CC BY
84
ББК 81.2Р УДК 801.3(=82)
О.Н. КОНДРАТЬЕВА O.N. KONDRATYEVA
МЕТАФОРА «ДУША - ЭТО СТИХИЯ» В ДРЕВНЕРУССКОЙ КУЛЬТУРЕ И ЕЕ МИФОЛОГИЧЕСКИЕ ИСТОКИ
THE METAPHOR «SOUL IS ELEMENTS» IN OLD RUSSIAN CULTURE AND ITS MYTHOLOGICAL SOURCES
В статье рассматривается специфика концептуальной метафоры «душа -это стихия» в древнерусской культуре. Последовательно описывается роль каждой из стихий (огонь, вода, воздух и земля) в концептуализации души человека, а также выявляются мифологические основания, определяющие возникновение и развитие данных метафор.
In article the specific character of a conceptual metaphor «soul elements» in old russian culture is considered is. The role of each of elements (fire, water, air and the ground) in conceptualization showers of the person is consistently described, as well as the mythological bases defining occurrence and progress of given metaphors come to light.
Ключевые слова: картина мира, национальное сознание, мифологическое сознание, метафора, миф, концептуализация, стихия, душа.
Key words: world image, national consciousness, мythological consciousness, metaphor, myth, conceptualization; elements, soul, fire, air, water, the earth.
Современное языкознание одним из своих центральных объектов исследования избирает национально-культурную специфику образа мира того или иного народа и особенности ее языкового воплощения. В ходе своей познавательной деятельности люди имеют дело с репрезентациями мира, с когнитивными и языковыми картинами. Феномен, именуемый «картина мира», является столь же древним, как сам человек, создание первых «картин мира» у человека совпадает по времени с процессом антропогенеза. Исторически первой формой мировоззренческого сознания, в пределах которой сформировалась картина мира, было мифологическое сознание, именно в мифе выражается модель мира, сложившаяся в период архаического общества.
Человеческое мышление в древнейший период отождествляло живое и неживое, придавало огромное значение аналогии. С течением времени происходит смена типа сознания, миф утрачивает свою определяющую роль в конструировании картины мира, но язык, подобно кладовой, сохраняет осколки мифологического сознания во внутренней форме лексем, устойчивых выражениях, метафорах. Как отметил М.М. Маковский, «по своему происхождению каждая метафора является, в сущности, маленьким мифом» [8, с. 16].
Метафоры, являющиеся одним из основных инструментов познания мира, не были статичными и единообразными на протяжении существования русской лингвокультуры, их набор и специфика зависели от конкретного временного периода. Следует также отметить, что в процессе развития общества
наблюдалась смена базовой для каждого исторического периода концептуальной метафоры. На данное обстоятельство указывал В.В. Колесов, отмечая, что «преобразование «метафорического ряда» обычно связано изменением основной метафоры: человек-природа (космос) язычника - антропоморфизм христианской культуры - человек-машина современного «научного» сознания [4, с. 185]. Постепенно происходило удаление человеческого сознания от природного мира, частью которого человек осознавал себя.
Сфера «природа» являлась наиболее ранней сферой метафорической экспансии при осмыслении различных фрагментов действительности, в том числе и внутреннего мира человека. Как отмечала В.А. Степаненко, «познание души первоначально идет через природу и отождествляется с тремя стихиями -огнем, воздухом, водой и их производными - дыханием, ветром, паром, дымом и т.п.» [11, с. 15]. Подобные представления можно обнаружить в мифологической картине мира индоевропейцев, а позднее и у славян, что до сих пор обнаруживается в языке в виде метафор и устойчивых выражений.
Задача настоящего исследования - выявить специфику осмысления души посредством метафор стихий в древнерусской лингвокультуре, установить мифологические истоки подобных метафор.
Концепт «душа» и способы его репрезентации неоднократно становился объектом исследовательского внимания. Работы М. Михеева, М.В. Пимено-вой, В.А. Степаненко, Е.В. Урысон, А.Д. Шмелева и многих других (см. обзор истории изучения данного концепта в 5, с. 38-45) позволили создать достаточно полный образ души в русской лингвокультуре, однако необходимо выявить истоки формирования данного концепта, что и обусловило появление нашего исследования. В качестве источника материала использовано самое полное на данный момент собрание древнерусских текстов - издаваемая Институтом русской литературы РАН серия «Библиотека литературы Древней Руси».
Учение о четырех первоэлементах Бытия - воде, огне, воздухе и земле -было одним из наиболее древних и распространенных мифов. Первобытные люди обожествляли стихии, поклонялись им. Первозданную природу четырех стихий «язычники усматривали в том обстоятельстве, что, воплощаясь во множестве качественно и количественно неодинаковых форм и обличий, они сами лишены какой-либо определенной формы и тождественны самим себе, вечны и неуничтожаемы, способны как исцелить, так и погубить» [7, с. 45].
Душа в славянской мифологии также осмыслялась как первоэлемент, чаще огонь или воздух [см.: 1; 6; 12]. Основанием для этого служила особая природа души, ее необычные свойства. Душа - это бессмертная субстанция жизни, вечная и изменчивая, недоступная для непосредственного восприятия, а потому особенно притягательная и загадочная. Принимая множество всевозможных форм и обличий, сама по себе бесплотная, она является некой константой, определяющей существование как отдельного человека, так и мира (см. мифы о мировой душе). Это и сближало душу в представлении древних людей с первоэлементами. Рассмотрим последовательно роль каждой
из стихий в осмыслении феномена души в древнерусской лингвокультуре.
1. «ВОДА». Душа может соотноситься с водной стихией. Вода - это стихия, которую люди открыли для себя одной из первых. Воде поклонялись и боялись ее, приписывали магические свойства. Магия Воды была основана в основном на ее живительной силе: это живая и мертвая вода в язычестве, святая вода в христианстве. Вода обладает очищающим и освежающим воз-
действием, служит для обновления и восстановления сил, именно эти свойства позволяют уподобить душу водной стихии.
Представления о связи души с водной сферой являлись одной из характерных особенностей ментальности германских народов, на это обстоятельство указывал целый ряд исследователей. Так, Г. Гачев писал, что «в германстве душа водяная, Seele, более увесиста и самогармонична» [3, с. 146]. В.А. Степа-ненко также акцентирует внимание на том факте, что в английском и немецком языках душа связана именно со стихией воды [11, с. 182]. А.А. Чернобров, анализируя этимологию слова душа в германских языках, отметил, что английское "soul" (древнеангл. sawol), немецкое "Seele" (древневерхненем. sala) созвучны древнегерманскому корню, обозначающему море. ... В соответствии с древнегерманскими и кельтскими мифами, души, прежде чем попасть в царство мертвых, переплывали через море. Души новорожденных также приходили из моря или из-за моря [14, с. 95]. Следовательно, для германцев душа действительно напрямую была связана со стихией воды, что нашло отражение и в ее номинации.
Несколько иную картину мы наблюдаем у славян. Символика воды с языческих времен была связана, с одной стороны, с ее природными свойствами: прозрачностью, свежестью, быстрым течением, способностью очищать, а с другой стороны, с представлениями о воде как опасном, «чужом» пространстве, принадлежащем потусторонним силам [2, с. 97]. Для славян были характерны поверья, что в воде обитают черти и другая нечистая сила (водяные, русалки и т.д.). По народным представлениям, церковное освящение воды имело целью изгнание из нее бесов, очищение от скверны [подробнее
см.: 2, с. 96-98].
Возможно, именно подобная двойственность в восприятии воды обусловила у славян достаточно редкое соотнесение души с водной стихией. В изученных древнерусских текстах практически отсутствуют подобные метафоры, характеризующие душу человека. Отмечено лишь несколько контекстов, в которых прослеживается отдаленная связь души и стихии воды. Е.А. Баратынский, «Признаки воды обнаруживаются через метафоры иссушения души: око лукаво завидьливо о хлhбh, и скудьно на тряпезh своей. (Изборник 1076). Также отмечается косвенное уподобление души пару как одному из состояний воды: сие же смеху подлежит, еже человеком яко же скотом бытии, аще ли же тако, то уже в человецех пара, а душа несть: се убо ересь саду кейская! (И. Грозный. Первое послание А. Курбскому).
Как видно из проанализированного материала, в древнерусских текстах уподобление души воде встречается достаточно редко (подобные примеры составляют только 3% от всех метафор), и это является значимой особенностью русской лингвокультуры в данный временной период (ср. совр. прозрачная душа, излить душу, слияние душ и т.д.).
2. «ВОЗДУХ». В русской культуре душа связана, прежде всего, со стихией воздуха (на данные примеры приходится 39% метафор). Воздух - это самая значимая из стихий, без воздуха невозможно прожить и пяти минут. В то же время это самая таинственная стихия: воду, огонь, землю можно увидеть, почувствовать, а воздух - нет. Он прозрачен, безвкусен, не имеет запаха и цвета. Воздух нельзя ограничить, нельзя поймать и придать ему форму, поэтому данная стихия выступает как символ свободы и независимости.
Представления о связи души и воздушной стихии отражены в славянской мифологии. С.М. Толстая отмечает, что «в народных представлениях дух,
воздух, пар - это состояния души, ее материальное воплощение» [12, с. 231]. В виде пара, воздуха или дыма душа покидает тело умирающего. В православной традиции не только смерть, но и рождение человека связано со стихией воздуха - Бог вдыхает в человека жизненную субстанцию - душу. В народных верованиях «воздух - это сфера пребывания душ и невидимых демонических существ, исходя из чего сближаются представления о воздухе и духе, дыхании, дуновении, ветре» [6, с. 208]. Душа легка как ветер, бестелесна как воздух, входит с первым вздохом и уходит с последним дыханием. Данные качества и легли в основу уподобления души воздушной стихии.
«Воздушное» представление о душе заложено уже в этимологии самого слова душа. В «Кратком этимологическом словаре» И.И. Шанского, В.В. Иванова, Т.В. Шанской указано, что слово душа «образовано с помощью -j- от той же основы, что и духъ: сИрш. В свою очередь: дух - общеслав. индоевр. хар-ка (ср. лит. dvesiu - «душу», dausos - «воздух», готск. Dius - «дух» и т.д.). Корень тот же, что и дохнуть, дышать [15, с. 218].
Это находит отражение и в древнерусских текстах: душу можно сопоставить с воздухом, божественным дуновением, которое вдыхает в человека Бог: преже бо созда ^ло Адамле, ти потомъ вдуну душю (К. Туровский. Притча о душе и теле); прйже вьсИхъ сътвори человИка, пьрьсть от земля приемля, от себе душю въдъхнувъ животьныимь дъхновениемь и словесьныи съмыс-лъ и самовласть (Житие Мефодия).
Стремление спасти жизнь другого человека также предстает как желание вдохнуть в него свою душу, поделиться этой особой воздушной субстанцией, отвечающей за жизненные силы человека: такоже и патриархъ и вси велможи и врачевИ, утИшающе его, хотяху бо, аще бы мощно было, душа своа вдунути в него (Повесть о взятии Царьграда турками в 1453 году). Гибель человека, соответственно, мыслилась как выход души из тела, который осуществлялся с последним вздохом: и как положили Евангелие на грудех, и видИ Шигона духъ его отшедшь, аки дымецъ мал (Повесть о болезни и смерти Василия III).
Уподобление души воздуху является наиболее древним, поскольку заложено в этимологии слова, и актуализирует такие свойства души, как ее ненаблюдаемость, скрытость от взгляда, связь с жизнью, динамичность и изменчивость, независимость от человека, способность к перемещению в пространстве, связь с дыханием. Следовательно, прототипическим признаком для души являлся именно воздух, и душа изначально воспринималась как первоэлемент, одна из стихий, божественное дуновение.
3. «ОГОНЬ». Огонь - наиболее сильная и амбивалентная стихия. Огонь божественный и творческий, в то же время - демонический и разрушительный, дающий жизнь и отнимающий ее. В древности культу Огня придавалось большое значение, огню поклонялись многие народы. Двойственное чувство почитания и страха лежало в основе ритуалов поклонения огню. В древних и примитивных культурах огню поклонялись как самому Богу, а позже - как символу божественной силы. Древние считали огонь живым существом, которое питается, растет, умирает, а затем рождается вновь.
Пламя олицетворяет духовную силу, озарение, воодушевление и просвещение, свидетельствует о наличии божества или души, жизни. Еще Гераклит указывал на огонь как на первовещество природы, наиболее способное к изменению и подвижности. «Из огня произошел мир в целом, - утверждал он, - отдельные вещи и даже души». Душа в европейской культуре воспринималась как искра, частица небесного огня. Подобные представления были ха-
рактерны и для славян. Так, А.Н. Афанасьев отмечал, что «если душа понималась как огонь, то жизнь возможная была только до тех пор, пока горело это внутреннее пламя; погасло оно - жизнь прекращалась» [1, с. 92].
Представления славян о связи души с огнем также являются достаточно, древними, на что указывает этимология лексемы «душа». Согласно одной из версий, данное слово восходит к индоевропейскому корню *dheus-/*dhus- -разлетаться, рассеиваться (об искрах, пыли, дыме), а также о дыхании [17, с. 268-270]. Данная особенность проявляется в древнерусских текстах в многочисленных метафорах, уподобляющих душу огню.
Чаще всего 'горение' души связано с состоянием божественного озарения, веры в Бога: и елико бо аще в миру пребываше, но душею и желаниемь къ Богу распалашеся (Житие Сергия Радонежского); огонь Любы и Богъ есть сынотворенье человhкомъ досяжено, море смиренью, бездна - долготерпhнью, источьникъ и огньнъ, елико въскипить, толико жажущего душю запалить (Послание Якова-черноризца к князю Дмитрию Борисовичу).
Также 'горение' души может быть вызвано состоянием религиозного воодушевления, стремления совершить некий поступок, угодный Богу: и се слово паде на сердце мое и запали огнем божественную душу мою и сердце мое, и всю утробу мою, и вся уда моя: да поставлю крестъ Христовъ на том островh на славу Христу, богу нашему (Житие Епифания); сихъ убо смат-ряа, въспалихся желаниемъ сердца и душа, понуждаемъ любовию къ святому, дабы дръзнути воеже и написати от многых малаа о житии Христова подражателя, дивнаго в чюдес1х, блаженнаго отца нашего игумена Макариа (Житие Макария чудотворца).
Однако встречается и отрицательная характеристика 'горения' души. Виновником душевного 'пожара' может становиться дьявол: демонъ углие плоти разжизаетъ, да пожаръ душамъ обою сотворитъ, гр1хом уморитъ (С. Полоцкий. Стихотворения). Душа может 'гореть', 'загораться' от жажды у пьяницы: вставшу ему с похмелиа глава ему болить ... а ясти не жадаеть, жадаеть и горить душа его, пакы пити хощеть (Слово о хмеле).
Огонь палит душу согрешившего человека, в дальнейшем же его ждет геенна огненная: аще ли уклониши сердце твое преобидети что монастырь-ское или окрадати что и себе притяжати и сбирати паче, а не манастыреви, и будеть ти сий ключь опаляяй душю твою ... геона тя прииметь и судъ Ана-ньинъ и Самфиринъ постигнуть тя (Слово поучения к келарю святого Феодосия)
Таким образом, в изученном материале метафора «душа - это огонь», является наиболее распространенной (47% от всего объема языкового материала). Следует отметить неоднозначный оценочный потенциал данной метафоры, обусловленный амбивалентной природой самого огня. Посредством огненных метафор передаются как состояния божественного озарения, любви к богу, возникновение желаний, связанных с становлением на путь истинный и прославления святых, так и ситуации наказания или дьявольского влияния. Правда, следует отметить, что подобные случаи встречаются гораздо реже, нежели метафоры первого типа.
4. «ЗЕМЛЯ». Земля - это вполне материальная субстанция, стабильная прочная основа. Согласно мифам, земля является одной из трех составных частей Вселенной, она создана из хаоса творцом. Земля всегда считалась символом женского начала благодаря ее плодородию. Земля кормит людей, именно на ней произрастают растения, которые необходимы для поддержа-
ния жизни людей и животных. Существование культа земли у славян отражено в выражениях «Мать-сыра Земля» и «Земля-Богоматерь». Таким образом, Земля соотносится, прежде всего, с основой, с чем-то твердым и незыблемым, а также ассоциативно связана с плодородием и дарованием жизни.
Стихия земли, сопоставляемая с душою, представлена в древнерусских текстах метафорами нивы, которая подвергается всем видам земледелия. Душа представлена в древнерусских текстах как нива, которую нужно обрабатывать: се видhвъ ученика своего, селу прилежаща, а учения небрегуща, и рече: «Блюдися, друже, еда село (пашню. - О.К.) хотя сдhлати, а душу пу-сту оставиши и несдhлану» (Пчела).
Первоначально душу, подобно ниве, 'удобряют' и 'смягчают': да умягчить господь нивы душевныа сердецъ ваших, еже слышати и разумЬтати в^мъ истинну (Московский летописный свод); делатель землю мягчит, а философ душю (Мудрое слово Древней Руси). Затем наступает время 'пахоты': Якоже рещи, обою душевную бразду дhлающи: овъ ^а ^мена добродетели, ов же напоая слезами, «^юще бо съ слезами, радостию пожнуть» (Житие Кирилла Белозерского).
Метафорическое уподобление души земле, почве происходит в ситуациях, описывающих процесс работы над душой, приобретения нового знания и приобщения к божественным истинам. Подобные метафоры составляют 11% от общего объема материала.
В результате проведенного исследования были сделаны следующие выводы:
1. Душа в древнерусских текстах уподоблялась всем четырем стихиям -воздуху, огню, воде, земле. Следовательно, можно говорить о том, что следы древнейших представлений о душе как о первоэлементе сохранились в языке.
2. Наибольшее распространение в древнерусский период получают метафоры воздуха и огня, показательно, что уже во внутренней форме лексемы душа просматривается связь данной константы внутреннего мира человека с названными стихиями, и метафоры интенсивно развиваются по вектору концептуального развития, заданного именно внутренней формой.
3. Специфической особенностью древнерусского периода является также незначительное количество метафор, уподобляющих душу водной стихии, как по сравнению с древними картинами мира других народов (например, германцев), так и по сравнению с современной русской картиной мира.
4. Для проанализированных метафор стихий, задействованных при осмыслении феномена души в древнерусской картине мира, характерен синтез языческих и христианских представлений.
5. Уподобление души первоэлементу актуализирует значимость данной константы внутреннего мира человека. Душа предстает как первооснова, главный элемент мирозданья, имеющий особую божественную природу, вечный и вневременный, динамичный и в то же время стабильный, определяющий человеческое бытие.
6. Метафоры, основанные на сопоставлении души со стихиями, являются наиболее древними, они восходят к периоду мифологического первобытного мышления и связаны с древнейшими представлениями о мироздании, основанном на четырех первоэлементах. Таким образом, древнейшие мифы определяют возникновение соответствующих метафор.
Литература
1. Афанасьев, А.Н. Мифы, поверья и суеверия славян [Текст] / А.Н. Афанасьев. - М.: Эксмо; СПб.: Terra Fantastica, 2002. - Т. 3. - 768 с.
2. Виноградова, Л.Н. Вода [Текст] / Л.Н. Виноградова // Славянская мифология: Энциклопедический словарь / науч. ред. В.Я. Петрухин, Т.А. Агапкина, Л.Н. Виноградова С.М. Толстая. - М.: Эллис Лак, 1995. - С. 96-98.
3. Гачев, Г. Национальный мир и национальный ум [Текст] / Г. Гачев // Путь. - М., 1994. -№ 6. - С. 128-137.
4. Колесов, В.В. Философия русского слова [Текст] / В.В. Колесов. - СПб.: Юна, 2002. -448 с.
5. Кондратьева, О.Н. Концепты внутреннего мира человека в русских летописях (на примере концептов душа, сердце, ум) [Текст]: дисс... канд. филол. наук / О.Н. Кондратьева. - Кемерово, 2004. - 205 с.
6. Кошарная, С.А. Миф и язык: Опыт лингвокультурологической реконструкции русской мифологической картины мира [Текст] / С.А. Кошарная. - Белгород: БГУ, 2002. -288 с.
7. Маковский, М.М. «Картина мира» и миры образов (лингвокультурологические этюды) [Текст] / М.М. Маковский // Вопросы языкознания. - 1992. - № 6. - С. 36-54.
8. Маковский, М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках. Образ мира и миры образов [Текст] / М.М. Маковский. - М.: Гуманитарный изд. центр ВЛАДОС, 1996. - 416 с.
9. Михеев, М. Отражение слова «душа» в наивной мифологии русского языка (опыт размытого описания образной коннотативной семантики) [Текст] / М. Михеев // Фразеология в контексте культуры / отв. ред. В.Н. Телия. - М.: Языки русской культуры, 1991. - С.145-153.
10. Пименова, М.В. Душа и дух: Способы концептуализации [Текст] / М.В. Пименова. -Кемерово: Комплекс «Графика». - 2004. - 386 с.
11. Степаненко, В.А. Слово / Logos / Имя - имена - концепт - слова: сравнительно-типологический анализ концепта «Душа. Seele. Soul» (на материале русского, немецкого и английского языков) [Текст]: автореф. дисс. д-ра филол. наук / В.А. Степаненко. -Иркутск, 2006. - 38 с.
12. Толстая, С.М. Душа [Текст] / С.М. Толстая // Славянские древности. Этнолингвистический словарь / под общ. ред. Н.И. Толстого. - М.: Международные отношения, 1999. - Т. 2. - С. 162-167.
13. Урысон, Е.В. Душа и дух: к реконструкции архаичных представлений о человеке [Текст] / Е.В. Урысон // Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке / отв. ред. Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. - М.: Индрик, 1999. - С.11-25.
14. Чернобров, А.А. Специфика религиозного дискурса в лингвистике [Текст] / А.А. Чернобров // Образование и культура России в изменяющемся мире. - Новосибирск, 2007. - С. 94-98.
15. Шанский, Н.М., Краткий этимологический словарь русского языка [Текст] / Н.М. Шанский, В.В. Иванов, Т.В. Шанская / под ред. С.Г. Бархударова. - М.: Просвещение, 1971. - 542 с.
16. Шмелев, А.Д. Дух, душа и тело в свете данных русского языка [Текст] // Т.В. Булыги-на, А.Д. Шмелев. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). - М.: Школа «Языки русской культуры». - 1997. - С. 523-539.
17. Pokorny, J. Indogermanisches etymologisches Worterbuch [Текст] / J. Pokorny. - Bern: Francke, 1959-1969. - Р. 691.
Источник материала
1. Библиотека литературы Древней Руси [Текст] / под ред. Д.С. Лихачева, Л.А. Дмитриева, Н.В. Понырко. - СПб.: Наука, 1997-2010. - Т. 1-16.
