CC BY
73
ИЗВЕСТИЯ
ПЕНЗЕНСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО ПЕДАГОГИЧЕСКОГО УНИВЕРСИТЕТА имени В. Г. БЕЛИНСКОГО ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ № 27 2012
IZVESTIA
PENZENSKOGO GOSUDARSTVENNOGO PEDAGOGICHESKOGO UNIVERSITETA imeni V. G. BELINSKOGO HUMANITIES
№ 27 2012
УДК 947084.6 (021)
МАТЕРИАЛЬНО-БЫТОВОЕ ПОЛОЖЕНИЕ ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНИКОВ ПОВОЛЖЬЯ В ПЕРВЫЕ ГОДЫ НЭПА (1921 1922)
© Т. н. КУЗЬМИНА*, н. А. ШАРОШКИН**
Пензенский государственный педагогический университет им. В.Г. Белинского * кафедра отечественной истории и методики преподавания истории ** кафедра отечественной истории e-mail: [email protected]
Кузьмина Т. Н., Шарошкин Н. А. - Материально-бытовое положение железнодорожников Поволжья в первые годы НЭПа (1921-1922) // Известия ПГПУ им. В. Г. Белинского. 2012. № 27. С. 752-758. - В статье на материалах архивов и данных статистики исследуются условия жизни железнодорожников Поволжья в первые годы НЭПа, анализируются мероприятия по улучшению снабжения железнодорожников, жилищно-бытовых условий, повышению оплаты труда, решению кадровой проблемы.
Ключевые слова: материальное положение, бытовые условия, снабжение, оплата труда.
Kuzmina T. N., Sharoshkin N. A. - Material-household position of railwaymen of the Volga Region in the first years of the New Economic Policy (1921-1922) // Izv. Penz. gos. pedagog. univ. im. V.G. Belinskogo. 2012. № 27. Р. 752758. - In the article living conditions of railwaymen of the Volga Region in the first years of the New Economic Policy based on materials of archives and the statistics data are investigated, actions for improvement of supply of railwaymen, domestic condition, payment increase, the solving of a personnel problem are analyzed.
Keywords: financial position, conditions of life, supply, payment.
Переход к мирной жизни после окончания гражданской войны проходил в исключительно трудных условиях. Произошло сокращение промышленного производства, в тяжелейшем положении находился транспорт. Состояние промышленности и транспорта особенно ухудшилось во второй половине 1920 и в 1921 г., что было связано с неурожаем и свертыванием производства на предприятиях, перерабатывающих сель-хозсырье. Валовая продукция фабрично-заводской промышленности Среднего и Нижнего Поволжья сократилась с 247,6 млн руб. в 1913 г. до 72 млн в 1921 г. В 1922 г. она составила 17 % к уровню 1913 г. [15] В конце 1920 г. в Астрахани из 328 крупных и средних предприятий бездействовало 125. В 1921-1922 гг. около двух третьих саратовских предприятий не выпускали продукцию [19]. Кризисное состояние экономики привело к негативным социальным и политическим последствиям.
Переход к НЭПу был осуществлен в необычайно сложных условиях. к экономической разрухе, в которой находился поволжский регион, добавился небывалый в истории нашей страны голод. На состоявшемся 15-18 декабря 1921 г. XII Саратовском губсъезде Советов отмечалось, что голодает 44 % населения губернии. Ситуация особенно осложнилась в июле 1921 г., когда число голодающих достигло 68 % (2070 тыс. из
3 млн, проживающих в губернии). Помощь губернии оказали Украина и Белоруссия. Только врачебнопродовольственные отряды ежемесячно кормили 19 тыс. голодающих, в первую очередь детей [1]. В целом в Поволжье на 1 января 1922 г. голодало 8061,3 тыс. человек, в т. ч. в Татарской АССР 2703,6 тыс. (93,7 % населения), в калмыкии 184,6 тыс. (88,7 %), Саратовской губернии 1338,9 тыс. (43,7 %), Симбирской 595,8 тыс. (33,2 %), Самарской 2429 тыс. (86,1 %), Царицынской 574,4 тыс. (47,9 %), Трудовой коммуне Немцев Поволжья 262,6 тыс. (57,8 %) и т. д. [23. Д. 446. Л. 8, 131-132]
На губернских партийных, профсоюзных конференциях выступающие были обеспокоены сложившимся положением в Поволжье. В докладе, сделанном 3 июля 1921 г. на заседании президиумов Самарского губисполкома и губкома РкП (б), дана негативная оценка положения в деревне. В поисках хлеба крестьяне, рабочие промышленной, транспортной и других сфер народного хозяйства вынуждены были продавать последнее. За семь пудов муки отдавали дом. Городское население в мае-июне не получало продовольствие. Задание по сдаче государству 14 млн пудов хлеба выполнено лишь на 70 %. Вся статистика губ-статбюро и губземотдела свидетельствовала о том, что "в Самарскую губернию необходимо ввозить хлеб, а
не вывозить". Однако центр дал указание продолжить разверстку. Автотранспорт, железнодорожные мастерские остановились [23. Д. 464. Л. 5-6].
В тезисах доклада "Очередные задачи советского строительства", составленных к 8-й Самарской губ-конференции, отмечалось резкое ухудшение питания рабочих. Для поддержания жизни неработающего необходимо 2000 калорий. В довоенное время на каждого рабочего приходилось 3820 калорий. В 1919-1920 гг. самарский рабочий получал в день в среднем 2830 калорий, в январе 1920 г. - 41 %, а в январе 1921 г. - 28 % от нормы. Неудивительно, что после этого выработка снизилась до 45 % к довоенному уровню. В 1919-1920 г. прогулы на каждого рабочего составили 53 дней в год. До войны невыходы на работу по болезни составляли
7,5 дней в год, в 1920 г. - 19 дней [2].
Партийная организация Самарской губернии встретила голод растерянно. В подавленном состоянии многие жители стихийно уезжали в более урожайные районы. Лишь к концу лета в губернии начались изменения, были приняты меры по выдаче хлеба голодным детям. В июне 1921 г. рабочий вопрос принял форму кризиса на почве невыплаты жалования и невыдачи продовольствия. Постановлением президиума губкома РкП (б) была отменена карточная система. В итоге на госснабжении осталось 20 тыс. рабочих и служащих. усилиями профсоюзов по разъяснению обстановки и принятию мер по вывозу увольняемых рабочих из губернии положение улучшилось. В начале ноября 1921 г. президиум Самарского ГСПС разработал единый план работы профсоюзов, провел их отраслевые съезды, в т. ч. работников транспорта, отменил старую систему оплаты труда (35-разрядная сетка заменена 17-разрядной, вводилась премиальная система оплаты) [9].
О трудностях и первых мероприятиях НЭПа говорилось в отчете Симбирского ГСПС, отметившего чрезвычайную растерянность, неумение перестроиться на новый курс, идеологическое замешательство, что усугубляло тяжелое материально-финансовое положение профорганизаций. Пятый губернский съезд профсоюзов особо отметил неподготовленность организаций к переходу на мирное хозяйственное строительство. Профработники допускали ошибки в использовании новых методов работы в условиях НЭПа. Подобное чаще всего происходило в уездных профбюро. Отдел нормирования труда предложил некоторые меры по систематизации его оплаты. Подотдел материального снабжения был выделен только в начале июля. Им были собраны сведения от губотделов, составлены сметы на первое полугодие и проведено распределение товаров, полученных из ВЦСПС: 5311 фуражек, 2260 шапок, 4651 пары обуви, 62 тыс. предметов посуды.
В отчете Ардатовского упрофбюро отмечалось неудовлетворительное снабжение работников. Большинство союзов не получало производственной одежды, мануфактуры. Часто наблюдались перебои в продовольственном снабжении, что в значительной степени влияло на производительность труда. В начале
февраля при упрофбюро был создан экономический отдел, который провел работу в области организации производства и поднятия трудовой дисциплины. Для борьбы с трудовым дезертирством и нарушениями трудовой дисциплины учрежден институт уполномоченных, что способствовало сокращению числа опаздывающих. При упрофбюро был создан товарищеский дисциплинарный суд. В то же время во всех отчетах говорится о тяжелой продовольственной ситуации: "Снабжение продовольствием рабочих критическое, необходимо улучшить их положение, ибо без этого добиться повышения производительности труда будет немыслимо". [6. Д. 219. Л. 34-35, 68-74].
В отчете Бугурусланского упрофбюро за январь-июнь 1921 г. также говорилось о недостаточном снабжении продовольствием и предметами первой необходимости, высоких ценах на продукты. Один пуд ржаной муки, например, стоил 250 тыс. руб., в то время как ответственные профсоюзные работники получали до 16 тыс. руб. Хлеб из ржаной и овсяной муки на рынке в июне продавался за 6 тыс. руб. за фунт, т. е. даже ответственный работник на месячную зарплату мог купить 2,5 фунта хлеба. Бронированный паек (22 фунта муки в месяц) получала незначительная часть работников, остальные довольствовались общегражданским пайком в 10 фунтов муки, часто плохого качества, который отпускался несвоевременно, с опозданием на месяц. В отчете говорится о деятельности тарифно-нормировочного отдела, выделившегося в январе 1921 г. из отдела труда, о создании комиссии по снабжению, натуральном премировании, дополнительно предназначавшемся ответственным профсоюзным и политическим работникам. На местах создавались тарифные органы [6. Д. 224. Л. 85, 117, 119, 121].
Работники железнодорожного транспорта находились в трудном положении. В докладе транспортного подотдела Самарской губернии говорится о неблагоприятных условиях работы: голод, снежные заносы на железнодорожных линиях, хищения хлебных и других грузов, конфликты железнодорожников. Все эти вопросы приходилось решать руководству железнодорожного транспорта, партийным ячейкам, профсоюзам. использовались методы воспитательного характера [23. Д. 695. Л. 30].
В годы НЭПа были упразднены военнокоммунистические методы трудовой мобилизации. В марте 1921 г. Декретом ВЦИК и СНК РСФСР ликвидирован Главный и местные комитеты труда и реорганизован Наркомат труда, который через свои местные органы был обязан снабжать народное хозяйство рабочей силой. Из ведения ВСНХ изымалось Главное бюро учета и распределения технических сил и его местные органы, и передавались в ведение Наркомтруда. Во второй половине 1921 г. сложились более благоприятные условия для добровольной вербовки рабочих. Четвертая сессия ВЦИК 5 октября 1921 г. в связи с сокращением производства признала необходимым постепенный переход к методам добровольного привлечения рабочей силы [27. Ст. 545]. Постановление СНК от 12 октября 1921 г. прекращало мобилизации
отдельных категорий специалистов и профессий, объявленные до 25 июля [28. Ст. 591].
В конце 1921 - начале 1922 г. началась демобилизация части воинского контингента. К мирной жизни за 1921 г. вернулось более 2,5 млн военнослужащих, что составило дополнительный резерв рабочей силы. Реорганизация управления промышленностью в соответствии с НЭПом также высвобождала значительную часть рабочих и служащих. Следует учесть и то, что продовольственный кризис 1921-1922 гг. ухудшил положение промышленного производства и естественно оказал негативное влияние на количественный и качественный состав рабочих. На сокращение численности рабочих влияли и новые формы оплаты труда (сдельная, коллективное снабжение) [11]. По данным рынка труда, в Самарской губернии за ноябрь 1921 - июль 1922 г. 59,4 % желающих получить работу не могли найти ее в пределах губернии [16]. Такое же положение сложилось и в других районах Поволжья. С осени 1921 г. появилась безработица.
Вопросы найма рабочих, их распределения с учетом специфических особенностей того или иного района были в центре внимании госорганов и общественных организаций. учетом и распределением трудовых ресурсов занимались биржи труда. В марте 1922 г. было введено государственное регулирование рынка труда. Принимались меры по сохранению квалифицированных кадров. В июле 1921 г. Пензенский губком РКП (б) вскрыл факты несправедливого сокращения штатов в железнодорожных мастерских, созвал комиссию в составе представителей губкома, горкома партии и губпрофсовета для решения вопроса о трудоустройстве рабочих [4. Д. 304. Л. 42; Д. 419. Л. 19].
Спасение голодающих рабочих, сохранение промышленных кадров, строительства и транспорта, оказание помощи крестьянству были основными задачами. X съезд РКП (б), состоявшийся 8-16 марта 1921 г., принял специальное решение "Об улучшении положения рабочих и нуждающихся крестьян", в котором от партийных и советских учреждений требовалось усилить внимание к этому вопросу и "выработать ряд мер по улучшению положения рабочих и облегчения их бедствий во что бы то ни стало" [13]. Для реализации решений съезда ВЦИК создает комиссии по улучшению быта рабочих. 20 марта 1921 г. сессия ВЦИК утвердила Положение о центральной и местной комиссиях по улучшению быта рабочего населения [10].
Еще в январе 1921 г. такая комиссия была создана при Царицынском ГСПС. 18 мая состоялось заседание комиссии по улучшению быта рабочих при упро-фсоже Сызрано-Вяземской железной дороги, рассмотревшее жилищный вопрос. В принятом решении отмечалось, что многие железнодорожники проживают в товарных вагонах или в квартирах, непригодных для жилья, и содержалась просьба к губернской комиссии содействовать в выделении квартир для работников дороги. Ставилась также задача проведения осмотра помещений, занятых различными учреждениями (канцелярии, склады и т. п.), с целью их освобождения и заселения железнодорожниками [6. Д. 214. Л. 11].
12 июля на совместном заседании Пензенской губернской и местных комиссий был рассмотрен отчет руководителя губернской комиссии Н. Я. Яковлева
о проделанной работе. Докладчик отметил, что деятельность комиссии могла быть более эффективной при энергичном содействии на местах. Представитель Рязано-уральской железной дороги отметил хорошую работу пошивочной мастерской и столовой [29]. В Саратовской губернии созданные комиссии добивались выдачи обуви, белья, организовали ремонт жилья, столовых, мастерских, выявляли недостатки в работе органов, занимающихся рабочим снабжением.
В 1922 г. комиссии по улучшению быта рабочих продолжили совершенствовать свою деятельность. В общей программе важное место занимала жилищная проблема. Большинство городов Поволжья в годы гражданской войны и интервенции подверглись разрушениям. Так, в Сталинграде было разрушено до 35 % строений, средний износ домов в городе составлял 44-50 %. Многие рабочие ютились в неприспособленных для жилья помещениях. Работники Волго-Бугульминской железной дороги проживали в вагонах, землянках, сараях, нередко в 10-15 км от места работы. Для улучшения жилищных условий железнодорожников президиум Самарского губисполко-ма 5 октября 1922 г. принял специальное решение по жилищному вопросу, в котором говорилось: "Вблизи железной дороги преимущественное право на квартиры предоставлять рабочим и служащим на условиях, установленных губисполкомом" [19. Д. 834. Л. 111].
13 апреля 1922 г. президиум ВЦСПС рассмотрел вопрос об упразднении ЦК по улучшению быта рабочих и о передаче его дел в ВЦСПС: "Считать своевременным передать функции аппарата и фонды комиссии по улучшению быта рабочих профсоюзам, как в центре, так и на местах" [7. Д. 384. Л. 1].
Во второй половине 1921 г. продовольственная обстановка продолжала ухудшаться. Как свидетельствуют телефонограммы наркомата продовольствия, снабжение было неритмичным, задерживалось по ряду продуктов. "На Волго-Бугульминской железной дороге, - говорилось в телефонограмме от 6 июня 1921 г.,
- как с продовольствием, так и фуражом ситуация крайне тяжелая. Недополучение того и другого грозит приостановкой работы дороги. Ввиду этого Главное управление путей сообщения просит принять экстренные меры по снабжению дороги". В Саратове по вине дороги в октябре не было получено соли, кофе, спичек, в ноябре - мяса, рыбы. В телефонограмме из Самары от 1 ноября говорится, что "в октябре получено все, за исключением кондитерских изделий, мыла и спичек... В ноябре получено все, кроме мяса и рыбы" [21. Д. 97. Л. 96].
Президиум ВЦИК 10 июня направил в Поволжье комиссию в составе представителей ВЦИК, Наркомата труда, Наркомзема и ЦСу для обследования положения в регионе. 25 июня Политбюро ЦК РКП (б) обсудило вопрос о мерах борьбы с неурожаем, создало чрезвычайную комиссию при ВЦИК для принятия быстрых и решительных мер по оказанию помощи голодающим [20].
В ряде районов Поволжья, в частности в Саратове, возникали конфликтные ситуации, 80 % из которых были связаны с нарушениями начисления зарплаты, и что характерно, 90 % их разрешалось в интересах рабочих. Проявление недовольства наблюдалось на Сызрано-Вяземской железной дороге, у рабочих пензенского депо и мастерских, в Симбирской губернии. Вот что сообщали информационные сводки дорожнотранспортной чрезвычайной комиссии ст. Пенза-1. В сводке за 1-15 декабря 1921 г. говорилось, что недовольство работников транспорта обусловлено состоянием продовольственного обеспечения, отсутствием правильного понимания новой экономической политики. Сводка за 15-31 декабря отмечала, что нерегулярное снабжение работников продовольствием и денежным довольствием влияет на производительность труда. Ее снижение наблюдалось почти на всех службах и по всему участку железной дороги. Задержка выдачи продовольствия приводила к негативным настроениям и сокращению штатов. Информационные сводки дорожно-транспортного отдела за март 1922 г. свидетельствуют о трудном материальном положении работников транспорта. Несвоевременное снабжение и задержка зарплаты вызывали нарекания на советскую власть, административный персонал обвинялся в халатном отношении к решению вопросов снабжения.
14 марта дело дошло до массового прекращения работ. Рабочие требовали немедленной выдачи пайка за февраль, дров, а также проведения собрания для решения бытовых вопросов. 16 марта было проведено собрание рабочих службы тяги. С 25 марта началась выдача го-спайка в размере одного пуда овсяной муки, 10 фунтов пшена, по 1,5 фунта сливочного и растительного масла и 4 - соли [6. Д. 224. Л. 117, 119, 121].
Информационная сводка Рузаевского дорожнотранспортного отдела за 10-25 апреля 1922 г. свидетельствует о неудовлетворительном снабжении, высоких ценах: 1 апреля пшено, ржаная мука стоили 8-9 млн руб. за пуд, овсяная крупа - 7-7,5 млн. 25 апреля данные продукты стали дешевле в связи с прошедшими дождями (мука ржаная - 7,7 млн руб., овсяная - 5,5 млн). Работа Рузаевской мастерской шла усиленными темпами, настроение рабочих определялось опасением быть уволенными из-за сокращения штатов и недовольством 12-часовым рабочим днем. Проблема со снабжением была острой и на ст. Кузнецк Саратовской губернии. Работу транспорта подрывало распространение взяточничества среди агентов железной дороги, поездных служащих. Благодаря энергичным мерам партийной ячейки положение стало налаживаться [7. Д. 641. Л. 13-14].
В апреле 1922 г. бюро Пензенского губкома РКП (б), президиум губпрофсовета обсудили конфликт на станции Пенза-1 Рязано-Уральской железной дороги, рабочие которой прекратили работу, избрали своих представителей для ходатайства перед губсоветом и профсоюзами об удовлетворении их требований: выдачи продовольственного пайка в размере, в котором его получали работники Сызрано-Вяземской дороги (60 фунтов муки) и выплаты зарплаты за март. В пер-
вом квартале было зафиксировано три случая отказа от работы, возникших не по политическим мотивам, а на бытовой (продовольственной) почве. Местком Рязано-Уральской дороги ставил в известность, что в случае непринятия мер, железнодорожники снимут с себя ответственность за возможную остановку дороги. Руководство, находящееся в Саратове, объясняло, что работники Рязано-Уральская дорога в среднем получают по 30 фунтов муки в месяц и исключение для участка Пензы быть не может [4.Д. 350. Л. 1, 20,
27, 42, 44, 64, 77]. Однако снабжение рабочих данного участка действительно было плохим. В феврале ставка рабочего была мизерной (500 тыс. руб.). В марте средний паек на пензенском участке дороги включал
1 пуд 10 фунтов муки, 10 фунтов пшена, по четыре
- масла и соли, 1 фунт сахара, на Рязано-Уральской дороге - только 30 фунтов муки и 3 соли, Московско-Казанской - 1 пуд муки и 5 фунтов соли [4. Д. 419. Л. 31]. Пензенский губком партии своим постановлением решил выдать рабочим 60 фунтов овсяной муки, причем 30 фунтов - как паек, а остальное - другими продуктами. Было также решено создать комиссию в составе представителей губисполкома, губпродкома и губпрофсовета для выявления "всех существующих ненормальностей в материальном обеспечении рабочих" [4. Д. 478. Л. 3].
Весной 1922 г. произошло резкое падение валюты, колебания в заработной плате. Недовольство рабочих объяснялось также ростом розничных цен. Например, в Казани за январь 1922 г. цена на черный хлеб (за один фунт) возросла с 6,5 до 24 тыс. руб., мука ржаная
- с 7,5 до 30 тыс., крупа - с 7 до 29 тыс., картофель - с
1,5 до 7 тыс., сахар - с 40 до 160 тыс., мясо - с 7 до 96 тыс. руб. и т. д. В Симбирске 1 января 1922 г. фунт ржаной муки стоил 17,8 тыс. руб., 1 февраля - 24,6 тыс. и 1 марта - 56,3 тыс.; пшеничная мука соответственно 18,8; 28,8 и 87,5 тыс.; крупа - 27,5; 35 и 57,5 тыс.; сливочное масло - 100, 115 и 180 тыс.; растительное
- 50, 70 и 160 тыс.; сахар - 120, 180 и 280 тыс.; пара сапог - 1700, 2500 и 6500 тыс.; аршин ситца - 50, 77,5 и 93 тыс. руб. и т. д. Рост цен наблюдался и в Самаре. С
15 по 30 апреля цена фунта ржаной муки увеличилась с 167 до 180 тыс. руб., пшеничной - с 175 до 200 тыс., мяса - с 500 до 700 тыс. В Саратове в январе фунт ржаной муки подорожал с 12 до 30 тыс. руб., фунт пшена
- с 15 до 55 тыс., картофеля - с 4 до 9,5 тыс., пара простых сапог - с 600 до 900 тыс. руб. [8. Д. 77. Л. 72]
К волнениям рабочих приводила неуверенность в завтрашнем дне, задержка выплаты зарплаты. Все это требовало налаживания определенных взаимоотношений между рабочими и их органами и хозяйственниками, что пока в полной мере не было сделано. Конфликты в связи с этим нередко перерастали в забастовки. Лишь переход к системе коллективных договоров дал этому движению определенное направление, сделав профсоюзы регуляторами и руководителями масс.
Профсоюзы играли положительную роль и в тарифной политике. 23 октября 1920 г. СНК ввел "Временное положение о натуральном премировании". "Положение" должно было реализовываться при со-
блюдении двух условий: выполнение производственной программы не ниже 100 % и перевыполнение индивидуальной программы в 2-4 раза. Только при этом предприятие получало натуральный фонд, а отдельные работники - премию. На необходимость изменения тарифной политики указывали съезды профсоюзов на местах. В сентябре 1920 г. первый съезд профсоюзов Татарской республики отмечал, что прожиточный минимум мал и не удовлетворяет минимальных потребностей работников, поэтому необходима политика, направленная на поощрение рабочих и развитие соревнования. Съезд подчеркнул, что повышение тарифных ставок не улучшит положение рабочего, необходима натурализация зарплаты, в первую очередь натуральная премиальная система [3].
7 апреля 1921 г. были изданы постановления "Об урегулировании оплаты труда рабочих" и "О натуральном премировании рабочих" [25. Ст. 154]. Эти документы способствовали смягчению материального положения. Первым из них с 1 мая отменялись ограничения на приработок при сдельно-премиальной оплате труда. Вторым постановлением в некоторых важнейших отраслях промышленности вводилось (в виде опыта) натуральное премирование: выдача рабочим части произведенной ими продукции для обмена на продукты. Натуральная премия рассматривалась как дополнение к денежной оплате. В Саратове про-дорганам выделялся фонд, включающий свыше 3490 пудов муки, 540 - рыбы, 380 - соли, 180 - сахара, 630
- овощей, 41,9 тыс. пудов мяса, 896 фунтов чая, 2194 пуда керосина, 2 вагона посуды, 3933 пары американской обуви, 5 тыс. аршин легкой и 2 тыс. - тяжелой мануфактуры [17]. Последние товары передавались главным образом в распоряжение рабочих железнодорожных мастерских. Однако из-за отсутствия фондов эта система приживалась плохо. Царицынский губернский съезд профсоюзов (июнь 1921 г.) предложил приступить к коллективному снабжению на ряде предприятий [8. Д. 77. Л. 72].
В сентябре 1921 г. СНК СССР РСФСР принял декрет "Основные положения по тарифному вопросу", в котором указывалось, что "заработная плата должна быть связана только с участием работника в производстве, а ее повышение - только с повышением результатов производства" [26. Ст. 513]. В зарплату должны входить все виды выплат рабочим и служащим: денежная плата, оплата за квартиру, отопление, освещение, водопровод, продовольствие, прозодежда, внеплановые выдачи, а также средства передвижения (трамвай, железная дорога, грузовые автомобили), семейный паек и другие дополнения к заработной плате.
Вопросы заработной платы и тарифной политики обсуждались и собраниями рабочих и служащих Поволжья. Третий Самарский губернский съезд профсоюзов (21 октября) подчеркнул, что ликвидация уравниловки в целом способствовала повышению производительности труда и его оплаты [12]. Профсоюзы Саратова 15 ноября провели тарифную конференцию, разработали положение о тарифных органах
при ГСПС, губотделах и уездных профбюро. Из всех систем оплаты труда, применявшихся в этот период в виде эксперимента, как наиболее жизненные были отмечены коллективная, бюджетно-сдельная и прямая сдельная оплата [18].
Из отчета Саратовского губкома ВКП (б) XVIII губернской партконференции мы видим, что средняя месячная заработная плата квалифицированного рабочего составляла в 1924 г. 37 руб. 50 коп., в 1925 г.
- 44 руб. 61 коп., 1926 - 50 руб. 44 коп. Обращалось внимание на подтягивание зарплаты низкооплачиваемых категорий рабочих. Железнодорожники четвертого разряда, например, в 1923 г. получали 7 руб. 20 коп., в октябре 1926 г. - 30 руб. 11 коп. (повышение на 318 %), девятого разряда - соответственно 14 и 45 руб. 90 коп. Средняя зарплата железнодорожника повысилась на 235 % и составила 57 руб. 04 коп. [24] Отчет Пензенского губпрофсовета за период с 3 февраля по 5 апреля 1922 г. показывает, что в работе тарифно-экономического отдела главное место занимало проведение наказа ВЦСПС от 1 декабря 1921 г., определявшего минимальную зарплату. В области была установлена оплата труда в золотой валюте. С переходом профсоюзной работы на новый курс тарифноэкономический отдел не соблюдал установленный минимум. Было достигнуто соглашение между профсоюзами и хозяйственными органами о повышении зарплаты [7. Д. 154. Л. 1, 10].
1 апреля 1922 г. материальное положение работников транспорта обсудил президиум Госплана. В докладе Г. М. Кржижановского особо подчеркивалось, что необходимо установить для работников транспорта определенную норму снабжения, которая не могла бы подвергнуться дальнейшему сокращению, нужно "сделать все возможное, чтобы пойти навстречу железнодорожникам в удовлетворении их нужд". Докладчик отметил разницу в положении работников промышленности и транспорта. Промышленность может ожидать помощь со стороны частного капитала, транспорт же - только от государства. В принятом постановлении отмечалось, что материальное положение работников транспорта чрезвычайно тяжелое, они являются наиболее обездоленными по сравнению с другими категориями работников, находящихся на госснаб-жении. Это неблагоприятно отражается на работе транспорта и имеет отрицательные последствия. Президиум Госплана считал необходимым урегулировать продовольственное и финансовое снабжение транспортников, настаивать на 100-процентном снабжении их. Учитывая недостаточность средств, президиум рекомендовал Наркомату финансов вести расчет финансовых средств и материальных ресурсов пока на апрель. Эти рекомендации Госплана были учтены. При выполнении апрельского плана снабжения были выделены три особые группы: компомгол, транспорт и центральное управление торфоразработок [21. Д. 82. Л. 254-255]. В докладе
о выполнении апрельского плана снабжения и его перспектив на май говорилось, что первоначаль-
ный план в апреле состоял из 15,5 млн пудов, затем сокращен до 10,5 млн, 8,4 млн из которых приходилось на хлеб и крупу, остальные - зернофураж. Предполагалось, что 2,5 млн пудов продовольствия будет получено из Сибири, столько же - из-за границы, 1 млн - из Украины, 500 тыс. - внутри губерний. Выполнение плана в апреле ожидалось в 70 % [21. Д. 83. Л. 73].
В марте 1922 г. пленум ЦК партии обсудил доклад секретаря Самарского губкома И. Т. Морозова "О положении в Поволжье". По предложению Ф. Э. Дзержинского пленум решил улучшить снабжение железнодорожников и населения голодающего района Самарской губернии [11]. Несмотря на трудности материального характера, железнодорожники оказывали помощь голодающим. 6 марта 1922 г. при станции Пенза уральской железной дороги был создан комитет по оказанию такой помощи (компомгол). Железнодорожники с 1 февраля 1922 г. добровольно отчисляли полфунта муки и 2 % содержания. В марте было организовано питание 120 человек, в апреле - 160 взрослых и 32 детей. их содержало на свои средства местное оТПо ст. Пенза-уральская. оказывалась помощь приезжающим из голодающих губерний. Ежедневно ею пользовалось в среднем до 20 человек. С 6 марта по 25 августа в помгол поступило: мука от служащих дороги - 233 пуда 7 фунтов, от губпомгола - 40 пудов, мука из Ртищева - 75 пудов 17 фунтов, грибов - 10 пудов, сахара - 1 пуд, мяса - 23, рыбы - 115, капусты
- 140, картофеля - 50, соли - 28, растительного масла
- 1 пуд 20 фунтов, мануфактуры - 300 аршин, 25 пар детской и 5 пар взрослой обуви, 1 пуд 19 фунтов мыла, 20 катушек ниток и 550 млн руб. [4. Д. 381. Л. 117, 125126, 175, 180]
уполномоченный нкПС Сызрано-Вяземской железной дороги в докладе за июль 1922 г. отмечал, что настроение рабочих и служащих спокойное. В конце месяца наблюдалось недовольство рабочих в крупных центрах дороги (Пензенские и калужские мастерские) на почве задержки выплаты содержания за июнь. оно выразилось в приостановке работ на короткое время. назывались случаи мелкого грабежа в районе станций Пачелма-Титово. Отношение с Дорпрофсожем оставалось налаженным, совместная работа заключалась в рассмотрении тарифных расценок, изыскании способов своевременного удовлетворения рабочих и служащих содержанием, продовольствием, в пересмотре и подборе кадров политических и профсоюзных работников, проводилось специальное страхование рабочих и служащих вспомогательных учреждений [5. Д. 420. Л. 38].
Таким образом, первые годы нЭПа характеризовались тяжелым состоянием экономики и в частности железнодорожного транспорта в связи с последствиями гражданской войны и интервенции, засухи, поразившей поволжский регион, и голода. Особенно остро решалась проблема продовольственного снабжения работников транспорта. именно неритмичность снабжения продуктами питания, задержка выдачи заработной платы были причиной возникающего
недовольства, конфликтов. Положительное значение имело решение о выделении трех групп особо важных потребителей: компомгол, транспорт и торфоразработки. Уделялось внимание жилищно-бытовым условиям железнодорожников, повышению оплаты труда. Проводились тарифные конференции, разрабатывались положения о тарифных органах при губернских и уездных профсоветах, профсоюзных бюро. Однако это были лишь первые шаги на пути оздоровления работы транспорта.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. 12-й Саратовский губернский съезд Советов ... Сте-ногр. отчет. Саратов, 1922. С. 16-19.
2. IX Всероссийский Съезд Советов рабочих, крестьянских, красноармейских и казачьих депутатов. Стеногр. отчет. М., 1922. С. 17.
3. Влияние натурпремии на интенсивность труда и производительность предприятий. Результаты работы особой комиссии. М., 1961. С. 3-4.
4. Государственный архив Пензенской области (ГАПО). Ф. 36. Оп. 1.
5. ГАПО. Ф. Р-261. Оп. 1.
6. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 5451. Оп. 5.
7. ГАРФ. Ф. 5451. Оп. 6.
8. ГАРФ. Ф. 5451. Оп. 7.
9. Государственный архив Самарской области (ГАСО). Ф. 1. Оп. 1. Д. 444. Л. 34.
10. Известия ЦК РКП (б). 1921. № 31. С. 9.
11. Итоги 10-летия Советской власти в цифрах. 1917— 1927 гг. // Труды ЦСУ СССР. М., 1927. С. 74.
12. Коммуна: Орган Самарского губкома РКП (б) и губи-сполкома. 1921. 29 октября.
13. КПСС в резолюциях. Т. 2. М., 1970. С. 258.
14. Куйбышевская область. Историко-экономический очерк. Куйбышев, 1977. С. 116.
15. Народное хозяйство Союза ССР в цифрах. Краткий справочник ЦСУ. М., 1924. С. 144.
16. Отчет Самарского губпрофсовета с 1 ноября 1921 г. по
1 августа 1922 г. Самара, 1922. С. 75-76.
17. Отчет Саратовского губпрофсовета третьему съезду. Саратов, 1921. С. 24-35.
18. Отчет Саратовского губпрофсовета четвертому съезду профсоюзов (июль 1921 - август 1922 г.). Саратов, 1922. С. 26-27.
19. Очерки истории Астраханской партийной организации. Астрахань, 1971. С. 260.
20. Поляков Ю. А. Переход к НЭПу и советское крестьянство. М., 1967. С. 286.
21. Российский государственный архив экономики (РГАЭ). Ф. 1884. Оп. 1.
22. РГАЭ. Ф. 4372. Оп. 1.
23. Самарский областной государственный архив социально-политической истории (СОГАСПИ). Ф. 1. Оп. 1.
24. Саратовские известия. 1926. 23 декабря. № 294.
25. СУ. 1921. № 27.
26. СУ. 1921. № 67.
27. СУ. 1921. № 68.
28. СУ. 1921. № 72.
29. Шарошкин Н. А., Кузьмина Т. Н. Деятельность нэпа. 1921-1928 // Социогуманитарные проблемы
органов власти и профсоюзов по улучшению быта прошлого и настоящего. Пенза, 2008. Вып. 4. С. 65,
работников промышленности и транспорта в годы 69.
