CC BY
21
АПФ&ПЛ
Оригинальная статья УДК 811.134.2
DOI: 10.29025/2079-6021-2021-3-41-51
Тематический выпуск ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ЯЗЫКОВ И КУЛЬТУР: ТРАДИЦИИ И ИННОВАЦИИ
CIP&PL
Thematic issue LANGUAGES AND CULTURES IN CONTACT: TRADITIONS AND INNOVATIONS
http://philjournal.ru 20021 No 3 41-51
Лингвокультурологический аспект изучения имплицитных форм отрицания в испанском языке
С.А. Зыкова
Нижневартовский государственный университет,
628605, Нижневартовск; Российская Федерация, ул. Ленина, 56; ORCID ГО: 0000-0002-8547-5368
Резюме: В статье рассматривается категория отрицания в испанском языке как одна из важных составляющих его культуры. Отрицание, являясь языковой универсалией, представляет собой довольно сложную, многоаспектную и полифункциональную сущность, изучение которой в современной лингвистике проводится в рамках нескольких направлений, с применением комплексных подходов и методов исследования.
В статье представлен обзор основных способов интерпретации понятия «отрицание», сформированных за последние десятилетия в науке представителями разных научных школ и направлений, рассмотрены основные подходы к его изучению. На основании проведенного обзора были выделены две основные стороны восприятия отрицания в исследовательской парадигме: формальная (синтаксическая) и понятийная (коммуникативная). Учет когнитивной и прагматической составляющих является важным в изучении функциональных возможностей категории в формировании отрицательных смыслов в процессе живой коммуникации, вне зависимости от заданных лексико-грамматических параметров негации. В связи с чем целью статьи было рассмотрение имплицитных, невыраженных на грамматическом уровне, способов выражения отрицания в разговорной речи испанцев. Автором проведена выборка и анализ ряда речевых формул, выражающих отрицательные смыслы в процессе устного диалога. Среди них в отдельные группы были выделены: утвердительные формы восклицания, риторический вопрос, ироническая реакция. Автор подчеркивает, несмотря на то, что имплицитное отрицание может проявляться на разных языковых уровнях, оно все же не имеет четкого маркера выражения и всегда трудно дифференцируется в языковом контексте. Его изучение позволяет увидеть дополнительные интенции говорящего в рамках диалога и лучше понять представителей иноязычной культуры. Статья написана в аспекте сопоставления двух лингвокультур: анализируются речевые формулы испанского языка и их эквиваленты в русском языке. Проведен лингвокультурный анализ несоответствий.
Ключевые слова: испаноязычная лингвокультура, лингвокультурные особенности, категория отрицания, отрицание в испанском языке, имплицитное отрицание, фразеологическая единица, диалогический дискурс.
Для цитирования: Зыкова С.А. Лингвокультурологический аспект изучения имплицитных форм отрицания в испанском языке. Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики. 2021. №3. С. 41-51.
*© Зыкова С.А, 2021.
ф I This work is licensed under a Creative Commons Attribution 4.0 International License ¿^^■ESI^H https://creativecommons. org/licenses/by/4.0/
Original Paper
DOI: 10.29025/2079-6021-2021-3-41-51
Linguistic and Cultural Study of the Implicit Negation in Spanish
Svetlana A. Zykova
Nizhnevartovsk State University, 56 Lenin Str., Russian Federation, Nizhnevartovsk, 628605; ORCID ID: 0000-0002-8547-5368
Abstract: The article considers the category of negation in Spanish as one of the most important components of its culture. Being a language universal and a fundamental category of any culture, negation realizes a great variety of communicative functions. Their study leads to a better understanding of the communicative behavior of the foreign culture representatives. The article presents different points of view on the nature of negation, by analyzing and summarizing different approaches made by different scientists all over the world to the study of this linguistic phenomenon, thus highlighting two main aspects of investigation of negation: formal (syntactical) and conceptual (communicative). When functional capacity of the category in forming negative meanings within real communicative process is studied, the importance should be given to the cognitive and pragmatic features, irrespective of the set grammar rules of negation. In this connection, the article analyzes those forms of negation which are not expressed grammatically. The author has selected and analyzed a number of speech patterns, conveying negative meanings in the process of communication and the following groups were singled out among them: affirmative exclamation, rhetorical question, ironic response. The author stresses that in spite of being manifested at all levels of the language, the implicit negation does not have any fixed marker of expression and it's always difficult to differentiate it in the context. However, its profound study will help to understand better the communicative behavior of the foreign-language speaking participants in the dialogical interaction. The article examines the comparative aspects of the negation study at the confluence of Russian and Spanish speaking cultures, spotting the differences in the linguistic world pictures.
Keywords: Spanish language and culture, language and culture studies, category of negation, means of negation in Spanish, implicit negation, phraseological unit, dialogue discourse
For citation: Zykova S.A. Linguistic and Cultural Study of the Implicit Negation in Spanish. Current Issues in Philology and Pedagogical Linguistics. 2021, no 3, pp. 41-51 (in Russ.).
Введение
Отрицание, являясь языковой универсалией и категориальной сущностью, в любом языке представлено на разных его уровнях и имеет грамматические, лексические, фразеологические и интонационные средства выражения [1; 2]. Будучи заявленным как лингвистическая категория, отрицание является сложной и полифункциональной системой, исследуемой в рамках большого количества лингвистических направлений, каждое из которых предлагает свое толкование его сути и способы изучения его содержания.
Каждая из форм выражения отрицания имеет свои особенности в конкретной языковой системе, обусловленные лингвокультурной спецификой представителей языковой сообщности, формирующих данные отрицательные смыслы в процессе коммуникации.
Отрицательные смыслы, будучи выраженными, как эксплицитно, так и имплицитно, могут содержаться в таких речевых формулах как: отказ, несогласие, отсутствие, несоответствие, корректирование, оценка, различные коммуникативные и невербальные реакции, эмфазы [3; 4].
Важность категории отрицания для определенной языковой картины мира обусловлена, как правило, представленностью лексико-грамматических средств, маркирующих отрицание на разных языко-
вых уровнях, а также функциональным потенциалом лексических единиц отрицательной семантики, которые самостоятельно, без грамматического маркера отрицания, образуют отрицательные значения. В лингвокультурологическом аспекте в рамках категории отрицания, как правило, изучаются:
1. Особенности функционирования и языковой потенциал отрицательных частиц (например, частица не в русском языке несет только грамматическую функцию, а схожая частица в китайском - еще и морфологическую, так как варьируется в зависимости от части речи, с которой употребляется [5: 138]);
2. Возможность / невозможность / частичная возможность использования формул двойного отрицания (частица не перед предикатом и наличие отрицательного местоимения в разных функциях, например, в испанском и английском языках [6]);
3. Отсутствие / наличие в языке соответствующей модели отрицания (как правило, на синтаксическом или грамматическом уровне);
4. Особенности функционирования отрицательных местоимений (их наличие, количество, морфологические свойства [5; 6]);
5. Наличие и функциональный потенциал лексических и фразеологических единиц с семантикой отрицания, которые либо образуют самостоятельные значения отрицания, либо, как правило, усиливают уже существующие, будучи эмоционально-окрашенными [7; 8];
6. Наличие разнообразных речевых формул, замещающих ответ «нет» в процессе коммуникации.
Выбор языковых средств в передаче отрицательных значений всегда связан с культурными особенностями страны, и их изучение всегда актуально в рамках сопоставительного исследования двух и более языков и лингвокультур. Так, двойное отрицание может являться грамматической нормой в одном языке, маркером определенной коммуникативной установки - в другом и усилителем передаваемого смысла - в третьем. Лексико-морфологический потенциал отрицательных местоимений может варьироваться в разных языках.
В современной исследовательской парадигме особое внимание уделяется коммуникативной составляющей в структуре понятия отрицания. Н.Н. Болдырев, определяя отрицание как концептуально-категориальную сущность, говорит о том, что оно имеет «коммуникативную природу..., формируется и впервые возникает именно в процессе общения и, следовательно, собственно коммуникативная функция является ключевой функцией репрезентирующих его средств» [9].
Анализ лингвистической литературы показывает, что наиболее подробно в языках исследованы грамматические (эксплицитные) средства выражения отрицания, в отличие от неграмматических (имплицитных) средств, описание которых, как правило, не имеет системного характера и четкой лингвистической основы.
Так или иначе, изучение категориальных особенностей отрицания в современной исследовательской парадигме эффективнее проходит в рамках диалога разных лингвокультур, путем наращивания опыта культурной осведомленности относительно всех возможных способов передачи отрицательных смыслов в процессе коммуникации на иностранном языке.
Цель статьи
Целью настоящей статьи является изучение отрицания в испанском языке как коммуникативной, культурно-обусловленной сущности, а именно, изучение имплицитных способов выражения отрицательных смыслов в речевых оборотах испанцев, не содержащих грамматических маркеров отрицания и их сопоставление со схожими речевыми оборотами в русском языке.
Обзор литературы
В лингвистике и в лингвокультурологии проблема определения статуса категории отрицания и ее составляющих разрабатывалась и разрабатывается большим количеством исследователей. В их числе:
A.И. Бахарев, Н.Н. Болдырев, В.Н. Бондаренко, В.В. Виноградов, Т. Гивон, О. Есперсен, И.Ю. Зиновьева, А.А. Калинина, Е.М. Люльчева, С.В. Мотов, Т.Н. Никонова, Е. В. Падучева, А.М. Пешковский,
B.Н. Пилатова, Л. Хорн, А.А. Шахматов, Е.С. Штернина и другие. Отрицание изучается также в прагматическом аспекте в рамках теории речевых актов (Дж. Остин, Н.Б Ершова, О.В. Бычихина, С.О. Симонова).
В разное время в процессе актуализации принципов той или иной научно-исследовательской парадигмы в рамках каждой лингвокультуры на первый план выдвигались поочередно грамматические, синтаксические, морфологические, семантические, прагматические, концептуальные и коммуникативные свойства отрицания. Пройдя путь от базовой логико-философской категории до сложной полифункци-
ональной концептуальной сущности, отрицание как лингвистический феномен по-прежнему считается не до конца изученной областью в большинстве языков. Выделяют два основных подхода в объяснении природы отрицания: формальный и понятийный. С точки зрения формального подхода - это, прежде всего, наличие грамматического маркера негации в предложении, это отрицание как компонент синтаксической структуры и предикативной связи [2: 288]. В понятийной интерпретации отрицание рассматривается как один из самых сложных концептов, как фундаментальная категория сознания, участвующая в структурировании нашего представления о мире и играющая важную роль в познавательной деятельности и речевом взаимодействии [10: 44]. В рамках лингвокультурологического исследования при сопоставлении материала двух языковых систем, важен учет обоих подходов и их возможная компиляция. Рассмотрение отрицания как понятийной сущности важно, когда речь идет об имплицитных, грамматически невыраженных формах отрицания. Е.М. Люльчева со ссылкой на G. Leech отмечает, что «дискурс, который не имеет отрицательных элементов, может, тем не менее, выполнять коммуникативную функцию отклонения. Такой дискурс может быть идентичен отрицанию» [11: 103].
Изучение имплицитных форм отрицания сопряжено с изучением умения передавать отрицательные смыслы путем имеющихся в арсенале когнитивной памяти языковых средств, не имеющих семантики отрицания. Ряд ученых в своих работах отмечают, что семантика предложения с отрицательным смыслом зачастую не соответствует их структуре: предложение может быть утвердительно-восклицательным или утвердительно-вопросительным и содержать при этом скрытое отрицание [12: 176].
Интересным представляется изучение отрицания с использованием инструментария когнитологии. Здесь утверждение и отрицание приобретают статус концептуальных сущностей и играют важную роль в установлении смысловых связей между концептами: утверждение маркирует наличие связи, а значит, предполагает баланс и гармонию, отрицание же «отвечает» за ее отсутствие, выражая, таким образом, значение несоответствия, дисбаланса... [9; 10].
По словам В.Е. Ершовой, отрицание заложено в стремлении человека разграничить мир на «свой» и «чужой»». Поэтому, «наряду с оценкой, отрицание является прагматической категорией, в рамках которой человек делит явления действительности на «хорошие» и «плохие»., опираясь, в этом случае, на собственную картину мира и систему ценностей» [13: 13]. Соотнося понятия оценки и отрицания, многие исследователи приходят к выводу о модальной природе последнего. Связь категории отрицания с модальностью, экспрессивно-эмоциональным значением предложения изучается в большом количестве работ, посвященных отрицанию [14; 15; 16]. Все они сходятся на том, что «цель отрицательного предложения не столько информация о каком-то факте, сколько его воздействие на сложившееся мнение адресата речи., субъективный смысл отрицательного предложения содержит элемент волевого начала и чаще всего сопровождается экспрессией» [15: 121].
По мнению Е.В Ершовой, «категория отрицания входит в рубрику «субъективно-объективных» категорий, поскольку она представляет не отношение между представлениями, а отношение говорящего (и слушающего) к этим отношениям» [13: 15]. Как справедливо считает Е.С. Штернина, модальная основа, в которой существует категория отрицания, в каждом языке имеет свои параметры и особенности, диктуемые языковой картиной мира его носителей [2: 290].
В след за Л.Н. Ольховой в нашей работе, с учетом лингвокультурологического подхода, мы определяем категорию отрицания как «комплекс семантико-символических, речементальных и речеповеден-ческих установок и практик, нацеленных на сохранение базовых структур традиционной идентичности.» [17: 297-298].
Таким образом, изучение форм имплицитного отрицания в речевом диалоговом дискурсе предполагает учет таких факторов в понимании сущности отрицания, как: соотнесение с его категорией модальности, функционально-прагматическая составляющая в его структуре, наделяющая его эмоционально-экспрессивными характеристиками, а также применение междисциплинарного и многоаспектного подхода в его изучении.
Методы исследования
Методологическую основу исследования по изучению лингвокультурной специфики выражения значений отрицания в современном испанском языке составили метод сплошной выборки фактического материала, методы лексико-семантического и компонентного анализа, а также сравнительно-сопоставительный метод на основе материала испанского и русского языков, включающий переводческий, интерпретационный и эмотивный анализы отобранных речевых образцов.
Результаты и дискуссия
Диалог, по словам C. Bobes, есть определенная форма общественных отношений. В исследовательской парадигме это и интерактивный процесс, и определенная словесная конструкция и, также, речевой образец [18: 104]. Диалог в современной лингвистике - это не просто обмен репликами, это процесс взаимодействия, поскольку каждый из его участников, получив и «раскодировав» адресованное ему сообщение, должен интерпретировать полученное через призму социального контекста и в рамках конкретной ситуации общения. На любой вопрос, формулируемый в процессе диалога, возможны только два типа ответа: положительный или отрицательный (согласие или несогласие, да или нет и проч.), выражаемые в огромном количестве форм, включая модальные формы сомнения [8: 14]. Отрицательные формы, как правило, грамматически или лексически маркированы, будучи выраженными эксплицитно. В испанском языке это частица no, а также целый ряд отрицательных местоимений и союзных оборотов:
¿Tienes clase ahora? - No. (пер.: «У тебя занятие сейчас? - Нет»).
¿Qué te ha dicho Pedro? - Nada. (пер.: «Что тебе сказал Педро?» - Ничего»).
Однако если абстрагироваться от формального типа отрицания, основанного на текстовых связях и грамматических маркерах, можно заметить огромное количество форм «скрытого», имплицитного, контекстуально обусловленного отрицания. В живом диалоге в разговорной речи, где реплика всегда продуктивна и динамична, на первый план выступают такие экстра- и паралингвистические средства, маркирующие отрицание, как: жесты, паузы, интонация, ударение, модуляция, тембр голоса и проч. Язык позволяет нам выражать наши мысли и чувства, наши идеи, наше видение мира и вещей вокруг. Поэтому важно не только ЧТО мы говорим (el dictum), но и КАК мы это говорим, каково намерение и отношение говорящего (el modus) [8: 96]. Так, классически отрицательно, на реплику приглашения: «¿Quieres salir a cenar conmigo esta noche?» («Поужинаешь со мной сегодня вечером?»), как минимум можно ответить тремя способами:
- No («Нет» - эксплицитно, категорически, напрямую (редко встречается)).
- Te ruego que me perdones, pero es que mañana tengo una cita muy importante y hoy debo prepararme («Умоляю меня простить, но дело в том, что завтра у меня важная встреча и я должна подготовиться» - имплицитно, неформально (встречается в разговорной речи)).
- Me encantaría, pero mis vecinos me han pedido que cuide a su hija menor esta noche («Я бы с радостью, но мои соседи попросили меня присмотреть за своей младшей дочкой сегодня вечером» - имплицитно, достаточно формально, с использованием формы условного наклонения в качестве вежливой формулы, смягчающей отрицательный ответ).
Если рассматривать реплику с имплицитным отрицанием в качестве коммуникативной единицы, ее смысл будут формировать не только языковые единица в ее составе, но и «смысл ситуации», в которой эта реплика произносится, а также «социальный статус участников процесса коммуникации, их культурный и образовательный уровень, пол, возраст, особенности межличностных взаимоотношений» [11: 101]. Имплицитное отрицание, таким образом «может проявляться на всех уровнях языка вследствие свойственной категории отрицания возможности использовать комплекс средств выражения значений (лексических, морфологических и синтаксических, семантических и просодических)» [11: 103].
Имплицитное отрицание обычно не имеет четкого маркера выражения и всегда трудно дифференцируется в языковом контексте, однако его использование позволяет выразить дополнительные интенции говорящего в рамках диалога, такие как, например: намек, иронию, неодобрение, возмущение и проч. При этом, участники общения интерпретируют транслируемый невербальный смысл в зависимости от уровня образованности и языковой компетенции. Выбор той или иной структуры с имплицитным содержанием участником диалога с целью передачи определенного коммуникативного намерения в рамках заданной ситуации, безусловно, случаен, однако параметры и частотность выбора таких структур являются важными функционально-прагматическими составляющими изучаемого речевого контекста.
В испанском диалоговом дискурсе могут быть выделены следующие формы имплицитного отрицания:
1. Утвердительная форма восклицания, которая, как правило, содержит инфинитивный оборот в испанском варианте:
- ¡¿En tres meses vas a organizar un congreso?! - «Иза три месяца ты сможешь организовать конференцию?!» (= «за три месяца ты не сможешь организовать конференцию»).
Схожим смыслом в русском языке обладают фразы, выражающие сомнение, скептическое отношение к сообщаемому, так или иначе, отрицательное восприятие сообщаемого и могут быть выражены
предложениями такого же коммуникативного типа (перевод примеров авторский, приблизительный, с подбором примерных коммуникативных эквивалентов):
¡Yo viajar en avión! - «я - на самолете! (да ни за что на свете!)».
¡Tú aprender solfeo tan mayor! - «В таком возрасте ты собираешься учить сольфеджио?!» = «В твоем возрасте ты не сможешь выучить сольфеджио».
2. Риторический вопрос:
- ¿Es que voy a tener yo la culpa? = No la tengo - «Я разве виноват?» (= «Не я тут виноват...»).
- ¿Qué se le va a hacer? - «Что тут поделаешь?» (= «Ничего тут не поделаешь»).
Такие формы вопросов в испанском языке, как правило, содержат грамматическую конструкцию будущего времени, несущую скорее модальный, чем грамматический смысл - выражение нереальности происходящего. В русском языке схожие формы тоже присутствуют, но, как правило, помимо грамматической формы, они имеют лексические маркеры, такие, как частицы ли, же, разве: «Был ли у меня выбор?».
3. Ироническая реакция:
- ¡Te creo! (ср. в русском: «Так я тебе и поверил!»).
Использование стандартных лексико-грамматических средств выражения значения в испанской фразе предполагает особое ее интонационное оформление. В русском схожей коммуникативной интенцией обладают: «Ну, ну.»; «Да что ты говоришь!» и проч.
Ироническая вставка может присутствовать во фразе, содержащей отрицательный смысл, для усиления общего эмоционального фона. В этом случае также отрицательное по смыслу выражение произносится как утверждение:
- Tres años construyendo la casa, y cuando la termino me la expropian porque pasará por aquí la carretera. ¡Qué suerte más buena tengo! - «Три года строить дом., и в самом конце у тебя его забирают, потому что (видите ли) здесь будет проходить дорога! Ну и везет же мне!»
Последняя фраза произносится с иронией и содержит противоположный смысл (= No tengo ninguna suerte - «Как же мне не повезло!»).
Иронично может прозвучать реплика несогласия при ответе на отрицательную фразу:
- Ayer no hizo frío. - Sí que no hizo frío (=¡pues claro que hizo!). - «Вчера было нехолодно. - Конечно нехолодно! (Дауж! Нехолодно!= Было холодно)».
Здесь, как русском, так и в испанском языках, важно интонационное оформление фразы, для испанцев характерна также соответствующая жестикуляция. Именно экстралингвистические средства, а не возможности лексико-грамматических трансформаций, позволяют создать нужную ироническую окраску реплики.
К наиболее популярным речевым формулам, выражающим скрытое, завуалированное отрицание в испанском языке также относят:
Sí, sí (Да, да):
- Sigues siendo mi mejor amigo, ¿verdad? - Sí, sí. - «Ты все еще мой лучший друг, ведь так? - Да, да.».
Ya, ya (Ну, ну...; знаю; да, да...):
- No es que no haya estudiado, es que me tiene manía el profesor. - Ya, ya. - «Не то, чтобы я не учился, все дело в том, что меня ненавидит учитель. - Ну, ну.».
Обе выше представленные формулы отрицательного ответа произносятся в рамках определенного контекста «con una intonación final reticente y alargada» («сдержанно, протяжно...») [8: 97]. Если первая имеет схожий вариант реплики в русском языке при схожем интонационном оформлении, то вторая, имея аналогичный контекстуальный смысл, может не иметь точного эквивалента, поскольку содержит довольно значимую для испанского лингвокультурного сознания лексическую форму ya. Ya в испанском языке имеет много значений и речевых функций, будучи одновременно и временным маркером (уже, еще, сейчас же...), и средством передачи определенной коммуникативной установки в определенном контексте:
¿Se han casado ya Antonia y Luis? - Антония и Луис уже поженились?
Ya no como carne de cerdo. - Я больше не ем свинину.
¡Cállate ya! - Прекрати сейчас же!
¡Ya era hora! - Наконец-то! Давно пора! (эмоциональный акцент)
¡Ya está bien! - Хватит, хватит! (разочарование)
¡Venga ya! - Да ладно! Да брось! (неверие)
Ya verás que todo va a estar bien. - Вот увидишь, все будет хорошо (с целью успокоить собеседника).
Так или иначе, центральным значением словоформы является временное «уже» - в коммуникативной реакции - «желание прекратить, закончить какое-то действие». В функции отрицания в виде формулы «ya, ya» или в схожей «ya, seguro» слово выражает максимальное недоверие к сказанному. В русском языке аналогичнвые коммуникативные намерения передают фразы «Ну, ну...», «Ну да, ну да...», «Да, конечно!», «Да, как пить дать!», «Скажешь тоже!» и проч.
В испанском языке существует большое количество эмфатического, эмоционального отрицания. Причем гамма эмоций в этом случае может варьироваться от легкой иронии до полного негодования. К наиболее популярным из них относят речевой оборот «Qué va»:
- ¿Es buena esa película? - íQué va! Es malísima. - «Это хорошее кино? - Отнюдь! Картина просто ужасная!».
- ¿Tú eres perfecto para este trabajo. - íQué va! - «Ты отлично подходишь для этой работы. - Куда там! (Гдеуж там!)».
- Lo siento, no quería molestar. - ¡Qué va! Si estoy viendo la tele. - «Извини, не хотел мешать. - Нет, нет, все нормально, я смотрел телевизор.
Интересными представляются грамматические конструкции: Que ha de + infinitivo и Que va a + infinitivo, приобретающие в речевом контексте статус отрицательных, где грамматические функции структур их образующих заменяются модальными и прагматическими:
- ¿Lloverá, por fin, hoy? - Qué ha de llover. - «Будет сегодня дождь, наконец? - Откуда ему взяться? (досл.: «что должно пролиться»)».
- ¿Saldrá tu hermana con nosotros? - Qué va a salir. - «Твоя сестра пойдет с нами гулять? - <отрицательный ответ>.
За неимением соответствующих структур в русском языке, мы не решились дать перевод второго ответа, в первом перевод был дан приблизительный, с учетом предполагаемой реакции в заданной ситуации на русском языке. Среди возможных вариантов эквивалентных соответствий для второго примера в русском речевом дискурсе рассматривались: «Пойдёт она, как же!», «И не собирается».
Наконец, особого внимания заслуживают фразеологические формы речевого отрицания, наиболее популярными среди которых являются: Naranjas de la China; ¡Y un _ jamón!; Cuando las ranas críen pelo.
Рассмотрим каждое из них подробно. Выражение Naranjas de la China (досл. «апельсины из Китая») очень популярно в разговорном испанском языке в значении категорического отказа. Оно автономно, используется как субстантивное словосочетание и не требует включения в другую грамматическую структуру, более того, в некоторых примерах использования может сопровождаться утвердительным Sí (с ироническим подтекстом):
- ¿A qué hoy segarás el césped por mí (en mi lugar)? - Naranjas de la China. - «Давай ты за меня покосишь траву сегодня? - Как бы не так! Чёрта с два!».
- Voy a realizar la hazaña de aquellos intrépidos alpinistas, ¿me acompañas? - Sí, naranjas de la china. -«Я собираюсь повторить подвиг тех бесстрашных альпинистов, ты со мной? - Да, уже спешу! (= ни в коем случае не собираюсь)».
Считается, что фразеологизмы являются единицами языка, в семантике которых отражен исторический процесс развития культуры народа, народная мудрость и, в целом, картина мира. Как справедливо отмечает А.Ю. Сулавко, «фразеологизм есть культурнозначимая иллюстрация для той или иной ситуации в мире — иллюстрация общеизвестная, закрепленная во фразеологическом образе, или креативная, придуманная на случай» [7: 277]. Лингвокультурные коды, используемые во фразе Naranjas de la china, вполне понятны: апельсин представляет собой культуру, выращиваемую и популярную в Испании, и, соответственно, никакой испанец не сможет себе представить, что апельсины будут, каким-то образом импортироваться из далекого Китая - это категорически невозможно, как и то, что отрицается данной фразой.
С другой стороны, в языке существуют две версии данной идиомы: Naranjas de la China и Nanay de la China. Во втором случае использовано слово nanay (nanai), относящееся к сниженной лексике, вульгаризмам в современном испанском языке, со значением отрицания (= «нифига», «хрен тебе» и проч.). Согласно словарю RAE, этимологически эта форма представляет собой модификацию выражения nada
de nada (nada - «ничего» отрицательное местоимение). Двойная фонема n в сохранившейся современной словоформе nanai может считаться маркером отрицания и делать данное слово грамматически маркированной формой, наряду с no, nada, nadie и проч. Аналогичная ассоциация может существовать у испанцев и при употреблении слова naranja в составе фразеологизма - там тоже присутствуют «отрицательные» фонемы.
Выражение ¡Yun jamón! (досл. «и хамон!») выражает отказ по причине несправедливого отношения собеседника (просит больше, чем возможно или чем заслужил.) и в русском языке может соответствовать схожим по коммуникативной интенции «держи карман шире!» и «ишь чего захотел!». В составе идиомы также культурно значимая лексическая единица. Как известно, jamón (сыровяленый свиной окорок) в Испании - это не просто популярное дорогостоящее лакомство, а один из главных гастрономических символов в культуре страны. Поэтому неудивительно, что именно хамон «предлагают» в реплике отказа: «А может тебе еще и хамон!». В русском языке схожий посыл содержится в цитате из известного произведения: «Может быть, тебе дать еще ключ от квартиры, где деньги лежат?». Однако, являясь самостоятельной единицей со значением отказа, фраза может употребляться в различных ситуациях:
- Cuando vayamos de viaje, tú pagas la gasolina y el hotel у yo los cafés. - Y un jamón. - «Когда мы поедем в путешествие, ты оплачиваешь бензин и отель, а я плачу за кофе. - Ага, держи карман шире!
- He sido muy cruel contigo, pero ¿me perdonas? - Y un jamón. - «Я был жесток с тобой, но ты простишь меня? - И не мечтай».
Последнее из названных выше идиоматических выражений с отрицательным значением «Cuando las ranas críen pelo» (досл.: «Когда лягушки отрастят волосы») употребляется в отношении ситуации или действия, которое наступит нескоро, либо не наступит никогда. В сознании носителя русского языка при передаче данного значения возникает другой концептуальный образ: «когда рак на горе свиснет», в англоязычной культуре - «when pigs fly» (когда свиньи полетят). Есть синонимичные обороты и у самих носителей испанского языка: cuando las vacas vuelen - «когда коровы будут летать»; cuando los sapos críen cola - «когда у жаб отрастёт хвост»; cuando las gallinas tengan dientes - «когда у куриц будут зубы». Как известно, в основе значения фразеологические единицы - информация об особенностях восприятия действительности представителями определенной лингвокультуры. Лягушка, например, в испанской языковой картине мира занимает не последнее место. Так, именно лягушка является символом старейшего города Испании - Саламанки. Лягушки - распространенный вид фауны в Испании, и их присутствие в идиоматическом фонде культуры не случайно, например: salir rana (= выйти боком, не оправдать ожиданий), dime rana y yo brinco (= проси, что пожелаешь).
Необходимо отметить, что, в рамках нашей работы, мы рассматривали примеры только носителей классического иберийского варианта испанского языка, и, учитывая широкую его распространенность и вариативность в современном мире, сложно говорить о количестве способов выражения отрицательных смыслов в испаноязычном диалогическом дискурсе, особенно, когда речь идет о фразеологическом фонде. Однако в нашей работе мы попытались выявить основные модели заданных коммуникативных реакций, каждая из которых требует дальнейшего тщательного изучения.
Заключение
В процессе работы над темой статьи был исследован обширный блок примеров диалогической речи испанцев: были использованы современные медиаисточники: реплики взяты из интернет-ресурсов, социальных сетей, современных кинофильмов и сериалов. На основании проведенного лингвокультурно-го анализа был сделан ряд выводов.
Испанское лингвокультурное сознание богато разнообразными имплицитными формами выражения отрицательных смыслов и реакций, большинство из которых имеют фиксированную грамматическую форму при возможности разного лексического наполнения. Русские эквиваленты схожих речевых образцов, как правило, лексически и грамматически более подвижны: часть значений, передаваемых в испанском языке при помощи экстралингвистических средств (жесты, интонация), в русском языке могут быть компенсированы на лексико-грамматическом уровне.
Использование той или иной речевой формулы отрицания всегда обусловлено рамками контекста -ситуативного, социального и, наконец, лингвокультурного. Сама ситуативная прикрепленность речевых формул отрицания в Испании и их аналогов в России очень часто не идентична. В этом случае важным представляется изучение отрицательных смыслов безотносительно языковой формы, функции которой
могут меняться в процессе коммуникации. Коммуникативные интенции каждой конкретной фразы в контексте диалога зачастую определяются целым рядом экстра- и паралингвистических факторов, учет которых очень важен в процессе изучения коммуникативной сущности отрицания.
Список литературы
1. Величко A^. Отрицание в русском предложении. Книга о грамматике. Русский язык как иностранный. М.: МГУ, 2009. С. 422-446.
2. Штернина Е.С. Категория отрицания в культурологическом аспекте. Вестник РХГА. 2016;17(2). Доступно по: https:IIcyberleninka.ru/articleIn/kategoriya-otritsaniya-v-kulturologicheskom-aspekte. Ссылка активна на 16.08.2021.
3. Мотов С.В. Лингвокогнитивные основы обучения отрицанию в английском языке. Вестник Тамбовского университета. Серия: Гуманитарные науки. Тамбов. 2020;25(187). Доступно по: https:II cyberleninka.ruIarticleInIlingvokognitivnye-osnovy-obucheniya-otritsaniyu-v-angliyskom-yazyke. Ссылка активна на 16.08.2021.
4. Horn L.R. A Natural History of Negation. Stanford, 2001. Доступно по: https:IIemilkirkegaard.dkIenI wp-contentIuploadsIA-natural-history-of-negation-Laurence-R.-Horn.pdf. Ссылка активна на 18.08.2021.
5. Гао Юэ, Николаева Н.В. «Двойное отрицание» в русском языке: лингводидактический и лингво-культурологический аспекты. Наука и школа. 2020;2:137-142. Доступно по: https:IIcyberleninka.ru/ articleInIdvoynoe-otritsanie-v-russkom-yazyke-lingvodidakticheskiy-i-lingvokulturologicheskiy-aspekty. Ссылка активна на 17.08.2021.
6. Зыкова СА. Формы лексического отрицания: несоответствия в испанском и русском языках. Мир науки. Социология, филология, культурология. 2021:2. Доступно по: https:IIsfk-mn.ruIPDFI14FLSK221. pdf. Ссылка активна на 17.08.2021.
7. Сулавко A.^^ Фразеологические единицы как этноспецифический сегмент картины мира (на материале испанского языка). Проблемы истории, филологии, культуры. 2013;3(41). Доступно по: https:II cyberleninka.ruIarticleInI frazeologicheskie-edinitsy-kak-etnospetsificheskiy-segment-kartiny-mira-na-mate-riale-ispanskogo-yazyka. Ссылка активна на 16.08.2021.
8. Sanz A. Beatriz La negación en español. Ediciones Colegio de España. Editor: José Luis de Celis, Salamanca, 1996. P. 14-15, 27-30.
9. Болдырев Н.Н. Концептуализация функции отрицания как основа формирования категории. Вопросы когнитивной лингвистики. 2011;1:5-14. Доступно по: https:IIcyberleninka.ru/articleInI kontseptualizatsiya-funktsii-otritsaniya-kak-osnova-formirovaniya-kategorii. Ссылка активна на 18.08.2021.
10. Кофман Е.П. Средства репрезентации концепта отрицание в английском языке. Вопросы когнитивной лингвистики. 2012;2:44-50. Доступно по: https:IIcyberleninka.ruIarticleIn/sredstva-reprezentatsii-kontsepta-otritsanie-v-angliyskom-yazyke. Ссылка активна на 18.08.2021.
11. Люльчева Е.М. Имплицитные способы выражения отрицания. Вестник ИГЛУ. 2013;2(23):100-108. Доступно по: https:IIcyberleninka.ruIarticleIn/implitsitnye-sposoby-vyrazheniya-otritsaniya. Ссылка активна на 16.08.2021.
12. Sitdikova F.B., Eremeyeva G.R., & Valieva G.F. Implicit Negation in Dialogue Discourse. Journal of History Culture and Art Research. 2017;6(6):175-181. DOI: http:IIdx.doi.orgI10.7596Itaksad.v6i6.1338 (на англ.).
13. Ершова В.Е. Отрицание и отрицательная оценка как составляющие речевого конфликта: их функции и роль в конфликтном взаимодействии. Вестник Томского гос. ун-та. 2012;354. Доступно по: https:IIcyberleninka.ru/articleInIotritsanie-i-otritsatelnaya-otsenka-kak-sostavlyayuschie-rechevogo-konflikta-ih-funktsii-i-rol-v-konfliktnom-vzaimodeystvii. Ссылка активна на: 17.08.2021.
14. Зыкова CA. Функциональный потенциал категории отрицания в испанском языке. Мир науки. Социология, филология, культурология. 2020;2. Доступно по: https:IIsfk-mn.ruIPDFI02FLSK220.pdf. Ссылка активна на 17.08.2021.
15. Радченко Г.И. Языковые средства экспрессии, построенные на базе категории отрицания в печатных СМИ Испании. Гуманитарные и социальные науки. 2018;4:120-129. Доступно по: https:II cyberleninka.ruI articleInIyazykovye-sredstva-ekspressii-postroennye-na-baze-kategorii-otritsaniya-v-pechat-nyh-smi-ispanii. Ссылка активна на 18.08.2021.
16. Зиновьева И.Ю. К вопросу о модальной природе категории отрицания. Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики. 2009;11:76-78. Доступно по: https://cyberleninka.ru/article/n/k-voprosu-o-modalnoy-prirode-kategorii-otritsaniya. Ссылка активна на 18.08.2021.
17. Ольхова Л.Н. Трансформация модусов отрицания в русской культуре переходных эпох. М.: МГИМО-Университет, 2007.
18. Bobes Naves M. Del Carmen El diálogo. Estudio pragmático, lingüístico y literario, Madrid, Credos, 1992.
References
1. Velichko АВ. Negation in the Russian sentence. Grammar book. Russian as a foreign language. Moscow: MSU, 2009: 422-446 (In Russ.).
2. Shternina ES. The category of negation in culturological aspect. Bulletin of the Russian Christian Academy of Humanities. 2016;17(2):286-293. Available at: https://cyberleninka.m/article/n/kategoriya-otritsaniya-v-kulturologicheskom-aspekte. Accessed August 18, 2021. (In Russ.).
3. Motov SV. Linguocognitive Foundations of Teaching English Negation. Bulletin of Tambov University: Tambov University Review. Series: Humanities, 2020;25(187):37-45. (In Eng.). https://doi.org/10.20310/1810-0201-2020-25-187-37-45.
4. Horn LR. A Natural History of Negation. Stanford. Leland Stanford Junior University. USA. 2001. Available at: https://emilkirkegaard.dk/en/wp-content/uploads/A-natural-history-of-negation-Laurence-R.-Horn. pdf Accessed August 18, 2021. (In Eng.).
5. Gao Yue, Nikolaeva NV. "Double Negation Constructions" in the Russian Language: Lingua-Didactic and Lingua-Cultural Aspects. Science and School. 2020; 2: 137-142. Available at: https://cyberleninka. ru/article/n/dvoynoe-otritsanie-v-russkom-yazyke-lingvodidakticheskiy-i-lingvokulturologicheskiy-aspekt^. Accessed August 17, 2021. https://doi.org/10.31862/1819-463X-2020-2-137-142. (In Russ.).
6. Zykova SA. Lexical negation forms: Spanish-Russian discrepancies. World of Science. Series: Sociology, Philology, Cultural Studies. 2021; 2(12). Available at: https://sfk-mn.ru/PDF/14FLSK221.pdf. Accessed August 18, 2021. (In Russ.).
7. Sulavko AYu. Phraseological units as an ethnospecific slot of the world image (based on Spanish). Problems of History, Philology and Culture. 2013; 3(41): 276-282. Available at: https://cyberleninka.ru/article/n/ frazeologicheskie-edinitsy-kak-etnospetsificheskiy-segment-kartiny-mira-na-materiale-ispanskogo-yazyka. Accessed August 18, 2021. (In Russ.).
8. Sanz A. Beatriz La negación en español. Ediciones Colegio de España. Editor: José Luis de Celis. Salamanca. 1996: 158. (In Span.).
9. Boldyrev NN. Conceptualization of a negation function as a basis for the category formation. Issues of Cognitive Linguistics. 2011; 1: 5-14. Available at: https://cyberleninka.ru/article/n/kontseptualizatsiya-funkt-sii-otritsaniya-kak-osnova-formirovaniya-kategorii. Accessed August 18, 2021. (In Russ.).
10. Kofman EP. Verbal means of representing the concept negation in the English language. Issues of Cognitive Linguistics. 2012; 2: 44-50. Available at: https://cyberleninka.ru/article/n/sredstva-reprezentatsii-kont-septa-otritsanie-v-angliyskom-yazyke. Accessed August 18, 2021. (In Russ.).
11. Lyulcheva EM. Implicit means of expressing negative statements. Irkutsk State Linguistic University Bulletin. 2013;2(23):100-108. Available at: https://cyberleninka.ru/article/n/implitsitnye-sposoby-vyrazheni-ya-otritsaniya. Accessed August 18, 2021. (In Russ.).
12. Sitdikova FB., Eremeyeva GR., & Valieva GF. Implicit Negation in Dialogue Discourse. Journal of History Culture and Art Research. 2017;6(6):175-181. DOI: http://dx.doi.org/10.7596/taksad.v6i6.1338. (In Eng.)
13. Ershova VE. Negation and negative assessment as components of speech conflict. Their functions and role in the conflict interaction. Tomsk State University Bulletin. 2012; 354: 12-15. Available at: https://cy-berleninka.ru/article/n/otritsanie-i-otritsatelnaya-otsenka-kak-sostavlyayuschie-rechevogo-konflikta-ih-funkt-sii-i-rol-v-konfliktnom-vzaimodeystvii. Accessed August 18, 2021. (In Russ.).
14. Zykova SA. Functional properties of the negation category in Spanish. World of Science. Series: Sociology, Philology, Cultural Studies. 2020; 2(11). Available at: https://sfk-mn.ru/PDF/02FLSK220.pdf. Accessed August 18, 2021. (In Russ.).
15. Radchenko GI. Language means of expression based on the category of negation in Spanish print media. Humanities and Social Sciences. 2018;4:120-129. Available at: https://cyberleninka.ru/article/n/yazyko-
vye-sredstva-ekspressii-postroennye-na-baze-kategorii-otritsaniya-v-pechatnyh-smi-ispanii. Accessed August 18, 2021. (In Russ.).
16. Zinovieva IYu. To the issue of the modality aspects of the negation category. Current Issues in Philology and Pedagogical Linguistics. 2009;11:76-78. Available at: https://cyberleninka.ru/article/n7k-vopro-su-o-modalnoy-prirode-kategorii-otritsaniya. Accessed August 18, 2021. (In Russ.).
17. Olkhova LN. Transformation of the negation Moduses in Russian Culture within the Transition Period. Moscow: MGIMO University. 2007. (In Russ.).
18. Bobes Naves M. Del Carmen El diálogo. Estudio pragmático, lingüístico y literario, Madrid, Credos, 1992. (In Span.).
История статьи:
Получена: 14.07.2021 Принята: 09.08.2021 Опубликована онлайн: 25.09.2021
Article history:
Received: 14.07.2021 Accepted: 09.08.2021 Published online: 25.09.2021
Сведения об авторе:
Зыкова Светлана Андреевна, кандидат филол. наук, доцент кафедры филологии, лингводидактики и перевода, Нижневартовский государственный университет, Нижневартовск, Российская Федерация; e-mail: sveta_zyk@mail.ru.
Bionote:
Svetlana A. Zykova, PhD in Philology, associate professor, Nizhnevartovsk State University (NVSU), Department of Philology, Language Education and Translation, Nizhnevartovsk, Russian Federation; e-mail: sveta_zyk@mail.ru.
