CC BY
61
Иными словами, сформировавшаяся практика одного хозяйствующего субъекта с его контрагентами может признаваться обычаем делового оборота, если только данный субъект занимает доминирующее (монопольное) положение на рынке соответствующего товара.
В этом случае «движущей силой» сформировавшегося обычая делового оборота является избранный абсолютным большинством контрагентов данного хозяйствующего субъекта способ взаимодействия с ним - заключение договоров посредством принятия предложенных условий в ситуации, когда имеется возможность судебного изменения данных условий.
Как видно, приведенная общая схема формирования правового обычая приобретает «усеченный» вид, в котором исключаются такие этапы, как «повторение действия этими же субъектами в однотипной ситуации», а также «осознание целесообразности и неоднократное совершение действия этими же субъектами в аналогичных ситуациях».
1 Петров Л.И. Происхождение обычного права // Журнал министерства юстиции. 1899. № 6. С. 36.
2 Табашников И. Желательное отношение будущего Гражданского уложения к нашему обычному праву // Журнал гражданского и уголовного права. 1885. Кн. 3. С. 93.
3 См.: Гримм Д. К вопросу о понятии и источнике обязательности юридических норм // Журнал министерства юстиции. 1896. № 4. С. 149-150.
4 Залесский Ф.В. Власть и право. Философия объективного права. Казань, 1897. С. 235.
5 Там же.
6 Так образно изложил общую методологическую посылку К.Ф. Савиньи И. Табашников (см.: Табашников И. Указ. соч. С. 93).
7 Подобным образом находило в дореволюционной юридической литературе отражение учение Г.Ф. Пухты (см.: Петров Л.И. Указ. соч. С. 38).
8 «Ясность, безупречная последовательность, простота и красота изложения, глубокая вдумчивость автора, его остроумие, обширная и всесторонняя эрудиция и умение проникать к самому зерну вопроса, - писал И. Табашников о сочинении Г.Ф. Пухты “Обычное право”, - ставят это сочинение наряду с самыми выдающимися произведениями в области права и настолько обаятельно действуют на читателя, что критика его положений возможна лишь спустя некоторое время после его прочтения» (см.: Табашников И. Указ. соч. С. 94).
9 Петров Л.И. Указ. соч. С. 41.
10 Там же. С. 48.
11 Муромцев С. Очерки общей теории гражданского права. Ч. 1. М., 1877. С. 228.
12 Там же.
13 Хвостов В.М. Общая теория права. Элементарный очерк. М., 1905. С. 117.
14 Башмаков А. Законодательная техника и народное право // Журнал министерства юстиции. 1904. № 2. С. 178.
15 Подробнее см.: Залесский В.Ф. Указ. соч. С. 239; Мейер Д.И. Русское гражданское право: В 2 ч. По исправленному и дополненному 8-му изд., 1902. М., 2003. С. 56; Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. Кн. 4. Положительное право. СПб., 1914. С. 298; и др.
16 См., например: Залесский В.Ф. Указ. соч. С. 241.
17 Залесский В.Ф. Указ. соч. С. 245-246.
18 Архив Арбитражного суда Волгоградской области. Дела № А12-11375/04-С18, А12-14453/04-С18, А12-14844/ 04-С7, А12-12920/04-С7, А12-12975/04-С18.
А.С. Смирнов*, В.Ф. Анисимов**, Д.Г. Бауськов***,В.В. Ковязин****, Е.Н. Кондрат*****, А.А. Молчанов******
Механизм защиты права собственности производственных кооперативов
Имущественные права, в первую очередь право собственности и другие вещные права, в предпринимательской деятельности производственных кооперативов - одни из основных, поэтому механизм их защиты является необходимым условием нормальной деятельности производственных кооперативов как субъектов предпринимательской деятельности и развития предпринимательства в Российской Федерации в целом.
* Аспирант кафедры гражданского права РГПУ им. А.И. Герцена.
** Преподаватель Нижневартовского филиала Северо-Западной академии государственной службы, кандидат юридических наук.
*** Кандидат юридических наук.
**** Доцент филиала Северо-Кавказской академии государственной службы (г. Ставрополь), кандидат юридических наук.
***** Профессор кафедры гражданского права Санкт-Петербургского университета МВД России, кандидат юридических наук.
****** Профессор кафедры гражданского права Санкт-Петербургского университета МВД России, доктор юридических наук, профессор.
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 4 (32) 2006
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 4 (32) 2006
Механизм защиты права собственности приводится в действие при помощи конкретных методов правового регулирования, выбор которых зависит в каждом конкретном случае от цели защиты права собственности. Реализация стабильности гражданских прав и экономических интересов производственных кооперативов, участников коммерческого оборота может быть гарантирована не только путем закрепления за ними соответствующей частной собственности на имущественные права, но и посредством предоставления дополнительных юридических возможностей, которые состоят в применении правоохранительных мер, направленных на принудительное исполнение обязанностей в случае уклонения обязанного субъекта от должного поведения. И если правовая охрана отношений производственных кооперативов в товарном обороте осуществляется с разной степенью интенсивности практически всеми отраслями права с применением норм, обеспечивающих нормальное и беспрепятственное развитие коммерческого оборота, то названные меры применяются в связи с совершением против этих отношений действий, называемых правонарушениями.
Данное обстоятельство применительно к охране отношений особо использовалось в советский период, когда существовал жесткий контроль государства над всеми отраслями экономики, признающий за ней универсальные качества одного из важнейших механизмов защиты права, понимаемой как направление правового воздействия, нацеленное на охрану господствующих общественных отношений и их неприкосновенность1.
Это нашло свое отражение в ст. 5 ГК РСФСР 1964 г., согласно которой гражданские права охранялись законом, за исключением случаев, когда они осуществлялись в противоречии с назначением права. Названная норма была посвящена осуществлению гражданских прав, что являлось свидетельством того, что законодатель в ГК РСФСР 1964 г. использовал категорию охраны в широком значении.
С принятием Закона СССР «О кооперации в СССР»2, с появлением первых признаков коммерции понятие охраны, используемое в отмеченных выше смыслах, трансформировалось в две относительно самостоятельные категории, получившие большое количество разнообразных интерпретаций. Это категории «охраны» и «защиты».
Охранительная функция, так же как и другие, опирается на весь комплекс правовых норм и правовой деятельности, поскольку установление любого правила поведения содержит в себе требование к участникам общественных отношений действовать в соответствии с этими правилами. Исходя из этого, основное назначение охранительной функции -предотвращение правонарушений и других социальных отклонений (В.П. Казимирчук, С.В. Боботов)3 и даже вытеснение отношений, чуждых данному строю (В.И. Гойман, Т.Н. Радько)4. В соответствии с таким подходом категорию охраны следует рассматривать в качестве универсального и пригодного механизма правового воздействия на общественные отношения как при отсутствии правонарушений, так и при нарушении чьих-либо прав и охраняемых законом интересов.
С переходом России к рыночным отношениям, принятием нового Гражданского кодекса в регулирующих те же правоотношения, что и в ст.5 ГК РСФСР 1964 г., ст. 9 и 10 ГК РФ указание на охрану прав уже отсутствует. Охрана субъективных прав не упоминается и в других нормах ГК РФ. Это является свидетельством того, что законодателю в ГК РФ очевиднее стало понимание механизма защиты в виде процедуры, обеспечивающего восстановление нарушенного права.
Вместе с тем ряд ученых, признавая категорию охраны универсальным атрибутом функционирования правовой системы в целом, при рассмотрении более узкого аспекта реализации правовых норм полагает, что под охраной в праве должно пониматься: регулирование прав вообще с включением сюда и защиты прав, реализация категории «обеспечение», осуществляемая в формах превенции, охраны, защиты, ответственности, применяемых раздельно или в сочетании5.
Присутствие в ГК РФ норм, регулирующих обеспечительные обязательства, подтверждает то, что охрана и защита обладают набором очевидных и неоспоримых различий. Между тем характер различий не позволяет считать защиту самостоятельным правовым явлением по отношению к охране. В качестве превентивной меры охрана может предостерегать производственный кооператив как обязанное лицо от ненадлежащего поведения.
Хотя само понятие защиты известно отечественной гражданско-правовой доктрине достаточно давно, его детальное исследование в цивилистической науке до недавнего времени практически не предпринималось. Использование термина «защита гражданских
прав» в правовой науке, юридической литературе и официальных документах осуществлялось без детального анализа сущности самой правовой категории «защита» как термина общеупотребительного, но не имевшего специального материально-правового значения. Данная ситуация, безусловно, не способствовала правовой разработке механизма защиты гражданских прав, всестороннему анализу составляющих его элементов.
Осознание того, что «защита гражданских, в том числе коммерческих (торговых, хозяйственных, предпринимательских, экономических) прав является важнейшей предпосылкой нормального развития свободного рынка»6, должно стать основой будущего детального изучения и анализа данного правового института, определения его роли и места в системе науки гражданского права, разработки проблем сущности защиты и механизма ее реализации.
Для правильного понимания сущности механизма защиты права собственности производственных кооперативов прежде всего необходимо попытаться сформулировать определение самой категории защиты. В научной и учебной литературе высказано несколько позиций по данному вопросу.
Отдельные ученые усматривают в защите общую функцию, осуществляемую путем применения компетентным органом любых гражданско-правовых санкций («теория функции»)7. Другие определяют защиту как предусмотренную законом для борьбы с правонарушениями систему мер («теория мер»)8. Третьи понимают под защитой деятельность управомоченного или компетентных органов по устранению препятствий на пути осуществления субъектами своих прав («теория деятельности»)9.
Последняя позиция является в настоящее время господствующей в юридической литературе. В обоснование ее преимуществ обычно ссылаются на то, что определение понятия «защита» через категорию «деятельность» «придает субъектам защиты характер активных действий по реализации права на защиту»10, дает возможность более точно установить основания и цели защиты, проанализировать отдельные виды действий по защите права собственности производственных кооперативов, а также выявить их взаимосвязь и единство.
Соглашаясь с подобными утверждениями, заметим, однако, что сама «теория деятельности» основывается на некоей категориальной подмене - вместо понятия «защита» фактически анализируется понятие «реализация (осуществление) защиты». И хотя все существенные черты защиты права собственности производственных кооперативов проявляются только при ее осуществлении, а действенность защиты определяется именно возможностью ее реализации, определение правовой категории «защиты» требует ее анализа и в статическом состоянии. В этом плане более предпочтительной представляется «теория мер».
Таким образом, под защитой права собственности производственных кооперативов понимается опирающаяся на государственное принуждение система мер, предусмотренных законом, направленных на неприкосновенность права, его осуществимость и ликвидацию последствий его нарушения.
Очевидными особенностями обладает процедура принуждения производственного кооператива как обязанного лица к устранению последствий противоправного поведения. В случаях восстановления нарушенного права с использованием полномочий юрисдикционных органов осуществление защиты права собственности производственных кооперативов производится по строго регламентированным правилам. Оно подразделяется на два этапа, первый из которых включает установление обстоятельств правонарушения в отношении производственного кооператива и принятие решения о применении предложенного потерпевшей стороной способа защиты, второй заключается в принудительном исполнении вынесенного решения в пользу производственного кооператива с использованием властных полномочий государственных органов и применении мер принуждения.
Исследование категории «защиты права собственности производственных кооперативов» предполагает выяснение содержания ряда взаимосвязанных понятий, и в первую очередь понятия «права на защиту производственного кооператива».
Последнее в самом общем виде можно определить как предоставленную производственному кооперативу как управомоченному лицу возможность применения мер правоохранительного характера для восстановления своего нарушенного (оспариваемого) права. Предпринимаемые меры, которые направляются на восстановление нарушенного (оспариваемого) права собственности производственного кооператива, несут в себе охранительную (защитную) функцию, а сама юридически обеспеченная возможность их применения производственным кооперативом является субъективным гражданским правом на защиту.
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 4 (32) 2006
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 4 (32) 2006
В самом общем виде субъективные права подразделяются на имущественные и неимущественные, т.е. деление проводится на основании связанности с производственным кооперативом и исходя из содержания общественного отношения. В зависимости от связи участников гражданского правоотношения - на абсолютные и относительные, в зависимости от особенностей осуществления - на вещные и обязательственные.
По признаку функциональной направленности гражданско-правового регулирования субъективные права подразделяются на регулятивные и охранительные11.
Регулятивные субъективные права порождаются правомерными действиями и призваны опосредовать нормальное развертывание упорядочиваемых процессов. Поэтому ни одно из них не может быть реализовано помимо и против воли производственного кооператива как обязанного лица.
По мнению С.С. Алексеева, отношения, обеспеченные нормами, предусматривающими общие и конкретные субъективные юридические права и обязанности, являются регулятивными правоотношениями, в то время как охранительные правоотношения содержат нормы, выполняющие охранительную функцию. Охранительные нормы обеспечивают защиту субъективного права и предусматривают меры юридической ответственности12. Такое суждение, фактически утверждающее, что осуществление защиты права происходит в охранительных правоотношениях и только на базе охранительных норм, разделяется не всеми учеными. В юридической литературе возможность защиты права исключительно в границах охранительных правоотношений ставится под сомнение. При этом высказывается мнение, что защита права может осуществляться в рамках охранительных правоотношений только тогда, когда к правонарушителю применяются меры ответственности. Если же защита не связана с возникновением новых по сравнению с регулятивными правоотношениями прав и обязанностей, то защита нарушенного права происходит в сфере действия регулятивных правоотношений13.
В этой связи, по нашему мнению, охранительное субъективное право производственных кооперативов - это вытекающая из охранительной правовой нормы возможность определенного поведения производственного кооператива в конфликтной ситуации, предоставленная ему в целях защиты регулятивного субъективного права и охраняемого законом интереса.
Какой-либо условный перечень видов субъективных прав при таких ситуациях определить невозможно, поскольку они обусловливаются многочисленными факторами, имеющими свои специфические черты и содержание.
Вместе с тем очевидно, что удельный вес абсолютных, а также охранительных гражданских правоотношений является преобладающим. Это обусловлено прежде всего тем, что большая часть отношений производственных кооперативов складывается в рамках деликтных обязательств.
Независимо от того, осуществляется ли право на защиту в добровольном или принудительном в отношении права собственности производственных кооперативов как обязанного лица порядке, опосредуется или не опосредуется его осуществление деятельностью юрисдикционного органа, защита регулятивных субъективных прав производственных кооперативов всегда протекает в рамках охранительных гражданских правоотношений.
Являясь самостоятельным субъективным гражданским правом, право на защиту производственного кооператива не может выступать в роли составного элемента либо особой стадии развития охраняемого им субъективного права. Так, например, виндикационное притязание производственного кооператива не может выступать в качестве составного элемента охраняемого им права, ибо то право возникает из различных юридических фактов, обладает различными юридическими свойствами.
Право на защиту в юридической литературе рассматривается как совокупность ряда возможностей управомоченного лица, включая возможность требовать определенного поведения обязанного лица и возможность обратиться к компетентным государственным или общественным органам с требованием защиты нарушенного или оспариваемого права14.
Нет сомнений в том, что всякое право, а значит, и право на защиту производственного кооператива, представляет собой меру возможного поведения его носителя. Между тем это лишь одна грань правоотношения, возникающего на основе защиты права собственности производственных кооперативов. Субъективное право производственных кооперативов не может возникать, осуществляться и прекращаться, если ему не противостоит конкретная обязанность производственного кооператива,
появляющаяся одновременно с этим правом, сопровождающая его на протяжении всего периода существования права. Наличие обладателя права предполагает присутствие производственного кооператива как обязанного лица, при этом и управомоченное, и обязанное лицо действуют в пределах, определенных законом. Производственный кооператив как субъект правоотношений, реализуя принадлежащее ему право, на практике вынужден конструировать линию своих поступков, не допуская злоупотребления правом и не выходя за рамки правомерного поведения.
Именно по этой причине восприятие защиты права собственности производственных кооперативов через призму возможностей, возникающих у потерпевшей стороны, представляется неполным. Оно отдает приоритет субъективной стороне исследуемого явления, упуская из виду другие, не менее значимые и проблемные аспекты темы, такие как содержание и характер предмета защиты, ее временные и пространственные пределы, поведение других участников спорного правоотношения и его значение для разрешения конфликта. Помимо этого, отождествление защиты права собственности производственных кооперативов как самостоятельного правового явления с правом на защиту фактически исключает дискуссию о квалификации возможности, появляющейся после нарушения права. Между тем вопрос о том, какова природа правомочий производственного кооператива как потерпевшей стороны, законодателем не разрешен и продолжает оставаться дискуссионным.
При применении охранительной нормы производственным кооперативом в конфликтной ситуации она всегда выступает нормой, обеспечивающей защиту права собственности производственных кооперативов. И наоборот, правовая норма, используемая правоприменительным органом для разрешения возникшего гражданского спора, не всегда включает санкцию, наличие которой, как считает С.С. Алексеев15, служит обязательным признаком охранительной нормы. В широком смысле востребование таких норм может рассматриваться и в качестве охраны, поскольку в конечном счете обеспечивается не только устранение последствий посягательства, но и возможность восстановления права, однако наличие своеобразия в возложении обязанности и сам ее характер делают необходимым разграничение рассматриваемых категорий.
Охрана не обязательно определяется поведением производственных кооперативов в гражданском обороте. Она может включать предупреждающее воздействие обеспечительных обязательств, появляющееся по воле производственного кооператива как участника обязательства, а также независимые от нее усмотрения возможности принуждения к надлежащему исполнению и требования по восстановлению нарушенного права.
В последнее время вопрос о защите охраняемых законом интересов подвергается анализу с позиций разграничения субъективных прав на регулятивные и охранительные16.
Во многих случаях факт нарушения права приводит только к прекращению его существования. В таких случаях право не защищается, так как его нет. Но сама по себе защита не исключается, а значит, всегда есть то, что защищается. В таких случаях закон имеет в виду защиту охраняемых законом интересов.
Стало быть, у защиты производственного кооператива существуют свои, специфические признаки, позволяющие выделить ее из числа других институтов гражданского права. Основных признаков, как следует из проведенного анализа, четыре.
Первый признак образует правоприменительная деятельность, проводимая юрисдикционными органами или самим производственным кооперативом, и особая процедура проведения мероприятий по пресечению посягательства на субъективное право производственного кооператива.
Второй заключается в той цели восстановления нарушенного или оспоренного права производственного кооператива, ради которой эта деятельность осуществляется.
В роли третьего признака выступает правонарушение, являющееся юридическим фактом, формирующим правоотношения по защите и обязанность устранения последствий посягательства на производственный кооператив.
Четвертый признак проявляется через обязательное присутствие конкретного субъекта правоотношения, допустившего посягательство в отношении собственности производственного кооператива, к которому обращена правоприменительная деятельность и для которого принимаемые юрисдикционные акты обладают обязательной силой.
Следовательно, охранительное субъективное гражданское право производственных кооперативов не может быть нарушено, т.к. выражает защиту производственных
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 4 (32) 2006
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 4 (32) 2006
кооперативов, появившуюся в результате нарушения. Значит, нарушаются только регулятивные права производственных кооперативов.
При нарушении регулятивного права оно либо становится неспособным к реализации до своего восстановления, либо вообще прекращает свое существование. В этом случае регулятивное правоотношение перестает существовать как таковое, а значит, объект защиты следует искать в сфере охранительного.
Как и любая другая правовая категория, защита субъективных гражданских прав производственных кооперативов имеет и дальнейшее проявление. В теории и практике традиционно в этой связи используются (и иногда без четкого разграничения) такие понятия, как формы защиты, средства защиты и способы защиты производственных кооперативов. При этом оказываются задействованными различные, не всегда смежные институты и отрасли права, которые никоим образом структурно не соединены.
В целях единого юридического толкования следует определиться с указанными категориями.
Комплекс внутренних согласованных организационных мероприятий по защите субъективных прав, протекающих в рамках единого правового режима, представляет собой форму защиты17.
Исходя из деления субъективных прав на регулятивные и охранительные, право на защиту можно рассматривать и как самостоятельное субъективное право, обладающее специфическим содержанием18.
Относительно степени самостоятельности категории субъективных прав на защиту существуют две господствующие группы юридических воззрений. В соответствии с первой из них, право на защиту заложено в содержании самого субъективного права, понимаемого как единство трех возможностей (правомочий):
- правомочия требования, представляющего собой возможность требовать от обязанного субъекта исполнения возложенных на него обязанностей;
- правомочия на собственные действия, означающего возможность самостоятельного совершения субъектом фактических и юридически значимых действий;
- правомочия на защиту, выступающего в качестве возможности использования или требования использования государственно-принудительных мер в случае нарушения субъективного права19.
Последняя из возможностей и представляет собой определенную меру защиты субъективного права от нарушения.
Несколько иной точки зрения относительно субъективного права на защиту придерживается группа ученых, признающих данное право в качестве самостоятельной (не входящей в содержание любого субъективного права) категории, выступающей в виде правовой возможности, появляющейся у обладателя регулятивного гражданского права в момент нарушения или оспаривания последнего20.
Исходя из вышесказанного, подход к содержанию возможностей производственного кооператива как управомоченного субъекта в процессе осуществления субъективного права на защиту можно определить комплексом норм гражданского материального и процессуального права, устанавливающих, помимо содержания и оснований применения правоохранительной меры, круг субъектов, уполномоченных на ее применение, процессуальный и процедурный порядок ее применения, материально-правовые и процессуальные права субъектов, по отношению к которым производственный кооператив применяет данную меру.
На наш взгляд, правы те ученые, которые считают, что право на защиту представляет собой самостоятельное охранительное субъективное гражданское право21 . Это право появляется у обладателя регулятивного гражданского права в момент нарушения или оспаривания последнего и реализуется в рамках возникающего при этом охранительного гражданского правоотношения22.
В том смысле, в каком и «защита», и «охрана» при этом использованы - это всегда правовая процедура устранения последствий посягательства в отношении права собственности производственных кооперативов. В первом случае - на субъективное гражданское право, во втором - на законный интерес.
Таким образом, под механизмом защиты права собственности производственных кооперативов понимается приводимая в действие при помощи конкретных методов правового регулирования, выбор которых зависит в каждом конкретном случае от цели защиты права
собственности, опирающаяся на государственное принуждение система мер, предусмотренных законом, направленных на неприкосновенность права собственности, его осуществимость и ликвидацию последствий его нарушения.
1 См.: Александров Н.Г. Законность и правоотношения в советском обществе. М., 1955. С. 90; Иоффе О.С., Шаргородский М.Д. Вопросы теории права. М., 1961. С. 193; Алексеев С.С. Общая теория права: В 2 т. Т. 1. М., 1981. С. 191-193.
2 См.: ВВС СССР. 1988. № 22. Ст. 355.
3 См.: Правовая система социализма. Кн.2 Функционирование и развитие / Отв. ред. А.М. Васильев. М., 1987. С. 31.
4 См.: Общая теория права и государства: Учебник // Под ред. В.В. Лазарева. М., 1994. С. 100.
5 См.: Ойгензихт В.А. Формы обеспечения интересов субъектов гражданских правоотношений // Осуществление и защита гражданских и трудовых прав. Краснодар, 1989. С. 20.
6 Вершинин А.П. Способы защиты гражданских прав в суде. СПб., 1997. С. 8.
7 См.: Илларионова Т.И. Механизм действия гражданско-правовых охранительных мер, Свердловск, 1980. С. 39.
8 См.: Советское гражданское право: Учебник. Ч. 1 / Под ред. В.Т. Смирнова, Ю.К. Толстого, А.К. Юрченко. Л., 1982. С. 190.
9 См.: Арефьев Г.П. Понятие защиты субъективных прав // Процессуальные средства реализации конституционного права на судебную и арбитражную защиту. Калинин, 1982. С. 19.
10 Крашенинников Е.А., Шевченко А.С. Охранительные правоотношения и защита гражданских прав // Субъективное право: проблемы осуществления и защиты. Владивосток, 1989. С. 48.
11 Такая дифференциация в цивилистической науке единодушно принята не была. Отмечалось, что и регулятивные охраняют, и охранительные регулируют. Подробнее об этом см.: Варул П.А. К проблеме охранительных гражданских правоотношений // Проблемы совершенствования законодательства о защите субъективных гражданских прав: Сборник научных трудов. Ярославль, 1988. С. 35-38.
12 См.: Алексеев С.С. Указ. соч. Т. 2. М., 1982. С. 107-108.
13 См.: Стоякин Г.Я. Понятие защиты гражданских прав // Проблемы гражданско-правовой ответственности и защиты гражданских прав. Свердловск, 1973. С. 32-33; Варул П.А. К проблеме охранительных гражданских правоотношений. Ярославль, 1988. С. 36.
14 См.: Грибанов В.П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав. М., 1992. С. 9.
15 См.: Алексеев С.С. Указ. соч. С. 67.
16 См.: Вопросы теории охраняемых законом интересов. Ярославль, 1990. С. 3, 8-10; Проблемы защиты охраняемых законом интересов. Ярославль, 1990. С. 13.
17 См.: Бутнев В.В. К понятию механизма защиты субъективных прав // Субъективное право: проблемы осуществления и защиты. Владивосток, 1989.
18 См.: Гражданское право / Под ред. Е.А. Суханова. Т. 1. М., 1993. С. 160.
19 См.: Гражданское право: Учебник: В 2 т. / Отв. ред. Е.А. Суханов. Т. 1. М., 1998. С. 92.
20 См.: Гражданское право: Учебник / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. Ч. 1. М., 1996. С. 241.
21 См.: Крашенинников Е.А. Структура субъективного права и право на защиту. С. 73-82; Варул П.А. О некоторых теоретических вопросах защиты субъективных гражданских прав // Проблемы понятийного аппарата наук гражданского и гражданского процессуального права. Ярославль, 1987. С.21, 24; Бутнев В.В. Понятие субъективного права // Философские проблемы субъективного права. Ярославль, 1990. С. 11; Гражданское право / Под ред. А. П. Сергеева, Ю.К. Толстого. Ч. 1. С. 241 (автор - А.П. Сергеев).
22 См.: Варул П. А. К проблеме охранительных гражданских правоотношений. С. 32-40.
С.А. Сычев*, А.А. Молчанов**, В.В. Ковязин***, Е.Н. Кондрат****
Особенности заключения договора финансовой аренды (лизинга)
Порядок заключения договора финансовой аренды (лизинга) регулируется на сегодняшний день Конвенцией УНИДРУА, нормами ГК РФ о договорах лизинга и иными источниками, не противоречащими Конвенции и ГК. Как известно из содержания п. 2 ст. 1 ГК РФ, индивидуальные предприниматели и коммерческие организации приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе, а поэтому они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых, не противоречащих законодательству условий договора.
* Соискатель кафедры гражданского права РГПУ им. А.И. Герцена.
** Профессор кафедры гражданского права Санкт-Петербургского университета МВД России, доктор юридических наук, профессор.
*** Доцент филиала Северо-Кавказской академии государственной службы (г. Ставрополь), кандидат юридических наук.
**** Профессор кафедры гражданского права Санкт-Петербургского университета МВД России, кандидат юридических наук.
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 4 (32) 2006
