Научная статья на тему '"Литература мысли" и "литература чувства" (к вопросу о формировании взглядов Г.С. Батенькова)'

"Литература мысли" и "литература чувства" (к вопросу о формировании взглядов Г.С. Батенькова) Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

CC BY
295
73
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Аннотация научной статьи по философии, этике, религиоведению, автор научной работы — Юшковский В. Д.

Исследуются «пути к книге», читательские интересы и пристрастия декабриста Г.С. Батенькова, показаны духовный поиск и его отношение к просветительской традиции.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

The literature of thought and the literature of feeling (on the issue of views formation of G.S. Batenkov)

"Pathways to the book" and literature preferences of Decembrist G.S. Batenkov are investigated. Search for culture and his attitude to the enlightenment traditions are shown.

Текст научной работы на тему «"Литература мысли" и "литература чувства" (к вопросу о формировании взглядов Г.С. Батенькова)»

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Бердяев Н.А. Философия свободы. Смысл творчества. - М.: Правда, 1989. - 605 с.

2. Франк С.Л. Непостижимое // С.Л. Франк. Сочинения. - М.: Правда, 1990. - С. 183-559.

3. Лосский Н.О. Избранное. - М.: Мысль, 1991. - 234 с.

4. Гуссерль Э. Картезианские размышления. - СПб.: Наука, 1998.

- 315 с.

5. Шелер М. Избранное. - М.: Прогресс, 1988. - 319 с.

6. Вальденфельс Б. Своя культура и чужая культура. Парадокс науки о «Чужом» // Логос. - 1994. - № 6. - С. 77-95.

7. Мэйер-Дравэ К. Телесность и социальность. Феноменологические статьи по педагогической теории интерсубъективности // Топос. - 2000. - № 2. - С. 51-78.

8. Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. - СПб.: Ювен-та, 1999. - 564 с.

9. Молчанов В.И. Различение и опыт: феноменология неагрессивного сознания. - М.: Модест Колеров и «Три квадрата», 2004. - 328 с.

10. Бердяев Н.А. Самопознание - М.: Книга, 1991. - 433 с.

УДК 930(091);930(092)

«ЛИТЕРАТУРА МЫСЛИ» И «ЛИТЕРАТУРА ЧУВСТВА»

(К ВОПРОСУ О ФОРМИРОВАНИИ ВЗГЛЯДОВ Г.С. БАТЕНЬКОВА)

В.Д. Юшковский

Томский государственный университет E-mail: [email protected]

Исследуются «пути к книге», читательские интересы и пристрастия декабриста Г.С. Батенькова, показаны духовный поиск и его отношение к просветительской традиции.

Начало александровской эпохи отмечено было небывалой жаждой новой духовности и новых знаний, что обусловило глубочайший интерес к литературе, философии, истории общественной мысли и собственной, отечественной истории. Просветительские идеи западных гуманистов проникали в Россию, оказывая на ищущие умы неоспоримое влияние, поскольку несли в себе мощный интеллектуальный и духовный заряд, и поскольку были по-настоящему востребованы. Благие семена просветительства падали на хорошо подготовленную, «взрыхленную» историческими событиями почву. Книга становилась важнейшим инструментом познания, печатное слово открывало дорогу в мир великих идей, сложных духовных поисков, напряженных переживаний.

Выросла роль всякого слова, печатного и устного, в формировании мировоззренческих установок и личной гражданской позиции. «Для просветителя XVIII века в начале было слово, - отмечал Ю.М. Лотман, - Для декабриста слово было и началом, и венцом, и импульсом к историческому действию, и его высшим смыслом» [1. С. 339]. Отсюда такое стремительное развитие кружков, салонов, клубов, где обсуждались события общественной и культурной жизни. Отсюда особое отношение ко всякого рода издательской продукции - художественным произведениям, философским трактатам, научным статьям. Книга становится средством воспитания: обширные по тому времени и разнообразные домашние книжные собрания упоминаются во многих мемуарах. Михаил Бесту-

жев, говоря об отце, подчеркивал, что он был «человек весьма просвещенный» и собрал в своей библиотеке «всё, что только появлялось на русском языке примечательного ...» [2. С. 12].

Но ситуация, когда любовь к литературе объяснялась влиянием среды и условиями воспитания, не исчерпывала всех путей к книге. Показательней примеры, когда устойчивая связь с литературой возникала словно бы «из ниоткуда», когда молодые дворяне приходили к пониманию важности книги под влиянием времени, ощущая потребность в самореализации и саморазвитии. Так было у ГС. Батенькова, выросшего в бедной дворянской семье, где влияние отца, отставного унтер-офицера, было неоспоримо, но ограничивалось сферой религиозного чувства. И тем не менее, потребность в знаниях сознавалась Г.С. Батеньковым уже в ранние годы, «алчность к собранию данных развилась во мне постепенно» [3. С. 89], вспоминал он. Хотя обстоятельства тому мало способствовали: скудная просветительская нива Тобольска основательно питать ростки самопознания была не способна. Даже в столице не хватало книг, и там «купечество ничего не читало, среднее сословие читало мало, а аристократия читала исключительно иностранные книги» [4. С. 91].

Незначительный выбор книг, однако, не препятствует углубленному самообразованию: читать много, полагает Г.С. Батеньков, менее важно, чем читать вдумчиво, повинуясь осознанной потребности в печатном слове. Поэтому «рано получаемые общие понятия» для него «имеют пользу как жиз-

ненные зародыши развития и направления ума», они «рано делают философом» [3. С. 101]. Самостоятельно постигнув грамоту, ГС. Батеньков показывает недюжинные способности, его отдают обучаться в монастырь, но уроки грубого невежественного монаха проходят даром. Настоящими учителями, как видно из воспоминаний, становятся родственник матери священник Гиганов и тобольский учитель Сейфулин, под руководством которого Г.С. Батеньков осваивает татарский язык. Круг чтения будущего декабриста, стоит отметить, складывается под влиянием общих вкусов: он читает в детстве «живительные» сочинения Н.М. Карамзина. Подобно многим, «восторгается и парит с Державиным, и находит ближе к сердцу Дмитриева, Богдановича, Долгорукова» [3. С. 99].

Главной же книгой, с которой ГС. Батеньков, научившись читать, не расставался всю жизнь, была Библия. Воспитываясь в семье с крепкими патриархальными устоями, где подлинное, не показное благочестие ценилось превыше всего, Г.С. Батеньков с детских лет проявлял интерес к религиозной литературе. Истинному христианину, внушали ему, подобает иметь при себе Писание и обращаться к нему постоянно, чтобы сохранять душевное равновесие и чистоту сердца. Но Г.С. Батеньков, с его пытливым умом и жаждой познания, подходит к Библии еще и как мыслитель, стремится проникнуть в тайны «священного слова», в глубинный смысл евангельских текстов. Писание становится для него универсальной, всеобъемлющей книгой, и в этом понимании он сходится с А.С. Пушкиным, который полагал, что «Библия для христианина то же, что история для народа» [5. С. 113]. Сходным образом трактовали Книгу книг и масоны, среди которых вполне закономерно оказался ГС. Батеньков.

Библия для масонов была источников мистических откровений, основой мировоззрения, она вдохновляла поэтическое творчество: из Ветхого Завета «вольные каменщики» черпали идеи и образы. «Псалмы для них, - писал В.И. Сахаров, - стали школой религиозной поэзии, философской оды, образцом величественного поэтического цикла» [6. С. 50]. Глубокое погружение в мир религиозных переживаний не мешало, однако, воспринимать свойственные эпохе философские построения. Г.С. Батеньков внимательно изучает немецких идеалистов Канта и Шеллинга, постигает учение знаменитых энциклопедистов, пополняет свою библиотеку книгами Вольтера, Дидро, Руссо, Монтескье. Знакомится с сочинениями Юма, Декарта, Рейналя, читает произведения Лесажа, Ша-тобриана, Ларошфуко. Его читательские пристрастия соответствуют времени - те же книги отвечали духовным запросам других декабристов, высокий образовательный уровень которых неизменно обращал на себя внимание.

Князь Е.П. Оболенский, отвечая Следственному комитету о причинах, повлиявших на развитие в нем либеральных идей, указывал важность бесед, личных наблюдений и чтения книг. «Какие же в

особенности книги действовали на мой образ мыслей, - добавлял он, - поистине сказать не могу, ибо чтение мое довольно разнообразно ...» [7. С. 214]. Действительно, трудно было выделить не только автора, но даже направление мысли, которое оказало бы решающее воздействие на умонастроение молодых просвещенных дворян. Зато в сфере эстетического такое направление просматривалось отчетливее: увлечение романтизмом, в той или иной мере, было свойственно едва ли не всем представителям «мечтательной» вольнолюбивой молодежи. Не избежал этого увлечения и ГС. Батеньков. Но если «литература мысли» сводилась для него, преимущественно, к зарубежным источникам, то «литературу чувства» представляли, главным образом, отечественные книги.

Оказавшись в г. Томске, молодой инженер ищет единомышленников, и в кругу их читает баллады ВА Жуковского, а над сентименталистами теперь добродушно иронизирует, забавляясь «Лизами с кузовками», которые плетут из цветов свои бесконечные «венки и гирлянды» [8. С. 92]. Г.С. Батенькову близко романтическое восприятие действительности, созвучны духовные поиски русских романтиков, он разделяет стремление к «идеальной духовности». ВА Жуковский для него - воплощение доброты, познакомиться с поэтом Г.С. Батеньков желает «не из тщеславия, но по склонности любить добрых» [8. С. 94]. И что особенно важно, его подкупает искреннее религиозное чувство поэта, ему открывается, что «романтизм по самой своей сути генетически близок религии» [9. С. 3], а значит, выражается, чаще всего, в ясно очерченном пространстве религиозного мировосприятия. «Романтик Ба-теньков . ставит свой главный акцент на абсолютных, вневременных ценностях» [9. С. 36].

Художественные романтические образы, масонские символы, евангельские притчи переплавляются в возвышенные идеи, создают внутренний мир, который противопоставлен «суете сует», обыденному миру с его пороками и недостатками. Потребность в литературе, питающей эти образы, ощущается чрезвычайно остро. Но для инженера ГС. Ба-тенькова известные философские и художественные сочинения, при всей их важности, не заслоняют другой пласт литературы: ему так же важны книги научного содержания, словари, руководства, пособия, справочники. И в этом, как в нерасторжимой связи с Писанием, сказывалась особенность читательских интересов декабриста. Знания сами по себе, без практического применения, мертвы. «Знать и уметь - две совершенно разные вещи», - убеждал И.Д. Якушкин, и сокрушался, что «у нас до сих пор мысль и знание не имеют того почета, каким пользуются на Западе» [10. С. 401]. И ГС. Батеньков, как специалист, стремился к тому, чтобы разрыв между словом и делом, решением и поступком, знанием и реальным их применением не был ощутим.

Он осваивает специальную литературу, вчитываясь в научные труды с тем же вниманием, с каким изучает философию. Интеллектуальная работа

нравится ему не меньше практической. Она поддерживает в нем «пылкое воображение и чрезвычайную память», развивает, как видно из писем, «логическую способность и умение приводить мысли в систему». «Можно сказать, - пишет Г.С. Ба-теньков, - что. всякое познание имеет у меня определенное место и . относится к прочим, как звено к непрерывной цепи» [8. С. 113]. В этой цепи знаний прочны все звенья: математика, статистика, механика. Точные науки и специальные предметы тоже входят в «литературу мысли», но Г.С. Ба-теньков расчетлив в выборе чтения, ему не свойственно слепое преклонение перед печатным словом, которое, как полагают, отличает натуры мечтательные. «Прочитанное в книге воспринималось» ими, «как непогрешимая истина» [11. С. 25], а Г.С. Батеньков, оставаясь «мечтателем», сохранял здравомыслие и независимость суждений.

Именно образованность Г.С. Батенькова, необыкновенная для сибиряка начитанность, склонность к анализу и привлекли Сибирского генерал-губернатора. Лишь такой просвещенный человек, как М.М. Сперанский, который «хорошо разбирался в вопросах математики, словесности . обладал большими познаниями в области истории и философии, читал Декарта, Локка, Лейбница, Канта, Шеллинга» [12. С. 67], мог оценить степень познаний тобольского инженера. Перед М.М. Сперанским в середине 1819 г. предстал молодой человек с вполне сформировавшимся взглядом на мир, который заметно выделялся из своей среды умом и дарованием, в котором «поражала . его исключительно широкая начитанность» [13. С. 15]. В жизни Г.С. Батенькова начинается новый важный период: его волнует уже не строительство мостов и благоустройство улиц, его заботят вопросы государственного устройства, реформирования края. «Батень-ков-идеалист превращается в практика, субъективно-моральные настроения уступают в нем общественным интересам» [13. С. 15].

С этого времени потребность в чтении, без того основательная, получает у Г.С. Батенькова новую мотивацию. «Под руководством Сперанского он начал изучать право и приобрел большие познания в области государства, права, законодательства» [9. С. 118]. Оказавшись в Петербурге, одаренный, деятельный сотрудник М.М. Сперанского окунается в литературную жизнь, посещает театры, великосветские салоны, следит за журнальными спорами, много читает, пополняя книжное собрание. Интересы его в эту пору изумительно обширны, «он интересуется раскопками раннеславянских городищ, увлекается Байроном, следит за последними новинками отечественной литературы, изучает и переводит из иностранных журналов технические статьи, редактирует для грамматики Н.И. Греча таблицы спряжений» [14. С. 331]. И всё эти интересы, пристрастия, увлечения находят отражение в довольно большой, со вкусом подобранной библиотеке, о которой мы узнаем благодаря описи книг, сделанной после ареста декабриста в январе 1826 г.

«Список книг Батенькова . очень любопытен. Все книги разбиты в нём прежде всего на русские и французские. Русских названий 173 в 456 томах, а иностранных названий 211 в 442 томах» [15. С. 18], - отмечал ГМ. Котляров, который первым опубликовал документы, касающиеся книг и вещей арестованного декабриста. Однако в полном виде опись библиотеки ГС. Батенькова увидела свет почти семьдесят лет спустя, благодаря стараниям томского исследователя В.В. Лобанова. Он попытался воссоздать оба книжных собрания «знаменитого несчастливца», петербургской и томской поры, снабдив публикацию «библиографически точным описанием изданий» [16. С. XII]. Даже беглое ознакомление с перечнем книг, вошедшим в полную опись, дает представление о том, как широки и разносторонни были познания ГС. Батенькова. Читательские интересы его весьма показательны, ведь «выбор книг характеризует человека. Простой их каталог ... выразителен» [17. С. 508].

ГС. Батенькова, мы видим, интересует всё, что способно хоть в какой-то мере обогатить представление об окружающем мире, расширить кругозор. Значительную часть раздела «Российские книги» составляют специальные издания, книги по механике, гидравлике, военному искусству и фортификации, артиллерии, навигации, минералогии, медицине, архитектуре и прочим отраслям знаний. Другая важная часть библиотеки на русском языке состоит из книг по философии, правоведению, политической экономии, статистике, истории, географии. Сюда же входят жизнеописания и «путешествия». Не очень широко, но все же заметно представлена словесность: пособия по грамматике, поэмы, повести, комедии, трагедии, правила красноречия и «труды разных обществ». Обращает на себя внимание список периодических изданий: все известные журналы, влияющие на вкусы и общественные настроения читающей публики, включены в библиотеку декабриста. И здесь же - первый сибирский журнал «Иртыш, превращающийся в Ипокрену».

На многих книгах сохранились карандашные пометы ГС. Батенькова, которые позволяют представить глубину проникновения в художественный или научный текст, характеризуют реакцию на прочитанное. Есть книги с владельческой надписью декабриста. Те и другие «дают в руки исследователя богатейший материал», показывая формирование взглядов оригинального мыслителя, поэта, общественного деятеля, отражая «процесс духовного становления» яркого представителя эпохи [18. С. ^^]. Книги помогали Г.С. Батенькову в его сложных духовных поисках, давали знания о мире и, что особенно важно, служили основой нравственного и духовного развития. Он «не был простым накопителем книг, как многие записные библиофилы прошлого ... Читал он обычно с карандашом в руках, делая пометки», и не имел ненужных книг [19. С. 6]. Сказанные о В.А. Жуковском, слова эти можно, безусловно, отнести в адрес Г.С. Батенькова, преклонявшегося перед талантом первого русского романтика.

Богословский раздел библиотеки отчетливо показывает темы, созвучные интересам сибиряка-де-кабриста: христианская мораль, «рассуждения» и «беседы» о душе, вечных истинах, божественной воле. Сюда входят Библия и псалмы, книги Фомы Кемпийского, сочинения митрополита Филарета, Евстафия Станевича, Феофана Прокоповича, архиепископа Иринея. Книги, которые дают образец любомудрия, являют высокий уровень духовного прозрения, к которому стремился Г.С. Батеньков. Он постигает эту литературу с пользой для себя: даже в равелине, когда все книги заменяла одна Библия, он думает с неослабевающим напряжением, совершенствуя духовное свое развитие. «Мыслить философски без связи с наукой и философией, без книг и живого слова было тяжело» [19. С. 56], но Г.С. Батенькову это удается, во многом, благодаря полученному прежде духовному опыту.

Именно там, в заточении, «внезапным осияни-ем ума» он понял, какое ему «свойственно богопоз-нание и верование» [3. С. 97], и выстроил для себя новые приоритеты. С того времени Писание, и только оно, вместившее достоинства «литературы мысли» и «литературы чувства», вместе взятых, стоит на вершине интересов Г.С. Батенькова. Хотя и философия сохраняет прежнюю притягательность: подчеркнутое внимание к философским вопросам не противоречит новому пониманию собственной миссии, стремлению донести свой «крест» до конца. Среди книг по философии, которые имеются в библиотеке Г.С. Батенькова, необходимо упомянуть «Метафизику» Баумейсте-ра, «Сокращенную историю философии» Брукке-ра, книгу Караччоли «Разговоры с самим собой». Из переписки узнаем, что Г.С. Батенькова в молодые годы интересовала «Божественная философия» французского мистика Дю-Туа, и что он занимался переводом книги Буланже «Древность, открываемая через обычаи и обряды» [8. С. 79, 104].

Своеобразно проявляются вкусы и пристрастия декабриста-поэта в сфере изящной словесности. Круг чтения и здесь довольно широк, но рассматривать его читательские интересы на основе литературного собрания, которое отличает некоторая пестрота и несоразмерность, значительно труднее. В библиотеке Г.С. Батенькова видим мало значащие переводные сочинения Ле Сажа, Делиля, Пиго-Ле-брюня, образцы «напыщенной» поэзии В.П. Петрова, незатейливую прозу В.С. Филимонова. И тут же встречаем собрания сочинений Н.М. Карамзина и М.В. Ломоносова, альманахи «Полярная звезда» и «Северные цветы», где публиковались произведения А.С. Пушкина, что соответствовало духовным запросам владельца библиотеки. «В истории . литературы Батеньков видел три вершины, три «шпиля», по его выражению: это Ломоносов, Карамзин, Пушкин, - указывал Т.Г. Снытко. - Каждый из них был главною русской литературы в определенный период ее развития» [20. С. 312].

Большое влияние на умонастроение декабриста оказали труды историков, записки о древностях,

жизнеописания «знаменитых мужей». Во время следствия он признавал: «Первые мысли о выгодах свободного правления . получил я во время обучения истории. Древние греки и римляне . сделались мне любезны, но природные мои склонности влекли к занятиям другого рода: я любил точные науки . » [21. С. 93]. Любовь к математике уживалась с другими интересами: на книжных полках Г.С. Батенькова стояли сочинения Тацита, Милота, Плутарха, трехтомное «Описание Еллады». Центральное же место в историческом разделе занимала, бесспорно, одиннадцатитомная работа Н.М. Карамзина, которой восторгались современники. Вместе с тем Г.С. Ба-теньков оставался сибиряком, «Сибирь . сыграла исключительную роль в формировании культурноисторической, религиозно-философской, эстетической концепции Батенькова» [22. С. 39]. Рядом с «Историей государства Российского» у него находилась «Сибирская история», Фишера, а в иностранной части библиотеки, просмотрев опись, нетрудно обнаружить труды Палласа.

Вообще говоря, книги на иностранных языках, преимущественно французских авторов, столь же важны при рассмотрении духовных ориентиров декабриста, его устремлений в сфере «литературы мысли» и «литературы чувства». В совершенстве владея французским и немецким языками, неплохо зная английский, латинский, древнегреческий языки, Г.С. Батеньков мог свободно знакомиться с издаваемыми за рубежом работами. Читал в подлиннике Шатобриана, Вольтера, Декарта, Давида Юма, г-жу де Сталь и Лдама Смита, произведения Стерна и Ларошфуко. И с бессмертным романом Сервантеса познакомился благодаря французскому изданию, именуя себя в одном из писем «дон Кишотом в горах Сиерры Морены» [8. С. 133]. Говоря об политических взглядах Г.С. Батенькова, исследователи отмечали влияние, которое оказали на него труды английских мыслителей. В конце 1825 г., по собственном признанию, он «читал две книги: 1. господина Тьери о завоевании Aнглии норманнами, 2. госпожу Сталь ...» [21. С. 101].

Оказавшись на поселении и придя в себя после двадцатилетнего заточения, декабрист вновь проявляет интерес к печатному слову. Пользуется книжными собраниями золотопромышленника И.Д. Aсташева и губернатора П.П. Aносова, читает газеты, журналы, отечественные и зарубежные издания. Постепенно формирует свою библиотеку, которая в 1857 г. перешла к МА. Бакунину. «Книги читаю охотно, - сообщает Aвдотье Елагиной, - но, не имея возможности проследить всё, что было до меня, стараюсь приводить к общим понятиям . читаю с равным участием и старое и новое» [23. С. 233]. Библиотеку ГС. Батенькова «ссыльной» поры высоко оценивал Г.Н. Потанин, посвятивший сибиряку обстоятельную работу. Даже после равелина, подчеркивал он, декабрист «не потерял духовную энергию и продолжал живо интересоваться наукой и литературой», составив «хорошую библиотеку из ценных книг» [24. С. 71].

Рассуждения о литературном процессе, демократизации образования, художественном даре Н.В. Гоголя, которые находим в письмах «томского десятилетия», свидетельствуют о напряженной внутренней работе ГС. Батенькова. Книги, как раньше, поддерживают его духовную энергию, направляют и стимулируют мысль, расширяют кругозор. Он много думает о назначении человека, свободе и необходимости, сущности бытия, его волнуют нравственные проблемы, беспокоят черты «железного века». В этих условиях писатель, по его мнению, должен глубже исследовать внутренний мир человека: Н.В. Гоголь интересен, прежде всего, тем, что «странствовал в себе, а такие туристы ... крайне редки» [25. С. 316]. Подобные требования к литературе, несомненно, накладывали отпечаток на выбор книг. Но целостного впечатления о томской библиотеке Г.С. Батенькова, в отличие от петербургской, полу-

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русских дворян XVIII - начала XIX века. - СПб.: Искусство-СПб, 1996. - 400 с.

2. Декабристы рассказывают. Сост. Э. Павлюченко. - М.: Молодая гвардия, 1975. - 335 с.

3. Батеньков Г.С. Повесть собственной жизни // Воспоминания и рассказы деятелей тайных обществ 1820-х годов. - М.: Изд-во Всес. общества политкаторжан и ссыльнопоселенцев, 1933. -Т II. - С. 88-112.

4. Книжное дело в первой половине XIX века // Яковкина Н.И. История русской культуры. XIX век. - СПб.: Лань, 2002. -С. 91-113.

5. Пушкин А.С. Письма // Полное собрание сочинений в X томах. - М.-Л.: АН СССР, 1949. - Т. X. - 894 с.

6. Сахаров В.И. Иероглифы вольных каменщиков (масонство и русская литература XVIII - начала XIX века). - М.: Жираф, 2000. - 214 с.

7. Довнар-Запольский М.В. Идеалы декабристов. - М.: Тип. И.Д. Сытина, 1907. - 423 с.

8. Письма Г.С. Батенькова, И.И. Пущина и Э.Г. Толя / Под общей ред. Б.П. Козьмина. - М.: Изд-во Библиотеки им. В.И. Ленина, 1936. - 352 с.

9. Канунова Ф.З., Айзикова И.А. Нравственно-эстетические искания русского романтизма и религия (1820-1840 гг). - Новосибирск: Сибирский хронограф, 2001. - 302 с.

10. Декабристы / Под общей ред. В.В. Бонч-Бруевича. - М.: Изд-во Гос. литературного музея, 1938. - Кн. III. - 562 с.

11. Бокова В.М. Эпоха тайных обществ (Русские общественные объединения первой трети XIX века). - М.: Пресс-релиз, 2003.

- 651 с.

12. Барер И. Сперанский и его реформы // Исторический журнал.

- 1938. - № 8. - С. 65-72.

13. Сабуров А.А. Декабрист Г.С. Батеньков // Письма Г.С. Батенькова, И.И. Пущина и Э.Г. Толля. Под общей ред. Б.П. Козьмина. - М.: Изд-во Библиотеки им. В.И. Ленина, 1936. - С. 11-47.

чить невозможно: «часть своих книг . Батеньков передал в гимназию», а «более популярные издания могли быть подарены» томичам [16. С. X].

И тем не менее, на основании имеющихся данных можно судить о читательских интересах «позднего» ГС. Батенькова, связывая их с особенностями мировоззрения. Материал, который содержит «опыт реконструкции» батеньковских библиотек, позволяет проникнуть в сложный внутренний мир декабриста, увидеть направление научных и литературных интересов. Личная библиотека «дает очень многое для понимания идейного, общественного, эстетического генезиса» любого творчества. «Это один из самых значительных реальных источников изучения» [26. С. 14] идейных взглядов, философских воззрений, эстетических установок человека.

14. Кацнельсон И.С. Неизвестная книга декабриста Г.С. Батенькова // Декабристы. Новые материалы. Под ред. М.К. Aзадов-ского. Отдел рукописей Государственной библиотеки им.

B.И. Ленина. - М., 1955. - С. 323-336.

15. Котляров Г.М. Aрест декабриста Г.С. Батенькова (по неизданным материалам) // Былое. - 1925. - № 6 - С. 13-29.

16. Лобанов В.В. Библиотека Г.С. Батенькова (опыт реконструкции). В 3-х ч. - Томск: Изд-во ТГУ, 1993. - Ч. 1 - 127 с.

17. Модзалевский Б.Л. Библиотека A.C Пушкина // Модзалев-ский Б.Л. «Пушкин и его современники». Избранные труды (1898-1928 гг.). - СПб.: Искусство-СПб, 1999. - 566 с.

18. Канунова Ф.З. От редактора // Лобанов В.В. Библиотека Г.С. Батенькова (опыт реконструкции). В 3-х ч. - Томск: Изд-во ТГУ, 1993. - Ч. 1. - С. V-VI.

19. Зверев В.М. Декабристы и философские искания в России первой четверти XIX века. // Декабристы и русская культура. -Л.: Наука, 1976. - С. 38-64, 335 с.

20. Снытко Т.Г. Г.С. Батеньков - литератор // Декабристы-литераторы. Под ред. В.В. Виноградова. - М.: AH СССР, 1956. - Т. 60.

- Кн. 1. - С. 289-319.

21. Восстание декабристов. Документы. Под ред. М.В. Нечкиной.

- М.: Наука, 1976. - Т. XIV. - 508 с.

22. Канунова Ф.З. Томск в литературной судьбе Г.С. Батенькова // Русские писатели в Томске. - Томск: Водолей, 1996. -

C. 39-58.

23. Батеньков Г.С. Сочинения и письма в двух томах. - Иркутск: Восточно-Сибирское книжное издательство, 1989. - Т. I. - 523 с.

24. Потанин Г.Н. Гавриил Степанович Батеньков // Сибирские огни. - 1924. - № 2. - С. 66-75.

25. Статья Г.С. Батенькова, написанная в связи с сообщениями о выходе в свет второй части «Мертвых душ» Гоголя // Декабристы-литераторы. Под ред. В.В. Виноградова. - М.: AH СССР, 1956. - Т. 60. - Кн. 1. - С. 316-318.

26. Канунова Ф.З. Некоторые проблемы изучения библиотеки ВА. Жуковского // Библиотека ВА. Жуковского в Томске. -Томск: ТГУ, 1978. - 528 с.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.