CC BY
1003. Krysin, L.P. (2000) Evfemizmy v sovremennoy russkoy rechi [Euphemisms in Modern Spoken Russian]. In Russkiy yazyk kontsa XX stoletiya (1985-1995) [The Russian Language of the Late 20th Century (1985-1995)] (pp. 389-400). Moscow: Yazyki russkoy kul'tury [in Russian].
4. Nikitina, I.N. (2011) Sotsial'nye evfemizmy v sovremennykh russkom i angliyskom yazykakh [Social Euphemisms in Modern Russian and English Languages] Vestnik volzhskogo universiteta im. V.N. Tatishcheva [Bulletin of Volzhsky University Named After V.N. Tat-ishchev], 7, 54-57 [in Russian].
5. Nikitina, I.N. (2009) Evfemiya v zarubezhnoy i otechestvennoy lingvistike: istoriya vo-prosa i perspektivy issledovaniya [Euphemisms in Foreign and Russian Linguistics: Background of the Issue and Prospects for Reasearch] Vestnik volzhskogo universiteta im. V.N. Tatishcheva [Bulletin of Volzhsky University Named After V.N. Tatishchev], 1, 49-64 [in Russian].
6. Salakhutdinova, G.N., & Shigapova F.F. Leksiko-semanticheskie sposoby obrazovaniya evfemizmov v angliyskom yazyke [Lexical and Semantic Means of Euphemisms Formation in the English Language]. In Terra Linguae (pp. 48-51). Kazan: TAI [in Russian].
7. Holder, R.W. (2007) A Dictionary of Euphemisms. How Not to Say What You Mean. New York: Oxford Univ. Press, 2007.
8. Kis, M. (2014). Euphemisms and Military Terminology. Hieronymus, 1, 123-137. © Варшамова Н.Л., Данилов К.В., Яшина Е.В.
УДК 81 '276.6 ББК 81.2-7
МЕТАФОРА В ЮРИДИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ: ПРИЕМЫ ПЕРЕВОДА
И.И. Дубровина, кандидат филологических наук, доцент кафедры романо-германской филологии и переводоведения, Саратовский национальный исследовательский государственный университет имени Н. Г. Чернышевского, Саратов, Россия, iidubrov@yandex.ru
С.А. Саковец, кандидат филологических наук, доцент кафедры иностранных языков, Саратовская государственная юридическая академия, Саратов, Россия, sakovetssa@yandex.ru
Аннотация. Авторы обращаются к проблеме способов перевода метафоры в юридическом дискурсе, как виде специального дискурса, относящегося к определённой профессиональной деятельности и обусловливающего отбор языковых средств. Немецкоязычный юридический дискурс характеризуются многоуровневой коммуникацией в сфе-
84
ре права. Метафора рассматривается как сложное языковое явление, как языковой феномен, соотносящийся с некоторой концептуальной моделью действительности, обусловливающей мышление человека. Она отражает национально-культурные особенности концептуализации действительности представителями различных лингвокультурных общностей. Целью представленной работы является анализ и обобщение литературы по теории метафоры, юридического дискурса, теории перевода в аспекте возможных приемов перевода юридической метафоры на ПЯ5. Актуальность предпринятого исследования обусловлена обращением к юридическому дискурсу как сфере функционирования юридической метафоры. Анализ и изучение лингвистики юридического дискурса детерминирован взаимодействием национальных правовых систем, что обусловливает активное изучение иностранного языка и необходимость перевода юридических текстов. Выбор приемов перевода метафоры обусловлен спецификой профессиональной деятельности, социальным, культурным и ситуативным факторами. К стратегиям перевода юридической метафоры можно отнести: знание норм создания текстов юридического дискурса в ИЯ6 и ПЯ, жанровой специфики специального дискурса, коммуникативного задания автора, социокультурных аспектов межкультурного общения в сфере права, ситуации общения.
Ключевые слова: метафора, юридический дискурс, специальный дискурс, приемы перевода, ономасиология, семантика
METAPHOR IN THE LEGAL DISCOURSE: TRANSLATION METHODS
Irina I. Dubrovina, ORCID ID 0000-0003-0682-1179, Saratov State University, Saratov, Russia, iidubrov@yandex.ru.
Svetlana A. Sakovets, ORCID ID 0000-0001-5154-7629, Saratov State Law Academy, Saratov, sakovetssa@yandex.ru.
Abstract. The authors look into the problem of translating metaphors in the legal discourse, viewed as a specific kind of discourse belonging to a certain area of professional activity and conditioning the use of specific language. German legal discourse is characterized by the multi-level communication in the field of law. Metaphor is a complex linguistic phenomenon, related to a certain conceptual model of reality and influencing the way of thinking. It reflects linguistic and cultural features of conceptualizing the reality by representatives of different linguistic communities. The purpose of the paper is to analyze and summarize the literature on the theory of metaphor, legal discourse in the light of the methods of translating legal metaphor into
5 ИЯ - исходный язык.
6 ПЯ -переводящий язык.
85
the target language. The relevance of the research is due to studying legal discourse as a sphere of the legal metaphor functioning. The analysis and study of legal discourse linguistics stem from the national legal systems' interaction that causes an active study of a foreign language and a demand for legal texts translation. The choice of the methods of translating metaphors depends on the kind of professional activity, historic, social, cultural and situational factors. The strategies of legal metaphors translation depend on knowledge of the norms of legal discourse formation in the original and the target languages, specifics of the discourse genre, the author's communicative task, socio-cultural aspects of the intercultural communication in the field of law, and communication situation.
Keywords: metaphor, legal discourse, special discourse, translation methods, onomasiol-ogy, semasiology
Введение
В лингвистической литературе метафору относят к фундаментальному свойству языка, а метафорическую систему рассматривают как мощное средство понимания и осмысления действительности. Характерным для метафоры является ее полифункциональность и многозначность. К функциям метафоры относят номинативную функцию (идентифицирующую, классифицирующую), когнитивную функцию, рассматривая ее как инструмент познания и категоризации человеком окружающей действительности, прагматическую (интеллектуального, эмоционального воздействия) и коммуникативную (средство передачи информации) функции.
Словесная метафора рассматривается как вторичная ономасиологическая функция слова. Метафорическое значение характеризуется прагматическим компонентом, расплывчатостью семантических границ, имплицитным характером содержания [10, с. 99]. Особо подчеркивается контекстуально и ситуативно обусловленный характер семантики метафоры, так как вторичные переносные обозначения образуют некую семантическую область с вероятностной структурой. Именно в речи учитываются конкретные условия номинации, совершается отбор, связанный с ситуацией общения. Переносное обозначение семантизируется по определенным правилам [10, с. 99; 3, с. 26]. По особенностям их речевой семантики словесные метафоры относят
86
к знакам остенсивной семантики. С позиций ономасиологической лексикологии метафору относят к транспозиционной номинации (термин В.П. Даниленко), или транспонированной номинации, заключающейся в отборе языковых средств на основе сходства обозначаемого явления с другим [3, с. 30].
Метафора отражает национально-культурные. специфические особенности концептуализации действительности представителями различных лингвокультурных общностей. Являясь образным сравнением, «метафора поставляет мышлению список возможных альтернатив для разрешения проблемной ситуации. Для политического дискурса это оказывается настолько важным, что ошибки и неточности в переводе метафорических моделей могут существенно искажать коммуникативную установку автора ИТ7» [1, с. 156].
Обращение к проблеме способов перевода метафоры в юридическом дискурсе обусловлено сложностью данного языкового явления, функционирующего в особой концептуальной зоне, и его перевода на ПЯ. Целью представленной работы является анализ и обобщение литературы по теории метафоры, юридического дискурса, теории перевода в аспекте возможных приемов и алгоритма перевода метафоры на ПЯ. Языковым материалом послужили примеры, извлеченные из текстов юридического дискурса методом сплошной выборки.
Метафора в юридическом дискурсе
Под дискурсом понимается «конкретное коммуникативное событие, фиксируемое в письменных текстах и устной речи, осуществляемое в определенном, когнитивно и типологически обусловленном коммуникативном пространстве» [13, с. 111]. Юридический дискурс - это нормативные тексты, научно- и учебно-правовые, тексты судопроизводства, юридические документы, речевое взаимодействие в рамках судопроизводства (речи судей, адвокатов, прокуроров, показания участников су-
7 ИТ - исходный текст. ISSN 2658-5138
87
дебного процесса) и вне его. Юридический дискурс - институциональный вид дискурса, коммуникация/взаимодействие в рамках сложившихся в обществе институтов (применительно к юридическому дискурсу - прокуратура, суд, парламент, адвокатура, нотариат, полиция), определяется по: статусно-ролевым характеристикам участников общения (судья - обвиняемый, адвокат - обвиняемый, судья - адвокат и др.); цели общения (выявление обстоятельств совершения преступления, установление вины или невиновности подозреваемого и др.); прототипному месту общения (тюрьма, зал судебных заседаний и др.) [6, с. 63].
В дидактике перевода выделяют также специальный дискурс, основанный на текстах по специальности. Это тексты, относящиеся к различным жанрам и стилям, но к определенной профессиональной деятельности.
Юридический дискурс - это дискурс аргументативного типа, характеризующийся высокой степенью ритуальности и жесткой композиционной структурой [8, с. 13]. Немецкоязычный юридический дискурс характеризуется коммуникацией в сфере права, включающей законодательную, судебную, исполнительную сферы, коммуникацию среди непрофессионалов и экспертов по другим специальностям, а также в сфере права европейского союза [14, с. 5]. Многоплановость рассматриваемой коммуникации выражается в трех ее уровнях: публичное право и частной право; сфера государственного разделения властей (законодательная, исполнительная, судебная власть); непрофессионалы и эксперты в области права и других областях. В свою очередь типы правовых текстов делятся на тексты законодательной сферы (закон, предписание, административное предписание, устав, решение, государственный договор и т. д.) и толкования законов (комментарий к закону, комментарий к приговору в специальной литературе, экспертиза); тексты отправления правосудия (обвинительное заключение, документы, подготовленные адвокатом в ходе процесса, речь в суде, протокол суда, повестка, протокольная запись в деле, акты, удостоверения, экспертизы, заявления, возражения, протест, присяга, иск, конституционная жалоба, завещание), судопроизводства (приговор суда, решение, постановление, распоряжение),
88
правоохранительной деятельности (показания, решение, предписание, приказ об аресте, ордер на обыск, исполнительный лист, предписание о принудительном исполнении решения, порядок обеспечения, мировое соглашение); деятельность в сфере договорного права (договор, устав, регламент) и нотариального засвидетельствования (удостоверение, засвидетельствование, свидетельство, подтверждение, внесение (в реестр), завещание), а также научные труды по юриспруденции и в сфере образования (учебники, научные труды, комментарии к приговорам, юридическое заключение, словари по юриспруденции, обзор судебной практики, учебные тексты).
Современный немецкий язык права характеризуется простотой, точностью, ясностью изложения, основной целью которого является донести до адресата смысл правовой нормы, организованная дискуссия, поиск и принятие решения.
Юридическую метафору, функционирующую в профессиональной сфере деятельности и используемую как наиболее компактное средство выражения мысли, определяют как сложный когнитивный феномен [4, с. 6]. А.Ф. Черданцев характеризует метафору как «средство юридической техники, преследующей цели законодательной экономии» [12]. Это прежде всего лексика юридического дискурса, отражающая императивность и рекоменда-тельность, это «лексемы, заимствованные из других профессиональных областей знания (профессионализмы, жаргонизмы) или из живого языка. Последние, как правило, имеют эмоционально-экспрессивную окрашенность, связанную с оценочными характеристиками социума, что позволяет юридической метафоре, с одной стороны, увеличивать свой семантический потенциал в рамках специального дискурса, а с другой - быть узнаваемой и понятной для большинства членов лингвокультурного сообщества» [4, с. 3].
Наряду с номинативной (образование юридических терминов), когнитивной (познавательной) функциями, функцией эмоционального воздействия, лингвистами выделяются аргументативная функция как средство убеждения в правильности выдвигаемых тезисов и постулатов, а также регу-
89
лятивная, информативная, коммуникативная, интерпретационная, кумулятивная, кодовая [11, с. 536].
Структурно юридическая метафора характеризуется наличием лексемы профессионального дискурса и лексемы литературного дискурса.
Стратегии перевода метафор
Общеизвестно, адекватный перевод подразумевает передачу стиля ИТ на ПЯ, т. е. отбор лексико-грамматических средств, соответствующих функционально-коммуникативной направленности ИТ. Перевод метафоры «во многом зависит от того, насколько близки или далеки друг от друга культурно-речевые традиции ИЯ и ПЯ» [19, с. 168]. При передаче содержания на ПЯ необходимо учитывать регистр юридического дискурса. Каждый из регистров имеет различный допустимый уровень насыщенности метафорическими высказываниями в отдельно рассматриваемых языках. Перевод юридических текстов рассматривается как языковая деятельность, призванная обеспечить взаимопонимание, объяснение с целью точного, объективного, полного воспроизведения ИТ и, как правило, с сохранением его функций.
К возможным способам передачи метафор на ПЯ относят: эквивалентные соответствия, вариативные соответствия, приемы стилистического преобразования (описательный перевод/ деметафоризацию /неметафорическое объяснение, дословный перевод), трансформацию и кальку. Возможен перевод метафорой с сохранением оригинального метафорического образа, кроме того, выделяют реметафоризацию, создание совершенно нового метафорического образа, замену расширенной метафоры другой стилистической фигурой - сравнением. К стратегии перевода метафоры можно отнести и анализ семантической составляющей метафоры в аспекте пересечения полей образности и семантики описываемого объекта, выявления причины сравнения и определения, является ли заданная область коннотативной или денотативной [2, с. 3].
Принципы лексической сочетаемости в языке перевода обусловливают перевод общепринятых метафор, в этом случае необходим подбор эквивалентных соответствий, например, die juristische Person - юридическое лицо,
90
правовой вакуум - die Lücke bei den Rechtsvorschriften, расторжение контрактов - die Auflösung der Kaufverträgen, электронное правительство -elektronische Regierung (Behördendienste), правовое пространство - der Rechtsraum, гражданское дело - der Zivilfall/ die Zivilrechtssache, бремя доказывания - die Beweisführungslast/ die Beweispflicht, утратить силу - außer Kraft treten, законная сила - die Rechtskräftigkeit/ die Rechtswirkung , закрытое судебное заседание - der Ausschluss der Öffentlichkeit/nichtöffentliche Verhandlung.
Перевод авторских метафор - один из самых трудных аспектов перевода, адаптируемый под носителя ПЯ.
Интересным представляется применение теории концептуальной метафоры в обучении переводу. По мнению Л.В. Кульчицкой, «умение идентифицировать в языке рефлексы концептуальных метафор и группировать их, подводя под единое основание, каковыми являются отдельные концептуальные метафоры, способствует эффективности запоминания не связанных между собой слов и выражений» [6, с. 119]. Перевод концептуальных метафор предполагает обращение к соотношению концептов в различных культурах.
Различия в способах концептуализации действительности и в объемах концептов предопределяют форенизирующую стратегию с целью бережного воспроизведения особенностей оригинала, по мнению Е.С. Лаврентьевой, «привнося иностранную реалию в язык перевода посредством её калькирования, транслитерации или транскрибирования» [7, с. 63].
Перевод метафоры обусловлен, во-первых, спецификой профессиональной деятельности, такими экстралингвистическими факторами, как социальный, культурный, ситуативный факторы. К стратегиям перевода юридической метафоры можно отнести: знание норм создания текстов юридического дискурса в ИЯ и ПЯ, жанровой специфики специального дискурса, коммуникативного задания автора, социокультурных аспектов межкультурного общения в сфере права, ситуаций общения.
91
Список литературы
1. Баранов А.Н. Введение в прикладную лингвистику. М.: Изд-во ЛКИ. 2007.
2. Геворкян И.А. Расширенная метафора и способы её передачи на русский язык на материале произведений современных британских авторов // Вестник Волжского университета имени В.Н. Татищева. № 1. T. 1. 2016. С. 21-27.
3. Даниленко В.П. Ономасиологическое направление в грамматике. М.: Книжный дом «Либроком», 2009.
4. Константинова М.В. Специфика юридической метафоры в индивидуальном лексиконе (экспериментальное исследование): автореф. дис. ... канд. филол. наук. Курск. 2011.
5. Косоногова О.В. Характеристики юридического дискурса: границы, содержание, параметры // Историческая и социально-образовательная мысль. Том 7. № 1. 2015. С. 6168.
6. Кульчицкая Л.В. Теория концептуальной метафоры в обучении переводу // Вестник ПНИПУ. Проблемы языкознания и педагогики. № 4. 2016. С.118-126.
7. Лаврентьева Е.С. Способы перевода метафорических моделей в поливекторном дискурсе // Вестник Московского университета. Сер. 22. Теория перевода. 2015. № 3. С. 60 - 72.
8. Левитан К.М. Юридический перевод: учебное пособие. Москва: ЮСТИЦИЯ, 2016.
9. Нелюбин Л.Л. Введение в технику перевода (когнитивный теоретико-прагматический аспект). М.: ФЛИНТА: Наука, 2018.
10. Никитин М.В. О семантике метафоры // Вопросы языкознания. № 1. 1979.С. 91102.
11. Палашевская И.В. Функции юридического дискурса и действия его участников // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. Т. 12. № 5 (2). 2010. С. 535 - 540.
12. Черданцев А.Ф. Логико-языковые феномены в юриспруденции: монография. М.: Норма: ИНФРА-М. 2012. [Электронный ресурс].
13. Чернявская В.Е. Лингвистика текста. Лингвистика дискурса. М.: ЛЕНАНД, 2018.
14. Thorsten R. Rechtsprachliche Kommunikation. Eine Typologie//Rechtslinguistik. Studien zu Text und Kommunikation. LIT. Verlag Münster. Hamburg. London. S. 3-29.
92
Источники примеров
ReversoContext [Электронный ресурс]. URL:
https://context.reverso.net/%D0%BF%D0%B5%D1%80%D0%B5%D0%B2%D0%BE%D0%B4/
References
1. Baranov, A.N. (2007). Vvedenie v prikladnuju lingvistiku [Introduction to Applied Linguistics]. Moscow: Izdatel'stvo LKI (In Russian).
2. Gevorkjan, I. A. (2016). Rasshirennaja metafora i sposoby ejo peredachi na russkij jazyk na materiale proizvedenij sovremennyh britanskikh avto-rov [Extended Metaphor and Methods of its Translation into the Russian Language based on the Works by Contemporary British Writers]. Vestnik Volzhskogo universiteta imeni V. N. Tataishheva [Vestnik of Volzhsky University after V. N. Tatishev], 1, Vol. 1, 21-27 (In Russian).
3. Danilenko, V. (2009). Onomasiologicheskoe napravlenie v grammatike [Onomasiologi-cal Aspect in Grammar]. Moscow: Knizhnyj dom «Librokom» (In Russian).
4. Konstantinova, M.V. (2011) Specifika juridicheskoj metafory v individual'nom leksikone (jeksperimental'noe issledovanie) [The Legal Metaphor's Specificity in an Individual Lexicon (experimental study)]. Avtoreferat dissertacii na soiskanie uchenoj stepeni kandidata filologicheskih nauk. Kursk. (In Russian).
5. Kosonogova, O.V. (2015). Harakteristiki juridicheskogo diskursa: grani-cy, soderzha-nie, parametry [Characteristics of Discourse of Law: boundaries, content, parameters]. Is-toricheskaja i social'no-obrazovatel'naja mysl' [Historical and Social Educational Idea]. Vol. 7, 1, 61- 68 (In Russian).
6. Kul'chickaja, L.V. (2016). Teorija konceptual'noj metafory v obuchenii perevodu [Application of the Theory of conceptual Methaphor to Teaching Translation]. Vestnik PNIPU. Problemy jazykoznanija i pedagogiki [PNRPU Linguistics and Pedagogy Bulletin], 4, 118-126 (In Russian).
7. Lavrent'eva, E.S. (2015). Sposoby perevoda metaforicheskih modelej v polivektornom diskurse [Translating methaphorical Models in Hybrid Discourse]. VestnikMoskovskogo universiteta. Ser. 22. Teorija perevoda [The Moscow University Bulletin, Series 22, Translation Theory], 3. 60-72 (In Russian).
8. Levitan, K. (2016). Juridicheskijperevod: uchebnoeposobie [Legal Translation]. Moscow: JuSTICIJa (In Russian).
9. Neljubin, L. (2018). Vvedenie v tehniku perevoda (kognitivnyj teoreti-ko-pragmaticheskij aspekt) [Introduction to Translation Techniques (cognitive-theoretical aspect)]. Moscow: FLINTA: Nauka. (In Russian).
93
10. Nikitin, M. (1979). O semantike metafory [On The Semantics of Methaphor]. Voprosy jazykoznanija [Topics in the Study of Language], 1, 91-102 (In Russian).
11. Palashevskaja, I.V. (2010) Funkcii juridicheskogo diskursa i dej-stvija ego uchast-nikov [Functions of legal Discourse and Action of its Actors]. Izvestija Samarskogo nauchnogo centra Rossijskoj akademii nauk [Izvestia of Samara Scientific Center of the Russian Academy of Sciences], Vol. 12, 5 (2), 535 - 540 (In Russian).
12. Cherdancev, A. (2012) Logiko-jazykovye fenomeny v jurisprudencii: monografija [Logical-linguistics Phenomena in Jurisprudence]. Moscow: Norma: INFRA-M (In Russian).
13. Chernjavskaja, V. (2018). Lingvistika teksta. Lingvistika diskursa [Text Linguistics. Linguistics Discourse]. Moscow: LENAND (In Russian).
14. Thorsten R., (2018). Rechtsprachliche Kommunikation. Eine Typologie [Legal Communication. A Typology]. Rechtslinguistik. Studien zu Text und Kommunikation [Legal Linguistics. Studies on Text and Communication]. LIT. Verlag Münster. Hamburg. London, 3-29.
© Дубровина И.И., Саковец С.А.
ЛИНГВОДИДАКТИКА (LINGUISTICDIDACTICS)
УДК 378:811.111 ББК 74.5
THE ROLE OF COMMUNICATIVE PEDAGOGICAL SYSTEM IN TEACHING FOREIGN LANGUAGES IN A POST-SECONDARY SCHOOL
TatianaV. Kiryushkina, ORCID 0000-0002-6410-5691, Saratov State Law Academy, Saratov, Russia, tatkir1954@bk.ru.
Vyacheslav N. Denisov, ORCID https://orcid.org/0000-0002-0016-3999, Saratov State Law Academy, Saratov, Russia, dslava171@gmail.com.
Abstract. An important task in the field of teaching foreign languages in a post-secondary school is the realization of program goals for achieving professionally oriented results of mastering a foreign language by students, development of their ability to perceive, interpret communicative foreign language texts and successfully participate in various forms of speech interaction. In recent decades, a new paradigm of teaching has formed in Russian pedagogy. This article
94
