CC BY
28
Р.Н. холодов
Ивановский государственный энергетический университет
МЕТАФИЗИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА В ИСТОРИОСОФИИ ВЛ. СОЛОВЬЕВА
Роль человечества в системе соловьевской метафизики определяется значением человека как второго Абсолютного, как вершины эволюционного развития мира, созданного в результате отпадения мировой души от абсолютного начала. Вся предшествующая история имела целью появление «совершенного», «наиболее универсального» и в то же время «наиболее индивидуального» существа, в котором бы могли объединиться, как пишет философ в трактате «София», «... природный дух Сатаны, природный Ум Димиурга, свободная душа Софии, через которую он может войти в связь с Умом Христа и Святым Духом Бога.»1. Именно с его пришествием в мир завершилось воплощение божества в природе, начался процесс возвращения мировой души к абсолютному началу через познание своей божественной сущности. Вершиной развития этих идей стало соловьев-ское учение о Богочеловечестве.
Необходимо дифференцировать две взаимосвязанные и часто переплетенные друг с другом, но имеющие принципиально разные значения для интерпретации аспектов учения позиции философа относительно человечества. А. Кожевников считает, что можно говорить «.о двух различных описаниях одного и того же: одно, сделанное с временной точки зрения, другое - sub specie aeterni»2. Если первое касается реальной совокупности людей, исторического, будущего или современного Соловьеву общества, то второе - метафизической сущности идеального человека, его места в вечности; именно об этом аспекте и пойдет речь. Употребляя в данном контексте понятие «исторический процесс», мы будем иметь в виду не череду событий и явлений, реально имевших место на разных стадиях развития человечества, но тот путь, который ему предначертано пройти и который
3
определяется его вневременным значением .
Результатом соловьевской дедукции второго Абсолютного в «Критике отвлеченных начал» является вывод о том, что
«...многое, частное <...> существует по необходимости в том существе, которое причастно божеству, но не есть сущий Бог, а только становится Богом, в том существе, которое есть вместе и абсолютное и относительное»4. Таковым может быть только человек, ибо он, «.будучи безусловно сущим как настоящий субъект и последнее основание всех своих деятельностей, <...> имеет в сознании своем божественную идею, <...> а вместе с тем подлежит и природным, эмпирическим состояниям.»5.
По убеждению Соловьева, человек - основание для всего, что есть вне вечного божественного акта, во времени, и потому в этом качестве является «душою мира». До его появления всеединство в мире существует лишь потенциально, после - обретает «идеальную действительность, постепенно реализуемую». Итак, он есть другое Абсолютного, или другое Абсолютное, Абсолютное - становящееся. Реальный, эмпирический человек конечен, но идеально, сознанием, охватывает вечность; совершенствование его безгранично, как и его свобода, во всем, а главное — в выборе быть с Богом или против Бога; «.он свободен в свободе, и он свободен в необходимости, ибо он сам подлежит необходимости и, следовательно, никогда ею всецело не определяется, потому что необходимость есть только одно из его состояний, а он больше всех своих состояний»6. Он - истинный субъект материального мира, поскольку, «будучи чуждо всякому процессу и изменению, Божество как таковое не может быть причиной (causa efficiens) изменения»7 - ею может быть только изменяющийся.
Неразрывную связь природного и божественного в человеке мыслитель обозначает как «Богочеловечество». Однако этот термин выражает не только человеческую сущность, но и некое совершенное состояние, к которому обществу еще предстоит прийти. По словам H.A. Бердяева, идея Богочеловечества -«центральная идея всей жизни Владимира Соловьева, с которой связан его пафос и своеобразное понимание христианства»8. В ней, по мнению исследователя, и заключена сущность представлений Соловьева об историческом процессе. E.H. Трубецкой, одним из первых изучавший творчество мыслителя, писал: "В идее Богочеловечества сплетаются воедино все нити мысли Соловьева. Она составляет центр всего его учения - философского
и религиозного, основное содержание всей его проповеди, всего того, что он учил о жизненном пути человека и человечества"9. Самую высокую оценку этому разделу соловьевского творчества дают и такие исследователи, как А.Ф. Лосев, А. Кожевников, В.В. Зеньковский и другие. Понятие Богочеловечества неотделимо от понятия Софии и в некотором смысле является его продолжением, необходимым элементом для раскрытия содержания мировой души.
Итак, отпадение мировой души от Абсолюта положило начало материальному миру, миру множественности и разрозненности, и с этого момента ее задача и стремление - собирание разобщенных, враждующих элементов. Но в начале мирового процесса она не обладает организующей силой, но получает ее «.только в соединении с Божественным началом как воспринимающая и проводящая его в мир.»10, будучи сама по себе «лишь неопределенной пассивной возможностью (потенцией) всеединства». Когда космический процесс завершается и появляется человек, раскрывается новое ее значение: теперь это София, «идеальное человечество»; в этом состоянии мировая душа «находит себя, осознает себя», и начинается богочеловеческий процесс, основой которого она является, - процесс «становления Абсолютного в другом». Природный человек в своем развитии необходимо идет к рождению человека духовного, способного реализовать всеединство.
Все существа, «порожденные космическим процессом (до появления человека. - Р.Х.), имеют в себе асШ лишь одно начало природное, материальное», и божественная идея в действии Логоса «есть для них лишь внешний закон, внешняя форма бытия, которой они подлежат по необходимости, но не осознают как свою»11, поэтому главное, что отличает человека от предшествовавших его появлению форм «соединения элементов» первома-терии в неживой и живой природе - его сознание, «чистая форма всеединства», результат внутреннего соединения мировой души с божественным Логосом. Однако соединение это происходит постепенно, поскольку «форма» (сознание) еще должна найти свое «содержание» (идею всеединства). По Соловьеву, «это содержание является <...> как внешнее, как нечто такое, что сознание должно еще сделать своим, должно еще усвоить». Таким
образом, начинается процесс «внутреннего усвоения сознанием своего содержания» - процесс, «.субъектом которого является мировая душа в форме действительного подчиненного внутреннему порядку человечества»12. С течением его происходит «обожение» человека через появление «самосознания» - духовного начала, необходимого для восприятия божественности в себе самом. Поэтому исторический процесс представляется Соловьеву как процесс теогонический, в котором божественное постепенно «передается» человечеству через откровения. В центре истории находится «вочеловечивание Бога», оно должно явиться тем ключевым моментом, к которому направлено все развитие рода людского, так же как к появлению последнего было направлено совершенствование природы (космогонический процесс).
Следует подчеркнуть, что, говоря о человечестве в целом, Соловьев ничуть не умаляет значения отдельной личности. Он считает, что «.каждый из нас, каждое человеческое существо существенно коренится и участвует в универсальном и абсолютном человеке»13. Нельзя не отметить, что позиция философа в этом вопросе вызывает несогласие среди исследователей14. Так, существенные, на наш взгляд, замечания высказаны В.Г. Малой, которая не соглашается с радикальными выводами П.П. Гайденко, полагающей, что в теории философа «.личность, ее судьба, страдания и боль теряют всякое значение перед лицом "прогрессивного развития" человечества в целом»15. В.Г. Малая отвечает: «.трудно представить, что, будучи религиозным философом и глубоко верующим человеком, B.C. Соловьев не мог отрицать наличие у человека бессмертной души, составляющей субстанцию каждой личности и символизирующей ее связь с трансцендентным»16. Но и П.П. Гайденко убедительно доказывает свою точку зрения, приводя в качестве примера соловьевские рассуждения из «Оправдания добра», в которых философ переносит геометрические принципы в область социологии: «Социологическая точка - единое лицо, линия - семейство, площадь - народ, трехмерная фигура или геометрическое тело - раса, но вполне действительное тело - только человечество. Нельзя отрицать отдельных частей, но лишь в связи с их целым, - отдельно взятые они лишь абстракции»17. На
наш взгляд, необходимо, избегая резких суждений, искать (и находить) точку соприкосновения этих противоположных позиций в соловьевской диалектике свободы и божественного детерминизма, а также целого и частного, которая открывается на страницах многих произведений философа.
Безусловно, для Соловьева вера в человека (и каждого, реального, и идеального единого) так же важна, как и вера в Бога; по его мнению, только их объединение может привести к пониманию сущности человечества. Философа не устраивают ни позиция религии «старой традиционной формы», ни ситуация в современном ему внерелигиозном обществе, поскольку они «не проводят своей веры до конца», тогда как последовательно проведенные и до конца осуществленные, они «... сходятся в единой полной и всецелой истине Богочеловечества»18.
София - связующее звено между человеком и Богом -включает в себя весь исторический путь природы и человечества. Как отмечает М.В.Максимов, «.прошлое, настоящее и будущее (исторического процесса. - Р.Х.) как бы в свернутом виде заключены в Софии. Она - и образ и результат. Воплощаясь в действительности, она ведет исторический процесс к все более совершенному единству. Вместе с тем исторический процесс предстает как переход Софии от ее абсолютно божественного состояния к тварному как разумной духовной благоустроенности в человечестве»19.
Исследователи творчества Соловьева неизменно обращают внимание на центральное значение идеи Софии. В.В. Зеньков-ский считает, что «.благодаря Соловьеву софиологическая тема входит в тесную - и по существу и в терминологии - связь с идеей "всеединства"»20. По мнению М.В. Максимова, «в софио-логическом ключе решались Соловьевым важнейшие историософские проблемы, такие как цель и смысл истории, основа и субъект исторического процесса, соотношение божественной детерминации истории и свободы человека»21. Соловьевские определения понятия Софии чрезвычайно разнообразны: это и «тело Божие», и «Идея», и «идеальное, совершенное человечество», и «Премудрость Божия», и другие, частично заимствованные, но по большей части собственные. Они отражают множественность аспектов софиологии Соловьева; некоторые из аспектов к на-
стоящему времени еще не были предметом специального исследования.
Наша задача - определить, каким образом София проявляет себя в качестве субъекта исторического процесса и какая роль в этом процессе принадлежит человечеству. Взаимодействие человечества и Софии диалектично, поскольку (и здесь мы можем провести аналогию с системой ипостасей Сущего) в известном смысле первое является вторым, а второе - первым, и в то же время их проявления не одинаковы. Необходимо проанализировать это "различие в единстве" или "единство в различии" соловьевской интерпретации их отношений.
Совечная Сущему, воспринимающая его воздействие и воздействующая на него, София проявляет себя как вечный субъект. Она является причиной возникновения материального мира, находится в начале его и в конце, но для полноты ее собственной реализации необходимо воплощение в человечестве. Однако человек не только форма ее существования, ведь в нем с Софией соединяется божественный Логос, и потому он появляется как новый, «действительный», субъект исторического процесса. Ему еще предстоит достичь состояния совершенства и одухотворенности, которое позволит преодолеть мировую разобщенность во всех ее аспектах, - состояния Богочеловечества. В своем отчужденном, обособленном бытии человек конечен, но вечен как существенная часть целого - Соловьев ведет речь о «человеке идеальном, но тем не менее вполне существенном и реальном, гораздо более существенном и реальном, нежели видимое проявление человеческих существ», который «не есть только универсальная общая сущность всех человеческих особей, от них отвлеченная», а представляет собой «универсальное и вместе с тем индивидуальное существо, заключающее в себе все эти особи действительно»22.
Здесь нужно обозначить существенную разницу между человеком природным и вечным, идеальным. Соловьев считает, что роль «организатора и устроителя вселенной», «изначала принадлежащая мировой душе как вечному человечеству, в человеке природном, т. е. происшедшем в мировом процессе, получает первую возможность фактического осуществления в порядке природы», и поэтому он - «естественный посредник меж-
ду Богом и материальным бытием»23, необходимое звено творения мира. В то же время результат, которого род людской должен достичь в своем развитии через познание собственной божественной сущности в теогоническом процессе, и есть идеальное, или ософиенное, человечество.
Реальная история в восприятии Соловьева открывает еще один немаловажный аспект Софии. Мыслитель отождествляет ее с телом Христовым, Церковью24. Христос - первый Богочеловек - указывает путь всем людям к истине, которую он принес в мир. Сначала за ним идут лишь немногие, но их число постоянно растет, и в итоге Церковь должна охватить человечество и природу, осуществить всеединство, тем самым божественный замысел. Тело Христово - субъект того отрезка истории, который можно определить как период движения от Богочеловека к Богочеловечеству.
Иная, намного менее оптимистичная картина предстает перед нами в «Краткой повести об антихристе», части произведения последнего периода соловьевского творчества «Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории». Некоторые исследователи, например К.В. Мочульский, считают обращение философа к эсхатологии25 итогом краха идеи Богочеловечества. На наш взгляд, нет оснований говорить о «крахе», поскольку
эсхатологическая тематика наличествует в произведениях Со-
26
ловьева на протяжении всей его творческой деятельности , но очевидны изменения, отражающие «приближение» идеи к реальности. В конце мира, каким он представлен здесь, объединяется не все человечество. Соловьев повествует устами г-на 2: «.на всем земном шаре оставалось не более сорока пяти миллионов христиан», но христианство «.нравственно подобралось и подтянулось и выигрывало в качестве, что теряло в количестве»27. Сохранившие в своих рядах только истинно верующих конфессии и даже секты объединялись, мирясь с незначительными противоречиями, и в итоге христианские церкви объединились.
Важно, что это объединение происходит лишь в конце истории, и даже не оно приводит к реализации Царства Божьего на земле - христиане во время финальных событий «предавались посту и молитве» у пустынных высот Иерихона, - а непосредст-
венное явление Христа после уничтожения антихриста. Такая трактовка заключительного акта мировой драмы отражает изменения во взглядах мыслителя на развитие человечества. Исследователь Д.Стремоухов ставит вопрос: «если Царство Божие не осуществится в истории, может ли оно быть творением Богоче-ловеческим?» По его мнению, «в этом сердцевина вопроса, поскольку для Соловьева христианство определяется как религия воплощения Бога через Богочеловеческие усилия»28. М.В.Максимов конкретизирует данную проблему: «если эти богочеловеческие усилия не привели ни к чему в пределах истории, можно ли считать, что они будут возможными вне ее?»29 - и доказывает, что ответ Соловьева утвердительный. Эра «богоче-ловеческого сотрудничества» в понимании философа - тысячелетнее Царство Христово, предваряющее, согласно Апокалипсису, всеобщее воскресение. Христианство должно выполнить свою миссию, пусть и не в этом, несовершенном, мире.
Несмотря на то, что «Краткая повесть об антихристе» в большей степени художественное, нежели философское, произведение (с формальной точки зрения, но не с содержательной) и в ней нет многих привычных для нас соловьевских терминов, если применить терминологию из «Чтений о Богочеловечестве», мы встречаем то же «тело Христово», Церковь, идеальное человечество, пошедшее за Христом до конца. Не случайно, что объединенному христианству «.явилось на небе великое знамение: жена, облеченная в солнце, под ногами ее луна, и на главе ее венец из двенадцати звезд», и глава Церкви папа Петр воскликнул: «Вот наша хоругвь! Идем за нею»30. София повела своих людей туда, где вершилась, то есть завершалась, история.
А.Ф.Лосев отмечает, что образ «жены, облаченной в солнце» - Софии, заимствованный Соловьевым из новозаветной книги «Откровение Иоанна Богослова», не раз встречается на страницах сочинений мыслителя, при этом он (образ) «в статье о Конте понимался Вл. Соловьевым антропологически, а в работе "Россия и Вселенская Церковь" понимается богочеловечески»31. В этих разных позициях исследователь узревает путаницу, но ведь только сам он выделил десять аспектов Софии в соловьев-ском творчестве! Такое многообразие возможных ракурсов рассмотрения лишь отражает богатство содержания образа Софии,
которая, будучи единой в сущности, обладает многими свойствами и потому способна по-разному себя проявлять.
Многозначно и соловьевское понимание человечества, его сущности как субъекта исторического процесса. Мы рассмотрели только метафизическую его составляющую и частично эсхатологическую, которыми оно, безусловно, не исчерпывается. К другим аспектам данной проблемы нам еще предстоит обратиться.
1 Соловьев B.C. София // Соловьев B.C. Собр. соч. В 15 т. Т. 2. М.,
2000. С. 61.
2 Кожев [Кожевников] А. Религиозная метафизика Владимира Соловь-
ева // Вопр. философии. 2000. № 3. С. 113.
3 С этой же точки зрения следует, на наш взгляд, воспринимать и периодизацию истории мира в целом: очевидно, что космогонический, теогонический, богочеловеческий процессы и их стадии воспринимаются Соловьевым как необходимые составляющие процесса единого.
4 Соловьев B.C. Критика отвлеченных начал // Соловьев B.C. Собр. соч.
В 15 т. Т. 3. М., 2000. С. 284.
5 Там же. С. 285.
6 Там же. С. 287.
7 Там же. С. 289.
8 Бердяев H.A. Основная идея Вл. Соловьева // H.A. Бердяев о русской
философии. Т. 2. С. 44.
9
Трубецкой E.H. Миросозерцание B.C. Соловьева. В 2т. М., 1995. Т. 1. С. 325.
10 Соловьев B.C. Чтения о Богочеловечестве // Соловьев B.C. Соч. В 2 т. М., 1989. Т.2. С. 134.
11 Там же. С. 140.
12 Там же. С. 141.
13 Там же. С. 118.
14 Критику соловьевской позиции (предпочтения общественного личному) мы находим, к примеру, у Б.Н. Чичерина (см. Чичерин Б.Н. О началах этики // Филос. науки. 1989. №1.), Н.О. Лосского (Лосский Н.О. Владимир Соловьев // Лосский Н.О. История русской философии. М., 1991. С. 111 - 175).
15 Гайденко П.П. Человек и человечество в учении B.C. Соловьева // Вопр. философии. 1990. №6. С. 51.
16 Малая В.Г. Проблема личности и общества в философии Владимира Соловьева // Соловьевские исследования. Периодический сб. науч. тр. Вып. 2. Иваново, 2001. С. 284. Доказательство этой точки зрения мы находим уже в «Софии» (см. Соловьев B.C. София. С. 63 - 64).
17 Соловьев B.C. Оправдание добра // Соловьев B.C. Соч. В 2 т. М., 1988. Т.1. С. 475.
18 Соловьев B.C. Чтения о Богочеловечестве. С. 27.
19 Максимов М.В. Владимир Соловьев и Запад: невидимый континент. М., 1998. С. 80.
20
Зеньковский В.В. История русской философии. Харьков, 2001. С. 811.
21 Максимов М.В. Владимир Соловьев и Запад: невидимый континент. С. 82. Детально анализируя соловьевское учение о Софии, исследователь отмечает важность его с методологической точки зрения для изучения историософии мыслителя и прослеживает связь идей Соловьева с учениями неоплатоников и Священным писанием.
22 Соловьев B.C. Чтения о Богочеловечестве. С. 118.
23 Там же. С. 140.
24 Свои идеи относительно Церкви как «вселенского сообщества» философ развивает в труде «Россия и Вселенская Церковь».
25 Мочульский К.В. Владимир Соловьев: Жизнь и учение // Вл. Соловьев: pro et contra.Cn6., 2000. С. 556 - 830. Мочульский употребляет термин «эсхатология» в его одностороннем значении - как учение о последних временах мира в апокалиптическом смысле. Он не относит к эсхатологии соловьевский «положительный вариант» конца истории - учение о теократии.
26 На это указывают такие исследователи, как С.М. Соловьев, отмечающий, что «тема конца мира и пришествия антихриста с отрочества волновала Соловьева (B.C. - Р.Х.)» (см. Соловьев С.М. Владимир Соловьев: Жизнь и творческая эволюция. М., 1997. С. 365), Н.В. Котрелев, который называет эсхатологию «срединной темой» творчества мыслителя (см.: Котрелев Н.В. Эсхатология у Владимира Соловьева // Эсхатология Вл. Соловьева. Материалы 2-го Международного симпозиума по творчеству Вл. Соловьева. Москва, 23 - 24 сентября 1992 г. М., 1993. С. 19.). По мнению М.В. Максимова, «в каждом конкретном случае мы можем говорить не об отсутствии, а о той или иной степени эсхатологического напряжения» соловьевской историософской мысли (см.: Максимов М.В. Владимир Соловьев и Запад: невидимый континент. С. 138).
27 Соловьев B.C. Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории // Соловьев B.C. Сочинения. В 2 т. М., 1990. Т. 2. С. 748.
28 Strémoukhoff D. Vladimir Soloviev et son oeuvre messianique. Lausanne: L'Age de l'Homm, 1975. P. 296.
29 Максимов M.B. Владимир Соловьев и Запад. С. 215.
30 Соловьев B.C. Три разговора. С. 759
31 Лосев А.Ф. Владимир Соловьев и его время. М., 2000. С. 210.
МЕТАФИЗИКА ВЛ.СОЛОВЬЕВА
А. М. КОНАШКОВА, А. В. ШУТАЛЕВА
Уральский государственный университет (Екатеринбург)
МИСТИЧЕСКИЙ ОПЫТ КАК ЭКСТАТИЧЕСКОЕ ВИДЕНИЕ: КОНТУРЫ НОВОЙ РЕЛИГИОЗНОЙ МЕТАФИЗИКИ ВЛ. СОЛОВЬЕВА
Вл. Соловьев, по праву, является зачинателем оригинальной, своеобразной русской религиозно-философской мысли, которая не была конкретной религией, его взгляды обращаются к религии Святого Духа, которая, по его мнению, призвана преобразовать мир путем нравственного возрождения человечества на началах евангельских истин. Свое назначение он видит в том, чтобы «очистить» христианство, исполнить некую пророческую миссию, однако, хотя сам себя он считал правоверным христианином, в его сочинениях достаточно ощутимы еретические акценты, связанные с мистическими мотивами и попыткой вписать идею упразднения индивидуальности, нивелирования личностного своеобразия в контекст религиозного мировосприятия. Работы Вл. Соловьева посвящены, на первый взгляд, совершенно разным темам, но во всех его публикациях и рукописях красной нитью проходит одна тема. Эта тема - одна из наиболее значимых в религиозно-философской мысли: мистическое познание Бога через акт Любви. Таким образом, все творчество Вл. Соловьева может быть рассмотрено как выявление различных аспектов и новых сторон в этой проблеме.
Согласно многим религиозным, философским и мистическим учениям существует только одна Истина, ибо
