CC BY
74
УДК 791.43.04
MASHUP-КОМПИЛЯЦИИ И MASHUP-ЭКРАНИЗАЦИИ КАК МОЗГОВОЙ ШТУРМ КЛАССИЧЕСКИХ РОМАНОВ
Л.И. САРАСКИНА Государственный институт искусствознания
В статье рассматривается проблема экранизации литературных произведений как часть современной экранной культуры и делается попытка ответить на вопрос - экранизируя литературное произведение, можно с ним проделывать все, что угодно, или есть границы, пределы допустимого? Автор утверждает, что литературоцентрич-ность культуры жива, что литература пробивается через заслоны медиа, сквозь информационные шумы, проникает в живые журналы, блоги и твит-теры, распространяется в социальных сетях, оживает на порталах и сайтах. Ведь в основе основ всегда было и, можно надеяться, всегда будет Слово. Картинка будет идти вслед за Словом. Доказательством этому - современный бум экранизаций. На примере произведений зомби-литературы и зомби-фильмов, Mashup-экранизаций, киберпанка и стимпанка, соединяющих классический текст с атрибутами и стилистикой низкой массовой культуры, автор показывает, что такое соединение ничего не дает для понимания литературной осно-
вы, классических книг, существующих вовсе не для развлечения.
Ключевые слова: экранизация, пределы допустимого, литературоцентричность, Слово, бум экранизаций, зомби-литература, зомби-фильмы, Mashup-экранизации, киберпанк, стимпанк, низкая массовая культура.
Речь пойдет о теме дискуссионной и даже болезненной для современной культуры, когда она касается оценки экранизаций в их соотношении с исходным литературным материалом. Литера-туроцентричный исследователь обычно спрашивает: что дает новая экранизация для понимания литературного первоисточника, расширяет она или сужает его содержание, честно ли работает с его смыслами и образами. Он задает острые, спорные вопросы: экранизация литературы - это игра по правилам или это игра без правил? Экранизируя литературное произведение, можно с ним проделывать все, что угодно, или есть границы, пределы допустимого?
Вообще споры о литературоцентричности - жива ли она или ушла в небытие - продолжаются. Однако литература ежедневно доказывает, что она не превратилась в исторический курьез. Она пробивается через заслоны медиа, сквозь информационные шумы, проникает в живые журналы, блоги и твиттеры, распространяется в социальных сетях, оживает на порталах и сайтах. Ведь в основе основ всегда было и, можно надеяться, всегда будет Слово. Картинка будет идти вслед за Словом.
Из множества очевидных и неочевидных доказательств этого тезиса назову лишь одно, наиболее уместное в данном контексте: бум экранизаций в российском и мировом кинематографе, который только набирает силу и энергию. Мастера кино, будто испытывая кислородное голодание (ибо огромен дефицит умных
и интересных оригинальных сценариев), обращаются к литературной классике как к живительному источнику: призывы снимать фильмы по оригинальным сценариям и не трогать великую литературу мало кого убеждают, и каждый год можно видеть новую картину по Шекспиру, по Тургеневу, по Конан Дойлю или по Чехову.
Полемика о принципах вращается обычно вокруг двух основных тезисов: что для экранизации более ценно- литературный источник или видение режиссера безотносительно к литературному тексту или со слабой привязкой к нему. Чаще всего побеждает второе. Режиссеры экранизаций редко заботятся о том, чтобы сохранить целостность и суверенность первоисточника, хотя самые большие «вольнодумцы» как раз-таки стремятся убедить зрителей и критиков, что их картины стопроцентно аутентичны оригиналу.
Обычно художники кино яростно отстаивают свое право трактовать литературный источник с любой степенью произвольности, сообразно своему художественному опыту, эстетическому вкусу и мировоззрению. В кинематографической среде настойчиво утверждается право использовать литературу как «повод», «подсветку» или «подпорку» для своих замыслов и решений. От исходного текста «отталкиваются», как от трамплина, чтобы прыгнуть в бездны своих фантазий. Какими правами обладают авторы литературных оригиналов, никого не волнует - никаких прав на себя у них нет. Классики прошлого не могут ничего ни разрешить, ни запретить. Наиболее радикальные защитники прав подобного киноделания, как правило, говорят: «Шекспир давно умер. Его нет. Теперь есть мы, кто его интерпретирует и ставит».
В самых простых случаях «использование» получает статус декора, смысловой виньетки, слогана-заставки. Дескать, небольшая, в один-два кубика, инъекция условного Шекспира даст кинематографической фантазии режиссера необходимую глубину;
малые или сверхмалые дозы классики призваны играть роль спичек, зажигалок, подсвечников, бра и прочих боковых светильников - всего того, что придает предмету дополнительное освещение.
Стоит сказать и о другом аргументе «использователей» литературы: зачем церемониться с чьим-то романом, если сам этот роман испытал влияние других романов. Словом, всё принадлежит всем, всё - цитаты из всего, и нет ничего такого, с суверенностью чего надо считаться. Французские постструктуралисты 1960-х годов полагали, что присвоить тексту авторство и дать ему трактовку - значит, наложить ограничения. Текст, писал Ролан Барт в своем эссе 1967 года «Смерть автора», - это ткань из цитат, взятых из бесчисленных центров культуры, не из индивидуального опыта, а из коллективных впечатлений.
Но все же экранизатор, беря за основу своего фильма литературное произведение, пишет, что снял картину по мотивам трагедии Пушкина «Борис Годунов» или по мотивам трагедии Шекспира «Гамлет», а не по мотивам всего того разнородного материала из «бесчисленных центров культуры», которым питались, в свою очередь, эти трагедии. С позиции литературоцен-тризма бессмысленно говорить об экранизации классики, если она игнорирует содержание экранизируемого произведения, если в экранизацию вкладывается смысл, ничего общего не имеющий с оригиналом.
Как правило, даже в самых «отвязных» картинах их авторы стремятся сохранить содержательную канву литературного оригинала - пусть пунктирную, пусть только ее подобие. Не будь этого, не было бы резона привязывать свою работу к конкретному литературному источнику.
Но литературоцентричный подход к экранизациям или театральным постановкам по литературной классике ничего общего не имеет с маниакально-буквалистским подходом: ни кино,
ни театр, во-первых, не должны, а во-вторых, просто не смогут перенести на экран или сцену литературное произведение буква в букву, реплика в реплику, пауза в паузу. Никакой, даже самый большой традиционалист, хотя бы немного разбирающийся в законах экрана и сцены, этого не ждет и этого не требует. Иначе компонуется текст, по-другому оформляются сюжетные ходы, быстрее течет время, пружиннее звучат диалоги, словом - повествование повествованию рознь. И те, кто обвиняет литературо-центризм в таких ожиданиях, просто затемняют проблему.
Здесь уместно привести высказывание Александра Сокурова, чье имя, по решению Европейской Киноакадемии, в 1995 году включено в число ста лучших режиссеров мирового кино. На вопрос: «Вы для себя ставите некую грань в режиссерской трактовке классики? Где кончается новаторство и начинается унитаз? Или же режиссер абсолютно свободен?» - Сокуров ответил: «Для меня эти границы в соблюдении человеческих приличий. Потом надо понимать, если ты создаешь кинематографическую картину, то ты не можешь создавать полное адекватное воспроизведение литературного произведения или пьесы. На экране возникнет новое произведение, новая реальность, с новой драматургией и с новым содержанием, с новыми моральными допусками... Все внутри режиссера, внутри его меры, его вкуса, его пристрастий. Я, например, никогда не допущу, чтобы в моих фильмах было насилие, сквернословие, для меня это невозможно по определению. Для меня это табу»1.
I
Далее речь пойдет как раз об экстремальных нарушениях табу, о распространившемся в последнее десятилетие феноме-
'Интервью А. Сокурова каналу РБК 1 апреля 2015 // [Электронный ресурс] URL: https:// youtu.be/xGzmDMb8vh0 (дата обращения 8 мая 2015).
не грубой эксплуатации названия, содержания и героев классического сочинения. Я остановлюсь на случае с классиком мировой литературы Джейн Остин, которую по праву считают «первой леди» английской литературы, чьи произведения обязательны для изучения во всех колледжах и университетах Великобритании. «Случай» касается ее знаменитого романа «Гордость и предубеждение» (1813), который подвергся «вторжению и недружественному поглощению» со стороны другого романа - в жанре «мистика, ужасы, триллеры» американского писателя-сценариста Сета Грэма-Смита «Гордость и предубеждение и зомби». В 2009 году на свет появилась ядерная смесь упомянутого романа Джейн Остин и современных фантастических историй о живых мертвецах, с элементами зомби-хоррора и восточных единоборств. Роман, опубликованный издательством Quirk Books, очень быстро снискал популярность и стал одним из самых известных представителей своего жанра. В России роман переведен и напечатан в 2010 году издательствами Corpus и Астрель.
Жанрово переосмыслив классический роман Джейн Остин, автор хоррор-пародии сохраняет 85% оригинального текста и излагает историю отношений Элизабет Беннет и мистера Дарси как эпическое сказание о борьбе молодой девушки и ее четырех сестер против заполонивших викторианскую Англию зомби. Мистер Дарси становится тренером девиц, обучающим их основам боевых искусств.
Сюжет зомби-сценария таков: уже несколько десятилетий, со времен молодости миссис Беннет, Англия страдает от неведомой кошмарной эпидемии. Мертвецы выбираются из могил, охотятся на живых людей и пожирают их. Лондон окружен огромной оборонительной стеной и разделен на несколько частей. Регулярные войска постоянно находятся в наиболее пострадавших районах. Потомки дворянских семей отправляются в Китай и Японию, чтобы овладеть боевыми искусствами. Пятеро дочерей мистера Бен-
нета, обучаясь в Шаолиньском монастыре в Китае, перенимают боевое мастерство монахов и философию воинской чести. В совершенстве овладев также и катаной (длинный японский меч), мисс Элизабет и ее сестры снискали огромную популярность, став защитницами всей округи, опорой графства. В поместье Незерфилд-парк, все население которого уже истреблено, въезжает джентльмен по фамилии Бингли, которым интересуются его соседи супруги Беннет - выдающиеся воители и их пять незамужних дочерей2.
Классический английский роман XIX века оказывается подопытным организмом, в который насильно впрыснута чужеродная жанровая и стилевая субстанция и добавлены специфические персонажи - мертвецы, восставшие из своих могил. Выглядит это примерно так: «Мерзкие создания ползали на четвереньках по земле, вгрызаясь в спелые кочаны цветной капусты, которые они принимали за беспризорные мозги». Или так: «Когда мистер Дарси удалился, Элизабет почувствовала, что кровь застыла у нее в жилах. Никогда в жизни ей не наносили подобного оскорбления (Дарси сказал о ней приятелю, а Элизабет услышала: «Она недурна, но не настолько, чтобы привлечь мое внимание, а я нынче не в настроении уделять время девицам, которыми пренебрегли другие мужчины». - Л.С.). Кодекс воинской чести требовал, чтобы она постояла за свое достоинство. Элизабет, стараясь не привлекать к себе внимания, потянулась к лодыжке и нащупала скрытый под платьем кинжал. Она намеревалась проследовать за мистером Дарси на улицу и перерезать ему горло». Или еще вот так: «Мисс Беннет может неплохо освоить Коготь Леопарда, если она будет упорнее заниматься и прибегнет к помощи японских мастеров. Я вижу в ней способность принимать любые позы.
2См.: Отзывы о книге «Гордость и предубеждение и зомби» //[Электронный ресурс] URL: http://books.imhonet.ru/element/1147632/ (дата обращения 14.05.2015).
"И я тоже", - сказал Дарси так многозначительно, что Элизабет залилась румянцем».
Процитирую некоторые читательские отзывы: «Перетертый текст Остин с нелепыми вставками. Вставки автора, хоть и смешны, но с точки зрения литературы все же очень слабы. Соавторство с Остин получилось неравноправным. Как у гения со школьником»; «Смешно и грустно. Добавили зомби, которые, по плану, должны были оживить происходящее, но не смогли этого сделать, видимо, из-за отсутствия мозга. Да, конечно, сам роман странен изначально, так как непонятно, почему именно в ту местность прибыл полк, если военных действий там нет, но это и не повод придумывать всякие неприличности про неприличностей. Подобного рода рожденцы современности мне кажутся следствием отсутствия таланта, жажды наживы и странного желания издать что-нибудь на бумаге»3.
Впрочем, многим читателям, не знакомым с самим романом Джейн Остин, версия с зомби пришлась по вкусу: «Литературе уже давно не хватало какой-то встряски, и "Гордость и предубеждение и зомби" ее устроил. Не шедевр, да и не претендует, но внимания стоит. Хотя бы для того, чтоб надорвать парочку шаблонов»4.
Итак, пятнадцатипроцентное гротескно-пародийное вмешательство С. Грэма-Смита в классический роман Джейн Остин вызвало шквал эмоций и у читателей, и у критиков. Больше всех обрадовались эпигоны-подражатели, почуявшие новые, безграничные возможности, в том числе и для экранизаций. Действительно, тема зомби всеядна - зомби на первом балу Наташи Ростовой. Беседа Андрея Болконского с зомби под дубом. Белый зомби, черное ухо. Моя семья, зомби и другие звери. Доктор Айзомби. Зомби исчезают в полдень. Тихий Зомби. Никогда не
3Там же.
4Там же.
говори зомби. А зомби здесь тихие. Зомби и сын. Сто лет зомби. Повелитель зомби. Над пропастью зомби. Мастер и Зомби. Маргарита и зомби. Бесы, идиоты и зомби. Зомби Поттер.
По роману Сета Грэм-Смита (он же и автор сценария) в США был снят фильм с тем же названием (режиссер Дэвид О. Рассел, 2013), повествующий о молодой девушке Элизабет Беннет, которая вместе с родителями ведет жестокую борьбу против многочисленных живых трупов, заполонивших её деревню. «Сможет ли она справиться со всем этим, особенно если учесть, что молодой и амбициозный мистер Дарси несколько отвлекает ее от этого занятия? - завлекают анонсы. - В фильме есть все: красивые любовные сцены, хруст костей, а также леденящий кровь вид оживших мертвецов»5.
Самые ярые поклонники зомби-литературы и зомби-картины понимают, что превратить классический роман в полновесный триллер невозможно. Но важен эффект абсурдного контраста, который отличает всю книгу, начиная с заглавия: мистер Бингли в голубом сюртуке верхом на вороной лошади вместе с живым мертвецом. Леди Кэтрин де Бэр в окружении свиты ниндзя. Торжественный прием нежити хозяевами Пемберли. Мисс Элизабет, забыв приличия, задирает юбки и врезает мистеру Дарси с ноги в челюсть. И ответ: «Не будь вы в целом весьма благовоспитанной леди, мне пришлось бы отрезать вам язык».
Соединение классического текста с атрибутами и стилистикой низкой массовой культуры веселит невзыскательного читателя, который все еще помнит школьные приколы: «У лукоморья дуб срубили, / Златую цепь в утиль снесли, / Кота в котлеты изрубили, / Русалку паспорта лишили, / А лешего сослали в Соловки». Теперь такие приколы называются литературными экспериментами, игровыми технологиями.
5См.: Описание фильма «Гордость и предубеждение и зомби» // [Электронный ресурс] URL: http://films.imhonet.ru/element/1129922/ (дата обращения 15.05.2015).
Иные кинолюбители полагают, что неприятие злых насмешек, издевок над классической литературой распространено только среди консервативной русскоязычной публики, которая со школьной скамьи привыкла поклоняться классическим текстам как незыблемому столпу. А вот зарубежные читатели с удовольствием покупают изделия издательств, создающих мешанину из жанров, калейдоскоп из канонов. Так, Джейсон Рекулак, издатель и креативный директор филадельфийского издательства «Quirk Books», доходчиво объяснил в одном из интервью, почему его компания так любит Джейн Остин и так увлекается романами в стиле мэшап (от глагола mash-up - смешивать) и в сотрудничестве с Голливудом создает мэшап-фильмы. «Все дело в контрасте. Мы собирались вторгнуться в чопорный и добропорядочный мир классической литературы с помощью дикого и вопиющего элемента. Поэтому мне нужен был самый чопорный и добродетельный роман, а что может быть чопорней и добродетельней, чем мир Англии эпохи Регентства?.. У меня есть длинный список (больше трехсот заглавий и концепций), который продолжает пополняться после каждого нашего мозгового штурма. "Ромео и Джульетта и вампиры" и все такое. По каждой из книг мы работаем с авторами, которых уже знаем; и постоянно вставляем свои пять копеек в процессе создания романов. Написание каждого из них занимает от шести до двенадцати месяцев» [2].
II
Начиная с 2009 года западные издательства, а за ними и киностудии практикуют разные схемы в мэшап-проектах: «классическое произведение плюс монстры», «классическое произведение с монстрами плюс еще больше монстров» («Война миров плюс кровь, кишки и зомби»), «классическое произведение с монстрами минус монстры» («Мяуморфозы»).
Мэшап-проекты вторгаются даже в политическую историю. Так, известный российско-казахский режиссер Тимур Бекмамбе-тов снял картину по схеме «историческая личность плюс монстры»
- «Авраам Линкольн: охотник на вампиров» (2012). «Vampire Hunter», экранизация одноименного романа Сета Грэма-Смита, не скрывает своей «историософской» концепции: «Истории нужны легенды, отчаянные подвиги и благородные примеры, пламенные речи, храбрые герои и великие победы. Победители забывают предательство и трусость, лицемерие и кровь. Правда остается правдой, а ложь становится историей»6. Разумеется, с реальной американской историей и реальной биографией 16-го президента США, борца с рабством, национального героя Америки, картина не имеет ничего общего, ибо Линкольн сражался с такими же американцами, как и он сам, а не с монстрами-мертвяками; и не переплавлял он национальное серебро в пули и снаряды; людские жизни истреблялись не бессмертными кровососущими клыкастыми демонами, а солдатами Севера и Юга в сражениях Гражданской войны середины XIX столетия. Ведь по версии картины, именно вампиры стали причиной Гражданской войны в Америке, которая должна привести к либо их к полному господству над страной, либо к их полному истреблению. Правду истории мэшап-проект подменяет экшн-легендой, которую даже неловко всерьез обсуждать и тем более опровергать, но в которую готовы поверить зрители: при этом наши зрители хотят продолжения в виде «Генсек Хрущёв: охота на оборотней». Вопрос
- добавляет ли что-нибудь эта картина в историю Гражданской войны в Америке - ставить бессмысленно. «Смотреть можно, абстрагируясь от науки, истории и здравого смысла».
Джейсон Рекулак планирует скрестить великий американский роман «Гроздья гнева» Джона Стейнбека с «Планетой обезьян»
6Президент Линкольн: Охотник на вампиров (2012) // [Электронный ресурс] URL: http:// spletni-o-zvezdah.ru/film/prezident-linkoln-ohotnik-na-vampirov(дата обращения 15.05.2015
Пьера Буля. В результате должна получиться книга «Обезьяны гнева» - о мире, где правят обезьяны.
Но Стейнбек все еще в безопасности - он защищен авторским правом.
Необходимо сказать и о критериях отбора книг для подобных «иронических интерпретаций»:
- оригинал должен стабильно хорошо продаваться;
- оригинал должен быть совершенно чист с точки зрения авторских прав;
- оригинал должен быть романом об отношениях, ибо это отличное пространство для иронии: человеческие отношения - самое смешное, что есть на свете, книги об отношениях дают большие возможности для текстовой интерпретации, для использования сюжетной коллизии и героев в пространстве иного литературного сюжета. Такая возможность есть далеко не всегда, в том числе и в случае с классическими произведениями.
С этих позиций Джейн Остин и сегодня - одна из самых читаемых классических писательниц, ее книги известны всем англоязычным странам. Мир ее книг настолько романтичен и воздушен, что любой, даже самый заурядный мэшап будет восприниматься как электрошок и отлично продаваться, что и есть истинная цель мэшап-производителей. Те тонкие грани чувств, которые так тщательно создавала писательница, зомби-добавка грубо стерла. Вставки о мечах, живых трупах, убитых семьях выглядят абсурдно: у культурного читателя возникает ощущение, будто автор переделки сидел с маркером над экземпляром «Гордости и предубеждения» и помечал те эпизоды, куда можно вставить свой кусок.
Любители мэшап-романов и мэшап-экранизаций обычно свысока наблюдают, как злятся, обижаются, негодуют консервативные читатели, видя, как бывает оскорблена их любовь к настоящей Джейн Остин. Они советуют: «Если вы любите классику, не
любите зомби и у вас совершенно отсутствует чувство юмора, не читайте. Если вы любите классику, не любите зомби, но являетесь счастливым обладателем отменного чувства юмора, рискните прочесть и насладиться гениальной задумкой автора и комичностью книги».
Но «гениальная задумка» не обошла стороной и русскую классику. Аудиокнига «Тимур и его команда и вампиры», сочиненная в 2012 году Т. Королевой по рецепту «Quirk Books» (в той же пропорции: 85+15), мыслилась как симметричный ответ российских сценаристов зарубежным мэшап-производителям. Слоган книги - «С одесского кичмана бежали два урькана!». Впечатляет и анонс: «Авангард зла уже вступил на территорию Страны Советов. Вампир Арман попытается овладеть чистыми душами и магической силой двух юных девушек - Ольги и Жени Александровых. Секретные подразделения НКВД встают на защиту советских людей от мрака и древней нечисти. Теперь линия невидимого фронта проходит через каждый дом и каждое сердце. Плечом к плечу со взрослыми в битву идут юные наследники тайного знания из ордена истребителей вампиров - команда Тимура» [1].
Но пока что в мэшап-конкуренции заграница побеждает. К 100-летию со дня смерти Л.Н. Толстого издательством «Quirk Books» была выпущена книга тиражом 200 000 экземпляров «Андроид Каренина», по мотивам романа «Анна Каренина». Герои оказываются в мире роботов и автоматов, навеянном стилистикой стимпанка. Механические слуги поднимают мятеж, и люди направляют против них новейших киборгов. Начинается роман знакомо: «Все исправные роботы похожи друг на друга, все неисправные роботы неисправны по-своему». Анна и Вронский гуляют по Луне, под скафандром у Карениной - шляпка. Каренин носит на лице полумаску-робота, которая постепенно начинает им овладевать и принимать за него решения. Брат Левина умирает от поселившегося в его теле пришельца-монстра, а эмоциональные
бомбы превращают свадьбу Левина и Кити в трагедию. Солдатики оказываются ненастоящими людьми, а суперсовременными андроидами, а роботы-компаньоны проявляют куда большую человечность, чем живые люди.
Книга заняла третью строчку в списке бестселлеров New York Times, стала первой по числу заказов в британском Amazon, была названа «открытием года» на издательском рынке. Вместе с ней была запущена целая серия так называемых «иронических интерпретаций». Издатели называют это «улучшением классических произведений с помощью поп-культуры». Экранизации по таким книгам (за правами на них выстраиваются очереди) становятся локомотивом продаж; в магазинах такие книги продаются рядом с оригиналами и во многих случаях обгоняют оригиналы по ценам и продажам.
«Не надо хмуриться и сжимать кулачки в приступе патриотической обиды за великого русского классика, - советуют любители этого жанра. - Сначала прочтите. Бен Уинтерс (автор переделки) бережно отнесся к первооснове. Сам Лев Толстой, находясь в хорошем настроении, с благосклонной улыбкой и удовольствием прочел бы это "совместное произведение". Киберпанковские элементы не только не портят основную идею романа Толстого, но еще и делают его более развлекательным, более интересным, то есть популярным» [3].
Но ответа, что же такая переделка дает для понимания литературной основы, любители киберпанка не дают, видя, быть может, абсолютно разный подход к целям и задачам классических книг, существующих вовсе не для развлечения. Незащищенные со стороны авторских прав, они бессильны помешать мэшап-манипуля-циям. Выживет ли классика в условиях только начавшейся, но уже набирающей обороты агрессивной экспансии кибер- и стимпанка - актуальный вопрос для будущих культурологических обсуждений.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
1. Королева Т. Тимур и его команда и вампиры (2012) [Электронный ресурс] / Т. Королева. - URL: http://rutracker.org/forum/ viewtopic.php?t=4217157 (дата обращения 16.05.2015).
2. Рекулак Дж.: «Мы вторглись в чопорный мир классической литературы с помощью вопиющего элемента» [Электронный ресурс] / Дж. Рекулак. - URL: http://pro-books.ru/sitearticles/7462 (дата обращения 15.05.2015).
3. Montero. Анна Каренина и андроид - Лев Толстой и Бен Уин-терс [Электронный ресурс]. - URL: http://monkeybooks.ru/2012/03/ anna-karenina-i-android-lev-tolstoy-i-ben-uinters/ (дата обращения 15.05.2015).
MASHUP COMPILATION
AND MASHUP OF SCREENING AS
BRAINSTORM OF CLASSIC NOVELS
L.I. SARASKINA State Institute of Art Studies
The article considers the problem of adaptation of literary works as part of contemporary screen culture. The author argues that literary centricity of culture is still alive, and literature breaks through the barriers to media, penetrates in blogs, spams in social networks. By the example of works of zombie literature and zombie movies, mashup adaptations of cyberpunk and
steampunk, the author shows that this connection gives nothing to the understanding of the literary foundations, classic books, available not for entertainment. Keywords: adaptation, limits of admittance, literary centricity, zombie literature, zombie movies, mashupadaptation, cyberpunk, steampunk, low mass culture.
LIST OF REFERENCES:
1. Koroleva T. Timur I ego komanda I vampiry [Timur with his team and vampires] (2012) [Electronic resource]/ T. Koroleva. - URL: http://rutracker.org/forum/viewtopic.php? t=4217157 (date of the reference 16.05.2015).(In Russ.)
2. Rekulak Dzh.: «Mi vtorglis v choporniy mir klassicheskoy literatury s pomoschyu vopiyuschego elementa" [«We intruded in the prudish world of classical literature by means of a scandalous element»] [An electronic resource] / J. Rekulak. - URL: http://pro-books .ru/sitearticles/7462 (date of the reference 15.05.2015). (In Russ.)
3. Montero. Anna Karenina I android - Lev Tolstoy I Ben Uinters [Anna Karenina and the android - Lev Tolstoy and Ben Winters] [An electronic resource]. - URL: http://monkeybooks.ru/2012/03/anna-karenina-iandroid-lev-tolstoy-i-ben-uinters/(date of the reference 15.05.2015). (In Russ.)
