CC BY
37
Наряду с идеалом совершенного человека, в XIX веке появляется идеал сверхчеловека (ницшеанство, теософия). В чем заключается принципиальная разница между этими двумя идеалами и насколько она существенна? Полагаем, что по мере их становления различия между идеалами приобретают весьма существенный и даже фундаментальный характер. На переломе тысячелетий усилились тревожные ожидания грядущего. Все больше становится мыслителей, полагающих, что будущее связано не просто с коррекцией биосубстрата в большем или меньшем объеме, но вообще с «преодолением» человека как биологического вида.
А.Б. ФОМИНА
Кубанский государственный университет, г. Краснодар
ЛЮБОВЬ КАК СУБЛИМАЦИЯ В РАБОТЕ B.C. СОЛОВЬЁВА «СМЫСЛ ЛЮБВИ»
Среди произведений B.C. Соловьёва есть небольшая статья, которую можно назвать настоящим шедевром. Эта статья называется «Смысл любви». Она написана в лучших традициях русской философии и посвящена выяснению вопроса о том, что является сущностью любовных отношений между мужчиной и женщиной.
Вопрос о смысле любви - это вечный вопрос не только в литературе, но и в философии. Соловьёв раскрывает новые грани любви и утверждает, что именно любовь является тем чувством, которое характеризует истинно человеческие отношения, отличает их от отношений между животными, хотя в его основе и лежат животные инстинкты. Любовь есть преобразование низших влечений в духовное чувство, ведущее в конечном счете к всеединству.
Статья была написана Соловьёвым в 1892 году. Именно в это время австрийский психолог Зигмунд Фрейд создал учение о сублимации как одном из механизмов психологической защиты. Сущность сублимации, по Фрейду, заключается в том, что происходит трансформация инстинктивных форм психики в более при-
емлемые для человека и общества. Энергия либидо переключается в социально-приемлемые формы деятельности: политику, искусство, религию и т.д. Смыслом психоанализа является сведение высших форм деятельности человека к низшим, выявление даже в самых высоких проявлениях человеческого духа низших инстинктов. Таким образом, утверждается возможность упрощенного понимания сущности человека и его деятельности.
Русские философы В.В. Зеньковский и Н.О. Лосский говорили об ужасающих выводах теории психоанализа Фрейда и считали, что необходимо противостоять разрушительным результатам фрейдизма, противопоставить им идеи, в которых человек не унижается до положения животного, а поднимается до уровня Бога. Философом, который смог найти такие идеи, они считали Б.П. Вышеславцева, который в своей работе «Этика преображенного Эроса» по-новому трактовал понятие сублимации.
В работе B.C. Соловьёва проблема сублимации не ставится, понятие «сублимация» не упоминается, однако мы можем найти её решение, причем решение многомерное, объемное, выходящее в конечном счете на проблему всеединства.
В начале работы философ задается вопросом, а не является ли смыслом любви биологическое продолжение рода. Может быть, согласно законам природы люди испытывают влечение друг к другу только для того, чтобы произвести здоровое, жизнеспособное, талантливое потомство?
Последовательно рассматривая множество примеров, он убедительно доказывает неправомерность такого ответа: страстная любовь часто оказывается бесплодной, а талантливые люди рождаются от родителей, которые относятся друг к другу достаточно спокойно. Следовательно, любовь только на первый взгляд связана с биологической проблемой рождения потомства. Предназначение любви, с точки зрения Соловьёва, совершенно другое, оно неоднозначно, не открывается поверхностному анализу. Предназначение любви можно понять только на основе всестороннего и кропотливого исследования этой проблемы. Именно такой анализ и проводит философ.
В результате любовь раскрывается прежде всего как преодоление человеческого эгоизма. Соловьёв сравнивает человека
и животное и утверждает, что истина животного может быть только в роде, поэтому высшей целью здесь является продолжение и улучшение рода, получение более совершенных индивидов на основе соперничества. Человек же не только как род, но и как индивид может «осуществлять истину стать живым отражением абсолютного целого» [1, с. 136]. Единственное, что препятствует осуществлению этой возможности - эгоизм индивида, который делает его односторонним. В этой односторонности человек принципиально не отличается от животного, поскольку ограничен своей частной жизнью. Только любовь является той силой, которая помогает человеку преодолеть свой эгоизм.
Нужно отметить, что Соловьёв в целом не против эгоизма. Человек имеет право и даже обязан признавать за собой безусловное значение. Эгоизм опасен тем, что он не признает такого же значения за другим. Именно этот эгоизм преодолевается в любви, позволяя человеку признавать безусловный смысл и значение не только своего существования, но и существования любимого. Таково в первом приближении решение вопроса о смысле любви, по Соловьёву. «Смысл человеческой любви вообще есть оправдание и спасение индивидуальности через жертву эгоизма» [1, 138].
Человек испытывает разные виды любви: к родителям, к детям, любовь мистическую, дружескую и многие другие. Однако Соловьёв считает, что только половая любовь помогает преодолеть эгоизм в наибольшей степени: в родительской любви теряется индивидуальность, родитель как бы полностью растворяется в своих детях, дружеская любовь не раскрывает полностью индивидуальность, мистическая растворяет человека в Абсолюте. Очень важно, что Соловьёв делает акцент именно на половой любви, т.к. половая любовь в учении о сублимации подвергается сведению к низшим инстинктам.
Преодоление эгоизма не исчерпывает смысла любви, но только приоткрывает решение проблемы. Преодолевая эгоизм, человек открывает для себя путь к совершенству. Это становится возможным, потому что любящий человек воспринимает только лучшие стороны любимого, он как бы показывает любимому, каким прекрасным тот может быть. В свою очередь, в отношении любимого он проявляет свои лучшие черты, которые также впервые начинает осознавать благодаря любимому.
Уже сам факт существования любви говорит о наличии Абсолюта как идеала, к которому стремится человек, осознавая это стремление только в любви. Преодоление эгоизма - это есть стремление двух любящих к соединению в Абсолюте. Философ подчеркивает, что полнота этого соединения возможна только в том случае, если любовь понимается как единство физиологического и духовного начала. Он называет ненормальной такую любовь, когда чувство направлено только на тело, и считает это особым видом фетишизма. Фетишист любит только часть, а не целое, какой-то предмет, а не человека, которому предмет принадлежит; также жаждущий физической любви любит только часть человека, не видя его души. Ложной, с точки зрения философа, является также и чисто духовная любовь, отрицающая физические отношения. Истинная духовность состоит в «перерождении, спасении и воскресении плоти» [1, 163].
Если мы обратимся к проблеме сублимации и её решению уже в первой половине XX века у Вышеславцева, то увидим, что Соловьёв, еще не пользуясь понятиями, которые присущи более позднему периоду в развитии философии, по сути дела предваряет это решение. Соловьёв обозначил основные болевые точки проблемы, наметил пути их решения.
Однако Соловьёв далее утверждает, что в действительной жизни, в реальности любовь остается неосуществленной. Реальная любовь только обозначает контуры возможностей человека. Любовь, по мнению Соловьёва, есть начало «видимого восстановления образа Божия в материальном мире, начало воплощения истинной идеальной человечности» [1, 149]. Он обосновывает свою точку зрения, однако у читателя остается все же чувство неудовлетворенности. Любовь утверждалась Соловьёвым как земное чувство, но в реальности оно оказывается неосуществимым. Философы следующего поколения в некоторой мере преодолели это противоречие, иначе разрешив проблему сублимации. Однако это стало возможным благодаря работе, проделанной B.C. Соловьёвым в небольшой статье «Смысл любви» и в других своих произведениях.
1 Соловьёв B.C. Смысл любви. М., 1991.
С.Г. ПИЛЕЦКИЙ
Ярославская государственная медицинская академия
МЕТАФИЗИКА ЗЛА B.C. СОЛОВЬЁВА
Есть, по-видимому, в нашем подлунном мире нечто такое, что позволяло и позволяет многим выдающимся мыслителям утверждать: отнюдь не всё суть земная «труха», ржа, брен и тлен - есть в нашем бытии нечто такое, что не укладывается, не вписывается в естественные причинно-следственные связи, но что само определяет их и первично этим причинно-следственным связям. От Аристотеля мы пользуемся для идентификации этого «нечто» термином «метафизика». Напрямую встречаемся мы с метафизикой и в учении Владимира Сергеевича Соловьёва.
В частности, его статья «Красота в природе» знакомит нас с его метафизическим видением красивого и безобразного. Это своего рода онтология красоты и её противоположности. Есть, оказывается, своя метафизика и в безобразном. В.С.Соловьёв указывает три параметра, три признака сего природного онто-нима прекрасного. Во-первых, это непомерное развитие материальной животности в смысле обнажённого воплощения двух основных инстинктов - полового и питательного - во всей их безмерной ненасытности. Во-вторых, это возвращение, редукция, к бесформенности. И, в-третьих, это карикатурное предварение высшей формы.
От экзистенции надо переходить к эссенции. Констатация неоспоримого факта, что есть безобразные люди и что есть безобразие среди людей, плавно, но неумолимо вводит нас в область этики из области эстетики, в область добра и зла. В «Чтениях о Богочеловечестве», в частности в Чтении девятом, Владимир Сергеевич рассуждает о зле природном физическом, и зле сверхприродном, метафизическом. Ясно же, что «вселенски-тварная» дифференциация и диверсификация зла, безусловно, предполагает не только процесс обратный - процесс центростремительный, процесс консолидации и интеграции, но и существование безусловной объединительной, организующей зло-эманирующей «державной» силы.
