CC BY
16
■ ■ ■ МАССМЕДИЙНЫЙ ДИСКУРС ЭТНОПОЛИТИЧЕСКОЙ КОММУНИКАЦИИ
Автор: КИРИЧЁК П.Н.
КИРИЧЁК Пётр Николаевич - доктор социологических наук, профессор кафедры журналистики факультета рекламы Московского гуманитарного университета (МосГУ).
Адрес: 111395, Россия, г Москва, ул. Юности, 5. Тел.: 8(916)960-55-81. E-mail: kpn54@yandex.ru
Аннотация: в статье рассмотрены массмедийные основы этнополитиче-ской коммуникации в современных условиях, выявлены акценты общественного мнения по национальному дискурсу в прессе, установлены возможные управленческие риски процесса полиэтнической гармонизации социума, определены опорные точки информационной политики в сфере межнациональных отношений.
Ключевые слова: коммуникация, этнос, политика, межнациональный, дискурс, массмедиа.
В математике разность определённых чисел является величиной постоянной. В социуме разность национальных субстанций является величиной, увы, переменной. Зависимость её от общественно-политического «уменьшаемого-вычитаемого» проявляется то в прямо пропорциональной, то в обратно пропорциональной форме, а размеры разности могут колебаться от альфы до омеги. Первый случай (по минимуму) обещает социуму мир и согласие, второй (по максимуму) сулит раздор и конфликт. Для гомогенного общества фактор межнационального риска обычно бывает невеликим. Для гетерогенного же общества, каким предстаёт Россия, он входит в набор доминант, определяющих атмосферу гражданского бытия.
Учёт этого фактора в государственной политике и массовых умонастроениях декларирует готовность общества противостоять межнациональным катаклизмам. И наоборот - нежелание (неумение) держать в уме национальный вопрос рано или поздно оборачивается управленческим провалом. Малейшее небрежение этим вопросом, вроде не столь давних заявлений о том, что он-де окончательно решён в нашей стране, мстит людскому целому сначала национально-давленческим кризом, а затем крохоборным его растаскиванием по национальным частям. Деление социально-синкретического целого на этнические части, как правило, сопровождается большой и малой кровью, что подметил ещё В.Г. Белинский, предупреждавший: «Горе тому, который разделяется сам на себя» [1, с. 177].
В экстраполяции категорий «форма» и «содержание» на универсум этнополитической коммуникации последняя представляется, во-первых, обменом информацией между управляющими и управляемыми, властвующими и подвластными и, во-вторых, смысловым аспектом взаимодействия национальных субъектов политики в процессе борьбы за власть или её осуществление. Если эту информационно-коммуникативную диаду погрузить в чисто российский, полинациональный контекст, то получится искомый сущностно-функциональный треугольник: «власть (государство) - пресса (массмедиа) - народ (этнос)».
В национальной политике эта фигура, в отличие от геометрии, не отличается жёстким параметром: в этой связи самым подходящим модусом отношений между её сторонами является гражданский дискурс как вид поливербального общения на основе целого свода статусно-ролевых правил плюралистического характера. При такой исходной посылке участвовать в дискурсе может любой гражданин или группа лиц, имеющих равные права со всеми остальными участниками, независимо от занимаемого в государственной или общественной иерархии положения.
В идеале поле национального дискурса, отграниченное периметром этнополитической коммуникации, исключает принуждение кого-либо из акторов в качестве способа достижения консенсуса. Здесь действует его антипод - убеждение с мотивацией аргументированного согласия. По-иному, выражаясь словами Ю. Хабермаса, - «проблематизирован-ное согласие, которое имело место в коммуникативном действии, путём обоснования» [2, с. 256]. Неслучайно в науке и практике выделяют истинный и ложный дискурс. И если истинный дискурс заключает в себе возможность выработки консенсусного решения конфликтной ситуации, то ложный предстаёт как феномен показного согласия, порождённый систематическим нарушением одного или более правил дискурса.
Держать в уме национальный вопрос - значит, регулярно и разумно подпитывать «токами» его ауры общественное сознание. Каналов интеллектуально-эмоциональной подпитки много, но самый на сегодняшний день удобный и доступный - это пресса с её всеведением и все-прониканием. Грани «стыковки» средств массовой информации с национальной проблематикой определялись проведённым автором в 2012 году в Республике Мордовии экспертным опросом [в нём участвовали 100 респондентов - учёных, управленцев, журналистов, обладающих профессиональными знаниями и навыками в области межнациональных отношений и способных дать репрезентативную оценку этнической ситуации в регионе в целом, а также всем её профильным «срезам», вплоть до компетентного анализа отдельного газетно-журнального текста по заданной тематике].
Итак, на вопрос: «Считаете ли Вы проблему межнациональных отношений важной и актуальной для освещения ее в российских СМИ?» -
26,9 % респондентов ответили утвердительно в категоричной форме: «Считаю её одной из самых важных и актуальных», лишь 7,7 % отреагировали отрицательно и столько же затруднились что-либо сказать. Показательно, что большинство (57,7 %) опрошенных экспертов, ответив в целом утвердительно, выбрали всё же менее категоричную форму: «Считаю эту проблему достаточно важной и актуальной», справедливо полагая, что любой перебор или недобор в столь тонком деле, как освещение национального вопроса, чревато возможным (и нерегулируемым!) всплеском этнических страстей.
Отсюда вполне закономерен и другой вопрос (в развитие предыдущего), заданный экспертам: «Как Вы думаете, нужно ли обсуждать публично в СМИ проблемы межнациональных отношений?». Большинство из них выдали императивно-позитивный вердикт, хотя в окончательных ответах наблюдались семантические оттенки: 46,2 % респондентов высказались за такую возможность для прессы безоговорочно, не накладывая никаких проблемно-тематических и стилистических ограничений, а вот у 42,3 % их коллег позиция проявилась более осторожная, которая свелась к тому, что лишь некоторые аспекты межнациональных отношений подлежат публичному обсуждению, причем в деликатной форме.
В виде исключения из правила, только 3,8 % опрошенных посчитали правильным (как истовые цензоры!) вообще наложить табу в прессе на этническую тематику, поскольку это, по их мнению, может еще больше навредить субъектам межнациональных отношений. Кроме того, 7,7 % экспертов затруднились ответить на этот вопрос, вероятно, находясь под негативным впечатлением от памятного в СССР парада суверенитетов, разрушительное шествие которого изо всех сил «подхлестывалось» национально-ограниченной публицистичностью местечковых средств массовой информации.
Как всегда, многое из прошлого продолжается в настоящем - это сказано к тому, что и в сегодняшней системе государственного управления российским полиэтническим социумом неэффективно используются большие возможности политической коммуникации, куда входят пропаганда, реклама, маркетинг, связи с общественностью. Их потенциал можно с успехом применить в государственной информационной политике (с помощью массмедиа) для формирования специализированного - этнополитического коммуникативного - пространства, оптимальное бытие которого выражается в рациональных моделях его построения и функционирования.
Общая ситуация этому управленческому процессу, как считает .Ф. Кирдяшов, благоприятствует: «Российская действительность в начале XXI века реально демонстрирует нацию-этнос и стремится к нации-государству. Но не за счёт насилия над первым, а путём его интеграции во второе... И правы те, кто утверждает: пусть в России будут нации-
этносы «внутри» нации-государства, а не только нации-государства как результат ассимиляции, уничтожения нацией-государством других наций-этносов, в противном случае возможны крайний этнический национализм, сепаратизм, конфликты» [3, с. 94-95].
Стержнем этнополитического коммуникативного пространства вполне может стать социально-симметричная модель. Она учитывает в качестве пространственного субъекта этнополитические объединения и организации, обладающие правом представлять и, в случае необходимости, защищать перед лицом власти интересы своих национальных общностей наравне с остальными социальными группами. В таком случае на действие власти (так сказать, по «третьему закону Ньютона») следует противодействие гражданского общества.
Так, Новосибирская прокуратура возбудила несколько дел об административных правонарушениях в отношении организаторов «Русского марша». Одна из претензий прокуратуры была связана с участием в митингах незаявленных общественных объединений - «Русского общенационального союза» и Движения против нелегальной иммиграции. Кроме того, по мнению прокуратуры, организаторы митинга не свернули транспаранты, направленные на разжигание национальной вражды. Организаторы митинга не согласны с этими обвинениями: «Обе эти организации по решению суда экстремистскими не признавались, ничего экстремистского в их символике нет». К слову, «Русский марш» этого года был более осторожным: по крайней мере, прежних явно экстремистских призывов не встречалось, все ограничивалось лозунгами типа «Слава России», «Русские идут», «Вернём Россию русским» и т.д. [4].
Далее, социально-симметричная модель этнополитического пространства обладает способностью направлять энергетику национального по созидательному вектору («кооперация» индивидов и групп) в отличие от разрушительного («конкуренция» между ними). Это сообщает конструктивный характер коммуникативно-рецептивному взаимодействию субъектов в упомянутом треугольнике «власть - пресса - народ». Позитивным примером может служить организация в регионах страны национально-культурных фондов неполитического характера - это позволяет различным социальным общностям решать собственные этнические проблемы мирным путем, не задевая интересы других людских сообществ: «ХХ век был для нас в основном веком «разбрасывания камней». Сейчас пришло время их собирания: сбережения и объединения людей, сокровищ культуры и мысли. В числе ярких событий такого рода прошедшая недавно Ассамблея Русского мира...» [5].
Деятельность управленцев и журналистов по социально-симметричной модели преследует позитивное (миротворческое) воздействие на «сознательное - бессознательное» граждан полиэтнического сообщества с дезавуированием в общественном сознании край-
них вариантов решения (максимизации - минимизации) конфликтных ситуаций национального свойства. Как пишет в «Литературной газете» А.Салуцкий, «примеров немало, но, возможно, один из самых сильных - отношения с Латвией, которая взяла на себя роль обличителя России, предъявляя нам сумасшедше-смехотворные финансовые и территориальные претензии, кусая за пятки. Но это отнюдь не мешает нашим звёздам эстрады потешать юрмальскую публику - кстати, в те дни, когда латвийские школьники отчаянно борются за право обучения на русском языке. И чего стоят верховные слова о воспитании молодежи, если одна часть наших студентов протестует у посольства Латвии в Москве, а другая - телекавээнщики - в это же время резвится в Юрмале» [6].
Известно, что качество прессы объективно не может заметно отличаться от качества общества. Первое относительно второго может слегка зашкаливать - на опережение (в позитив) или на отставание (в негатив). Это похоже на «отношения» часов с маятником - они «позволяют» ему относительную самостоятельность в пределах небольшой амплитуды колебаний влево-вправо. В этом смысле этнос как тема для прессы - с незначительными избирательно-творческими поправками - всецело производен от состояния межэтнических отношений, или национально-регионального качества социума, который, в частности, в Мордовии объединяет представителей 72 национальностей. В ответах экспертов на вопрос: «Как Вы оцениваете состояние межэтнических отношений?» - эта проблема неизбежно экстраполировалась на более общий фон: национально-социетальное качество российского общества, которое объединяет представителей 176 национальностей.
Разумеется, усилия прессы в этом направлении дорогого стоят: к сожалению, она способна (в зависимости от того, в чьи руки попадает и какие цели сообразно этому обстоятельству ставит) сорганизовать граждан не только на хорошие, но и на плохие деяния, которые, даже если сулят на первых порах выгоду, в конечном счёте, всё равно вредят самосохранению и развитию людского сообщества. На вопрос: «Достаточно ли квалифицированно журналисты освещают проблемы многонациональ-ности Вашего региона?» - большинство экспертов (53,8 %) ответили, что иногда местные служители пера позволяют себе лишнее в этнической рубрике и тем самым провоцируют обиды и напряжённость между людьми. В адрес журналистов федеральных изданий этот упрёк тоже прозвучал, но в значительно меньшей мере (7,7 %). Только 15,4 % опрошенных посчитали, что журналисты всё делают правильно в своих писаниях о межнациональных отношениях - тем не менее, совет всем работникам прессы учиться толерантности прозвучал очень веско (19,2 %).
Обратным примером служат публикации в региональных массме-диа, задевающие национальные (этнические) чувства проживающих в регионе людей. С целью более детального зондажа в данном направле-
нии экспертам задавался вопрос: «Как Вы думаете, какие темы и сюжеты в прессе особенно беспокоят многонациональное население и провоцируют межнациональную напряжённость?». Здесь разброс мнений оказался самым хаотичным. Ни один из ответов ни разу не повторился, что не позволило полученные результаты классифицировать в характерные явления и выстроить в устойчивые тенденции. Тем более, одни эксперты сказали, что им «зловредные» газетные выступления не встречались, другие вообще уклонились от ответа, третьи почему-то увидели риск для межнациональной стабильности в политических и криминальных публикациях.
В числе региональных газет, позволяющих себе время от времени задевать национальные чувства граждан, назывались только три - «Эрзянь мастор», «Столица С» и «Вечерний Саранск». Существование сторонних заказчиков эксперты, как правило, не предполагали, а появлявшуюся в аномальных публикациях этническую девиантность, в основном, ставили в вину их авторам - самим журналистам. Последние использовали в этом случае любые сюжеты, в которых воспроизводство социального негатива связывалось с представителями определённого этноса, вопреки давнему утверждению А.И. Герцена: «Нет народа, вошедшего в историю, который можно было бы считать стадом животных, как нет народа, заслуживающего именоваться сонмом избранных» [7, с. 34].
Самые конструктивные ответы на этот вопрос заключали в себе следующее содержание: «дело не в темах и сюжетах, а в подходе к проблеме», «в настоящее время в нашей многонациональной республике простых людей меньше всего волнуют эти проблемы, они заняты другим - добыванием средств к существованию», «иногда в СМИ муссируется вопрос о том, что люди одной национальности унижают людей другой национальности, а ведь дурость не имеет национальности», «нередко пытаются выставить русскую национальную идею как фашизм или экстремизм». Можно уточнить: не только русскую идею - в этой связи очень важным зондажем был вопрос: «Считаете ли Вы проявлением национал-экстремизма выступления средств массовой информации любой республики с поддержкой идеи приоритетов и льгот только одному этносу?».
Утвердительный ответ как бы напрашивался сам собой, предвосхищенный долгой практикой интернационального воспитания наших граждан при прежнем общественно-политическом строе. Оно, кстати, опиралось не только на постулаты классиков марксизма, но и на социально-нравственные принципы, рождённые выдающимися представителями мировой мысли, вовсе не разделявшими классовые идеи -к примеру, Г. Лессингом, который говорил, что ни один народ в мире не одарён какой-либо способностью преимущественно перед другими. И хотя большинство экспертов (61,5 %) ответили согласно предвари-
тельному прогнозу, нашлось достаточно много (26,9 %) опрошенных, которые не посчитали публично-словесную игру в одни ворота (на пользу одной нации в ущерб другим) национал-экстремизмом. Это не может не вселять определённого беспокойства за будущее межнациональных отношений в регионе, если к тому же учесть, что 3, 8 % респондентов назвали такой подход к национальной проблематике со стороны журналистов «глупостью и психическим нездоровьем».
Конечно, любопытно было узнать, что заставляет отдельных служителей пера осознанно (или неосознанно) выступать в прессе с этнокон-фликтной информацией. По мнению большей части экспертов (53,8 %), отдельные журналисты делают это преднамеренно, чтобы таким образом привлечь к себе внимание общественности. А самый лучший способ для достижения этой цели - эпатировать читающую публику громкой (конфликтной) темой, поданной под пикантным (национальным) соусом, не задумываясь о последствиях выданного на-гора слова.
Осознанный же характер таких выступлений ещё рельефнее проглядывает в тех случаях, когда журналистам платят деньги за нагнетание нездоровых страстей или стимулируют их «подвиги» иначе (23,1 %). И всего лишь 15,4 % от числа респондентов сочувственно отнеслись к этно-конфликтным журналистам, объяснив их публичные ошибки свойственным для каждого человека солипсизмом - они, мол, искренне заблуждаются, надеясь разобраться в ситуации, но не добирают при этом научной объективности и исследовательской беспристрастности.
Естественно, негативные устремления таких «летописцев» эпатировать публику утрированным националистическим душком должны нивелироваться позитивной программой, разделяемой большинством членов журналистского сообщества. Эта программа как свод конструктивных идей должна приниматься к исполнению всеми уважающими себя средствами массовой информации, которым нужна, выражаясь словами П.А. Столыпина, великая Россия, а не великие потрясения. Наибольшей популярностью среди возможных этнотолерантных идей, тиражируемых прессой, на сегодняшний день должны, по мнению экспертов, пользоваться две: «идея единства всех россиян и их интересов, независимо от национальности» (53,8 %) и «идея терпимости ко всем этносам и соблюдение заповедей: терпение и любовь к ближнему» (46,2 %).
Эти идеи, на взгляд респондентов, вполне могут продуктивно дополниться еще двумя: «использование позитивного исторического опыта совместной жизни всех народов» (30,8 %) и «историческая обречённость народов страны на совместную жизнь, при которой нужно искать общий язык и жить в мире» (26,9 %). В то же время не нашли активного одобрительного отклика у экспертов идеи о том, что «нельзя по плохим людям судить обо всем народе» (11,5 %) и что раз «пришёл в чужой монастырь -уважай чужие порядки» (3,8 %), - первая в силу банальной очевидно-
сти, а вторая по причине своей недемократичности. И, наконец, только по одному разу в ответах прозвучали предложение о реанимации в общественном сознании с помощью прессы идеи «старшего брата в лице русского народа» и замечание об отсутствии национал-экстремизма в стране, который «не надо насаждать через СМИ».
Последнее предание свежо, но верится в него с трудом, а посему не стоит забывать о профилактике национал-экстремизма в прессе. На этот счёт эксперты выдали немало полезных советов журналистам, подвизающимся в этнической рубрике. Например, им предложено активно использовать в публикациях исторический опыт совместной жизни всех этносов и народов России, способствовать возрождению соборности, духовности, психического и политического «здоровья» общества, не ворошить предыдущие ошибки и недостатки в области национальной политики (как во времена царской России, так и во времена СССР), больше отражать факты и примеры позитивных этнических взаимоотношений.
Далее, прессе надо готовить глубокие, объективные материалы по истории и культуре населяющих регион народов, не писать по заказу различного рода олигархов и политиков, более лояльно относиться к культуре и быту разных национальностей, проявлять максимум такта в словесно-фактурном отображении фрагментов действительности, правдиво говорить обо всём, что происходит в стране, и др. И в этом смысле, как утверждает И.Н. Блохин, «этнологическая культура журналиста становится одним из оснований преодоления фрагментарности и освоения реальности не только во всём её многообразии, но и как бесконечной целостности полиэтнического пространства мира» [8, с. 79-80].
Понятно, что под всякое благое начинание морального толка для того, чтобы оно реально состоялось и долго просуществовало, обязательно нужно подвести прочные юридические, организационные, материальные и иные подпорки. В качестве таковых - наиболее эффективных для предотвращения национал-экстремистских выступлений в российских СМИ - большинство экспертов видят укрепление федеральной и местной законодательной базы и её строгое соблюдение (65,4 %) и внедрение идей и духа толерантности и гражданской ответственности в деятельность идеологов, в том числе журналистов, политиков, педагогов и всего населения (61,5 %).
Уже отмечалось, что информационно-коммуникативная сторона эт-нополитической деятельности представляет синтез отношений между тремя акторами: «власть - пресса - народ». Она может принимать различный характер - конкурентно-сопернический или консенсусно-договорный, содержащий в себе определённые властно-управленческие моменты, или же «нейтральный», не приводящий ни к конфронтации, ни к сотрудничеству. Эти отношения не могут проявляться иначе как в форме информационного обмена, то есть коммуникации, предполагающей
передачу от актора к актору тех или иных смысловых значений посредством речи, изображений, жестов, выражений лица и других знаково-символических форм, воспринимаемых различными органами чувств. И здесь большую роль играют ценностные, мировоззренческие, ментальные, психологические особенности субъектов общения, а также их политические интересы.
Особую актуальность подобный дискурс приобретает для полиэтнического российского общества. С распадом сложившейся общности «советский народ» произошёл кризис в рамках этнополитической идентификации. Он связан с расслоением целостного населения на множество этнических групп, которые в своей межнациональной коммуникации стали противопоставлять себя другим, чего не было раньше: несмотря на идеологическое содержание общности «советский народ», народы нашей страны не лишались возможности и реальности этнополитической идентификации.
Не было тогда у народов, как утверждают неолиберальные «демократы», гражданских свобод, но они имели своё национально-государственное устройство, культуру, письменность, печать, образование на коренных языках, право быть представленными во всех властных органах. А после распада СССР и утраты национальной идеологии, даже в коммунистической обёртке, все этносы оказались в идеологическом вакууме. Перестали действовать всем понятные стеоретипы этнической стратификации, на смену установкам дружественных связей во многих случаях пришли враждебность и панславянские и евразийские модификации. Случившийся кризис социалистической идеологии привёл к тому, что этнические и религиозные идеи стали теми субъективно важными установками, за которые человек готов, образно говоря, отдать свою жизнь.
Как правило, в период слома общественного строя национальные элиты, особенно региональные, постоянно педалируют принадлежность свою и своего электората к определённой этнической или конфессиональной группе. Они используют этот приём в целях лучшего для самих себя позиционирования на российском политическом ландшафте. Но такая позиция сдерживает развитие в стране гражданского общества, снижает уровень интеграционных возможностей этнополитической коммуникации и даже порождает острые конфликтные ситуации, как это случилось, например, в 2006 году в карельском городе Кондопоге, в течение 10-дневного людского противостояния с межнациональным истоком.
На самом деле, основной целью национальной политики государства является построение гражданского общества, в котором человек - прежде всего гражданин с одинаково равными правами и обязанностями с остальными членами социума, а уже потом - представитель той или
иной национальности и вероисповедания, что является его частным (неполитическим) делом. Это же аксиома, если судить по всей мировой практике: константное наличие позитивной этнополитической идеоло-гемы в пространстве массовой коммуникации обычно действует на общественную атмосферу, как психотерапевт на перевозбуждённого пациента. Острота конфликтов на этнической и религиозной почве в этом случае микшируется, а уровень тройной - политической (власть), информационной (пресса), этнической (народ) - идентичности социума повышается. И всё это может служить основной целостной скрепой для великодержавной полиэтнической страны, какой была и остаётся Россия.
Научно выстроенная этнополитическая коммуникация способна выполнять роль эффективно действующего социокультурного абсорбента - очищать идеологическую почву от политического экстремизма и сепаратизма, ксенофобии и иных фобий, в целом - от всех стрес-согонных факторов, для чего, по мнению В.А. Тишкова и В.К. Мальковой, необходимо: «Расширять сеть теле- и радиовещания и номенклатуры передач для более полного и адекватного отражения культурной мозаики России, проблем межэтнических отношений и межконфессионального диалога; создать общероссийский телеканал и радиостанцию для вещания на языках народов России и передач, организуемых национально-культурными объединениями и республиканскими журналами; включить в систему журналистской подготовки курсы по культуре и традициям народов России и мира, на которых объяснять принципы освещения этнокультурных вопросов, религиозных тем и конфликтов; снижать в публичных дебатах значимость этнокультурных различий российских граждан, их «цивилизационной несовместимости» и «исторических несправедливостей», якобы причинённых одним народом другому» [9, с. 13-14], и др.
Итак, что выходит в сухом остатке: суммировав все представления об этнополитической коммуникации в современных условиях, можно определить её сущность как взаимодействие групп людей, которые, в соответствии со своим этническим сознанием, передают двум и более участникам коммуникации через поступки либо тексты своё понимание и осмысление политических, социальных, культурных процессов для привлечения их внимания и побуждения к цивилизационным (толерантным) словам, мыслям, делам в рамках конструктивного общения и поведения. Главным движителем прогрессивного бытия этнополитической коммуникации в постиндустриальном обществе становятся массмедиа. При этом они выполняют три основные роли - активации (возбуждения), санации (очищения), гармонизации (оптимизации) складывающихся в обществе национальных отношений.
В их основе, как правило, лежат требующие разрешения коренные проблемы бытия и сознания социума, которые касаются состояния и
развития основополагающих сфер жизни человека - политики, экономики, культуры. И чтобы эти проблемы решались своевременно, в согласии с интересами всех социальных групп, массмедиа должны в своей повседневной работе придерживаться принципов и механизмов формирования информационного консенсуса между властными структурами и этническими общностями.
Как бы то ни было, этнополитическая коммуникация в российском «этническом космосе» всегда была и будет проблемной, что предполагает, по словам Ф.И. Шаркова, «взаимодействие, осуществляемое с целью формулирования проблемы, существующей в латентной форме, но требующей разрешения» [10, с. 576]. Ключевой вопрос - единство информационной, политической и этнической идентичности, достигаемое органами власти с помощью массмедиа в системе социального управления. Этот контрапункт порождает большой оптимизационный потенциал политико-коммуникативного свойства в области государственно-общественных отношений. И он может эффективно использоваться для успешного решения национального вопроса в рамках полиэтнической страны, озабоченной сохранением своей целостности и соблюдением норм собственной безопасности.
Наконец, в качестве дивертисмента - точка зрения 34,6 % респондентов, которые настаивают на усилении общественного контроля за деятельностью средств массовой информации. В его структуре они предполагают соблюдение профессиональных этических кодексов журналистов, создание действующих экспертных советов при массмедийных организациях, наличие профессионально-экспертных оценок спорных публикаций. Лишь в 2,0 % ответов случилась «отрыжка старого» - в них предлагалось установление жёсткого государственного контроля над прессой в виде постоянной цензуры её материалов. Но возврата в прошлое нет, если не считать, конечно, ретроспективной способности людской памяти...
Список литературы
1. Белинский В.Г. [Стихотворения Е. Баратынского] / Собр. соч. В 9 т. М., 1979. Т. 5. С. 161-189.
2. ХабермасЮ. Теория коммуникативного действия и дискурс // Личность. Культура. Общество. 2003. № 1-2. С. 252-267.
3. КирдяшовВ.Ф. Приоритеты национальной политики России на современном этапе / Россия в процессе политической модернизации: Сб. науч. трудов. Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 2005. 168 с.
4. Свечников А. Тихое эхо новосибирского марша // Независимая газета. 2007. 13 ноября.
5. Ермолаев В. Время собирать камни // Трибуна. 2007. 9 ноября.
6. СалуцкийА. Лучшая свобода // Литературная газета. 2005. 25-31 мая.
7. ГерценА.И. Цит. по: Воронцов В.Л. Симфония разума. Афоризмы и изречения отечественных и зарубежных авторов. М., 1977. 624 с.
8. Блохин И.Н. Журналистика в мире национальных отношений: политическое функционирование и профессиональное участие. СПб.: Изд-во СПб. гос. ун-та, 2008. 469 с.
9. Малькова В.К., Тишков В.А. Этничность и толерантность в средствах массовой информации. М., 2002. 348 с.
10. Шарков Ф.И. Коммуникология: основы теории коммуникации. М.: Дашков и Ко, 2009. 592 с.
■ ■ ■ MASS MEDIA DISCOURSE OF ETHNOPOLITICAL COMMUNICATION
Author: KIRICHEK P.N.
KIRICHEK Petr Nikolayevich - Doctor of Sociology, Professor of Department of Journalism, Faculty of Advertising of the Moscow Humanitarian University. Address: Ul. Yunosti, 5. Moscow, 111395, Russia. Phone: +7(916)960-55-81. E-mail: kpn54@yandex.ru
Abstract: The article discusses the mass media foundations of ethno-political communication in the modern conditions, finds out accents of public opinions on the national discourse in the press, sets the possible management risks for the process of harmonization of multi-ethnic society, defines the reference points of information policy in the sphere of inter-ethnic relations.
Keywords: communication, ethnos, politics, inter-ethnic, discourse, mass media.
References
1. BelinskiyV.G. [Stihotvoreniya E. Baratynskogo] / Sobr. soch. v 9 t. M., 1979. T. 5, s. 161-189. [Belinskiy V.G. Collected works in 9 vol. V. 5. P. 161-189].
2. Habermas Ju. Teorija kommunikativnogo dejstvija i diskurs // Lichnost'. Kul'tura. Obschestvo. 2003. № 1-2. S. 252-267. [Habermas Yu. Teoriy of communicative action and discours. // Lichnost'. Kul'tura. Obschestvo. 2003. № 1-2. P. 252-267].
3. Kirdyashov V.F. Prioritety nacional'noy politiki Rossiji na sovremennom jetape / Rossija v processe politicheskoj modernizacii: Sb. nauch. trudov. Saransk: Izdatel'stvo Mordovskogo Universiteta, 2005. 168 p. [Kirdjashov V.F. Priorities of national policy of Russia at present. // Sb. nauch. trudov. Saransk: Izdatel'stvo Mordovskogo Universiteta, 2005. 168 p.].
4. Svechnikov A. Tikhoye ekho novosibirskogo marsha // Nezavisimaya gazeta. 2007. November, 13. [Svechnikov A. Quiet echo of the Novosibirsk march. // Nezavisimaya gazeta. 2007. November, 13].
5. Ermolayev V. Vremja sobirat' kamni // Tribuna. 2007. November, 9. [Ermolayev V. Time to collect stones. // Tribuna. 2007. November, 9].
6. SalutskiyA. Luchshaya svoboda // Literaturnaya gazeta. 2005. May, 25-31. [Salutskiy A. The best freedom. // Literaturnaya gazeta. 2005. May, 25-31].
7. Gertsen A.I. Cit. po: Vorontsov V.L. Simfonija razuma. Aforizmy i izrecheniya otechestvennyh i zarubezhnyh avtorov. M.: Molodaya Gvardiya, 1977. 624 p. [Herzen A.I. Cited by: Aphorisms and sayings of domestic and foreign authors. M., 1977. 624 p.].
8. Blokhin I.N. Zhurnalistika v mire nacional'nyh otnosheniy: politicheskoye funkcionirovaniye i professional'noye uchastiye. SPb., 2008. 469 p. [Blokhin I.N. Journalism in the world of national relations. SPb., 2008. 469 p.].
9. Mal'kova V.K., Tishkov V.A. Etnichnost' I tolerantnost' v sredstvah massovoj informacii. M., 2002. 348 s. [Mal'kova V.K., Tishkov V.A. Ethnicity and tolerance in mass media. M., 2002. 348 p.].
10. Sharkov F.I. Kommunikologiya: osnovy teorii kommunikacii. M.: Dashkov i K>, 2009. 592 p. [Sharkov F.I. Communicology: foundations of theory of communications. M., Dashkov & Co., 2009. 592 p.].
