CC BY
100
АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ЭКОНОМИКИ
УДК: 334.012.6; 338.262 DOI: 10.24411/2071-6435-2018-10043
Малое и среднее предпринимательство как фактор пространственного развития российской экономики
Несмотря на наличие значительного числа научных работ, посвященных проблематике развития российского малого и среднего предпринимательства (МСП) и его государственной поддержки, в этом блоке исследований сохраняются определенные лакуны. Одна из них связана с воздействием развития МСП, а также соответствующего направления экономической политики государства на формирование пространственной структуры экономики страны. Если эта проблематика и затрагивалась, то в основном, в контексте тенденций и причин значительной дифференциации в развитии МСП по субъектам Российской Федерации. Однако природа имеющихся здесь взаимосвязей значительно сложнее. Состояние и тренды развития МСП в том или ином субъекте Федерации — это не просто «слепок» с отраслевой и территориальной структуры региональной экономики, но (при определенных условиях) и важный инструмент ее реформирования. Кроме того, в рамках политики регулирования пространственной структуры российской экономики роль МСП не ограничивается лишь уровнем субъектов Федерации, а вплотную касается возможностей социально-экономического развития различных типов поселений, в том числе малых и моногородов России. Однако реализация позитивной роли МСП как инструмента пространственного регулирования в экономике реализуема только в рамках целостной системы стратегического планирования, что еще только предстоит осуществить на практике.
Ключевые слова: малое и среднее предпринимательство; субъекты Российской Федерации; стратегическое планирование, региональные и муниципальные стратегии, малые и моногорода
О. Б. Иванов
Е. М. Бухвальд
Введение
В последние годы появилось немало исследований, где прямо и не без оснований ставился вопрос о низкой результативности государственной политики развития и поддержки малого и среднего предпринимательства (МСП) (комментарий 1). Постоянно подчеркивалось, что российский сектор МСП не реализует функции, столь явно присущие ему в экономически развитых и даже в более близких нам странах со среднеразвитой экономикой (например, Центральной и Восточной Европы — ЦВЕ). Речь идет о функциях антикризисного демпфирования,
© О. Б. Иванов, 2018 © Е. М. Бухвальд, 2018
поддержания занятости; обеспечения во взаимодействии с крупным бизнесом инновационных прорывов в экономике; сохранении хозяйственной активности в малых поселениях и так далее. Приводившиеся в этом смысле аргументы столь разнообразны, что полностью воспроизвести их невозможно. Столь же многочисленны объяснения причин подобной ситуации. Они касаются как объективных экономических факторов (преимущественно, это ресурсный характер российской экономики и высокая степень ее монополизации), так и обстоятельств субъективного характера. В числе последних — коррупционный характер всей «машины» государственного управления, которая, активно изображая курс на «дебюрократизацию» и «дерегулирование», по-прежнему во многом видит в МСП и мерах его «поддержки» удобную «кормушку» для чиновников всех рангов. Сюда же следует отнести непонимание проблем МСП в среде крупного бизнеса, а также недоверие значительной части населения к предпринимателям и предпринимательской деятельности вообще. Нерешенной задачей остается реализация регионально-ориентированной политики развития и поддержки МСП. В условиях, когда основное бремя осуществления такой политики принял на себя федеральный центр, а большинство регионов страны не имеет ни ресурсов, ни весомых стимулов для поддержки своего МСП в экономически значимых масштабах, подобная ситуация также существенно сокращает позитивный эффект мер государственного регулирования в этой сфере.
Постановка проблемы и цель исследования
Ключевой проблемой исследования выступают пространственные факторы становления российского МСП, а его основной целью — выявление условий и практических путей использования МСП и мер его государственной поддержки как одного из инструментов федеральной политики регионального развития.
Обзор научной литературы по проблеме
Как уже отмечалось выше, важное место в проведенных исследованиях традиционно отводилось выявлению как объективных, так и субъективных факторов, определяющих значительную дифференциацию в количественных и качественных (в том числе структурных) характеристиках развития МСП в различных регионах России [1]. Этот круг вопросов формировал также особый срез обращения российских исследователей к зарубежному опыту развития и государственной поддержки МСП [5]. Весьма значимым в свете поставленной исследовательской задачи следует считать большой цикл работ, посвященных вопросам децентрализации общенациональной политики в отношении МСП, обеспечению сбалансированного распределения ресурсов такой поддержки и ответственности за ее результативность между федеральным центром, субъектами Федерации и системой местного самоуправления [3]. Большой блок исследований по данной проблематике традиционно посвящен вопросам развития и поддержки МСП в отдельных регионах России с оценкой факторов, определивших столь существенные различия позиций, которые занимают малые формы хозяйствования в экономике различных
типов регионов России [6]. Сюда же можно отнести стремление исследователей к формированию (на основе отечественного и зарубежного опыта) системы условий и стимулов, побуждающих органы управления субъектов Федерации и местного самоуправления к более активной работе по развитию и поддержке локального МСП, в частности, в малых и моногородах России [2; 4].
Российский малый бизнес: уверенный бег на месте
В принципе, нет оснований говорить, что сектор МСП российской экономики страдает от отсутствия внимания со стороны органов управления всех уровней. Совершенствование институциональной системы поддержки МСП, значительные усилия по устранению административных барьеров для хозяйственной деятельности, жесткая регламентация контролирующих функций публичной власти в отношении МСП на всех уровнях управления, повышение адресности поддержки МСП раз за разом не только декларируются, но и закрепляются в целом ряде нормативно-правовых и программных документов. В числе наиболее значимых шагов в этом направлении — учреждение Указом Президента Российской Федерации от 5 июня 2015 года № 287 «О мерах по дальнейшему развитию малого и среднего предпринимательства» такого специализированного института, как Федеральная корпорация по развитию малого и среднего предпринимательства. Был законодательно установлен трехлетний мораторий на проверки малого бизнеса, который будет действовать до 31 декабря 2018 года и затем, скорее всего, продлится еще на три года. Действует целый ряд программ льготного кредитования субъектов МСП (например, так называемая «Программа 6,5%»). Расширяются рамки участия субъектов МСП в системе закупок для государственных и муниципальных нужд. Так, компании с государственным участием ныне обязаны закупать у представителей МСП 15% всего объема приобретаемых товаров, услуг и работ (в перспективе — до 25%). Субъекты Федерации получили возможность дополнительного стимулирования МСП за счет предоставления льгот по налогам, поступающим в региональные бюджеты. К настоящему времени в регионах России создано порядка 700 объектов инфраструктуры поддержки МСП. Общий объем государственной поддержки МСП на всех уровнях управления из всех источников в 2017 году Минэкономразвития России оценивает примерно в 230 млрд рублей.
Однако требования к институционально-правовому оформлению государственной политики в отношении МСП также не остаются неизменными. В современных условиях они определяются, прежде всего, таким фактором, как последовательный переход страны к системе стратегического планирования. В этом смысле качественный прорыв в государственной политике развития и поддержки МСП может быть достигнут лишь за счет ее целостной интеграции в практику стратегического планирования — в ее отраслевой и пространственный срез. Только таким образом можно обеспечить реальное достижение всех количественных и качественных целей развития МСП, призванного непосредственно влиять на переход государства к инновационному вектору экономики, импортозамещению, сокращению глубоких межрегиональных экономических
различий, преодолению бедности и к социальной стабильности в обществе.
В этом смысле во многом закономерным стало то, что после принятия 172-го Федерального закона о стратегическом планировании [10] именно Стратегия развития МСП до 2030 года [8] (далее — Стратегия МСП) стала одним из первых документов, призванных практически применить стратегический подход к решению задач, стоящих перед системой государственного и муниципального управления. Формально в 172-м ФЗ о государственной политике в сфере МСП и принимаемых в этой связи документах стратегического планирования ничего не говорится. Конечно, было бы очень продуктивно вписать стратегию развития МСП и его государственной поддержки в число обязательных документов стратегического планирования на всех уровнях управления и одновременно закрепить идею стра-тегирования этого направления государственной политики в законодательстве о развитии МСП. Это позволило бы формировать такие стратегии в соответствии со строгими требованиями, которые ныне предъявляются законом ко всем документам стратегического планирования, в частности, в контексте их согласованности — как в разрезе отраслевого, так и пространственного стратегирования, а также согласованности формулируемых целей и ресурсов, необходимых для их достижения. Однако и в отсутствие такой правовой нормы очевидно, что стратегическое планирование, охватывающее все звенья управления, принципиально невозможно, особенно на субфедеральном (то есть региональном и муниципальном) уровне, вне представлений о долговременных трендах развития сферы МСП, а также
0 необходимых для нее мерах государственной и муниципальной поддержки.
Недавно российский малый бизнес вновь получил мощный сигнал относительно того, что проблемы и перспективы его развития остаются центре внимания российской экономики. Он прозвучал в Послании Президента Российской Федерации В. В. Путина Федеральному собранию Российской Федерации от
1 марта 2018 года [7], где было отмечено, что «масштабный резерв экономического роста — это развитие малого предпринимательства. К середине следующего десятилетия его вклад в ВВП страны должен приблизиться к 40%, а число занятых здесь вырасти с 19 до 25 миллионов человек». В Указе Президента Российской Федерации от 7 мая 2018 года «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года» [12] намечена подготовка ряда национальных проектов, в числе которых проект «Малое и среднее предпринимательство и поддержка индивидуальной предпринимательской инициативы». Он предусматривает доведение численности занятых в этой сфере до 25 млн человек к 2024 году (против примерно 16 млн. в настоящее время), а доли МСП в ВВП страны — до 40% к 2030 году против нынешнего показателя в 22%. Проект существенно расширяет рамки и инструментарий государственной поддержки МСП. Так, объем закупок у субъектов МСП со стороны крупнейших заказчиков, определяемых Правительством Российской Федерации (органы государственной власти, госкорпорации и ряд ведущих корпораций России), должен возрасти к 2024 году до 5 трлн. рублей против 2,1 трлн рублей в 2017 году и, как ожидается, около 3 трлн рублей в 2018 году. В соответствии с проектом
будет существенно расширен доступ субъектов МСП к ресурсам финансирования их деятельности; продолжится программа льготного кредитования под 6,5% (по приоритетным отраслям) и не более 8,5% по другим видам экономической деятельности. Ожидается, что в 2019 году объем льготных кредитов субъектам МСП превысит уровень в 1 трлн рублей [19].
Однако надо признать, что подобный «поток» разного рода федеральных программно-стратегических документов в отношении развития и государственной поддержки МСП вызывает вопросы в плане результативности этого направления социально-экономической политики, так как ведет к распылению ресурсов и к известной дезориентации в части его целевых ориентиров. Параллельно с упомянутой выше новой президентской инициативой формально продолжает действовать уже названная Стратегия МСП до 2030 года. Помимо этого в последнее время практическое осуществление и бюджетирование мер государственной поддержки МСП федерального уровня расслоилось между подпрограммой «Развитие малого и среднего предпринимательства» в рамках государственной программы «Экономическое развитие и инновационная экономика» и проектом «Малый бизнес и поддержка предпринимательской инициативы». Подобная ситуация едва ли способствует эффективному управлению выделяемыми на эти цели средствами.
Не исключено, что именно в этом состоит причина того, что несмотря на, казалось бы, пристальное внимание всех властных структур, ситуация в сфере МСП практически не меняется. Утверждавшиеся в государственных планах, «дорожных картах» и других документах цели, как правило, не достигаются. Так, доля вклада субъектов МСП в ВВП России не показывает устойчивого роста и составляет в настоящее время порядка 20—21%% (комментарий 2), в то время как во многих странах этот показатель достигает 50% и более (при некоторых различиях в национальных критериях МСП).
Более того, само представление о количестве субъектов МСП, реально функционирующих в российской экономике, не может считаться полностью соответствующим действительности. При этом главная проблема заключается в значительном разрыве между формально зарегистрированными, но официально не прекратившими деятельность субъектами МСП и теми, которые на деле осуществляют те или иные хозяйственные операции. Это — специфическая российская проблема; как показывают исследования зарубежных авторов, в более «зрелых» экономиках такая дистанция тоже существует, но не в столь значимых масштабах. Правда, следует иметь в виду, что те субъекты МСП, которые в ходе обследования заявляют о приостановке хозяйственной деятельности, в реальности могут ее продолжать, но уже в теневом секторе.
Наиболее полную и, главное, оперативную картину численности и структуры формально имеющихся субъектов МСП в настоящее время дает Федеральная налоговая служба России (ФНС). По данным этого ведомства на октябрь 2018 года, в российской экономике числилось 5,958 млн субъектов МСП, в том числе примерно 45% МСП-юридических лиц и 55% МСП-индивидуальных предпринимателей (таблица 1). При этом следует еще раз напомнить, что речь в данном
случае идет только о числе формально зарегистрированных, а не фактически действовавших субъектов МСП.
Таблица 1
Количество субъектов МСП в Российской Федерации и ее федеральных округах по данным на 10 октября 2018 года
А. МСП — всего и МСП-юридические лица
Всего субъектов МСП Всего субъектов МСП-юридических лиц В том числе:
Микропредприятия Малые предприятия Средние предприятия
Российская Федерация 5958421 2665572 2421604 225319 18 649
Центральный ФО 1 829990 938995 849830 81 783 7 382
Северо-Западный ФО 691954 386677 337105 29338 2 234
Южный ФО 709230 204036 185288 17 332 1426
Северо-Кавказский ФО 199675 47 238 42 528 4 372 428
Приволжский ФО 1 067932 460522 415814 41430 3 278
Уральский ФО 511522 229384 209 721 18 208 1455
Сибирский ФО 690244 309431 283381 24 213 1 837
Дальневосточный ФО 257844 107199 97 937 8 653 609
Б. МСП-индивидуальные предприниматели (ПБОЮЛ)
Всего В том числе:
Микропредприятия Малые предприятия Средние предприятия
Российская Федерация 3292849 3264642 27 84 323
Центральный ФО 890995 884561 6 352 82
Северо-Западный ФО 323277 320820 2 430 27
Южный ФО 505194 501562 3 605 27
Северо-Кавказский ФО 152347 151507 831 9
Приволжский ФО 607410 600887 6 445 78
Уральский ФО 282168 279398 2 738 32
Сибирский ФО 380813 376947 3 816 50
Дальневосточный ФО 150645 148960 1667 18
Источник: По данным Федеральной налоговой службы. иКЬ: https://rmsp.nalog.ru/.
ФНС России также оценивает число занятых в сфере МСП российской экономики (среднегодовая численность занятых, включая индивидуальных предпринимателей) в 15,936 млн человек. Однако общий тренд в этой сфере далеко не позитивен: по сравнению с началом 2018 года число зарегистрированных ФНС России субъектов МСП сократилось примерно на 80 тысяч (преимущественно
за счет МСП-юридических лиц), а число занятых на них — на 170 тысяч человек.
По данным Минэкономразвития Российской Федерации (Федеральный портал МСП), количество субъектов МСП составляет в настоящее время 6,08 млн. [14]. Оценка занятых в малом и среднем бизнесе Правительством Российской Федерации — 19 млн. человек, с целевым ориентиром увеличения этой занятости, как было отмечено выше, до 25 млн человек к 2024 году.
Росстат со своей стороны «предлагает» два варианта или источника оценок происходящего в сфере МСП. Один — текущая статистика по МСП, что примерно соответствует данным Минэкономразвития Российской Федерации. Второй источник Росстата — периодически проводимые «сплошные обследования» МСП. Это — более надежные данные, прежде всего, за счет того, что позволяют выделить фактически действующие и номинально существующие бизнесы, что важно для объективной оценки ситуации в сфере МСП, обоснования мер по ее существенному улучшению, а также в контексте использования государственной поддержки МСП в качестве рычага регулирования пространственной структуры российской экономики. Данные таблицы 2 показывают итоги такого последнего обследования, проведенного в 2015 году.
Таблица 2
Основные итоги сплошного статистического наблюдения МСП России
в 2015 году
А. МСП-юридические лица
Всего В том числе по категориям:
Средние предприятия Малые предприятия:
Всего из них микропредприятия
Общее число предприятий 2241650 19 278 2222372 1 990003
В том числе осуществляющие деятельность в 2015 году 1468490 18 821 1449669 1 230718
То же, к общему числу предприятий, в% 65,5 97,6 65,2 61,8
Средняя численность работников, тыс. человек 13 508,8 2 178,1 11 330,7 4 605,7
Б. МСП-индивидуальные предприниматели (ПБОЮЛ)
Всего В том числе по категориям:
Средние предприятия Малые предприятия
Всего Из них -микропредприятия
Численность индивидуальных предпринимателей — всего 2791919 410 2791509 2756260
Из них — осуществлявших деятельность в 2015 году 2082545 410 2082135 2046886
То же, к общей численности индивидуальных предпринимателей, в% 74,6 100,0 74,6 74,3
Число замещенных рабочих мест*), тыс. 4 930,9 40,6 4 890,3 3 873,9
Примечание: *) включая работающих членов семей предпринимателей и их наемных работников.
Источник: данные Федеральной службы государственной статистики. URL: http://www.gks.ru/free_doc/new_site/business/prom/small_business/itog2015/1-ip.htm
По данным сплошного статистического обследования за 2015 год в экономике Российской Федерации числилось 2241,6 тысячи МСП-юридических лиц, из которых фактически осуществляли хозяйственную деятельность 1468,5 тысячи малых и средних предприятий или 65,5% общего числа. Наблюдение показало наличие 2791,9 тысячи индивидуальных предпринимателей (ПБОЮЛ), из которых «на деле» работало М их номинального числа.
Таким образом, по итогам обследования можно говорить о присутствии в российской экономике только примерно 3,55 млн реально действующих субъектов МСП при значительной прослойке МСП, существующих только на бумаге. При таком состоянии российского малого и среднего предпринимательства и качестве его статистической оценки сложно осуществить ее достоверное стратегирование и найти пути более действенного использования фактора МСП и его государственной поддержки для регулирования пространственной структуры экономики.
При этом отчетливо выявляется ряд закономерностей. Во-первых, названный разрыв между числящимися и действующими субъектами МСП более характерен для МСП-юридических лиц, чем для ПБОЮЛ. Это можно объяснить лишь относительно большими сложностями, связанными с созданием и ликвидацией юридических лиц, нежели ИП-структур. Во-вторых, сопоставление приведенных выше данных 2015 года с итогами предшествующего сплошного наблюдения 2010 года, которое проходило на более благоприятном фоне экономического роста, показывает, что условия экономической стагнации ведут к нарастанию разрыва между числящимися и действующими субъектами МСП. В-третьих, обозначенная дистанция более характерна для регионов России с высокой насыщенностью субъектами МСП и преобладающей среди них долей юридических лиц. В менее развитых регионах страны с низкой концентрацией субъектов МСП и абсолютным преобладанием ПБОЮЛ этот разрыв имеет значительно меньшие масштабы или отсутствует вовсе. Например, в Москве количество МСП-юридических лиц в 3,3 раза больше, чем ПБОЮЛ; в Московской области их численность примерно одинакова, а в Оренбургской области ПБОЮЛ в 2 раза больше, чем МСП-юридических лиц.
Пространственное регулирование как важный компонент стратегирования МСП
Одним из наиболее значимых продвижений в теории и практике государственного управления в связи с переходом к практике стратегического планирования следует считать утверждение регулирования пространственной структуры российской экономики как одного из приоритетных направления социально-экономического стратегирования в стране. Разумеется, такой подход должен распространиться на разработку и осуществление долговременных мер развития и поддержки сферы МСП в российской экономике. Эта политика должна получить конкретное пространственное «наполнение», что на практике означает согласование и взаимодействие мер поддержки МСП, осуществляемых на федеральном уровне, с основными целями инструментами федеральной политики регионального развития.
Конечно, может вызвать сомнение такой факт: на МСП приходится только 22% ВВП страны. Может ли вообще этот сегмент национальной экономики играть существенную роль в регулировании ее пространственной структуры? Мы полагаем, что роль МСП в этом смысле не стоит ни преуменьшать, ни преувеличивать. Во-первых, в нынешних сложных условиях именно развитие сферы МСП могло бы при некоторых усилиях стабилизировать социально-экономическую ситуацию в отстающих и депрессивных субъектах Федерации и заметно сократить степень их дотационной зависимости от центра. Во-вторых, в России имеются не только отдельные регионы, но и тысячи муниципальных образований, которым в настоящее время трудно рассчитывать на крупные инвестиции, вследствие чего их расчет на экономический подъем и социальную стабильность может связываться только с развитием малого и среднего бизнеса.
Таблица 3
Доля макрорегионов в численности занятых в сфере МСП, в ВРП и в общей численности занятых в экономике России
Доля в общем числе субъектов МСП (в %) Доля в общем числе занятых в сфере МСП (в %) Доля в общей величине ВРП (в %) Доля в общем числе занятых в экономике России(в %)
Центральный ФО 31,3 32,0 34,8 28,8
Северо-Западный ФО 11,6 12,3 11,3 10,0
Южный ФО 11,7 9,5 7,1 10,7
Северо-Кавказский ФО 3,3 2,2 2,6 5,7
Приволжский ФО 17,8 19,7 15,0 19,6
Уральский ФО 8,4 8,5 13,5 8,4
Сибирский ФО 11,5 11,7 10,3 12,4
Дальневосточный ФО 4,3 4,1 5,4 4,4
Итого: Российская Федерация 100,0 100,0 100,0 100,0
Источник: По данным Федеральной налоговой службы. URL: https://rmsp.nalog.ru/ и Федеральной службы государственной статистики. URL: https://goo.gl/U5vZYc;
https://goo.gl/XHU2Rp.
Таблица 3 показывает некоторые характеристики развития МСП в федеральных округах России в соотношении с их «удельным весом» в экономике страны.
Данные таблицы 3 показывают отсутствие существенных расхождений в приведенных характеристиках развития МСП в федеральных округах России сравнительно с их «удельным весом» в экономике в целом. Лишь два региона (Центральный и Северо-Западный) показывает большую, чем данные по макрорегионам и стране в целом, долю занятых в сфере МСП к общему числу таких занятых. Центральный и Уральский федеральные округа характеризуются более высоким «удельным весом» в ВРП страны, нежели в общем числе субъектов МСП. Обратную тенденцию мы видим в Приволжском и Сибирском ФО. Однако все эти отклонения нельзя признать критически значимыми.
Действительно, разрывы в экономическом рассредоточении субъектов МСП не так велики, как это иногда представляется. Например, в целом по России на 1 млн рублей ВРП приходится 11,1 субъекта МСП, в ЦФО — 12,4, а в Москве — 16,7 субъекта МСП. А вот если взять параметр демографической или географической насыщенности (то есть к численности населения или территории соответствующих субъектов Федерации), то различия будут более существенными. Например, в Москве, на 10 тысяч населения приходится примерно 360 субъектов МСП; в Санкт-Петербурге — 320; в Московской области — 250, а в Оренбургской области — менее 40 субъектов МСП. В Московской области на 1 км2 территории региона приходится 4,1 тысячи субъектов МСП, а в Оренбургской области — только 485, то есть почти в 10 раз меньше.
Значителен и фактор разницы в локализации МСП внутри регионов. Во многих субъектах Федерации 70—80% действующих МСП зарегистрированы в региональной столице и еще 2—3 наиболее крупных муниципальных образованиях, хотя в действительности они могут функционировать по всей территории субъекта Федерации и даже за его пределами. Такая ситуация лишает основную часть местных бюджетов какой-либо весомой добавки за счет налогов, уплачиваемых субъектами МСП.
Теоретически важным является вопрос: включает ли в себя традиционный акцент региональной политики государства на экономическое выравнивание регионов также и посыл относительно их выравнивания как предпосылки развития МСП? По нашему мнению, такой подход был бы неправомерен. Скорее всего, каждый регион в соответствии с уровнем развития и структурой его экономики в тот или иной период имеет свою оптимальную численность и состав действующих субъектов МСП. Как показывают исследования зарубежных авторов, даже в экономически более развитых странах с более высоким удельным весом МСП в ВВП региональный срез этого сектора экономики также далеко не однороден [16; 17]. Другое дело, что давно ожидаемые весомые достижения в позитивном выравнивании регионов России, в том числе и как пространства инновационной экономики, способны в преимущественной мере «снять» те барьеры, которые сегодня сдерживают развитие сферы МСП во многих регионах страны.
Нельзя, однако, не признать, что в тех значительных разрывах, которые
характеризуют сегодня ситуацию с МСП в различных регионах России, есть и субъективный компонент. Он связан с отсутствием достаточных стимулов для регионов и муниципалитетов в отношении мер развития и поддержки МСП, недостаточным профессионализмом региональных и местных администраций, формализацией процедур стратегического планирования, слабым развитием различных форм диалога «власть — бизнес» именно в среде МСП, несмотря на ранее активно продвигавшуюся идею создания координационных или совещательных органов в области развития МСП. Значимость этих субъективных факторов отмечают и зарубежные эксперты [15].
Вместе с тем есть и очень важная обратная зависимость: не только модернизация экономики региона в целом открывает новые возможности для сектора МСП, но и развитие малых форм хозяйствования само может стать весомым вкладом в активизацию хозяйственных процессов на территории, особенно на субрегиональном уровне. В этом смысле осуществляемые меры поддержки МСП вплотную смыкаются с целями и задачами государственной политики регионального развития. Таким образом, в утверждении практической значимости Стратегии МСП, реализуемых в этой сфере программ и национальных проектов, а также остальных документов стратегического планирования существенное значение приобретает то, как они регулируют пространственный «срез» этого направления социально-экономической политики государства. Это крайне важно, учитывая, что основной объем средств, расходуемых в стране на цели развития и поддержки МСП,—это преимущественно финансы, так или иначе выделяемые из федерального бюджета. Например, согласно паспорту национального проекта «Малый и средний бизнес и поддержка индивидуальной предпринимательской инициативы», из всей суммы средств, которые предполагается израсходовать на реализацию проекта в 2019-2024 годах, примерно 85% — это средства федерального бюджета. Формирование территориальной картины распределения этих резервов просто не может не быть частью федеральной стратегии регулирования пространственной структуры российской экономики.
Необходимость и значимость этого компонента государственной политики в отношении МСП свидетельствует о том, что и само стратегирование в этой сфере должно получить новое наполнение. Не секрет, что в действующих стратегических документах в этой сфере — как федерального, так и регионального уровня — перспективы МСП отражаются достаточно упрощенно, а именно через рост числа его субъектов, а также количество занятых в этой сфере; увеличение доли МСП в ВВП страны и ВРП региона и так далее. Другими словами, стратегирование МСП пока осуществляется вне привязки к решению конкретных стратегических задач хозяйственного и социального развития страны и ее регионов на долговременную перспективу, в том числе в контексте решения проблем пространственного регулирования. Вот почему нам видится необходимым согласованное по всем позициям интегрирование Стратегии МСП в единую систему документов стратегического планирования в стране, включая и Стратегию пространственного развития Российской Федерации.
По нашему мнению, здесь следует выделить две ключевые проблемы, решение
которых позволит активно задействовать государственную политику в отношении МСП как один из инструментов достижения приоритетов пространственного регулирования российской экономики. Во-первых, очень значимо то, в какой степени документы, затрагивающие и регулирующие пространственный фактор социально-экономического развития страны, включают в себя и возможности государственной политики по развитию и поддержке МСП. Во-вторых, важным фактором выступает то, как установки, сформулированные в Стратегии МСП до 2030 года, нацелены на достижение приоритетов пространственного развития российской экономики.
Значительная задержка с разработкой и принятием Стратегии пространственного развития Российской Федерации не позволяет пока в полной мере оценить то, какой конкретно инструментальный аппарат этот документ предполагает задействовать для решения задач пространственного регулирования, и будет ли в нем отведено должное место территориально-целевой государственной политике развития и поддержки МСП. В этом отношении пока можно опираться только на такой документ, как «Основы государственной политики регионального развития Российской Федерации на период до 2025 года» [13], который в соответствии с законодательством о стратегическом планировании выступает базой для Стратегии пространственного развития. К сожалению, указанный документ о роли государственной политики в отношении МСП как инструмента регулирования регионального развития ничего не говорит.
Однако некие посылки к утверждению роли государственной политики в отношении МСП как средства регионального развития все же имеются уже сейчас. Так, «Основы...» утверждают «дифференцированный подход к реализации мер государственной поддержки регионов и муниципальных образований в зависимости от их социально-экономических и географических особенностей». Здесь надо иметь в виду, что федеральное софинансирование программ и отдельных мер, направленных на развитие МСП на местах, в равной мере должно рассматриваться как форма государственной поддержки регионов и муниципалитетов. Одним из принципов распределения средств этой поддержки должен быть отмеченный выше дифференцированный подход, ориентированный на достижение реального прогресса в социально-экономическом выравнивании территорий.
В этой связи нельзя не обратить внимания на то, что в стратегии МСП в Российской Федерации до 2030 года весьма слабо представлен пространственный аспект государственной политики развития и поддержки МСП. Ключевая идея этой Стратегии состоит в необходимости поддержки МСП «вообще». Между тем, как уже было отмечено выше, межрегиональные различия в этой сфере отечественной экономики настолько велики, что все обобщенные разговоры о тенденциях и проблемах российского МСП, необходимых путях (мерах) его поддержки малопродуктивны. Российскому МСП даже не в стратегической перспективе, а уже сегодня необходимы территориально дифференцированные меры поддержки. Речь идет о таких мерах, как регионально дифференцированные объемы и условия федерального софинансирования региональных программ развития и поддержки МСП; активная поддержка традиционных народных промыслов;
территориально локализованные налоговые льготы субъектам МСП, осуществляющим преобладающую долю хозяйственной деятельности в пределах данного региона, в депрессивных моногородах, в малых городах; содействие созданию региональных институтов развития, постоянно работающих с субъектами МСП; федеральные налоговые льготы тем крупным предприятиям, которые осуществляют активное кооперационное взаимодействие с субъектами МСП, локализованными в регионах, чье экономическое развитие должно быть ускорено, в частности, за счет создания новых рабочих мест [18].
Это предполагает определение системы адресных мер политики поддержки МСП со стороны федерального центра для различных типов регионов России, для отдельных типов муниципальных образований (моногородов, малых городов). Это касается также обязательной координации этой политики с реализацией государственных программ, инвестиционных проектов и, конечно, с деятельностью федеральных институтов развития в том или ином регионе. Только такие адресные меры могут способствовать выравниванию экономики России как пространства развития МСП, а также обеспечить его более заметную роль в сближении уровней экономического развития ее регионов, в «подтягивании» экономически депрессивных территорий и муниципальных образований.
В послании Президента Российской Федерации Федеральному собранию в 2018 году отмечалось: «Активная, динамичная жизнь России, с ее огромной территорией, не может сосредоточиться в нескольких мегаполисах». В настоящее время на пространстве, составляющем лишь 5% территории страны, производится свыше 40% суммарной величины ВРП. Дальнейшая концентрация хозяйственной, в том числе инвестиционной активности может стать угрозой экономической безопасности, ее целостности и устойчивости. За пределами крупных агломераций проживает порядка 60 млн человек. В большинстве случаев остановить деградацию этих территорий как ареала хозяйственной деятельности может только динамично развивающаяся система субъектов МСП, прежде всего, на основе специальных программ экономического возрождения территорий, реанимации их промышленного потенциала, что требует интеграции мер поддержки МСП в промышленную политику страны и ее регионов [11].
В значительной мере использование ресурса МСП и мер его поддержки как инструмента регулирования пространственного развития российской экономики требует дальнейшего акцента на децентрализацию этого направления экономической политики государства, создания действенных рычагов стимулирования органов регионального и муниципального управления в направлении осуществления различных мер поддержки МСП на местах. Это требование органично корреспондирует к одному из положений названных выше «Основ...», которое нацелено на совершенствование механизмов стимулирования субъектов Российской Федерации и муниципальных образований к наращиванию собственного экономического и, соответственно, налогового потенциала.
Формально Стратегия МСП до 2030 года действительно декларирует следующий, вполне разумный принцип государственной политики в отношении МСП,
а именно: «создавать условия для развития малых и средних предприятий — выгодно». Однако на декларировании этого принципа весь конструктив Стратегии в этом направлении заканчивается. Как и многие предшествующие документы подобного рода, Стратегия снова и снова обещает, что будет сформирована система стимулов для более активного включения органов государственной власти субъектов Федерации и органов местного самоуправления в деятельность по развитию и поддержке МСП. Но вот какие это стимулы, Стратегия не конкретизирует, что делает перспективы серьезного практического продвижения в этом вопросе весьма неопределенными. Зафиксированные в документе предложения, например, такие как поэтапная передача в местные бюджеты большей доли налоговых поступлений; проработка вопроса об установлении дополнительных отчислений в региональные местные бюджеты по всем налоговым поступлениям, уплачиваемым субъектами МСП и прочее на деле не содержат никакой новизны, так как бесплодно дискутируются уже не один десяток лет. Давно пора проработать и практически реализовать более конкретные стимулирующие меры налоговой политики в этом направлении. Прежде всего, речь идет о полной передаче всех налоговых поступлений, генерируемых субъектами МСП,—в рамках как обычных, так и специальных налоговых режимов — в субфедеральные, то есть региональные и местные бюджеты. Необходима прямая увязка федерального софинансирова-ния локальных программ развития МСП с реально достигаемыми результатами, а именно с созданием рабочих мест, увеличением налогового потенциала территорий, с восстановлением промышленного потенциала на местах, с сокращением межтерриториальной экономической дифференциации, принятием действенных мер по экономическому возрождению малых и моногородов. Возможно, определенную роль в осуществлении мер развития и поддержки можно будет реализовать в разрезе тех 14 макрорегионов, создание которых ныне предлагается Минэкономразвития Российской Федерации и которые должны четко концентрировать в себе наиболее значимые «точки роста» российской экономики.
Заключение
Современное стратегирование пространственной структуры национальной экономики невозможно вне учета воздействия, которое оказывается на эту структуру территориальными параметрами развития сектора МСП и распределения средств его поддержки на всех уровнях управления. Реализация этого условия предполагает согласование имеющихся стратегий МСП со всей системой документов стратегического планирования, обязательного вменения всем мерам поддержки МСП четких функций как инструмента политики регионального развития. Федеральная политика в отношении МСП, в том числе и в рамках национального проекта «Малое и среднее предпринимательство и поддержка индивидуальной предпринимательской инициативы» должна быть перестроена с отходом от преобладающего сегодня территориального единообразия к типизации регионов как получателей этой формы государственной поддержки, что должно быть отражено в законодательстве о развитии МСП в Российской Федерации [9]. Однако весомый
результат в этом направлении может быть достигнут только на основе формирования действенной системы стимулов для субъектов Федерации и муниципальных образований к эффективному использованию как федеральных, так и собственных региональных ресурсов, направляемых на поддержку и развитие МСП.
Комментарии
1. Мы употребляем единые термины «государственная поддержка МСП», «государственная политика развития и поддержки МСП», учитывая их известную некорректность, так как на деле такая поддержка оказывается органами государственного и муниципального управления.
2. В системе международных экономических сопоставлений традиционно используемым показателем развития сферы МСП является ее доля в ВВП (при необходимости корректировок на национальные критерии МСП). Однако в российской статистике показатель доли МСП в ВВП страны уже достаточно длительное время не публикуется (последний раз были обнародованы данные за 2006 год). Причины точно не объясняются, как не раскрывается и методология подобных расчетов, получить которую не удалось даже Счетной палате Российской Федерации (Бюллетень Счетной палаты № 7 (июль) 2017 года URL: https://goo. gl/q5oh8x). В результате, подобные данные периодически появляются в разных источниках и между собой часто не совпадают. Так, в Стратегии МСП до 2030 года говорится, что на малые и средние предприятия приходится «около одной пятой валового внутреннего продукта России», а отдельные экспертные мнения дают как более высокие, так и значения ниже этого показателя. Правительство Российской Федерации по данным на апрель 2018 года оценивало долю МСП в ВВП в 22,3% (URL: www.government.info.32155). Примечательно, что в Послании Президента Российской Федерации Федеральному собранию в 2018 году была упомянута задача увеличить названный показатель до 40%, а вот в «новом» майском Указе Президента этот целевой параметр уже не присутствует. Ориентир в 40% ВВП наличествует также в Стратегии МСП до 2030 года.
Литература
1. Алещенко В. В. Государственная поддержка субъектов малого и среднего предпринимательства // Пространственная экономика. 2015. № 1. С. 123-134.
2. БухвальдЕ. М. Малый бизнес как фактор экономического подъема моногородов России // Мир перемен. 2018. № 1. С. 35-48.
3. БухвальдЕ. М. Стратегия малого и среднего предпринимательства до 2030 г. и перспективы ее реализации // Федерализм. 2017. № 4. С. 3348.
4. Виленский А. В., Лылова О. В., Маковий В. Д. Поддержка малого и среднего предпринимательства в Японии: опыт для российских регионов // Экономика: вчера, сегодня, завтра. 2015. № 3-4. С. 33-48.
5. Жабин А. П., Волкодавова Е. В., Яковлев Г. И., Машина Ю. О. Развитие ма-
лого и среднего предпринимательства как фактор ускорения экономического роста // Интернет-журнал «Науковедение». 2017. Том 9. № 4. [Электронный ресурс]. URL: http://naukovedenie.ru/PDF/40EVN417. pdf (дата обращения: 23 октября 2018 года).
6. Нестеренко И. Ю., Жилина Е. А. Реализация государственных программ поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства Свердловской области // Региональная экономика: теория и практика. 2016. № 5. С. 57-72.
7. 7. Путин В. В. Послание Президента Российской Федерации Федеральному собранию Российской Федерации от 1 марта 2018 года. [Электронный ресурс]. URL: http://kremlin.ru/events/president/news/56957 (дата обращения: 23 октября 2018 года).
8. Стратегия развития малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации на период до 2030 года. Утверждена Распоряжением Правительства Российской Федщерации от 2 июня 2016 г. № 1083-р. [Электронный ресурс]. URL: http://www.garant.ru/products/ipo/prime/ doc/71318202/ (дата обращения: 23 октября 2018 года).
9. Федеральный закон от 24 июля 2007 года № 209-ФЗ «О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации». [Электронный ресурс]. URL: http://base.garant.ru/12154854/ (дата обращения: 23 октября 2018 года).
10. Федеральный закон от 28 июня 2014 года № 172-ФЗ «О стратегическом планировании в Российской Федерации». [Электронный ресурс]. URL: http://base.garant.ru/70684666/ (дата обращения: 23 октября 2018 года).
11. Федеральный закон от 31 декабря 2014 года № 488-ФЗ. «О промышленной политике в Российской Федерации». [Электронный ресурс]. URL: http://base.garant.ru/70833138/ (дата обращения: 23 октября 2018 года).
12. Указ Президента Российской Федерации № 204 от 7 мая 2018 года «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года». [Электронный ресурс]. URL: http://kremlin.ru/events/president/news/57425 (дата обращения: 23 октября 2018 года).
13. Указ Президента Российской Федерации от 16 января 2017 года № 13 «Об утверждении Основ государственной политики регионального развития Российской Федерации на период до 2025 года». [Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_ LAW_210967 (дата обращения: 23 октября 2018 года).
14. Федеральный портал МСП [Электронный ресурс]. URL: http://smb. gov.ru/mediacenter/bisnessnews/17830.html (дата обращения: 23 октября 2018 года).
15. Banno M, Piscitello L., Amorim V. C. The Impact of Public Support on SMEs' Outward FDI: Evidence from Italy //Journal of Small Business Management. 2014. Т. 52. № . 1. С. 22-38.
16. Czegledi C. S., Fonger J., Reich M. EU Policies to support small and medium sized enterprises and the German Mittelstand //Managerial Challenges of the Contemporary Society. Proceedings. 2015. Т. 8. № . 1. C. 102.
17. Radas S. et al. The effects of public support schemes on small and medium enterprises // Technovation. 2015. Т. 38. C. 15-30.
18. Pasnicu D. Supporting SMEs in creating jobs // Journal of Economic Development, Environment and People. 2018. March. T. 7(1). C. 15-22.
19. URL: http://kremlin.ru/events/president/news/copy/58894 (дата обращения: 23 октября 2018 года).
References
1. Aleshchenko V. V. State support of small and medium-sized businesses. Prostranstvennaya ehkonomika [Spatial economy], 2015, no. 1, pp. 123-134 (in Russian).
2. Buhval'd E. M. Small business as a factor of economic growth of mono-industry towns of Russia. Mirperemen [World of changes], 2018, no. 1, pp. 35-48 (in Russian).
3. Buhval'd E. M. Strategy of small and medium-sized businesses up to 2030 and the prospects for its implementation. Federalizm [Federalism], 2017, no. 4, pp. 33-48 (in Russian).
4. Vilenskij A. V., Lylova O. V., Makovij V. D. Support to small and medium-sized business in Japan: experience for Russian regions. Ekonomika: vchera, segod-nya, zavtra [Economy: yesterday, today, tomorrow], 2015, no. 3-4, pp. 33-48 (in Russian).
5. Zhabin A. P., Volkodavova E. V., Yakovlev G. I., Mashina Yu. O. The development of small and medium enterprises as a factor of speeding economic growth. Internet-zhurnal «Naukovedenie» [Internet-journal «Studies of Science»], 2017, vol. 9, no. 4. Available at: http://naukovedenie.ru/PDF/40EVN417.pdf (accessed 23 October 2018) (in Russian).
6. Nesterenko I. Yu., Zhilina E. A. The implementation of state programs for support of small and medium-sized businesses of the Sverdlovsk region. Regional'naya ehkonomika: teoriya ipraktika [Regional economy: theory and practice], 2016, no. 5, pp. 57-72 (in Russian).
7. Putin V. V. Poslanie Prezidenta RF Federal'nomu sobraniyu Rossijskoj Federacii ot 1 marta 2018 g [The RF President Message to the Federal Assembly of the Russian Federation of March, the 1st. 2018]. Available at http://kremlin.ru/ events/president/news/56957 (accessed 23 October 2018) (in Russian).
8. Strategiya razvitiya malogo i srednego predprinimatel'stva v Rossijskoj Federacii na period do 2030goda. Utverzhdena Rasporyazheniem Pravitel 'stva RF ot 2 iyu-nya 2016 g. № 1083-r. [Strategy of development of small and medium-sized entrepreneurship in the Russian Federation for the period up to 2030. Approved by the Order of the RF Government of June, the 2d, 2016. № 1083-p.]. URL: http://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/71318202/ (accessed
23 October 2018) (in Russian).
9. Federal'nyj zakon ot 24 iyulya 2007g. № 209-FZ «O razvitii malogo i srednego predprinimatel'stva v Rossijskoj Federacii» [Federal law No. 209-FZ of July, the 24th. 2007. «On the development of small and medium-sized entrepreneurship in the Russian Federation»]. Available at: http://base.garant.ru/12154854/ (accessed 23 October 2018) (in Russian).
10. Federal'nyjzakon ot 28iyunya 2014g. № 172-FZ«Ostrategicheskomplanirova-nii v Rossijskoj Federacii» [Federal law of June, the 28th. 2014. No. 172-FZ «On the strategic planning in the Russian Federation»]. Available at: http://base. garant.ru/70684666/ (accessed 23 October 2018) (in Russian).
11. Federal'nyj zakon ot 31 dekabrya 2014goda № 488-FZ. «Opromyshlennojpoli-tike v Rossijskoj Federacii» [Federal law No. 488-FZ of December, 31st. 2014. «On the industrial policy in the Russian Federation»]. Available at: http:// base.garant.ru/70833138/ (accessed 23 October 2018) (in Russian).
12. Ukaz Prezidenta RF No. 204 ot 7 maya 2018 g. «O nacional'nyh celyah i strate-gicheskih zadachah razvitiya Rossijskoj Federacii na period do 2024 goda» [The Decree of the RF President No. 204 of May, the 7th. 2018 «On the national goals and the strategic objectives of the development of the Russian Federation for the period up to 2024»]. Available at: http: // kremlin.ru/events/president/ news/57425 (accessed 23 October 2018) (in Russian).
13. Ukaz Prezidenta RF ot 16 yanvarya 2017g. No. 13 «Ob utverzhdenii Osnov go-sudarstvennoj politiki regional'nogo razvitiya Rossijskoj Federacii na period do 2025goda» [The Decree of the RF of January the 16th. 2017 No. 13 «On the approval of the principles of state policy of regional development of the Russian Federation for the period up to 2025»]. Available at: http://www.consultant. ru/document/cons_doc_LAW_210967 (accessed 23 October 2018) (in Russian).
14. Federal'nyj portal MSP [Federal portal of SMEs]. Available at: http://smb.gov. ru/mediacenter/bisnessnews/17830.html (accessed 23 October 2018) (in Russian).
15. Banno M., Piscitello L., Amorim V. C. The Impact of Public Support on SMEs' Outward FDI: Evidence from Italy. Journal of Small Business Management, 2014, vol. 52, no.1, pp. 22-38.
16. Czegledi C. S., Fonger J., Reich M. EU Policies to support small and medium sized enterprises and the German Mittelstand. Managerial Challenges of the Contemporary Society. Proceedings, 2015, vol. 8, no. 1, p. 102.
17. Radas S. et al. The effects of public support schemes on small and medium enterprises. Technovation, 2015, vol. 38, pp. 15-30.
18. Pasnicu D. Supporting SMEs in creating jobs // Journal of Economic Development, Environment and People, 2018, march, vol. 7(1), pp. 15-22.
19. Available at: http://kremlin.ru/events/president/news/copy/58894 (accessed 23 October 2018) (in Russian).
