CC BY
9
2021 г. №4(52)
УДК 811 DOI: 10.53315/1995-0713-2021-52-4-87-96
ББК 81.1
Ж.Н. Сарангаева, Е.В. Голубева, Э.А. Калыкова
Калмыцкий государственный университет им. Б.Б. Городовикова
ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ПЕРЕВОДА СОВРЕМЕННОЙ КАЛМЫЦКОЙ ПОЭЗИИ
В данной статье рассматриваются лингвокультурологические особенности поэтического перевода с русского на английский язык на материале произведений современных калмыцких поэтов Михаила Хонинова, Веры Шуграевой и Риммы Ханиновой. Предметом специального изучения является описание лингвокультурологического понятия «калмыцкий чай» в английских переводах произведений данных писателей.
Понятие «чай» в калмыцкой лингвокультуре осмысливается, прежде всего, как знак национального гостеприимства, дружелюбия и единства. Символика данного феномена раскрывает ценностные представления народа об окружающем мире, а также его национальные традиции и верования.
Изучение национально-культурных явлений через поэтический перевод по-прежнему является одним из актуальных методов в теоретическом и практическом аспекте. Исследование показывает, что при переводе данных стихотворений используются различные переводческие стратегии, позволяющие раскрыть особенности поэтической формы, культурных ассоциаций и реалий.
Ключевые слова: художественный перевод, калмыцкая поэзия, калмыцкий чай, лингво-культура, русский язык, английский язык, переводческие трансформации.
Zh. N. Sarangaeva, E.V. Golubeva, E.A. Kalykova
Kamyk State University named after B.B. Gorodovikov
LINGUOCULTURAL CHARACTERISTICS OF LITERARY TRANSLATION OF MODERN KALMYK POETRY
This article is devoted to the description of linguistic and cultural features of poetic translation from Russian into English based on the works of contemporary Kalmyk poets Mikhail Khoninov, Vera Shugraeva and Rimma Khaninova. The subject of the special survey is the analysis of linguoculturological concept of "The Kalmyk tea" in English translations of the writers' works.
The concept "tea" in Kalmyk linguistic culture is considered to be a sign of national hospitality, friendliness and unity. The symbolism of this phenomenon demonstrates the values of the national worldview, traditions and beliefs.
The study of national and cultural phenomena via poetic translation is still one of the most relevant methods in the theoretical and practical aspects. The study reveals the usage of various translation strategies and transformation to express peculiarities of the poetic form, cultural associations and realia.
Key words: literary translation, Kalmyk poetry, Kalmyk tea, linguistic culture, Russian, English, translation transformations.
В теории художественного перевода вопрос о средствах достижения переводческой эквивалентности является одним из актуальных и малоизученных. Перевод поэзии является одной из наиболее трудных областей переводческой деятельности в силу специфики самого жанра, а также языковых особенностей исходного и переводящего языков.
. ВЕСТНИК КАЛМЫЦКОГО УНИВЕРСИТЕТА •
В калмыцкой поэзии ХХ века на английский язык переведены избранные стихи Давида Кугультинова (1922-2006), Михаила Хонинова (1919-1981), Боси Сангаджиевой (1918-2001), Риммы Ханиновой. Эти переводы исследованы в статьях разных лет Э.М.Ханиновой, В. М. Ситник, Е.А. Шкурской, Ж.Н. Сарангаевой [1].
Предметом данной статьи является описание понятия «калмыцкий чай» в английских переводах Николая и Гейл Бурлаковых (Nikolai and Gail Burlakoff), Карлтона Коупленда (Carleton Copeland) трех стихотворений таких современных поэтов, как Михаил Хонинов, Вера Шуграева, Римма Ханинова. Эти переводы вошли в книгу «Dzhomba: Kalmyk tea» («Джомба: калмыцкий чай»), которая была издана в США в 2015 году Николаем Бурлаковым [2].
В современной лингвистике понятие «чай» можно причислить к универсальным образованиям, однако, несмотря на свою «всеобщность», данный концепт обладает ярко выраженным национально-культурным значением. Так, концепт «чай» изучается на материале русского, калмыцкого, английского, китайского языков; описываются его диахронические, этноспецифические, языковые признаки. В данной работе описание данного образования рассматривается с позиции современной лингвокуль-турологии и переводоведения.
Интересующие нас тексты представлены на трех языках: в оригинале (калмыцком или русском) и в переводах (русском, английском, калмыцком). Это стихотворение Михаила Хонинова «Хальмг цэ уудгтан нарн» [3, с. 50] в двух русских переводах -«Отчего солнце красное» (пер. Н. Кутова) [4, с. 33] и «Солнце, пьющее калмыцкий чай» (пер. Р. Ханиновой) [5, с. 227], в английском - Николая Бурлакова [6, с. 61], стихотворение Веры Шуграевой «Хальмг цэ» [7, с. 245-246] в русском переводе Риммы Ханиновой [8, с. 56] и в английском - Николая Бурлакова [9, с. 55].
В калмыцкой лингвокультуре тема калмыцкого чая (хальмг цэ) как национального напитка является одной из главных.
В поэтических текстах для перевода понятия «чай» используются различные приемы, например, единичное соответствие «цэ - tea», соответствие-калька «джомба -dzhomba». Наиболее общим термином является слово «цэ - чай»; остальные синонимы отличаются друг от друга по семантическому признаку «способ приготовления напитка», «вкус»: «джомба - хорошо сваренный калмыцкий чай», «чигян (кумыс) - напиток из кобыльего молока».
В обыденном общении для обозначения вкуса и качества чая используются такие определения, как <^стэ - молочный», «тоста - с маслом», «давста - соленый», «затьта -с мускатным орехом», «шимтэ - питательный» и т.д. [12, с. 91].
В поэзии данный признак уточняется в стилистически нейтральной ("hot tea -горячий чай", "with milk and salt and mutton fat - с молоком, с солью, с бараньим жиром), а также в стилистически окрашенной лексике («хоть жидок, но первенствует в устах» - «though liquid, but excels in taste», «и в том напитке - знаменитом чае / с тех пор черпают бодрость естества - and ever since we've drawn on nature's freshness, partaking of that celebrated tea»).
Чай как основной напиток имеет большое значение для калмыка-кочевника, о чем свидетельствуют следующие строки:
«... Он жажду утолит и в полдень знойный,
Как будто солнечным лучом в мороз согрет» [10, с. 3].
«It quenches thirst at sultry noon;
In cold it warms like beam of sun» [7, p. 69].
Для выявления переводческих стратегий приведем эти произведения в оригинале, а также их переводы на русский и английский языки: 1.
Оригинальный текст Русский перевод Английский перевод
Хоньна М. Михаил Хонинов "THE SUN DRINKING
«ХАЛЬМГ ЦЭ «СОЛНЦЕ, ПЬЮЩЕЕ KALMYK TEA"
УУДГТАН НАРН...» КАЛМЫЦКИЙ ЧАЙ» Mikhail Khoninov
врун чилгрэр нарн йовхларн Ясным утром пред дальней дорогой «On a clear morning before the long journey
ОнгоИод терз тусм ирнэ, Солнце смотрит в окно, наклонясь. The bending sun peers into my window,
«Герт ортн» - гихлэм нарн, Я его приглашаю к порогу, I invite it to the door,
«Гем уга, хеоннь», - гинэ. Говорит, что поздней, не чинясь. But it responds, simply: «Later».
Хальмг цээд басл дурта, .. .Чай калмыцкий пришло пить светило ... Old sol came to drink Kalmyk tea
Толь Иатцас толярн сорна, И сияет напротив меня: And it shines before me:
Хойрадм бидн ик каструль баИдна. Маловато кастрюли нам было, One pot was not enough for us,
Тиигвчн суха мет улаЬад однавдн. Тамариском красным у огня. We're tamarisk red by the fire.
Нарн тиниИод салькар ссруцод. И в хорошем таком настроении, And in a good mood,
Нанд ханад, ормасн кендрнэ, Отдохнув, благодарно вновь в путь Having rested, appreciatively, it resumes its trek
Герин ээм давнщ ишкэд, Поднимается солнце - строения Of arising - buildings
Гсрдж холоИод. пугтала мендлнэ. Гнут под ним свои плечи чуть-чуть. Bend their shoulders a bit.
Нариг иитглэн юунас уладгинь Солнце всех на земле привечает. The sun gently welcomes everyone on earth.
Насн ахр меддш билэв, А я в детстве не знал, что оно And I, in childhood, did not know that it
Тиигн гихнь, хальмг цэ уудгтан Чай калмыцкий так пьет и встречает Drank Kalmyk tea and greeted
Туумр болтлан уладг боож [3]. Красным цветом ойрата давно. The Oirat, for a long while, with its red color.
(пер. Р. Ханиновой) [5] {Translated by Nikolai Burlakoff) [6].
Оригинальный текст Русский перевод Английский перевод
Шугран Вера «ХАЛЬМГ ЦЭ» Хальмг уурта зандын цээг Хээртэ гиичдэн бэрулэд егий: - Уутн, эдлтн Цэ! Хальмг цэ! Цэ! Хальмг цэ! ДалЬа модн aahap дуургод Дссжинь отхн кевундэн нерэдий: - Уутн, эдлтн Цэ! Хальмг цэ! Цэ! Хальмг цэ! Хол хаалИд йовхиннь емн Хальмг цээЬэр йерэл тэвий: - Уутн, эдлтн Цэ! Хальмг цэ! Цэ! Хальмг цэ! [7]. Вера Шуграева «КАЛМЫЦКИИ ЧАИ» Горячий чай с мускатным вкусом Гостям почетным поднесем: - Вкушайте, пейте! Он так вкусен, Калмыцкий чай - вся жизнь в нем! Мы деревянной чашей предков Наследника благословим -Едой бурханам, чтобы крепок Был чай калмыцкий всюду с ним. - Вкушайте, пейте! Он так вкусен, Калмыцкий чай - вся жизнь в нем! И перед дальнею дорогой Иорял, как встарь, мы говорим: - Вкушайте, пейте на здоровье! Калмыцкий чай благодарим! {Перевела Римма Ханиноеа) [8]. «KALMYK TEA» Vera Shugraeva «Hot tea with nutmeg taste To honored guests is served: Imbibe, drink up! It tastes so good, Our Kalmyk tea - contains all life! With wooden ancestral cup We bless the heir, With altar food of strong Kalmyk tea - to always be with him. Imbibe, drink up! It tastes so good, Our Kalmyk tea - contains all life! Before the journey's start A blessing as of old we utter: Imbibe, drink up - to health! And Kalmyk tea we thank!» {Translated by Nikolai Burlakoff) [9].
Оригинальный текст Английский перевод
Римма Ханинова "DZHOMBA" Rimma Khaninova
«ДЖОМБА»
«Kalmyk tea... lauded by the people
Калмыцкий чай.. .Воспет своим народом In proverbs, well-wishes, and in verse...
В пословицах, йорялах и стихах... Ambrosia's kin, divine in origin,
Сродни аршану он в божественной природе, Though liquid, but excels in taste;
Хоть жидок, но первенствует в устах. Dzhomba, the mother of Kalmyk food,
Джомба как мать среди калмыцкой пищи, The alpha and omega of feast and life.
Начало и конец в пиру или в миру. «Lacking means for drink, but even beggars love dzhomba» the saying
«Пить нечего, но любит даже нищий goes.
Джомбу», - так говорили в старину. «Let the wood bowl be filled!» exhort
«Пусть будет аага полна!» - желали Well-wishers, travelers embarking.
Добра и благоденствия в пути. Tea poured to brim, the ancients knew:
Чай наливая вволю, предки знали: Near lip of bowl it needs to reach,
Чуть до краев не должен он дойти, Or guest, offended by seeming slight,
Иначе гость, обидевшись на скупость, Upends the bowl in sudden impulse:
Вверх дном вдруг опрокинет пиалу: Censure or rudeness -
Проклятие посудой или грубость - Ignominy enough for all.
Позора не избегнуть никому. Let tea-drinking endure for health,
Пусть чаепитие продлится на здоровье, With cup unmarred by evil augur,
А чаша не щербится там во зло, Let sun convert the tea, so sanguine crimson
Пусть солнцем обернется чай, чтоб с кровью Melds milk and butter into one.
Мешалось молоко и масло заодно. With neither sugar nor honey, a salty tea:
Без сахара и меда, чай соленый: «Without will there is no strength, without salt no taste».
«Без воли силы нет, без соли вкуса нет», - It quenches thirst at sultry noon;
Он жажду утолит и в полдень знойный, In cold it warms like beam of sun.
Как будто солнечным лучом в мороз согрет. Tea in the bowl undulates, like a crone
Чай в пиале кочует, поварешка The ladle adroitly nestles on the edge
Старушкой ловко приютилась на краю, Запрыгивает в чашки, как матрешка, Зовет зазывно, словно бы в раю. И десять раз меняется за чаем Калмык с горячей пиалой в руках, И кажется ему - век нескончаем, Как степь бесконному в глухих солончаках. И кажется, он в Бумбе у Джангара, Один из тысячи его богатырей, Бронзоволицых от джомбы, загара, Бесстрашных, точно тысяча зверей.
.. .Чай, сохраненный предками, будь крепким, Как легендарное его копьё в боях. Чтоб род степной продлился, был нередким, -Пей чай калмыцкий вволю в пиалах! [10].
Then bounds twixt cups, like nesting doll, Enthralling and enticing, as in the Promised Land. And ten times the Kalmyk morphs while drinking tea, Hot tea-bowl in his hand, To him, the eons seem unending
As might the steppes were he a horseless nomad amid salt marshes
He thinks himself to be in Bumba
With Dzhangar.
One of a thousand epic heroes
Bronze-faced from dzhomba and the tanning sun,
Fearless, as a thousand beasts.
... Tea, preserved by forebears, be as strong As Dzhjangar's legendary lance in battle. To endure and thrive may people of the steppes, Drink their fill of Kalmyk tea!»
{Translated by Nikolai and Gail Burlakoff) [11].
2021 г. №4(52)
Его часто сравнивают с божественным напитком - аршан: «Сродни аршану он в божественной природе, Хоть жидок, но первенствует в устах» [10].
«Ambrosia's kin, divine in origin Though liquid, but excels in taste» [7].
Чай как ментальная деталь обладает различными ассоциациями. В поэзии его часто сравнивают с образом матери («Джомба, как мать, среди калмыцкой пищи» / ««Dzhomba, the mother of Kalmyk food»), с солнцем («Почему оно красное, думаю я?»/ -Пьет калмыцкий чаек, потому ведь и красное) [11, с. 33] и даже с жизнью («Начало и конец в пиру или в миру» / «The alpha and omega of fest and life»).
Поскольку чай присутствует на всех этапах жизнедеятельности калмыцкого народа, он по-своему передает его мировоззрение. Так, калмыцкий чай считается главной составляющей в дискурсе гостеприимства. Именно с приготовления свежего молочного чая начинается любая встреча гостей, которая способствует коммуникативному сближению:
«Горячий чай с мускатным вкусом Гостям почетным поднесем: - Вкушайте, пейте! Он так вкусен, Калмыцкий чай - вся жизнь в нем!» [12, с. 56].
«Hot tea with nutmeg taste
To honoured guests is served:
Imbibe, drink up! It tastes so good,
Our Kalmyk tea - contains all life!» [6, p. 55].
Особое внимание уделяется процессу и правилам угощения чаем. Как пишет Т.Г. Борджанова, с одной стороны, чай нельзя было наливать через край чаши (аа!1 -калм.) - признак дурного тона (принимаемый как знак завершения трапезы), с другой -чай не доливался до краев, поскольку это было плохой приметой, а также считалось грехом, когда чай проливался [13, с. 119, 116].
Чай должны наливать столько, чтобы показать щедрость приема и символически подчеркнуть достаток хозяина:
«Чай наливая вволю, предки знали: Чуть до краев не должен он дойти, Иначе гость, обидевшись на скупость, Вверх дном вдруг опрокинет пиалу» [10, с. 3].
«Tea poured to brim, the ancients knew: Near lip of bowl it needs to reach, Or guest, offended by seeming slight, Upends the bowl in sudden impulse» [11, p. 69].
Не принято было переворачивать вверх дном пиалу, т.к. подобное действие расценивалось как проклятие или означало то, что гость никогда не придет в этот дом.
• ВЕСТНИК КАЛМЫЦКОГО УНИВЕРСИТЕТА •
В переводе нарушение этого правила с помощью экспрессивного глагола «upend». В переносном значении данный глагол переводится как «поставить вверх ногами», «перевернуть», «внести коренные изменения» [14, с. 640].
Значение данного глагола в поэтических текстах усиливается за счет акцентированного сочетания «in sudden impulse», которое буквально переводится как «во внезапном порыве».
Длительность чайной церемонии свидетельствовала о проявлении дружелюбия. Данный временной интервал в стихотворении Р. Ханиновой «Джомба» подчеркивается следующим изречением:
«И десять раз меняется за чаем
Калмык с горячей пиалой в руках» [10, с.3]
(ср. с калмыцкой поговоркой «Пока пьет чашку чая, десять раз поменяется»).
«And ten times the Kalmyk morphs while drinking tea, Hot tea-bowl in his hand» [11, p. 70].
В английском переводе данных строк для передачи прагматического эффекта используется лексика высокого, торжественного стиля - глагол «morph» в значении «превращаться, трансформироваться; метаморфоза».
Одним из главных атрибутов калмыцкого чаепития является домашняя утварь, а именно деревянная чаша (ааh - аага), круглая пиала, половник (шан^.
В поэтических текстах понятие «чаша» обладает сакральным значением, т.к. ассоциируется с духовными ценностями - чувством семейности, долга, с устоявшими традициями и т. д.:
«Мы деревянной чашей предков
Наследника благословим -
Едой бурханам, чтобы крепок
Был чай калмыцкий всюду с ним» [8, с. 56].
«With wooden ancestral cup
We bless the heir,
With altar food of strong
Kalmyk tea - to always be with him» [9, p. 55].
«Пить нечего, но любит даже нищий Джомбу», - так говорили в старину. «Пусть будет аата полна!» - желали Добра и благоденствия в пути» [10, с. 3].
«Lacking means for drink, but even beggars love dzhomba» the saying goes. «- Let the wood bowl be filled!» exhort Well-wishers, travelers embarking» [11, p. 69].
В переводе понятие «чаша - аага» выражено через гипоним «bowl», «cup». При переводе данного явления используется прием генерализации, т.е. замена единицы исходного языка, имеющей более узкое значение, единицей переводящего языка с более
2021 г. №4(52)
широким значением. В этом случае автор использует данный прием вынужденно из-за отсутствия аналога в переводящем языке. Известно, что прием генерализации предполагает обобщение ряда микродеталей в рамках более общих макроструктур и макропозиций, объединяющихся в глобальное значение текста.
Переводческий анализ позволил выявить большое количество наименований реалий, подчеркивающих особенности кочевого быта калмыков.
При переводе наименований культурных реалий используются разные переводческие трансформации, самыми основными их которых являются следующие (согласно классификации В.Н. Комиссарова) [15]:
1) лексические:
- транслитерация, транскрипция («dzhomba», «the Oirat», «Jangar»);
- калькирование («mother of Kalmyk food - мать среди калмыцкой кухни»);
- лексико-семантические замены: генерализация («well-wishes - йорял», «Ambrosia's kin - аршан», «аага - wood bowl»);
- модуляция, или смысловое развитие («the alpha and omega of feast and life - начало и конец в пиру или в миру», «the Promised Land - рай», «We're tamarisk red by the fire -наши лица красней древесины сандаловой»);
2) грамматические замены:
- замена членов предложения: «А чаша не щербится там во зло - With cup unmarred by evil augur»; «Гостям почетным поднесем - To honored guests is served», «Калмыцкий чай - вся жизнь в нем! - Our Kalmyk tea - contains all life!»;
- замена типа предложения: «Зовет зазывно, словно бы в раю - Enthralling and enticing, as in the Promised Land»;
3) лексико-грамматические трансформации, например, антонимический перевод: «Проклятие посудой или грубость - Позора не избегнуть никому / Censure or rudeness -/ Ignominy enough for all».
Таким образом, в поэтических текстах понятие «калмыцкий чай» как многосложное образование лингвокультурного кода обладает определенной культурной спецификой, связанной с утилитарными нормами и ценностями.
Раскрытие механизма перевода представляет большой теоретический и практический интерес. Исследование показало, что выбранные переводчиками стратегии позволили в полной мере передать авторский стиль в переводе, ментальный базис и национальную идентичность калмыцкого народа.
Список литературы
1. Ханинова Э. М. Человек, текст и время: лирика Р. Ханиновой в английском переводе // Этнокультурная концептология: сб. науч. тр. Вып. I. Элиста: КалмГУ, 2006а. С. 324-330; Ханинова Э. М. Художественный перевод малых форм лирики Д. Кугульти-нова и М. Хонинова на английский язык // Художественный мир Давида Кугультинова. Сб. науч. тр. Элиста: Изд-во Калм. ун-та, 2009. С. 86-95.; Ханинова Э.М. Отражение концептуальной картины мира Давида Кугультинова и Михаила Хонинова в английских переводах // Феномен личности Д. Кугультинова - поэта, философа и гражданина, междунар. науч. конф. (2007; Элиста). Междунар. науч конф. «Феномен личности Д. Кугультинова - поэта, философа и гражданина», 18-19 апр. 2007 г. Элиста: КалмГУ, 2007. С. 132-134; Ситник В. М. Национальные мотивы в русских и английских переводах лирики Д. Кугультинова, М. Хонинова и Р. Ханиновой // Художественный мир Давида Кугультинова. Сб. науч. тр. Элиста: Изд-во Калм. ун-та, 2009. С. 95-102; Шкурская Е. А. Флористические образы в современной калмыцкой лирике: английский
• ВЕСТНИК КАЛМЫЦКОГО УНИВЕРСИТЕТА •
перевод в аспекте имагологии // Монголоведение. 2019. № 2 (17). С. 343-358; Саран-гаева Ж.Н. Об особенностях поэтического перевода на английский язык (на материале стихотворения Риммы Ханиновой «Им снилась степь в раздолье ковыля») // Бюллетень Калмыцкого научного центра РАН, 2020. Номер, 2. - С. 225 - 237.
2. Dzhomba: Kalmyk tea. by Nikolai Burlakoff. - Ossining, NY: AElita Press.org, 2015. - 160 p.
3. Хоньна М. Хальмг цэ уудгтан нарн // Хоньна М. ЦаЬан-Нуурин айсмуд: шYлгYД. -Элст: Хальмг дегтр hарhач, 1966. - Х. 50.
4. Хонинов М. Отчего солнце красное // Хонинов М. В. Гимн человеку: стихи. -Элиста: Калм. кн. изд-во, 1966. - С. 33.
5. Хонинов М. Солнце, пьющее калмыцкий чай // Поэзия Калмыкии: антология: на калм. и рус. яз. - Элиста: ГУ «Издательский дом «Герел», 2009. - С. 227.
6. Khoninov M. The sun drinking kalmyk tea // Dzhomba: Kalmyk tea. - Ossining, NY: AElita Press.org, 2015. - P. 61.
7. Шугран В. Хальмг цэ // Шугран В. Мини дегтр. - Элст: Хальмг дегтр hарhач, 2008. - Х. 245-246.
8. Шуграева В. Калмыцкий чай // Dzhomba: Kalmyk tea. - Ossining, NY: AElita Press.org, 2015. - С. 56.
9. Shugraeva V. Kalmyk tea // Dzhomba: Kalmyk tea. - Ossining, NY: AElita Press.org, 2015. - P. 55.
10. Ханинова Р. Джомба // Байрта. - 2011. - 31 марта. - С. 3
11. Khaninova R. Dzhomba // Dzhomba: Kalmyk tea. - Ossining, NY: AElita Press.org, 2015. - P. 69-70.
12. Есенова Т.С. Очерки по лингвокультуре калмыков. - Элиста, 2012. - 160 с.
13. Борджанова Т. Г. Еще раз о калмыцком чае // Теегин герл. - 2002. - № 8. -С. 116-120.
14. Новый Большой англо-русский словарь: в 3-х т. / Под общ. рук. Ю. Д. Апресяна. -М.: Русский язык, 1994. - 832 с.
15. Комиссаров В.Н. Современное переводоведение. - М.: ЭТС, 2002. - 424 с.
