная наука. Поэтому прежде всего необходимо установить задачу правоведения...» [13, с. 91], - констатировал Г. Ф. Шершеневич.
Ключевая проблема состояла в том, что круг явлений, подлежащих изучению юриспруденцией, определялся правоведами, исходя из их приверженности к той или иной теории права, что в немалой степени способствовало всеобщей неудовлетворенности и критическому настрою по отношению к идейным оппонентам. Так, сторонники юридического позитивизма задачу правоведения видели «в установлении фактов, имеющих свойства норм права» [14, с. 662]. Руководствуясь формально-догматическим методом, они трактовали предмет (объект) юридической науки в качестве установленных государством, закрепленных в действующем законодательстве юридических норм. В частности, Г. Ф. Шершеневич однозначно утверждал, что «правовое явление как объект правоведения - это норма права», соответственно, научное правоведение «изучаетправо, каково оно есть...» [13, с. 91, 113].
Приверженцы социологической теории были убеждены в методологической несостоятельности вы-
шеназванного подхода. В. И. Сергеевич, руководствуясь идеями позитивной философии и исторической школы права, обосновывал необходимость учитывать все многообразие факторов, влияющих на правовые явления, причем, не только в их статике, но и в динамике. Задача науки «заключается не в установлении... норм права, а в раскрытии законов сосуществования и последовательности... факторов государственной жизни» [11, с. 34], - писал он.
С. А. Муромцев подчеркивал, что результаты научной деятельности будут далеки от совершенства в случае игнорирования взаимосвязи права с иными сферами социальной. В соответствии с основной тенденцией гуманитарных наук, направленной на поиск основных законов развития общественных явлений, С. А. Муромцев был убежден, что «правоведению надлежит изучать законы развития той области социальных явлений, которая известна под именем права» [5, с. 27]. Помимо осмысления законов эволюции права и правоприменительной деятельности, на юриспруденцию должна быть возложена задача реформирования действующего и создания нового права, считал ученый.
Объективно-научное отношение к предмету исследования, с точки зрения сторонников социологической школы, предусматривает преодоление рамок практико-ориентированного подхода и корреляцию общетеоретических конструкций с потребностями отраслевых юридических наук. Развивая эту мысль применительно к цивилистике, С. А. Муромцев писал: «Дело науки... требует для своего успеха правильной организации. Существенная принадлежность... последней состоит в сознательном регулировании научной деятельности, определяющим ее план; существенное выражение - в присущем каждому ученому деятелю сознании об отношении, в котором состоят интересующие его задачи к прочим задачам науки» [4, с. 23]. В качестве предмета юридической науки С. А. Муромцев видел законы формирования и развития права, совокупность существующих в обществе правовых отношений (правовой порядок).
Исследование вышеназванного предмета сторонники социологической теории права полагали возможным посредством исторического, сравнительного, социологического, догматического, логического и критического методов.
Приверженцы естественно-правового подхода основную проблему современной юриспруденции усматривали в исключении из ее предметного поля философских начал. «Как скоро отвергается метафизика... так исчезает всякая возможность понимания общественных явлений» [12, с. 20], - писал Б. Н. Чичерин. «Извращение понятий» и «шаткость взглядов» в правоведении можно преодолеть, лишь включив в предмет юридической науки помимо норм права, идеи и законы Разума, движущие развитием человечества, был убежден автор.
С точки зрения П. И. Новгородцева, ущербность
JURISPRUDENCE
vfBT
юридического позитивизма обусловлена изначально бесперспективным стремлением «создавать философию из специальности» [6, с. 403]. Как и Б. Н. Чичерин, он был убежден, что подлинно научное осмысление права может быть достигнуто лишь в рамках философской парадигмы. Однако объективному идеализму Б. Н. Чичерина, П. И. Новгородцев противопоставил идеализм субъективный (нравственный). Понимая право как многоаспектное явление, автор был убежден, что его нормативная сторона представляет собой «отвлеченную мыслимую связь, далеко не соответствующую конкретной действительности» [7, с. 81-82]. Поэтому, цель юридической науки заключается в осмыслении идеальных путей эволюции человечества, что необходимо предполагает апелляцию к «априорным указаниям нравственного сознания». Право нужно исследовать «не как историческое и общественное явление - эта точка зрения вполне уместна, но недостаточна, - а как явление и закон личной жизни, как внутреннюю абсолютную ценность» [7, с. 52, 88-89], - утверждал автор. Таким образом, с точки зрения субъективного идеализма предмет юриспруденции должен охватывать как нормы права, так и социальные идеалы общества, моделируемые нравственным правосознанием, моральные принципы, определяющие перспективы развития человечества.
Основными методами правоведения представители естественно-правовой теории видели метафизический, исторический, логический и догматический.
По мнению Л. И. Петражицкого, плачевная ситуация как отечественного, так и зарубежного правоведения связана с пребыванием в заблуждении относительно целесообразности применяемых методов исследования государственно-правовых феноменов. В результате «вместо изучения... эмоционально-интеллектуальной жизни человечества получается конструирование несуществующих вещей и незнание действительно существующего» [10, с. 216], - писал автор. «В основе всех теоретических построений должно лежать знание и понимание причинных и логических связей между разными объектами мысли» [9, с. 126], - был убежден он. Поскольку человеку чужда способность «читать в чужой душе», единственным способом изучения правовых явлений ученый признавал метод интроспекции (самонаблюдения). Только посредством простой (изучение психических явлений непосредственно во время их переживания или воспоминание о них) и экспериментальной (наблюдение, осложненное умышленным воздействием на изучаемое явление в целях его вызова, изменения или прекращения) интроспекции Л. И. Петражицкий считал возможным исследовать эмоционально-интеллектуальные процессы человеческой психики, которыми обусловлены импульсы индивидуального и массового поведения, соответственно, все государственно-правовые феномены.
Наличие конкурирующих методологий и типов
правопонимания отстаиваемых ведущими учеными эпохи, во многом объясняет появление теорий, направленных на их примирение, что не могло не найти отражения в трактовке задач и предмета юридической науки. Так, Б. А. Кистяковский видел три основные методологические проблемы и, соответственно, задачи современных социальных наук (в том числе и правоведения): критический анализ существующих научных понятий и образование новых категорий; установление причинно-следственных связей между явлениями (применительно к праву - исследование законов его возникновения и развития, а также «причинных соотношений», обусловливающих его сущность); уяснения назначения норм в социальной жизни. Только посредством решения вышеназванных задач можно добиться достоверности научного знания. Это единственный путь, «ведущий к самосознанию науки» [1, с. 29],— писал автор.
Основная проблема юриспруденции заключается, по Б. А. Кистяковскому, в том, что любое научное понятие обладает большей или меньшей степенью абстрактности. Поскольку право пронизывает почти все сферы жизни человека, оно попадает в сферу предметных интересов целого ряда гуманитарных наук. Поэтому правомерно говорить сразу о нескольких научных понятиях права. «Право есть и государственно-организационное, и социальное, и психическое, и нормативное явление» [1, с. 320], - констатировал он. Обозначенный подход в современной юриспруденции зачастую именуют плюралистическим. Отметим, что сам автор считал данный термин не удачным, возможно, потому, что находил недостаточно корректным его применение современниками. На наш взгляд, дело заключается в убежденности Б. А. Кистяковского в том, что, «право, как явление, несмотря на свое многообразие, едино» [1, с. 683]. И главная задача юридической науки состоит в осмыслении результатов всех направлений научного познания права и постижении его истинной сущности. Интегративный подход к пониманию права предопределил доминанту «объяснительных» методов, к числу которых автор относил философский, плюралистический, сравнительный, социологический, логический, исторический и конструктивный.
Очевидно, что решение грандиозной задачи получения «цельного знания о праве, которое обнимало бы все его стороны в их единстве» [1, с. 332-333], было невозможно в рамках отраслевого подхода. Потребность в науке, обобщающей, систематизирующей и развивающей общетеоретические знания о праве, во второй половине XIX в. остро осознавалась представителями всех юридических направлений. Она была обусловлена как необходимостью систематизации законодательства, так и развитием отраслевых юридических наук, столкнувшихся с проблемой более глубокого осмысления своих теоретических конструкций, принципов и закономерностей. Не случайно этот период в рос-
сийском правоведении связан с обстоятельной и последовательной разработкой общих частей, в первую очередь, уголовного, государственного и гражданского права.
Так, С. А. Муромцев настаивал на том, что юриспруденция должна включать такие самостоятельные науки, как общее гражданское правоведение, политика права и догма права. «Общее гражданское правоведение есть наука в строгом смысле. Не преследуя никакой практической цели, но, руководствуясь исключительно требованиями любознательности, оно изучает законы развития... права» [5, с. 27-28], - пояснял автор.
На то, что в правоведении более, чем где-либо, ощущается потребность в самостоятельной обобщающей науке указывал Н. М. Коркунов. Попытки решить эту проблему уже предпринимались как в западноевропейской, так и в отечественной юриспруденции. Однако ни философия права, преподававшаяся на юридических факультетах до Университетского устава 1835 г., ни пришедшая ей на смену энциклопедия права, в силу специфики своих предметов, не смогли оправдать ожидания научного сообщества. Именно «общая теория права есть... краеугольный камень системы правоведения; она связывает отдельные дисциплины и их содержание в одно целое» [3, с. 49], - был убежден исследователь.
Выделившаяся из общей части гражданского права в 80-х г. XIX в., общая теория права достаточно быстро преодолела изначальную задачу обобщения отраслевых юридических знаний и превратилась в самостоятельную науку, призванную к осмыслению сущности и принципов права, закономерностей его становления, функционирования и развития. В отечественных образовательных учреждениях лекции по общей теории права читали такие выдающиеся юристы как С. А. Муромцев, Н. М. Коркунов, П. И. Новгородцев, Г. Ф. Шершеневич, Л. И. Петражицкий и др.
Помимо общей теории права, российские правоведы считали необходимым наличие науки, раскрывающей историю воззрений на право, без которой не мыслили полноценное юридическое образование. Поскольку эта наука в конце XIX в., как и общая теория права, находилась в стадии становления, она не получила универсального наименования. Например, Н. М. Коркунов и П. И. Новгородцев называли ее «История философии права», Б. Н. Чичерин и М. М. Ковалевский - «История политических учений». Ряд мыслителей (В. И. Сергеевич, А. Д. Гра-довский, С. А. Муромцев, Б. А. Кистяковский, Ф. Ф. Кокошкин, Г. Ф. Шершеневич, Л. И. Петражицкий и др.) предпочитали касаться истории идей в рамках курсов по государственному праву, энциклопедии, философии или общей теории права, поскольку значи-
мость учений о праве в части их влияния на развитие общества и государства, положительное право, законодательство и судебную практику отчетливо осознавалась всеми исследователями и никогда не подвергалась сомнению. Так, подчеркивая важность научных теорий для уяснения генезиса правовых явлений, Н. М. Коркунов писал: «Для юриста они имеют значение не только как переходные ступени к... более новым теориям, а... главным образом, по тому влиянию, какое они... оказали на действительный строй современных им общественных отношений» [2, с. 3].
Догма права, изначально призванная изучать и систематизировать закрепленные в законодательстве юридические нормы, в рассматриваемый период очевидно должна была расширить сферу своих задач, что осознавалась даже сторонниками юридического позитивизма. В частности, согласно Г. Ф. Шершеневичу, правоведение должно решать три задачи - установления, объяснения и оценки норм права. «Задача установления норм права обслуживается догматическим методом, задаче объяснения служат методы исторический и социологический, наконец, оценка норм достигается при помощи критического метода» [14, с. 662], - писал он.
Исторический метод, по Г. Ф. Шершеневичу, должен быть положен в основу науки истории права. Знание истории права (отметим, что самостоятельные кафедры истории русского права были предусмотрены на юридических факультетах, начиная с Устава 1863 г.), причем как российской, так и зарубежной, является залогом уяснения процессов формирования современного правовых систем, без чего немыслимо их научное познание и определение перспектив развития. «Только при помощи истории права выясняются вполне те юридические принципы, которые имеют такое важное значение для догматики и которые представляют собой чаще всего историческую тенденцию данного права» [14, с. 684], - подчеркивал ученый.
Что касается политики права, то ее назначение отечественные юристы (С. А. Муромцев, Ф. Ф. Кокошкин, Г. Ф. Шершеневич, Б. А. Кистяковский, Л. И. Петражицкий и др.) усматривали в критическом осмыслении функционирующего правового порядка; в выявлении противоречий между юридическими нормами и общественными отношениями; в формировании правосознания правоприменителей; в рациональном воздействии на индивидуальное и массовое поведение; в разработке правового идеала, отвечающего потребностям эпохи и поиске оптимальных способов его достижения.
Методологические поиски отечественных правоведов рубежа Х1Х-ХХ вв. оказали мощное интеллектуальное воздействие на развитие российской юриспруденции. Очевидно, что разработать универсальную
JURISPRUDENCE
методологическую парадигму, призванную удовлетворить сторонников всех подходов к пониманию права, не удалось, что вполне объяснимо, учитывая многообразие представлений о праве, обусловленное бесконечной сложностью и изменчивостью данного явления. В рамках естественно-правовой, позитивной, социологической, психологической и интегративной теорий российскими юристами был представлен широкий спектр развернутых и аргументированных трактовок предмета и методов юридической науки, что, безусловно, способствовало более глубокому осмыслению права как явления. Представляется, что плюрализм правопо-нимания - это вполне адекватное состояние развивающейся науки, свойственное, в том числе, и современной юриспруденции. Не случайно уже в этот период активного формирования научных школ, мы встречаем постановку проблемы интеграции теорий правопо-нимания, призванную раздвинуть границы предметно-аналитической области правоведения и, в какой-то мере, преодолеть неизбежный при изучении социальных явлений субъективизм исследователя.
Безусловно, позитивным моментом в разработке теоретических аспектов юридической науки следует считать постановку вопроса об автономности юридического знания, а также о закономерностях его развития. Примечательно, что независимо от понимания задач и предмета юридической науки, все правоведы признавали нормативный характер позитивного (государственного) права, соответственно, и значимость формально-догматического метода его изучения.
Понятия «правоведение» и «юридическая наука» употребляются российскими учеными в качестве синонимов, однако анализ работ авторов позволяет заключить, что правоведение мыслится ими как более широкая категория, охватывающая весь перечень юридических наук, как теоретических, так и отраслевых. Предложенная российскими юристами структура правоведения послужила основой современной классификации юридических наук: общее гражданское правоведение изначально объединяло теоретические и исторические науки о праве, догма права - отраслевые и прикладные.
Методологические проблемы, обозначенные отечественными юристами на рубеже Х1Х-ХХ вв., по прошествии более чем ста лет не утратили свою актуальность. Направление научного поиска, обоснованность и результативность научных исследований обусловлены теми методологическими установками, которыми руководствуется автор, а они, в свою очередь, напрямую зависят от уровня разработанности методологии науки в целом. К сожалению, многие современные юристы воспринимают методологию в качестве некой философской абстракции, имеющей весьма отдаленное отношение к изучаемому предмету.
Поэтому обращаются к ней уже после завершения работы, исключительно из необходимости соблюдения формальных требований. И это, безусловно, негативно сказывается на качестве научных исследований.
Список источников
1. Кистяковский Б. А. Социальные науки и право. Очерки по методологии социальных наук и общей теории права. М., 1916.
2. Коркунов Н. М. История философии права. Пособие клекциям : 5-е изд. СПб, 1908.
3. Коркунов Н. М. Лекции по общей теории права / предисл. И. Ю. Козлихина. СПб, 2003.
4. Муромцев С. А. Очерки общей теории гражданского права (Ч. I) // Избранное: вступ. слово, сост.: П. В. Крашенинников. М., 2015. С. 22-258.
5. Муромцев С. А. Определение и основное разделение права / вступит, ст., коммент. Ю. И. Гревцова: 2-е изд. СПб, 2004.
6. Новгородцев П. И. Государство и право // Вопросы философии и психологии. 1904. Кн. IV. С. 397-450.
7. Новгородцев П. И. Из лекций по общей теории права: часть методологическая. М., 1904.
8. Петражицкий Л. И. Введение в изучение права и нравственности. Основы эмоциональной психологии: 3-е изд. СПб, 1908.
9. Петражицкий Л. И. Введение в изучение права и нравственности. Эмоциональная психология. СПб, 1905.
10. Петражицкий Л. И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности : 2-е изд. СПб, 1909. Т. I.
11. Сергеевич В. И. Задача и метода государственных наук. Очерки современной политической литературы. М., 1871.
12. Чичерин Б. Н. Философия права. М., 1900.
13. Шершеневич Г. Ф. Курс гражданского права. Избранное : в 6 т. Т. II / вступ. слово, сост.: П. В. Крашенинников. М., 2017.
14. Шершеневич Г. Ф. Общая теория права. Избранное : в 6 т. Т. IV / вступ. слово, сост.: П. В. Крашенинников. М., 2016.
References
1. Kistyakovsky В. A. Social Sciences and Law. Essays on the methodology of social Sciences and General theory ofLaw. M., 1916.
2. Korkunov N. M. History of the philosophy of law. Manual for lectures, 5 edition. SPb, 1908.
3. Korkunov N. M. Lectures on the General theory of Law. Foreword by I. Y. Kozlikhin. SPb, 2003.
4. Muromtsev S. A. Essays on the general theory of civil law (part one). Muromtsev S. A. Favorites :
intr. word, comp, by P. V. Krasheninnikov. M., 2015. P. 22-258.
5. Muromtsev S. A. Definition and main division of Law. Intr. article, feedback by Y. I. Grevtsov, 2 edition. SPb, 2004.
6. Novgorodtsev P. I. State and law. Questions of philosophy and psychology. 1904. Book IV. P. 397-450.
7. Novgorodtsev P. I. Of lectures on the general theory of law: part of the methodological. Moscow, 1904.
8. Petrazhitsky L. I. Introduction to the study of law and morality. Fundamentals of Emotional Psychology. 3 edition. SPb, 1908.
9. Petrazhitsky L. I. Introduction to the study of law and morality. Emotional psychology. SPb, 1905.
10. Petrazhitsky L. I. The theory of law and state in connection with the theory of morality. 2 edition. SPb, 1909. Vol. I.
11. Sergeevich V. I. Problem and method of state Sciences. Essays of modern political literature. M., 1871.
12. Chicherin B. N. Philosophy of law. Moscow, 1900.
13. Shershenevich G. F. Course of civil law. Favorites : in 6 vol. Vol. II. Intro, word, comp, by P. V. Krasheninnikov. M., 2017.
14. Shershenevich G. F. The general theory of law.
Favorites : in 6 vol. Vol. IV. Intro, word, сотр. by P. V. Krasheninnikov. M., 2016.
Библиографический список
1. ГрадовскийА. Д. О современном направлении государственных наук. Речь, произнесенная на годичном акте Императорского С.-Петербургского университета 8 февраля 1873 года // Собр. соч. А. Д. Градовского. СПб, 1899. Т. I. С. 21-36.
2. Кокошкин Ф. Ф. Лекции по общему государственному праву / под ред. и с предисл. В.А. Томсинова. М., 2004.
3. Чичерин Б. Н. История политических учений. М., 1903. Ч. I.
Bibliographic list
1. Gradovsky A. D. On the modern direction of the state sciences. Speech delivered at the annual act of the Imperial St. Petersburg University on February 8, 1873 // Collected Works of A. D. Gradovsky. SPb, 1899. Vol. I. P. 21-36.
2. Kokoshkin F. F. Lectures on general state law / ed. and with a foreword by V. A. Tomsinov. M., 2004.
3. Chicherin B. N. History ofpolitical doctrines. M., 1903. CH. I.
Информация об авторе
T. E. Грязнова - начальник кафедры теории и истории права и государства Омской академии МВД России, доктор юридических наук, доцент, заслуженный работник высшей школы Российской Федерации.
Information about the author
T. E. Gryaznova - Head of the Department of Theory and History of Law and State Omsk Academy of Ministry of Internal Affairs of Russian Federation, Doctor of Legal Sciences, Associate Professor, Honored Worker of the Higher School ofthe Russian Federation.
Статья поступила в редакцию 04.04.2023; одобрена после рецензирования 01.06.2023; принята к публикации 01.08.2023.
The article was submitted 04.04.2023; approved after reviewing 01.06.2023; accepted for publication 01.08.2023.
