М. Горький и В. Вернадский: две модели мира Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

Иезуитова И.Л.

Старший преподаватель кафедры «Русский и иностранные языки», Петербургский государственный университет путей сообщения Императора Александра I.

М. Горький и В. Вернадский: две модели мира*

Аннотация. В статье рассматривается схожесть концепций М. Горького и В. Вернадского о неотвратимости эволюции и восприятия особой роли человека в познании мира и развитии Космоса. Возможность выхода эволюции на новый уровень. Это дает возможность взглянуть по-новому на философскую модель мира, названную В. Вернадским как «энергетическая эпоха жизни человечества» и творчество писателя М. Горького в философском подходе в поисках истины, что, безусловно, отразилось в созданной им художественной модели мира.

Ключевые слова: М. Горький, В. Вернадский, эволюция, экспансия, познание мира, философский подход, инвариант Вселенной, творческие искания, миф о человеке, художественно-философская модель.

Iezuitova I.L.

Senior lecturer of the Department of Russian and foreign languages.

Alexander I St. Petersburg State Transport University.

M. Gorky and V. Vernadsky: two models of the world

Abstract. The article examines the similarity of concepts of M. Gorky and V. Vernadsky about the inevitability of evolution and perception of the special role of man in the knowledge of the world and the development of the Cosmos. The possibility of evolution reaching a new level. This gives an opportunity to look at the philosophical model of the world, named by V. Vernadsky as the "energy epoch of the life of mankind" and the work of the writer M. Gorky in a philosophical approach in search of truth, which, of course, was reflected in the artistic model of the world created by him.

Key words: M. Gorky, V. Vernadsky, evolution, expansion, knowledge of the world, philosophical approach, invariant of the Universe, creative abilities, the myth of man, artistic and philosophical model.

ХХ век обращается к макрокосму природы и рассматривает человека как ее часть. Есть и другая точка зрения, при которой внимание сосредоточивается на микрокосме отдельной лич-

* © Иезуитова И.Л., 2023.

М. Горький и В. Вернадский: две модели мира

ности. Ученые, философы и писатели думают о создании целостного образа человека в соединении культурного и природного начал. Ведь в таком случае поведение личности объясняется не

только ее определенным местом в меняющемся мире, но и ее неизменной природой. Мир управляется космическими законами. Они являются общими для живой и неживой природы. Невозможно себе представить, что все явления в мире объясняются какой-то одной закономерностью. они представляют из себя более сложную зависимость. Для этого требуется более строгий анализ общественных явлений в различных его направлениях.

Две модели мира: художественная и научно-философская представили человека как инварианта Вселенной. Позволили определить новые подходы к человеческой истории, что вызывает сейчас огромный интерес как литературоведов, так и философов.

Переосмысление проблемы «человек и природа» и места человека в этом мире способствовали не только научные открытия рубежа веков, создавшие принципиально иную картину мира. нельзя не учитывать огромное влияние социальных катаклизмов в контексте русской и мировой истории. В 20 - 30-е годы проявляется общая тенденция к трансформации и расширению образа мира, к попытке определения нового способа создания образа мира, отдельных эстетических и философских систем. Особенно явно обозначается тенденция к эмоционально-интуитивному освоению бытия. Художественная мысль этого периода обращается к новому эстетическому опыту. Многие произведения М. Горького, В. Маяковского, М. Булгакова, А. Грина, Е. Замятина, А. Платонова и др., хотя и принадлежат к полярно отстоящим друг от друга культурно-эстетическим системам, вносят существенные коррективы в художественное и философское сознание, добиваясь особого приращения смысла. Каждый из эти х писателей-

экспериментаторов по-своему закладывал основы значимой космологической модели мира, оказавшейся столь востребованной в ХХ веке.

«Верю и в бесконечность жизни, а жизнь понимаю как движение к совершенствованию духа» [5, с. 376-377]. Энергетические построения М. Горького философской концепции личности человека, его роли в парадигме космоса в какой-то мере позволяют сблизить взгляды писателя с учением В. Вернадского (1863-1945). Известно, что М. Горький лично знал В. Вернадского и был знаком с его научными трудами, хотя и неизвестно, в какой мере они определяли его собственные воззрения. В. Вернадский также относился к М. Горькому с большим уважением, сохранилось его письмо писателю, многие заметки в его дневниках посвящены М. Горькому, его смерти и связанному с ней процессу над врачами.

Знаком был В. Вернадский и с философией Н. Федорова, симпатизируя его «исканиям мировой космической связи» [1, с. 308]. Человечество, уверовав в Разум и прогресс, абсолютизировало рационалистическое знание и технический прогресс и оказалось в тупике (абсолютном). Как выйти из создавшейся ситуации? Выход виделся в переосмыслении человека и природы. Николай Федоров объяснил этот выход следующим выводом: «Мир идет к концу, а человек своей деятельностью способствует приближению конца ...» [10, с. 301]. Человек воздействует на природу изнутри, являясь органической частью Вселенной. Безусловно, Вернадскому близким было и федоровское понимание знания как действия. Для самого В. Вернадского «познать научную истину нельзя логикой, можно только жизнью. Действие - характерная черта научной жизни» [6, с. 608].

М. Горький, как и В. Вернадский, разделяющий идеи Н. Федорова, верит в бессмертие всего человечества. Именно поэтому, вернувшись в СССР, предложил создать институт, который будет заниматься этой проблемой. В 1932 году в Ленинграде был основан Всесоюзный институт экспериментальной медицины. В 1934 году институт был переведен в Москву.

Но сопоставление таких разных мыслителей, как М. Горький и В. Вернадский, стоит все-таки начать с очевидных расхождений их взглядов. Прежде всего, у В. Вернадского не ставится даже вопрос о победе над смертью и тем более о воскрешении. Смерть для него -неотъемлемая составляющая жизни, необходимый момент обменного процесса. Есть очень важная дневниковая запись В. Вернадского от 22 июля 1923 года: «Страха смерти - у меня нет и никогда не было. Чувство мгновенности жизни - чувство вечности и чувство ничтожности понимания окружающего! И себя самого! Смерть происходит всегда, и окружающее полно ею. Это -неизбежное как сама жизнь» [6, с. 570]. С этим отношением к смерти связана и особая (часто обсуждаемая) религиозность В. Вернадского, совершенно противная как горьковскому представлению о человеке, так и федоровскому «активному христианству».

Нет у В. Вернадского и чрезмерного пафоса активности человека, но только как органической части природы, как носителя эволюционной необратимости, которая может осуществляться даже вопреки его сознательным целям (хотя сознание, по В. Вернадскому и есть тот самый новый шаг эволюции). И, наконец, В. Вернадский последовательно определяет свою позицию как ученого, а не философа, пророка или футуролога. Он говорит о научной вере,

вере в науку, но старается сохранить взвешенность и осторожность даже в самых основных вопросах (не случайно современные критики находят у него колебания даже в таких базовых положениях, как биогенез, не говоря уже о всем комплексе ноосферной проблематики).

Говоря об источниках учения В. Вернадского, обычно указывают следующие основные моменты. Принцип «це-фализации», выявленный Д.Д. Даном (1813-1895) и Д. Ле-Контом (1823-1901), устанавливающий необратимость определенного направления, увеличивающего значимость сложно организованной нервной системы, в котором движется эволюция живого вещества. Принцип биогенеза, или принцип Пастера-Редди, согласно которому все живое возникает только из живого. Из этих двух принципов В. Вернадский выводит принцип константности живого вещества и формулирует важнейшее положение о вечности и принципиальной неслучайности жизни: «Признавая биогенез, согласно научному наблюдению, за единственную форму зарождения живого, неизбежно приходится допустить, что начала жизни в том Космосе, какой мы наблюдаем, не было, поскольку не было начала этого Космоса. Жизнь вечна постольку, поскольку вечен Космос, и передавалась всегда биогенезом. То, что верно для десятков и сотен миллионов лет, протекших от архейской эры и до наших дней, верно и для всего бесчисленного хода времени космических периодов истории Земли. Верно и для всей Вселенной» [2, с. 102].

Еще один важный момент, который составляет самое ядро мыслей В. Вернадского о биосфере - это системность жизни, то есть ее принципиальная невыводимость из простых форм, которые бы еще не содержали сам принцип

живого как некой целостности: «Изучая биосферу, механизмы ее эволюции, Вернадский не раз обращал внимание на то, что живое вещество - это не совокупность отдельных видов, а некоторая целостная система, причем она составляет ничтожную часть вещества нашей планеты, и одновременно именно живое вещество определяет все основные особенности ее эволюции» [7, с. 7].

Совокупность всех этих посылок позволяет В. Вернадскому утверждать, что жизнь носит поистине вселенский характер, она не только не случайное событие в истории Земли, но, скорее, само костное вещество и даже вся Вселенная в целом есть не более чем условие существования жизни, условие, необходимое для осуществления ее эволюции. Дневниковые записи В. Вернадского показывают, что в продолжение всей своей жизни он не перестает размышлять над тайной живого, над загадкой того, что еще в начале ХХ века он определяет как «живое вещество».

Мысли В. Вернадского, что человечество неразрывно связано с биосферой земли, которая есть явление планетарного космического порядка, что значение человечества определяется его мозгом, разумом и направленным этим разумом трудом, образующем ноосферу, оказали огромное влияние на современные научные представления о формировании модели мира, взаимосвязи и взаимодействии «человек и природа» и места человека в этом мире в контексте философии, культуры и литературы.

и все же сохраняется та главная основа, которая, безусловно, сближает В. Вернадского с М. Горьким: это представление о неотвратимости эволюции и об особой роли человека («мыслительного вещества») в развитии космоса (не только биосферы Земли, но

и Вселенной в целом), возможность выхода эволюции на новый уровень, в том числе и в перспективе расширения власти над косным веществом, в экспансии жизни за пределы Земли. Человек, по В. Вернадскому, только промежуточное звено этой эволюции, но то, что он пишет по этому поводу, не так уж несовместимо с федоровским преображением природы человека: «Структура мозга будет изменена по существу, и этот организм выйдет за пределы планеты» [8, с. 278-279]. Эпоха ХХ века определяется Вернадским как «энергетическая эпоха жизни человечества» [3, с. 132]. Эта модель мира придумана ученым. Писатели чаще всего создают художественную модель мира, где особое значение придается мифотворчеству. Основой творчества М. Горького, его художественной моделью мира является миф о человеке. Как утверждал А.М. Ремизов, «Горький - мифотворец. Место его в русской литературе у всех на виду. Не Гоголь с его сверхволшебством, не Достоевский с его сверхсознанием, не Толстой с его сверхверой, явление мировое, необычайное...», но

- Горький. он создает «миф о человеке со всей ожесточенностью задавленного, воссилившегося подняться во весь рост человека. суть очарования Горького именно в том, что в круге бестий, бесчеловечья и подчеловечья заговорил он голосом громким и в новых образах о самом нужном для человеческой жизни

- о достоинстве человека» [9, с. 59].

Именно поэтому героев пьесы «Егор Булычов и другие» необходимо рассматривать в контексте горьковского мифа о человеке - создателе и преобразователе мира. наряду с социальным конфликтом, здесь, безусловно, присутствует и глубинный философский конфликт, поднимающий вопросы отношения героя с миром, Богом и

людьми. Писатель обращается к языческим и христианским мифам: к богу солнца Яриле, к богу грома и молнии Перуне, сражающимися с темными стихиями и побеждающими их; к святому великомученику Георгию Победоносцу, народному герою Егорию Храброму, побеждающим змея. Как писала О.М. Фрейденберг, «все метафоры... являются продуктом своеобразного восприятия мира, разноморфными образными передачами единого семантического смысла» [11, с. 6]. Таким образом миф предлагается как некая система мироустройства, миропонимания и миропреобразования. Горький воскресил черты мифического героя и свои собственные в одном из самых любимых творений - образе купца Егора Булычова. Под покровом современной драмы «узнаваемо исконно-мифологическое содержание [12, с. 305]. Мифологические метафоры, которыми писатель наполняет сюжет, имеют вечный смысл. Эсхатология мифа основана на космогонической идее круговорота: смерти и воскресения. Главный герой восстает против самого принципа мироздания. Еретик Булычов желал бы верить в то, что в царстве Мессии люди «опять будут жить телесно». В разные времена так думали многие. На всеобщее воскресение мертвых надеялся Н. Федоров, автор книги «Философия общего дела». Размышлял об этом и Горький. Финал пьесы, где Булычов в последний раз вопрошает Бога, за что он, Егор, и все люди осуждены на смерть, с тоской слышит пение демонстрантов и воспринимает его как панихиду по себе, показывает непрочность надежды писателя на воскрешение. Сцена окрашена трагизмом: оставлен-ность Богом и одиночество.

О финале драмы, переходящей в трагедию, В. Волькенштейн писал, «герою

трагедии присуща максимальная сила -сила ума, чувства и прежде всего действенной энергии.Борьба приобретает трагический характер, когда восстает против роковых предначертаний человек, отмеченный исключительной значительностью» [4, с.149, 151].

Максим Горький и Владимир Вернадский имеют схожие концепции о неотвратимости эволюции и придают особую роль человеку в процессе познания и развитии мира.

Писатель и ученый считают, что эволюция является неизбежным процессом, который приводит к постепенному развитию и изменению всех живых существ и окружающего мира. М. Горький в своих произведениях часто обращается к мотиву эволюции, показывая, как человечество постепенно развивается и преодолевает свои внутренние и внешние преграды.

В. Вернадский также уделяет особое внимание эволюции в своих научных и философских работах. Он разработал концепцию «биосферы», которая описывает взаимодействие живых организмов с окружающей средой и их влияние на нее. Вернадский также предлагает, что человек играет особую роль в этой эволюции, поскольку он способен осознавать и понимать мир вокруг себя.

В. Вернадский вводит понятие «энергетической эпохи жизни человечества», которая, по его мнению, является новым этапом эволюции человеческого общества. Он считает, что в этой эпохе человечество осознает свою роль в процессе эволюции и использует свои знания и энергию для активного участия в развитии Космоса и управлении своей судьбой.

М. Горький также исследовал вопросы познания и истины в своих произведениях. Он стремился понять сущ-

ность человеческой души и вопросы истинной свободы и справедливости. В его философском подходе к поиску истины, М. Горький принимает во внимание различные аспекты человеческой жизни, такие как социальные, эмоциональные и духовные факторы.

Эта схожесть в концепциях М. Горького и В. Вернадского позволяет нам переосмыслить философскую модель мира, предложенную В. Вернадским, исследовать его идеи об «энергетической эпохе жизни человечества» с использованием методологии и художественного подхода, которые разработал М. Горький. Это дает возможность глубже понять истинную сущность развития и развивать новые философские и художественные модели мира.

сопоставление таких различных мыслителей, как В. Вернадский и М. Горький, дает понимание того, насколько единым оказывается то живое пространство-время, в котором формируются и определяются их взгляды на две модели мира. интеллектуальное пространство космоса, позволяющее понять место человека в новом мире, где вместо Бога - только сам Космос и сам Человек, который должен проявить себя, реализовать себя в нем.

References

[1] Vernadsky V.I. Living matter. - M.: Nauka, 1978.

358 p.

[2] Vernadsky V.I. The beginning and eternity of life.

- M.: Soviet Russia, 1989. 704 p.

[3] Vernadsky V.I. Philosophical thoughts of a natu-

ralist. - M.: Nauka, 1988. 520 p.

[4] Volkenshtein V.M. Dramaturgy. - M.-L.: Art, 1937. 270 p.

[5] Maxim Gorky. Letters 1888-1889 // Letters in

24 volumes. T. 1. - M.: Nauka, 1997. 707 p.

[6] Moiseev N.N. Vernadsky // Vernadsky: pro et contra. - St. Petersburg: RGHI, 2000. 871 p.

[7] Moiseev N. N. Vernadsky and modernity // Ques-

tions of philosophy. - No. 4, 1994. - 187 p.

[8] Mochalov I.I. V. I. Vernadsky. - M.: Nauka, 1982.

488 p.

[9] Remizov A.M. Alexey Maksimovich Gorky //

Meetings: St. Petersburg Gully. - Paris: LEV,

1981. 293 p.

[10] Fedorov N.F. Essays. - M.: Mysl, 1982. 711 p.

[11] Freidenberg O.M. Poetics of plot and genre: The period of ancient literature (thesis of doctoral dissertation) - L.: IFLI, 1935. 16 p.

[12] Freidenberg O.M. Poetics of plot and genre: The period of ancient literature - L.: Goslitizdat, 1936.454 p.

Список литературы

[1] Вернадский В.И. Живое вещество. - М.: Наука,

1978. 358 с.

[2] Вернадский В.И. Начало и вечность жизни. -М.: Советская Россия, 1989. 704 с.

[3] Вернадский В.И. Философские мысли натура-

листа. - М.: Наука, 1988. 520 с.

[4] Волькенштейн В.М. Драматургия. - М.-Л.: Искусство, 1937. 270 с.

[5] Максим Горький. Письма 1888-1889 // Письма

в 24-х томах. Т. 1. - М.: Наука, 1997. 707 с.

[6] Моисеев Н. Н. Вернадский // Вернадский: pro

et contra. - СПб.:РГХИ, 2000. 871 с.

[7] Моисеев Н. Н. Вернадский и современность // Вопросы философии. - № 4, 1994. - 187 с.

[8] Мочалов И.И. В. И. Вернадский. - М.: Наука,

1982. 488 с.

[9] Ремизов А.М. Алексей Максимович Горький // Встречи: Петербургский буерак. - Париж.: LEV, 1981. 293 с.

[10] Федоров Н.Ф. Сочинения. - М.: Мысль, 1982. 711 c.

[11] Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра: Период античной литературы (тезизы докторской диссертации) - Л.: ИФЛИ, 1935. 16 с.

[12] Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра: Период античной литературы - Л.: Гослитиздат, 1936. 454 с.