CC BY
72
тия условий оптимизации нациестроительства в современной России и парирования актуальных вызовов и угроз культурной безопасности. В связи с этим, релевантным является дескрипция механизмов формирования и практической трансляции в различных дискурсах социально-политических коммуникаций (в том числе, в обозначенном выше) контента культурно-исторического просветительства.
ЛИТЕРАТУРА
1. Багдасарян В.Э. Нациестроительство или империестроительство: развилка подходов // Проблемный анализ и государственно-управленческое проектирование. 2014. Т. 7. № 1. С.47.
2. Герасимов Г.И. Познавательно-развивающая парадигма: инновационное измерение трансформации образования // Гуманитарий Юга России. Научно-образовательный журнал. 2013. N° 4. С. 117-134.
3. Голобородько А.Ю. Государственная культурная политика в системе обеспечения национальной безопасности современной России: социальное и политическое пространство реализации: автореф. ... дис. докт. полит. наук. - Ростов-на-Дону, 2016.- 56 ^
4. Караганов С.А. В чем сила, брат? / С. Караганов // Россия в глобальной политике. 27.12.2012 [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.globalaffairs.ru/pubcol/V-chem-sila-brat-15757 (Дата обращения: 05.03.2019)
5. Кара-Мурза С.Г. Дезинтеграция и консолидация общества, 28 мая 2015. Сайта центра исследования кризисного общества [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://old.centero.ru/chair/dezintegratsiya-i-konsolidatsiya-obshchestva (Дата обращения: 05.03.2019)
6. Колин К.К. Глобализация и культура // Культура и безопасность. 30.11.2017 [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://sec.chgik.ru/globalizatsiya-obshhestva-i-ee-kulturologicheskie-posledstviya/ (Дата обращения: 04.03.2019)
7. Кошкин Р.П. Влияние культуры образования и воспитания на национальную безопасность // Культура и безопасность. 30.11.2017 [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://sec.chgik.ru/vliyanie-kulturyi-obrazovaniya-i-vospitaniyana-natsionalnuyu-bezopasnost/ (Дата обращения: 05.03.2019)
8. Лихачев Д.С. Письма о добром и прекрасном / Сост. и общая ред. Г.А. Дубровской. - М.: Дет.лит., 1989.-238 с.
9. Национально-культурная идентичность современной России: истоки, особенности перспективы: сборник статей. СПб.: Алетейя, 2015. 592 с.
10. Ополев П.В. Культурные угрозы в условиях глобализации // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2016. №4 (66). Ч.2. С 124-127.
11. Примаков Е.М. Мысли вслух - М.: Российская газета, 2011.-207 с.
В.К. Хоруженко
МАРИЯ КОРН И ПРОБЛЕМА ОБЪЕДИНЕНИЯ РУССКОГО АНАРХИЧЕСКОГО
ДВИЖЕНИЯ В НАЧАЛЕ ХХ ВЕКА
Аннотация. В статье представлен анализ деятельности одной из главных фигур лидеров анархического движения начала ХХ века — Марии Исидоровны Корн, друга и сподвижницы П.А. Кропоткина. Ученая, общественный и политический деятель много сделала для распространения анархических идей и объединения самого движения.
Ключевые слова: анархическое движение, анархо-коммунизм, анархо-синдикализм, пропаганда, революция, федерация, государство.
V.K. Horuzhenko
MARIA KORN AND THE PROBLEM OF UNIFICATION OF THE RUSSIAN ANARCHIST MOVEMENT IN THE EARLY TWENTIETH CENTURY
Abstract. The article presents the analysis of the activity of one of the main figures of the leaders of the anarchist movement of the early twentieth century — Mary Sidorovna Korn, a friend and associate of P. A. Kropotkin. Academic, public and political figure has done much for the dissemination of anarchist ideas and the unification of the movement.
Key word: anarchist movement, anarcho-communism, anarcho-syndicalism, propaganda, revolution, Federation, state.
Сподвижница теоретика русского анархизма П.А. Кропоткина, Мария Исидоровна Гольдсмит (урожденная Андросова), известная больше под псевдонимом Марии Корн (иногда публиковалась под именем М. Изидин), всегда находилась «в тени» своего учителя. Имя М. Корн в истории анархического движения можно сопоставить с именами Н. Крупской в истории социал-демократии или М. Спиридоновой в истории неонародничества. Однако личность анархистки была обойдена пристальным вниманием историков. При этом был незаслуженно забыт вклад М. Корн в дело объединения анархического движения, ее практическая деятельность по организации печатных органов анархистов, по сохранению кропоткинского наследия. Сейчас, в условиях возрождения и развития персональной истории, необходимо изучить взгляды и деятельность известной русской анархистки, чтобы создать более полную картину революционного движения России конца XIX- начала XX века.
Дворянское происхождение, талант ученого (к моменту знакомства с идеями анархизма Мария Гольдсмит - доктор естественных наук, профессор Сорбонского университета), блестящие литературные способности, а помимо этого немолодой возраст (приобщение ученой к идее анархии ориентировочно дати-
руется 1897 годом - началом переписки с П. Кропоткиным, таким образом, в то время ей было 39 лет, немолодой возраст для участия в анарходвижении) - все это, на первый взгляд, не могло предвещать интереса женщины к анархизму. Однако эпоха брала свое - в революционную борьбу в конце XIX века уходила масса интеллигенции. Проживание в сильной революционными традициями Франции, где анархизм имел широкое распространение, опосредованно сказалось на выборе Гольдсмит.
Возможно, определенную роль сыграли и детские впечатления анархистки — ее отец, Исидор Альбертович Гольдсмит претерпел от царского режима — являясь некоторое время редактором журнала «Знание», был сослан за распространение материализма и дарвинизма. В 1883 году, когда он бежал из ссылки во Францию вместе с семьей, Марии было уже 12 лет, она прекрасно понимала происходящее, и, конечно, не испытывала уважения к власти. Так или иначе, взявшись за перевод трудов Кропоткина (по его просьбе), Мария увлеклась идеей возможности построения общества без давлеющей силы государственной власти.
В процессе формирования анархических взглядов ученой большую роль сыграла обаятельная фигура самого Кропоткина, тем более, у обеих талантливых личностей были и общие научные интересы - как известно теоретик анархизма являлся признанным ученым-географом, членом Русского географического общества, а так же Британской научной ассоциации.
Как Кропоткин находил доказательства необходимости построения нового социума в жизни животных (см. его работу «Взаимная помощь как фактор эволюции»), так и М. Гольдсмит писала о биологии, что это «по существу своему, пожалуй, самая освободительная для человеческого ума наука», которая дает убедительные примеры «борьбы сил мрака и сил света» [11, 438].
Женщина-ученый становится одним из первых последователей теории Кропоткина, наряду с В. Чер-кезовым, К. Оргеиани и другими. Все они, как и их учитель, развили свою деятельность за границей. В России в 1890-е годы революционное движение после разгрома народничества пошло на убыль, большинство российских анархистов были вынуждены эмигрировать за рубеж. Мария Гольдсмит оказывала всю возможную помощь развитию и поддержанию идей анархизма вне России: она осуществляла финансовую поддержку изданий анархической русской прессы, работала в редакциях и публиковала свои статьи в русских анархистских журналах Франции и Женевы «Социальная война» «Русская трибунв», «Хлеб и воля», «К оружию!» и «Грузия».
В революционном анархическом движении начала ХХ века Петр Кропоткин и Мария Корн являлись старейшими членами (возраст других руководителей и организаторов не превышал 32 лет [2, 260], поэтому последнюю вполне можно назвать «бабушкой» русского анархизма. Однако энергичности анархистки могла позавидовать молодежь. В 1904 году М. Корн вместе с единомышленниками образовала Парижскую издательскую группу «Анархия» «с целью создать теоретическую и популярную анархическую литературу, приходя, таким образом, на помощь пионерам анархизма в России в их неимоверно трудной и тяжелой работе».
В своем воззвании «Ко всем товарищам анархистам!» группа высказала надежду на объединяющую роль анархизма в рабочем движении России: «...анархизм, выставляющий борьбу со всеми эксплуатирующими классами, призывая на штурм всякого государства, - анархизм даст лозунг для рабочей борьбы и со всеми тенденциями, разжигающими классовую ненависть демократической водицей. И почует масса биение живой жизни в анархическом призыве и могучим эхом откликнется на призыв...»[5, 40-41]. На основе этой организации в 1905 году М. Корн создала и возглавила "Группу русских анархистов -коммунистов в Париже".
Надежда на создание сильного, массового анархического движения, на его потенциал сопровождала Марию Корн всю ее жизнь, побуждая ее быть участником и организатором различных анархических съездов и конференций, активно заниматься агитационной работой через анархическую печать.
Первоначально находясь целиком на кропоткинских анархо-коммунистичских позициях, Корн уже в период первой русской революции обратилась к идеям синдикализма, внесла существенный вклад в его теоретическую разработку. Несмотря на это, тесное сотрудничество с анархо-коммунистами и самим Кропоткиным продолжалось, поэтому влияние последних сказалось и на взглядах Гольдсмит: ее можно считать лидером коммунистического крыла в анархо-синдикализме.
Являясь теоретиком этого направления, в своих работах Мария Корн уделяла большое внимание обоснованию целей и методов анархического движения. Отличительной чертой «революционного синдикализма» и главным средством борьбы, которое даст революции могучий толчок, анархистка считала всеобщую стачку. Будучи неотъемлемым элементом экономической революции, стачка должна будет способствовать, по мнению Корн, захвату рабочими всех орудий труда и наличных богатств - экспроприации, второму шагу этой революции [4, 269-270].Такой исход событий совершенно исключался социал-демократами, которые, прежде всего, были ориентированы на политическую революцию и захват власти.
К террору, как средству борьбы с властью, анархистка относилась скептически, так же как и ее учитель, П.А. Кропоткин, полагавший, что индивидуальные акты могут быть применимы лишь в исключительных случаях [15, 351].
Считая, что сила анархического движения зависит от его сплоченности, что, как писала сама, «у нас в России .организационные вопросы, в силу конспиративных условий, приобретают особую важность» [7, 253], Корн активно выступала за объединение анархических групп. Уже в 1904 году на Лондонском съезде
анархистов-коммунистов, в котором принимала участие и М. Корн, была принята резолюция, в которой подчеркивалась необходимость создания в России отдельной, самостоятельной анархической партии [10, 74]. Поскольку резолюция съезда публиковалась только в том случае, если «на ней сошлись все» [9, 187], то очевидно, что у анархистки были единомышленники. Однако, несмотря на их наличие, эту попытку можно считать первой в дальнейшей череде безуспешных.
Свое понимание «анархической партии» М. Корн разъясняла в докладе «Об организации», сделанном на Лондонском съезде анархистов в 1906 году: «Понятие партии нам далеко не чуждо, как думают многие. Но мы понимаем под партией не совокупность людей, объединенных под властью одного центрального комитета, а совокупность всех тех, кто ставит себе одну и ту же цель и стремится к ней однохарактерными путями» [7, 255]' Очевидно, что такое объяснение ясно указывало на отличие анархистов от их оппонентов -социал-демократов.
Впоследствии, встав на позиции анархо-синдикализма, М. Корн утверждала, что последний более удовлетворяет представлению свободы в партийных отношениях, чем другие течения анархизма, так как в области организационных основ «революционный синдикализм держится федералистических принципов», что «дисциплина в нем не ценится, культ большинства отсутствует» [8, 349]'
На анархистских съездах и конференциях М. Гольдсмит принимала активное участие в обсуждении организационных и тактических вопросов. Ее постоянно избирали в руководящие органы движения, что являлось не только показателем ее авторитета и доверия к ее опыту других членов движения, но и ее собственных стремлений искать способы и пути единения анархистов, избегая при этом любых проявлений принуждения.
Так, в январе 1907 года М. Корн участвовала в Парижской конференции русских анархистов-коммунистов, а в начале 1913 года была избрана в Секретариат Федерации русских групп анархистов-коммунистов за границей. Этот орган занимался подготовкой объединенного съезда всех российских анархических (в том числе эмигрантских) групп.
Первым шагом к съезду стала Объединительная конференция русских анархистов-коммунистов за границей (28.12.1913 - 1.01.1914). Конференция высказалась за создание Федерации, куда вошла и «Группа русских анархистов-коммунистов в Париже», которую представляла Мария Корн. Федеративным печатным органом конференция решила сделать газету цюрихских анархистов-коммунистов «Рабочий мир». По предложению Корн, в редакции газеты были задействованы представителя различных направлений анархизма, чтобы иметь возможность разъяснять свою точку зрения по тем или иным проблемам [14, 556]. В результате в редакцию были избраны К. Оргеиани, М. Корн и А. Ге. В годы постреволюционного ослабления анархического движения в России газета «Рабочий мир» являлась единственным печатным органом русских анархистов в Западной Европе. В силу этого, избрание М. Корн и ее деятельность в журнале приобретали огромное значение для поддержания движения и пропаганды идей анархизма.
Конференция также единогласно избрала Коллегию для выработки программы практических занятий для анархических групп по вопросам пропаганды и агитации из шести человек, куда попала и М. Корн[14, 559].
Благодаря ее деятельности в этих структурах в начале 1914 года значительно расширилась агитационно-пропагандистская работа анархистов за границей. «Рабочий мир» теперь получил распространение не только в Европе, но и в Северной Америке и в Австралии [3, 561].
Несмотря на принятые на Объединительной конференции решения, созыв съезда затягивался ввиду индиффирентности самих анархических групп. Секретариат Федерации жаловался на то, что ни одна из них не откликнулась на предложение выработать порядок работы съезда, не были предложены время и место его созыва. [3, 561]. В итоге первый съезд Федерации, назначенный на август 1914 года, не был созван из-за начала первой мировой войны. Все последующие попытки его организовать не увенчались успехом. Объединение затруднялось и тем, что целый ряд русских, в том числе эмигрантских групп в Федерацию анархистов-коммунистов не вошел (например, американская Федерация).
После октябрьской революции 1917 года деятельность по объединению анархического движения была приостановлена, так как первоочередной задачей стала поддержка и развитие российского анархического движения в условиях советской власти. Первоначально с воодушевлением приняв власть Советов, Корн достаточно скоро разочаровалась в результатах революции. Позднее она напишет: «... если классы еще не уничтожены, значит революция не достигла цели, и «второй день» революции еще не пришел»[16].
Критикуя большевистскую власть, Корн писала: «Они [марксисты — В.Х.]оправдывают деспотизм государственной власти тем, что капитализм еще не совсем уничтожен, и обещают свободу тогда, когда у социализма не будет больше врагов», но «никогда еще ни одно правительство не отказывалось от власти иначе, как под давлением: власть всегда ограничивали или революции, или страх перед ними» [6, 8].
Мария Корн много делала для распространения анархических идей среди русских эмигрантов за границей. Ввиду того, что после отъезда П.А. Кропоткина в Россиию она осталась хранитильницей его личного архива, то старалась обобщить материалы и их опубликовать (с разрешения жены П.А. Кропоткина после его смерти). В частности, в переписке с С. Кропоткиной она писала о важности сохранившихся писем П.А. Кропоткина: «Если бы Вы знали, как их много, ведь в них вся история нашей работы для русской пропаган-
ды, не говоря уже обо всем лично ценном»[11, 445]. Часть материалов Корн отправила в Россию, в Музей П.А. Кропоткина.
В эмиграции она использовала любую возможность помощи как анархистам в Советской России, так и анархистам-эмигрантам; поощряла любые попытки объединения движения.
Именно по этой причине М. Корн поддержала группу «Дело труда» и возглавлявшего ее Нестора Махно. Предложение группы создать «Всеобщий союз анархистов» был принят Корн положительно, хотя она и выразила свои сомнения в идеологической программе этой организации, так называемой Платформе Аршинова-Махно, споры о которой велись в анархической прессе весь 1926 год.
«Пора анархизму выбраться из трясины дезорганизованности, уйти от бесконечных шатаний в области важнейших вопросов теории и тактики и стать на путь ясно осознанной цели и организованной коллективной практики» - заявляли авторы программного документа [13].
«Платформа», по мысли ее авторов, должна была объединить все группы на одной идеологической основе — анархо-коммунистической, что, конечно, вызвало неудовольствие анархо-синдикалистов и представителей других направлений анархизма, в том числе, самой М.Корн. Помимо этого ветерану анархического движения были не по душе заявления Аршинова-Махно о необходимости дисциплины в будущей организации, вплоть до подчинения воле большинства, что противоречило традиционной позиции лидеров анархизма в отношении индивидуальной свободы каждого. В свою очередь, сам Аршинов обвинял Корн и других теоретиков анархизма в «боязни организованности, боязниколлективного действия и коллективной ответственности в революции» [1, 875].
Однако, несмотря на критическое отношение к Платформе, Корн понимала справедливость тезиса Аршинова о причине слабости анархического движения: «...самой большой и главной является отсутствие в анархическом мире организационных начал и организационных отношений» [1, 875].
Поэтому с целью сбора средств для помощи группе и лично Махно Корн создала «Махновский комитет - фонд поддержки Махно», помогала в редактировании воспоминаний анархиста. Недаром в одном из своих выступлений, уже после смерти анархистски, Махно с благодарностью вспоминал ее, назвав своим товарищем и другом. Даже он, относящийся, как все молодые анархисты-практики, с долей превосходства к теории анархизма, смог оценить по достоинству вклад Марии Исидоровны Гольдсмит-Корн-Изидин в развитие движения. В своей речи на похоронах Н. Рогдаева Н. Махно поставил ее имя в ряд с именами П. Кропоткина, И. Черкезова, Э. Реклю - «гигантами-анархистами, теоретиками и практиками», сожалея, что большинство анархистов почувствовало себя «сиротами без нее» [12].
Молодые анархисты уважали Марию Корн, признавали ее заслуги, тем не менее, оставались равнодушны к ее призывам к единению. Слова знаменитой анархистки о том, что «жизнь партии и жизнь массового движения следуют совершенно различным законам» [4, 268]. оказались пророческими. Разрозненность анархистов стала одной из главных причин слабости движения, его постепенного угасания в условиях ужесточения большевистской диктатуры в России.
ЛИТЕРАТУРА
1. Аршинов, П.А. Анархизм и диктатура пролетариата//Анархизм: pro et contra, антология/Сост., вступ. статья, коммент. П.И. Талерова. - Спб.: РХГА, 2015. - С. 872-882.
2. Будницкий, О.В. Терроризм в российском революционном движении / О.В. Будницкий. - М.: РОССПЭН, 2002. - 396 с.
3. Доклад Секретариата Федерации русских групп анархистов-коммунистов за границей // Анархисты. Документы и материалы. 18331935 гг. В 2 тт. Т. 1. 1883-1916 гг./ Сост. В.В. Кривенький. - М.: РОССПЭН, 1998. - С. 561-562.
4. Изидин, М. (М. Гольдсмит) Всеобщая стачка // Анархисты. Документы и материалы. 1833-1935 гг. В 2 тт. Т. 1. 1883-1916 гг. / Сост. В.В. Кривенький.- М.: РОССПЭН, 1998. - С. 264-270.
5. Ко всем товарищам анархистам//Анархисты. Документы и материалы. 1833-1935 гг. В 2 тт. Т. 1. 1883-1916 гг. / Сост. В.В. Кривенький. - М.: РОССПЭН, 1998. - С. 40-41.
6. Корн, М. Марксистская утопия //Дело труда - Пробуждение. - 1953. - № 42. - С.7-9.
7. Корн, М. Об организации// Анархисты. Документы и материалы. 1833-1935 гг. В 2 тт. Т. 1. 1883-1916 гг. / Сост. В.В. Кривенький. -М.: РОССПЭН, 1998. - С. 253-259.
8. Корн, М. Революционный синдикализм и анархизм. Борьба с капиталом и властью//Образ будущего в русской социально-экономической мысли конца XIX- начала XX века. Избранные произведения/ Сост. Я.И. Кузьминов. - М.: Республика, 1994. - 416 с.
9. Корн, М. (М.И. Гольдсмит) П.А. Кропоткин и русское революционное движение// Интернациональный сборник посвященный десятой годовщине смерти П. А. Кропоткина / под ред. и с примеч. Г. П. Максимова. - Чикаго : Федерация рус. анархо-коммунистических групп Соед. Штатов и Канады, 1931. - 350 с.
10. Лондонский съезд российских анархистов-коммунистов// Анархисты. Документы и материалы. 1833-1935 гг. В 2 тт. Т. 1. 1883-1916 гг. / Сост. В.В. Кривенький. - М.: РОССПЭН, 1998. - С. 73-74.
11. Любина, Г.И. Русские женщины в интерьере московского музея (судьба музея П.А.Кропоткина) // Москва научная : [Сб. ст.] / Ред.-сост. Е. А. Беляев, С. С. Илизаров. - М. : Янус-К, 1997. - С.434-451.
12. Махно, Н. На чужбине 1923-1934. Записки и статьи./ Н. Махно.- М. : Директ-Медиа, 2014. - 264 с. - URL: //https://e-libra.ru/read/217141-na-chuzhbine-1923-1934-gg-zapiski-i-stat-i.html (дата обращения: 28.04.2019).
13. Махно, Н.И., Арщинов П.А. Организационная платформа анархистов./ Н.И. Махно, П.А. Аршинов. - Париж: "Дело труда", 1926. -22 с. - URL: https://avtonom.org/old/lib/theory/makhno/platform.html (дата обращения: 22.04.2019).
14. Первая объединительная конференция русских анархистов коммунистов за границей// Анархисты. Документы и материалы. 18331935 гг. В 2 тт. Т. 1. 1883-1916 гг. / Сост. В.В. Кривенький. - М.: РОССПЭН, 1998. - С. 536-559.
15. Смирнова, В.К. «Пропаганда действием» в теории и практике российского анархизма рубежа XIX-ХХ вв.//Вестник Таганрогского государственного педагогического института. - 2014. - N° 2. - С.350-355.
16. Шубин А.В. Анархистский социальный эксперимент. Украина и Испания. 1917-1939 годы/ А.В. Шубин. - М.: ИВИ РАН, 1998. - 232 с. - URL: http://www.makhno.m/lit/Subin1/5.php (дата обращения: 24.04.2019).
