CC BY
6О. А. Парягина*
Лица с психическими расстройствами как субъекты трудового договора
Статья посвящена актуальным аспектам правового статуса в трудовом договоре лиц с психическими расстройствами. В соответствии с актами международного законодательства автор подчеркивает необходимость обеспечения трудовых прав психически больных лиц, предоставления им надлежащих мер защиты. С учетом широкого распространения и динамики тяжести психических расстройств следует предусмотреть более полное и гибкое правовое регулирование труда психически больных лиц в России, систематизировать законодательные ограничения на выполнение ими отдельных видов профессиональной деятельности. Статья содержит анализ правового статуса работников и работодателей в зависимости от их гражданской дееспособности. Уделено внимание новым правовым нормам Гражданского кодекса РФ об ограниченной дееспособности граждан вследствие психического расстройства. В случае незаконного трудоустройства лиц с психическими расстройствами, недееспособных и ограниченно дееспособных лиц автор предлагает расторгать трудовой договор в связи с нарушением установленных правил его заключения. Существует также потребность юридически унифицировать разрешение случаев, когда психические расстройства, недееспособность или ограниченная дееспособность лиц являются препятствием для сохранения трудового договора. На основе использования опыта зарубежных государств труд лиц с психическими расстройствами и расторжение с ними трудового договора в случае нарушения трудовой дисциплины должны осуществляться под контролем их законных представителей и государственных органов.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: трудовой договор, работник, работодатель, психические расстройства, недееспособность, ограниченная дееспособность вследствие психического расстройства.
PARYAGINA O. A. PERSONS WITH MENTAL DISORDERS AS THE SUBJECTS OF EMPLOYMENT CONTRACT
The article deals with some actual aspects of law status of persons with mental disorders in an employment contract. According to acts of international legislation the author
* Парягина Ольга Александровна — кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры гражданского права Юридического института Иркутского государственного университета, 664058, г Иркутск, ул. К. Маркса, 1 (irk-oap@mail.ru).
Paryagina Olga Aleksandrovna — Candidate of Legal Sciences, Associate Professor, Associate Professor of the Department of Civil Law, Law Institute, Irkutsk State University, 664058, Irkutsk, K. Marks str., 1 (irk-oap@mail.ru).
emphasizes necessity of security of labor rights of mentally patients, ensuring to them appropriate measures of protection. On account of wide circulation and dynamics of gravity of mental disorders it should be to provide more enough and flexible law regulation of labor of mentally patients in Russia, to systematize legal restrictions for discharge by them of separate forms of professional work. The article contains analysis of legal status of an employees and an employers in dependence of the civil competence. The attention is given to new legal norms of Civil Code of the RF about limited legal capacity resulting from mental disorder. At the case of illegal provision of an employment of persons with mental disorders, legal incapacity and limited legal capacity persons the author proposes to cancel an employment contract from violation of established rules of its conclusion. Also the need is to unify the settlement of cases, when mental disorders, legal incapacity or limited legal capacity of persons are barriers for conservation of an employment contract. On the base of using of foreign states the work and cancellation of an employment contract should be realized over control of legal representatives and state authorities.
KEYWORDS: an employment contract, an employee, an employer, mental disorders, legal incapacity, limited legal capacity resulting from mental disorder.
В юриспруденции к числу сложных для разрешения и затрагивающих права и интересы значительной части населения относятся вопросы участия в трудовом договоре лиц, страдающих психическими расстройствами. По данным Всемирной организации здравоохранения (далее — ВОЗ), каждый третий индивид является психически больным или лицом с пограничным состоянием психики. Эксперты ВОЗ указывают, что 35-45 % случаев невыхода на работу связаны с проявлениями психических расстройств, а 70 % россиян, страдающих от психических расстройств, не получают медицинской помощи.1
Термин «психическое расстройство» используется в Международной классификации болезней десятого пересмотра (МКБ-10), принятой ВОЗ в 1989 г.2 Российский законодатель оперирует данным термином в Законе РФ от 2 июля 1992 г № 3185-1 «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании»3 (далее — Закон РФ о психиатрической помощи), не раскрывая соответствующего термину понятия. В специальной литературе признано, что ныне при определении специалистами психического расстройства используется нозологический подход, основанный на некоем соглашении, выработанном определенной психиатрической школой.4 Ученые связывают с психическим расстройством практически все виды психической патологии, включая те (например, различные психопатологические реакции, декомпенсации), которые
1 Россия выходит в лидеры по количеству психически больных // www.stimol.ru/rossiya-vyihodit-v-lideryi-po-kolichestvu-psihicheski-bolnyih.
2 Доступна в СПС «Гарант».
3 Ведомости СНД и ВС РФ. 1992. № 33. Ст. 1913.
4 Евтушенко В. Я. Комментарий к Закону РФ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» в вопросах и ответах / отв. ред. В. С. Ястребов. М., 2009. С. 86-87.
не складываются в картину самостоятельной психической болезни.5 В социальном плане психическое расстройство затрудняет реализацию трудовых, коммуникативных и иных возможностей человека в социальной среде и не исключает наличия у субъекта медицинских психиатрических противопоказаний для участия в трудовых отношениях.
По справедливому высказыванию М. А. Драчук, трудовое право своим существованием в качестве самостоятельной отрасли отчасти обязано исторически сложившемуся включению психически больных лиц и лиц с умственной отсталостью в систему общественной организации труда.6 Сегодня правовое регулирование отношений в сфере труда с участием лиц с психическими расстройствами базируется на международно-правовых актах, утверждающих равенство прав всех членов общества, предоставление им необходимой помощи и защиты в соответствии с национальным законодательством. Так, в Декларации о правах умственно отсталых лиц, утв. Резолюцией Генеральной Ассамблей ООН от 20 декабря 1971 г № 2856 (XXVI),7 провозглашено, что умственно отсталое лицо имеет право продуктивно трудиться или заниматься другим полезным делом в полную меру своих возможностей. Если вследствие серьезного характера инвалидности умственно отсталое лицо не может надлежащим образом осуществлять все свои права или же возникает необходимость в ограничении или аннулировании некоторых или всех таких прав, то процедура, применяемая в целях такого ограничения или аннулирования, должна предусматривать надлежащие правовые гарантии от любых злоупотреблений (п. 3, 7). В отношении инвалидов как лиц с устойчивыми физическими, психическими, интеллектуальными или сенсорными нарушениями здоровья Конвенция о правах инвалидов, принятая Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 13 декабря 2006 г. № 61/1068 (далее — Конвенция ООН о правах инвалидов), предусматривает обеспечение равноправного, максимально возможного участия инвалидов в жизни общества, направленного на преодоление ограничений их жизнедеятельности посредством осуществляемых государством и обществом позитивных мер (например, разумных приспособлений на рабочем месте).
В правовом регулировании отношений в сфере труда подлежит учету также относительность понятия психического расстройства личности. Выдающийся немецко-американский социальный философ и психоаналитик Э. Фромм писал: «Тот факт, что больше половины всех больничных коек в США занято пациентами с психическими расстройствами, на которых мы ежегодно расходуем свыше миллиарда долларов, может, скорее, свидетельствовать не о росте числа душевнобольных, а лишь о развитии медицинского обслуживания».9 В размышлениях о проблемах психического здоровья ученый справедливо высказал
5 Никулинская Н. Ф., Новикова Е. Е., Корнеева О. В., Вахрушева О. Н. Комментарий к Закону РФ от 2 июля 1982 г. № 3185-1 «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» // Доступно в СПС «Гарант».
6 ДрачукМ. А. Психически больные лица в общественной организации производства и механизме управления трудом // Российский ежегодник трудового права. № 3. 2007. С. 74.
7 Доступна в СПС «Гарант».
8 СЗ РФ. 2013. № 6. Ст. 448.
9 Фромм Э. Здоровое общество. М., 2011. С. 9.
мысль о том, что «понятия здоровья и болезни суть создание формулирующих их людей, а следовательно, и той культуры, в которой живут эти люди».10 Согласно преамбуле Конвенции ООН о правах инвалидов инвалидность — это эволюционирующее понятие; она является результатом взаимодействия, которое происходит между имеющими нарушение здоровья людьми и отношенче-скими и средовыми барьерами и которое мешает их полному и эффективному участию в жизни общества наравне с другими. Очевидно, что динамика психического расстройства и его оценочный характер содержат предпосылки для гибкого правового регулирования национальным законодателем общественных отношений с участием граждан, страдающих психическими расстройствами.
Углубляет дифференциацию в правовом регулировании статуса психически больных лиц использование в законодательстве категорий правоспособности, дееспособности и недееспособности субъектов юридических связей. Юриспруденция выработала понятие правоспособности для обозначения признанной законодательством способности гражданина вступить в общественные отношения, понятие дееспособности — для определения основанной на законе способности гражданина приобретать и осуществлять права и обязанности в общественных отношениях, а понятие недееспособности — для характеристики неспособности гражданина понимать значение своих действий и руководить ими. В отечественной теории права гражданская дееспособность характеризуется как элемент правосубъектности граждан безотносительно к сфере отраслевых правоотношений.11
На нынешнем этапе развития юридической мысли заслуживает внимания мнение международных экспертов в области прав инвалидов, согласно которому понятие правоспособности, используемое в п. 2 ст. 12 Конвенции ООН о правах инвалидов, включает и понятие дееспособности.12 В российской правовой науке обоснованно придается значение тому, что в Рекомендации Кабинета Министров Совета Европы № R(99)4 «О юридической защите недееспособных граждан во взрослом возрасте» содержится принцип максимального сохранения дееспособности, означающий в том числе признание существования различных степеней недееспособности и возможности изменения степени недееспособности лица с течением времени.13 В правовой доктрине и законодательстве разных стран наряду с понятием недееспособности субъекта получает распространение также понятие ограниченной (частичной) дееспособности. В мировой практике недееспособность и ее ограничение устанавливаются в предусмотренном порядке с учетом обычно таких факторов, как
10 Там же. С. 213.
11 См., напр.: Радько Т. Н. Теория функций права. Монография. М., 2014. С. 164 и сл.
12 От социальной изоляции — к равенству. Осуществление прав инвалидов. Руководство для парламентариев: Международная конвенция о правах инвалидов и Факультативный протокол к ней. Подготовлено Департаментом по экономическим и социальным вопросам Секретариата ООН, Управлением Верховного комиссара ООН по правам человека и Межпарламентским Союзом. 2007. № 14 // www.ohchr.org/Documents/Publications/ training14ru.pdf.
13 См., напр.: Жаворонков Р. Н. Трудовой договор с недееспособным лицом: теория и реальность // Человек и труд. 2011. № 9. С. 45-46.
возраст субъекта (в отношении несовершеннолетних граждан), наличие у него психического расстройства, слабоумия, алкоголизма и наркомании.
В России согласно ст. 5 Закона РФ о психиатрической помощи лица, страдающие психическими расстройствами, обладают всеми правами и свободами, предусмотренными Конституцией РФ и федеральными законами, а ограничение прав и свобод граждан, связанное с психическим расстройством, допустимо лишь в случаях, предусмотренных законами РФ (например, при реализации избирательных прав недееспособными гражданами). Как правильно указывает М. Ю. Федорова, ограничения прав не допускаются только на основании психиатрического диагноза, фактов нахождения под диспансерным наблюдением, в психиатрическом стационаре либо в психоневрологическом учреждении для социального обеспечения или социального обучения.14
Право на труд российских граждан реализуется в установленных законодательством формах занятости, основной из которых является трудовой договор. В ст. 6 Закона РФ о психиатрической помощи предусмотрены ограничения для граждан, которые по результатам обязательного психиатрического освидетельствования признаны вследствие психического расстройства непригодными для выполнения отдельных видов профессиональной деятельности и деятельности, связанной с источником повышенной опасности. Данные ограничения устанавливаются на срок не свыше пяти лет и могут быть обжалованы в суд. Например, сотрудник полиции не может находиться на службе в полиции в случае несоответствия требованиям к состоянию здоровья, установленным руководителем федерального органа власти в сфере внутренних дел (п. 5 ст. 29 Федерального закона от 7 февраля 2011 г. № 3-ФЗ «О полиции»;15 далее — Закон РФ о полиции).Осложняет практику разрозненность источников правового регулирования ограничений для трудоустройства лиц с психическими заболеваниями. В перспективе целесообразно систематизировать указанные ограничения применительно к трудовому договору в ТК РФ.
В российском кодифицированном акте о труде отсутствуют нормы о правоспособности и дееспособности субъектов трудовых отношений. В связи с этим научный и практический интерес представляет анализ правового регулирования участия в этих отношениях тех лиц, которые, страдая психическими расстройствами, являются в соответствии с гражданским законодательством недееспособными или не обладают полной гражданской дееспособностью. При этом надо учитывать, что гражданско-правовое регулирование недееспособности и ограниченной дееспособности субъектов изменяется с марта 2015 г. на основе Федерального закона от 30 декабря 2012 г. № 302-ФЗ «О внесении изменений в гл. 1, 2, 3 и 4 части первой Гражданского кодекса РФ».16
Согласно нововведениям гражданин может быть признан в судебном порядке не только недееспособным вследствие психического расстройства (п. 1 ст. 29 ГК) или ограниченно дееспособным вследствие пристрастия к азартным играм, злоупотребления спиртными напитками или наркотическими средствами и ставящим семью в тяжелое материальное положение (п. 1 ст. 30 ГК).
14 Федорова М. Ю. Медицинское право. Учеб. пособие для вузов. М., 2003. С. 154.
15 СЗ РФ. 2011. № 7. Ст. 900.
16 СЗ РФ. 2012. № 53 (ч. I). Ст. 7627.
Впервые установлено, что судом может быть ограничена дееспособность гражданина, который вследствие психического расстройства может понимать значение своих действий или руководить ими лишь при помощи других лиц (п. 2 ст. 30 ГК). Согласно п. 3 ст. 30 ГК при развитии способности гражданина, который был признан недееспособным, понимать значение своих действий или руководить ими лишь при помощи других лиц суд признает такого гражданина ограниченно дееспособным на основе п. 2 ст. 30 ГК. При восстановлении способности гражданина, который был признан недееспособным, понимать значение своих действий или руководить ими суд признает его дееспособным. В соответствии с решением суда отменяется установленная над гражданином опека и в случае признания гражданина ограниченно дееспособным устанавливается попечительство.
Новациями являются нормы ГК РФ, направленные на более полный учет в общественных отношениях волеизъявления лиц, не являющихся дееспособными. Так, в силу п. 2 ст. 29 ГК опекун совершает сделки от имени признанного недееспособным гражданина с учетом его мнения, а при невозможности установления его мнения — с учетом информации о его предпочтениях, полученной от родителей недееспособного гражданина, его прежних опекунов, иных лиц, оказавших такому гражданину услуги и добросовестно исполнявших свои обязанности. Гражданин, дееспособность которого ограничена вследствие психического расстройства, несет ответственность за причиненный им вред, самостоятельно несет имущественную ответственность по совершенным им в соответствии со ст. 30 ГК сделкам.
По нашей оценке, указанные новеллы ГК приняты в русле международно-правовых стандартов обеспечения прав граждан, предусматривают более гибкое, чем прежде, правовое регулирование положения недееспособных и ограниченно дееспособных граждан. Новая редакция норм о статусе названных граждан согласуется также с позицией Конституционного Суда РФ, выраженной в его Постановлении от 27 июня 2012 г. № 15-П «По делу о проверке конституционности п. 1 и 2 ст. 29, п. 2 ст. 31 и ст. 32 ГК РФ в связи с жалобой гражданки И. Б. Деловой».17 Конституционный Суд РФ признал, что оспариваемые нормы не соответствуют ч. 4 ст. 15, ч. 1 и 2 ст. 19, ч. 1 ст. 23, ч. 2 ст. 35, ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, так как не предусматривают возможность дифференциации гражданско-правовых последствий наличия у гражданина нарушения психических функций при решении вопроса о признании его недееспособным соразмерно степени фактического снижения способности понимать значение своих действий и руководить ими. В ходе реформирования гражданского законодательства получила развитие тенденция к расширению прав недееспособных и ограниченно недееспособных граждан, нашедшая воплощение также в гражданско-процессуальном законодательстве, законодательстве о правах граждан при помещении их в психоневрологическое учреждение, проведении психиатрической экспертизы.
Исследуя задачи и проблемы судебной психиатрии в связи с изменением гражданского законодательства, Д. Н. Корзун и А. А. Ткаченко соотносят введение ограниченной дееспособности с применением в сфере действия
17 СЗ РФ. 2012. № 29. Ст. 4167.
уголовного права по смыслу ст. 22 УК категории ограниченной вменяемости лиц с психическим расстройством в случаях, исключающих их вменяемость. На основе анализа п. 1 ст. 29 и п. 2 ст. 30 ГК авторы считают целесообразным выделять медицинский и юридический критерии категории ограниченной дееспособности гражданина. В ГК медицинский критерий обозначен как психическое расстройство, но в самой общей форме, поскольку существуют различные по структуре, тяжести и динамике психические расстройства. Юридическим критерием ограниченной дееспособности является то, что лицо с психическими расстройствами может понимать значение своих действий и руководить ими лишь при помощи других лиц. В экспертной оценке дееспособности граждан Д. Н. Корзун и А. А. Ткаченко предлагают исходить из того, что недееспособное лицо не может принимать решения и не несет ответственности по сделкам. Ограниченная дееспособность может быть сведена к неспособности лица принимать юридически значимые решения при сохранной способности исполнять обязательства.18 Соглашаясь с большинством суждений правового характера, высказанных учеными, обратим далее внимание на то, что в сфере действия трудового права существуют нормы учета межотраслевой категории гражданской дееспособности субъектов, которые могут содержать некоторые отступления от ее канонов.
В юридической литературе полагают, что трудовая работодательская правосубъектность физического лица базируется, за некоторыми исключениями, на его гражданской правосубъектности,19 возникает, как правило, одновременно с возникновением гражданской правосубъектности.20 Это подтверждается нормами ч. 7-11 ст. 20 ТК, которые, отметим, не претерпели обновления после внесения указанных изменений в ГК. Физические лица в возрасте от 14 до 18 лет, за исключением несовершеннолетних, приобретших гражданскую дееспособность в полном объеме, вправе заключать трудовые договоры с работниками при наличии собственных заработка, стипендии, иных доходов и с письменного согласия своих законных представителей (родителей, опекунов, попечителей). Физические лица, ограниченные судом в дееспособности, но имеющие самостоятельный доход и достигшие возраста 18 лет, вправе заключать трудовые договоры с работниками с письменного согласия попечителей в целях личного обслуживания и помощи по ведению домашнего хозяйства. От имени физических лиц, имеющих самостоятельный доход и достигших возраста 18 лет, но признанных судом недееспособными, их опекунами могут заключаться трудовые договоры с работниками в целях личного обслуживания этих физических лиц и помощи им по ведению домашнего хозяйства.21
18 Корзун Д. Н., Ткаченко А. А. Новые задачи судебной психиатрии в свете изменений действующего законодательства // Неврологический вестник. 2013. Т. Х_У. Вып. 2. С. 3-12.
19 Зайцева О. Б. Трудовая правосубъектность как юридическая категория и ее значение в правовом регулировании трудовых отношений. Автореф. дис. ... д. ю. н. М., 2008. С. 15.
20 Сафонов В. А. Проблемы правосубъектности работодателя — физического лица // Право человека на жизнь и гарантии его реализации в сфере труда и социального обеспечения. Мат-лы межд. науч.-практ. конф. / под общ. ред. К. Н. Гусова. М., 2008. С. 244-248.
21 В науке верно замечено, что такие договоры заключаются на практике с недееспособными лицами, не находящимися в учреждениях социальной защиты населения
Из приведенных законодательных норм следует, что те лица, которые в установленном порядке признаны недееспособными или ограниченно дееспособными, на определенных условиях могут быть работодателями в трудовом договоре. Работодательская правосубъектность лиц, не обладающих полной гражданской дееспособностью, реализуется благодаря использованию закрепленного в гражданском законодательстве института их законного представительства. Однако по сравнению с нормами ст. 30 ГК об ответственности лиц, не обладающих полной гражданской дееспособностью, в ст. 20 ТК предусмотрено, что законные представители физических лиц, выступающих в качестве работодателей, несут дополнительную ответственность по обязательствам, вытекающим из трудовых отношений, включая обязательства по выплате заработной платы.
В соответствии с действующей редакцией ст. 20 ТК к работодателям — физическим лицам, ограниченным в дееспособности, относятся только те, кто ставит семью в тяжелое материальное положение вследствие своего пристрастия к азартным играм, злоупотребления спиртными напитками или наркотическими средствами. Причем некоторые авторы критически оценивают работода-тельскую правосубъектность указанных лиц. Так, Г. В. Сулейманова сомневается в том, что пьяница, который из-за пьянства ставит свою семью в тяжелое материальное положение и «наказан» судом именно за это, может выступать в роли работодателя, т. е. подбирать работников, заключать с ними трудовые договоры, контролировать трудовую дисциплину, платить им заработную плату и т. д.22 На наш взгляд, отдельного внимания в сфере действия трудового права требуют случаи, когда на почве алкоголизма или наркомании у работодателя — физического лица возникает психическое расстройство личности. Учитывая изменения в ГК, было бы правильным предусмотреть в ТК особенности реализации прав и обязанностей работодателя — физического лица, ограниченного в дееспособности вследствие психического расстройства, определить статус такого работодателя и его законного представителя при принятии юридически значимых решений.
Примечательно, что специалисты разноречиво определяют работодатель-ский статус лиц, не являющихся полностью дееспособными согласно нормам гражданского законодательства. По мнению С. Ю. Головиной и М. В. Молодцо-ва, заключение трудового договора от имени недееспособного лица законным представителем не исключает признания недееспособного лица работодателем.23 А. М. Лушников и М. В. Лушникова считают искусственной закрепленную в законодательстве конструкцию реализации работодательской правосубъектности лиц, ограниченных в дееспособности и недееспособных, и квалифицируют заключаемый от их имени трудовой договор как принятый в гражданском
(Новикова Ю. А. Особая правосубъектность в трудовом праве. Автореф. дис. ... к. ю. н. М., 2012. С. 21).
22 Сулейманова Г. В. Новеллы правового регулирования трудоустройства в связи с изменениями в Трудовом кодексе РФ // Право человека на жизнь и гарантии его реализации... С. 133-134.
23 Трудовое право России. Учебник / под ред. С. Ю. Головиной, М. В. Молодцова. М., 2008. С. 88.
праве договор в пользу третьего лица.24 Существует также концепция, согласно которой в соответствующих случаях речь может идти о множественности лиц на стороне работодателя в трудовом правоотношении.25
По нашему мнению, законодатель предусматривает особый механизм реализации работодательской правосубъектности лиц, не обладающих полной гражданской дееспособностью, и ориентирует на совершенствование регулирования и применения в сфере труда предусмотренного гражданским и семейным законодательством и являющегося социальным по своей сути института опеки и попечительства. Учет специфики реализации работодательской правосубъектности в рассматриваемых случаях не дает оснований для вывода о коллизии гражданско-правовых и трудоправовых норм по вопросу об ответственности лиц, не обладающих гражданской дееспособностью в полном объеме. Надо согласиться с теми авторами, которые полагают, что ответственность законных представителей указанных лиц по обязательствам, возникающим из трудовых правоотношений, является субсидиарной.26
Продолжая анализ правового статуса субъектов трудового договора в зависимости от их гражданской дееспособности, отметим, что в ТК отсутствуют общие нормы, регламентирующие данную зависимость применительно к работникам. Федеральное законодательство предусматривает ограничения относительно отдельных сфер профессиональной деятельности для граждан, не обладающих полной гражданской дееспособностью. Так, лица, признанные недееспособными в установленном федеральным законом порядке, не допускаются к педагогической деятельности (абз. 4 ч. 2 ст. 331 ТК). В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 16 Федерального закона от 27 июля 2004 г. № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе»27 гражданин не может быть принят на гражданскую службу, а гражданский служащий не может находиться на гражданской службе в случае признания его недееспособным или ограниченно дееспособным решением суда, вступившим в законную силу. Аналогичное ограничение предусмотрено на муниципальной службе (п. 1 ч. 1 ст. 13 Федерального закона от 2 марта 2007 г. № 25-ФЗ «О муниципальной службе в Российской Федерации»).28 Не может находиться на службе в полиции сотрудник полиции, признанный недееспособным или ограниченно дееспособным по решению суда, вступившему в законную силу (п. 1 ст. 29 Закона РФ о полиции).
В ряде стран Запада недееспособные вследствие психического расстройства лица лишены права заключать трудовой договор. Напротив, в Испании, Финляндии, Дании и некоторых других странах лицо, находящееся под опекой вследствие расстройства психики, может наниматься на работу и заключать
24 Лушников А. М., Лушникова М. В. Курс трудового права. Учебник. В 2 т. Т. 1. М., 2009. С. 840.
25 Трудовое право России. Учебник / под ред. С. П. Маврина, Е. Б. Хохлова. М., 2007. С. 301-302;ХаритоновМ. М. Множественность лиц на стороне работодателя. Науч.-практ. пособие. М., 2011.
26 См., напр.: Новикова Ю. А. Особая правосубъектность в трудовом праве. Дис. ... к. ю. н. М., 2012. С. 103.
27 СЗ РФ. 2004. № 31. Ст. 3251.
28 СЗ РФ. 2007. № 10. Ст. 1152.
от своего имени трудовой договор. При этом суд может в конкретных случаях запрещать продолжение трудовых отношений с участием такого лица, вследствие чего на опекуна возлагается обязанность расторгнуть заключенный ранее с подопечным договор. По словам Р. В. Кирсанова, такая позиция, очевидно, вызвана более тесной связью западного гражданского и трудового права и меньшей самостоятельностью последнего по сравнению с советским, а затем и российским трудовым правом.29 В Германии душевная болезнь, психическое расстройство, алкоголизм, наркотическая зависимость не являются основаниями для ограничения дееспособности. По решению опекунского суда над такими лицами, нуждающимися в помощи, и с учетом их волеизъявления устанавливается социальный надзор.30
По смыслу норм ТК РФ не является безусловным препятствием для заключения гражданином трудового договора в качестве работника то, что в судебном порядке его дееспособность ограничена либо гражданин признан недееспособным. Опекуны как законные представители недееспособных лиц совершают от их имени и в их интересах все необходимые сделки (п. 2 ст. 32 ГК). Попечители дают согласие на совершение тех сделок, которые граждане, являющиеся ограниченно дееспособными, не вправе совершать самостоятельно (п. 2 ст. 33 ГК). На лечебно-производственных предприятиях лица с психическими расстройствами могут трудиться в порядке трудовой терапии в соответствии с медицинскими рекомендациями и без заключения трудового договора, но с получением вознаграждения за труд.
Идеи о включении в сферу общественной организации труда в качестве работников лиц, не являющихся дееспособными, имеют корни в отечественной науке трудового права и отстаивались с использованием категорий трудовой правосубъектности. Так, Н. Г. Александров, анализируя модель правового положения работников по советскому законодательству о труде, не считал парадоксальным признание трудовой правоспособности и дееспособности за душевнобольными и слабоумными лицами и называл специальной трудовую праводееспособность инвалидов, имея в виду ограничения в труде указанных лиц с учетом их трудоспособности.31 М. П. Карпушин не разделял мнение Н. Г. Александрова о специальной трудовой правоспособности инвалидов и включал право инвалидов на использование их трудоспособности с учетом состояния их здоровья в общее понятие трудовой правоспособности.32 Б. К. Бегичев допускал разъединение правоспособности и дееспособности работников, указывая, что права, реализация которых не требует обязательного личного участия управомоченного субъекта, могут осуществляться через представителя.33
М. Ю. Федорова, изучив современный статус психически больных лиц в сфере трудовых отношений, подчеркивает, что признание лица по правилам ГК РФ
29 Кирсанов Р. В. Особенности правового регулирования труда лиц, нуждающихся в повышенной социальной защите. Дис. ... к. ю. н. Омск, 2000. С. 32-33.
30 ЖалинскийА., РерихтА. Введение в немецкое право. М., 2001. С. 500.
31 Александров Н. Г. Трудовое правоотношение. М., 2009. С. 186, 190.
32 КарпушинМ. П. Социалистическое трудовое правоотношение. М., 1958. С. 84.
33 Бегичев Б. К. Трудовая правоспособность советских граждан. М., 1972. С. 72-73.
и ГПК РФ недееспособным в силу психического расстройства не влияет на объем его трудовой правосубъектности.34 Представляется, что на основе анализа российского законодательства о труде (и по аналогии с изложенной выше трактовкой работодательской правосубъектности) надо вести речь о множественности лиц на стороне работника, не обладающего полной гражданской дееспособностью. Такой работник выполняет трудовую функцию лично и не освобождается от ответственности, но реализует свою правосубъектность с участием законного представителя.
ТК РФ не устанавливает особенности заключения и расторжения трудового договора с недееспособными и ограниченно дееспособными работниками. Не предусмотрено также признание недействительным трудового договора с такими работниками. Правомерное заключение о некорректности признания недействительным трудового договора с недееспособным работником содержится в Определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 23 апреля 2010 г. № 13-В10.35 При рассмотрении надзорной жалобы Авиловой в защиту прав и интересов подопечного недееспособного инвалида А., с которым работодатель не возобновил трудовой договор по истечении срока, Судебная коллегия не согласилась с выводами суда первой инстанции и суда кассационной инстанции о том, что сделка о трудоустройстве с недееспособным А. в силу ст. 29 и 171 ГК РФ является юридически ничтожной. ТК РФ не содержит запрета на заключение трудовых договоров с лицами, признанными судом недееспособными. В ст. 20 ТК прямо устанавливается только одно ограничение для приобретения статуса работника — возрастной ценз. Положения ст. 171 ГК о ничтожности сделок, совершенных гражданином, признанным недееспособным вследствие психического расстройства, и о возврате сторон в первоначальное положение не подлежат применению к трудовым отношениям. На основании изложенного Судебная коллегия определила, что выводы суда первой инстанции и суда кассационной инстанции противоречат основным принципам и нормам права, регулирующим трудовые отношения, и в целях исправления судебной ошибки направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
М. В. Лушникова, обращая внимание на практические проблемы, связанные с отсутствием в ТК РФ (по сравнению с законодательством Беларуси, Казахстана) понятия недействительности трудового договора, предлагает выделять в их числе договоры с пороками субъектного состава, которые подлежат расторжению, в частности, вследствие душевной болезни или слабоумия работника. По ее мнению, следует дополнить и изменить ст. 84 ТК РФ о прекращении трудового договора в связи с нарушением установленных правил его заключения и не обязывать работодателя принимать меры по переводу работника на другую работу.36 Е. Уракова обосновывает необходимость включения в ТК РФ
34 Усов Г. М., Федорова М. Ю. Правовое регулирование психиатрической помощи. Учеб. пособие для вузов. М., 2006. С. 208 (автор главы — М. Ю. Федорова).
35 Доступно в СПС «Гарант».
36 Лушникова М. В. Условия действительности договоров о труде, изменение юридической квалификации договоров о труде, аннулирование трудового договора: вопросы теории и практики // Российский ежегодник трудового права. № 4. 2008. С. 28. — См.
отдельной статьи о возможности признания трудового договора недействительным по решению суда лишь в тех случаях, когда работник ввел в заблуждение работодателя (умышленно или по неосторожности). В качестве примера приведено заключение трудового договора с лицом, признанным судом недееспособным.37
С нашей точки зрения, целесообразно предусмотреть в ТК РФ условия и порядок признания трудового договора недействительным, однако с учетом опыта ряда стран — не в случаях заключения трудового договора с недееспособным лицом. Исходя из действующего трудового законодательства трудовой договор с недееспособным работником подлежит расторжению, если гражданская дееспособность является законодательным условием участия гражданина в трудовых отношениях. Это не требует признания договора недействительным и внесения изменений и дополнений в ст. 84 ТК. Указанная статья применяется, когда нарушены правила учета дееспособности работника на стадии заключения трудового договора, предполагает ссылки на нормы специального законодательства в документах о прекращении трудового договора (например, на соответствующие статьи федеральных законов о государственной или муниципальной службе). Согласно ч. 2 и 3 ст. 84 ТК при отсутствии вины работника в нарушении правил заключения трудового договора работодатель обязан принять меры по трудоустройству работника, предотвращающему прекращение трудовых отношений, а в случае расторжения трудового договора — выплатить увольняемому работнику выходное пособие в размере среднего месячного заработка.
Если дееспособность работника является законодательным требованием для выполнения определенного вида трудовой деятельности и работник признан недееспособным в период действия трудового договора, такой договор расторгается независимо от воли его сторон в соответствии с п. 13 ч. 1 ст. 83 ТК РФ (возникновение установленных ТК РФ, иным федеральным законом и исключающих возможность исполнения работником обязанностей по трудовому договору ограничений на занятие определенными видами трудовой деятельности) и со ссылкой на специальные законодательные нормы. Это основание расторжения трудового договора введено в ст. 83 ТК Федеральным законом от 23 декабря 2010 г. № 387-ФЗ.38 В силу ч. 2 ст. 83 ТК прекращение трудового договора по указанному основанию производится при условии выполнения работодателем предусмотренных мер по переводу работника на другую работу.
Не все российские авторы считают оптимальным существующее правовое регулирование труда лиц, гражданская дееспособность которых ограничена или утрачена. Так, О. Б. Зайцева полагает, что в решении суда о признании гражданина недееспособным целесообразно указывать, в какой мере физическое
также: Лушников А. М., Лушникова М. В., Тарусина Н. Н. Договоры в сфере семьи, труда и социального обеспечения. Учеб. пособие. М., 2010. С 265-266.
37 Уракова Е. Недействительный трудовой договор: гарантии для работников или работодателя? // Кадровик. 2012. № 5. С. 16-17.
38 Федеральный закон от 23 декабря 2010 г. № 387-ФЗ «О внесении изменений в ст. 22.1 Федерального закона "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" и Трудовой кодекс РФ» // Сз РФ. 2010. № 52 (ч. I). Ст. 7002.
лицо лишено гражданских прав, а в какой мере сохраняет определенную трудоспособность и какие виды трудовой деятельности способно выполнять.39 Конечно, реализация данного предложения разрешила бы многие практические проблемы, связанные с участием лиц, страдающих психическим расстройствами, в трудовой деятельности.
Ученые-трудовики также высказывают предложения о необходимости закрепления в ТК РФ определений трудовой правоспособности и трудовой дееспособности, порядка признания лица недееспособным в трудовых отношениях по медицинским показаниям, о целесообразности выделения специальной трудовой правосубъектности работников.40 М. А. Драчук отмечает отсутствие в трудовом праве по сравнению с гражданским правом презумпции «неразумности» работника и считает «страусиной» тактику замалчивания проблем участия в трудовых отношениях психически больных лиц с потенциальной «неразумностью». Эти проблемы заключаются, в частности, в элементах принудительности труда указанных субъектов, злоупотреблении правом со стороны работодателя в отношении психически больных лиц. М. А. Драчук видит решение проблемы в изменении международного подхода к определению принудительности труда, в необходимости определения формальных критериев адекватности уровня развития работника общей модели трудового договора, но сомневается в моральности такого подразделения и указывает на его последствия, связанные с ростом социального недовольства в обществе. Автор полагает целесообразным развивать трудовое законодательство с учетом презумпции неразумности лиц с психопатологией, которая должна стать одной из основных презумпций трудового права.41 Р. Н. Жаворонков поддерживает законодательное закрепление института частичного ограничения дееспособности, позволяющего провести различия между способными и не способными трудиться психически больными людьми. Отсутствие специального правового регулирования труда этих лиц ведет к нарушению их прав, эксплуатации недееспособных лиц, невыплате им заработной платы и т. д.42 Автор склоняется к тому, что гражданская недееспособность лишает лицо трудовой дееспособности, частичная гражданская дееспособность вследствие психического расстройства влечет ограничение трудовой дееспособности лица и вызывает необходимость дифференциации правового регулирования труда указанных лиц.43
Идея о презумпции неразумности психически больных лиц не разделяется международным законодателем, а действующее в России трудовое законодательство не дает оснований для общего вывода о невозможности недееспособного лица участвовать в трудовых отношениях. Другое дело — настоятельность
39 Зайцева О. Б. Волевой критерий трудовой правосубъектности и его значение в правовом регулировании трудовых отношений // Право человека на жизнь и гарантии его реализации... С. 239.
40 Большакова А. Е., Бриллиантова Н. А. К вопросу о трудовой правосубъектности работника // Российский ежегодник трудового права. № 4. 2008. С. 67-73.
41 ДрачукМ. А. Психически больные лица... С. 79-80.
42 Жаворонков Р. Н. Трудовой договор с недееспособным лицом: теория и реальность. С.43-47.
43 Жаворонков Р. Н. Правовое регулирование труда и социального обеспечения инвалидов в Российской Федерации. Автореф. дис. ... д. ю. н. М., 2014. С. 28 и сл.
углубления правового регулирования труда психически больных лиц. Заслуживают одобрения высказываемые в науке предложения, связанные с целесообразностью совершенствования законодательства о труде лиц с психическими расстройствами с учетом степени их дееспособности. Надо также в установленных законодательством случаях обеспечивать для них квоты рабочих мест и специальные условия труда, развивать институт законных представителей указанных субъектов в сфере трудовых отношений.
С позиции работодателей есть проблемы привлечения лиц с психическими расстройствами к дисциплинарной ответственности, при направлении их на профессиональную подготовку и переподготовку и т. д. В рамках действующего российского законодательства эти проблемы не представляются неразрешимыми для работодателей, если следовать тактике обеспечения равного обращения с работниками в сфере труда. Так, в США равенство обращения с работниками в части ответственности за соблюдение установленных в организации правил позволяет расторгнуть трудовой договор с теми, кто, страдая психическим расстройством, нарушает трудовые обязанности и подчас создает своим поведением дискомфортные условия труда на производстве. Согласно принятому в США в 1993 г. Закону об инвалидах нельзя уволить работника по причине его психического расстройства или инвалидности. Работодатель предоставлением работы оказывает разумную помощь инвалиду, обязан создавать для лиц с ограниченными возможностями «приемлемые» условия труда. Направляя работника на психиатрическую экспертизу, американские менеджеры рискуют поставить сотрудника под защиту Закона об инвалидах. Вместо этого руководители прибегают к тактике обращения с этим сотрудником, как с другими нарушителями установленных правил. Некоторые компании включают в договор пункт о «реабилитационной» возможности. Иными словами, если, например, работник нуждается в лечении от алкогольной или наркотической зависимости или в психиатрической помощи, то ему предоставят этот шанс. Однако когда сотрудник возвращается на работу, от него ожидают выполнения кодекса поведения на рабочем месте. Поэтому, если работник не изменяет своим привычкам, работодатель не отвечает за сохранение трудового договора.44 Этот опыт представляет интерес для России, но требует контроля за правомерностью действий работодателя со стороны законного представителя недееспособного работника или работника с ограниченной дееспособностью, а также со стороны уполномоченных органов контроля и надзора в сфере труда.
44 Каваиола А., Лавендер Н. Ядовитые сотрудники: коллеги, которые отравляют нам жизнь. Ростов/Д., 2005. С. 259-260.
