Медиаграмотность информационно уязвимых групп в цифровой культуре XXI века: обзор ведущих концепций Текст научной статьи по специальности «Социологические науки»

УДК 316.77:004

А. А. Морозова

кандидат филологических

наук, Челябинский

государственный

университет

E-mail: roxfan@rambler.ru

МЕДИАГРАМОТНОСТЬ ИНФОРМАЦИОННО УЯЗВИМЫХ ГРУПП В ЦИФРОВОЙ КУЛЬТУРЕ XXI ВЕКА: ОБЗОР ВЕДУЩИХ КОНЦЕПЦИЙ

Рассмотрены основные современные тенденции реализации аспектов медийной грамотности. Было определено, что отдельные информационно уязвимые категории населения - основные и малоизученные объекты медиаобразования сегодня. В качестве материала исследования выступили научные труды как отечественных, так и зарубежных ученых, которые доказывают необходимость использования подхода сегментации, т. е. выявления определенных характеристик узких групп населения и выработки для каждой из них уникальных подходов к повышению уровня медийной грамотности. Автор вводит определение «информационно уязвимые категории населения». Анализ источников позволил обозначить следующие актуальные аспекты медийной грамотности в работе с информационно уязвимыми категориями: обеспечение доступности интернет-среды для всех слоев населения; необходимость признания онлайн-пространства в качестве естественной среды существования современного человека; создание соответствующей среды для обучения медийно-информационной грамотности представителей населения начиная с младшего дошкольного возраста; включение вопросов использования социальных сетей и игровой индустрии в процесс социализации личности; адаптация процесса медиаобразовательной деятельности к различным категориям населения, изучение вопросов медийной грамотности и медийной безопасности в ракурсе семейных ценностей и различных сфер жизни общества и др. Автор приходит к выводу о необходимости трансформации системы медиаобразования с точки зрения междисциплинарного подхода как одного из главных направлений в жизни современного общества.

Ключевые слова: медиаграмотность, медиабезопасность, информационная культура, информационно уязвимые категории населения, современное состояние, векторы развития

Для цитирования: Морозова, А. А. Медиаграмотность информационно уязвимых групп в цифровой культуре XXI века: обзор ведущих концепций /А. А. Морозова //Вестник культуры и искусств. - 2019. - № 2 (58). - С. 54-61.

Массмедиа стали сегодня неотъемлемой частью жизни практически для любого представителя общества, поскольку теперь они выполняют не только традиционные для аудитории функции (информационную, развлекательную, организационную и др.), но охватывают все сферы жизни современного человека. Особое место занимает Интернет, в частности,

социальные сети. Их можно выделить в качестве наиболее приоритетных каналов передачи информации, уникальность которых обусловлена возможностями устанавливать двустороннюю связь, быть не только потребителем, но и транслятором информации. Все большую актуальность в условиях стремительного развития информационной культуры XXI в. при-

54

обретает проблема повышения уровня медиа-грамотности пользователей Интернета. Медиаграмотность - это умение анализировать и синтезировать медийную реальность, «читать» ме-диатекст, способность использовать медийную технику, знание основ медиакультуры, т. е. совокупный результат медиаобразования [2; 9].

Сегодня общество находится на том этапе взаимодействия с массмедиа, когда решение вопросов общего характера влияния медиаресур-сов на аудиторию и задач по обеспечению меди-аграмотности и медиабезопасности, изучение специфики медиапотребления не могут больше рассматриваться в виде общего вектора развития. Культурная, финансовая, территориальная, социально-демографическая разнородность различных групп населения подразумевает необходимость нахождения уникальных подходов для каждого аудиторного сегмента.

Пристальное внимание различных органов государственного и муниципального управления, общества в целом уделяется (хотя бы на декларативном уровне) так называемым социально уязвимым категориям населения. При этом не стоит приравнивать их исключительно к неблагополучным категориям, поскольку под социальной уязвимостью и социальными рисками мы можем понимать любые краткосрочные или долговременные обстоятельства жизни человека, которые могут возникнуть в условиях экономической и политической нестабильности государства (следовательно, благополучие большинства граждан становится легкоуязвимым). В том числе из-за связи медиасреды со всеми сферами жизни общества угрозы могут носить и медийно-информационный характер. Социально уязвимые категории населения не находятся в стороне от пользования данными ресурсами.

Существующие сегодня объекты социальной защиты классифицируют по различным признакам: социально-демографическим, профессионально-трудовым, территориальным, условиям жизни, состоянию здоровья, кризисным ситуациям, субъектам социальной защиты. Исходя из анализа репрезентативного корпуса источников, мы пришли к выводу, что

под социально уязвимыми категориями населения понимают различные группы и слои, для которых существует определенный фактор риска любого характера [4; 12 и др.]. Наиболее распространенными социально уязвимыми группами считаются: дети (особенно дошкольники и младшие школьники), беременные, люди с психическими отклонениями, экономически или образовательно не состоявшиеся личности, заключенные, военнослужащие, многодетные матери; личности, обучающиеся и воспитывающиеся в интернатных организациях, инвалиды, лица с ОВЗ, дезадаптированные дети и подростки, люди с критически низким финансовым доходом, мигранты.

Сегодня выявлено значительное количество рисков общества, напрямую связанных с киберсоциализацией [7]: деформирование культурных ценностей нации; раскрытие персональной информации; троллинг и кибербул-линг; интернет-зависимость; информационная перегрузка, ведущая к ухудшению здоровья человека; вовлечение в преступную (или не поощряемую обществом) деятельность, совершаемую также в условиях интернет-пространства; эскапизм; разрушение основ национальной языковой культуры; риск оказаться жертвой преступления, в том числе ки-берпреступления, и др. Социально уязвимые группы относятся к категории людей, имеющих специфические жизненные обстоятельства, что напрямую влияет на их особую уязвимость, в том числе и перед массмедиа [3]. К примеру, дезадаптированные дети и подростки, предоставленные сами себе, не обладающие стремлением к обучению, лишенные внимания со стороны родителей или опекунов, испытывают трудности в реальной коммуникации. В ситуации компенсаторного выхода они проводят значительное время в социальных сетях, за онлайн-играми, что может послужить возникновению эскапизма (стремление личности уйти в мир фантазий и иллюзий, часто в онлайн-среду или посредством онлайн-среды). Люди с ограниченными возможностями здоровья, лишенные полноценной двигательной активности, могут расценивать

55

нахождение онлайн как практически единственную возможность общения с внешним миром. Заключенные и военнослужащие, пребывая в местах ограничения коммуникативной среды взаимодействия, также стараются уделять свободное время общению онлайн (несмотря на официальный запрет использования средств связи в исправительных учреждениях). К социально уязвимым категориям можно отнести беременных, а также женщин, находящихся в декрете или имеющих несовершеннолетних детей. Обостренный инстинкт материнства и отсутствие системных знаний в сфере медиаграмотности, вынуждает их в большей мере поддаваться распространению и восприятию ложных сведений: информации об отравлениях, похищениях детей, необходимой помощи пострадавшим детям и т. д. Мигранты, дезориентированные в условиях новой социальной среды, намного легче оказываются причастными к экстремизму, вступлению в религиозные секты и их пропаганде и т. д.

Данные группы лиц, с одной стороны, подвержены наибольшему воздействию ме-диаресурсов по сравнению с остальными представителями общества, поскольку могут обладать меньшей стрессоустойчивостью, иметь психологические и коммуникативные проблемы, более низкий уровень образования и эрудиции, финансовые сложности; а с другой - испытывают большее доверие к транслируемой информации, не обладая базовыми представлениями о функционировании информационно-коммуникативных ресурсов.

Особые категории населения требуют и новых исследовательских ракурсов рассмотрения проблематики медийной грамотности и безопасности в условиях галопирующего развития интернет-технологий; учета индивидуальных особенностей уязвимости (в зависимости от условий их проживания, уровня развития информационных навыков и знаний, материального положения и т. д.).

Поскольку термин социальная уязвимость в большинстве случаев принято связывать с финансовым неблагополучием и дезадаптиро-ванностью, а также учитывая равноправный

социальный статус онлайн-пространства, необходимой видится выработка новой терминологической базы, которая бы охарактеризовала сегменты аудитории, особо нуждающиеся в информационной защите. Предложим в этой связи концепт информационно уязвимые категории населения - различные группы и слои общества, для которых наиболее остро и актуально проявлен фактор риска медийно-инфор-мационного характера. Такие объекты информационной защиты можно классифицировать по различным признакам: социально-демографическим, профессионально-трудовым, территориальным, условиям жизни, кризисным ситуациям.

Исследование медийной безопасности в работе с информационно-уязвимыми категориями населения нуждается в разработке междисциплинарного подхода, проведении при его помощи комплексного анализа медиапро-странства и выработке уникальных рекомендаций. Обратимся к определению актуальных аспектов медийной грамотности в работе с информационно уязвимыми категориями населения, соответствующих современным тенденциям развития медиа. В качестве методов исследования выбран анализ и обобщение современной научной литературы по теме ме-диаобразования узких сегментов аудитории. Нами был осуществлен поиск и интерпретация научных исследований, направленных на изучение медиаграмотности отдельных (обладающих уникальными для их группы характеристиками) категорий населения. Далее представим обзор основных публикаций зарубежных и отечественных авторов.

Одной из первых информационно уязвимых категорий населения являются дошкольники. В отличие от предшественников, дети, рожденные за последние 15 лет, оказываются сразу «погружены» в информационно-коммуникативную среду. Большинство современных дошкольников получают первый опыт соприкосновения с мобильными устройствами (смартфон, планшет, ноутбук) в среднем к двум годам. Зарубежные исследователи указывают на необходимость начала медиаобра-зовательной деятельности уже с детьми до-

56

школьного и раннего школьного возраста. Еще в 1996 г. японские ученые стали говорить об использовании телевидения и компьютерных игр в обучении детей указанного возраста. Оговоримся сразу: одновременно с этим существовало и крыло скептиков, считающих, что раннее использование медиа может оказать негативное влияние на подрастающее поколение, поскольку дети должны развиваться в естественной среде. Но большинство авторов склоняются к тому, что массмедиа могут приносить явную пользу развитию ребенка, ссылаясь в качестве примера на опыт японского телевидения, способствующего гармоничному развитию детей и их родителей [17].

В России тема медиаобразования дошкольников и младших школьников в настоящее время не актуализирована ни на законодательном уровне, ни в научно-методическом дискурсе (а в методических наработках многих педагогов обозначаются лишь возможные ограничения данного опыта внедрения). В то время как на Западе еще с начала 2000-х гг. активно поднимается вопрос медиаобразова-ния детей практически с момента их рождения, причем как в постановке общих проблем, так и в конкретизации отдельных аспектов медийной грамотности (например, повышение медиаграмотности детей 4-5 лет в отношении рекламы [14]).

Джекки Марш (J. Marsh) рассматривает грамотность в сфере медиа посредством цифровой анимации. Она описывает исследовательский проект, в котором трех- и четырехлетние дети в детском саду занимаются редактированием программного обеспечения для создания коротких анимационных фильмов. Метод наблюдения в течение года показал, что уже в младшем дошкольном возрасте формируется понимание медиатекста, а значит, формирование основ медийной грамотности необходимо начинать при первых контактах ребенка с медиа [18].

Ребека Виллет (R.Willett) посвящает свои работы изучению медийной грамотности с особым акцентом на социальное понимание детьми 8-9 лет игровой индустрии. В одной из статей она анализирует результаты интервью с

8-9-летними детьми и их родителями с точки зрения социокультурного подхода [21]. Автор приходит к выводу, что различное экономическое положение семей, разные интересы и взгляды родителей (связанные с онлайн-играми и финансовой сферой), их участие в обсуждении с детьми рекламы и информационного маркетинга, присутствие рядом старших братьев и сестер - это факторы, влияющие на различный уровень медиаграмотности участников исследования. По этой причине автор предлагает в повышении уровня медийной грамотности отталкиваться от уже существующего уровня ребенка, продиктованного социокультурным контекстом.

Китайские ученые сегментируют ме-диаобразование исходя из территориального признака и ставят вопрос о необходимости перехода обучения медиаграмотности из международного контекста в местную среду. На основании качественного исследования с использованием методов наблюдения, интервью, фокус-групп, групповых встреч и анализа документов они акцентируют внимание на особенности ме-диаобразования в начальной школе [15].

В российской исследовательской практике мы можем сослаться на осмысление отдельных вопросов медиаобразования дошкольников в работе И. В. Челышевой, затрагивающей тему игровых технологий как основной формы ме-диаобразования [10], освоение азов семейной медиаграмотности [11]. Между тем на практике занятия по медийной грамотности для детей дошкольного и младшего школьного возраста практически не проводятся.

Испанские ученые рассматривают медийную грамотность в ракурсе семейных ценностей и норм жизни, проанализировав данные из девяти испанских регионов, полученные с помощью фокус-групповых дискуссий с участием родителей, представляющих разные виды семей. Собранные ими доказательства подчеркивают необходимость обучения медиаграмотности всех членов семьи, чтобы они могли активно, критически и творчески использовать потенциал технологий и средств массовой информации в образовании и повседневной жизни [16].

57

Зарубежные авторы указывают на необходимость медиаобразования пожилых граждан, поскольку в большинстве стран Европейского союза увеличилось число жителей в возрасте от 55 лет и многие из них активно включены в интернет-пространство. Исследователи говорят об Интернете как источнике возможностей для улучшения качества жизни пожилых людей и средстве их более активного участия в жизни общества. Но с преодолением цифрового разрыва (определяемого как физический доступ к Интернету) в этих странах появился новый разрыв - с точки зрения личного использования интернет-технологий и участия в жизни общества посредством он-лайн-среды [19]. Имеется и отечественный опыт в рамках изучения данной темы.

Так, Т. В. Савельева исследует медиаграмотность пенсионеров XXI в. на примере опыта реализации госконтракта [8]. Автор говорит о медиа-грамотности как непременном условии социализации в посттрудовой период, а также о серьезной дифференциации уровня медийной грамотности у лиц пенсионного возраста и необходимости различных подходов к медиаобразованию, исходя из их начального уровня.

Дэвид Вассерман (D. Wasserman) исследует риски использования интернет-ресурсов лицами с ограниченными интеллектуальными возможностями, сталкивающимися с неуважительным отношением к себе. Исследователь считает, что ситуацию можно изменить благодаря индивидуальным настройкам безопасности и конфиденциальности, а не посредством надзора медперсонала или родственников за такими людьми [20].

Также есть исследования, посвященные взаимодействию заключенных с медиа. Например, Хитер Андерсон (H. Anderson) говорит о необходимости формирования позиции активного гражданства у заключенных и в качестве материала исследования рассматривает создание программ для радио. По ее словам, самый важный элемент, на который следует обратить внимание, заключается в том, что программы вещают за пределами тюрьмы, и эта связь с «внешним миром» усиливает ха-

рактер вовлечения заключенных в производство средств массовой информации. Автор определяет создание радиопрограмм как проявление позиции активного гражданства заключенных, как способ преодоления ряда ме-диаобразовательных проблем, возникающих в условиях ограничения свободы [13].

Российские ученые также не остаются в стороне от отдельных исследований, направленных на опыт медийной социализации более узких сегментов аудитории. М. С. Перминова видит необходимость в рассмотрении формирования образа мигранта современными СМИ [6]. Е. Г. Ефимов и Е. Е. Хорошунова рассматривают социальные сети как фактор формирования среды для людей с инвалидностью [1]. Авторы провели фокус-групповое интервью среди людей с инвалидностью на базе подростково-молодежного клуба. В рамках интервью были сформированы два блока вопросов: об использовании социальных сетей в повседневных практиках и их применении в образовательных целях. Исследование доказало высокую степень вовлеченности данных информационно уязвимых групп в среду социальных сетей: респонденты используют их с целью досуга, общения, наблюдения за жизнью других людей, как возможности самообразования и т. п.

И. Е. Мищенко изучает аспекты формирования медийной грамотности у военнослужащих [5] и приходит к выводу, что это является обязательной составляющей как для профессиональной компетентности, так и для саморазвития и самореализации военного специалиста. Уникальные подходы в медиаобразова-нии данного сегмента аудитории помогут овладевать новейшими достижениями и инновациями в сфере информационно-коммуникационных технологий.

Таким образом, на сегодняшний день все более перспективным направлением исследований обозначается не тотальная медиаграмот-ность (для всех), а медиаграмотность для каждого: когда для определенных групп населения необходимы собственные актуальные векторы формирования медийной культуры. Итак, обобщив вышесказанное, выделим необходи-

58

мые направления работы с точки зрения медийной грамотности в отношении информационно уязвимых категорий населения:

- обеспечение доступности интернет-среды для всех слоев населения, вне зависимости от их социокультурных и иных характеристик, в том числе для людей с ограниченными возможностями здоровья и финансово-неблагополучных категорий населения;

- необходимость признания онлайн-пространства в качестве естественной среды существования современного человека и, как следствие, подробное изучение вопросов и проблем киберсоциализации различных категорий населения (а не создания запретов и ограничений использования Интернета);

- создание эффективно функционирующей среды обучения медийно-информационной грамотности для различных категорий населения, начиная с младшего дошкольного возраста;

- включение вопросов использования социальных сетей и игровой индустрии в процесс социализации личности;

- адаптация медиаобразовательной деятельности к различным категориям населения исходя из их типологических признаков; изучение влияния «местной среды» на критерии медийной грамотности;

- изучение вопросов медийной грамотности и медийной безопасности в ракурсе семейных ценностей и различных сфер жизни общества;

- необходимость медиаобразовательной деятельности для пожилых граждан как способа улучшения их качества жизни;

- отсутствие ограничений использования медиаресурсов для определенных (нередко табуированных) категорий населения (заключенные, люди с инвалидностью и т. д).

Совокупный опыт разработки и решения данных вопросов и проблем может лечь в основу региональных и федеральных программ по обеспечению медиабезопасности информационно уязвимых категорий населения, способствовать повышению общего уровня медийной грамотности и информационной культуры населения.

1. Ефимов, Е. Г. Социальные сети как фактор формирования образовательной среды людей с инвалидностью / Е. Г. Ефимов, Е. Е. Хорошунова // Знак: проблемное поле медиаобразования. - 2018. -№ 3 (29). - С. 133-138.

2. Киуру, К. В. Медиаграмотность как социокультурная проблема: интерактивные методы формирования / К. В. Киуру, Е. Е. Попова // Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. - 2016. - № 3 (47). - С. 60-65.

3. Коробов, Н. Н. Проблема информационной безопасности социально- уязвимых категорий населения в практике социальной работы / Н. Н. Коробов // Исследование современных проблем общества в контексте задач социальной работы и социальной безопасности: сб. науч. ст. студентов и преподавателей / под ред. Н. В. Цихончик. - Архангельск, 2018. - Вып. 6. - С. 151-155.

4. Маллаева, М. И. Методические подходы к определению объектов социальной защиты населения / М. И. Маллаева, Х. М. Хаджалова // Вестник Дагестанского государственного университета. Серия 3: Общественные науки. - 2011. - № 5. - С. 21-25.

5. Мищенко, И. Е. Медиаобразовательные технологии в культурно-досуговой деятельности военных вузов / И. Е. Мищенко // Знак: проблемное поле медиаобразования. - 2018. - № 4 (30). - С. 28-35.

6. Перминова, М. С. Формирование образа мигранта современными СМИ / М. С. Перминова // МЕБ1АОБРАЗОВАНИЕ : материалы Третьей междунар. науч.-практ. конф. (Челябинск, 27-28 ноября 2018 г.) / сост. А. А. Морозова ; Челяб. гос. ун-т. -Челябинск : Изд-во Челяб. гос. ун-та, 2018. - С. 424-428.

7. Плешаков, В. А. Киберсоциализация: социальное развитие и социальное воспитание современного человека / В. А. Плешаков // Вестник Костромского государственного университета. Серия: Педагогика. Психология. Социокинетика. - 2010. - № 2. - С. 15-18.

8. Савельева, Т. В. Медиаграмотность пенсионеров XXI века (из опыта реализации госконтракта) / Т. В. Савельева // Знак: проблемное поле медиаобразования. - 2017. - № 4 (26). - С. 209-213.

9. Федоров, А. В. Словарь терминов по медиаобразованию, медиапедагогике, медиаграмотности, ме-диакомпетентности / А. В. Федоров. - Москва : Информация для всех, 2014. - 64 с.

10. Челышева, И. В. Игровые технологии в медиаобразовании дошкольников / И. В. Челышева // Crede Experto: транспорт, общество, образование, язык. - 2014. - № 2. - С. 254-262.

59

11. Челышева, И. В. Медиаобразование для родителей: освоение семейной медиаграмотности / И. В. Челышева. - Таганрог : Изд-во ТТИ ЮФУ, 2008. - 184 с.

12. Шабунова, А. А. Социальная уязвимость в региональном сообществе: эксклюзия и современные механизмы ее преодоления: монография / А. А. Шабунова, О. Н. Калачикова, Г. В. Леонидова и др. - Вологда : Вологодский научный центр Российской академии наук, 2018. - 340 с.

13. Anderson H. 2013. Facilitating Active Citizenship: Participating in Prisoners' Radio. Critical Studies in Media Communication. Vol. 30. Is. 4: 292-306. (In Eng.)

14. Buckingham D. 2009. Beyond the competent consumer: the role of media literacy in the making of regulatory policy on children and food advertising in the UK. International Journal of Cultural Policy. Vol. 15. Is. 2: 217-230. (In Eng.)

15. Cheung C. K., Xu W. 2016. Promoting media literacy education in China: a case study of a primary school. International Journal of Adolescence and Youth. Vol. 21. Is. 2: 215-217. (In Eng.)

16. González-Fernández N., Salcines-Talledo I., Maraver-López P. 2014. Spanish parents' perception of family media literacy. Culture and Education. Vol. 28. Is. 3: 468-499. (In Eng.)

17. Ishigaki E. H., Chiba T., Matsuda S. 1996. Young Children's Communication and Self Expression in the Technological Era. Early Child Development and Care. Vol. 119. Is. 1: 101-117. (In Eng.)

18. Marsh J. 2006. Emergent Media Literacy: Digital Animation in Early Childhood. Language and Education. Vol. 20. Is. 6: 493-506. (In Eng.)

19. Tirado-Morueta R., Hernando-Gómez A., Aguaded-Gomez J. I. 2016. The capacity of elderly citizens to access digital media in Andalusia (Spain). Information, Communication & Society. Vol. 19. Is. 10: 14271444. (In Eng.)

20. Wasserman D. 2018. A Case for Greater Risk Tolerance in Internet Use by Adults with Intellectual Disabilities: A Comment on Chalghoumi et al. Ethics & Behavior. Vol. 29 (3): 1-4. (In Eng.)

21. Willett R. 2016. 'Microsoft bought Minecraft... who knows what's going to happen?!': a sociocultural analysis of 8-9-year-olds' understanding of commercial online gaming industries. Learning, Media and Technology. Vol. 43, 1: 101-116. (In Eng.)

Получено 03.06.2019 A. Morozova

Candidate of Philological Sciences, Chelyabinsk State University E-mail: roxfan@rambler.ru

MEDIA LITERACY OF INFORMATIONALLY OFFENDED CATEGORIES IN THE DIGITAL CULTURE OF THE XXI CENTURY: REVIEW OF LEADING CONCEPTS

Abstract. The article considers the basic contemporary tendencies of media literacy aspects realization. It was defined that the basic and low-studied object of media education today is the informationally offended categories of population. The purpose of the research is to define the acute aspects of media literacy in the work with informationally offended categories of population, to analyze and to generalize scientific literature and the methods used. The material of the research includes the scientific works of the Russian and Western scientists who prove the necessity to use the approach of segmentation, i.e. to define the certain characteristics of the narrow groups of population and developing a unique approach for each of them to increase their level of media literacy. The author introduces the definition of "informally offended categories of population". The analyses of sources allowed defining the following acute aspects of media literacy in the work with informationally offended categories: openness of Internet for every layers of population; necessity to acknowledge the online space as the natural environment of contemporary human existence; the creation of a proper environment to teach the media informational literacy to representatives of population, starting with pre-school age; inclusiveness of questions of the use of social networks and game industry in the process of personal socialization; the adoption of the process of media educational activity to various categories of population, the study of questions of media literacy and media safety in the focus of family values and various spheres of social life etc. The author draws the conclusion about the necessity of transformation of the media educational system from the point of view of cross-disciplinary approach as one of the main directions in the life of contemporary society.

60

Keywords: media literacy, media safety, information culture, informationally offended category of population, contemporary state, vectors of development

For citing: Morozova A. 2019. Media Literacy of Informationally Offended Categories in the Digital Culture of the XXI Century: Review of Leading Concepts. Culture and Arts Herald. No 2 (58): 54-61.

References

1. Efimov E., Horoshunova E. 2018. Social networks as a factor of formation of educational environment for disabled people. Znak

[Sign]. Is. 3 (29): 133-138. (In Russ).

2. Kiuru K., Popova E. 2016. Media Literacy as a Socio-Cultural Problem: Interactive Formation Methods. Herald of Chelyabinsk State

Academy of Culture and Arts. No 3 (47): 60-65. (In Russ).

3. Korobov N. 2018. Problems of informational safety of socially offended categories of population in the practice of social work. Issledo-

vanie sovremennykh problem obshchestva v kontekste zadach sotsial'noy raboty i sotsial'noy bezopasnosti. [The research of contemporary problem of society amont the tasks of social work and social safety. Arkhangelsk. P. 151-155. (In Russ).

4. Mallaeva M., Hadzhalova H. 2011. Methodical approaches to define the objects of social defense of population. Vestnik Dage-

stanskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya 3: Obshchestvennye nauki [Herald of Dagestan state university. Series 3: Social sciences]. Is.: 21-25. (In Russ).

5. Mishchenko I. 2018. Media educational technologies in caultural and leisure activity of military universities. Znak [Sign]. Is. 4 (30):

28-35. (In Russ).

6. Perminova M. 2018. Formation of image of an immigrant by modern mass media. MEDIAOBRAZOVANIE [Media education]. Chelya-

binsk. P. 424-428. (In Russ).

7. Pleshakov V. 2010. Cyber socialilzation: social development and social education of contemporary person. Vestnik Kostromskogo

gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Pedagogika. Psihologiya. Sociokinetika. [Herald of Kostroma State University. Series: Pedagogics. Psychology. Social kinetics]. Is. 2: 15-18. (In Russ).

8. Savel'eva T. 2017. Media literacy of pensioners of the 21st century (the experience of state contract realization). Znak [Sign]. Is. 4

(26): 209-213. (In Russ).

9. Fedorov, A. 2014. Slovar' terminovpo mediaobrazovaniyu, mediapedagogike, mediagramotnosti, mediakompetentnosti [Media Educa-

tion Dictionary: Media Education, Media Literacy, Media Studies, Media Competence]. Moscow. 64 p. (In Russ).

10. Chelysheva I. 2014. Game technologies in media education of pre-school children. Crede Experto: transport, obshchestvo, obra-

zovanie, yazyk [Crede Experto: transport, society, education, language]. Is. 2: 254-262. (In Russ).

11. Chelysheva I. 2008. Mediaobrazovanie dlya roditeley: osvoenie semeynoy mediagramotnosti [Media education for parents: learning

family media literacy]. Taganrog: Izd-vo TTI YUFU. 184 p. (In Russ).

12. Shabunova A., Kalachikova O., Leonidova G., Lastochkina M., Ustinova K., Popov A., Nacun L., Smoleva E., Barsukov V. 2018.

Sotsial'naya uyazvimost' v regional'nom soobshchestve: ehksklyuziya i sovremennye mekhanizmy ee preodoleniya [Social offense in regional society: exclusiveness and modern mechanisms of its duration]. Vologda: Vologodskiy nauchnyy tsentr Rossijskoy akademii nauk. 340 p. (In Russ).

13. Anderson H. 2013. Facilitating Active Citizenship: Participating in Prisoners' Radio. Critical Studies in Media Communication. Vol. 30.

Is. 4: 292-306.

14. Buckingham D. 2009. Beyond the competent consumer: the role of media literacy in the making of regulatory policy on children and

food advertising in the UK. International Journal of Cultural Policy. Vol. 15. Is. 2: 217-230.

15. Cheung C. K., Xu W. 2016. Promoting media literacy education in China: a case study of a primary school. International Journal of

Adolescence and Youth. Vol. 21. Is. 2: 215-217.

16. González-Fernández N., Salcines-Talledo I., Maraver-López P. 2014. Spanish parents' perception of family media literacy. Culture

and Education. Vol. 28. Is. 3: 468-499.

17. Ishigaki E. H., Chiba T., Matsuda S. 1996. Young Children's Communication and Self Expression in the Technological Era. Early

Child Development and Care. Vol. 119. Is. 1: 101-117.

18. Marsh J. 2006. Emergent Media Literacy: Digital Animation in Early Childhood. Language and Education. Vol. 20. Is. 6: 493-506.

19. Tirado-Morueta R., Hernando-Gómez A., Aguaded-Gomez J. I. 2016. The capacity of elderly citizens to access digital media in An-

dalusia (Spain). Information, Communication & Society. Vol. 19. Is. 10: 1427-1444.

20. Wasserman D. 2018. A Case for Greater Risk Tolerance in Internet Use by Adults with Intellectual Disabilities: A Comment on

Chalghoumi et al. Ethics & Behavior. Vol. 29 (3): 1-4.

21. Willett R. 2016. 'Microsoft bought Minecraft... who knows what's going to happen?!': a sociocultural analysis of 8-9-year-olds' under-

standing of commercial online gaming industries. Learning, Media and Technology. Vol. 43, 1: 101-116.

Received 03.06.2019

61