CC BY
18
смысловых противопоставлений в пределах общего значения. При хаотичном движении одни частицы, как правило, притягиваются к другим, создавая сцепления, на базе которых появляется новая система. В случае с синонимическими единицами Realität и Wirklichkeit на основе выявленных смысловых различий, притягивающихся к уже существующим, создаётся новая система противопоставлений смыслов в пределах общего значения синонимов.
Можно сказать, что хаос, в отличие от порядка, удовлетворяя потребности человека увидеть различное в общем, способствует переходу к новому уровню осознания уже установившегося порядка в синонимическом ряду. Хаос и порядок в синонимическом ряду отражают выявленный ещё Ш. Бал-ли парадокс языка. Он заключается в том, что язык «существует, постоянно изменяясь, но функционировать он может, лишь оставаясь неизменным» [16, с. 29]. В связи с этим хаос и порядок представлены не только как противостоящие друг другу тенденции в синонимическом ряду, но и как необходимое условие его организации, в рамках которого предполагается неоднократное формирование нового порядка, адекватного при конструировании информации потребностям пользователя языка и изменениям среды функционирования синонимов.
В заключении следует отметить, что в целом ряде работ при описании синонимических рядов ставились и решались вопросы установления доминанты и периферии, а также их упорядочения на основе тождества и различий значений
Библиографический список
в рамках некоего глубинного единства. При этом вне поля зрения исследователей оставлялось другое свойство синонимического ряда, присутствуя при этом реально и тем самым претендуя на включение в теоретическую модель описания синонимического ряда. Речь идёт о противоположности порядка - хаосе. Хаос рассматривался как состояние, при котором организация упорядоченных структурных связей в системе синонимических отношений не представлялась возможной из-за отсутствия определённости и чёткости смысловой специфики каждого синонима, что являлось причиной противоречивых суждений о синонимии вплоть до её отрицания в языке.
Проанализированный нами материал свидетельствует о том, что без признания хаоса в устройстве синонимического ряда и его рассмотрения наряду с порядком описание синонимических отношений лексических единиц не является полным. Хаос рассматривается не как результат или следствие противоречий, нарушающих упорядоченные отношения синонимов, но и как необходимое условие их включения в однородное смысловое пространство, предоставляющего пользователю языка широкий спектр информационного выбора при конструировании дискурса. Всё сказанное выше позволяет сделать вывод о важной роли противоположных и одновременно взаимно предполагающих друг друга хаоса и порядка в синонимическом ряду и рассмотрении их взаимосвязи как безусловной теоретической базы при описании синонимических отношений единиц других уровней языка.
1. Апресян Ю.Д. Избранные труды. Лексическая семантика. Т I. Москва: Школа «Языки русской культуры», 1995.
2. Гусев С.С. Метафизика текста. Санкт-Петербург: ИЦ «Гуманитарная академия», 2008.
3. Реформатский А.А. Введение в языковедение. Москва: Просвещение, 1967.
4. Арутюнова Н.Д. О движении, заблуждении и восхождении. Логический анализ языка. Космос и хаос: Концептуальные поля порядка и беспорядка. Под редакцией Н.Д. Арутюновой. Москва: Индрик, 2003: 3 - 10.
5. Доценко Е.Л. Вербальные средства влияния в современном судебном дискурсе. Логический анализ языка. Между ложью и фантазией. Под редакцией Н.Д. Арутюновой. Москва: Индрик, 2008:142 - 151.
6. Вдовиченко А.В. Хаос в лингвистическом материале как проблема метода. Актуализация вербального феномена. Логический анализ языка. Космос и хаос: Концептуальные поля порядка и беспорядка. Под редакцией Н.Д. Арутюновой. Москва: Индрик, 2003: 248 - 256.
7. Quine W. From a logical point of view: Nine logical-philosophical essays. Cambridge, Mass., 1953.
8. Wierzbicka A. Lingua mentalis: The semantics of natural language. N.Y.: Academic press, 1980.
9. Вейнрейх У Опыт семантической теории. Новое в зарубежной лингвистике. Лингвистическая семантика. Москва: Прогресс, 1981: 50 - 176.
10. Мельчук И.А. Опыт теории лингвистических моделей «Смысл <=> Текст». Москва: Школа «Языки русской культуры», 1999.
11. Duden. Das Stilwörterbuch. 9 völlig neu bearbeitete Auflage. B. 2. Mannheim/ Leipzig/ Wien/ Zürich, 2010.
12. Synonymwörterbuch. Sinnverwandte Ausdrücke der deutschen Sprache. Leipzig: VEB: Bibliographisches Institut, 1980.
13. Гак В.Г. От хаоса к порядку и от порядка к хаосу («Анархия мать порядка, порядок отец анархии»). Логический анализ языка. Космос и хаос: Концептуальные поля порядка и беспорядка. Под редакцией Н.Д. Арутюновой. Москва: Индрик, 2003: 286 - 293.
14. Parlament. 2010; 4:5.
15. Щерба Л.В. Избранные работы по языкознанию и фонетике. Ленинград: Наука, 1958; I.
16. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. Москва: Иностранная литература, 1955.
References
1. Apresyan Yu.D. Izbrannye trudy. Leksicheskaya semantika. T I. Moskva: Shkola «Yazyki russkoj kul'tury», 1995.
2. Gusev S.S. Metafizika teksta. Sankt-Peterburg: IC «Gumanitarnaya akademiya», 2008.
3. Reformatskij A.A. Vvedenie v yazykovedenie. Moskva: Prosveschenie, 1967.
4. Arutyunova N.D. O dvizhenii, zabluzhdenii i voshozhdenii. Logicheskij analiz yazyka. Kosmos i haos: Konceptual'nye polya poryadka i besporyadka. Pod redakciej N.D. Arutyunovoj. Moskva: Indrik, 2003: 3 - 10.
5. Docenko E.L. Verbal'nye sredstva vliyaniya v sovremennom sudebnom diskurse. Logicheskij analiz yazyka. Mezhdu lozh'yu i fantaziej. Pod redakciej N.D. Arutyunovoj. Moskva: Indrik, 2008:142 - 151.
6. Vdovichenko A.V. Haos v lingvisticheskom materiale kak problema metoda. Aktualizaciya verbal'nogo fenomena. Logicheskij analiz yazyka. Kosmos i haos: Konceptual'nye polya poryadka i besporyadka. Pod redakciej N.D. Arutyunovoj. Moskva: Indrik, 2003: 248 - 256.
7. Quine W. From a logical point of view: Nine logical-philosophical essays. Cambridge, Mass., 1953.
8. Wierzbicka A. Lingua mentalis: The semantics of natural language. N.Y.: Academic press, 1980.
9. Vejnrejh U. Opyt semanticheskoj teorii. Novoe v zarubezhnoj lingvistike. Lingvisticheskaya semantika. Moskva: Progress, 1981: 50 - 176.
10. Mel'chuk I.A. Opyt teoriilingvisticheskih modelej «Smysl <=> Tekst». Moskva: Shkola «Yazyki russkoj kul'tury», 1999.
11. Duden. Das Stilwörterbuch. 9 völlig neu bearbeitete Auflage. B. 2. Mannheim/ Leipzig/ Wien/ Zürich, 2010.
12. Synonymwörterbuch. Sinnverwandte Ausdrücke der deutschen Sprache. Leipzig: VEB: Bibliographisches Institut, 1980.
13. Gak V.G. Ot haosa k poryadku i ot poryadka k haosu («Anarhiya mat' poryadka, poryadok otec anarhii»). Logicheskij analiz yazyka. Kosmos i haos: Konceptual'nye polya poryadka ibesporyadka. Pod redakciej N.D. Arutyunovoj. Moskva: Indrik, 2003: 286 - 293.
14. Parlament. 2010; 4:5.
15. Scherba L.V. Izbrannyerabotypoyazykoznaniyu i fonetike. Leningrad: Nauka, 1958; I.
16. Balli Sh. Obschaya lingvistika i voprosy francuzskogoyazyka. Moskva: Inostrannaya literatura, 1955.
Статья поступила в редакцию 31.03.19
yflK 811.351
Khachukaeva M.Ya, senior teacher, Russian Islamic University n.a. Kunta-Hadji (Grozny, Russia), E-mail: logika55@mail.ru
LINGUISTIC AND CULTURAL FEATURES OF THE TRADITIONAL ETIQUETTE FORMULAS CATERING TO FAMILY DISCOURSE IN NAKH-DAGHESTANI-AN LANGUAGES. The article presents the linguistic and cultural analysis of ethno specific linguistic and extra linguistic components functioning in the family discourse of the Nakh-Dagestanian languages. To study the issue, the following methods are used: system-structural method of describing the appeals of family discourse, descriptive method (methods of observation, systematization, comparison of the studied material). The following components are considered as extra linguistic components of family discourse: age, status, kinship of communicants and consideration of the situation. The main place is given to the age, because respect for the elderly is a moral norm of the native speakers of the Nakh-Dagestanian languages. Various formulas of greeting, interjections and personal names are considered as linguistic components of family discourse. The work examines restrictions in public communication of spouses. The use of meliorative connotative vocabulary depends on the moral and ethical standards that the family adheres to, on its place of residence and social status.
Key words: Nakh-Dagestanian languages, family discourse, welcome formulas.
М.Я. Хачукаева, ст. прел, Российский исламский университет им. Кунта-Хаджи, г. Грозный, E-mail: logika55@mail.ru
ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ТРАДИЦИОННЫХ ЭТИКЕТНЫХ ФОРМУЛ, ОБСЛУЖИВАЮЩИХ СЕМЕЙНЫЙ ДИСКУРС В НАХСКО-ДАГЕСТАНСКИХ ЯЗЫКАХ
В статье представлен лингвокультурологический анализ этноспецифики лингвистических и экстралингвистических составляющих, функционирующих в семейном дискурсе нахско-дагестанских языков. Для исследования вопроса применяются следующие методы: системно-структурный метод описания обращений семейного дискурса, описательный метод (приёмы наблюдения, систематизации, сравнения исследуемого материала). В качестве экстралингвистических составляющих семейного дискурса рассматриваются следующие компоненты: возраст, статус, родственные отношения коммуникантов и учёт ситуации. Главное место отводится возрасту, поскольку почтительное отношение к старшим по возрасту является нравственной нормой носителей нахско-дагестанских языков. В качестве лингвистических составляющих семейного дискурса рассматриваются различного рода формулы приветствия, междометия, личные имена. Исследуются ограничения, действующие при публичном общении супругов. Употребление мелиоративно-коннотативной лексики зависит от морально-этических норм, которых придерживается семья, от места её проживания и социального статуса.
Ключевые слова: нахско-дагестанские языки, семейный дискурс, формулы приветствия.
В последнее время в центре внимания многих языковедов, в том числе и кавказоведов, оказались обращения, используемые в различных дискурсах. Несмотря на возросший интерес к исследованию вокативов как лингвистического объекта в кавказоведении на сегодняшний день ещё нет работ, исследующих лингвокультурологический, прагматический и семантический аспекты обращений, функционирующих в рамках семейного дискурса. Этими факторами обусловлена актуальность темы данной статьи. Целью данной статьи является анализ национально-культурной специфики лингвистических и экстралингвистических составляющих, функционирующих в семейном дискурсе нахско-дагестан-ских языков.
Семейное общение представляет собой особый тип коммуникации, для которого характерны неформальность обстановки, субъективизм, спонтанность, непринуждённость. Коммуникативная ситуация в семейном дискурсе нахско-да-гестанских языков состоит из лингвистических и экстралингвистических составляющих.
К экстралингвистическим параметрам относятся следующие компоненты: возраст, статус, родственные отношения коммуникантов и учёт ситуации. Возраст в коммуникативном акте имеет большое значение, неуважение к возрасту коммуниканта расценивается как этикетное невежество и порицается в обществе. Почтительное отношение к старшим по возрасту не только к родственникам, но и ко всем людям, в том числе и незнакомым, является нравственной нормой носителей нахско-дагестанских языков. Почитание старших не только укоренилось в сознании носителей языков, в обычаях и традициях этносов, но и находит отражение в языке, в том числе и в паремиологических фондах нах-ско-дагестанских языков, например:
а) в чеченских пословицах: Ден-ненан сийдинарг махко а лерина. «Уважившего родителей (букв. отца-мать), страна уважила». Да-нана ца леринарг, наха а ца лерина. «Кто не почитал своих родителей (букв. отца-мать), того и люди не уважают».
б) в лакских пословицах: Щарсса лякъин шайссар, нину- ппу лякъин къа-шайссар. «Жену найти можно, родителей (букв. мать-отец) найти нельзя». Сагъ-ну бунува нити-буттаха къайгъу къабарчан, ливт1уну мукьах гьулгьурдаяту пайда бакъассар. «Если о родителях не позаботиться, пока живые, после смерти от поминок пользы нет».
в) в аварских пословицах: Умумузул адаб тарас, халкъалълъул нусц1ул тола. «Кто потерял уважение к родителям (предкам), тот сто раз потеряет уважение к народу». Хъизаналълъул лъик1лъи буго гьит1иназ к1удиязул х1урмат гьаби. «В доброй (хорошей) семье младшие уважают старших». Эбел-инссул х1урмат гьабулев кидаго г1адада холаро. «Кто уважает родителей (мать-отца), никогда не пропадет» и т. д.
Участие в речевом акте старших по возрасту членов семьи (также и не родственников) накладывает определённые ограничения на выбор этикетных формул.
Семейный речевой этикет нахско-дагестанских языков базируется на общечеловеческих морально-этических принципах: уважение и почитание старших, забота о младших и ответственность за них, взаимное уважение между членами семьи. Исследуя пословицы и поговорки, репрезентирующие межличностные отношения в семье, С.М. Адамова отмечает, что «в дагестанской семье авторитет родителей непререкаем. Нравственные качества человека в Дагестане испокон определялись его отношением к родителям, к старшим рода. Поэтому в дагестанских языках представлено большое количество паремий, свидетельствующих об уважении и трепетном отношении к родителям, к старшим в семье» [1, с. 45]. Возможно, именно эта востребованность и значимость для семьи и является одной из причин долгожительства в горах.
Семейный этикет нахско-дагестанских языков вовсе не предполагает, что у младших членов семьи одни только обязанности, а у старшего поколения исключительно привилегии. Старший по возрасту в семье должен не только на словах утверждать своё право на лидерство, но и проявлять выдержку и выносливость, защищать младших и женщин, брать на себя опасную и тяжёлую работу. Старики
не насаждают уважительное отношение к себе, а заслуживают его своей жизнью: трудолюбием, знаниями, житейской мудростью.
Кроме почтительного отношения в старшим имеется ещё целый ряд факторов, регламентирующих общение в семейном дискурсе нахско-дагестанских языков. В любой ситуации коммуниканты соблюдают этикетные правила нахского и дагестанского социума и по выработанному динамическому стереотипу пользуются традиционными этикетными формулами. Общение представителей разных поколений в рамках бытового дискурса предполагает неукоснительное соблюдение неписаных законов горского этикета (институт отношений под названием «намус»). Основу неписаных законов горского этикета составляют многочисленные самобытные формулы вежливости, которые имеют как вербальные, так и невербальные формы проявления [2, с. 33].
К вербальным средствам выражения вежливости относятся, прежде всего, формулы приветствия. Наибольшее распространение среди мужчин всех нахских и дагестанских национальностей получило приветствие Ас салам алейкум! «Мир тебе!» - ответная формула - Ва алейкум ас салам «И тебе мир». Эта формула приветствия настолько вошла в быт горцев и составляет неотъемлемую часть горского менталитета, что не воспринимается ныне как заимствование из арабского языка.
В ситуациях приветствия коммуниканты не ограничиваются обменом клишированными формулами речевого этикета. Имеется целый регламентированный комплекс средств выражений (как вербальных, так и невербальных), используемых для почтительно-вежливого вступления в коммуникативный акт.
Этикетные выражения приветствия характеризуются относительной краткостью и простотой синтаксического построения. Этикетное невежество - это невежливость. Невежливость проявляется, если младший сидит в присутствии старших по возрасту (дедушка, отец, дядя, зять, старший брат и др.), которые в это время стоят. Невежливость проявляется также в употреблении инвективной лексики, громком смехе, развязной позе или походке. Нельзя прерывать старших, спорить с ними, смотреть им в глаза, подзывать их к себе для разговора, разговаривать с ними громко. В разговоре со старшими по возрасту запрещается использовать вульгарные выражения. В любой ситуации младшие должны проявлять сдержанность и уважительное отношение при разговоре со старшими членами семьи, даже если старшие поступают несправедливо.
Коммуникативная ситуация в семейном дискурсе зависит от черт характера коммуникантов - членов семьи и сложившихся в семье отношений. Большое значение имеет и тот факт, при каких условиях происходит процесс коммуникации: общаются ли члены семьи без свидетелей - с глазу на глаз или на людях. Последний фактор играет особо важную роль при общении супругов между собой. Внутрисемейные отношения носители нахско-дагестанских языков традиционно надежно скрывают от посторонних глаз. Важность или значимость условий, при которых происходит общение, обусловлена, в том числе и тем фактом, что горский этикет порицает публичное проявление чувств. Даже любящие родители, особенно отец не будет публично ласкать детей или хвалить их, особенно дочерей. Горский этикет запрещает также публично хвалить жену. Поскольку этнокультурная специфика традиционного этикета хранится в паремиологическом фонде каждого языка, то эта особенность горского этикета нашла отражение также в паремиях нахско-дагестанских языков. Например, в чеченской пословице:
Нанас хестийна йо1 мехала ца яълла. «Хваленную матерью девушку парни не оспаривали».
В лакских пословицах:
Оьрч1ая ц1а дайма ач1и авлия, щарссания ц1а дайма - щала авлия - «Кто хвалит детей - полудурок, кто хвалит жену - круглый дурак»; Авлияналли щарссания пахру байсса - «Дурак тот, кто хвалит жену».
Аналогичного содержания пословицы представлены во всех дагестанских языках, например, в аварском: Лъади йеццулев чи г1абдал вуго - «Дурак тот, кто хвалит жену» и др. В нахской и дагестанской лингвокультурах не принято хвалить жену и детей, особенно публично.
В общении супругов имеется также ряд других ограничений. Как правило, эти ограничения действуют при публичном общении (при свидетелях) супругов. В общении супругов между собой употребление термина родства муж в вокатив-ной функции достаточно ограничено. Такое употребление допустимо только при интимном общении (без свидетелей).
В вопросе выбора обращений для женщин больше запретов, чем для мужчин. Как отмечает Л.М. Бахаева, «в чеченском языке муж не называет жену по имени, а жена - мужа, его родных и близких. Это явление возникло ещё в период язычества и до сих пор бытует в языке. В общении при табуировании имён используют следующие правила: муж о жене - зуда (жена), х1усамнана (хозяйка дома). При разговоре с другими, имея в виду жену, - чуьрниг (та, что в доме), тхайниг (наша), сте - (жена); жена о муже - стаг (человек, муж), къонах (мужчина), х1усамда (хозяин дома). При общении о нём с другими: чуьрниг (тот, что в доме), тхайниг (наш); майра - (муж); мар (муж), ц1ийнда (хозяин дома); берийнда (отец детей)» [3, с. 34].
В ингушском языке функционирует два термина для обозначения жены -сесаг и уст. Се обозначает вообще женский пол, а саг - человека. Лексема сесаг с точки зрения структуры представляет собой композит и производится соединением этих двух основ: се + саг - человек женского пола. Термин уст не употребляется в вокативной функции, а используется только для образования терминов приобретенного родства по линии жены, например: уст-нана «теща», букв. «жены мать»; уст-да «тесть», букв. «жены отец» и др.
В ингушском языке в общении супругов между собой также имеется ряд ограничений, которые действуют при публичном общении. В обществе посторонних людей или родственников принято обращаться друг к другу, применяя вока-тивные междометия: «эй», «слышишь» и т. д. [4, с. 121]. Если общение супругов происходит без свидетелей, эти ограничения снимаются.
Прагмалингвистика рассматривает дискурс, в том числе и семейный дискурс, как совокупность функционально организованных единиц языка в употреблении. Одной из таких функционально организованных единиц является обращение. В семейном речевом этикете междометия активно используются в вокативной функции. Некоторые вокативные междометия, обслуживающие речевой этикет, являются принадлежностью лексического арсенала исключительно мужчин, в противовес другим звательным междометиям, являющимся достоянием только женщин. Так, например, в аварском языке имеются звательные междометия, которые употребляются только для оклика мужчин и звательные междометия, которые употребляются только для оклика женщин. Междометие ле «эй» употребятся только для оклика мужчин. Для оклика женщин употребляется звательное междометие йо (в диалектах южного наречия аварского языка йу). В семейном дискурсе муж может обращаться к жене, используя только междометие йо «эй». Жена при обращении к мужу может употребить вокативное междометие ле «эй» только в сочетании с личным именем, например: ле, Муса «эй, Муса», ле, Абакар «эй, Абакар» и т.д.
В лезгинском языке вокативные междометия также носят регламентированный гендерный характер: я да «эй (мальчик)» - обращение к лицам мужского пола, я руш «эй (девочка)» - обращение к лицам женского пола. В лакском языке ил «эй» - обращение к лицам женского пола, да «эй» - обращение к лицам мужского пола.
З.М. Маллаева и З.М. Рамазанова [5] отмечают наличие во всех дагестанских языках формул речевого этикета, которые характеризуются рядом примечательных особенностей и носят чётко регламентированный гендерный характер. Так некоторые вокативные междометия, обслуживающие речевой этикет, являют-
Библиографический список
ся принадлежностью лексического арсенала исключительно мужчин, в противовес другим звательным междометиям, являющимся достоянием только женщин.
Гендерный аспект языковых средств обращения в дагестанских языках вызывает интерес и по той причине, что в некоторых горных районах представлен обычай, когда замужние женщины табуируют имена родителей и родственников мужа. Во всех нахско-дагестанских языках представлены формулы речевого этикета, которые носят гендерный характер.
Семейный дискурс нахско-дагестанских языков характеризуется активным использованием различного рода формул приветствия, благодарности, пожелания благополучия и т.д., которые относятся к наиболее архаичному пласту фразеологии употребляются как в женской, так и в мужской речи. Среди них можно выделить и типично-женские формулы благопожеланий. Например, М.К. Халим-бекова [6, с. 100; 107 - 108] выделяет в лезгинском языке следующие выражения, характерные исключительно для женщин:
Ви туп1ариз кьий! букв. «да буду я жертвой для твоих пальцев!».
Ат1ай ч1арни кук1ун хъувурай! букв. «пусть и срезанный волос срастётся» (пожелание благополучия).
Рик1из регъят хьуй! букв. «пусть полегчает сердцу!» (пожелание спокойствия).
Ризкьияр мадии гзаф хъурай «да увеличится достаток» и т. д.
Киф ат1уй! «Чтоб тебе пусто (плохо) было! (букв. «Чтоб твою косу отрезали»).
Я гуж тахьайди (разг при общении женщин между собой) «дай Бог тебе здоровья» (букв. «не перегрузившаяся тяжелым трудом», «не больная»).
Хизан текьейди обращение к своим ровесникам при разговоре - «дорогая», «моя хорошая» (букв. «та, чья семья не умерла»).
Только в речи мужчин допустимо выражение: Я хеа кьей кас (разг обращение при удивлении или досаде) «Ах, ты!» (букв. «Человек, у которого умер сын»).
Языки лезгинской группы, в отличие от всех остальных нахско-дагестанских языков, отличаются восточным многословием и красноречием. Покидая гостеприимных хозяев, лезгинка никогда не ограничится простым «спасибо!», а произнесёт десяток благопожеланий, наиболее распространённое: «пусть процветает твой дом!».
В семейном дискурсе в функции обращений используются также зоомор-физмы, которые репрезентируют нежные иногда и неприязненные чувства к адресату. Большинство зооморфизмов, обслуживающих семейный дискурс нахских и дагестанских языков, совпадает.
Наряду с обращениями, не содержащими в себе какой-либо ярко выраженной семантической оценки, в семейном дискурсе нахско-дагестанских языков широкое распространение получили эмоционально-оценочные обращения, которые обычно маркированы либо мелиоративной, либо пейоративной оценкой. Поэтому основной функцией эмоционально-оценочных обращений является оценочно-характеризующая.
Зооморфизмы, фитоморфизмы, слова с уменьшительно-ласкательными суффиксами и эмоционально-оценочные обращения также используются для выражения нежных чувств к адресату. Мелиоративно-коннотативная лексика применяется по отношению к младшим членам семьи (детям, внукам, младшим братьям и сестрам). В общении супругов между собой применение мелиоративной лексики ситуативно обусловлено. Употребление мелиоративно-коннотатив-ной лексики при свидетелях или сводится к минимуму или исключается. Это зависит от морально-этических норм, которых придерживается семья, от места её проживания, социального статуса и т. д.
1. Адамова С.М. Паремии, репрезентирующие межличностные отношения в семье (на материале лакского и английского языков). Современные проблемы науки и образования. 2014; 4; Available at: http://science-education.ru/ru/article/view?id=13979
2. Маллаева З.М., Амирова М.А. Этнолингвистический феномен Дагестана. Этнокультурное измерение общедагестанского единства: Историческая традиция и вызовы современности: материалы республиканской научной конференции, посв. 2000-летию г Дербента. Махачкала, 2015: 32 - 39.
3. Бахаева Л.М. Гендерный фактор в чеченском языке. Грозный, 2009.
4. Оздоева Э.Г Генезис терминов, обозначающих некровное родство в ингушском языке. Филологические науки. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2016; 3 (57); Ч. 2: 120 - 122.
5. Маллаева З.М., Рамазанова З.М. Гендерно маркированные вокативы в дагестанских языках. Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2018; 5-2 (83): 362 - 366.
6. Халимбекова М.К. Этикетная лексика в языках различных культур: лезгинском и английском. Махачкала, 2012.
References
1. Adamova S.M. Paremii, reprezentiruyuschie mezhlichnostnye otnosheniya v sem'e (na materiale lakskogo i anglijskogo yazykov). Sovremennye problemy nauki i obrazovaniya. 2014; 4; Available at: http://science-education.ru/ru/article/view?id=13979
2. Mallaeva Z.M., Amirova M.A. 'Etnolingvisticheskij fenomen Dagestana. 'Etnokul'turnoe izmerenie obschedagestanskogo edinstva: Istoricheskaya tradiciya ivyzovy sovremennosti: materialy respublikanskoj nauchnoj konferencii, posv. 2000-letiyu g. Derbenta. Mahachkala, 2015: 32 - 39.
3. Bahaeva L.M. Gendernyj faktor v chechenskomyazyke. Groznyj, 2009.
4. Ozdoeva 'E.G. Genezis terminov, oboznachayuschih nekrovnoe rodstvo v ingushskom yazyke. Filologicheskie nauki. Voprosy teoriiipraktiki. Tambov: Gramota, 2016; 3 (57); Ch. 2: 120 - 122.
5. Mallaeva Z.M., Ramazanova Z.M. Genderno markirovannye vokativy v dagestanskih yazykah. Filologicheskie nauki. Voprosy teorii i praktiki. 2018; 5-2 (83): 362 - 366.
6. Halimbekova M.K. 'Etiketnaya leksika v yazykah razlichnyh kul'tur: lezginskom i anglijskom. Mahachkala, 2012.
Статья поступила в редакцию 31.03.19
