CC BY
25
методологические аспекты формирования системы стратегического управления лесным сектором экономики
и. а. клейнхоф,
кандидат экономических наук,
доцент кафедры менеджмента и маркетинга
E-mail: kle-inessa@yandex. ru
Московский государственный университет леса
Проведен анализ основных тенденций и проблем стратегического управления устойчивым развитием лесного сектора экономики Российской Федерации. Сделан вывод о том, что действующая правовая и экономическая база крайне ограничивает возможности реализации основных задач стратегического управления лесным сектором экономики, таких как изъятие и распределение лесной ренты, формирование конкурентной среды в сфере лесопользования и переработки лесных ресурсов, инновационное развитие лесного комплекса.
Ключевые слова: устойчивое развитие, стратегическое управление, лесной сектор, системный анализ, лесные ресурсы, инновации, эффективность.
Лесные ресурсы играют исключительную роль в обеспечении экологической и экономической безопасности государства. Состояние окружающей природной среды во многом зависит от качественного состава лесов и их экологической устойчивости. При этом имеется в виду стабилизация природных процессов, глобальная климаторегулирующая функция лесов, почвозащитные, водоохранные, водорегулирующие, санитарно-гигиенические, рекреационные и многие другие средообразую-щие и социальные услуги лесных экосистем. Чистое ежегодное депонирование углерода в живой и мертвой биомассе лесов Российской Федерации достигает 510 млн т, что составляет примерно одну треть углеродного баланса, рассчитанного для всех лесов мира [2, с. 18].
Увеличение производства и потребления изделий из древесины в строительстве, промыш-
ленности и других отраслях народного хозяйства служит задачам перехода на безотходную, экологически чистую экономику. С учетом вышеотме-ченного во многих странах мира древесина находит все более широкое применение в строительстве, промышленности, в производстве экологически чистой электрической и тепловой энергии для производственных и бытовых нужд. Например, доля возобновляемых источников энергии, в основном лесной биомассы, в общем объеме энергопотребления лесопромышленной транснациональной компании SCA ^ешка СеПи^а) составляет 40 % [16, с. 20]. Энергоемкость производства деревянных конструкционных материалов в 5—8 раз меньше в сравнении с бетоном, металлом и другими строительными материалами.
В России сосредоточено более 50 % мировых запасов древесины хвойных пород, пользующихся повышенным спросом на мировых рынках. Доля России в мировой площади лесов существенно выше в сравнении с мировыми лидерами по экспорту лесных и целлюлозно-бумажных товаров Канадой (8,1 %) и США (7,9 %). Следующие места в рейтинге крупнейших экспортеров мира занимают страны, доля которых в мировой площади лесов в десятки раз меньше в сравнении с Россией: Швеция — 0,7 %, Финляндия — 0,6 % и Германия — 0,3 %.
При условии эффективного использования лесных ресурсов вклад лесного сектора экономики Российской Федерации в обеспечение национальной безопасности, повышение уровня и качества жизни населения может быть многократно увели- 29
чен. В настоящее время путем экспорта качественного древесного сырья и импорта изделий из древесины с высокой добавленной стоимостью Россия субсидирует экономику и укрепляет конкурентные позиции других стран на мировых рынках, передавая им добавленную стоимость и создавая дополнительные рабочие места. Огромный экономический и экологический ущерб наносят нелегальные рубки, доля которых, по оценкам института НИПИ-ЭИлеспром, колеблется по регионам Российской Федерации от 3 до 15 % от общего объема заготавливаемой древесины.
В 1990-е гг. платежеспособный спрос населения на лесные товары на внутренних рынках России и других государств бывшего СССР резко упал, а к стандартам качества лесных и целлюлозно-бумажных товаров развитых стран отечественные лесопромышленные предприятия оказались не готовы. В 1998 г. объем заготовки древесины в сравнении с 1990 г. составил лишь 42,9 %, производства пиломатериалов — 24,8 %, бумаги и картона — 43,3 % (табл. 1). При этом темпы спада объемов инвестиций в развитие лесопромышленного комплекса в 1990—1998 гг. оказались в два раза выше в сравнении с темпами спада объемов производств, что оказало существенное отрицательное влияние на технологическое развитие отрасли.
После дефолта в 1998 г. сложилась сложная ситуация с производством по всем основным видам продукции лесопромышленного комплекса. Лишь в 2007 г. в России был превзойден уровень 1990 г. по объему производства клееной фанеры и ДВП, тогда как в мире объемы производства бумаги и картона выросли в 1,6 раза, древесноволокнистых плит — в 3,2 раза, фанеры — в 1,5 раза [1, с. 7].
Подобная ситуация во многом обусловлена несовершенством методологии формирования системы стратегического управления лесным комплексом в условиях перехода к рыночной экономике. Рыночные реформы в лесном секторе экономики России
были начаты без четкого обоснования цели и задач, разработки программы преобразований и механизма контроля за достигнутыми результатами.
Во главу угла рыночных преобразований был поставлен скорейший переход к рыночной экономике. В соответствии с принципами рыночной экономики приватизация государственных предприятий оправдана при условии их передачи эффективным собственникам и обеспечения социальной защиты работников. Игнорирование вышеназванных принципов явилось одной из основных причин того, что до сих пор лесозаготовительная промышленность в целом остается убыточной. Вместо традиционных для рыночной экономики мер государственной поддержки было избрано субсидирование частных лесопромышленных предприятий путем директивного регулирования ставок платы за право пользования лесными ресурсами. Низкие ставки платы за древесный запас на корню (в10—15 раз ниже по сравнению с США, Финляндией, Швецией, Германией) были введены в расчете на финансирование лесного хозяйства за счет средств государственного бюджета. Однако согласно Основам лесного законодательства, принятым в 1993 г., все платежи за лесные ресурсы поступали местным органам власти, причем без обязанности финансировать их воспроизводство. Это привело к диспропорциям развития лесного хозяйства (отношение суммы лесного дохода к затратам на ведение лесного хозяйства не превышало 20 %) при общем снижении лесопользования [9, с. 8]. Положение мало изменилось и в последующие годы. В 2006 г. 68 % расходов на ведение лесного хозяйства покрывалось из внебюджетных средств, тогда как из федерального бюджета — только 32 % [2, с. 98].
В этих условиях, вопреки принципам рыночной экономики и устойчивого лесопользования, основным источником финансирования затрат на воспроизводство лесных ресурсов стали доходы
Таблица 1
Динамика объемов производства лесных и целлюлозно-бумажных товаров по Российской Федерации за 1990—2008 гг.
Наименование товаров 1990 1998 2005 2007 2008 2008 г. к 1990 г., %
Заготовка древесины, млн м3 303,8 130,2 185,0 206,2 162,1 53,4
Пиломатериалы, млн м3 75,0 18,6 22,0 24,3. 22,0 29,3
Фанера, млн м3 1,6 1,1 2,6 2,8 2,6 162,5
Древесностружечные плиты, млн м3 5,6 1,6 3,8 5.5 5,7 101,8
Древесноволокнистые плиты, млн м3 1,5 0,6 1,3 1,6 1,6 106,6
Целлюлоза по варке, млн т 7,5 3,2 6,0 6,0 5,9 78,6
Бумага и картон, млн т 8,3 3,6 7,1 7,6 7,7 92,8
Источник: подготовлено по данным Росстата за 2008 г.
Механизм изъятия лесной ренты
Государственное управление
Рынок
Финансирование мероприятий по воспроизводству лесных ресурсов
Инвестиции в лесную инфраструктуру
Лесные товары
Лесные ресурсы
Мотивационный механизм инновационного развития
Динамика стоимости экономически доступного размера устойчивого лесопользования
Темпы роста производства добавленной стоимости
Сальдо внешней торговли лесными товарами
Вклад лесного сектора экономики в повышение качества жизни населения
Рис. 1. Мультипликативный эффект взаимодействия государственного управления и механизма конкуренции
от реализации лесоматериалов, заготавливаемых в порядке проведения рубок промежуточного пользования. Подобный способ финансирования, как известно, поощряет нарушение правил устойчивого лесопользования.
Для обеспечения изъятия лесной ренты необходимо решить две взаимосвязанные задачи: формирование конкурентной среды в сфере лесопользования и контроль за платежами за право пользования лесными ресурсами, с тем чтобы обеспечить возмещение затрат на воспроизводство лесных ресурсов. В условиях рыночной экономики лесная рента формирует экономическую базу для осуществления эффективного государственного управления лесным сектором экономики. При этом имеются в виду государственные инвестиции в лесную инфраструктуру, улучшение качественного состава лесов, а также стимулирование инноваций и развитие социально, экологически и этически ответственного бизнеса. Государственные инвестиции и мотивационный механизм, включая льготное кредитование, имели первостепенное значение для продвижения Финляндии в число ведущих экспортеров лесных товаров в мире [14, с. 83].
Взаимодействие между основными инструментами государственного управления и рыночным механизмом, как показывает опыт Финляндии, Швеции, Германии, Канады, обеспечивает значительный мультипликативный эффект, который находит выражение в росте вклада лесного сектора экономики в повышение качества жизни населения. Ключевое значение при этом имеет механизм изъятия лесной ренты (рис. 1). В условиях рыночной экономики лесная рента формирует экономическую базу для осуществления эффективного государственного управления лесным сектором экономики.
При этом имеются в виду государственные инвестиции в лесную инфраструктуру, улучшение качественного состава лесов, а также стимулирование инноваций и развитие социально, экологически и этически ответственного бизнеса. Государственные инвестиции и мотивационный механизм, включая льготное кредитование, имели первостепенное значение для продвижения Финляндии в число ведущих экспортеров лесных товаров в мире [15, с. 83]. Именно благодаря сочетанию рыночных механизмов с государственным управлением большинство стран Восточной Европы и Балтии за относительно короткий срок обеспечили переход лесного комплекса на рельсы рыночной экономики.
На этапе формирования рыночных отношений цена ключевых стратегических управленческих решений резко возрастает, так как они имеют своим следствием значимые положительные или отрицательные, порой необратимые, социальные, экономические и экологические последствия. Для обеспечения изъятия лесной ренты необходимо решить две взаимосвязанные задачи: формирование конкурентной среды в сфере лесопользования и контроль за платежами за право пользования лесными ресурсами, с тем чтобы обеспечить возмещение затрат на воспроизводство лесных ресурсов.
Следствием отсутствия конкурентной среды в сфере лесопользования и надлежащего государственного регулирования финансовых потоков в лесном секторе экономики Российской Федерации
- 31
является символическая плата за право пользования лесными ресурсами, которая не возмещает затрат на простое воспроизводство лесных ресурсов, не говоря уже о государственных инвестициях в лесную инфраструктуру. Взаимодействие негативных факторов и условий приобретает эффект снежного кома. Отрицательный эффект вышеназванных факторов усиливается монополизацией рынков лесных товаров, отсутствием гарантий прав собственности и неблагоприятным инвестиционным климатом.
В качестве обратной связи наблюдается технологическое отставание отечественного лесопромышленного комплекса от мировых лидеров, что находит отражение в низких темпах роста производства конкурентоспособных на мировых рынках изделий из древесины с высокой добавленной стоимостью. В результате взаимодействия выше-отмеченных факторов и условий реальный вклад лесного сектора экономики в повышение качества жизни населения далек от возможного.
Следует отметить, что еще в 1991 г. в открытом письме на имя Президента Советского Союза ведущие экономисты США, среди которых были четыре лауреата Нобелевской премии по экономике, указывали на необходимость установления ренты на пользование природными ресурсами при переходе к рыночной системе. При этом они отмечали, что подобная мера обеспечит получение государством дохода, который правительство сможет использовать на финансирование социальных программ, не снижая стимулов к труду и накоплению капитала [7].
Лауреат Нобелевской премии Дж. Стиглиц выделяет сохранение низких цен на природные ресурсы среди трех принципиальных ошибок на первоначальном этапе рыночных реформ в Российской Федерации [12]. Необходимость рентного подхода к формированию системы платежей за право пользования лесными ресурсами обоснована ведущими отечественными учеными лесного сектора экономики, среди которых академик РАН А. С. Исаев, академики РАСХН Н. А. Моисеев, А. И. Писаренко, профессор А. П. Петров [3, 4, 5, 8]. Однако подготовленные ими предложения по данной проблеме не нашли надлежащего учета ни в Лесном кодексе РФ, ни в других нормативных документах, что является свидетельством неэффективного использования имеющегося в отрасли интеллектуального потенциала.
Вследствие нерационального лесопользования и суженного воспроизводства Россия теряет экономически доступные ресурсы высококачественной древесины, наличие которых во многом определяет инвестиционную привлекательность лесного сек-
тора экономики России и экономическую эффективность производства лесных товаров с высокой добавленной стоимостью.
Символическая плата за право пользования лесными ресурсами не отвечает долгосрочным интересам не только государства, но и самих лесопромышленных предприятий. В настоящее время последствия подобной политики уже проявляются в виде обострения дефицита ресурсов экономически доступной высококачественной древесины, на что обращают внимание руководители крупных компаний лесной промышленности [4].
Дело в том, что в течение многих десятилетий в первую очередь вырубались лучшие по качеству и транспортной доступности древостои. При этом далеко не всегда обеспечивалось качественное их воспроизводство. Такой сложившийся порядок эксплуатации лесов неизбежно ведет в тупик, когда лесозаготовительная и деревообрабатывающая промышленность становится сначала все менее рентабельной, а затем убыточной [5, с. 3]. В зоне освоенных лесов, включая Московскую область, увеличивается площадь перестойных осинников и березняков, которые потеряли как свое сырьевое, так и лесозащитное значение.
Позиции России в мировом производстве и международной торговле изделий из древесины не отвечает ее ресурсному потенциалу. Позиции России в иерархии государств, являющихся основными производителями, показаны на рис. 2. Позиции России в иерархии государств, являющихся основными потребителями целлюлозно-бумажных изделий, показаны на рис. 3. Доля России в мировом объеме производства бумаги и картона меньше по сравнению с США — в 12,8 раз, с Китаем — в 7,6 раз, с Японией — в 4,2 раза. Несмотря на низкий уровень потребления изделий из древесины, в 2008 г. Россия экспортировала 71 % произведенных пиломатериалов и 51 % фанеры. Доля России в мировом объеме потребления пиломатериалов составляет всего лишь 2,0 %, листовых древесных материалов — 2,1 %, бумаги и картона — 1,4 %, что значительно ниже в сравнении не только с ведущими мировыми лесными державами, но и с таким крупным импортером изделий из древесины, как Япония.
Отечественный лесной сектор экономики лишь в незначительной мере использует возможности улучшения качества окружающей среды и условий жизни населения путем расширения применения древесины в строительстве и других отраслях народного хозяйства. Душевые нормы потребления пиломатериалов и фанеры в России ниже в сравнении с соответствующими среднемировыми показателями. Потребле-
30 25 20 15 10 5
25,7
15,1
8,3
5,8 5,8 ' ' 4 3 3
п п п ^i3
с/ </ у у у у у
^ ^ x у ^
\ 6Г
Источник: The State of the world's Forests. Rome: FAO UN, 2007. P.123-136.
Рис. 2. Доля стран в мировом объеме производства бумаги и картона, %
30 25 20 15 10 5 0
Источник: The State of the world's Forests. Rome: FAO UN, 2007. P. 123-136.
Рис. 3. Доля стран в мировом потреблении бумаги и картона, %
ние пиломатериалов в расчете на душу населения в Финляндии, Швеции и Канаде выше по сравнению с Россией более чем в десять раз (табл. 2).
Технологическое отставание от мировых лидеров характеризуется отсутствием внедрения прорывных инновационных проектов в лесном комплексе, позволяющих снять структурные ограничения развития отрасли и выйти на производство совершенно новых (по потребительским свойствам) видов лесобумажной продукции [1, с. 9].
Технологическое отставание и слабое развитие мотивационных механизмов определяют несовершенную структуру международной торговли лесными и целлюлозно-бумажными товарами. В структуре экспорта доминируют круглые лесоматериалы и пиломатериалы, доля которых в общем объеме экспорта в 2008 г. составила 33,5 % и 27,0 % соответственно. На долю клееной фанеры приходилось 7,2 %, мебели — 2,4 %, бумаги и картона — 17,2 % суммарной стоимости экспорта лесных и целлюлозно-бумажных товаров в 2008 г.
Конкурентоспособность российского лесопромышленного комплекса обеспечивается, главным образом, за счет более низких, в сравнении с основными конкурентами, цен на изделия из древесины. Объем экспорта бумаги и картона в 2008 г. в физическом измерении больше на 22,5 %, тогда как в стоимостном измерении меньше в 2,2 раза в сравнении с соответствующей стоимостью импорта. В этих условиях валютная выручка в расчете на 1 м3 заготовленной древесины в России в 2008 г. составила 64,6 долл., что ниже в 3—5 раз в сравнении с Канадой, Германией, Швецией, Финляндией в 5,0 раз [18].
Отечественный лесопромышленный комплекс не в состоянии удовлетворять растущий спрос народного хозяйства на лесные товары с высокой добавленной стоимостью, что привело к росту зависимости России от импорта высококачественной бумаги, картона, мебели и других изделий из древесины. Многие виды высококачественных изделий из древесины, такие как высококачественная бумага для художественной печати, разделительные мембраны, картонно-бумажные воздуховоды, хирургические комплекты разового использования лесопромышленный комплекс России не производит [1].
В XXI в. темпы роста стоимости российского импорта лесобумажной продукции превышают темпы роста экспорта. В 2008 г. стоимость импорта лесных и целлюлозно-бумажных товаров выросла
Таблица 2
Потребление изделий из древесины в расчете на 1 000 человек по странам мира
2
0
Страны мира Пиломатериалы, м3 Фанера, м3 ДСП, м3 ДВП, м3 Бумага и картон, т
США 450 67 106 34 295
Канада 682 49 62 44 244
Финляндия 980 44 52 42 327
Швеция 725 28 104 54 224
Япония 166 62 13 13 234
Китай 14 14 6 12 44
Бразилия 111 5 13 9 40
Россия 50 7 31 10 38
Мир 66 11 16 9 55
в сравнении с 2007 г. на 1158 млн долл., тогда как валютная выручка от экспорта упала на 856,9 млн долл. В 1995 г. Россия имела положительное сальдо внешней торговли по древесностружечным и древесноволокнистым плитам, а также по бумаге, картону и изделиям из них, тогда как в 2008 г. оно стало отрицательным, а по мебели отрицательное сальдо выросло в 2,1 раза. Таким образом, рост потребления продукции глубокой механической и химической переработки в Российской Федерации обеспечивается главным образом за счет увеличения импорта продукции с высокой добавленной стоимостью.
В структуре импорта лесных товаров доминируют изделия с высокой добавленной стоимостью. В 2008 г. доля бумаги и картона в суммарной стоимости импорта составила 64,6 %, что выше в сравнении с 1995 г. в 1,6 раза.
В настоящее время Россия производит в 7—9 раз меньше добавленной стоимости в расчете на 1 м3 потребленного древесного сырья в сравнении с Финляндией, США, Канадой, Австрией, Швецией, Германией, Японией.
В целях преодоления сырьевой направленности российского экспорта лесных товаров и повышения инвестиционной активности компаний лесной промышленности Правительством РФ в 2005 г. было принято решение о существенном повышении вывозных таможенных пошлин. Однако, по меткому замечанию А. И. Писаренко и В. В. Страхова, беда России не в том, что она экспортирует круглый лес, а в том, что доходы от этого экспорта не превращаются в будущие инвестиции для развития деревообработки [11].
Переход к инновационному типу развития лесного сектора экономики требует скоординированного решения комплекса задач, таких как создание благоприятного инвестиционного климата, гарантии прав собственности, совершенствование налоговой системы, формирование конкурентных рынков лесных ресурсов и лесных товаров, создание мотивационного механизма разработки и внедрения инноваций в сфере лесопользования и переработки лесных ресурсов.
В условиях острой нехватки мощностей по производству лесных товаров с высокой добавленной стоимостью повышение вывозных таможенных пошлин на круглые лесоматериалы стало одной из основных причин начавшегося в 2008 г. спада объемов лесозаготовок, производства пиломатериалов и фанеры. Сокращение объемов лесозаготовок, а соответственно и числа рабочих мест не случайно произошло главным образом в центрах
34 -
экспорта лесных товаров РФ. В Северо-Западном федеральном округе объем заготовки древесины в 2008 г. упал в сравнении с 2007 г. на 21 %, а в Хабаровском крае — соответственно на 21,4 %. Следовательно, повышение вывозных таможенных пошлин без должного учета системных связей с другими элементами системы стратегического управления не обеспечило защиты национальных интересов, а привело к отрицательным социальным и экономическим последствиям. В этих условиях в 2009 г. решение о повышении таможенных пошлин было приостановлено.
Вступивший в силу 1 января 2007 г. Лесной кодекс РФ обозначил две взаимопроникающие тенденции в государственном управлении лесным сектором экономики — постепенный уход государства от выполнения функций собственника и ограничение конкуренции в лесопользовании [5, 14]. Вышеназванные тенденции во многом обусловлены слабой экономической базой, необходимой для осуществления государством функций собственника лесных ресурсов.
По мнению экономистов лесного хозяйства развитых стран, аренда лесных участков в целях заготовки древесных ресурсов противоречит принципам устойчивого лесопользования [17, с. 4—5]. Исключение составляет только Канада. Однако в этой стране используется широкий набор вариантов долгосрочных и краткосрочных договорных отношений. Более того, проводится систематическая работа по преодолению основных недостатков арендных отношений [15, с. 68]. Основное внимание при этом уделяется двум взаимосвязанным задачам — формированию эффективного механизма изъятия лесной ренты путем сочетания мер государственного регулирования лесопользования с усилением конкуренции за право пользования лесными ресурсами. В России канадская система арендных отношений в сфере лесопользования была значительно упрощена и видоизменена, что привело к существенному снижению действенности механизма конкуренции в сфере лесопользования.
Авторы российского Лесного кодекса РФ полагают, что недостатки аренды могут быть устранены путем организации аукциона по продаже права на заключение договора аренды лесного участка. На практике оказалось, что часто аукционы носят формальный характер и в результате аукционная цена лишь незначительно превышает стартовую цену. Однако Федеральный закон от 14.03.2009 № 36-ФЗ предусматривает, что предоставление лесных участков в пользование осуществляется почти исключительно на условиях долгосрочной аренды (сроком до
49 лет), возложив на арендаторов затраты на ведение лесного хозяйства. Подобное решение практически лишает всякой перспективы формирования конкурентных лесных ресурсов, а соответственно и эффективного механизма изъятия лесной ренты.
В России до сих пор нет утвержденной Правительством РФ и согласованной со всеми группами интересов стратегической лесной политики, что усиливает неопределенность будущего развития лесного хозяйства и является одним из основных препятствий на пути к формированию правовой и экономической базы устойчивого управления лесами. Роль государства в обеспечении сбалансированного развития социальных, экономических и экологических компонентов устойчивого развития сведена к минимуму. Существующие концептуальные документы (Концепция развития лесного хозяйства Российской Федерации на 2003—2010 гг., Основные направления развития лесной промышленности России) неполны, недостаточны, невзаимоувязаны, не основаны на принципах рыночного управления государственной собственностью [10, с. 2].
Разрозненное решение вопросов формирования системы управления лесным сектором экономики привело к тупиковой ситуации. Согласно теории системного анализа взаимодействие между элементами системы определяет эффективность ее функционирования [6, 13]. В условиях, когда ключевые элементы стратегического управления лесным сектором экономики находятся на стадии формирования, говорить об эффективном функционировании целостной системы управления не приходится. Неизбежным следствием при этом является хронический дефицит средств как на обеспечение прироста устойчивого, экономически доступного размера пользования высококачественными лесными ресурсами, так и на создание лесной инфраструктуры и внедрение инновационных технологий в деревообрабатывающей и целлюлозно-бумажной промышленности.
Мировой экономический кризис показал бесперспективность сырьевой модели развития лесного сектора экономики. В 2009 г. вследствие существенного спада объемов производства и экспорта пиломатериалов, фанеры и других изделий из древесины деревообрабатывающая промышленность Российской Федерации стала убыточной. Объемы продаж отечественных изделий из древесины падают, тогда как импорт лесных товаров с высокой добавленной стоимостью в 2009 г. существенно вырос.
В настоящее время соблюдение принципов и норм устойчивого развития становится одним из преимуществ компаний в глобальной конкурент-
ной борьбе. Ведущие компании мирового лесного сектора экономики, используя имеющиеся у них значительные интеллектуальные и материально-технические ресурсы, пытаются извлечь максимально возможную выгоду из затрат на внедрение принципов социально и экологически ответственного бизнеса. В настоящее время на глобальном и национальном уровнях разработан ряд стандартов и кодексов социально, экологически и этически ответственного ведения бизнеса. По инициативе ООН в 2000 г. вступило в силу глобальное соглашение, согласно которому компании должны прилагать все усилия для улучшения окружающей природной среды и условий труда, соблюдения прав человека, а также борьбы с коррупцией. В 2008 г. данное соглашение уже подписали более 5 000 компаний из 120 стран [11]. В 2005 г. начата разработка международного стандарта корпоративной социальной ответственности ISO 26 000, завершение которой запланировано на 2010 г. Данный стандарт содержит основные принципы и требования, предъявляемые к компаниям в области социально ответственного бизнеса. Мировые лидеры берут на себя дополнительные обязательства по улучшению качества окружающей природной среды путем сокращения удельного потребления энергии, воды, химикатов и древесного сырья, роста доли возобновляемых источников в суммарном потреблении энергоресурсов, сбережения леса путем более широкого вовлечения отходов древесины и вторичных ресурсов (макулатуры). Внедрение новых технологий производства лесных товаров из древесных отходов и вторичного сырья позволило лесопромышленной ТНК SCA (Svenska Cellulosa) довести долю вторичного сырья в общем объеме производства до 50 %. Отдельные заводы этой компании работают исключительно на вторичном сырье. Подобная политика дает значительный экономический и экологический эффект в виде сокращения потребления энергии, выброса CO2 и сбережения лесов. Бренд социально, экологически и этически ответственной компании способствует расширению рынков сбыта продукции и привлечению новых инвесторов [11, с. 28].
К сожалению, большинство российских лесопромышленных компаний не отвечают технологическим, социальным и экологическим стандартам, диктуемым мировыми лидерами в области качества продукции, деловой среды, здоровья и безопасности труда.
Очевидно, что изложенные выше ключевые задачи стратегического управления требуют безотлагательного решения. Ввиду возникновения новых
- 35
угроз и рисков, обусловленных глобализацией экономики, отрицательный мультипликативный эффект сложившейся системы стратегического управления лесным сектором экономики нарастает. Для того чтобы переломить отрицательные тенденции в динамике качественной структуре лесов, требуется не один десяток лет. Осуществление технологического прорыва в лесном секторе экономики требует формирования конкурентных рынков лесных ресурсов и лесных товаров, а также мотивационного механизма инновационного развития.
Следует отметить в заключение, что действующая система стратегического управления не обеспечивает успешного решения главной задачи комплекса — устойчивого роста лесного сектора в улучшении качества жизни населения. Пути и способы коренного совершенствования системы стратегического управления лесным сектором экономики составляют предмет дальнейших исследований. Можно выделить следующие задачи данной проблемы: разработка методологии сбалансирования социальных, экономических, экологических и этических аспектов устойчивого развития лесного сектора экономики; создание правовых и экономических основ оптимального сочетания государственного управления с рыночным механизмом в сфере лесопользования, переработки и воспроизводства лесных ресурсов; разработка методологии творческого использования результатов теоретических исследований и практического опыта стран Европы, Северной Америки, Японии и Китая в области стратегического управления лесным сектором экономики.
Список литературы
1. Бурдин Н. А. О стратегических направлениях развития лесного комплекса Российской Федерации // Лесной вестник. 2008. № 5 (62). С. 7—12.
2. Государственный доклад о состоянии и использовании лесных ресурсов Российской Федерации в 2006 г. М.: Федеральное агентство лесного хозяйства, 2007. 199 с.
3. Исаев А. С., Моисеев Н. А., Писаренко, А И. Законодательная база управления лесами России // Научные тр. Вып. 336. М.: МГУЛ, 2007. С. 15—18.
4. Моисеев Н. А. Основные тенденции развития лесного сектора России // Лесное хозяйство. 2008. № 1. С. 5-10.
5. Моисеев Н. А. О стратегии развития лесного сектора экономики России // Лесное хозяйство. 2008. № 5. С. 2-14.
6. Оптнер С. Введение в общую теорию систем. М.: Прогресс, 1971. 371 с.
7. Открытое письмо Президенту СССР М. С. Горбачеву. Н. Тидеман, М. Гэффни, Дж. Тобин, Ф. Модильяни, Р. Солоу и др. URL: www. rusref. nm. ru.
8. Петров А П. Плата за использование лесов — экономическая основа частно-государственного партнерства в лесном секторе // Лесной экономический вестник. 2008. № 1 (55). С. 12—20.
9. Писаренко А И., Страхов В. В. От управления к контролю и надзору за лесами России // Лесное хозяйство. 2008. № 5. С. 7—10.
10. Писаренко А И., Страхов В. В. О национальной лесной политики России // Лесное хозяйство. 2008. № 1. С. 2—4.
11. Российская Лесная Газета. № 41, октябрь 2005 г.
12. Стиглиц Дж. Куда ведут реформы? (Кдесятилетию начала переходных процессов) // Вопросы экономики. 1999. № 7.
13. Bertalanfy L. von. General Systems Theory; Foundations, Development, Applications. New York: George Braziller, 1968.
14. Parviainen J. Forest and forestry in individual European Union countries: Finland // Forests and Forestry in European Union countries. Warsaw: The State Forests Information Centre, 2006. P. 79—100.
15. Pearse P. Introduction to the forest economics. Vancouver: University of British Columbia, 1990, 226 p.
16. SCA Sustainability Report 2008/ Print: Elanders in Falkoping, 2009.
17. Scholz H. Privatisierung in der Forst — und Holzwirtschaft UN — ECE Arbeitstagung: Privatisierung in der Forst — und Holzwirtschaft, Bonn: Bundesministerium fur Ernahrung, Landwirtschart und Forsten, 1992. S. 18—36.
18. Yearbook of Forest Products 2001—2006. FAO Forestry Series № 39. Rome: Food and Agriculture Organization of the United Nations, 2007.
