CC BY
352
4.4. МЕРЫ ОБЩЕГО ХАРАКТЕРА В РЕШЕНИЯХ ЕВРОПЕЙСКОГО СУДА ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА И «ПРЕДЕЛ УСТУПЧИВОСТИ» РОССИИ
Сухов Эдуард Владимирович, к.ю.н., доцент кафедры международного и европейского права МГУ им. Н.П. Огарева.
Аннотация: Статья посвящена анализу проблем разграничения компетенции Европейского суда по правам человека и органов государственной власти Российской Федерации.
Ключевые слова: Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод, Европейский Суд, права человека.
MEASURES OF A GENERAL NATURE IN THE DECISIONS OF THE EUROPEAN COURT OF HUMAN RIGHTS AND TO «LIMIT COMPLIANCE» OF RUSSIA
Sukhov Eduard Vladimirovich, candidate of law, associate professor of the department of international and european law of the Ogaryov Mordovian State University.
Annotation: The article is devoted to the analysis of problems of differentiation of competence of the European court of human rights and the organs of state power of the Russian Federation.
Keywords: The European convention for the protection of human rights.
Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод, вступившая в силу в 1953 года, закрепила перечень основополагающих прав человека и создала механизм их защиты, основным элементом которого выступает Европейский суд по правам человека. С 1959 года, с момента создания Европейского суда по правам человека, было подано более четырехсот тысяч жалоб на нарушения прав человека, из которых были признаны приемлемыми и рассмотрены по существу более 12000 решений, из них за период с 1958-1998 года было вынесено 837 решений, а более 90% дел было рассмотрено в период с 1998 по 2009 го1.
Возрастающее, в геометрической прогрессии, количество поступающих жалоб, значительно затрудняет их рассмотрение и угрожает способности Европейского Суда справляться с возложенными на него задачами. Для решения этой проблемы, предпринимаются различные меры, например, вступление в силу 1 июня 2010 г. Протокола № 14 к Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, в некоторой степени упростило и ускорило рассмотрение жалоб судом (первоначальное рассмотрение жалобы единоличным судьей и др.).
Другой мерой, которая позволила увеличить эффективность деятельности Европейского суда по правам человека это введение процедуры «пилотного постановления». Причиной введения указанной процедуры, явилось огромное количество однотипных жалоб, ссылающихся на одни и те же пробелы национального права, которые уже были установлены Европейским судом, так называемые «клоновые дела». Наличие таких повторяющихся жалоб говорит о том, что причина, послужившая основанием обращения в Европейский Суд, носит не разовый, а системный характер и для устранения этой проблемы, необходима корректировка национального законодательства.
В целях совершенствования процедуры «пилотных постановлений», на 114-ой Сессии Комитета
1 http://www.echr.coe.int
human rights and fundamental freedoms, the European Court,
министров Совета Европы, состоявшейся 12 мая 2004, были разработаны и приняты рекомендации «О повышении эффективности внутренних средств правовой защиты». В них, в том числе, было определено, что в случае вынесения Судом Постановления, которым выявлены структурные или общие недостатки в национальном законодательстве или правоприменительной практике, а в Суд подано большое количество жалоб, предметом которых является одна и та же проблема («клоновые дела») либо поступление большого количества такого рода жалоб вероятно, то государство-ответчик должно гарантировать, что потенциальным заявителям предоставлено соответствующее и эффективное внутреннее средство правовой защиты, позволяющее им обратиться к компетентным национальным органам, в которые могут также обратиться и лица, уже имеющие подобного рода жалобы. Такое быстрое и эффективное внутреннее средство правовой защиты позволило бы им получить восстановление на национальном уровне, в соответствии с принципом субсидиарности защитной системы Конвенции. Введение такого внутреннего средства могло бы предотвратить появление жалоб в будущем по тому же самому вопросу. В то же время, принятие средства внутренней правовой защиты, нацеленного на обеспечение и восстановление прав граждан уже обратившихся в Европейский Суд могло бы позволить Суду рекомендовать им прибегнуть к помощи этого нового средства защиты и, соответственно, объявлять их жалобы неприемлемыми.
В частности, в случае вынесения «пилотного» Постановления, которым определенная структурная проблема была выявлена, как вариант действий может быть мера, посредством которой заинтересованное Государство или предоставит определенное новое средство защиты, или расширит возможности существующего средства защиты путем внесения изменений в законодательство или в соответствующую судебную практику. В рамках такого мероприятия, Государства могли бы предусмотреть, если сочтут это желательным, возможность
Э. В. Сухов
повторного рассмотрения дел, подобных тому делу, которое было рассмотренное в «пилотном» Постановлении Суда, и которым установлено нарушение Конвенции, что предотвратит случаи рассмотрения Судом подобного рода дел, и будет способствовать более быстрому восстановлению нарушенных прав заинтересованных лиц2.
После того, как на основании «пилотного» Постановления, власти соответствующего
Г осударства разработают соответствующие внутренние средства правовой защиты, они должны незамедлительно сообщить об этом Суду, чтобы это обстоятельство могло быть принято им во внимание в случае рассмотрения подобных дел в будущем.
В Регламенте Комитета министров Совета Европы «О порядке надзора за исполнением постановлений Европейского Суда по правам человека и условий мировых соглашений», принятом 10 мая 2006 г.3, было определено, что Комитет министров в приоритетном порядке осуществляет надзор за исполнением постановлений Суда. При этом, Суд в Постановлениях не только указывает на наличие того, что он считает системной проблемой, но и дает подробные разъяснения, по поводу того, что же понимается под выявленной системной проблемой, ее источник, а также извещать о таких постановлениях, среди прочих, заинтересованные государства и Комитет министров.
Впервые Европейский суд по правам человека вынес «пилотное» Постановление по делу «Брониовский против Польши» (Broniowski v. Poland) от 22 июня 2004 года, в котором заявитель жаловался на то, что власти Польши не способны удовлетворять иски граждан, оставившие свою собственность на бывших польских территориях после Второй мировой войны. Поскольку на тот момент в производстве Суда находилось более 200 подобных заявлений, а в общем, такие нарушения распространялись на большое количество людей (около 80 тысяч), Европейский Суд установил нарушение системного характера - «обстоятельства дела указывают на наличие таких недостатков внутригосударственного правового порядка, при которых целая категория физических лиц была лишена или по-прежнему лишена беспрепятственного пользования правом, гарантированным Конвенцией» и когда «недостатки внутригосударственного права и практики, установленные при рассмотрении дела по индивидуальной жалобе заявителя, могут привести впоследствии к подаче многочисленных обоснованных жалоб». Европейский Суд признал, что нарушение проистекало из «общераспространенной проблемы, которая являлась следствием несовершенства польского законодательства и правоприменительной практики, и которая повлияла или может повлиять на большое количество людей». В связи с этим Европейский Суд постановил, что «государство-ответчик обязано посредством должных правовых и административных мер обеспечить эффективную и быструю реализацию рассматриваемого
имущественного права в отношении оставшихся: заявителей либо обеспечить им взамен равноценное возмещение, в соответствии с принципами защиты
2 http://rrpoi.narod.ru/echr/rec_2004_6.htm
3 «Путеводитель по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека» за 2005 год.
прав собственности, установленными статьей 1 Протокола №1 к Конвенции»4.
В отношении России первое «пилотное» Постановление было вынесено в 2009 году, по делу «Бурдов против России (Burdov v. Russia (№ 2))5. При рассмотрении данного дела, Европейский Суд установил нарушения права на справедливое судебное разбирательство, в соответствии со статьей 6 Конвенции и статьей 1 Протокола № 1 к Конвенции. Суд признал, что нарушения Конвенции в данном деле, не были вызваны изолированным происшествием и не объясняются особым стечением обстоятельств, а были следствием обычных недостатков и административного поведения властей при исполнении вступивших в силу решений о взыскании денежных выплат с государственных органов.
Эти выводы согласуются примерно с 200 постановлениями Европейского суда, в которых вскрыты многочисленные аспекты основополагающих структурных проблем, затрагивающих не только потерпевших от аварии на ЧАЭС, как в данном деле, но и другие большие группы российского населения, включая ряд особенно уязвимых групп, а также большим количеством уже поданных, но не рассмотренных жалоб (около 700), некоторые из которых, вынуждают Европейский суд повторно устанавливать нарушения прав тех же заявителей. Кроме того, жертвы неисполнения решения или его несвоевременного исполнения не располагают эффективным средством правовой защиты, превентивным или компенсаторным, которое обеспечило бы им адекватное и достаточное возмещение на национальном уровне.
Выводы Европейского суда по делу Бурдова, во взаимосвязи с другими представленными суду материалами, ясно указывают, что такие нарушения отражают постоянный структурный сбой. Европейский суд с большой озабоченностью отмечает, что установленные нарушения имели место через несколько лет после первого Постановления от 7 мая 2002 года, несмотря на обязательство России в соответствии со статьей 46 Конвенции принять необходимые компенсационные и превентивные меры , на индивидуальном и на общем уровнях.
Суд определил, что статья 46 Конвенции, толкуемая с учетом статьи 1 Конвенции, возлагает на государство-ответчика правовую обязанность принять под надзором Комитета министров целесообразные меры общего и/или индивидуального характера для обеспечения права заявителя, которое Европейский суд признал нарушенным. Такие меры должны быть также приняты в отношении других лиц, находящихся в положении заявителя, особенно путем устранения проблем, которые повлекли вывод Европейского суда. Эта обязанность последовательно подчеркивается Комитетом министров при осуществлении надзора за исполнением постановлений Европейского суда.
Судья Европейского суда по правам человека Лех Гарлицкий выделил два критерия, по которым Суд отдает предпочтение «полной процедуре пилотного постановления» (the full pilot-judgment procedure). Во-первых, такая процедура «может и должна
4 Broniowski v. Poland, № 31443/96
5 Burdov v. Russia (№ 2), № 33509/04
применяться во всех ситуациях, когда Суд приходит к выводу, что другие средства убеждения не окажутся эффективными». Во-вторых, «такая процедура может быть достаточно полезной в ситуациях, когда в государстве-члене сторонники и противники решения проблемы заходят в тупик. Таким образом, постановление ЕСПЧ может послужить дополнительным аргументом и сдвинуть «баланс» в нужном направлении»6.
С целью содействия эффективному исполнению своих постановлений в этом контексте Европейский суд может использовать процедуру пилотного постановления, позволяющую ему прямо указать в постановлении на существование структурных проблем, составляющих основу нарушений, и указать конкретные меры или действия, которые следует принять государству-ответчику для их устранения. Этот судебный подход применяется с надлежащим соблюдением соответствующих функций
конвенционных органов: Комитет министров оценивает исполнение индивидуальных и общих мер в соответствии с пунктом 2 статьи 46 Конвенции.
Другой важной целью процедуры пилотного постановления является побуждение государства-ответчика к разрешению большого количества индивидуальных дел, вытекающих из той же структурной проблемы на национальном уровне, что соответствует принципу субсидиарности, который лежит в основе конвенционной системы. Цель процедуры пилотного постановления заключается в содействии скорейшему и наиболее эффективному устранению сбоев, затрагивающих защиту указанных прав в национальном правопорядке.
Европейский суд может решить отложить рассмотрение всех аналогичных дел, таким образом предоставив государству-ответчику возможность урегулировать их различными подобными способами. Однако если государство-ответчик не принимает такие меры после вынесения пилотного постановления и продолжает нарушать Конвенцию, Европейский суд вынужден возобновлять рассмотрение всех аналогичных поступивших жалоб и принимать по ним постановления с целью обеспечения эффективного соблюдения Конвенции.
До недавнего времени, сложившаяся судебная практика Европейского суда по применению мер общего характера, в России отторжения не вызывала. Более того, результатом рассмотрения Европейским судом дела «Бурдов против России № 2», явилось предложение России принять конкретные меры: шестимесячный период для создания эффективного внутригосударственного средства правовой защиты, предусматривающего достаточное возмещение за неисполнение (либо несвоевременное исполнение) внутригосударственных судебных решений и годичный срок для предоставления возмещения всем жертвам невыплаты предусмотренного судебным решением долга. Во исполнение данного решения, был разработан и принят Федеральный закон Российской Федерации от 30 апреля 2010 г. № 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок».
6 Garlicki L. Broniowski and After: On the Dual Nature of «Pilot Judgments», 2007. - P. 190
Ситуация изменилась 7 октября 2010 года по делу «Константин Маркин против России» (жалоба
№ 30078/06). В этом постановлении было установлено нарушение Конвенции о защите прав человека и основных свобод, хотя ранее, Конституционный суд Российской Федерации, определением от 15.01.2009 года, отказал заявителю в принятии жалобы к рассмотрению по данным основаниям. Тем самым, Страсбургский суд признал не состоятельными доводы Конституционного Суда Российской Федерации по данному делу. Кроме того, в своем Постановлении по данному делу, в пункте 66, Европейский суд признал факт нарушения статьи 14 во взаимосвязи со статьей 8 Конвенции и сформулировал вывод о том, что само это нарушение прав заявителя проистекает из упущений в российском законодательстве, содержащихся в пункте 3 статьи 11 Закона «О статусе военнослужащих» и Положении о порядке прохождения военной службы, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 16 сентября 1999 года № 1237, на основании которых право на отпуск по уходу за ребенком предоставляется только военнослужащим-женщинам, в отличие от военнослужащих - мужчин. Следствием этого, является, по мнению Суда, то, что целая категория лиц - военнослужащих мужского пола подвергается дискриминации при осуществлении их права на уважение семейной и личной жизни. На этом основании Суд пришел к выводу о том, что рассматриваемое законодательство не является совместимым с Конвенцией и обнаруживает широко распространенную в правовом механизме проблему, касающуюся значительного числа людей. Принимая во внимание эту проблему, Суд зафиксировал в тексте Постановления фразу о том, что были бы желательны меры общего характера на национальном уровне для обеспечения эффективной защиты от дискриминации в соответствии с гарантиями статьи 14 Конвенции во взаимосвязи со статьей 8. Одновременно он рекомендовал Правительству-ответчику принять меры, под надзором Комитета министров, к внесению изменений в пункт 3 статьи 11 Закона «О статусе военнослужащих» и в Положение о порядке прохождения военной службы, утвержденное Указом Президента Российской Федерации от 16 сентября 1999 года № 1237 с тем, чтобы на основе учета принципов, сформулированных в настоящем постановлении, положить конец дискриминации военнослужащих мужского пола в отношении реализации их права на отпуск по уходу за ребенком.
Судья Европейского суда по правам человека от России, Анатолий Ковлер, выступая на XIII международном форуме по конституционному правосудию, проходившем в Санкт-Петербурге, сказал, что «Задача Европейского суда по правам человека не насолить государству, а выявить изъяны национальной правовой системы и помочь их исправить. Государства сами дали ему эти полномочия, но выражают неудовлетворение, что он ими пользуется. Мы десять лет добросовестно ссылались на постановления КС, но, как в любой семье, наступил момент выяснения отношений».
Рискнем предположить, что если бы Конституционный суд России, на тот момент, не рассмотрел бы указанное дело и не вынес бы по нему прямо противоположное решение, то думается, Российская Федерация в соответствии с действующей процедурой, несомненно, скорректировало свое
Э. В. Сухов
законодательство, тем более, по мнению автора, противоречия не носят какого-либо принципиального характера. Но поскольку данная проблема возникла, ее каким-то образом следует разрешать, с учетом того, что помимо индивидуальных мер, Россия обязаны исполнить и меры общего характера, т.е. скорректировать действующее законодательство.
Автор полностью поддерживает позицию председателя Конституционного суда России Валерия Зорькина, в той части, согласно которой, исходя из статьи 46 Конвенции о защите прав и основных свобод, Страсбургский суд, в решении по конкретному делу, не может указывать государству-ответчику на необходимость изменения законодательства, если «рассматриваемое российское законодательство не является совместимым с Конвенцией и обнаруживает широко распространенную в правовом механизме проблему, касающуюся значительного числа людей». Такое указание суда является прямым вторжением в сферу национального суверенитета, явно выходящим за рамки предусмотренных Конвенцией прав и полномочий, и с этой точки зрения - явно выходящим за рамки компетенции7.
Сенатор Совета Федерации Александр Торшин, подал на рассмотрение Государственной Думы законопроект, в котором предлагает дополнить Федеральный конституционный закон «О Конституционном суде Российской Федерации» положением, согласно которого, в случае принятием межгосударственным органом по защите прав и свобод человека решения, в котором установлено нарушение положений международного договора Российской Федерации или несоответствие российского закона положениям международного договора Российской Федерации, президент, правительство, палаты Федерального собрания, могут обратиться в Конституционный суд Российской Федерации с запросом о проверке конституционности указанных нормативных актов8.
Иными словами речь идет о приоритетности решений Конституционного суда России над вердиктами Европейского суда по правам человека и фиксирует отсутствие в Конституции РФ подтверждения приоритета международных договоров перед российским основным законом. Тем самым обеспечивается уважение и сохранение суверенитета России в части самостоятельного выстраивания и регулирования своей правовой, судебной и государственной систем, в соответствии с частью 1 статьи 3 Конституции Российской Федерации, согласно которой носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ.
Автор солидарен с Валерием Зорькиным и Александром Торшиным в том, что постановления Европейского суда по правам человека, в особенности, включающие в себя меры общего характера, в значительной степени влияют на формирование национальной правовой системы, тем самым, вторгаясь в суверенную компетенцию государства. Но Российская Федерация добровольно ратифицировала Европейскую конвенцию и приняла
7 «Российская газета» - Федеральный выпуск №5325 (246) от 29 октября 2010 г.
8 «Российская газета» - Федеральный выпуск №5525 (149) от 12 июля 2011 г.
на себя обязательства по ее исполнению. Если же законопроект, предложенный Александром Торшиным, будет принят, то тем самым Россия прямо и недвусмысленно откажется от выполнения ратифицированной международной конвенции.
По мнению автора, этот конфликт может быть разрешен несколькими способами. Первый, самый простой, предполагает дальнейшее обострение данного конфликта и неисполнение судебных актов Страсбургского суда, что приведет к исключению Российской Федерации из Совета Европы. У такого варианта есть положительные стороны (отмена смертной казни, большая независимость государства в решении внутриполитических вопросов), но такой вариант развития событий перечеркнет все результаты, которые получила Россия, в процессе ее интеграции в Европу. Автор считает, что это наименее вероятный вариант.
Второй способ предполагает реформу Европейского суда по правам человека, по согласованию с другими государствами-членами Совета Европы. Это может быть, например, ограничение компетенции суда рассмотрением исключительно конкретных дел, без права определят меры общего характера, или хотя бы, определить, что эти меры будут носить рекомендательный характер. Иными словами, государство-ответчик самостоятельно определяет, что для него правильно, платить компенсацию по повторяющимся «клоновым» делам, или принять необходимые общие меры для прекращения потока данных дел, но этот выбор государство должно делать самостоятельно, без угрозы исключения из Совета Европы. Такая реформа даже не потребует вносить изменения в Европейскую конвенцию, поскольку, как уже рассматривалось выше, правовая обязанность государства-ответчика принять, под надзором Комитета министров, меры общего характера, основывается на толковании Европейским судом по правам человека статьи 46 Конвенции, с учетом статьи 1 Конвенции.
Но такой вариант возможен только в том случае, если данную инициативу поддержат большинство государств-участников Совета Европы, что вполне вероятно, поскольку подобные конфликты, с другими государствами-участниками, возникали у
Страсбургского суда и ранее.
Судья Европейского Суда по правам человека Лех Гарлицкий, в своем докладе «Сотрудничество и конфликт: несколько наблюдений из практики
взаимодействия Европейского Суда по правам человека и национальных органов конституционного правосудия», указывал, что наиважнейшей предпосылкой функционирования страсбургской системы является то, что государства-участники должны обладать
определенной свободой принимать такие решения, которые в наибольшей степени учитывали бы традиции и культуру соответствующей страны. Этот принцип лег в основу принципа свободы усмотрения, к которому часто в своих решениях обращается Европейский Суд по правам человека. Национальные власти, получая сведения о потребностях общества непосредственно от населения, в большей степени, чем международный суд, способны оценить, что составляет «общественный интерес». Исходная посылка применения принципа свободы усмотрения такова, что Суд не должен вмешиваться до тех пор, пока национальным органам
власти удается находить решения, которые не являются явно противоречащими требованиям Конвенции.
Национальные власти, руководствуясь принципом свободы усмотрения должны дать первоначальную оценку того, существует ли проблема, затрагивающая общественные интересы. Европейский Суд по-разному оценивает ситуацию в зависимости от обстоятельств конкретного дела, но окончательное решение о том, где заканчивается свобода усмотрения, принадлежит Европейскому Суду, а не национальным властям.
В большей мере, по мнению судьи, свобода усмотрения национальных органов должна проявляется в части проведения социальной и экономической политики. То же самое справедливо в отношении избирательных законов: все государства-участники
обязаны обеспечить «свободные выборы», однако способ организации избирательной системы в государстве «должен зависеть от степени политического развития государства; то, что неприемлемо для одной системы, может быть оправдано в условиях другой, по крайней мере, в том случае, если при этом обеспечиваются условия «свободного выражения народного мнения в процессе выборов законодательного органа». Европейский Суд оставляет «свободное пространство» для деятельности национальных судов, но, в то же время, устанавливает границы этого пространства. Указанное означает, что оба действующих лица - Европейский Суд и национальный суд - должны избрать путь сотрудничества, соблюдая хотя бы некоторые правила игры9.
Председатель Федерального конституционного суда Германии Х.-Ю. Папир, в своем докладе «Соотношение между национальным конституционным правом и Европейской конвенции о защите прав и свобод человека с точки зрения Федерального конституционного суда Германии», указывал, что задача как национальных конституционных судов, так и Европейского суда по права человека - противостоять искушению чересчур сильно вмешиваться в решения по конкретным делам, выступая тем самым в роли вышестоящей судебной инстанции к соответствующим специализированным судам и напрямую проникая в компетенцию специализированных судей. Объем проверки при осуществлении контроля за решениями специализированных судов, должен быть сдержанным, не должна, в частности, подвергаться проверке правильность решения специализированного суда на предмет его соответствия простому праву, а контроль должен ограничиваться только заявленными возражениями, по поводу нарушений специфического конституционного права или, соответственно
специфических гарантий прав человека. Роль Страсбургского суда прежде всего в том, что он принимает указывающие направления принципиальные решения, гарантирует общеевропейский стандарт защиты прав человека и обеспечивает соблюдение этого стандарта во всех государствах-участниках Конвенции - даже и особенно в тех государствах, в которых это до сих пор еще не всегда так10.
Доклад на VIII Международном форуме по конституционному правосудию под эгидой Конституционного Суда Российской Федерации состоялся 9-10 декабря 2005 года в г. Москве на тему «Имплементация решений Европейского Суда по правам человека в практике конституционных судов стран Европы». Опубликован на сайте Института права и публичной политики: http://www.ilpp.ru/7440081026
0 Конституционное правосудие. Вестник Конференции органов конституционного контроля стран молодой демократии. Выпуск 4 (34) 2006. С.28-35
Подводя итоги исследования, автор считает, что единственно возможным вариантом, для недопущения подобных конфликтов в будущем, является необходимость внесения изменений, ограничивающих компетенцию Европейского суда по правам человека.
Список литературы:
1. «Путеводитель по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека» за 2005 год.
2. «Российская газета» - Федеральный выпуск №5325 (246) от 29 октября 2010 г.
3. «Российская газета» - Федеральный выпуск №5525 (149) от 12 июля 2011 г.
4. Доклад на VIII Международном форуме по конституционному правосудию под эгидой Конституционного Суда Российской Федерации состоялся 9-10 декабря 2005 года в г. Москве на тему «Имплементация решений Европейского Суда по правам человека в практике конституционных судов стран Европы». Опубликован на сайте Института права и публичной политики: http://www.ilpp.ru/7440081026
5. Конституционное правосудие. Вестник Конференции органов конституционного контроля стран молодой демократии. Выпуск 4 (34) 2006. С.28-35
6. Broniowski v. Poland, № 31443/96
7. Burdov v. Russia (№ 2), № 33509/04
8. Garlicki L. Broniowski and After: On the Dual Nature of «Pilot Judgments», 2007. - P. 190
9. http://www.echr.coe.int
10. http://rrpoi.narod.ru/echr/rec_2004_6.htm
Reference list:
1. Garlicki L. Broniowski and After: On the Dual Nature of «Pilot Judgments», 2007. - P. 190
2. «The Russian newspaper» - Federal Issue number 5325 (246) on October 29, 2010
3. «The Russian newspaper» - Federal Issue number 5525 (149) on July 12, 2011
4. Constitutional justice. Bulletin of the Conference of Constitutional Control Organs of Countries of Young Democracy. Issue 4 (34) 2006
5. «Guide case-law of the European Court of Human Rights» in 2005
6. Broniowski v. Poland, N 31443/96
7. Burdov v. Russia (№ 2), № 33509/04
8. http://www.ilpp.ru/7440081026
9. http://www.echr.coe.int
10. http://rrpoi.narod.ru/echr/rec_2004_6.htm
«Меры общего характера в решениях Европейского суда по правам человека
Статья Э.В. Сухова «Меры общего характера в решениях Европейского суда по правам человека и «предел уступчивости» России» посвящена анализу проблем разграничения компетенции Европейского суда по правам человека и органов государственной власти Российской Федерации.
Актуальность темы статьи обусловлена тем, что, по мнению многих исследователей, в настоящее время Европейский суд по правам человека, выявляя «изъяны» национальных правовых систем государств, по существу обязывает их вносить изменения в свое законодательство, т.е. фактически вторгается в суверенную юрисдикцию. Рассмотрение представленной темы представляет несомненный интерес, ей были посвящены работы известных российских правоведов, например, В.Д.Зорькина.
Э.В.Сухов отстаивает собственную позицию в данном вопросе. Им проанализирован широкий круг нормативных источников, изучена судебная практика. В работе представлен научно-обоснованный, хотя и небесспорный
Статья рекомендуется для публикации в открытой печати.
Доктор юридических наук, профессор
И.В. Левакин
