CC BY
93
УДК 316 МЕСТО И РОЛЬ ИНСТИТУТА ВЗАИМОПОМОЩИ В СТАНОВЛЕНИИ ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ
Фодоря Анна Юрьевна, кандидат социологических наук, доцент кафедры психологии и социальной работы, fodorva .anna@,vandex .ги,
ФГБОУ ВПО «Российский государственный университет туризма и сервиса»,
г. Москва
В статье проанализированы место и роль социального института взаимопомощи в самоорганизации граждан, попавших в трудную жизненную ситуацию, в развитии негосударственных форм социальной работы, в становлении гражданского общества в современной России; даны практические рекомендации, направленные на совершенствование социальной политики и социальной работы на современном этапе общественного развития.
Ключевые слова: институт взаимопомощи, общественная самоорганизация, гражданское общество.
The article analyzes the place and role of social institutions of mutual assistance in selforganization of citizens caught in difficult life situations in the development of non-state forms of social work in civil society in modern Russia. The author gave practical recommendations aimed at improving social policy and social work at the present stage of social of development.
Keywords: Institute of mutual assistance, social self-organization, civil society.
Для уточнения места и роли социального института взаимопомощи в современных российских условиях, в частности в социальной работе, в 2004-2011 гг. нами проводился ежегодный социологический опрос в форме интервью среди практических социальных работников, заканчивающих заочное обучение на факультете права и социальных коммуникаций Российского государственного университета туризма и сервиса. Было опрошено 960 человек [1-6].
Преимущественный круг повседневного общения респондентов выглядит следующим образом: лидируют «семья» (80 %), «близкие родственники» (60 %), «друзья детства и юности» (со школы, института - 60 %), «коллеги» (52 %), затем идут «друзья с работы» (32 %), «давние знакомые» (16 %), просто «друзья» (12 %), «друзья по интересам» (8 %), «друзья семьи» (8 %), «дальние родственники» (8 %), «бывшие коллеги» (8 %), «коллеги супруга» (8 %), «соседи по улице» (8 %), затем «соседи по лестничной площадке» (4 %), «соседи по подъезду» (4 %), просто «соседи» (4 %), наконец - посторонние (4 %), т.е. семейно-родственные коммуникативные связи (суммарно)
преобладают (148 %), отстают неформально-дружеские связи (120 %), производственные связи интенсивны у 64 %, соседские связи - у 20 %, другие - у 20 %.
В качестве источников повседневной информации у респондентов выступают: «коллеги» (72 %), «друзья» (56 %), «семья» (48 %), «муж» (28 %), «близкие родственники» (16 %), «дети» (12 %), «соседи» (12 %), «друзья детей» (4 %), «соседи по лестничной площадке» (4 %), «случайные знакомые» (4 %), т.е. преобладают семейнородственные информационные связи (суммарно 104 %), затем следуют производственные (72 %) и неформально-дружеские (60 %) информационные связи, замыкают список соседские связи (16 %).
Ситуации, при которых человек нуждается во взаимопомощи (по мнению респондентов) следующие: болезнь (36 %), материальные трудности (32 %), стресс (24 %), несчастный случай (20 %), проблемы на работе (20 %), свадьба (16 %), похороны (16 %), проблемы личного характера (12 %), рождение ребенка (12 %), депрессия (12 %), одиночество (8 %), маленький ребенок при отсутствии бабушки (4 %), постройка дома (4 %), покупка машины (4 %), ситуация развода (4 %), ремонт квартиры (4 %), т.е. лидируют медико-психологические причины нуждаемости во взаимопомощи (80 %), за ними следуют семейно-бытовые (50 %) и материальные (44 %) причины, завершают перечень несчастные случаи, проблемы на работе и в личной жизни (по 20 % каждая группа).
Ситуации, при которых респонденты готовы оказать требуемую помощь, следующие: «в кризисных ситуациях, когда человек не может сам справиться» (16 %), «при трудностях на работе» (12 %), «в любой ситуации» (12 %), «в случае заболевания» (12 %), «при конфликте» (8 %), «в случае материальных трудностей» (8 %), при стрессе (8 %).
Источниками получения респондентами необходимой помощи являются: семья (80 %), друзья (68 %), ближайшие родственники (64 %), коллеги (60 %), местные власти (16 %), руководство на работе (12 %), соседи (12 %), знакомые (4 %), т.е. к основным источникам получения помощи относятся семейно-родственный (суммарно 144 %), производственный (72 %) и неформально-дружеский (68 %), административный (16 %), соседский (12 %). Виды помощи, полученной респондентами, следующие:
психологический (36 %), материальный (32 %), бытовой (16 %).
Адресаты, оказываемой респондентами помощи, следующие: семья (84 %), друзья (84 %), близкие родственники (72 %), коллеги (52 %), «любой, кто нуждается в помощи и обратится за ней» (44 %), соседи (20 %), знакомые (16 %), бездомные дети (8 %), «лично
симпатичные эксперту» (8 %), старшее поколение (8 %), слабые (4 %), инвалиды (4 %), посторонние (4 %), одинокие (4 %).
Опрошенные нами показали знание следующих типов, видов и форм института взаимопомощи: материального вида (100 %), в том числе натуральной его формы (взаимопомощь продуктами (12 %) и вещами (36 %)) и денежной (40 %); моральнопсихологического вида (100 %); хозяйственно-бытового вида (в различных формах - от присмотра за ребенком до ремонта машины, квартиры и перекопки огорода) (72 %); производственного типа (4 %), организационного вида (4 %).
Как полагают опрошенные нами, традиционные формы института взаимопомощи в наибольшей степени сохранились в сельской местности, где «люди проще, добрее, внимательнее друг к другу» (60 %), небольших городках и поселках городского типа, где «материальные ценности еще не у всех стали кумиром» (24 %), в провинции, вдали от мегаполисов (16 %), в южных регионах нашей страны (например, в Дагестане), где «намного более развиты традиционные социальные связи: дети больше заботятся о родителях, о стариках, больше уважения к пожилым людям, почитания их; активно сохраняется родственная помощь» (8 %).
Наибольшей социальной сплоченностью и высоким уровнем взаимопомощи, по мнению респондентов, отличаются следующие народы: представители закавказских народов (грузины, армяне, азербайджанцы) (48 %), «южные народы» (12 %), евреи (8 %), русские (8 %), восточнославянские народы (русские, украинцы, белорусы) (8 %), татары (8 %), среднеазиатские народы (таджики, узбеки, туркмены, киргизы, др.) (8 %), «все малочисленные народы» (8 %), «северные народы» (4 %), чукчи (4 %), чуваши (4 %), «восточные народы» (4 %), турки (4 %).
84 % опрошенных считают, что институт взаимопомощи возможно и нужно использовать в современной социальной работе; 4 % респондентов полагают, что это не оправдано, поскольку «в современном обществе нужны новые формы социальной поддержки»; у остальных 12 % не сложилось определенного мнения на этот счет.
По мнению респондентов, «люди охотнее принимают помощь от простых людей, особенно от родных и близких»; кроме того, «общественность не «тормозят» чиновничьи проволочки и государственный бюрократизм». Поэтому социальным работникам следует «организовывать инициативные группы самопомощи (взаимопомощи), которые будут выявлять в своем социально окружении проблемные ситуации и оказывать нуждающимся посильную адресную помощь». Помимо вышесказанного возрождение в обществе традиционных и развитие современных форм института взаимопомощи позволит
социальным работникам «пропагандировать культ семьи, моральную чистоту, уважение к старшим поколениям, к женщине-матери, к родителям».
Опрошенные нами полагают, что использование в социальной работе как современных, так и традиционных форм института взаимопомощи необходимо при «оказании морально-психологической» (24 %) и «материальной поддержки» (20 %), при «обмене социальной информацией» (12 %) и в «хозяйственно-бытовой среде» (12 %), в «социальной работе с пожилыми людьми» (12 %) и с «многодетными и
остронуждающимися семьями» (8 %), а также в «трудной жизненной ситуации» (4 %).
Согласно мнению респондентов, социальная работа будет эффективна лишь тогда, когда в обществе будет сформирована благоприятная для человека окружающая среда, т.е. сохранение и возрождение традиционных форм института взаимопомощи, как и становление и развитие новых его форм, будут способствовать успешности социальной работы в целом.
Активное использование в современной социальной работе различных форм института взаимопомощи позволит существенно активизировать процессы общественной самоорганизации, превратить население из пассивного объекта социальной работы (прежде всего, социальной помощи и благотворительности) в активный субъект социальной работы (само- и взаимопомощи), ускорить формирование в современной России гражданского общества.
1) На основании проведенного автором исследования можно предложить следующие практические рекомендации: необходимо учитывать результаты структурнофункционального и историко-типологического анализа социального института взаимопомощи в разработке основных параметров социальной политики, направленной на стабилизацию социума, на общефедеральном и региональном уровнях; активно применять результаты данного исследования в организационно-методологической работе с различными объектами (отдельными лицами, социальными группами и социальными общностями) социальной работы; широко использовать теоретические разработки данного исследования в социальной работе с клубами, общественными организациями и движениями, действующими в социальной сфере (как современными организационными формами социального института взаимопомощи); следует учитывать результаты исследования при разработке средового подхода в социальной работе; активно использовать материалы данного исследования при разработке технологий социальной работы в местных сообществах; необходимо использовать в условиях продолжающегося социально-экономического кризиса российского общества такие реанимированные (ранее
угасающие) традиционные типы, виды и формы института взаимопомощи, как трудовая взаимопомощь в супряжной форме (т.е. постоянных трудовых объединений) и в толочной форме (т.е. временной трудовой кооперации для совершения трудоемкой работы в сжатые сроки), как соседская взаимопомощь в процессе социализации подрастающего поколения и соседская взаимозащита, т.д.; следует смелее использовать сохраняющиеся
традиционные виды и формы института взаимопомощи в социальной работе в местных сообществах, в этнической среде, в социальной работе с сельским населением; необходимо учитывать существование института взаимопомощи в его современных формах (общественные ассоциации, клубы, группы самопомощи (взаимопомощи)) при планировании и организации социальной работы.
Литература
1. Прохорова Э.М., Фадеева Ю.В., Фодоря А.Ю. Социальный институт
взаимопомощи в современной молодой семье Подмосковья // Сервис Plus. 2011. № 1. С. 28-36.
2. Прохорова Э.М., Фодоря А.Ю. Традиции молодой городской семьи
Подмосковья в современных условиях. Часть 2-я. Культурно-исторический опыт семейной стратегии и сохранение элементов традиционализма (семейной взаимопомощи и солидарности) как важнейший фактор стабилизации российского общества // Сервис Plus. 2011. № 3. С. 26-35.
3. Фодоря А.Ю. Группы взаимопомощи (самопомощи) как организационная форма института взаимопомощи в современном российском обществе // Актуальные проблемы социологии и социальной работы: сб. науч. тр. / под ред. д.ф.н., проф. П.Д. Павленка; Вып. III. М.: МГУС, 2006. С. 92-94.
4. Фодоря А.Ю. Использование опыта общинной взаимопомощи в системе местного самоуправления // Россия: идеи и люди: сб. науч. ст. / под науч. ред. д-ра ист. наук, проф. В.Э. Багдасаряна. Вып. X. М.: ГОУВПО «МГУС», 2006. С. 189-195.
5. Фодоря А.Ю. Роль института взаимопомощи в социальной поддержке граждан // Сервис Plus. 2005. № 3 (10). С. 28-29.
6. Фодоря А.Ю. Роль социального института взаимопомощи в социальной поддержке граждан, попавших в трудную жизненную ситуацию // Образ жизни различных групп населения, находящихся в трудной жизненной ситуации: материалы междунар. науч.-практ. конф., 7-8 апреля 2005 г. / под общ. ред. д.х.н., проф. И.П. Соколова. Часть I. М.: ГОУВПО «МГУС», 2005. С. 150-153.
7. Фодоря А.Ю. Социальный институт взаимопомощи и его эволюция: дисс. ... на соискание степени канд. социолог. наук. М.: МГУС, 2004.
8. Фодоря А.Ю. Социальный институт взаимопомощи и его эволюция в процессе модернизации модельных этносов: монография. М.: ГОУВПО «МГУС», 2005. 222 с., табл., прилож.
УДК 355.257.3:36 ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ АДАПТАЦИЯ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ, УВОЛЕННЫХ В ЗАПАС, КАК ОБЪЕКТ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СОЦИАЛЬНЫХ РАБОТНИКОВ
Чертушкина Татьяна Александровна, аспирант кафедры педагогики профессионального образования и социальной деятельности, [email protected]. Шмелева Наталья Борисовна, доктор педагогических наук, профессор, заведующая кафедрой педагогики профессионального образования и социальной деятельности, [email protected],
ФГБОУ ВПО «Ульяновский государственный университет», г. Ульяновск
В данной статье рассматриваются понятие «адаптация», уровни и их взаимосвязь, виды адаптации. Понимание вопроса, связанного с профессиональной адаптацией военнослужащих, уволенных в запас, позволит социальному работнику более грамотно организовать работу с данной категорией граждан.
Ключевые слова: адаптация; профессиональная адаптация; военнослужащие, уволенные в запас.
This article describes the concept of "adaptation", levels and their relationship, the types of adaptation. The understanding the issues associated with the adaptation of professional soldiers, retired social worker will allow organizing the work more
intelligently with this category of citizens.
Keywords: adaptation, adaptation professional, servicemen, retired.
В условиях развития современного общества все больше и больше военнослужащих пополняют ряды безработных граждан. Это связано в первую очередь с реформой Вооруженных Сил России и крупными сокращениями личного состава. Многие бывшие военнослужащие пополняют ряды безработных граждан, профессионально невостребованных в обществе, что, в свою очередь, повышает уровень стресса и сопутствующих ему неврологических заболеваний, а значит, естественным образом растет и нагрузка на структуры социальной сферы.
В связи с отсутствием специалистов, имеющих высшее профессиональное образование в области социальной работы с военнослужащими, уволенными в запас, у последних возникают определенные трудности при переходе от военной службе к гражданской жизни, так как они лишены как теоретической, так и практической помощи.
