CC BY
52
Изв. Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер. Филология. Журналистика. 2014. Т. 14, вып. 2
УДК 821.161.1.09-31 =398.91 (470)+929Солженицын
«март семнадцатого» а. солженицына: пословицы и поговорки в структуре третьего узла «красного колеса»
а. и. Ванюков
Саратовский государственный университет E-mail: [email protected]
В статье анализируются место и функции пословиц и поговорок в структуре третьего Узла исторической эпопеи А. И. Солженицына «Красное Колесо» - «Март Семнадцатого». Ключевые слова: А. И. Солженицын, «Красное Колесо», «Март Семнадцатого», романная структура, пословицы, поговорки.
«March 1917» by A. solzhenitsyn: Proverbs and sayings in the structure of the Third Knot of «Red wheel»
A. I. Vanyukov
The article analyzes the place and the function of proverbs and sayings in the structure of the third Knot of the historic epic «Red Wheel» by A. I. Solzhenitsyn - the novel «March 1917». Key words: A. I. Solzhenitsyn, «Red Wheel», «March 1917», novel structure, proverbs, sayings.
«Март Семнадцатого» (1977-1986) представляет собой Узел III «повествованья в отмеренных сроках» А. И. Солженицына «Красное Колесо», воссоздаёт события русской революции 1917 г. от 23 февраля до 18 марта старого стиля, состоит из четырёх книг и делится на 655 глав.
Мощная историко-эпопейная концепция «Марта Семнадцатого»1 раскрывается в органическом взаимодействии многообразных повествовательных, эпических форм, включающих авторское повествование, тесно связанное с точкой зрения, словом героя (персонажа главы), исторический очерк, «фрагменты» события (дня, дней), «выписки», газетное обозрение, «экран» действия, документы, «рассказы», «рапорты», письма, молитвы, «стихи», песни, частушки, пословицы, поговорки, крылатые выражения и др.
Важную роль в повествовательной структуре «Марта Семнадцатого» играют пословицы и поговорки, которые - во многих случаях - выделяются Автором в тексте и выполняют богатые смысло-проявляющие и формообразующие функции.
В процессе работы над «Красным Колесом» А. И. Солженицын активно опирался на «Сборник пословиц, поговорок, речений, присловий, чистоговорок, прибауток, загадок, поверий и проч.» В. Даля (1862), который представляет собой «свод народной опытной премудрости и суемудрия», «это - цвет народного ума, самобытной стати, это житейская народная правда, своего рода судебник, никем не судимый»2. Далевское понимание и толкование пословиц и поговорок
творчески осваивается и развивается в повествовательной структуре всех четырёх Узлов солже-ницынской эпопеи. В «Напутном» к сборнику В. И. Даль отмечал: «Пословица - коротенькая притча... Это - суждение, приговор, поучение, высказанное обиняком и пущенное в оборот, под чеканом народности. как всякая притча, полная пословица состоит из двух частей: из обиняка, картины, общего суждения и из приложения, толкования, поучения; нередко, однакоже, вторая часть опускается, предоставляется сметливости слушателя, и тогда пословицу почти не отличишь от поговорки» (18). Поговорка же, по В. Далю, «окольное выражение, переносная речь, простое иносказание, обиняк, способ выражения, но без притчи, без суждения, заключения, применения; это одна первая половина пословицы» (20).
Уже в третьей, обзорной главе «Хлебная петля», само название которой прямо раскрывает суть начальной, заглавной исторической проблемы Узла, Автор в последнем абзаце выделяет поговорку, которая сразу же вводит в контекст ёмкое национально-архетипическое измерение: «Так заканчивался двухсотлетний отечественный процесс, по которому всю Россию начал выражать город, насильственно построенный петровскою палкой и итальянскими архитекторами на северных болотах, НА БОЛОТЕ, ГДЕ ХЛЕБА НЕ МОЛОТЯТ, А БЕЛЕЕ НАШЕГО ЕДЯТ, а сам этот город выражался уже и не мыслителями с полок сумрачной Публичной библиотеки, уже и не быстрословными депутатами Государственной Думы, но уличными забияками, бьющими магазинные стёкла оттого, что к этому болоту не успели подвезти взаваль хлеба»3 .
В первом дне повествования (Двадцать третье февраля. Четверг) видоизменённая, по-новому осмысленная пословичная форма начинает шестую главу: «Правильно говоря: тюрьма да сума дадут ума» (11,57), вводя сразу образ (судьбу) Кузьмы Гвоздёва, а в начале главы восьмой приводится латинская пословица: "Sic itur ad astra", - повторял Воротынцеву старичок своё первое суждение о первой книге Андозерской» («Так идут к звёздам» 11, 66). Содержательный тип пословиц отчётливо характеризует и персонажа, и время, а также несёт еще и символический смысл.
В конце 52-й главы Маклаков советует профессору Милюкову «не трогать того, что покоится», латинской пословицей: «Маклаков поднял писаные брови, опустил: - Павел Николаевич!
© Ванюков А. И., 2014
А И. Ванюков. «Март Семнадцатого» А. Солженицына: пословицы и поговорки
Quieta non movere» (11, 279). А глава 66-ая завершается афористической сентенцией, связанной с судьбой, семейной жизнью Гучкова: «Можно выиграть целую Россию, а женитьбу проиграть» (11, 334).
Композиционно выделенная поговорка стоит в финале четвёртого дня (Двадцать шестое февраля. Воскресенье - глава 67-ая): «Волынцы вернулись в казармы - Кирпичникову завтра опять - Унтеры сговариваются - завтра не стрелять» -и «когда всё отрезано», пошли последние часы ночи - Кирпичников и Марков разговаривают «через проход»: «А всё ж лучше по-солдатски умереть, чем невинных бить... Облегчает, что молодые, семьи у обоих нет. Зато в молодых годах и жизнь жалчей - Ладно, Миша. Пусть люди потом вспоминают - учебную команду Волынского полка» (11, 340) - и авторская, завершающая главу присказка: «ДВА ГОРЯ ВМЕСТЕ, ТРЕТЬЕ ПОПОЛАМ» (11, 340).
Большую часть первой книги занимает «Двадцать седьмое февраля. Понедельник» -главы 68-170, в которых структурно выделенные, финально-главные поговорки выполняют еще и немаловажную ритмопроявляющую роль. 95-ая глава, в которой Георгий Воротынцев переживает «разлом жизни» (11, 433), читает прощальное письмо Алины и пишет письмо Калисе Петровне Коронатовой: « Не мог ли бы я посетить Вас сегодня вечером?» - заканчивается иронически-боевой сентенцией: «БИВШИСЬ С КОЗОЙ - НЕ УДОЙ» (11, 436). 120-ая глава, повествующая о «зарождении Совета Рабочих депутатов» («Родзянко разрешил им занять в правом крыле комнату бюджетной комиссии»): «надо писать воззвание к народу», «надо собирать Штаб Революции»; «Сергей Дми-трич! Скорей, скорей идите к нам!» - итожится народной поговоркой: «ТЫ МНЕ ДАЙ ТОЛЬКО ЛАПКУ НА ВОЗ ПОЛОЖИТЬ, // А ВСЯ-ТО Я И САМА ВСКОЧУ» (11, 537), связывающей и бытовой, и исторический планы смысла. 153-я глава, дающая «фрагменты петроградского вечера»: «К вечеру по всему городу уже закрылись все учреждения, магазины, рестораны, лавки, рынки, всякое предпринимательство. Никаких кинематографов, театров. И весь вечер и ночь Петроград ловил и убивал свою полицию <.> Поздно вечером революционная толпа дохлестнула и до измайловских казарм <...> Вести о петроградском солдатском мятеже к вечеру достигли и Ораниенбаума» (11, 663) - завершается обобщающей поговоркой: «ТЕРПИТ КВАШНЯ ДОЛГО, // А ЧЕРЕЗ КРАЙ ПОЙДЁТ - НЕ УЙМЁШЬ» (11, 664).
Пословицей начинается 161-ая глава: «На всякого мудреца довольно простоты» (11, 691) -и разворачивает затем понимание арестованным Щегловитовым, что «надо было ему сегодня с утра. уехать прочь из города», «что это - крушение, которого и следовало ждать в непрерывно раскачиваемой, подрываемой стране», «и он не внушал себе, что завтра утром будет освобождён»
(11, 696). В 164-ой главе Михаил Александрович исправляет «ошибку», указывает, что «войска» надо вывести из Зимнего Дворца, и солдат, которых «так и не покормили», опять переводят в Адмиралтейство: «В холодном, неуютном Адмиралтействе садились как попало. Головы сваливались на соню. Скоро уж и утро» - следует финальная поговорка: «НИ КУСА, НИ КРОВА ХОЛОПУ, // ОДНА ЗАКЛЁПА» (11,706).
Предпоследняя, 169-ая глава первой книги «Марта Семнадцатого» даёт «экран»: разгром солдатским «сбродом» «Астории» - с зеркальным отражением, движением «наверх» и «вниз»: «... самые сметливые - слуге - А вино - где у вас? Вино, вино показывай!» (11, 722) - финал: «ОТВЯЖИСЬ, ХУДАЯ ЖИЗНЬ! // ПРИВЯЖИСЬ, ХОРО-О-ШАЯ!» (11, 722), почти в частушечной форме выражающий погромные настроения солдатской толпы.
Вторая книга (главы 171-353) обнимает три дня: Двадцать восьмое февраля. Вторник; Первое марта. Среда; Второе марта. Четверг, и пословичный комплекс продолжает играть значительную роль в структуре повествования, выступая в ритме: 3-7-3.
Во Вторник, двадцать восьмого февраля композиционно выделяются три главы, завершающиеся «народным словом». В 182-й главе, дающей 18 фрагментов петербургских событий, это частушечное четверостишие: ВЫХОДИ, ПРОСТОЙ НАРОД! // РАСКИДАЛИ ВСЕХ ГОСПОД! // СО СВОБОДОЙ СТАЛИ ПЬЯНЫ, // ЗАИГРАЛИ В ФОРТЕПЬЯНЫ (12, 59). 213-ая глава - повествовательно трёхсоставная: повествование - «у либерального члена Государственного Совета Карпова», в квартире которого «ужинал адмирал в отставке Типолет»(12,185): картина ареста Карпова и адмирала и спасения их Родзянко; далее - Документы-4 «Из бумаг военной комиссии» (12, 188) и завершающая ироническая поговорка: «ЗАПИЛИ ТРЯПИЧКИ, ЗАГУЛЯЛИ ЛОСКУТКИ» (12,189). Заканчивающая день 237-ая глава повествует о «неудачном» положении Преображенского полка (вызван с фронта в Петроград «для подавления беспорядков», но «не может отправиться»), смысл которого раскрывается в финальной пословице: «ЧТО И СВАРИЛИ - В ПЕЧИ ЗАСТУДИЛИ» (12, 272).
В первомартовском дне - семь пословиц и поговорок, последовательно характеризующих основных действующих лиц, дающих дополнительные, истинные, народные, авторские оценки героев и событий. 250-ая глава - Пешехоновская : «Мечта всей жизни Пешехонова была народная воля, в обоих значениях этого великого слова: и в смысле народной свободы и в смысле народной власти» (12, 314) - заканчивается пословицей: «ПОШЛА БРАГА ЧЕРЕЗ КРАЙ - ТАК НЕ СГОВОРИШЬ» (12, 320).
251-ая глава начинается поговоркой «Судьба играет человеком, а человек играет на трубе»
Изв. Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер. Филология. Журналистика. 2014. Т. 14, вып. 2
(12, 320) и разыгрывает «мелодию судьбы» на примере полковника Половцова: «Судьба играет человеком, а человек играет на трубе. Такое qui pro quo получилось и с полковником Половцовым» (12, 320), «Но не смотри на кличку, а смотри на птичку» (12, 322).
Еще одна поговорка внутри большого контекста поговорки «судьбы»: «... Половцов усмехался, похаживал, сдерживал проявлять себя <,> Судьба играет человеком, а человек играет на трубе» (12, 324). ... «А ещё - разбуровливался Кронштадт. Что там творилось - чёрная буря; не дознаться, разверзалась пугачёвская бездна, это уже не игра» (12, 324-325). В 268-й главе герой - Воротынцев - в Москве: «...показалось Воротынцеву, что он уже перевидал сегодня всё мыслимое. Но он ошибся. Памятник Пушкину у начала Тверского бульвара был приметно ощетинен. Сам поэт был перепоясан по плечу наискось красной лентой» (12, 373) - и в конце пословица: «МОСКВА ЗАМУЖ ИДЁТ - ПИТЕР ЖЕНИТСЯ» (12, 374). 268-ая глава - о государе - заканчивается поговоркой трагического смысла: «ЛИХО ДО ДНА, А ТАМ ДОРОГА ОДНА» (12, 397). В 283-й главе повествовательный «пункт»: « А если не развалить старую армию - так она развалит революцию» (12, 460) - дополняется, углубляется ритмом «плясовой»: «ПО-ШЛА СТРЯПНЯ, // РУ-КА-ВА СТРЯХНЯ!» (12, 460). Пословица «БОРОДА МИНИНА, А СОВЕСТЬ ГЛИНЯНА» (12, 527) итожит 296-ую главу, повествующую о поведении генерала Николая Иудовича Иванова: «Отлично! Отменно! Всё предусмотрел Николай Иудович -и всё правильно! Хорошо, что не начал стрелять, вот бы влип. Хорошо, что не совался в Петербург» (12, 526), а 304-ая глава с ротмистром Во-роновичем («Воронович вызвал своих, поставил у куч караулы. Вот и всё. Эшелон был обезоружен. / Вот так побеждает революция! Воронович был горд, что это он всё сделал» (12, 556) заканчивается поговоркой: « ВСЯКОМУ ВОРУ - МНОГО ПРОСТОРУ» (12, 556) - авторским завершением событий Первого марта.
Последний день второй книги «Второе марта. Четверг» даёт три выразительные пословичные «формулы», которые маркируют три содержательные момента развития событий этого дня. В 308-й главе генерал Алексеев составляет обращение Ставки к главнокомандующим фронтами в поддержку отречения государя, и Автор приводит в конце строчку народного/плясового «припева»/прошворки: «ОЙ, ЖГИ, ГОВОРИ, ДО-ГО-ВА-РИ-ВАЙ» (12, 577), которая показывает и двусмысленность положения начальника штаба Верховного, и реальный смысл его действия. 325-ая глава рисует картину солдатской, Советской жизни («солдаты в Совете»), выступление перед ними Керенского («Цирк Керенского») - и завершается точной оценочной поговоркой/присказкой: «ПРОКАТИСЯ, ГРОШ, РЕБРОМ! ПОКАЖИСЬ РУБЛЁМ» (12, 636). А 353-ья глава, завершающая
и этот день, второе марта, и вторую книгу «Марта Семнадцатого» сценой одиночества, картиной переживаний Николая Александровича после отречения («Государь остался один»), итожится финальной афористической «формулой»: «ЦАРЬ И НАРОД - ВСЁ В ЗЕМЛЮ ПОЙДЁТ» (12, 783).
В третьей книге (354-531-ая главы), сроки которой семь дней, 3-9 марта, структурно выделенные пословицы/поговорки складываются в последовательно выдержанную систему: Третье марта. Пятница - две, Четвёртое марта. Суббота - две, Пятое марта. Воскресенье - две, Шестое марта. Понедельник - две, Седьмое марта. Вторник - одна, Восьмое марта. Среда - две.
В начале третьей книги - «Третьего марта. Пятница» - звучат две пословицы, раскрывающие народную тему дураков. В 358-й главе - телеграмма Родзянко от Эверта: «...вверенному Западному фронту он Манифест объявил - и вознеся молитвы Всевышнему о здравии Государя императора Михаила Александровича, приветствуя в вашем лице Государственную Думу и новый государственный строй, (13, 35-36) - Эх, научи дурака Богу молиться - он и лоб расшибёт. Ну, куда спешил?» (13, 36). В 404-й главе - взаимоотношения Алексеева - Родзянко - и пословичный вывод: «ЧУЖОЙ ДУРАК - ПОСМЕШИЩЕ, / СВОЙ ДУРАК - НЕСЧАСТЬЕ» (13, 209). Пословицы «Четвёртого марта. Суббота» сополагают тему «царского согрешения» и мотив пустопорожней деятельности князя Львова. 425-ая глава воссоздаёт трагический момент разговора Алексеева и Николая Александровича: «Михаил Васильевич. Я - вот так решил, Я - перерешил» (13, 281); «Это - никак невозможно, Ваше Величество» (13, 282), ведущий к Авторскому итогу: «ЗА ЦАРСКОЕ СОГРЕШЕНИЕ БОГ ВСЮ ЗЕМЛЮ КАЗНИТ» (13, 283). В 432-й главе рисуется картина заседания министров под руководством князя Львова («Ушло пять, ушло семь, ушло девять часов заседания первого свободного общественного комитета» (13, 315)), завершающаяся народной поговоркой: « - АКУЛЯ, ЧТО ШЬЁШЬ НЕ ОТ-ТУЛЯ? / - А Я, МАЧКА, ЕЩЁ ПОРОТЬ БУДУ» (13, 316). Две пословицы «Пятого марта. Воскресенье» дают в последовательности солдатскую, народную - профетическую - оценку происходящего (435-ая глава - Арсений Благодарёв, батарейцы: « Непонятно. Как это - без царя» (13, 325); «Вовсе неохватно: откуда повалилось? Что это такое? Без головы в дому» (13, 328)) - «НЕДОЛГО ТОЙ ЗЕМЛЕ СТОЯТЬ, / ГДЕ УЧНУТ УСТАВЫ ЛОМАТЬ» (13, 328) и авторское осудительное, ироническое отношение к деятельности Исполнительного комитета (441-ая глава: «...и тут назрел другой опасный вопрос: о возобновлении работ на заводах (13, 348) - Ишь ты, шустрые какие! Уж и с завтрева им» (13, 353) - «ПРИНЯЛИСЬ ГУЛЯТЬ - ТАК НЕ ДНИ СЧИТАТЬ» (13, 353)).
«Шестое марта. Понедельник» также включает две пословицы. Обзорная «454 (по свободным
А И. Ванюков. «Март Семнадцатого» А. Солженицына: пословицы и поговорки
газетам, 5-7 марта)» глава заключается авторским выводом: «КРАСНОМУ УТРУ НЕ ВЕРЬ» (13, 413). 472-ую главу, в которой Гучков общается с представителями Совета, народом («Испытывал Гучков истощение. Изнеможение. Уныние» (13, 494)), венчает ёмкая оценочная «приговорка»: «ЗАРУБИ ДЕРЕВОМ НА ЖЕЛЕЗЕ» (13,494).
«Седьмое марта. Вторник» даёт одну пословицу, но очень важную для характеристики Керенского. В 488-й главе Москва принимает Керенского: «... и золотыми буквами должно быть записано его имя на скрижалях истории (13, 557) .. .Керенский говорил еще... «Но я - не изменю своим принципам. Мои принципы - это вера в человека, вера в человеческую совесть» (Слушайте, слушайте! Это поразительно!) (13,560) <.> У подъезда Английского клуба Александра Фёдоровича ожидала огромная толпа. Когда он появился, пошатываясь, вся эта тысяча обнажила головы и раздалось громовое "ура"» (13, 561), и Автор приводит итоговую пословицу: «СУЕТЛИВ ВОРОБЕЙ, А ПИВА НЕ СВАРИТ» (13, 561). «Восьмое марта. Среда» обзорная «503 (февральский образ выражения)» глава заканчивается поговоркой: «БЫЛА БЫ ИЗБА НОВА, А СВЕРЧКИ БУДУТ» (13, 625), а 508-ая глава, показывающая текучку заседания ИК («Народные волны беспощадно били в грудь Исполнительного Комитета (13, 644). - Наконец дошла очередь послушать наших делегатов, ездившись в Кронштадт. Не порадовали. Разгром продолжается. Митинги, митинги, службы - никакой» (13, 646), заканчивается пословичным итогом: «КУДА НИ ГЛЯНЬ - ВСЁ ДРЯНЬ» (13, 646).
Последняя, четвёртая книга «Марта Семнадцатого» обнимает события девяти дней: от десятого до восемнадцатого марта и включает главы 532-655. В шести днях есть семь глав, заканчивающихся пословичными формами. Десятого марта, в пятницу (535-ая глава) Шингарёв, теперь министр земледелия, решает хлебную проблему: «...подступала страшная, отчаянная мысль. не пришлось бы вводить государственную монополию на хлеб. Идея была - страшная своей революционностью, своей необычностью для России.» (14, 26), и Автор приводит поговорку: «А ТЫ ПРОВЕРЬ - ПРОЙДЁТ ЛИ В ДВЕРЬ» (14, 27), имеющую и личностную, индивидуальную, и государственную направленность, смысл исторический.
Две пословичные формулы возникают в главах «Одиннадцатое марта. Суббота». Первая - в обзорной 546-й главе «(Февральская мифология)», представляющей газетные материалы с их лейтмотивом: «Какое великое счастье жить в эти дни!» (14, 80), «мифологический» дух которых «удостоверяется» авторским резюме: «СУПРОТИВ ПЕЧАТНОГО НЕ СОВРЁШЬ» (14, 80). Вторая поговорка - в 558-й главе, показывающей «творческую работу» Гиммера в Совете (правит текст солдатской присяги, «продвигает Манифест ко
всем народам мира» (14, 134)) и завершающейся авторской/народной оценкой: «ДОИТ ШИБКО, ДА МОЛОКО ЖИДКО» (14, 135).
Одна поговорка приводится в разделе «Тринадцатое марта. Понедельник». Это 582-я глава, повествующая о собрании ярославской интеллигенции у Пухнаревич-Коногреевой, данная «глазами» Фёдора Ковынёва - «глазами автора»: «Как гурманы собираются тонко посмаковать еду и вино - так свела их непреодолимая потребность высказаться друг перед другом - обговорить, выговорить, проговорить, переговорить, изговорить все возможные оттенки текущего» (14, 256) и заканчивающаяся поговоркой: «КРАСНО СОЛНЫШКО ВСХОДИТ - КАКОВО-ТО ВЗОЙДЁТ?» (14,256), вопросительная интонация которой наполняется как конкретно-историческим, так и обобщающим, предупредительным смыслом .
В 592-й главе, открывающей день «Четырнадцатое марта. Вторник», «члены Государственной Думы выступают в дивизии Савицкого»: «депутат с курчавой бородкой, Демидов. Честь обновлённой России - нам дороже всего, журчал депутат» (14, 304); «остроусый Гронский. Голос его оказался острее, дерзее, взносчивей, - и держался он как летел в облаках» (14, 305); «с тем же равным усердием прокричали "ура" и "этому"» (14, 306); депутатов «кидали вверх с веселеющим воем» (14, 307). Пословица «КАБЫ БАСНИ ХЛЕБАТЬ - ВСЕ БЫ СЫТЫ БЫЛИ» (14, 307) подводит итог этой картины действия, выводя на первый план глубинную народную оценку повествовательного события.
Велика роль двух пословиц в последних днях четвёртой книги - это «Четверг, шестнадцатое марта» и «Пятница, семнадцатое марта». В 629-й главе повествование живописует «князя Львова-миротворца», «вермишель заседания» Временного правительства, «проблемы, проблемы», в том числе вопрос о выделении 10 миллионов Исполнительному комитету «на политическую работу» (14, 500): «Упустил князь Георгий Евгеньевич. Ай, какая неприятность, какая!.. - Вот что, господа. Давайте запишем: передать на добавочное заключение министру финансов. И так выиграем время» (14, 501). «КРОЙ ДА ПЕСНИ ПОЙ - // ШИТЬ СТАНЕШЬ, НАПЛАЧЕШЬСЯ» (14, 501) - итоговая пословичная «формула» афористически характеризует и исторического «деятеля», и время.
Последняя пословица «Марта Семнадцатого» приведена в 637-й главе, она связана с «проблемой хлебной монополии», образом Шингарёва и закольцовывает «хлебную» тему, одну из слагаемых исторической концепции Третьего Узла. «По всей логике дела, вводить монополию - надо было. Но Шингарёв сердцем ощущал нечто выше логики. а было содрогновенное чувство роковой черты» (14, 545); «Стал Шингарёв докладывать своё воззвание - волновался: ведь знаменательный исторический момент для России. Но министры не
Изв. Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер. Филология. Журналистика. 2014. Т. 14, вып. 2
заметили ничего необычного, согласились, без прений и поправок.
А Некрасов, как проснувшись, сказал свежим голосом: - Это идея! Я тоже такое воззвание напишу. На станциях солдаты бесчинствуют - нет управы. Насильничают над железнодорожными служащими, переполняют поезда, - а если ось лопнет, да крушение?» (14, 549). Вопрос исторический. И завершает главу пословица: «ПОДУМАЕШЬ УМОМ - ГОЛОВА КРУГОМ» (14, 549), которая является последней выделенной и в четвёртой книге Третьего Узла, и в структуре «Марта Семнадцатого».
Вместе с тем в последнем дне «Марта», «Восемнадцатое марта. Суббота», в первой, 640-й главе, которую Автор называет «Сны Варсонофье-ва», есть еще одна - внутренняя - пословица, раскрывающая солженицынскую природу и поэтику сна, соотносящая сновидческую и фольклорную (пословичную) сферы и помогающая отчетливее представить своеобразие явленного в народном слове содержания и смысла.
Нужно заметить, что сны Варсонофьева открывают четвёртую книгу «Марта Семнадцатого». Глава 532-я («Десятое марта. Пятница») начинается двумя снами. Первый: «Епифановна подаёт ему телеграмму. И он сразу почему-то понял, что телеграмма та - не простая, но - астральная. сон показался ему таким значительным - сейчас же его записать. Что-то в этом было истое: какой-то посланный нам, но не доходящий до нас смысл» (14, 9); второй: «предупреждающее сочувственное сжатие» - «кто-то невидимый. взял его кисть в свою руку и стал выразительно сжимать» - «проснулся судорожно. Между обоими снами была несомненная связь. Какие-то знаки посылались, но - неразгаданные» (14, 9). В 640-й главе тоже два сна. В первом Варсонофьев видит у Биржи «мальчика с дивно светящимся лицом» и «понимает, что этот мальчик - Христос, а в руках у него бомба!.. и сейчас, через секунду, она взорвётся» (14, 560), во втором, «предыдущем записанном сне», Варсонофьев «будто находится в церкви, но ночью - на закрытой, сокровенной службе. здесь собрались на обряд запечатления церкви» (14, 562). Между этими двумя снами в 640-й главе есть «объяснение» снов, в процессе которого приводится еще одна - сновидческая -пословичная форма: «У снов был свой язык. То снилось ему выражение: "на тайлок" - и он сразу понимал, что это значит: тайно. То на какой-то узорчатой решётке, как бы ворот, от невидимой руки выкладывалась надпись металлической вязью, тут и застывая: "Кто не был князь - поди, ведась". И во сне - ему был вполне понятен и значителен этот смысл, а вот записывая - уже не мог ухватить» (14, 562).
Можно сказать, что и в яви, исторической действительности, на мощной повествовательной «узорчатой решётке» «Марта Семнадцатого» композиционно выделенные «слова», «надписи»
пословично-поговорочной формы выступают такой мастерской «металлической вязью», каждый элемент которой «схватывает» и передаёт глубинный, «значительный», «ведийный» смысл определённого содержательного момента, «пролёта» (главы повествования), а все вместе складываются в удивительную художественную, ритмическую систему, вершинно выражающую повествовательное целое Третьего Узла солженицынской исторической эпопеи.
В «очерках изгнания» «Угодило зёрнышко промеж двух жерновов» А. И. Солженицын так характеризовал роль и функции пословиц в «Красном Колесе»: «Отдельно, между глав, крупным шрифтом приводимые пословицы призваны выразить народные суждения о только что услышанном (прочтённом) в главе. При удаче - они тоже открывают восприятию добавочное измерение. Иногда - бросают луч и на главу предыдущую»4.
Как видим, пословицы и поговорки в «Марте Семнадцатого» ярко выражают широкий спектр народных суждений, мнений, оценок происходящих событий, активно открывают читательскому восприятию многомерный диапозон «добавочных», в том числе притчевых, «измерений», целенаправленно «бросают лучи» и на предыдущие, и на последующие главы, дни, узлы. Пословичный/ притчевый, «поговорный/поговористый»5 стиль романного Узла органично входит в полифоническую структуру «Красного Колеса», действенно способствуя художественному раскрытию авторской историософской, духовно-нравственной концепции.
Примечания
1 См.: Спиваковский П. Феномен А. И. Солженицына: новый взгляд. М., 1998 ; Урманов А. Творчество Александра Солженицына. М., 2003 ; «Красное Колесо» А. И. Солженицына: Художественный мир. Поэтика. Культурный контекст : Междунар. сб. науч. тр. Благовещенск, 2005 ; ЩедринаН. «Красное Колесо» А. Солженицына и русская историческая проза второй половины ХХ века. М., 2010 ; Жизнь и творчество Александра Солженицына. На пути к «Красному Колесу». М., 2013.
2 См.: Пословицы русского народа. Сборник В. Даля / вст. ст. М. А. Шолохов. Сокровищница народной мудрости ; Чичеров В. Сборник Владимира Даля «Пословицы русского народа». М., 1957. С. 18-19. Далее в тексте ссылки на это издание даются с указанием страницы в скобках.
3 Цит. по: Солженицын А. Собр. соч. : в 30 т. М., 2008. Т. 11. Красное Колесо. Повествованье в отмеренных сроках. Узел III. Март Семнадцатого. Кн. 1. С. 44. Далее цитируется это издание с указанием тома и страниц в скобках.
4 Солженицын А. Угодило зёрнышко промеж двух жерновов. Очерки изгнания. Часть вторая (1979-1982) // Новый мир. 2000. № 9. С. 156.
5 Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка : в 4 т. М., 2003. Т. 3. С. 155.
