CC BY
27
УДК 342-7-947
М.С. АДЖЕМОВ В III - IV ГОСУДАРСТВЕННЫХ ДУМАХ 1907 - 1917 гг.
(УЧАСТИЕ В ОБСУЖДЕНИИ И ПРОДВИЖЕНИИ ЗАКОНОПРОЕКТОВ
О ПРАВАХ ЛИЧНОСТИ)
© 2009 г. Н.В. Звездова
Северо-Кавказская академия государственной службы, North Caucasus Academy of Public Administration,
ул. Пушкинская, 70, г. Ростов-на-Дону, 344007, Pushkinskaya St., 70, Rostov-on-Don, 344007,
rector@skags.ru rector@skags.ru
Исследуется деятельность депутата-кадета от Ростова-на-Дону М.С. Аджемова в III- IVГосударственных думах по «осуществлению конституционных начал, провозглашенных Манифестом 17 октября 1905 г.» и разоблачению нарушений прав личности царскими министрами юстиции, просвещения и внутренних дел.
Ключевые слова: основные законы Российской империи, судебная реформа, судебный порядок, гуманизация уголовного права, надзор за законностью деятельности администрации.
The activities of deputy from Rostov-on-Don M.S. Adzhemov in the III - IV State Dumas is analyzed for «the realization of the constitutional principles proclaimed by the Manifest of October, 17 1905». The article deals with the exposure of the persons rights by the Ministers of Justice, Education and Internal Affairs.
Keywords: the basic laws of the Russian Empire, the judicial reform, the court order, humanization of the criminal law, supervision on the lawfulness of the administration activity.
Моисей Сергеевич Аджемов (1878 - 1950 гг.) родился в Нахичевани-на-Дону в семье купца второй гильдии. Как юрист по профессии, он имел большую практику столичного адвоката, избирался членом ЦК партии кадетов, прошел школу парламентской борьбы в Думах II, III и IV созывов (как депутат от Области войска Донского), стал выдающимся общественным и государственным деятелем - членом Юридического совещания при Временном правительстве и Предпарламента. Сведения о М.С. Аджемове содержатся практически во всех современных монографиях по истории Государственной думы и Временного правительства, которые используются в данной статье [1]. Однако по-прежнему остается слабо изученной его законотворческая деятельность в парламенте. Цель данной статьи - проанализировать тексты речей М.С. Аджемова по стенограммам заседаний III и IV Государственных дум, показав его место и роль, как правоведа, в законотворческом процессе палаты по проблемам политических, социально-экономических и других прав личности.
Дореволюционное законодательство России не признавало и не обеспечивало даже элементарных прав личности. Завоеванием революции 1905 г. было принятие Манифеста 17 октября, который предоставлял населению большие права: неприкосновенность личности, свобода совести, слова, собраний, союзов, право избирать Думу. 23 апреля 1906 г. была принята новая редакция Основных Законов империи. Россия начала развиваться по пути конституционной монархии. Возврата к абсолютизму уже быть не могло. На страже демократии должна была стать обладавшая законодательной инициативой Государственная дума. Ее депутатам предстояло принять такие законы, которые помогли бы осуществить перевод в административную практику те новые права личности, которые появились в Манифесте 17 октября 1905 г. и Основных Законах.
Кадет П.И. Новгородцев признавал проблему прав личности самым больным местом русской действительности. Комплекс требований партии по этому вопросу изложен в I части ее Программы (именно с этого она и начиналась) и эти требования партии кадетов в том или ином аспекте много раз затрагивались в думе почти все
II лет ее работы. В I Думе успели заслушать лишь доклад по законопроекту «О неприкосновенности личности». Во II Думе он был заслушан вновь, но только в день ее роспуска 2 июня 1907 г. под названием «О неприкосновенности личности, жилища, тайны переписки» [2]. В третьей же Думе, в связи с актуализацией других проблем и, в частности, вопросов, связанных с дальнейшим продолжением судебной реформы 1864 г., а с другой стороны, в связи с тем, что из роли суда вытекала логически и проблема пределов вмешательства в личную жизнь гражданина, то вопросы охраны прав личности и были перенесены в иную плоскость - обсуждения проблем реформы суда. Были приняты законы «Об условно-досрочном освобождении», о реформе местного суда и др. Таким образом, законодательная база кадетской партии в Думе была взаимосвязана. Свой вклад в подготовку принятия названных законов внес и М.С. Аджемов. Он сосредоточил внимание на рассмотрении проблем судебной реформы, критики нарушений прав личности в вузах и др., критиковал исполнительную власть - министерства юстиции, просвещения, внутренних дел и др. Цель работы в думе М.С. Аджемов видел «в осуществлении конституционных начал, провозглашенных Манифестом 17 октября 1905 г.». Весомость участия М.С. Аджемова в законотворческом процессе подтверждается его членством во многих думских комиссиях. Так, в I Думе он участвовал в работе комиссий бюджетной и неприкосновенности личности. В
III Думе являлся секретарем 5-го отдела, был членом комиссий о неприкосновенности личности, по судебным
реформам, бюджетной, для рассмотрения законодательных предложений об упорядочении вывозной хлебной торговли за границу: являлся докладчиком Комиссии по судебной реформе. В IV Государственной думе М.С. Ад-жемов участвовал в законотворческой работе комиссий: по судебной реформе, о неприкосновенности личности, по запросам, по военным и морским делам, бюджетной, для рассмотрения законодательных предположений об упорядочении вывозной хлебной торговли за границу и др. Являлся товарищем председателя 5-го отдела IV Думы [2].
В связи с выдвижением кадетами требования создания правительства ответственного перед думой, а не перед царем, как было на самом деле, в III Государственной думе обострилась борьба либералов с исполнительной властью. Государство, правительство должно было вмешаться и обеспечить хотя бы элементарные права личности. В речи 21 февраля 1909 г. М.С. Адже-мов подверг критике правительство П.А. Столыпина, которое, по его мнению, не выполняет Манифест 1905 г.
0 правах личности. «Оно все делает для того, чтобы шаг за шагом его ликвидировать и, быть может, поэтому они, сидящие на правых скамьях, так радостно приветствуют П.А. Столыпина, который, сохраняя внешний конституционный облик, в сущности, работает на торжество реакции... Смертные казни ... доведены до 2.300 человек за прошлый (1908) год. Все это говорит за то, что приемы остались те же, что и прежде при старом режиме. Старыми приемами, судорожно, цепляясь за власть, правительство думает создать великую Россию. Такими приемами великую Россию создать невозможно... , этим возможно создать великий конфликт и быть может великую катастрофу» [3], - заявил оратор. М.С. Аджемов заключил: «Обозревая все это, мы можем сказать: когда это случится, то пусть грех перед родиной падет на их голову (обращается направо)». Кадеты, таким образом, уже с 1908 г. начали высказывать сомнения в способности П.А. Столыпина решить проблемы страны.
К рассмотрению роли и места П.А. Столыпина в речах, посвященных защите прав личности, М.С. Аджемов возвращался не раз. Так, 15 марта 1911 г. представитель правых партий В.В. Шульгин, обосновывая, что премьер взял на себя большую ответственность в борьбе за установление порядка в стране заявил: «На нем роспуск
1 Думы, на нем роспуск II Думы, на нем закон 3 июня, на нем закон 9 ноября, на нем начатая тяжелая борьба с беспорядками в высшей школе; человек перегружен, может быть толкнуть его можно, может быть вы его толкнете, может быть он упадет. Но вы мне ответьте: кто подымет тяжесть?» [4]. М.С. Аджемов с иронией подтверждал слова монархиста Шульгина о действительной «перегруженности» П.А. Столыпина, что грех реакции (роспуск I и II Дум, борьба за «порядок» в университетах) настроил против правительства студентов и преподавателей и «этот груз будет такой, который понесет его ко дну». Таким образом, в речах М.С. Аджемова (других деятелей партии кадетов) прослеживается критика П.А. Столыпина за нарушение прав личности, репрессии, выражалось сомнение в его возможности таким образом управлять страной. Такая критика премьера, по сути, смыкалась с позициями
леворадикальных партий. Обрушиваясь на П.А. Столыпина, кадеты, несомненно, учитывали при этом и ухудшившиеся во вторую сессию III Думы (15.10.1908 -26.06.1909) отношения октябристов с премьер-министром из-за разногласий по военным и вероисповедным делам и разрыв Думы с ним в начале 1911 г.
Комиссия III Государственной думы по судебным реформам (в составе 55 человек, работала под председательством Ф.Н. Плевако и Н.П. Шубинского) рассмотрела законопроект о реформе местного суда [2, с. 292]. Комиссия представила общему собранию думы 116 докладов. В работе комиссии по судебным реформам активное участие принимал М.С. Аджемов и другие депутаты от Дона.
По итогам дебатов, палата одобрила реформу местного суда, лишив земских начальников судебной власти и восстановив выборный мировой суд с расширенной компетенцией (1912 г.). Это преобразование расширило применение обычного права, ввело в практику освобождения под залог и установило судебный контроль над арестами по делам мировой подсудности. Поправки думы усилили независимость мировых судей, повысили их образовательный ценз, подчинили им иски, связанные с интересами казны, расширили употребление местных языков и др. [2, с. 617]. Одна из причин того, что реформе суда М.С. Аджемов и его единомышленники уделяли большое внимание в думе было то, что эта проблема затрагивала коренное положение программы их партии, а именно: положение о правах личности. Суд вмешивался в личную жизнь гражданина, и важно было определить пределы этого вмешательства.
Много раз предметом рассмотрения думы была проблема гуманизации уголовного права. В речи от 01.03.1908 г. М.С. Аджемов полемизировал с депутатом правых Г.М. Марковым, который выступал против принятия в России закона об условно-досрочном освобождении заключенных, потому что «в этом институте он видит ослабление репрессий, что недопустимо в годы революции». М.С. Аджемов возражал, подчеркивая, что «этот институт с той точки зрения, с которой разбирался членом Государственной думы Марковым, разбираться не может» и предложил рассматривать институт условно-досрочного освобождения как улучшающий пенитенциарную (т.е. исправительную) систему в любом государстве. Человек, попавший в тюремные условия жизни, должен видеть не только неотвратимость наказания, но «проявить все данные, которые могут показать, что он для гражданской жизни не потерян, он получает должную свободу», это позволит..., чтобы «случайного человека не доводить в условиях тюремной жизни до типа профессионального преступника». М.С. Аджемов пришел к выводу, что «этот институт в обновленных условиях нашей жизни является наиболее уместным». Он соглашался с утверждением, что с введением института условно-досрочного освобождения «все дела будут переданы в руки тюремной администрации, ослабляются представителями общества, которое должно входить в тюрьмы, должно в эту жизнь отверженных людей вносить - правильно сказано - луч света, и с этой точки зрения те возражения, которые делались, - они не вы-
держивают критики». «Принимая этот закон, - заключил М.С. Аджемов, - мы надеемся, что он будет жизненным, а он будет жизненным тогда, когда широкою рекою по нашей земле будет распространяться организация общественных сил и, в частности, эта организация будет в круге тюремного попечения, чтобы гуманность в деле наказания имела бы применение...» [5].
В июне 1908 г. рассматривался законопроект, представленный Министерством внутренних дел, о выделении 814,800 руб. для оказания помощи ссыльным. М.С. Аджемов поддержал законопроект, но в речи от 24.06.1908 г. потребовал увеличения ассигнований «для вспомоществования лицам, высылаемым на основании распоряжения полицейских и военных властей». Такое ассигнование докладчик считал необходимым и настаивал на хотя бы незначительной сумме для того, чтобы удовлетворить ту огромную надобность в помощи, которая оказалась необходимой вследствие все более и более расширяющегося применения административной ссылки». Он подчеркнул, что высланные «поставлены в ужасающие условия на местах ссылки». М.С. Аджемов добавил: «...когда во II Думу вносилась смета, тогда, быть может, сама исполнительная власть не знала, насколько широко будет распространяться и применяться административная ссылка». Оратор подчеркнул, что на местах особенно усердствовали генерал-губернаторы, когда широко применяли права административной ссылки. Причина роста высылки - произвол и личное «усмотрение того или иного администратора».
М.С. Аджемов выдвинул несколько аргументов в пользу доказательства, что «административная ссылка в правовом государстве является недопустимой», ибо «является могущественным средством не для подавления тех или иных идей, а средством для их распространения»; «что и теория права и практика западных государств давно уже административную высылку осудили не только как фактор борьбы с преступностью, но даже как меру предупреждения и пресечения преступлений, в то время как у нас она из меры предупреждения и пресечения превратилась в силу долговременного домогательства административной власти путем расширения ее компетенции, в нечто гораздо большее - в меру репрессии».
М.С. Аджемов приветствовал обсуждение проблемы высылки в законопроекте Министерства внутренних дел и призвал депутатов признать, что «и самые высланные являются, по большей мере, быть может, людьми, страдающими от неправильной системы борьбы, а не от существа совершенных деяний». Напор либеральной оппозиции был значительным, и III Дума в итоге дебатов одобрила законопроект об условно-досрочном освобождении (1909 г.), направленный на гуманизацию уголовного права. Законопроекты об условном осуждении, а также разрешении включать в срок наказания время, проведенное под стражей при предварительном следствии (1910), были отклонены Государственным советом. Однако дума настояла на запрете телесных наказаний и карцера в заведениях для несовершеннолетних преступников (1909) [6; 2, с. 617].
В полемике 16.12.1909 г. с депутатом Замысловским М.С. Аджемов указал на правых депутатов и заявил, что
Манифест 17 октября 1905 г. хотя и установил «новый ... правовой строй», даровал новые права личности, но им «этот манифест ненавистен и они этого не скрывают». Они считают, что его «можно отменить» и «Правительство ... Государственная канцелярия в лице кодификационного отдела ... и другие органы ... низведут на нет Манифест 17 октября». Свою речь М.С. Аджемов завершил обращением к депутатам с призывом: «Но разве Центр может пойти на это? (т.е. отмену Манифеста. - Н.З.) Центр, который на знамени своем поставил этот Манифест, может ли он согласиться, чтобы перед вами проносили политическую контрабанду, чтобы вас соблазняли, показывая красивые по внешности нормы, но под которыми скрывается вся старая рухлядь». «И во имя того, чтобы принять меры против неслыханной смуты, Манифест 17 октября признает необходимым даровать незыблемые основы гражданских свобод и призвать к законодательной работе Государственную думу» [7].
Фракция кадетов касалась и проблем охраны права личности на жизнь, но опасалась и нежелательных последствий обсуждения в думе вопросов связанных, например, с политическими убийствами, ибо такое обсуждение, по мнению кадетов, может привести к усилению митинговых страстей и играло бы на руку правым, которые могут использовать это для роспуска думы. Однако фракция не могла запретить такие выступления своих членов, ибо видела в политических убийствах расправу с инакомыслящими «реакционных организаций», считала, что совершая такие убийства и погромы, они позорят Россию, представляют «серьезную государственную опасность». Либералов потрясло убийство видных деятелей партии кадетов Г.Б. Иоллоса и М.Я. Герценштейна (оба депутаты I Думы). М.С. Аджемов 27.05.1909 г. произнес речь, в которой доказывал виновность членов консервативного Союза русского народа в убийстве депутатов думы - видных деятелей освободительного движения. Оратор осудил доносительство, которое организовал этот союз, привел факты, которые подтверждали, что донос стал «известного рода началом, которое регулирует жизнь». М.С. Аджемов считал, что своими действиями Союз русского народа вносит разложение в государственную жизнь страны и пришел к выводу: «Чем скорее будет положено начало, чтобы эта преступная организация прекратила свое существование, тем быстрее разложение государства будет приостановлено, а это нужно сделать потому, что условия, в которых пребывает страна, требуют напряжения творческих сил, которые разлагаются вами, господа» [8] (обращение к правым фракциям думы. - Н.З.). Отвергая террор как средство политической борьбы, М.С. Аджемов считал, что успокоение в обществе возможно на основе осуществления идей Манифеста 17 октября.
Государственная дума, как известно, участвовала в надзоре за законностью действий администрации, таким образом добивалась пресечения нарушения прав личности. Она, как известно, имела право предъявлять запросы министрам и главноуправляющим, подконтрольным Сенату о допущенных ими или их подчиненными незаконных действиях. Запросы использовались думой не только для борьбы с произволом, но и для привлечения
внимания к актуальным проблемам. В I Государственной думе имела место определенная увлеченность депутатов запросами (391 запрос за 72 дня работы). Во II Думе было подано уже меньше - 113 запросов, в III -примерно 200, в IV - 155. Выработку современных подходов к осуществлению запросов помогали тогда осуществлять многие парламентарии. Среди них выделяется и М.С. Аджемов, который приложил значительные усилия по выработке правильного отношения депутатов к запросам. Стенограммы II, III и IV Дум, депутатом которых он был, сохранили его выступления на эту тему. Особенно актуальны были спешные запросы, которые зачастую были единственной возможностью немедленно довести суть острой проблемы до общества (ибо неспешные запросы передавались в комиссию по запросам и/или вообще не обсуждались, или зачастую ставились в повестку дня после утраты актуальности).
Депутат Н.П. Шубинский (Тверская губерния) выступил против спешности запроса кадетов о нарушении Манифеста 17 октября фактом продления властью в 1912 г. Положения о мерах по охранению государственной безопасности и общественного спокойствия 1881 г. Он заявил: «Мы не нашли ни одной кажется страны европейского контингента, где бы не принадлежало право применять исключительные положения в особых случаях революционных эксцессов, в случае народных смут. В Австрии весьма недавно такой закон имел применение и на него модно сослаться как на вполне действующий закон» [9]. Подобные выступления правых потребовали от фракции кадетов уточнения своих представлений о спешном запросе, как важном средстве оперативного оповещения общественности.
20 марта 1913 г. М.С. Аджемов сформулировал правила, которые на его взгляд, должны применяться к обоснованию спешности запроса:
«1. Необходимо, чтобы юридически вопрос стоял настолько ясно, чтобы в предварительном изучении и в экспертизе запросной комиссии, специально для этого вопроса созванной, необходимости не было.
2. Чтобы вопрос, который подлежит обсуждению, был настолько остр, настолько был бы важен, что ответ Государственной думе должен был бы быть дан непременно немедленно, и во всяком случае, без замедления.
3. Чтобы тема запроса, который предъявлен в порядке спешности, была такова, что спешным принятием и тем, как Государственная дума на него реагирует, власть остановилась бы, и тем предотвращен был бы целый ряд последствий, которые могут иметь место от этого, что допущено определенное незакономерное действие, которое послужило поводом к запросу» [10]. К обоснованию спешности запросов кадеты обращались часто, видели хотя бы в этом возможность законодательной власти контролировать исполнительную власть.
Бурные дебаты проходили в думе и по проблемам реализации прав личности на образование в высшей школе. Флагманами высшего образования в России были 10 университетов, в которых обучалось до 35 тыс. студентов. Всего же в стране имелось тогда 105 вузов, в них обучалось 128 тыс. студентов. Бурная буржуазная эпоха конца XIX - начала ХХ в. оживила научную и
учебную жизнь, повысила статус университетов, после 1905 г. им вернули автономию. Волнения студентов, протестовавших против несправедливостей самодержавного строя, регулярно повторялись с середины 90-х гг. и нередко перерастали в забастовки. Правительство в ответ закрывало вузы, исключало студентов, отдавало их в солдаты. Профессора часто поддерживали студенческие протесты: так в 1911 г. подали в отставку химик Н. Д. Зелинский, физик П.Н. Лебедев, ботаник К.А. Тимирязев -цвет Московского университета.
7 февраля 1911 г. состоялось выступление М.С. Ад-жемова с обоснованием спешности запроса о нарушении Советом министров законодательства по высшей школе. Оратор указал, что «10 декабря (1910 г.) Совет Министров простым журнальным постановлением указывает Советам университетов, чтобы они исключали из университетов определенных лиц в определенном количестве», тогда как по указам по высшей школе 1902 и 1907 гг. «никто из университета за академические проступки не может быть удален, иначе как по постановлению дисциплинарного суда профессоров». М.С. Адже-мов подчеркнул, что «в университет вводят полицию, приостанавливается действие закона, говорящего о сходках, приостанавливается действие дисциплинарного суда, приостанавливаются все те функции, которые были в руках профессоров и которые давали им возможность вести учебное дело». М.С. Аджемов назвал политику правительства по отношению к вузам извращением «государственной перспективы», полным отрицанием законности в государстве. В результате Московский университет «потерял своих лучших профессоров, они устранены от преподавания на основании того журнального постановления, которое является безусловно надза-конным». Не называя фамилии П.А. Столыпина, оратор сделал вывод, что председатель Совета министров «всю мощь произвола направляет на одну сторону» [11].
15 февраля 1912 г. М.С. Аджемов выступал в прениях по докладу министра народного просвещения Л.А. Кассо, характеризовал положение вузов и употребил понятия «трагедия высшей школы», «трагедия университетов». Оратор возражал министру, который объяснял «студенческие волнения и движения ни чем иным, как работой агитаторов», выступления студентов оценивались как реакция на приказ из Петербурга, Цюриха, Женевы и так далее, тогда как «студенческие движения на Западе и у нас, - отмечал М.С. Аджемов, - явились отголоском общего недовольства всего общества». Для подтверждения своих слов, оратор сослался на высказывание С.Ю. Витте, что волнения 1905 г. «не являются результатом действия политических партий, агитаторов», а результат того, что «формы государственной жизни не соответствуют идеям и стремлениям общества». М.С. Аджемов стремился доказать нарушение министром народного просвещения законодательства, что он нарушает автономию университетов и пытается заменить собой ректора и Совет университета. М.С. Ад-жемов пришел к выводу, что «суждение дисциплинарного профессорского суда является единственно компетентным по преступным деяниям, произведенным студентами внутри университета» [12].
В речи 24.03.1916 г. М.С. Аджемов проанализировал развитие в стране гражданского общества, творческой инициативы граждан, реализации права на организацию различных обществ, товариществ, которая, однако, по его убеждению, сдерживается министерством торговли и промышленности, а также министерством внутренних дел, которые «в течение десятков лет убивали всякую частную инициативу». Оратор привел ряд примеров «поползновений полицейского усмотрения министерства внутренних дел», когда практически невозможно «без особенных формальностей получить разрешение на то или другое товарищество». Был проведен пример затягивания правительством выдвижения законопроекта о введении городового положения в г. Новочеркасске, несмотря на «ходатайства от разных слоев Донской области», хотя еще в 1909 г. в думе такое законопроект был подготовлен. Был приведен и другой пример выдвижения правительством препятствий развитию кооперации. М.С. Аджемов видел это препятствие в том, что правительство, министерство внутренних дел «подозревало в тех или других товариществах политические течения». Задачу думы оратор видел в том, «чтобы оградить кооперацию от административного усмотрения», «ведь этот вопрос касается миллионов людей, ... их труда, их вкладов, их материальных интересов». М.С. Ад-жемов завершил речь обращением к депутатам думы: «Что бы вы сказали, если бы паевое товарищество, акционерное общество, с каким-нибудь, скажем миллионным капиталом, его материальное существование зависело бы от каприза того или другого губернатора или полицейского чина. Ведь в таком государстве никакой гражданственности, никакого материального благосостояния, никакой веры в возможность торгового и промышленного оборота не было бы. Такое государство жить бы не могло в настоящих условиях международной жизни» [13]. Слова парламентария 1909 г. оказались актуальными и 100 лет спустя.
В Государственной думе Моисей Сергеевич Адже-мов успешно противостоял правым в вопросах толкования новых прав личности, провозглашенных Манифестом и Основными законами, Программой кадетов, посвятил себя переводу этих проблем в практику отечественного законодательства. М.С. Аджемов был активным участником законотворческого процесса в думе. Он стремился таким образом воплотить в жизнь либеральную модель преобразования страны. Партия кадетов в России стала, как известно, более левой, чем ее западноевропейские аналоги и была близка к программным установкам партий социалистической ориентации. Это во многом и определило резко обличительный для самодержавия характер речей М.С. Аджемова, направленных в основном против исполнительной власти, главным образом, министерства юстиции, внутренних дел, просвещения и других за реализацию важного требования партии кадетов в думе - создание правительства, ответственного перед ней, а не перед царем, как было.
Изучение речей М.С. Аджемова в думе, его непосредственной законотворческой деятельности показывает, что он считал государственный строй России 1906 -1917 гг. конституционной монархией, а ее политический
режим как октроированный, монархический или мнимый конституционализм. Либеральное законотворчество в думской деятельности М.С. Аджемова как члена думских комиссий было направлено, прежде всего, на обеспечение законодательными нормами о равноправии и неприкосновенности личности.
В современной историографии содержится вывод о малой эффективности реализации либеральной модели преобразования страны по причине отсутствия у российского либерализма сколь-нибудь широкой социальной основы в обществе, определенный радикализм либеральной концепции парламентского законотворчества, бывший следствием отсутствия у российских либералов сколь-нибудь значительного политического опыта. Эта черта проявилась в парламентской деятельности М.С. Аджемова, тяготевшего больше к левому флангу российского либерализма, который пытался для давления на правительство использовать деятельность радикальных политических движений, стремился придать законотворческой деятельности партии кадетов сильный агитационно-пропагандистский характер.
Через все речи М.С. Аджемова проходит идея борьбы за права личности, которая являлась одной из интеллектуальных традиций в русском дореволюционном либерализме. Однако от сессии к сессии, особенно в IV Думе, активность его ослабевает, почти сходит на нет, и только «медовый месяц» февральской революции помогает ему вновь заговорить в полный голос и ... в годы Гражданской войны - новое разочарование. М.С. Аджемов прожил долгую жизнь, значительную часть которой прошла без родины в эмиграции. Трагедия его, как и либералов в России, в том, что в своем отечестве в думский период они не были услышаны ни правителями (считавшими их слабыми для союзничества), ни низами (желавшими решать проблемы силовыми средствами).
В современной отечественной историографии не раз указывалось, что М.С. Аджемов был виднейшим оратором партии кадетов в думе. Технологии его речей в целом укладывались в общую политическую линию кадетов «бережения Думы». Высоко ценил М.С. Аджемова и лидер партии, известный ученый-историк профессор П.Н. Милюков, который в своих работах тепло отзывался о нем, назвал его одним из наиболее видных представителей армянской интеллигенции [14]. М.С. Аджемов хотел видеть наше отечество правовым государством, а общество - гражданским. Работа в думских комиссиях, квалифицированная защита выдвинутых ими законопроектов от нападок лидеров правых фракций и определила роль М.С. Аджемова в разработке законопроектов о правах личности, «конституционном воспитании» депутатов думы. Участие его в обсуждении проблем развития правового статуса личности, расширение им круга принадлежащих личности основных прав и свобод, углубляют представления современников о правовом наследии отечественного либерализма.
Литература
1. Аронов Д.В. Законотворческая деятельность российских либералов в Государственной думе (1906-
1917 гг.). М., 2005; СминовА.Ф. Государственная дума Российской Империи. 1906 - 1917 гг.: Историко-правовой очерк. М., 1998; Старцев В.И. Внутренняя политика Временного правительства. Л., 1980; и др.
2. Государственная дума Российской империи. 1906 -1917. Энциклопедия. М., 2006. Т. 1. С. 13 - 14, 640 - 646.
3. Государственная дума. Стенографический отчет. III созыв. Сессия II. Заседание 57 от 21.02.1909. СПб., 1909. С. 1239 - 1242.
4. Государственная дума. Стенографический отчет. III созыв. Сессия IV. Заседание 81 от 15.03.1911. СПб., 1911. С. 763, 766.
5. Государственная дума. Стенографический отчет.
II созыв. Сессия I. Заседание 33 от 01.03.1908. СПб., 1908. С. 179 - 183.
6. Государственная дума. Стенографический отчет.
III созыв. Сессия I. Заседание 94 от 24.06.1908. СПб., 1908. С. 4065 - 4069.
7. Государственная дума. Стенографический отчет. III созыв. Сессия II. Заседание 98 от 16.11.1909 г. СПб., 1909. С. 1974 - 1975.
Поступила в редакцию
8. Государственная дума. Стенографический отчет.
III созыв. Сессия I. Заседание от 27.05.1909 г. СПб., 1909. С. 2322 - 2327.
9. Государственная дума. Стенографический отчет.
IV созыв. Сессия I. Заседание 6. СПб., 1913. С. 171 - 174.
10. Государственная дума. Стенографический отчет. IV созыв. Сессия I. Заседание 30. СПб., 1914. С. 2368.
11. Государственная дума. Стенографический отчет. III созыв. Сессия IV. Заседание 38 от 17.12.1910 г. СПб., 1911. С. 3326.
12. Государственная дума. Стенографический отчет.
III созыв. Сессия IV. Заседание 69. СПб., 1912. С. 2306, 2755 - 2758.
13. Государственная дума. Стенографический отчет.
IV созыв. Сессия II. Заседание 41. СПб., 1916. С. 3873 - 3882.
14. Милюков П.Н. Воспоминания. М., 1991. С. 325, 365, 417.
26 февраля 2009 г.
