CC BY
74
УДК 811
Ансимова Ольга Константиновна
Кандидат филологических наук, доцент кафедры русского языка, Новосибирский государственный технический университет, [email protected], Новосибирск
ЛИНГВОКУЛЬТУРНАЯ ЦЕННОСТЬ УЧЕБНОГО ТЕКСТА КАК МЕТОДИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА
Аннотация. В статье рассматривается понятие лингвокультурной ценности как одно из требований, предъявляемых к учебным текстам, используемым в процессе обучения иностранному/неродному языку. Обозначенный аспект предполагает осмысление проблем, возникающих на этапе составления и презентации текста, а также организации работы с ним. Так, основной целью настоящей статьи является попытка решения вопросов относительно отбора обладающих лингвокультурной ценностью единиц для включения их в учебный текст, их типологиза-ции, возможных источников, а также семантизации на предтекстовом этапе работы.
Ключевые слова: лингвокультурная ценность, учебный текст, лингвокультурные единицы, лингвокультурный минимум, семантизация лингвокультурных единиц, предтекстовые задания.
Текст является одной из основных единиц обучения, а умение порождать и понимать тексты - основной целью овладения иностранным/неродным языком. Так, достаточно часто текст является центральным звеном уроков учебника и аудиторных занятий. Использование текста на занятиях по иностранному языку решает практические языковые, речевые, страноведческие [7] и коммуникативные задачи. Поскольку текст - пространство не только языковое, но и культурное/страноведческое, одним из требований, предъявляемых к учебному тексту, считаем наличие у него лингвокультур-ной ценности.
Раскрытие данного понятия необходимо начать с лексического уровня и обратиться к лингвокультурной ценности слова.
Связь языка и культуры на уровне слова выражается наличием в структуре лексического значения лексемы культурного компонента. Единицы, в лексическом значении которых присутствует культурный компонент - лингвокультурные единицы, - обладают лингвокультурной ценностью, отличной от нуля (например, Митрофанушка, хоровод, квас и др.). Если культурного компонента нет, то лингвокультурная ценность слова равна нулю (например, автомобиль, ваза, карта и др.). Следовательно, под лингвокультурной ценностью понимаем наличие/проявление в лексической единице культурного компонента. Другими словами, свойство слова «носить в себе» культурный компонент, который особенно проявляется
при межкультурной коммуникации, определяет его лингвокультурную ценность.
Текст обладает лингвокультурной ценностью, если в нем присутствует определенное количество лингвокультурных единиц, иными словами, лингвокультурную ценность учебного текста определяют составляющие его единицы.
Считаем актуальным и требующим дальнейшего рассмотрения вопрос о возможности измерения лингвокультурной ценности. В настоящей работе отметим, что лингвокультурная ценность учебного текста в зависимости от количества лингвокультур-ных единиц и их тематической принадлежности может быть либо низкой, либо высокой, но она не должна быть равной нулю, поскольку текст, создаваемый в учебных целях, должен содержать сведения о лингво-культуре изучаемого языка.
Учебные тексты, обладающие высокой лингвокультурной ценностью, представляют определенную сложность не только для иностранца, изучающего неродной язык (который должен понять не только значение, но и смысл лингвокультурных единиц, а следовательно, и текста), но и в первую очередь для составителя и преподавателя (в некоторых случаях это одно лицо), перед которыми встают вопросы: какие единицы включить в текст и как эти единицы объяснить учащимся, как и когда с ними работать.
Таким образом, работа с текстами, обладающими лингвокультурной ценностью, требует осмысления следующих методиче-
ских проблем: 1) отбор единиц, обладающих лингвокультурной ценностью (составление текста); 2) способ семантизации этих единиц (организация работы с текстом, его презентация).
Обратимся к каждой из них. Проблема отбора единиц, в свою очередь, состоит из двух вопросов: что выбирать (группы единиц) и из чего (источник).
Е. М. Верещагин и В. Г. Костомаров относят к обсуждаемым единицам безэквивалентную и фоновую лексику. Безэквивалентную лексику авторы определяют как «слова, план содержания которых невозможно сопоставить с какими-либо иноязычными лексическими понятиями» [4, с. 56]; «обозначения специфических для данной культуры явлений (гармошка, бить челом и др.), т. е. это лексические единицы исходного языка, не имеющие регулярных (полных или частичных) словарных соответствий в языке перевода». Фоновую - как «неполноэквива-лентные слова», т. е. слова, план содержания которых сопоставим с языком перевода, а культурный компонент - нет [4, с. 56-57].
Группы безэквивалентной и фоновой лексики, по мнению авторов, составляют:
1) советизмы - слова, выражающие понятия, которые появились в результате коренной перестройки общественной жизни в нашей стране в результате Октябрьской революции (Совет Союза; Президиум Верховного Совета, агитпункт; соцстраховская путевка, профилакторий, очередной отпуск и др.);
2) слова нового быта тесно примыкают к советизмам, их разделение несколько условно (парк культуры и отдыха, самодеятельность, вечер вопросов и ответов, редколлегия, зарплата, социальная справедливость и др.);
3) наименования предметов и явлений традиционного быта (щи, рассольник, окрошка, борщ, каша, кисель, бублик, квас, оладьи и др.);
4) историзмы, т. е. слова, обозначающие предметы и явления предшествующих исторических периодов (кушак, армяк, соха; сажень, аршин; лапти, кафтан; волость, губерния и др.);
5) слова из фольклора (добрый молодец, красна девица; и не по дням, а по часам; русалка, чудо-юдо и др.);
6) слова нерусского происхождения, так называемые тюркизмы, монголизмы, укаи-низмы (тайга, базар, буран, пельмени, аул, инжир, морошка, балык, кубанка, калым, орда и др.) [5, с. 45-51].
Учитывая, что приведенная классификация впервые была опубликована достаточно давно, и то, что за прошедшие годы состав единиц, обладающих лингвокультурной ценностью, претерпел определенные изменения, считаем необходимым предложить собственную типологию, которую можно рассматривать как попытку дополнения/ переосмысления классификации Е. М. Верещагина и В. Г. Костомарова. Оговоримся, что для столь разнородных единиц сложно подобрать единое основание для классификации, и тематический принцип может выступать в этом случае в качестве основного, хотя и не единственного (например, учет специфики семантики единиц, характера номина-тивности, культурного фона и дискурсивного функционирования). Понимая сложность выбора четких принципов, положенных в основу классифицирования столь разнородных по своему составу единиц, считаем правильным говорить, скорее, о типологизации единиц, обладающих лингвокультурной ценностью, сгруппировав их следующим образом.
1. Легко воспроизводимые единицы, которые в различных авторских концепциях называются прецедентными феноменами (Ю. Н. Караулов, Д. Б. Гудков), лингвокуль-туремами (В. В. Воробьев), логоэпистемами (В. Г. Костомаров, Н. Д. Бурвикова). Если первые вошли в научный обиход после выхода в свет работы Ю. Н. Караулова «Русский язык и языковая личность» [6], то термины «лингвокультурема» и «логоэпистема» известны меньше. Логоэпистема, являясь стимулом к культурной ассоциации, символом ситуации, текста, «сверткой» текста (фразеологизмы, крылатые слова, афоризмы, прецедентные имена, прецедентные высказывания), отличается от остальных единиц структурно-семантической гибкостью (например, рекламный слоган фаст-фуда «какой же русский не любит быстрой еды», в котором без труда можно узнать цитату из поэмы Н. В. Гоголя «какой же русский не любит быстрой езды» с измененным компонентом).
В отличие от нее, лингвокультурема -не только стимул к ассоциации, «свертка»
текста, но и сам текст (например, описание объемом в несколько абзацев всемирной русской отзывчивости в «Подростке» Ф. М. Достоевского), что позволяет соотносить ее не только с прецедентным именем, но и с прецедентным высказыванием и текстом с той оговоркой, что прецедентным феноменам характерна оценочность, не всегда свойственная лингвокультуреме (например, именование кого-либо «Обломо-вым» зачастую означает негативную оценку ленивого человека, склонного, скорее, к рассуждениям, чем к действиям). На данный момент логоэпистему сменяет абстрактное и трудно осмысляемое понятие «сапиенте-ма» (Е. М. Верещагин, В. Г. Костомаров). Трудность осмысления связана с тем, что авторы придерживаются позиции практической невозможности ее четкого толкования, лишь «намекая» на выход за рамки языка и культуры в область сознания: «Это подлинный гносеологический субъект (или, иначе, самодвижный механизм), т. е. «генератор», «продуцент» познания и фиксации познанного» [3, с. 969]. Несмотря на расхождения в теоретическом осмыслении данных единиц, их списки практически не различаются. В качестве примеров авторы приводят одни и те же единицы: «Кулибин», «Собакевич», «Остап Бендер», «Умом Россию не понять», «Не садись на пенек, не ешь пирожок» и др. Предполагаем, что наличие нескольких названий одного явления свидетельствует о том, что для данного этапа исследования единиц, обладающих лингвокультурной ценностью, характерен поиск обозначающего их термина.
2. Единицы - наименования предметов и явлений традиционного быта, например, «самовар», «сарафан», «лапти» и др.
3. Единицы, обладающие национально-культурной спецификой, например, «каша», «чаепитие», «школа» и др. Аналогичные лексемы в разных языках имеют различный культурный компонент. Согласимся, что русское чаепитие значительно отличается от китайской чайной церемонии и английского five o'clock.
4. Единицы, которые являются:
а) именами исторических личностей;
б) географическими названиями;
в) историко-культурными эргонимами;
г) датами;
д) номинациями исторических событий, например, «Москва», «Эрмитаж», «1861 год», «Александр I» и др.
Данные единицы - своеобразные вместилища знаний о стране, хранители историко-культурной информации. Культурный компонент их семантики отличается особой страноведческой репрезентативностью, богатством культурно-исторических ассоциаций.
5. Единицы, которые в русском линг-вокультурном сообществе часто употребляются в качестве характеристики человека (зооморфные, фитоморфные образы и др.), например, «лопух» (глупость, доверчивость), «свинья» (нечистоплотность), «заяц» (трусость), «собака» (верность), «валенок» (глупость), «тряпка» (слабохарактерность) и др. Весьма вероятно, что они могут быть отнесены к «словам с двойным значением», т. е. «мифемам», по определению К. Леви-Стросса [8, с. 428]. В. В. Красных, Д. Б. Гудков, И. В. Захаренко и некоторые другие исследователи считают, что большинство данных единиц обладают тремя «уровнями» значений, «тесно связанными между собой, но все же различными» [2, с. 27]. Первое значение (обыденное значение) - именование того или иного животного (например, в Сибири водятся медведи), второе (мифологическое значение) находит отражение в традиционной народной культуре, фольклорных текстах, мифопоэтиче-ских представлениях (например, медведем русские могут назвать неуклюжего, грубого человека) и третье - символическое значение (например, Мишка - символ олимпиады в Москве, изображение медведя на гербах многих русских городов, медведь - помощник героя в русских волшебных сказках) [2, с. 27-28].
6. Единицы - имена фольклорных персонажей, например, «Колобок», «Соловей-разбойник», «Жар-птица» и др. Отражают национальный характер, культурные ценности.
7. Единицы - наименования праздников, обычаев и традиций, например, «23 Февраля», «9 Мая», «Иван Купала», «Новый год», «свадьба» и др. Они передаются от поколения к поколению и, как следствие, отражают уклад жизни народа, его привычки, национальные особенности. Как правило, с определенным праздником/обычаем/традицией связан целый комплекс действий (ритуал)
и ассоциаций.
Итак, обсуждаемые группы единиц:
1) легко воспроизводимые единицы, которые в различных авторских концепциях называются прецедентными феноменами (Ю. Н. Караулов, Д. Б. Гудков), лингвокуль-туремами (В. В. Воробьев), логоэпистемами (В. Г. Костомаров, Н. Д. Бурвикова);
2) единицы - наименования предметов и явлений традиционного быта;
3) единицы, обладающие национально-культурной спецификой;
4) единицы, которые являются:
- именами исторических деятелей;
- географическими названиями;
- историко-культурными эргонимами;
- датами;
- называниями исторических событий;
5) единицы, которые часто выступают в качестве характеристики человека;
6) единицы - имена фольклорных персонажей;
7) единицы - наименования праздников, обычаев и традиций.
Обратим внимание на то, что полученные группы единиц отличаются друг от друга и степенью выраженности/яркости культурного компонента, т. е. лингвокультурной ценностью. Например, группа единиц, которые представляют собой «устойчивые, воспроизводимые слова/словосочетания/предложения, вошедшие в язык и маркирующие некоторые ситуации, характеристики и т. д.» или группа «наименования предметов и явлений традиционного быта» обладают более выраженным культурным компонентом, чем, например, единицы, обладающие национально-культурной спецификой.
Каждая тематическая группа содержит достаточно большое количество единиц, что значительно затрудняет работу составителя текста/преподавателя по их отбору для учебных текстов.
Предлагаем ввести понятие «лингвокуль-турный минимум». Данный термин предложен по аналогии с термином «лексический минимум», который называет «список слов, подлежащих обязательному усвоению на определенном этапе изучения неродного языка» [9, с. 28]. Лингвокультурный минимум определим как список слов, обладающих лингвокультурной ценностью, отличной от нуля, и подлежащих обязательному
усвоению на определенном этапе изучения неродного языка.
Отметим, что для составителей государственных лексических минимумов по русскому языку как иностранному вопрос включения в них лингвокультурных единиц также является актуальным. Например, Н. П. Андрюшкина считает необходимым включение в состав лексических минимумов Второго и Третьего уровней списка прецедентных имен, включая зоонимы [1, с. 650-651], В. В. Морковкин и его коллеги включают в Систему лексических минимумов современного русского языка фразеологический минимум [9, с. 25].
Отметим, что среди зарубежных исследователей проблему минимума знаний в рамках процесса обучения разрабатывал американский специалист в сфере образования и гуманитарных наук Э. Д. Хирш (Eric Donald Hirsch, Jr.) [10].
Как правило, одним из критериев включения слова в лексический минимум/словник для изучающих неродной язык является его частотность. Признавая объективность данного критерия, считаем его не совсем подходящим единицам, обладающим лингвокуль-турной ценностью, большинство из которых не является высокочастотными/обиходными (что не снижает степени необходимости их изучения). Например, названия русских праздников используются в коммуникации в основном в день того или иного праздника и перед ним, но это не означает, что иностранцу не нужно знать весь комплекс значений, связанный с ним. Обратим внимание на то, что достаточно часто лексемы с низкой лингвокультурной ценностью (например, хлеб, собака и т. д.) имеют высокую частотность (по данным Национального корпуса русского языка), а лексемы с высокой лингво-культурной ценностью (например, Пушкин, совесть и т. д.) могут быть низкочастотными.
К источникам формирования обсуждаемого минимума, по нашему мнению, относятся:
а) отечественные словари лингвокульту-ры (страноведческие, лингвокультурологи-ческие);
б) фразеологический минимум;
в) материалы исследований и учебных пособий в области лингвокультурологии, лингвострановедения.
Таким образом, включение единиц, обладающих лингвокультурной ценностью, в учебные тексты должно быть обусловлено тем, что учащийся должен овладеть единицами из всех тематических групп, и, по мнению составителя текста/преподавателя, предлагаемые единицы могут быть важными для коммуникации.
Организация работы с текстом, обладающим высокой лингвокультурной ценностью, традиционно состоит из предтекстовых, притекстовых и послетекстовых заданий. Принципиально отличным является этап предтекстовой работы: если при работе с учебным текстом с низкой лингвокультур-ной ценностью не стоит «снимать языковые трудности», т. к. с лексическими трудностями «можно справиться в процессе чтения» [7, с. 219], то снятие «лингвокультурных» трудностей перед прочтением текста с высокой лингвокульутурной ценностью считаем обязательной, если не первостепенной задачей. Отсюда возникает вопрос семантиза-ции единиц, обладающих лингвокультурной ценностью.
Данные единицы должны быть интерпретированы таким образом, чтобы изучающий неродной язык иностранец смог включать эти единицы в собственное вербальное поведение и понимать значения этих единиц в вербальном поведении других. Такая интерпретация, по нашему мнению, должна включать:
1) обыденное значение, наиболее актуальное для русских;
2) реализацию в речи;
3) распространенные ассоциации;
4) минимальную справочную информацию;
5) дополнительную информацию;
6) иллюстрацию.
Подобная структура является гибкой, а выбор элемента зависит от интерпретируемой единицы.
Важно отметить, что семантизация данных единиц должна осуществляться согласно одному из основных дидактических принципов - принципу доступности при необходимой степени трудности. Приведем несколько возможных примеров интерпретации обсуждаемых единиц на примере лексем «чаепитие», «совесть», «8 марта» (единицы из разных тематических групп).
Для русских чаепитие - это посиделки за
столом за чашкой чая со сладостями, своеобразная русская «чайная церемония», это прежде всего беседа, приятное общение за чаем. Также чаепитие часто устраивают детям в детском саду и в школе в качестве детского праздника. Выражение «пить чай» некоторые русские могут заменять словом «чаевничать». Ассоциации, связанные с чаепитием: разговоры, беседа, посиделки с друзьями, приятное время; чай, самовар, сушки, пряники, баранки.
Совесть - способность человека к нравственной оценке своих поступков. Для русских это чувство вины (за несоблюдение установленных правил), сравнимое со стыдом. Когда человек сделал что-то не очень хорошее, у него могут спросить: «У тебя совесть есть?» или сказать: «Совести у тебя нет!» Такого человека также могут назвать бессовестным. Если работа сделана хорошо, то говорят, что работа сделана на совесть. Если человек совершил неправильный поступок, он может испытывать угрызения совести; если человек не совершает дурных поступков, то у него «чистая совесть», он поступает «по совести». Ассоциации: чистая, совести нет, грызет, правильно.
8 Марта - праздник всех женщин. В этот день мужчины поздравляют женщин, дарят им цветы (розы, тюльпаны, мимозы), подарки, посылают открытки, стараются выполнить домашнюю работу. Традиция отмечать Международный женский день 8 марта берет свое начало от митинга за равноправие всех женщин, который состоялся в 1908 г. в Нью-Йорке. Этот праздник был популярен в мире в начале XX в. В современной России этот праздник потерял политическую окраску борьбы с дискриминацией женщин. Ассоциации, связанные с 8 марта: женский праздник, праздник матерей, жен, любимых девушек; цветы, тюльпаны, мимозы; поздравление, открытка.
Обозначенный подход к предтекстовой работе позволит учащимся не только понять смысл текста и значения единиц, обладающих лингвокультурной ценностью, но и «слышать» их в речи других, а также включать в собственные высказывания.
Комплекс заданий также должен быть основан на усвоении обыденного значения данных единиц, установлении связанных с ними ассоциативных реакций, а также их
функционировании в тексте.
Идея лингвокультурной ценности применительно к учебным текстам кажется весьма продуктивной и актуальной для составителей текстов и преподавателей неродного языка (которые зачастую выступают в качестве составителей). Использование на занятиях текстов, обладающих высокой лингво-культурной ценностью, позволяет учащимся обсудить и сравнить лингвокультуру изучаемого языка с собственной лингвокультурой, т. е. способствует снятию барьера не только языкового, но и культурного.
Библиографический список
1. Андрюшкина Н. П. Лексические минимумы по русскому языку как иностранному: проблемы отбора лексических и фразеологических единиц // Проблемы истории, филологии, культуры. - 2011. - № 3 (33). - С. 648-652.
2. Брилева И. С., Вольская Н. П., Гудков Д. Б., Захаренко И. В., Красных В. В. Русское культурное пространство: лингвокультурологический словарь. - М.: Гнозис, 2004. - 318 с.
3. Верещагин Е. М., Костомаров В. Г. Язык
и культура. - М.: Индрик, 2005. - 1308 с.
4. Верещагин Е. М, Костомаров В. Г. Язык и культура. Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного. - М.: Русский язык, 1983. - 269 с.
5. Верещагин Е. М. Костомаров В. Г. Язык и культура: лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного. - М.: Русский язык, 1990. - 246 с.
6. Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. - М.: Издательство ЛКИ, 2010. - 264 с.
7. Кулибина Н. В. Текст как ресурс обучения речевому общению на уроках русского языка как иностранного/неродного // Тексты лекций и образцы уроков (для преподавателей русского языка как иностранного). Выпуск 1. - М.: Гос. инст. рус. яз. им. А. С. Пушкина, 2012. - 372 с.
8. Леви-Строс К. Структура и форма // Семиотика. - М.: Радуга, 1983. - С. 400-429.
9. Морковкин В. В. Совокупности слов с заданными свойствами как объект педагогической лингвистики и учебной лексикографии: лексические минимумы // Русский язык за рубежом. - М., 2006. - № 5. - С. 22-32.
10. Hirsch E. D., Jr. Cultural literacy. What every American needs to know. - N. Y.: Random House, 1988. - 253 p.
Ansimova Olga Konstantinovna
Cand. Sci. (Philol.), Assoc. Prof. of the Department of Russian language, Novosibirsk State Technical University, [email protected], Novosibirsk
LINGUOCULTURAL VALUE OF LEARNING TEXT AS A METHODIC ISSUE
Abstract. The article describes concept of linguocultural value as one of requirements to learning texts which being used in the process of learning of a second language. The signed aspect assumes comprehension of issues appearing in the phase of writing and presentation of a text, and also organization of work with the text. Thus the main purpose of the article is an attempt of solving issues related the selection of units having linguocultural value for including such units into the learning text, its typologization, possible sources, and its semantization on the pre-text phase of work.
Keywords: linguocultural weight, learning text, linguocultural units, linguocultural minimum, semantization of linguocultural units, pre-testing tasks.
Поступила в редакцию 10.09.2015
