CC BY
017. Muraviev A.D. St Andrew against the Kaiser: Russia's Naval Strategy and Naval Operations in the Baltic and Black Sea Theatres 1914-17 // The War at Sea: 1914-18: Proceedings of the King-Hall Naval History Conference 2013. - Canberra, 2015. - P. 73-94.
ЧЕПЕЛЬ АЛЕКСАНДР ИВАНОВИЧ - кандидат исторических наук, доцент, заведующий кафедрой истории и культурологии, Санкт-Петербургский государственный морской технический университет (achepel@mail.ru). ЗАМЯТИНА НАТАЛИЯ АЛЕКСАНДРОВНА - студентка, Санкт-Петербургский государственный морской технический университет (history@smtu.ru).
CHEPEL, ALEKSANDR I. - PhD in History, Associate Professor, Head of the Department of History and Cultural Studies, St. Petersburg State Maritime Technical University (achepel@mail.ru).
ZAMYATINA, NATALIYA A. - student, St. Petersburg State Maritime Technical University (history@smtu.ru).
УДК 94(47).084.3 «1918» DOI: 10.24412/2308-264X-2024-1-49-56
СЕМЕНОВ А.В.
МАЙСКОЕ ВОССТАНИЕ В САРАТОВЕ 1918 ГОДА В ОЦЕНКАХ И МНЕНИЯХ
СОВРЕМЕННИКОВ
Ключевые слова: большевики, Гражданская война, антибольшевистские восстания, Саратовский Совет, правые эсеры, союз фронтовиков.
В статье освещено антибольшевистское восстание в Саратове в 1918 г. - одно из крупнейших вооруженных выступлений такого рода в городе за весь период революции и начального этапа Гражданской войны. Автором привлечены ранее неопубликованные материалы архива УФСБ России по Саратовской области, рукописные воспоминания очевидца событий А.М. Марцинковского, а также документы Государственного архива Саратовской области, выписки из периодической печати. Показано, что, хотя саратовские большевистские вожди представляли восстание как инспирированный правыми эсерами и меньшевиками заговор, на деле именно недальновидные решения местных властей побудили восстать гарнизонных солдат и присоединившихся к ним недовольных обывателей.
SEMENOV, A.V.
THE MAY UPRISING IN SARATOV OF 1918 IN THE ASSESSMENTS AND OPINIONS OF CONTEMPORARIES
Key words: Bolsheviks, Civil War, anti-Bolshevik uprisings, Saratov Soviet, right Socialist Revolutionaries, union of front-line soldiers.
The article covers the anti-Bolshevik uprising in Saratov in 1918 - one of the largest armed uprisings of this kind in the city during the entire period of the revolution and the initial stage of the Civil War. The author has used previously unpublished materials from the archive of the Federal Security Service of Russia in the Saratov region, handwritten memoirs of an eyewitness to the events A.M. Martsinkovsky, as well as documents from the State Archives of the Saratov Region, extracts from periodicals. It is shown that, although the Saratov Bolshevik leaders presented the uprising as a conspiracy inspired by the right Socialist Revolutionaries and Mensheviks, in fact it was the short-sighted decisions of the local authorities that prompted the garrison soldiers and the dissatisfied inhabitants who joined them to revolt.
Установление Советской власти в центре страны и на местах, согласно одному из концептуальных положений советской историографии Великой российской революции, сопровождалось «триумфальным шествием» [1, с. 375]. Однако в реальности процесс захвата власти большевиками, особенно в провинциях бывшей Российской империи, продолжался довольно продолжительное время и шел довольно непросто.
В частности, несмотря на безоговорочную победу Саратовского Совета над городской думой в ночь с 26 на 27 октября, Советская власть в одном из ключевых центров крупнейшей губернии Поволжья оставалась шаткой. Усиливавшееся разочарование в политике большевиков, с одной стороны, а также панические настроения вокруг скорого конца Советов - с другой, порождали в Саратовской губернии волнения и восстания. Большую роль в изменении ситуации здесь сыграли углублявшийся продовольственный кризис, нараставшая борьба в деревне, активизировавшиеся выступления уральских и донских казаков в саратовском пограничье. Со временем волнения охватили и лояльные большевикам массы - рабочие коллективы, а также регулярные части Красной Армии.
Армия являлась движущий силой революции. При свержении власти как в феврале, так и в октябре 1917 г. решающее слово было за военными. Однако несмотря на пробольшевистские настроения солдат местного гарнизона, их отличало наличие моральных и дисциплинарных проблем. Как и в случае с гражданскими лицами, недовольство подогревалось плохими условиями питания, размещения, свирепствовавшими эпидемиологическими заболеваниями, а также безрадостными вестями с фронтов. Именно возможность оказаться на сложных участках фронта без обмундирования и жалования и стало основной причиной вспыхнувшего 16 мая 1918 г. вооруженного восстания частей саратовского гарнизона.
Антибольшевистское восстание, проходящее в документах Саратовского ЧК под названием «Майское восстание 1918 г.», до настоящего времени предметом специального исследования по существу не являлось. Необходимо отметить, что процессы Великой российской революции и Гражданской войны, охватившие территорию Саратовского Поволжья - одна из плодотворно разрабатываемых тем местной исторической школы. Говоря об актуальных исследованиях, следует отметить совместную работу историков СГУ им. Н.Г. Чернышевского по изданию очерков истории Саратовского Поволжья под редакции Ю.Г. Голуба [2], публикации А.А. Симонова [3-5], В.Н. Данилова [6, 7], Ю.В. Варфоломеева [8, 9] и др. Событиям общественной жизни Саратовской губернии накануне и во время двух революций, а также Гражданской войны на территории Саратовского Поволжья посвящены работы Д. Рейли - профессора русской истории Университета Северной Каролины (США) [10-12].
Близким по содержанию к выбранной теме является исследование профессора Марийского государственного университета С.В. Старикова, опубликовавшего в 2017 г. статью, посвященную функционированию политического блока большевиков и левых эсеров в Саратове и Саратовской губернии весной-летом 1918 г. События майского восстания (от возникновения до подавления) трактуются этим автором как политическое противостояние между левыми и правыми партиями (меньшевиками и правыми эсерами) [13, с. 50]. Автором использованы в основном опубликованные материалы (очерки и хроники событий), периодическая печать, воспоминания участников. Однако приведенные данные отражают реакцию на восстание только местного Саратовского Совета. В исследовании отсутствуют оценочные суждения о восстании, данные местным партийным комитетом, а также материалы чрезвычайной следственной комиссии.
Цель нашей статьи заключается в дополнении и уточнении уже имеющихся исследований, путем использования неопубликованных материалов архива УФСБ России по Саратовской области, а также документов Государственного архива Саратовской области (ГАСО), выписок из периодической печати и воспоминаний очевидцев одного из крупнейших вооруженных восстаний в Саратове за весь революционный и начальный период Гражданской войны.
Исследуемые события невозможно представить без общественно-политического контекста. В данной связи нужно отметить, что в первой половине 1918 г. Саратовское Поволжье являлась форпостом новой власти в борьбе с астраханским и уральским казачеством. После ликвидации большевистской власти в Астрахани местные казаки планировали двинуться на Саратов совместно с уральскими частями генерала Дутова. Но, встретив организованное сопротивление созданной в январе 1918 г. Восточной армии (численностью 2,5 тыс. бойцов) под командованием бывшего подпоручика С.И. Загумённого, они вынуждены были обойти Саратов и направиться в сторону Уральска. Не удалось прорваться к Царицыну и донским казакам. В конце февраля 1918 г. саратовские части Красной Армии вместе с формированиями других советских губерний вступили в Ростов и Новочеркасск. Весной 1918 г. боевые действия против уральского казачества продолжились на территории Саратовского Заволжья. Созданной для этого Особой армии численностью 4,5 тыс. бойцов удалось поначалу вытеснить казаков из станций Семиглавый Мар, Шипово, Деркул, однако вскоре уральцы своими ударами парализовали систему снабжения Особой армии, что послужило причиной поспешного отступления красных. К 12 мая они полностью оставили казачьи земли. Первый поход против Уральского войскового правительства закончился полным провалом [14, с. 207].
Для продолжения наступления, частям Красной армии требовалось пополнение. Из Саратова на Уральский фронт должны были отправиться резервы местного гарнизона. Брожение, происходившее в этой связи в запасных частях, дало неоспоримое преимущество выборным солдатским комитетам, обладавшим подчас значительно большей властью, нежели полковые командиры. Это обнаружилось со всей очевидностью, в частности, 15 мая, когда перед непосредственной отправкой на фронт выборный комитет 3-й батареи выдвинул экономические требования командованию: обеспечить часть новым обмундированием и выплатой жалования за два месяц вперед. Получив категорический отказ начальника дивизии, депутация батареи объявила о своем решение не выступать на фронт. Именно это событие послужило началом восстания, участие в котором приняли до 600 человек [15].
Местные власти поначалу отказывались верить в стихийное восстание отдельных воинских формирований Красной армии. Саратовские «Известия» сообщали, что во главе мятежа стоят так
называемые фронтовики («Союз фронтовиков». - С.А.). В данном контексте следует отметить, что еще с событий Первой Мировой войны Саратов стал крупным эвакуационным пунктом. Большое количество раненых военнослужащих помещались в специально открытых госпиталях и лазаретах. Поток раненных и больных солдат, прибывавших на лечение в Поволжье, был значительным. К примеру, в Саратове только за август 1914 года было принято 2975 раненых [16, с. 272].
В конце 1917 г. поток военнослужащих с распадающихся фронтов усилился. Саратовская губерния разместила на своей территории более ста тысяч солдат и офицеров, в результате чего в городе формировалась новая категория населения - фронтовики, которые по своему происхождению могли быть и крестьянами, и рабочими, и служащими. Причем их общественно-политические настроения, в немалой степени, определялись тем, что солдаты жили с постоянными ощущениями страха и беспокойства в связи с возможной отправкой на фронт, которые сильно влияли на их психику, изменяя сознание.
Прошедшие бои и испытавшие окопные лишения эвакуированные нижние чины, по словам исследователя Н.В. Аленичевой, являлись одной из самых деморализованных групп, склонной к анархии, жестокости и насилию [17, с. 151]. Этот фактор то и дело приводил к их стычкам с новыми властями. В частности, в марте 1918 г. произошло прямое столкновение фронтовиков с красной гвардией (5-6 марта фронтовики участвовали в «контрреволюционном восстании латышей» [18, с. 19-20] (полк латышских стрелков, - А.С.).
Большевики воспринимали фронтовиков, по существу, как банду, как пособников ненавистных «кулацко-эсеровских сил» [19, с. 62]. Однако не считаться с ними было нельзя. Тем более, что их активное участие в многочисленных собраниях в Саратове и других уездных городах говорило о политических амбициях данной социальной группы, численность которой только в Саратове достигала 10 тыс. человек [20, с. 252]. Лидер саратовских большевиков В.П. Антонов-Саратовский, сообщал в своих мемуарах, датируемых 1925 г., о желании «ликвидировать этот союз». Заявлявшие о своем праве на труд на фоне тяжёлой экономической и продовольственной ситуации, фронтовики представляли угрозу для рынка труда. Люди, возвращаясь с фронта, находили прежние места своей работы занятыми другими; новой работы не находилось и, следовательно, не находилось куска хлеба. Началось, по словам мемуариста, брожение и поиски выхода из порочного круга голодной смерти: «Как говорили военные безработные, - мы проливали кровь... страдали, а теперь в награду нам могила? Не бывать этому. Пусть потеснятся те, кто всю войну провел в тылу. Пусть Совет выкинет вон всех «тыловиков»» [20, с. 252].
Об активном участии фронтовиков в майском восстании говорят не только публикации «Известий». Согласно воспоминаниям члена правления грузчиков М. Щепакина, лидер восстания - офицер Викторов, был членом союза фронтовиков [19, с. 20], хотя в прошлом он был казачьим офицером, а после - большевиком [12, с. 79]. Тем не менее, делать выводы о характере восстания и его лидеров, ссылаясь только на воспоминания, предосудительно. Например, в неопубликованных мемуарах очевидца событий Абрама Моисеевича Марцинковского, в качестве заговорщиков названы правые эсеры [21, л. 29]. В свою очередь, Петроградская социал-демократическая газета «Новая жизнь», писала, что между восставшими и правыми эсерами было достигнуто соглашение и выдвинут ряд политических требований: восстановление политических прав и свобод, демократических организаций, перевыборы Совета, сосредоточение всей полноты власти в руках Временного исполнительного комитета, составленного из представителей всех социалистических партий [22].
Действительно, по мере нарастания напряжения и перехода инициативы к восставшим, правые эсеры, а также меньшевики, вступившие с ними во временный альянс, старались извлечь из данных событий политическую выгоду. «Известия» сообщали «о соглашательстве партий и солидарности с господами Викторовыми»: «орган правых эсеров воспользовался тяжелым критическим моментом, занялся обливанием помоями Саратовского Совета... эсеровские соглашатели усилено распространяли ложные слухи о том, что участь Совета решена, что часы его сочтены [23].
В начальной фазе разворачивавшихся событий успех был явно на стороне восставших. Им удалось взять под контроль государственные учреждения. Под постоянным обстрелом артиллерии находилось здание городского Совета. Тем не менее, попытки переговоров между мятежным
гарнизоном и Советом результата не дали. Большевики специально их затягивали в ожидании обещанной Л.Д. Троцким военной помощи [13, с. 50]. Более того, 15 мая 1918 г. на заседании исполнительного комитета в виду организованного нападения на 6-е управление комиссариата контрреволюционерами (или как иначе их называли - террористами, бандитами, громилами в «Известиях», - А.С), члены комитета «высказывают решение о беспощадной вплоть до расстрела борьбе с грабителями, бандитами и прочими контрреволюционными элементами» [24, л. 3].
Большое влияние на развитие ситуации оказывали настроения обывателей. «Известия» сообщали о царивших тогда провокациях, что «Антонов (В.П. Антонов-Саратовский, - А.С.) украл деньги, что заговорщики выступают не против Совета вообще, а только против его состава [15]. По словам С.В. Старикова, население города выказывало сочувствие борющимся с произволом местного Совета [13, с. 50]. В ответ большевистская пресса не стеснялась в использовании категорических оценок, сравнивая мятежников с гайдамаками и дутовцами. Дело дошло до того, что «Известия» поместили даже якобы прямую речь руководителя восстания: «Я разоружу весь город, мне [Викторову] наплевать, но уничтожу Совет». Авторы данной публикации обращали внимание читателей на то, что этой речи «аплодировали обыватели, меньшевики и правые эсеры, сумевшие похоронить в своих листовках Советскую власть» [23].
Несмотря на старательную агитацию и пропаганду, направленные против восставших, власть Саратовского Совета висела на волоске, причем во многом из-за собственных ошибок. Так, представитель городского отдела в г. Покровске Кулик в своей докладной записки сообщал, что 17 мая положение в Саратове было тяжелым, а контрреволюционные события в Саратове сказались на настроении местного населения. Покровские рабочие, мельники, союз биржевой артели с утра 17-го мая приготовились к отправке отряда в Саратов. Но, перед самым отправлением отряда, согласно сообщению Кулика, кто-то передал из Саратова по телефону от имени Саратовского исполнительного комитета, что восставшая банда подавлена и надобности в войсках из Покровска нет <...> После этого вооруженные товарищи-рабочие разошлись. Спустя несколько часов после успокоительного ответа из Саратова, там снова возобновилась канонада, причем получить точные сведения, о том, что творится в Саратове, не было никакой возможности [24, л. 2].
Напряженные боестолкновения продолжались с 16 по 19 мая. И только с приходом регулярных частей Красной армии Совет одержал победу. Правда, по мнению обозревателя газеты «Новая жизнь», большевики, не располагая достаточными силами для подавления восставших, прибегли к уловке: прибывшие им на помощь отряды «притворились» друзьями восставших и, соединившись с последними, овладели их орудиями и пулеметами, предложив сдаться. Деморализованные «мятежники» сложили оружие, и их разоружение прошло почти без жертв [22].
Во время боев с обеих сторон было убито 30 человек, ранено - около 36. В подавлении восстания принимали участие Сокольнический батальон из Москвы, отряды из Пензы и Балашова [25, с. 271]. Согласно опубликованному в «Известиях» заявлению одного из лидеров саратовских большевиков М.И. Васильева-Южина, подкрепление прибыло по железной дороге. Это стало возможным вследствие того, что восставшие не заняли вокзала, «побоявшись железнодорожников», которые, по словам одного из вождей Саратовского Совета, оказали им сопротивление. После они отступили на Ильинскую площадь, где 6-я батарея нанесла поражение мятежным частям. Автор публикации также указал на причины восстания. По его словам: «за 2-3 дня до восстания в Саратов прибыла броневая дивизия, солдаты которой пожелали раздать между собой 50 тыс. рублей. Военный отдел этому незаконному намерению воспрепятствовал, вследствие чего был обвинен в контрреволюционности». Отправившиеся к возмущенным солдатам представители Военного отдела, были арестованы: «В то же время явились подстрекатели и между ними социалист-революционер (правый эсер, - С.А.), объявивший, что за них завод Гантке. Вскоре мятежники освободили членов военного совета и, казалось, бунт ликвидирован. Однако бывший казачий офицер Викторов, по словам Васильева, составил за ночь план разоружения здания Совета и с утра открыл ураганный огонь по городу [26].
Отмеченная газетная публикация стала выражением официального мнения власти на произошедшие события. Большевикам было выгодно обвинить в участии и организации бунта не только союз фронтовиков, но и своих политических конкурентов - правых эсеров и меньшевиков. Соответственно, «Известия» обратились с призывами к читателям отозвать меньшевиков, правых
эсеров и сочувствующих им беспартийных из Совета, «заменив их теми, кто твердо держит в руках знамя интернационалистического социализма» [27].
После подавления восстания в Саратове было введено военное положение, начались аресты. 20 мая Саратовский губисполком организовал чрезвычайную следственную комиссию из 9 человек, в том числе 6 членов исполкома и 3 левых эсеров [28]. Комиссия арестовала 592 человека. Из них 487 затем освободили, 43 за активное участие в мятеже выслали за пределы губернии, а 62 - передали в следственную комиссию при Ревтрибунале [25, с. 280]. По мнению Д. Рейли, полное безразличие рабочих, «нейтралитет» нескольких ключевых воинских частей, а также тот факт, что решающую роль в подавлении восстания сыграли внешние силы, позволили Саратовскому Совету действовать решительно, но безрассудно [12, с. 80]. В условиях введенного военного положения всем гражданам, вне зависимости от их политических симпатий, предлагалось сдать огнестрельное оружие. Отказавших ждал расстрел на месте [12, с. 80].
Все это усиливало напряженность. «По городу ползут мрачные слухи о массовых расстрелах, и, несомненно, доля правды в этом есть, - писала «Новая жизнь». - Антонов (В. П. Антонов-Саратовский, - А.С.) и др., в руках которых фактически сосредоточена вся полнота власти, не остановятся перед такой, с их точки зрения, «малостью», как отправить на тот свет один-другой десяток неугодных им лиц...» [22].
29 мая 1918 г. состоялось заседание Саратовского исполкома, центральной темой которого стало обсуждение контрреволюционного мятежа. Докладчик от Чрезвычайной следственной комиссии Шварцман утверждал, что причиной дезертирства 3-й батареи стало несоблюдение начальством договоренностей о положенном солдатам новом обмундировании и двойных выплатах за переброску на Уральский фронт. Особенно их разозлило то, что «инструкторам» довольствие было выплачено и, как утверждал Шварцман, «этот факт способствовал брожению средь гарнизона» [24, л. 11]. Далее, со слов докладчика, военный отдел подготовил приказ, в котором ответом на солдатский ультиматум стало решение командования расформировать 3-ю батарею, если та не отправиться на фронт. Однако начальник дивизии опубликовал этот приказ, по своей инициативе заменив слово «расформирована» на «разоружена» [24, л. 11]. После этого красноармейцы и восстали.
В обсуждении доклада в числе прочих участвовал рабочий-большевик Виктор Бабушкин, задавший вопрос о предпринятых мерах по обороне здания Совета. Шварцман заявил, что в первую ночь восстания несший вахту караул ушел в казарму и начал «соблюдать сомнительный нейтралитет» [24, л. 12]. Присутствовавший на заседании видный большевик Петр Лебедев поинтересовался личностью лидера восставших Викторова. Шварцман назвал Викторова «бывшим офицером, прибывшим в Саратов из Южного фронта и получившим деньги от известных деятелей» [24, л. 12]. Под «известными деятелями» скорее всего подразумевались правые эсеры и меньшевики, однако в дальнейшем речь о враждебных партиях все же не шла, хотя незадолго до заседания в «Известиях» появились публикации, уличавшие правых эсеров и меньшевиков в непосредственном участии в восстании. Звучали там и политические призывы отозвать из Совета меньшевиков и эсеров за сговор с союзом фронтовиков [27].
В перечне сомнительных обвинений выдвигалось обвинение в якобы решении правых партий добиваться всеобщего разоружения рабочего класса [26]. Однако это противоречило заявлениям враждебных большевикам политических сил. На заседании меньшевик В.Н. Гутерман призывал к всеобщему вооружению народа, вместо «образованию отдельной армии», а также предложил привлечь к суду членов Исполнительского комитета [24, л. 12].
Помимо местных политических деятелей, участие в заседании принял член высшей военной инспекции РККА Н.П. Подвойский. По его словам, причиной «нестабильной обстановки в Саратове является общая обстановка Советской республики». Он отметил, что после заключения тяжелого и позорного мира (имеется в виду «Брестский мир между Советской Россией и кайзеровской Германии, - А.С.), положение Советской республики в международных отношениях трагично. Усугубляли ситуацию забастовки почтовых, железнодорожников и других государственных служащих. В этой связи, отвечая на призыв Гутермана вооружить рабочих, а не отдельно взятые части, Подвойский отметил, что вооружить народ можно было лишь через создание Красной армии. Совету предстояла великая работа по созданию таких частей и подготовке инструкторов [24, л. 13].
По окончании прений с заключительным словом к собравшимся обратился председатель Исполкома М.И. Васильев-Южин. Он назвал имена мятежников - эсеров: И.Г. Бейлина, являвшегося членом штаба мятежников, председателя союза фронтовиков и деятельного члена партии правых эсеров Литвинова. По итогам заседания Совета была принята резолюция: отозвать на недельный срок депутатов Бейлина и Литвинова и выбрать из «числа товарищей не способных на гнусное предательство интересов рабочих и крестьян». Против этой резолюции выступил меньшевик Белицкий, назвавший себя представителем группы 80 рабочих-профессионалистов и предложивший отложить голосование по резолюции. Согласно протоколу, его предложение не нашло поддержки Совета [24, л. 14].
Участие в восстание правых эсеров и меньшевиков дало основание коалиции большевиков и левых эсеров отменить апрельские выборы в Совет. В последующие недели рабочие на массовых митингах «признали свою ошибку», состоявшую в отказе от участия в подавлении «Майского восстания». Расплатой стал для массы стал отзыв из Совета меньшевиков, правых эсеров и беспартийных делегатов [29, с. 218-219].
Саратовские большевистские вожди представляли восстание как инспирированный правыми эсерами и меньшевиками заговор, предполагая связь между антисоветскими волнениями на Украине и Урале. Согласно публичной версии, озвученной в партийной прессе, эти «фальшивые» социалистические партии, «предатели рабочей революции», занимали «выжидательную позицию» до тех пор, пока не стало казаться, что повстанцы возьмут верх, после чего они «сняли свои маски» и вступили в борьбу, усилив свою агитацию против советского государства, которое было спасено «славными защитниками революции, прибывшим с фронта».
Использованные для настоящего исследования документы архива УФСБ по Саратовской области, а также материалы Государственного архива Саратовской области (ГАСО) показывают, насколько публичная версия отличается от официальной позиции.
Доклад члена Чрезвычайной следственной комиссии о майском восстании в Саратове Шварцмана резко контрастирует с тем, как местная партийная пресса представляла это событие. Тем не менее, замалчивание в периодических изданиях реальных причин мятежа (экономические требования гарнизона, признание ошибок командования) вполне объяснимо с политической точки зрения.
В отчете Чрезвычайной следственной комиссии, хранящемся в ГАСО, подчеркивается спонтанность возникновения восстания, а также ограниченность и шаткость местной власти в Саратове. В нем выражено сожаление, что 40 тыс. рабочих оказалось недостаточно для обеспечения стабильной поддержки советской власти в «мещанском Саратове» [30, л.л. 1-6]. Последовавшее за этим «чрезмерное применение полицейских мер» против жителей, сделало население города «враждебным к советской власти», которая «не пользуется сколько-нибудь значительной популярностью». Фактически, «квазиреволюционные» методы местных представителей Советской власти - бессмысленные реквизиции, массовые аресты и репрессии -«взбесили население». Вердикт авторов отчета был неутешительным - партии в Саратове не существует. «Дезорганизация, дилетантизм и потребность в дисциплине» - вот основные черты «дезинформированного» местного большевистского руководства [30, л. 6].
Разное видение причин майского восстания породило институциональное противоречие между местными вождями и членами партийного комитета. Антонов, Васильев и их соратники видели в качестве зачинщиков правых эсеров и меньшевиков, тогда как центральные органы партии винили местную власть, чьи недальновидные решения побудили восстать гарнизонных солдат и присоединившихся к ним недовольных обывателей.
Опьяненный победой над мятежниками Саратовский Совет принял спорное решение, начав разоружать население, а также чинить расправу над политическими конкурентами. В дни проведения IV губернского крестьянского съезда, на котором левые эсеры и большевики одобрили подавление майского мятежа, на станции Ртищево 25 мая восстал эшелон четвертого полка первой чехословацкий дивизии. Причиной восстания стал отказ сдать оружие представителям исполкома Ртищевского Совета.
Разбив ртищевский отряд красногвардейцев, «чехословаки» захватили станцию. «Контрреволюционный очаг» стал стремительно разрастаться как на территории губернии, так и на её приграничье. 47 дней спустя в Аткарске и Камышине было введено военное положение.
Самара, Сызрань, Хвалынск, Вольск и прибрежные деревни к югу от Вольска по дороге на Саратов пали под натиском армий А.В. Колчака и других «контрреволюционных» сил. Наступала острая фаза Гражданской войны.
Литература и источники
1. Ленин В.И. Полн. собр. соч. - Т. Зб. изд. 5. - М.: Изд-во политической литературы, 19б9. - 741 с.
2. Очерки истории Саратовского Поволжья (1917-1941). - Т. З. Ч. 1 / под ред. Ю. Г. Голуба. - Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 200б. - 49б с.
3. Симонов A.A. Добровольческий период комплектования Красной армии и «офицерский вопрос» в Саратове // Новый век: история глазами молодых: сб. науч. трудов. - Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 200З. - Вып. 1. - С. З21-ЗЗб.
4. Симонов A.A. Борьба с «бандитизмом» в Саратовском Поволжье (1921-1922) // Саратовский краеведческий сборник / под ред. проф. В.Н. Данилова. - Саратов: ОАО «Приволжское книжное изд-во», - 2005. - Вып. 2. С. 70-8З.
5. Симонов A.A. Главком М.А. Муравьев и создание Восточного фронта (июнь-июль 1918 года) // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия История. Международные отношения. - 201З. - Т. 1З. - Вып. 1. - С. З1-З7.
6. Гончаров А.В., Данилов В.Н. Саратовское Поволжье в период гражданской войны: 1918-1921 гг. - Саратов: изд-во Сарат. пед. инст-та, 2000. - 15б с.
7. Данилов В.Н. Чрезвычайные органы власти в истории советской государственности // Власть и общество: российский и зарубежный исторический опыт: монография / под ред. В.Н. Данилова, Л.Н. Черновой. - Саратов: Изд-во «Саратовский источник», 202З. - З04 с.
8. Варфоломеев Ю.В. К вопросу о «Триумфальном шествии Советской власти» в Поволжье (по материалам Саратовской Судебной палаты) // Базис. - 2018. - №2(4). - С. б1-б4.
9. Варфоломеев Ю.В. «Эти башибузуки среди местного населения пользуются достойной ненавистью», или обратная сторона «Триумфального шествия советской власти в Саратовском Поволжье // Известия Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер. История. Международные отношения. - 2019. - Т. 19. - Вып. 4. - С. 5З1-5Зб.
10. Рейли Д. Дж. Политические судьбы российской губернии: 1917 год в Саратове / пер. с англ. Базылевой Р.М., Бессмертной И.М., Вишневской Н.А. - Саратов: Слово, 1995. - 400 с.
11. Рейли Д. Дж. Рабочие против коммунистов: рабочие волнения в Саратове в конце Гражданской войны // Русская литература и журналистика в движении времени. - 2020. - №1. - С. 147-172.
12. Donald J. Raleigh. Experiencing Russia's Civil War: Politics, Society, and Revolutionary Culture in Saratov, 1917-1922. -Princeton; - Oxford: Princeton university press, cop., 2002. - 4З8 p.
13. Стариков С.В. Саратовский блок большевиков и левых эсеров в мае-июле 1918 г. // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. - 2017. - № 2 (42). - С. 47-б1.
14. ДаниловВ.Н., БулычёвМ.В., ВоронежцевА.В., ГуменюкA.A., ТотфалушинВ.П., Тотфалушина Л.А. История Саратовского края с древнейших времен до наших дней. - Саратов: Приволжское изд-во, 2008. - З04 с.
15. Известия Саратовского Совета Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов и Районного Исполнительного Комитета.
- 1918. - 21 мая. - № 9б.
16. Максимов Е.К., Тотфалушин В.П. Саратовское Поволжье в годы Первой мировой войны: учеб. пособ. к курсу «История Саратовского Поволжья». - Саратов: Научная книга, 2007. - 124 с.
17. Аленичева Н.В. Эволюция массовых настроений в городах Саратовской губернии в период Великой российской революции. Дис. ... канд. ист. наук. - Саратов, 202З. - 20б с.
18. В боях за диктатуру пролетариата: сб. воспоминаний участников Октября и гражданской войны в Нижнем Поволжьи / Истпарт Н.-Волж. крайкома ВКП(б). - Саратов: Парт. изд. Н.-В. краев. отделение, 19ЗЗ. - 72 с.
19. История Саратовского края 1917-19б5 / под ред. В.К. Медведева. - Саратов: Изд-во Саратовского университета, 19б7. -445 с.
20. Антонов-Саратовский В.П. Под стягом пролетарской борьбы: Отрывки из воспоминаний о работе в Саратове за время с 1915г. до 1918 г. Истпарт. Отд. ЦК РКП(б) по изучению истории Окт. революции и РКП(б). - М.-Л.: Гос. изд-во, 1925. - З09 с.
21. Саратовский музей краеведения. СМК З5/2З7.
22. Новая жизнь. - 1918. - 29 мая.
23. Известия Саратовского Совета Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов и Районного Исполнительного Комитета.
- 1918. - 20 мая. - № 95.
24. Архив УФСБ России по Саратовской области. Ф.1. Оп. 1. Д. 112З. № 1.
25. Хроника революционных событий в Саратовском Поволжье. 1917-1918 гг./ под. ред. Г.А. Герасименко - Саратов: Приволж. кн. изд-во, 19б8. - 419 с.
26. Известия Саратовского Совета Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов и Районного Исполнительного Комитета.
- 1918. - 2б мая. - № 100.
27. Известия Саратовского Совета Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов и Районного Исполнительного Комитета.
- 1918. - 25 мая. - № 99.
28. Государственный архив Саратовской области (ГАСО). Ф. 521. Оп. 1. Д. 47.
29. Герасименко Г.А., Рашитов Ф.А. Советы Нижнего Поволжья в Октябрьской революции. - Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1972. - ЗЗ7 с.
30. ГАСО. Ф. З58б. Оп. 1. Д. 201.
References and Sources
1. Lenin V.I. Poln. sobr. soch. - T. Зб. izd. 5. - M.: Izd-vo politicheskoj literatury, 19б9. - 741 s.
2. Ocherki istorii Saratovskogo Povolzh'ya (1917-1941). - T. З. Ch. 1 / pod red. Yu. G. Goluba. - Saratov: Izd-vo Saratovskogo un-ta, 200б. - 49б s.
3. Simonov A.A. Dobrovol'cheskij period komplektovaniya Krasnoj armii i «oficerskij vopros» v Saratove / Novyj vek: istoriya glazami molodyh: sb. nauch. trudov. - Saratov: Izd-vo Sarat. un-ta, 200З. - Vyp. 1. - S. З21 ЗЗб.
4. Simonov A.A. Bor'ba s «banditizmom» v Saratovskom Povolzh'e (1921 1922) / Saratovskij kraevedcheskij sbornik / pod red. prof. V.N. Danilova.
- Saratov: OAO «Privolzhskoe knizhnoe izd-vo», - 2005. - Vyp. 2. S. 70-8З.
5. Simonov A.A. Glavkom M.A. Murav'ev i sozdanie Vostochnogo fronta (iyun'-iyul' 1918 goda) / Izvestiya Saratovskogo universiteta. Novaya seriya. Seriya Istoriya. Mezhdunarodnye otnosheniya. - 201З. - T. 1З. - Vyp. 1. - S. З1-З7.
6. Goncharov A.V., Danilov V.N. Saratovskoe Povolzh'e v period grazhdanskoj vojny: 1918-1921gg. - Saratov: izd-vo Sarat. ped. inst-ta, 2000. -15б s
7. Danilov V.N. Chrezvychajnye organy vlasti v istorii sovetskoj gosudarstvennosti // Vlast' i obshchestvo: rossijskij i zarubezhnyj istoricheskij opyt: monografiya / pod red. V.N. Danilova, L.N. Chernovoj. - Saratov: Izd-vo «Saratovskij istochnik», 2023. - 304 s.
8. Varfolomeev Yu.V. K voprosu o «Triumfal'nom shestvii Sovetskoj vlasti» v Povolzh'e (po materialam Saratovskoj Sudebnoj palaty) // Bazis. - 2018.
- №2(4). - S. 61-64.
9. Varfolomeev Yu.V. «Eti bashibuzuki sredi mestnogo naseleniya pol'zuyutsya dostojnoj nenavist'yu», ili obratnaya storona «Triumfal'nogo shestviya sovetskoj vlasti v Saratovskom Povolzh'e // Izvestiya Sarat. un-ta. Nov. ser. Ser. Istoriya. Mezhdunarodnye otnosheniya. - 2019. - T. 19. - Vyp. 4. - S. 531-536.
10. Rejli D. Dzh. Politicheskie sud'by rossijskoj gubernii: 1917 god v Saratove / per. s angl. Bazylevoj R.M., Bessmertnoj I.M., Vishnevskoj N.A. -Saratov: Slovo, 1995. - 400 s.
11. Rejli D. Dzh. Rabochie protiv kommunistov: rabochie volneniya v Saratove v konce Grazhdanskoj vojny // Russkaya literatura i zhurnalistika v dvizhenii vremeni. - 2020. - №1. - S. 147-172.
12. Donald J. Raleigh. Experiencing Russia\'s Civil War: Politics, Society, and Revolutionary Culture in Saratov, 1917-1922. - Princeton; - Oxford: Princeton university press, cop., 2002. - 438 p.
13. Starikov S.V. Saratovskij blok bol'shevikov i levyh eserov v mae-iyule 1918 g. // Izvestiya vysshih uchebnyh zavedenij. Povolzhskij region. Gumanitarnye nauki. - 2017. - № 2 (42). - S. 47-61.
14. Danilov V.N., Bulychyov M.V., Voronezhcev A.V., Gumenyuk A.A., Totfalushin V.P., Totfalushina L.A. Istoriya Saratovskogo kraya s drevnejshih vremen do nashih dnej. - Saratov: Privolzhskoe izd-vo, 2008. - 304 s.
15. Izvestiya Saratovskogo Soveta Rabochih, Soldatskih i Krest'yanskih Deputatov i Rajonnogo Ispolnitel'nogo Komiteta. - 1918. - 21 maya. - № 96.
16. Maksimov E.K., Totfalushin V.P. Saratovskoe Povolzh'e v gody Pervoj mirovoj vojny: ucheb. posob. k kursu «Istoriya Saratovskogo Povolzh'ya».
- Saratov: Nauchnaya kniga, 2007. - 124 s.
17. Alenicheva N.V. Evolyuciya massovyh nastroenij v gorodah Saratovskoj gubernii v period Velikoj rossijskoj revolyucii. Dis. ... kand. ist. nauk. -Saratov, 2023. - 206 s.
18. V boyah za diktaturu proletariata: sb. vospominanij uchastnikov Oktyabrya i grazhdanskoj vojny v Nizhnem Povolzh'i / Istpart N.-Volzh. krajkoma VKP(b). - Saratov: Part. izd. N.-V. kraev. otdelenie, 1933. - 72 s.
19. Istoriya Saratovskogo kraya 1917-1965 / pod red. V.K. Medvedeva. - Saratov: Izd-vo Saratovskogo universiteta, 1967. - 445 s.
20. Antonov-Saratovskij V.P. Pod styagom proletarskoj bor'by: Otryvki iz vospominanij o rabote v Saratove za vremya s 1915 g. do 1918 g. Istpart. Otd. CK RKP(b) po izucheniyu istorii Okt. revolyucii i RKP(b). - M.-L.: Gos. izd-vo, 1925. - 309 s.
21. Saratovskij muzej kraevedeniya. SMK 35/237.
22. Novaya zhizn'. - 1918. - 29 maya.
23. Izvestiya Saratovskogo Soveta Rabochih, Soldatskih i Krest'yanskih Deputatov i Rajonnogo Ispolnitel'nogo Komiteta. - 1918. - 20 maya. - № 95.
24. Arhiv UFSB Rossii po Saratovskoj oblasti. F.1. Op. 1. D. 1123. № 1.
25. Hronika revolyucionnyh sobytij v Saratovskom Povolzh'e 1917-1918 gg./ pod. red. G.A. Gerasimenko - Saratov: Privolzh. kn. izd-vo, 1968. -419s
26. Izvestiya Saratovskogo Soveta Rabochih, Soldatskih i Krest'yanskih Deputatov i Rajonnogo Ispolnitel'nogo Komiteta. - 1918. - 26 maya. - № 100.
27. Izvestiya Saratovskogo Soveta Rabochih, Soldatskih i Krest'yanskih Deputatov i Rajonnogo Ispolnitel'nogo Komiteta. - 1918. - 25 maya. - № 99.
28. Gosudarstvennyj arhiv Saratovskoj oblasti (GASO). F. 521. Op. 1. D. 47.
29. Gerasimenko G.A., Rashitov F.A. Sovety Nizhnego Povolzh'ya v Oktyabr'skoj revolyucii. - Saratov: Izd-vo Sarat. un-ta, 1972. - 337 s.
30. GASO. F. 3586. Op. 1. D. 201.
СЕМЕНОВ АЛЕКСАНДР ВЛАДИМИРОВИЧ - аспирант, Саратовский государственный университет генетики, биотехнологии и инженерии им. Н. И. Вавилова; ученый секретарь, МУК «Музей-усадьба Н.Г. Чернышевского» ORCID ID: https:// orcid.org/0009-0006-6749-2267 (systemf-25@mail.ru).
SEMENOV, ALEXANDER VLADIMIROVICH - Ph.D. student, Saratov State University of Genetics, Biotechnology and Engineering. N. I. Vavilova; Scientific Secretary, MUK "Museum-Estate of N.G. Chernyshevsky" ORCID ID: https://orcid.org/0009-0006-6749-2267 (systemf-25@mail.ru).
УДК 94(47).084.3 «1918» DOI: 10.24412/2308-264X-2024-1-56-62
МУГАДОВ М.М.
К ИСТОРИИ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ И ИНОСТРАННОЙ ИНТЕРВЕНЦИИ
В ДАГЕСТАНЕ (1918 Г.)
Ключевые слова: Дагестан, Кавказ, Гражданская война, иностранная интервенция, большевики, Н. Гоцинский, Узун-Хаджи Салтинский, Н. Тарковский, Д. Коркмасов, Петровск, Дербент, Добровольческая армия.
В статье дано военно-политическое обозрение событий трагичного периода в истории Российского государства, связанного с началом развертывания в 1918 году Гражданской войны и иностранной интервенции. Территориальная локализация предмета исследования - Дагестан. Базируясь на широком и разнообразном круге отечественной историографии, и зарубежных публикаций, автор стремится показать стратегическое значение Дагестана в борьбе за Кавказ противостоящих сил в Гражданской войне и иностранной интервенции. В этот водоворот событий оказались втянуты все социальные слои народов Дагестана - от крупных землевладельцев, представителей буржуазии до простого народа и представителей духовенства.
MUGADOV, MM.
ON THE HISTORY OF THE CIVIL WAR AND FOREIGN INTERVENTION IN DAGESTAN (1918)
Key words: Dagestan, Caucasus, Civil War, foreign intervention, Bolsheviks, N. Gotsinsky, Uzun-Khadzhi Saltinsky, N. Tarkovsky, D. Korkmasov, Petrovsk, Derbent, Volunteer Army.
The article provides a military-political overview of the events of the tragic period in the history of the Russian state, associated with the beginning of the Civil War and foreign intervention in 1918. The territorial localization of the subject of research is Dagestan. Based on a wide and diverse range of domestic historiography and foreign publications, the author seeks to show the strategic importance of Dagestan in the struggle for the Caucasus by opposing forces in the Civil War and foreign intervention. All social strata of the peoples of Dagestan were drawn into this whirlpool of events - from large landowners, representatives of the bourgeoisie to the common people and representatives of the clergy.
