Научная статья на тему 'МАРКС И БАРТ - ДВА ПУТИ КРИТИКИ БУРЖУАЗНОГО ОБЩЕСТВА'

МАРКС И БАРТ - ДВА ПУТИ КРИТИКИ БУРЖУАЗНОГО ОБЩЕСТВА Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

CC BY
186
38
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
МАРКС / БАРТ / КАПИТАЛИЗМ / ЦЕЛЬ / БУДУЩЕЕ / КРИТИКА / МИФ / СУБЪЕКТ / ОБЪЕКТ / MARX / BART / CAPITALISM / PURPOSE / FUTURE / CRITICISM / MYTH / SUBJECT / OBJECT

Аннотация научной статьи по философии, этике, религиоведению, автор научной работы — Сегал Александр Петрович

Ролана Барта часто называют прямым последователем Карла Маркса. В этой статье сравниваются основания и процессы критического осмысления К. Марксом и Р. Бартом современных им общественных форм. Автор стремится выяснить, когда различия продиктованы историческим изменением предмета критики, а когда проистекают из различий философских и социальных позиций мыслителей. Автор исходит из того, что за сто лет, разделявших Маркса и Барта, сам предмет критики существенно изменился, усложнилась социальная структура общества и представления различных классов и социальных групп о «потребном будущем». Барт как социальный мыслитель формировался в период построения СССР и соцлагеря, и осмысление этого опыта оказало на современников огромное влияние. Автор также указывает на влияние идеи «эпистемологического разрыва» Г. Башляра, примененной Л. Альтюссером в исследовании творчества К. Маркса и Ф. Энгельса. Правда, Барт идет назад - от «теоретического» Маркса к «идеологическому». Возможно, именно тут кроются его подходы к мифу. В итоге критика капитализма оказывается констатацией бессилия изолированного индивида перед лицом безликих социальных сил.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

MARX AND BART - TWO WAYS OF CRITICIZING THE BOURGEOIS SOCIETY

Roland Bart is often called a direct follower of Karl Marx. This article compares the foundations and processes of critical understanding of contemporary social forms by K. Marx and R. Barth. The author seeks to find out when the differences are dictated by historical changes in the subject of criticism, and when they arise from differences in philosophical and social positions of thinkers. The author proceeds from the fact that for a century separates Bart from Marx the subject of criticism has changed significantly, the social structure of society and the vision of different classes and social groups of the “needable future” have become more complicated. Bart as a social thinker was formed during the construction of the USSR and the socialist camp, and the understanding of this experience had a huge impact on his contemporaries. The author also points to the influence of the idea of “epistemological rupture” by G. Bachelard, applied by L. Althusser in the study of works of Karl Marx and Friedrich Engels. However, Bart goes back - from “theoretical” Marx to “ideological”. Perhaps this is where his approaches to the myth lie. As a result, criticism of capitalism turns out to be a statement of the powerlessness of an isolated individual in the face of faceless social forces.

Текст научной работы на тему «МАРКС И БАРТ - ДВА ПУТИ КРИТИКИ БУРЖУАЗНОГО ОБЩЕСТВА»

ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 7. ФИЛОСОФИЯ. 2019. № 5

А.П. Сегал*

маркс и барт — два пути критики буржуазного общества

Ролана Барта часто называют прямым последователем Карла Маркса. В этой статье сравниваются основания и процессы критического осмысления К. Марксом и Р. Бартом современных им общественных форм. Автор стремится выяснить, когда различия продиктованы историческим изменением предмета критики, а когда проистекают из различий философских и социальных позиций мыслителей. Автор исходит из того, что за сто лет, разделявших Маркса и Барта, сам предмет критики существенно изменился, усложнилась социальная структура общества и представления различных классов и социальных групп о «потребном будущем». Барт как социальный мыслитель формировался в период построения СССР и соцлагеря, и осмысление этого опыта оказало на современников огромное влияние. Автор также указывает на влияние идеи «эпистемологического разрыва» Г. Башляра, примененной Л. Альтюссером в исследовании творчества К. Маркса и Ф. Энгельса. Правда, Барт идет назад — от «теоретического» Маркса к «идеологическому». Возможно, именно тут кроются его подходы к мифу. В итоге критика капитализма оказывается констатацией бессилия изолированного индивида перед лицом безликих социальных сил.

Ключевые слова: Маркс, Барт, капитализм, цель, будущее, критика, миф, субъект, объект.

A.P. S e g a l. Marx and Bart — two ways of criticizing the bourgeois society

Roland Bart is often called a direct follower of Karl Marx. This article compares the foundations and processes of critical understanding of contemporary social forms by K. Marx and R. Barth. The author seeks to find out when the differences are dictated by historical changes in the subject of criticism, and when they arise from differences in philosophical and social positions of thinkers. The author proceeds from the fact that for a century separates Bart from Marx the subject of criticism has changed significantly, the social structure of society and the vision of different classes and social groups of the "needable future" have become more complicated. Bart as a social thinker

* Сегал Александр Петрович — кандидат философских наук, старший научный сотрудник кафедры философии языка и коммуникации философского факультета МГУ имени М.В. Ломоносова (119991, Ленинские горы, МГУ, учебно-научный корпус «Шуваловский», г. Москва, Россия), тел.: +7 (903) 725-88-78; e-mail: segal.alexander@ gmail.com

was formed during the construction of the USSR and the socialist camp, and the understanding of this experience had a huge impact on his contemporaries. The author also points to the influence of the idea of "epistemological rupture" by G. Bachelard, applied by L. Althusser in the study of works of Karl Marx and Friedrich Engels. However, Bart goes back — from "theoretical" Marx to "ideological". Perhaps this is where his approaches to the myth lie. As a result, criticism of capitalism turns out to be a statement of the powerlessness of an isolated individual in the face of faceless social forces.

Keywords: Marx, Bart, capitalism, purpose, future, criticism, myth, subject, object.

Мнение о том, что философская концепция Ролана Барта «очевидным образом восходит» к Марксу [С. Зенкин, 2008, с. 34-35], достаточно распространено. Чтобы оценить его справедливость, мы выбрали одну, но необходимую позицию, присущую всякой социально-философской концепции, тяготеющей к марксизму: критику буржуазного общества.

Здесь нужно уточнить, что мы называем критикой. Безусловно, не может быть разговора о пустом, «зряшном» отрицании, каковое последние лет тридцать пытаются приписать Марксу и марксизму. В первую очередь речь идет о естественно-историческом понимании любого общества, о диалектике в ее «рациональном виде», включающей в «позитивное понимание существующего... в то же время понимание его отрицания», т.е. «по самому существу своему критичной и революционной» [К.Маркс, 1960, с. 22]. Иными словами, речь идет о «снятии» существующих общественных форм.

К идее естественно-исторического процесса К. Маркс и Ф. Энгельс шли достаточно долго и последовательно: от изучения юриспруденции и политики до исследования экономики и истории. Как мы уже отмечали [А.П. Сегал, 2018, с. 18], после 1848 г. на «острие» их интереса оказались три задачи: (1) поиск закономерностей становления и развития человеческого общества в целом; (2) исследование закономерностей становления и развития современной им формы общества — капитализма и поиск его исторической границы; (3) поиск предпосылок и форм перехода к новому обществу и его самых общих черт.

Основные усилия К. Маркса были направлены на решение второй из задач, так как степень зрелости современного ему капитализма позволяла системно изучить предмет, его исторические границы и формы отрицания и самоотрицания. Но эффективная методология, разработанная для политэкономии капитализма, имела ограниченное применение для описания общества, которое

возникнет как результат позитивного отрицания капитализма. Прогностический потенциал марксизма был ограничен, во-первых, качественной «инаковостью» нового общества, предполагавшейся по определению, во-вторых, степенью зрелости нового предмета, а точнее — его отсутствием (он существовал лишь в виде предпосылок). Что же изменилось через сто лет, к середине XX в., на которую пришелся расцвет творчества Ролана Барта?

Кризис упрощенной интерпретации марксизма привел к различиям в толкованиях социальных процессов XX в. В 30-50-е гг. в левой европейской интеллектуальной среде активно дискутируется вопрос о том, что автоматического перехода от одного типа общества к другому не произошло. Формируются альтернативные изводы марксизма, совокупно определяемые как неомарксизм. Одновременно продолжается жесткая критика капитализма. В итоге к 50-60-м гг. в Западной Европе и Америке сложилось довольно много влиятельных социально-философских школ и течений.

На самого Барта большое влияние оказали Ж.-П. Сартр и Л. Альтюссер. Отдельно стоит сказать о влиянии Г. Башляра: непосредственном, когда в 50-е — начале 60-х гг. Барт явно ориентируется на его «психоанализ субстанций» [Р. Барт, 2008, с. 137-141], и опосредованном, через Л. Альтюссера, применившего концепцию «эпистемологического разрыва» Г. Башляра [Г. Башляр, 1987, с. 208] для интерпретации марксизма.

Характерные для того периода сомнения в научной эффективности марксизма, в особенности в лице «традиционной», советской марксистской школы, не миновали и Барта. Определяя себя в качестве последователя Маркса, он, тем не менее, попытался вернуться к некоей исходной точке, в которой марксизм гипотетически потерял аутентичность. Долго искать не пришлось: предметом оживленных дискуссий европейских левых к тому времени как раз были ранние работы основоположников марксизма (в особенности «Экономиче-ско-философские рукописи 1844 года»), которые Альтюссер и предложил рассматривать в качестве точки «эпистемологического разрыва» [Л. Альтюссер, 2006, с. 49-51].

Напомним: Л. Альтюссер руководствовался исключительно целью апологии К. Маркса, а именно целью показать научность зрелого Маркса, в отличие от идеологичности Маркса молодого. Но, задав дискурс противопоставления «двух Марксов», Альтюссер не задал (и, по-видимому, не собирался задавать) критериев аутентичности. В итоге каждая из неомарксистских школ нашла «своего» аутентичного Маркса — либо молодого гуманиста, либо зрелого «антигуманиста» (термин Альтюссера), а точнее, зрелого теоретика.

И если Л. Альтюссер всего лишь определял эту точку и пытался вывести из нее гносеологические причины перехода Маркса на иные позиции, то Барт сам вернулся на эту позицию, дабы стартовать с нее заново. Но, обратившись к «докапиталовской» Марксовой критике, он с неизбежностью отбросил точку зрения «Капитала» и его достижения: в первую очередь, теорию прибавочной стоимости и представления о товаре-рабочая сила. В итоге Барт вернулся к позиции отчуждения и начал критику буржуазного общества именно с нее.

Более того, Барт делает упор на отчуждение в той форме, которую Маркс критиковал уже в начале 1847 г. в «Нищете философии» [К. Marx, 1960]. Как отмечает С.Н. Зенкин, «у Барта... "отчуждение"-присвоение первичного знака вторичным осуществляется не в гегелевской и даже не в марксистской, а скорее в "прудоновской" форме кражи» [С. Зенкин, 2008, с. 36], — и такой подход структурирует всю его философию. «Громогласное требование, чтобы Роман был романом, Поэзия — поэзией, а Театр — театром, — .все здесь подчинено требованию великой буржуазной задачи, заключающейся в том, чтобы категорию "быть" свести к категории "иметь", а из любого объекта сделать вещь», — пишет Барт [Р. Барт, 1989, с. 56], употребляя термин «вещь» явно в его догегелевском смысле. В самом деле, у Гегеля определения основания и существования различаются в силу того, что принадлежат вещам: «В вещах, а не в самих себе имеют они свою рефлексию-в-самое-себя. Они суть свойства вещей, и их отношение с вещами находит выражение в слове «обладать» (haben)» [Г.Ф.В. Гегель, 1974, с. 289]. Иными словами, вещи-субъекты имеют предикаты основания и существования. По Барту же, напротив, в буржуазном сознании субъектен тот, кто имеет вещь, причем субъектен не в силу собственного бытия, а в силу обладания вещью-объектом.

Возможен ли выход из описанной Бартом ситуации? Здравый смысл подсказывает необходимость рефлексии, но сам он не в состоянии идти дальше рефлексии рассудочной: отрицающей, ставящей границу, удерживающей разделенное. В этой ситуации для обыденного сознания (здравого смысла) картина социального антагонизма становится предельно экзистенциальной и мифологичной: одинокий человек, изолированный индивид, объект насилия со стороны надындивидуальной безликой Власти.

Парадоксально, но объектом игры непреодолимых сил выступают не только «бедняк и пролетарий» [Р. Барт, 1989, с. 59-61], но и буржуа, для которого реальность — «это даже не то, что видно глазу, а то, что поддается подсчету» [там же, с. 151]. Им играет «невидимая рука рынка» [A. Smith, 1998, с. 593], ибо цель и смысл существования

буржуа — прирост капитала — предсуществует ему как нерушимый рыночный принцип. Посему и свобода уходит в виртуальную «сферу исчислимой реальности» [Р Барт, 1989, с. 151]. В буржуазном мышлении основание и обоснованное меняются местами: субъект действия подчиняется... объекту [А.П. Сегал, 2016, с. 67]. А в такой ситуации неизбежна замена процесса постановки цели процессом поиска значения. Именно на этом, на наш взгляд, Барт и построил свою весьма замысловатую концепцию мифа.

С одной стороны, если вести речь о непреодолимой социальной силе, концепт мифа применительно к рефлексии буржуа видится вполне логичным. Ведь миф — это своего рода «мировоззренческий нарратив», рассказ о том, как устроен мир. Но, с другой стороны, миф есть сакральный текст, «известный лишь "старикам"» [Л. Леви-Брюль, 1999, с. 262], по определению не подлежащий разглашению, трактовке и интерпретации, ибо «разглашение мифа лишило бы его священного характера» [В.Я. Пропп, 1986, с. 357].

Но как тогда описать действия человека в обстоятельствах, нарисованных мифом? Классический выход — «"профанация". превращение священного рассказа в профанный... Это и есть момент рождения собственно сказки [курсив наш. — А.С.]» [В.Я. Пропп, 1986, с. 359]. Однако Барт предлагает не сказку, а именно миф. И понятно почему: предсуществование цели-прибыли субъекту, деперсонали-зованная, но субъектная «невидимая рука рынка» — это «космогонические» принципы капитализма. А сокровенность у «мифа по Барту» просто отсутствует: его можно широко интерпретировать, вольно трактовать, придавать ему смысл волевым образом. Результат закономерен: «В знаке-"мифе", как толкует его Барт-теоретик, диалектика обрывается на полпути. застывает в максимах буржуазного "здравого смысла"» [С. Зенкин, 2008, с. 36].

Надо сказать, Барт прекрасно понимает, что его концепция — это не картина мира, но критическое описание того, как мир отражается в голове совокупного г-на Пужада [Р Барт, 2008, с. 149-152]. «Мы постоянно должны помнить, что миф — система двойная; он как бы вездесущ — где кончается смысл, там сразу же начинается миф. .Можно сказать, что значение мифа — это такая вертушка, где означающее все время оборачивается то смыслом, то формой, то языком-объектом, то метаязыком, то чисто знаковым, то чисто образным сознанием.» [там же, с. 281].

Принято считать, что Ж. Деррида выдвинул идею «мира как текста» в значительной мере под влиянием «позднего» Барта [И. Ско-ропанова, 2005]. Но Р. Барт, создав практически все компоненты этой концепции, принципиально не расширяет текст до границ мира,

видимо, понимая, что слишком сблизится с креационизмом: ведь у текста должен быть автор. Поэтому, будучи социалистом и атеистом, он вводит в свою концепцию поправку ad hoc и делает это с французским изяществом. Он постулирует возможность и необходимость субъективной интерпретации текста-мира и тем самым «убивает» автора, лишая его личной субъектности и переворачивая, таким образом, субъект-объектное отношение обратно на ноги. Но «смерть автора» не приносит свободы читателю, который интерпретирует «бессубъектный» текст. Вопрос субъектности не снимается, а лишь отодвигается в дурную бесконечность.

Закономерен вопрос: «А как же будущее общество?» При таком подходе вопрос о нем «повисает» в воздухе. О каком «светлом будущем» может идти речь, если настоящее есть плод деятельности и представлений изолированных индивидов!? О «дивном новом мире» О. Хаксли? В таком случае, даже «конец истории» Ф. Фукуямы выглядит неплохим вариантом и, пожалуй, единственно понятным для изолированного индивида. Таким образом, изящная и во многом разумная теория Барта не усилила прогностического потенциала неомарксизма. Если у К. Маркса он был ограничен уровнем развития предмета, то у Р. Барта и в целом у западных левых его ограничивали рефлексия предмета и кризис целеполагания. Не признавая советский вариант развития общества качественно новым его состоянием, с одной стороны, и отказываясь вводить собственные позитивные определения, с другой, они фактически стали на позицию конца капитализма как «конца истории».

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Альтюссер Л. За Маркса. М., 2006.

Барт Р. Мифологии // Избр. работы: Семиотика: Поэтика. М., 1989.

Барт Р. Мифологии. М., 2008.

Башляр Г. Новый научный дух // Новый рационализм. М., 1987.

Башляр Г. Избранное: Поэтика пространства. М., 2004.

Вазюлин В.А. Становление метода научного исследования К. Маркса: логический аспект. М., 1975.

Гегель Г.В.Ф. Наука логики // Энциклопедия философских наук: В 3 т. М., 1974. Т. 1.

Зенкин С. Ролан Барт — теоретик и практик мифологии: Вступительная статья // Барт Р. Мифологии. М., 2008.

Леви-БрюльЛ. Сверхъестественное в первобытном мышлении. М., 1999.

Маркс К. Капитал // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. 1960. Т. 23.

Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. Л., 1986.

Сегал А.П. Опережая время: Памяти А.М. Гендина // Сибирский учитель. 2016. № 6 (109). С. 66-69.

Сегал А.П. Формирование представлений К. Маркса о внутреннем источнике развития общества // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 7. Философия. 2018. № 6. С. 14-26.

Скоропанова И. Мини-словарь постмодернистской терминологии // Филолог. Пермь, 2005. Вып. 6. // URL: http://philolog.pspu.ru/module/magazine/ do/mpub_6_141Galbraith J. K. The New Industrial State. Boston, 1967.

Marx K. Das Elend der Philosophie. Antwort auf Proudhons "Philosophie des Elends" // Marx K., Engels F. Werke. B., 1960. Bd. 4.

Smith A. An inquiry into the nature and causes of the wealth of nations (1776). L., 1998. Vol. 1.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.