CC BY
44
ТЕМА НОМЕРА: ЭКОНОМИЧЕСКАЯ СИСТЕМА ГОСУДАРСТВА В УСЛОВИЯХ МОДЕРНИЗАЦИИ
А.А. Хандруев
Макроэкономическая среда в условиях посткризисного оживления и восстановления роста
В информационно-аналитическом материале рассмотрены ключевые направления развития банковской системы Российской Федерации в посткризисный период. Автором проанализированы текущая ситуация в банковской сфере, структура и динамика пассивов и активов банковского сектора, финансовое состояние кредитных организаций. Статья включает в себя результаты экспертного опроса, проведенного компанией «Банки. Финансы. Инвестиции», в рамках которого банки-участники представили свой взгляд на текущие проблемы национального сектора финансового посредничества, а также дали оценку перспективам его развития.
Ключевые слова: финансовый кризис, банки, банковская система, фондовый рынок, ликвидность, финансовые риски, банковские активы и пассивы.
По итогам 2010 и первых месяцев 2011 года все еще сложно дать однозначную оценку текущей ситуации и краткосрочным перспективам развития мировой экономики. Экспертные суждения продолжают характеризоваться разбросом мнений, часто корректируются и сопровождаются, как правило, оговорками на возможность иного развития событий в случае разного рода шоковых воздействий. К середине 2010 года казалось, что тенденция оживления деловой активности в мировой экономике приобрела выраженный характер. Это нашло отражение в повышательной корректировке официальных оценок экономического роста. И действительно, в 2010 году темпы прироста мирового ВВП, согласно расчетам МВФ, составили 5,0%. При этом в подавляющем большинстве стран экономическая динамика вышла в зону положительных значений (см. таблицу 1).
Таблица 1
Краткосрочный прогноз темпов роста ВВП
2009 (факт) 2010 (оценка) 2011 (прогноз) 2012 (прогноз)
Мировая экономика (-) 0,6 5,0 4,4 4,5
США (-) 2,6 2,8 3,0 2,7
Канада (-) 2,5 2,9 2,3 2,7
© Хандруев А.А., 2011
Окончание табл.
2009 (факт) 2010 (оценка) 2011 (прогноз) 2012 (прогноз)
Япония (-) 6,3 4,3 1,6 1,8
Великобритания (-) 4,9 1,7 2,0 2,3
Страны зоны Евро (-) 4,1 1,8 1,5 1,7
Китай 9,2 10,3 9,6 9,5
Индия 5,7 9,7 8,4 8,0
Бразилия (-) 0,6 7,5 4,5 4,1
Россия (-) 7,9 4,0 4,5 4,4
Источник: IMF World Economic Outlook
В докладе Мирового Банка «Глобальные экономические перспективы на 2011 год» (январь 2011 года) рост мирового ВВП (по паритету покупательной способности) в 2010 году составил 3,9%. Ожидается, что он замедлится до 3,3% в 2011 году, прежде чем выйдет на уровень 3,6 % в 2012 году. При этом рост в развивающихся странах достиг 7,0% в 2010 году, а в последующие два года удержится на значениях соответственно — 6,0 и 6,1%. По темпам роста указанная группа стран будет и далее опережать страны с высоким доходом, рост в которых составлял 2,8% в 2010 году, а в 2011 и в 2012 годах будет находиться на уровне, соответственно, 2,4 и 2,7%. Специалисты Мирового Банка сделали общий вывод о том, что мировая экономика переходит от фазы посткризисного оживления к фазе медленного, но достаточно стабильного роста в текущем и следующем годах. В то же время они формулируют ряд существенных оговорок относительно сценариев развития мировой экономики. Наиболее существенные оговорки касаются бремени суверенной задолженности целого ряда европейских стран, дальнейшего повышения мировых цен на продовольственные товары и нарастания элементов финансовой нестабильности.
Именно по этим причинам, на наш взгляд, прогнозы на ближайшие два года не дают пока оснований для однозначно оптимистичных выводов (см. рисунок 1). Восстановление мировой экономики в целом не выглядит достаточно устойчивым. Несмотря на закрепление положительных тенденций, перспективы выхода на траекторию устойчивого и сбалансированного роста по ключевым макроэкономическим параметрам не могут быть названы до конца определенными. Фактически мировая экономика продолжает находиться в процессе адаптации к шоковому воздействию глобального финансового кризиса, и ее восстановление происходит в условиях неопределенности. Согласно оценкам ОЭСР, при сохранении складывающейся динамики деловой активности выход на темпы роста, сопоставимые с предкризисным периодом, ожидается не ранее 2014 года.
Антикризисные меры оказали и продолжают оказывать двойственное влияние на развитие национальных экономик. С одной стороны, беспрецедентные по масштабам денежные вливания правительств и центральных банков позволили избежать глобальной финансовой катастрофы, с другой стороны, резко возросшие объемы бюджетных дефицитов и государственного долга начали превращаться в источник аккумуляции потенциала макроэкономической нестабильности.
На встрече «Большой двадцатки ^-20) в Торонто в июне 2010 году уже ставился вопрос о продолжении стратегии стимулирования производства и занятости мерами бюджетно-налоговой и денежной политики. Ряд участников, прежде всего США, отстаивали позицию, согласно которой в случае поспешного отказа от бюджетного стимулирования и политики низких процентных ставок, мировая экономика столкнется с повторной рецессией. Не дала окончательного ответа на этот вопрос и встреча «Большой двадцатки ^-20) в Сеуле в ноябре 2010 года, на которой ряд участников в числе первоочередных задач поставил отказ от антикризисного стимулирования экономики и переход к бюджетной консолидации. Дискуссия показала, что многие страны еще не готовы в полной мере отказаться от пакета антикризисных мер, несмотря на то что экспансионистские бюджетная и денежно-кредитная политики, нацеленные на противодействие дефляции привели к значительному росту суверенного долга большинства развитых рыночных экономик, а в среднесрочной перспективе делают вполне вероятной угрозу усиления инфляции.
Главной причиной мягких бюджетных ограничений является недостаточный уровень эффективного спроса и вследствие этого сохранение высокой безработицы. По данным организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), к середине 2010 года в 31 государстве-члене организации было зарегистрировано 47 млн. безработных, что составляло 8,6% трудоспособного населения. Со второй половины 2010 года наметился повышательный тренд в создании новых рабочих мест, но безработица рассасывается крайне медленно. В частности, безработица в США показывает крайне незначительное снижение до 9,7% от работоспособного на-
селения с пика в октябре 2009 года (10,1%). Ожидается, что уровень безработицы в стране составит 9,1% в 2011 году и 8,7% в 2012 году. Не менее сложной остается ситуация с занятостью в странах ЕС, где в течение всего 2010 года безработица держалась, в среднем, на уровне около 10%, а в отдельных государствах достигала критических значений (хуже всех положение дел в Испании — 19% в целом по рынку труда и 43% среди молодежи до 25 лет). Для возвращения на уровень докризисной занятости только в странах-членах организации экономического сотрудничества и развития предстоит создать еще 17 млн. рабочих мест. В целом же прогнозы показывают, что снижения безработицы до уровня хотя бы 8% не произойдет, по крайней мере, до конца 2011 года.
Другой важной причиной продолжения политики денежных вливаний является сохранение рисков ухудшения положения в банковской сфере. Портфели проблемных и просроченных кредитов рассасываются крайне медленно. В силу этого рынок банковского кредитования в промышлен-но развитых странах пока сохраняет признаки стагнации. Согласно публикуемым обзорам условий банковского кредитования, число кредитных организаций, смягчающих стандарты выдачи ссуд, хотя и увеличивается, но все еще остается недостаточным для восстановления деловой активности.
Закономерным результатом реализуемых антикризисных мер стало существенное увеличение бюджетных дефицитов (см. рисунок 2). По оценке МВФ, суммарный бюджетный дефицит мировой экономики в 2010 году составил в среднем 6% от ВВП. (Напомним в этой связи, что «безопасным» традиционно считался 3-процентный бюджетный дефицит. Именно этот уровень был определен Маастрихтским Договором в качестве одного из критериев вхождения в зону единой европейской валюты — Евро). Общий государственный долг к 2014 году может достигнуть 110% от ВВП. По странам ОЭСР суммарный объем обязательств государства приблизился в 2010 году к 90% от ВВП, что уже может расцениваться как критический уровень. (Для сравнения отметим, что уже упомянутый Маастрихтский Договор определял в качестве критерия уровень государственного долга в размере 60% от ВВП.) Ситуация во многом осложнялась тем, что в рамках пакетов стимулирующих мер активно использовались различные гарантийные схемы, способные при определенных условиях стать источником дополнительных бюджетных обязательств.
Таким образом, большинство развитых стран будут вынуждены решать задачу возвращения к сбалансированным бюджетам: либо путем увеличения налоговой нагрузки, либо путем бюджетной консолидации и уменьшения государственных расходов, что будет накладывать ограничения на темпы экономического роста. Достаточно длительным период стабилизации государственных финансов может стать для экономик США, Японии и целого ряда стран-членов ЕС.
2007 2008 2009 2010 2011 (прогноз)
Рисунок 2. Бюджетные дефициты крупнейших развитых стран, % от ВВП
По итогам 2010 финансового года бюджетный дефицит США составил 1,29 трлн. долларов, или 8,9% от ВВП. Согласно уточненному в феврале 2011 году прогнозу Бюджетного управления Конгресса США, бюджетный дефицит в текущем финансовом году, который заканчивается 30 сентября, может достигнуть уже 1,65 трлн. долларов (10,6% от ВВП). В докризисном 2008 году разница между доходами и расходами в США находилась на уровне примерно 450 млрд. долларов. Суммарный объем дефицита за последние три года может достигнуть почти 4,5 трлн. долларов. Это больше, чем за все предыдущие 20 лет, вместе взятые. Рост дефицита бюджета осложняет проблемы государственного долга, который в настоящее время составляет порядка 14,1 трлн. долларов (97% от ВВП), нынешняя верхняя планка которого законодательно установлена на уровне 14,3 трлн. долл. По оценкам Бюджетного управления Конгресса США, государственный долг к концу текущего финансового года вырастет до 102,6% от ВВП, что станет самым высоким уровнем со времени окончания Второй мировой войны. В абсолютном выражении это составит 15,5 трлн. долларов и потребует законодательного изменения верхней планки государственного долга.
Разбухание государственного долга остро поставило вопрос о выработке новых подходов к его размещению и обслуживанию. Министерство финансов США собирается выйти на рынок со «сверхдлинными» государственными облигациями, срок погашения которых составит 100 лет. Решение было принято после заседания консультационного совета при американском Минфине, в котором, помимо представителей министерства и Федерального резервного банка Нью-Йорка, приняли участие руководители крупнейших финансовых учреждений США. Члены консультационного совета рекомендовали выпустить государственные ценные бумаги со сроком погашения 40, 50 и 100 лет, что поможет рефинансировать 10-летние и самые «длинные» на сегодняшний день 30-летние облигации. Предполагается, что 100-летние бумаги будут достаточно ликвидными, поскольку в торговле ими заинтересованы банки, пенсионные и страховые фонды, а
также частные инвесторы. По экспертным оценкам, рынок таких бумаг в течение 5 лет способен достичь объемов в 2,4 трлн. долларов. Идея размещения 100-летних государственных облигаций уже обсуждалась в США в конце 2008 года. Самые длинные облигации государственного займа США на данный момент имеют срок погашения 30 лет, а соответствующие ценные бумаги Великобритании, Франции и Китая — 50 лет. Увеличение среднего срока погашения задолженности позволит США воспользоваться преимуществами низкой доходности по облигациям, и тем самым снизить затраты по обслуживанию гигантской долговой пирамиды при условии сохранения доверия к ним инвесторов.
Сложной и потенциально конфликтной остается ситуация с бюджетными дефицитами и рефинансированием проблемных суверенных долгов ряда стран-членов ЕС. Глобальный финансовый кризис сильнее всего ударил по странам с недостаточной конкурентоспособностью и слабой бюджетной дисциплиной, так как в рамках единой валюты они не могли уже прибегать к использованию девальвации для стимулирования экспорта и снижения долговой нагрузки. Дефолты по суверенным обязательствам таких стран, как Греция, Ирландия, Португалия и Испания могли привести к распаду зоны Евро и кризису всего механизма европейской экономической интеграции. Необходимо было предпринять неотложные меры по недопущению дефолтов и возникновения эффектов «заражения», которые могли бы поставить на грань катастрофы всю мировую финансовую систему.
Как известно, самым «слабым» звеном в Евросоюзе оказалась Греция, совокупный государственный долг которой достигал к маю 2010 года 300 млрд. евро, втрое больше, чем у ведущей экономики Еврозоны — Германии. Перед угрозой неминуемого дефолта ЕС и МВФ приняли решение о предоставлении Греции экстренной финансовой помощи в размере 110 млрд. евро. В ноябре 2010 года Ирландия стала второй страной, которой была предоставлена финансовая помощь объемом 85 млрд. евро. Кредит предполагается направить на рекапитализацию ирландских банков и покрытие бюджетных расходов. Другие страны, стоящие близко к «опасной черте», за которой бремя обслуживания суверенного долга может оказаться непосильным, пока не обращались за помощью к ЕС и МВФ.
Определенную роль в снижении волатильности на рынке проблемных суверенных долгов и восстановлении к ним доверия инвесторов сыграло принятое в мае 2010 года решение о проведении интервенций Европейским Центральным Банком (ЕЦБ). С мая 2010 года по февраль 2011 года объем выкупленных ЕЦБ госбумаг составил 68,2 млрд. евро. В этих же целях 16 стран Евросоюза договорились в мае 2010 года о создании сроком на 3 года Европейского фонда финансовой стабильности (European Financial Stability Facility — EFSF). Его объем составляет 750 млрд. евро, в том числе: 60 млрд. евро — кредиты Еврокомиссии, 440 млрд. евро — гарантии государств ЕС, 250 млрд. евро — средства МВФ. Этим решением предус-
матривалось, что Фонд может размещать облигации объемом до 440 млрд. евро, обеспеченные гарантиями стран-членов ЕС, а полученные средства направлять на предоставление кредитов европейским странам, испытывающим финансовые трудности.
Однако случай с Ирландией показал необходимость более активной разработки специального режима решения проблем неплатежеспособности, единого на всей территории Евросоюза. Португалия и Испания, по мнению ряда экспертов, могут обратиться в фонд финансовой стабильности (EFSF). По мнению аналитиков, текущий объем инструментов, обеспечивающих ликвидность, недостаточен, например, для предотвращения спекулятивных валютных атак или даже для финансирования всех суверенных нужд Испании на три года. Вероятный в этом случае распад Евро-зоны грозил бы экономическим, а возможно и политическим, коллапсом.
Учитывая риски для единой валюты и рынка государственного долга, в феврале 2011 года Комитет министров экономики и финансов стран-членов ЕС высказался за удвоение с 2013 года кредитной емкости европейского Фонда финансовой стабильности, предназначенного для оказания финансовой помощи государствам еврозоны, находящимся в трудном положении, до 500 млрд. евро. Нынешний антикризисный фонд, хотя и имеет объем в 440 млрд. евро, фактически может выдать кредиты максимум на 250 млрд. евро. Одновременно было принято решение о создании постоянного фонда финансовой стабильности в ЕС. В результате, в Лиссабонский договор о реформировании ЕС будут внесены соответствующие изменения, согласно которым на смену временному фонду европейской стабильности, срок которого истекает в 2013 году, должен прийти постоянный. Тем не менее указанное соглашение имеет пока предварительный характер, так как увеличение размера фонда финансовой стабилизации будет зависеть от наличия ряда условий, в первую очередь одобрения со стороны всех членов Евросоюза, новых правил фискальной и бюджетной политики. Окончательные контуры и принципы функционирования Европейского механизма стабильности (ESM) во многом будут определяться позицией Германии, руководители которой полагают, что стабилизационный механизм в любом случае не должен быть «бесплатным спасательным кругом», и его создание возможно только при дальнейшем ужесточении мер бюджетной дисциплины и повышении конкурентоспособности европейских экономик.
Таким образом, выбор в пользу политики бюджетной консолидации уже выносится на повестку дня и переходит в плоскость практических решений. Однако ситуация осложняется тем, что переход к политике жестких бюджетных ограничений сопровождается усилением налоговой нагрузки. И это может отрицательно сказываться на темпах восстановления экономического роста.
В период глобального финансового кризиса разбухание бюджетных дефицитов и политика «дешевых» денег позволили не допустить развала
финансово-банковских систем промышленно развитых стран, компенсировать заметное снижение эффективного спроса и смягчить социальные последствия экономического спада. Однако антикризисные меры по стимулированию деловой активности несут в себе и обратный эффект. Имеется все больше признаков того, что дефляционное сжатие экономик сменяется усилением инфляционных ожиданий. В частности, в Великобритании, которая обременена гигантским бюджетным дефицитом, индекс потребительских цен в январе 2011 года к январю 2010 года составил 4,0%. Учитывая, что темпы прироста ВВП в 4-м квартале 2010 года находились в зоне отрицательных значений, вполне вероятной представляется угроза стагфляции, которая поставит денежные власти Великобритании перед необходимостью одновременного решения задач, конфликтных по отношению друг к другу. Уже более 23 месяцев Банк Англии держит официальную учетную ставку на уровне 0,5%. В интересах восстановления экономического роста эту ставку целесообразно сохранять, но угроза нарастания инфляционных рисков дает все больше оснований для ее пересмотра в сторону повышения.
Что касается развивающихся стран, то воздействие кризисных явлений оказалось крайне неоднородным. В результате ухудшения общемировой хозяйственной конъюнктуры развивающиеся страны столкнулись с сокращением потребительских и инвестиционных расходов, приведшим во многих их них к масштабному спаду деловой активности. В наиболее уязвимом положении оказались страны, специализирующиеся на экспорте сырья, а также экономики, зависимые от притока иностранного капитала (в частности, государства Восточной Европы). Напротив, Китаю и Индии удалось в целом успешно противостоять глобальному финансовому кризису. Обладая высоко дифференцированной производственной структурой и расширяющимся внутренним рынком, они смогли нейтрализовать последствия сокращения внешнего спроса за счет стимулирующих мер фискального и денежного характера. Однако указанные меры содействовали возникновению симптомов инфляционного перегрева экономики, что уже потребовало проведения корректирующих мероприятий. В декабре 2010 года Китай второй раз за менее чем трехмесячный период провел повышение уровня ставки по кредитам в юанях до 5,81% и ставки по депозитам сроком на один год до 2,75%. В феврале 2011 года Народный Банк Китая вновь ужесточил проводимую им процентную политику: учетная ставка по кредитам в юанях сроком на 1 год повышена до 6,06%, а ставка по годовым депозитам в юанях — до 3%. Наряду с этим Народный Банк Китая регулярно пересматривает в сторону повышения нормативы обязательных резервов для коммерческих банков.
В целом же анализ массивов статистической информации показывает, что отдельные страны и регионы проходят период восстановления экономического роста на «различных скоростях». Различия в темпах эконо-
мического развития, благосостоянии населения, размерах безработицы и инфляции, перекосы дефицитов платежного баланса, бюджетов и государственной задолженности столь значительны, что позволяют говорить о наличии системных проблем в мировом хозяйстве. В обобщенном виде они сводятся к наличию глобальных дисбалансов, смягчение которых рассматривается в качестве одной из важнейших совместных задач мирового сообщества.
В этой связи обращает на себя внимание постановка Международным Валютным Фондом в докладе «Перспективы развития мировой экономики: подъем, риск и перебалансирование» (октябрь 2010 года) новых подходов к решению глобальных дисбалансов. В этом документе ставится задача осуществления двоякого рода перебалансирования: внутреннего и внешнего, которые в условиях глобализации органически взаимосвязаны.
Первая задача — внутреннее перебалансирование. Когда произошло падение частного спроса, бюджетные стимулы помогли смягчить сокращение объема производства. Тем не менее частный внутренний спрос в странах с развитой экономикой остается слабым. Эта слабость обусловлена устранением последствий, нанесенных кризисом. Потребители, набравшие слишком много кредита в период до кризиса, стали больше сберегать и меньше потреблять. И хотя это — позитивная тенденция на будущее, она тормозит рост спроса в краткосрочной перспективе. Бурный подъем на рынках жилья сменился спадом, и инвестиции в жилье будут еще некоторое время оставаться пониженными. Кроме того, недостатки финансовой системы все еще ограничивают доступ к кредиту. Однако бюджетное стимулирование должно со временем смениться бюджетной консолидацией, и частный спрос должен стать достаточно сильным, чтобы играть ведущую роль в развитии и поддержании экономического роста.
Вторая задача — внешнее перебалансирование. Многие страны с развитой экономикой, прежде всего США, которые чрезмерно полагались на внутренний спрос, должны теперь в большей степени опираться на чистый экспорт. Многие страны с формирующимся рынком, прежде всего Китай, которые чрезмерно полагались на чистый экспорт, должны теперь больше опираться на внутренний спрос. Внешнее перебалансирование остается ограниченным. Чистый экспорт не является фактором роста в странах с развитой экономикой, и торговый дефицит США остается значительным. Многие страны с формирующимся рынком по-прежнему имеют большой профицит по счету текущих операций и реагируют на приток капитала главным образом накоплением резервов, а не укреплением валютного курса. Международные резервы сейчас выше, чем когда-либо, и продолжают расти.
Эти два вида перебалансирования, по мнению специалистов МВФ, осуществляются в настоящее время слишком медленно. В результате во-
зобновившийся подъем не является ни сильным, ни сбалансированным и рискует оказаться неустойчивым. Уже около года движущими силами подъема были накопление запасов и бюджетное стимулирование. Первый процесс подходит к концу. Второй понемногу прекращается. Теперь ведущую роль должны играть потребление и инвестиции. Однако в большинстве стран с развитой экономикой слабые уровни потребления и инвестиций, в сочетании с отсутствием существенного улучшения показателей чистого экспорта, приводят к низким темпам роста. Уровень безработицы высок и почти не снижается.
Напротив, во многих странах с формирующимся рынком, где мировой финансовый кризис не имел разрушительных последствий, и потребление, и инвестиции, и чистый экспорт способствуют активному росту, а объем производства вновь близок к потенциальному. Вместе с тем, хотя многие страны с формирующимся рынком вновь достигли высоких темпов роста, они продолжают в значительной мере полагаться на спрос со стороны стран с развитой экономикой. Однако спрос на импорт из стран с развитой экономикой будет оставаться ниже докризисных трендов ввиду высокой доли потребительских товаров длительного пользования и инвестиционных товаров в торговле. Как следствие, странам с формирующимся рынком, которые в значительной мере опирались на спрос со стороны развитых стран, будет необходимо продолжать переориентацию на внутренние источники, чтобы достичь темпов роста, близких к докризисным, и тем самым способствовать необходимому внешнему перебалансированию. В связи с этим в странах с чрезмерным профицитом по внешним операциям (это в основном страны Азии с формирующимися рынками) ужесточение налогово-бюджетной политики должно отойти на задний план по отношению к мерам по ужесточению денежно-кредитной политики и повышению гибкости валютного курса.
Осуществление внутреннего и внешнего перебалансирования сдерживается конфликтом целей и интересов, которыми руководствуются властные элиты как внутри отдельно взятой страны, так и на уровне межгосударственных отношений. Наиболее концентрированным выражением глобального противостояния стала дискуссия о режимах валютных курсов. В том случае, если координация действий различных групп стран будет неэффективной, основной характеристикой мировой экономики останется дальнейшее расхождение темпов восстановления между развивающимися и развитыми странами (two-speed recovery). Основными источниками риска и угрозами для этой модели развития мировой экономики в ближайшие годы являются:
♦ дальнейшее замедление роста в развитых странах из-за распространения финансовых проблем внутри ЕС, а также недостаточные усилия по ликвидации фискальных дисбалансов в основных промыш-ленно развитых странах;
♦ ускорение инфляции в целом и прежде всего в развивающихся странах в результате роста цен на сырьевые и продовольственные товары из-за увеличения глобального спроса и негативных шоков со стороны предложения;
♦ риск «жесткой посадки» в развивающихся экономиках (на которые приходится около 40% потребления и 2/3 вклада в экономический рост) из-за образования и сдутия «финансовых пузырей», вызванных перегревом, прежде всего рынков кредитования и недвижимости.
Определенным шагом в выработке подходов к смягчению глобальных дисбалансов стали результаты парижской встречи (18—19 февраля 2011 года) министров финансов и глав центральных банков 20 ведущих стран, известной как «Группа G 20». После напряженной дискуссии участники договорились о создании системы индикаторов мирового экономического дисбаланса, включающей государственный долг и дефицит бюджета, уровень сбережения частных лиц и компаний, а также баланс счета текущих операций и торговый баланс. Предполагалось, что сюда войдут еще два показателя — реальный курс национальной валюты и валютные резервы страны. Но против этого категорически выступили Китай и Бразилия. Германия же была против ограничения норм экспорта, подчеркивая, что немецкие товары пользуются спросом благодаря высокому качеству, а не манипуляциям с валютой. Тем не менее участники встречи договорились, что обменный курс будет учитываться в системе индикаторов, но без количественных характеристик.
Индикаторы дисбаланса помогут проводить так называемую профилактику экономического здоровья стран «Большой двадцатки». В то же время, по мнению экспертов, следует еще многое сделать, прежде чем система глобального макроэкономического мониторинга заработает. В частности, еще предстоит определить пороговые значения выбранных индикаторов и согласовать алгоритм действий в случае выхода за их рамки.
На протяжении всего 2010 года оценки текущей ситуации и краткосрочные прогнозы развития российской экономики варьировались в достаточно широком диапазоне. В первой половине года преобладали оптимистические суждения, поддерживаемые улучшением конъюнктуры на мировых рынках сырья, прежде всего нефти, ослаблением инфляционных ожиданий и снижением процентных ставок. Многие ведущие аналитики корректировали свои прогнозы в сторону повышения (вплоть до 7—8% прироста ВВП). Природные катаклизмы и засуха вместе с начавшимся мировым продовольственным кризисом привели к усилению инфляции и пересмотру прогнозов. Особенным пессимизмом характеризовались оценки вероятного развития событий в 3-м квартале года. Тем не менее российская экономика на фоне стран Центральной и Восточной Европы и бывшего СССР показала по итогам 2010 года умеренный рост,
хотя еще и с не вполне ясными краткосрочными перспективами (см. рисунок 3).
Восстановлению роста в 2010 году способствовало улучшение ситуации в мировой экономике, оживившийся внешний спрос и рост цен на сырьевые товары российского экспорта, восстановление фондовых индексов и укрепление позиций платежного баланса. Наряду с внешним спросом, положительный вклад внесло восстановление внутреннего спроса, как инвестиционного, так и потребительского, стимулируемого антикризисными мерами, а также восстановление запасов.
Однако при анализе результатов экономического развития страны важно учитывать «эффект низкой базы». В отличие от кризисного 2009 года в отчетном периоде основные макроэкономические показатели, за исключением инфляции и инвестиций в основной капитал, вышли в зону позитивных изменений. И с этой точки зрения имеются основания говорить о завершении экономического цикла. Наряду с этим еще рано говорить о начавшемся подъеме.
Рисунок 3. Рост ВВП по итогам 2010 г. в странах Центральной и Восточной Европы и бывшего СССР
В 2009 году спад ВВП составил рекордные за последние более чем десять лет — 7,8%. По сравнению с 2008 годом объем ВВП в 2010 году был на 4,1% ниже. Однако по сравнению с 2007 годом объем ВВП в России в 2010 году был выше почти на 0,9%. Это свидетельствует о том, что в целом экономика России почти вышла на докризисный уровень. Поддержание положительной динамики связано с подъемом в промышленном производстве. В этом секторе наблюдается ускоренный рост: 8,2%, в том числе обрабатывающие производства — на 11,8%.
Отрицательное влияние на динамику макроэкономических показателей оказала ситуация в сельском хозяйстве, где вследствие аномальной жары и засухи объем производства по отношению к 2009 году снизился
на 12%. Кроме того, еще одним уязвимым звеном российской экономики в период кризиса, и это важно подчеркнуть, стали инвестиции в основной капитал, которые сократились по итогам 2009 года на 17%. Министерство экономического развития в начале 2010 года прогнозировало, что по итогам года рост инвестиций в основной капитал составит 1,1—4,0%. Реальный результат превысил прогноз: рост по сравнению с 2009 годом составил 6,0%, что в определенной степени можно объяснить уже упомянутым эффектом «низкой базы». Тем не менее инвестиции в основной капитал не вышли на уровень 2007 года, спад по сравнению с которым составил более 4%. Более того, в январе 2011 года инвестиции в основной капитал упали на 4,7% относительно января 2010 года. Из этого факта пока трудно делать выводы. С одной стороны, здесь возможно сказывается сезонный фактор, связанный с особенностями января. С другой стороны, может свидетельствовать о продолжении оттока капитала из страны и негативном воздействии резкого повышения страховых выплат на инвестиционные планы предприятий. Особенно большую тревогу вызывает ускорившийся в 4-м квартале 2010 года отток капитала (чистый отток капитала из частного сектора за истекший год составил 38,3 млрд. долл.), что может косвенно указывать на ухудшение инвестиционного климата в стране.
В целом же в настоящее время имеются все основания говорить о том, что в стране воспроизводится докризисная модель экономического роста, дополненная массивной государственной поддержкой в рамках антикризисных мер Правительства и Банка России. Положительная динамика производственных показателей, в первую очередь, обусловлена благоприятной внешнеэкономической конъюнктурой. По данным Банка России, в 2010 году стоимость товарного экспорта составила 398,0 млрд. долларов, что на 31,2% выше значения 2009 года. Положительное сальдо торгового баланса достигло 149,2 млрд. долларов, что на 37,6 млрд. долларов выше, чем в 2009 году. Основной вклад в рост стоимостных объемов экспорта внес рост мировых цен на сырье. Поставки нефти, нефтепродуктов и природного газа составили 251,8 млрд. долларов, или 63% товарного экспорта. Среди экспортно-ориентированных отраслей высокими темпами росли также металлургия и химическая промышленность.
Наряду с дополнительным притоком ликвидности в экономику в виде экспортных поступлений важную роль в поддержании внутреннего спроса в кризисный и посткризисный периоды играет политика дефицитного бюджета. Истекший год показал, что российская экономика, как и экономики многих других стран мира, пока не может обойтись без масштабных финансовых инъекций государства. Согласно высказываниям официальных лиц, антикризисные меры предполагается сворачивать постепенно в течение ближайших 3—4 лет и выйти при условии, что цены на мировых
рынках не упадут ниже 70 долларов за баррель, к 2015 году, а возможно и раньше, на бездефицитный бюджет. Для России, имеющей низкие размеры государственного долга и накопившей значительные международные резервы, чрезвычайные меры по бюджетной консолидации, в отличие от многих других стран, пока еще не стоят на повестке дня. К тому же исполнение федерального бюджета за 2010 год показало, что произошло уменьшение дефицита, как в абсолютном выражении (1,8 трлн. рублей против 2,3 трлн. рублей в 2009 году), так и в процентном отношении к ВВП (3,9% от ВВП против 5,9% от ВВП в 2009 году). Наряду с превышением фактических доходов над плановыми и экономией расходов, в качестве причин снижения дефицита бюджета Российской Федерации следует указать также более высокую относительно прогнозируемой цену на нефть. Доля нефтегазовых доходов в общем объеме доходов выросла с 40,7% в 2009 году до 46,2% в 2010 году.
В 2000-2007 годах размер ненефтегазового дефицита в условиях стабильного развития удавалось удерживать в пределах 1,7—3,5% от ВВП. С 2008 года при снижении доходной части бюджета и сохранении значительной части расходных обязательств ненефтегазовый дефицит начал стремительно расти, достигнув в 2010 году 13,7% от ВВП. Напомним, что экономить сверхдоходы Россия начала в 2004 году, когда правительство создало стабилизационный фонд: в него поступали все дополнительные нефтегазовые доходы при цене нефти свыше 20 долл., с 2006 года цена отсечения выросла до 27 долларов. В 2008 году стабилизационный фонд был разделен на два фонда: резервный и национального благосостояния. Тогда же в Бюджетном кодексе Российской Федерации появилось понятие нефтегазового трансферта, который тратится на погашение ненефтегазового дефицита. Размер трансферта предполагалось сокращать с 6,1% ВВП в 2008 году до 4,5% в 2010 году, а с 2011 года и далее — не более 3,7%. С того же года предельный размер ненефтегазового дефицита не должен был превышать 4,7%. Однако из-за кризиса правительство отказалось от жесткой бюджетной политики. Нормы, ограничивающие использование нефтегазовых доходов, были заморожены сначала до 2013 года, а затем до 2014 года. В 2010 и 2011 годах они целиком идут в бюджет, а размер ненефтегазового дефицита превысит 10% ВВП.
В Бюджетном послании Президента Российской Федерации «О бюджетной политике в 2011—2013 годах» в качестве основной была цель: снизить дефицит федерального бюджета в 2013 году в два раза по сравнению с кризисным 2009 годом. Ставится также задача ограничить в среднесрочной перспективе использование нефтегазовых доходов, ориентируясь на обеспечение сбалансированности федерального бюджета при разумных прогнозных оценках стоимости нефти.
13 декабря 2010 года Президент Российской Федерации Д.А. Медведев подписал закон «О федеральном бюджете на 2011 год и на плановый пери-
од 2012 и 2013 годов». Бюджетные параметры были рассчитаны на основании следующего социально-экономического прогноза (см. таблицу 2).
Таблица 2
Прогноз показателей социально-экономического развития России
2011 2012 2013
ВВП, млрд. руб. 50389 55950 61920
рост ВВП, % 4,2 3,9 4,5
Цена на нефть марки «Юралс» (долл. США/бар.) 75 78 79
Индекс потребительских цен (дек/дек) 7 6 5,5
Курс доллара (среднегодовой), рублей за доллар США 30,5 30,7 31,0
Снижение общего дефицита федерального бюджета до 2,9% ВВП к 2013 году означает, что ненефтегазовый дефицит сократится только до 7,8% к ВВП. При условии бездефицитного федерального бюджета в 2015 году ненефтегазовый дефицит составит 4,9% ВВП, что превышает максимальный уровень, достигнутый в 2000—2007 годах. В связи с такой зависимостью от внешнеэкономической конъюнктуры российская экономика не может себе позволить, в отличие от таких развитых стран, как США и государства Еврозоны, общий дефицит бюджета больших размеров.
В ближайшее время для реализации поставленной в Бюджетном послании Президента Российской Федерации задачи ограничения в среднесрочной перспективе использования нефтегазовых доходов необходимо вернуться к тем принципам бюджетной политики, которые были закреплены в Бюджетном кодексе Российской Федерации до 2008 года. Величина расходов федерального бюджета не должна превышать сумму ненефтегазовых доходов, фиксированного нефтегазового трансферта и финансирования дефицита за счет прочих источников (преимущественно — долгового финансирования) в размере не более 1% ВВП, а ненефтегазовый дефицит федерального бюджета — 4,7% ВВП.
Действие соответствующей статьи Бюджетного кодекса, как указывалось выше, в настоящее время приостановлено, но в дальнейшем актуальным является возращение к формированию бюджета с учетом законодательно установленных ограничений.
По оценке Минфина России, если российская экономика в ближайшее десятилетие будет расти на 4%, а дефицит федерального бюджета будет поддерживаться на уровне 3%, то к 2020 году государственный долг достигнет 33% к ВВП против нынешних 10%. При этом процентные расходы федерального бюджета вырастут до 3—4% к ВВП при ставках заимствования 6—8% (см. рисунок 4).
2005 2006 2007 2008
2009 2010 2011 2012 2013
□ доходы федерального бюджета □ расходы федерального бюджета
Источник: данные Минфина РФ
Рисунок 4. Динамика доходов и расходов федерального бюджета, % от ВВП
Основным источником покрытия дефицита федерального бюджета в 2011—2013 годы будет являться выпуск государственных ценных бумаг на внутреннем рынке. Объемы чистых внутренних заимствований по прогнозу будут превышать 1 трлн. рублей в год.
В качестве одного из неинфляционных источников покрытия дефицита бюджета в 2011—2013 годы Правительством рассматриваются средства от приватизации имущества, находящегося в федеральной собственности (в объеме 298 млрд. рублей в 2011 году, 276 млрд. рублей — в 2012 году и 309 млрд. рублей в 2013 году). Успешное проведение приватизации позволит снизить объем заимствований на внутреннем долговом рынке и в дальнейшем уменьшит процентную нагрузку.
Литература
При подготовке статьи были использованы данные и оценки Банка России, Международного валютного фонда, Мирового Банка, Организации экономического сотрудничества (ОЭСР), Совета по финансовой стабильности, Министерства экономического развития Российской Федерации, Министерства Финансов Российской Федерации, Федеральной антимонопольной службы Российской Федерации, Банка международных расчетов, Европейского Центрального Банка, Экономической Экспертной группы, Центра макроэкономических исследований Сбербанка России.
