CC BY
110
С. Г. Фатыхов
МАТРИАРХАЛЬНАЯ СЕМАНТИКА КАМЕННОЙ ГРАФИКИ НЕОЛИТА
В настоящее время теоретическая реконструкция матриархата как социо-биологической системы ограничена изучением реликтовых явлений в социальной жизни народов мира, мифологического материала и редких археологических артефактов. Наряду с этим из поля зрения исследователей выпал целый пласт палеолитического и неолитического искусства, представленный наскальной живописью или графикой. Несмотря на то, что в целом сюжетные линии первобытных писаниц и петроглифов односложны, встречаются экземпляры, в которых удивительным образом отражается мировоззренческая глубина мира матриархального человека и поиски им интеллектуальных смыслов.
В качестве примера рассмотрим утерянный исследователями и вторично обнаруженный автором в Сармышском урочище (Узбекистан) петроглиф квази-космического характера15. Это изображение обрамленной двенадцатью солнечными лучами яйцевидной капсулы, внутри которой на поперечной перекладине находится фертаобразная (знак верховенства) тонкая фигурка женщины в юбочке [9, с. 112-113]. Капсулу с двух сторон поддерживают изображенные в профиль две человеческие фигуры, также стоящие на перекладине. Б свою очередь, их держат на вытянутых руках два всадника на коне (может быть, этот конь символизирует солнце, как в Ригведе конь-Арван).
Внизу этой многоярусной «конструкции» изображены коленопреклоненные люди с дарами, чьи носы, как и у первых четырех, имеет вид молоточков,
15 Автор вторично обнаружил сюжет в 1989 г. Его первооткрыватель, покойный Б. С. Шалатонин, после публикации своей версии забыл местонахождение петроглифа.
словно они надели на себя респираторы или скафандры.
Указанный петроглиф может служить свидетельством инопланетной экспедиции на Землю или ритуалом «венчание царя», как это предположили А. Казанцев (1967) и Б. Шалатонин (1986). Возможно, это фрагмент мистерии в честь Исиды, описанный Апулеем. По сценарию такой мистерии, посвященный должен был провести 12 ночных часов (12 знаков зодиака!) в темной полусфере, после чего он отождествлялся с богом солнца, получал корону жизни и высшее освящение: его голова помазывалась и освящалась светом [3, IX, 9-30].
Автор же предполагает, что это или широко распространенная на Востоке, особенно в зороастризме и буддизме, матриархальная аллегория светящегося женского чрева, готового разродиться, или «проекция» ритуала, посвященного смерти и вознесению матери-прародительницы.
В Денкарте («Дело веры»), пехлевийской книге IX в., сообщается о том, что в течение трех ночей перед рождением Зороастра от его матери исходило такое сияние, что вся деревня была освещена им. Полагая, что случился пожар, жители поспешили покинуть место, а вернувшись через некоторое время, обнаружили родившегося мальчика, исполненного сиянием. Точно так же и при рождении Фрин, матери пророка дом казался объятым пламенем. Когда же ей исполнилось 15 лет16, она излучала сияние при каждом своем движении. Сияние вызывала так называемая хварена (харизма), божественная сущность, связанная с огнем. Полученная матерью спасителя свыше, хварена излучалась в космос и в тело рожденного Зороастра.
Зороастрийско-буддийскую аллегорию светящегося рождающего чрева использовали также христианско-исламские метафористы, приближавшие это понятие к понятию «света-сознания» в трансперсональной психологии или «знания незримого» в теологии. Например, в хадисах о жизни пророка Мухаммеда рассказывается, что он вначале явился своей матери в виде сияния, которое осветило для нее весь мир. Первым об этом говорит ал-' Аббас ибн ' Абд ал-Мутаталиб, дядя пророка: «Когда ты был рожден, свет восходил над землей, пока он не осветил горизонт своим излучением» [7, С. 192-193], а потом повторяет и сам пророк: «Я мольба моего отца Ибрахима (Абрама. - С. Ф.) и благие
16 У зороастрийцев в 15 лет человек переходил в разряд взрослых. Девушка имела право стать женщиной, а юноша - воином (см.: Авеста, Яш. 8.13, 14.17; Яш. 9.5).
вести моего брата Исы (Иисуса. -С. Ф.). В ту ночь, когда я был рожден, моя мать увидела свет, который освещал замки Дамаска, так что она смогла увидеть их» [2, 2:616-617].
Матриархальные устои во времена зарождения ислама были почти сокрушены, поэтому мать Мухаммеда, в отличие от Фрин - матери Зороастра, сама не излучала хварену-харизму, но поразительное сходство первых составляющих двух теологических легенд говорит не о банальном заимствовании, а о глубоко укоренившейся в древних культурах матриархальной матрицы, объяснявшей рождение разума. Причем Мухаммед называет даже время появления этой матрицы: «Я был светом перед моим Господом четырнадцать тысяч лет до того, как Он сотворил Адама» [4, 2:663, № 1130].
Это означает, что первый самосо-относящий себя с мирозданием и с мировым сознанием-светом, первый самосознающий себя человек, человек-пророк, человек-поэт и творец потока сознания появился, по Мухаммеду, в самый пик последнего ледникового периода, что близко по времени с появлением палеолитического искусства.
Уже в верхнем палеолите, а возможно, в мустье, человек ассоциировал рождающее материнское чрево с благотворным источником сознательной жизни, открывающим феномен разума, позволяющим стать мыслящим, самосоот-носимым существом. Самосоотноси-мость человека - это его способность озарить свое бытие светом самосознания. Вот почему, начав проповедовать, Мухаммед обращался с мольбой к Богу, чтобы тот даровал ему свет и знание незримого, т. е. открыл для него поток космического сознания (можно сравнить с хайдеггерским ощущением Бытия): «О, Аллах, помести свет в мое сердце, свет - в мой слух, свет - в мое зрение, свет -справа от меня, свет - слева от меня, свет - позади меня, свет - надо мной,
свет - подо мной. Сделай меня светом» [6, с. 74]. В сокращенном виде эти слова повторяются в 25-ти хадисах о Мухаммеде («Сделай свет для меня», «И даруй свет для меня», «Дай мне обильный свет» и т. д.), что косвенно удостоверяет истинность события и пророческую способность Мухаммеда к медитации.
Вернемся к петроглифу, на котором, по версии Ю. С. Шалатонина, справа и снизу от капсулы видна коленопреклоненная женщина, предлагающая женщине в капсуле посудину-лоток с неким напитком. Это невольно вызывает ассоциации с зоро-авестийскими обрядами, в которых фигурирует напиток бангха, или обрядами, посвященными Женщине-yage (вид растения-дурмана) у индейцев племен тукано. В мифе о происхождении этого ритуала повествуется, что Женщина-yage родила ребенка, имевшего форму света: это был человек, но вместе с тем он был Свет. Употребление участниками ритуала сока вышеназванного растения интерпретируется как
17
возвращение в космическое «чрево» .
Нечто близкое к этому этнографы зафиксировали у австралийцев-арунта в обрядах, принадлежащих локальному центру (габи) Ньиньиран. Участники обрядов пользовались каменным или деревянным блюдом, считавшимся превращенным телом мифической женщины. В блюдо собирали кровь, и каждый участник церемонии (мужчина) пил эту кровь, размазывая остатки по своему телу. Выпитая мужчинами кровь помогает, якобы, оставаться мифической женщине вечно живой [12, с. 248, 274].
То есть в любом случае каменная графика урочища Сармыш рассказывает о каком-то сложном теологическом сюжете, связанном с матерью-прародительницей. Как и Успение и Вознесение на небо христианской Пресвятой Богородицы, сармышский петроглиф может также являть архаическую экспликацию (растолкование) женского
архетипа, «жены, облеченной в солнце» [5, Откр. 12:1], в момент творения или эсхатологических, предвечных апокалипсических событий.
Яйцевидная капсула - это материнское лоно, готовое к новому деторождению в направлении к Солнцу, символизирующему сознание, разум. Двенадцать солнечных лучей над капсулой -это свет первого дня творения мира, ураническая сфера, «венец из двенадцати звезд», который уже в неолите имела мать-прародительница, но лишь несколько тысячелетий спустя приобретет Пресвятая Дева Премудростью Слова, т. е. Софией, рождающей божественного сына - Логоса.
Можно, таким образом, предположить, что сармышский сюжет «Солнечной капсулы» с матерью-прародительницей внутри является наиболее древним на земле иконографическим образом женского архетипа, подобие которого впоследствии воспроизводили древние египтяне и ранние христиане. «Солнечная капсула» трансформировалась у них в капсулоподобное древо, внутри которого у древних египтян находится богиня Нут, правой рукой изливающая из ветви-кувшина две какие-то субстанции, а у христиан, как на иконе Елецкой Богоматери, - Бгородица с младенцем на коленях. Младенец Елецкой Богоматери - это и есть божественный сын-Логос с солнцем-хвареной над головой, в лучах света-сознания.
Происхождение сознания мифологически представлялось первобытному человеку как возникновение света, проявляющего из тьмы мировые процессы и самого человека. При этом свет-сознание проецируется матерью-
прародительницей (например, у древних сармышцах и у зороастрийцах времен Авесты), а не отцом-прародителем, которого в матриархальную эпоху никто не знал. И лишь во времена крушения матриархата свет-сознание излучается обожествленным сыном матери-
17 О ритуале yage см. у Элиаде [10, с. 167].
прародительницы, как в хадисах о пророке Мухаммеде и на иконе Елецкой Богоматери.
Такая трансформация началась уже у древних египтян, когда, затмив собою богиню Нут и мать Исиду, сыном-светом стал Осирис, сын-герой, бык своей матери, живой фаллос, божество плодородия живого духа, формирующий из коллективного сознательного и коллективного бессознательного индивидуальное сознание. Один из символов Осириса -фаллический шест или колонна, называемая словом «джед». Джед представлялся и как образ света, и как шест, и как ствол дерева с обрубками ветвей, торчащих у вершины в разные стороны, что, в свою очередь, символизировало сочленение крестца-фаллоса и позвоночного столба Осириса с деревянным стволом.
Солнечный фаллос Осириса, таким образом, трансформировался из нижнего принципа в высший, т. е. в голову, воспроизводящую свет-сознание, дух. Вначале голова, а затем и все тело Осириса становятся лестницей с земли на небо, и этим объясняется поклонение древних мемфисцев мумии, имевшей вместо головы лестницу-джед.
Возможно, что подобное божество изображено еще на одном петроглифе урочища Сармыш, обнаруженном автором менее чем в километре от вышеупомянутого квазикосмического сюжета с матерью-прародительницей в капсуле с двенадцатью лучами [9, с. 114]. Это мужская фигура с раздвинутыми ногами и с треугольной головой, расчерченной обрубками ветвей, расходящихся от ствола. О треугольнике как небесном знаке писали Акерман [11, с. 833, 849], Анучин [1, с. 70], Марр [8, с. 354], но у многих народов со времен верхнего палеолита (треугольники в пещерах Франции) он носит смысл женского (в перевернутом виде) или мужского (острием вверх) начал. В Древней Греции треугольник считался символом женской
плодовитости, а в Древнем Китае - мужским символом, начертанием фаллоса, изображением предка. Противопоставленные треугольники, возможно, означали у китайцев идею созидательной силы мужского начала янь (свет) и женского начала инь (тьма).
Сармышские сюжеты отличаются по технике исполнения, поскольку были сотворены для ритуальных целей в разные эпохи; в то же время очень близки друг другу по заложенной в них матриархальной идее происхождения сознания. Только в первом сюжете свет-сознание в виде двенадцати лучей исходит от символического женского лона-капсулы, во втором — сознание олицетворяет водруженная на мужской скелет древообразная голова-лестница, очевидно, ведущая к свету-солнцу.
Таким образом, можно предположить, что мать-прародительница палеолитического человека, трансформировавшись в неолите в женские божества, становится не только концентрированным мифическим образом природы с ее устрашающим многообразием стихий, но и одновременно возвышается над своей хтонической природой, несет в себе функцию, «неподъемную» для окружающего естества, - первосвет, перво-сознание, первокультуру, первосоциум, иногда, правда, с теми же хаосом и порядком, что и в естественном мире.
Судя по сармышскому сюжету «Солнечной капсулы», изображающему сложное сакральное действо, семиотическое воплощение матери-
прародительницы в нужный момент расшифровывалось человеком посредством богослужения и ритуала. Значит, ритуал как семиотическая концентрация первобытного опыта формировался впервые не только вокруг идеи освобожденного секса, но и вокруг идеи смерти и жизни как таковой, а в частности - смерти и жизни матери-прародительницы. Встреча с ней с помощью ритуала могла произойти в определенном месте, в оп-
ределенное время и в определенных обстоятельствах, чаще всего - во время оргиастических праздников, которые были
институциализированными событиями в матриархате.
1. Анучин, В. И. Очерки шаманства у енисейских остяков I В. И. Анучин. - СПб.: МАЭ, І9І4. - Т. 2. -Вып 2.
2. Ал-Хаким. Ал-Мустадрак 'ала ас-сахихайн I Ал-Хаким II О знании незримого: Восхваление Пророка (с. г. в.). - Казань: Иман, 1426I2GG5.
3. Апулей. Метаморфозы: (в 9 кн.) I Апулей II пер. М. А. Кузьмина и С. П. Маркиша. - М.: Наука, І95б.
4. Ахмад. Фадаиль ас-сахиба I Ахмад. О знании незримого: Восхваление Пророка (с. г. в.) - Казань: Иман, 1426I2GG5.
5. Библия. - М.: Рос. Библ. об-во, І994.
6. Ибн 'Аббас. О знании незримого: Восхваление Пророка (с. г. в.). - Казань: Иман, 1426I2GG5.
7. Ибн Сайид ан-Нас. Минах ал-мадх I Ибн Сайид ан-Нас. О знании незримого: Восхваление Пророка (с. г. в.) - Казань: Иман, 1426I2GG5.
8. Марр, С. М. Мохарраш С. М. Марр. - Л.: Наука, 197G. - СМАиЭ, XXVI.
9. Фатыхов, С. Г. Мировая история женщины I С. Г. Фатыхов. - Екатеринбург: Банк культур. информ., 2GG4.
iG. Элиаде, Мирча. Дух, свет и семя I М. Элиаде II Оккультизм, колдовство и моды в культуре. - К.: София; М.: ИД Гелиос, 2GG2.
11. Ackerman, Th. Some Problems of Early IconographyI SPA. I Th. Ackerman. - London - New York, І938. - Vol. I.
12. Berndt, R. M. The World of the First Australians. Aboriginal traditional Life: Past and Present I R. M. Berndt, C. H. Berndt. - Cabdezza, І999.
